Жил был Фонарь. Днем он отдыхал и наблюдал чуть с высока над мирской суетой, за бегущими мимо прохожими. Те иногда останавливались возле него и, что-то усиленно соображая, жали на кнопочки квадратных аппаратов, затем что-то кому-то доказывали, кричали или, наоборот, таинственно улыбались, разговаривая мягко и вкрадчиво, а затем непременно бежали дальше по своим делам.
Когда Фонарь уставал от этой возни внизу, от голосов, криков, сигналов машин, он поднимал голову вверх в небо и переключал своё внимание туда. Голоса внизу будто меркли и пропадали из виду, уносились вдаль, становясь еле слышимыми. А небо, о, оно приближалось и становилось таким огромным, словно окутывало своим покрывалом Фонарь и обволакивало прохладой и спокойствием.
Фонарю нравилось общаться таким образом с небом. Оно не было привязано ни к чему, у него не было границ, определенных рамок и постулатов. От этого с ним было легко и просто. Можно было окунуться в его бескрайнюю высь и погулять там столько, сколько захочешь. Запрыгнуть на облако и прокатиться на нем верхом, только не очень далеко, чтоб не потерять своё место, теряя на время голову. Затем спрыгнуть обратно на Землю и помахать вслед проплывающим мимо облакам невидимой своей головой.
Это было нескончаемым приключением, каждый раз дарящим Фонарю радость и хорошее настроение.
После такого общения долгое время не хотелось смотреть вниз, но у Фонаря были обязанности здесь на Земле и их невыполнение не сулило ему ничего хорошего. За неповиновение его могли просто выкопать из земли и поставить на его место другой в точности такой же фонарь, но более покладистый и сговорчивый.
И с наступлением темноты, Фонарь приступал к исполнению своих прямых обязанностей, освещая всё вокруг изо всех своих сил, которых было ровно столько, сколько ватт в его лампочке.
Лампочка частенько перегорала и тогда появлялся электрик, принося с собой огромную лесницу. С её помощью он водружался на фонарь и менял лампочку на новую. При этом он постоянно ворчал себе под нос что-то типа того, что все фонари как фонари, а у этого постоянно перегорает лампочка. "И что в нем не так?"- сокрушался электрик.
Фонарь искренне удивлялся. Ведь он старается изо всех сил, чтоб вокруг было светло, поэтому лампочка так часто и перегорает.
"Разве другие фонари не должны так же стараться как он?" - думал Фонарь. Электрик его не слышал, менял скоренько лампочку, крегтя слезал с лесницы и удалялся по другим неотложным делам. А вопрос так и зависал в воздухе.
На противоположной стороне улицы, поодаль от Фонаря, стоял старый деревянный столб, на котором когда-то давно висела старомодная лампа и освещала улицу. Лампа давно сломалась и за давностью лет про нее забыли, а столб никто не выкопал.
Просто поставили новый Фонарь на противоположной стороне. Так Столб и остался на улице не удел. Он долгие годы просто стоял и не подавал никаких признаков жизни. Поэтому Фонарь не обращал на него никакого внимания. Вроде как если бы того на улице и вовсе не было.
Как-то в очередной раз, электрик поменял лампочку в Фонаре и ушел как обычно не ответив на немой вопрос Фонаря. Неожиданно столб медленно пошевелился и закряхтел, словно разминая свои затекшие бока. Мирно дремавшая на его макушке ворона, кубарем скатилась со своего пьедестала и сонная, полетела искать новое место для ночлего. А Столб заговорил, обращаясь непосредственно к Фонарю.
- Долго ты ещё будешь задавать вопросы тем, кто не имеет возможности на них отвечать? Разве ты не понимаешь, что электрик никогда тебе не ответит?
- Но, почему? - искренне удивился Фонарь и немного растерялся от неожиданно появившегося нового знакомства.
- Почему, почему? - закряхтел вновь Столб, окончательно размял занемевшие бока и будто придя в себя от какой-то долгой спячки, вновь проговорил. - Он находится на другой энергетической волне и не может тебя никак слышать.
- А почему же я его слышу тогда? - вновь уже более заинтересованно спросил Фонарь особо ни на что не надеясь, но и не теряя совсем надежду на прояснение ситуации.
- А ты сам-то не догадываешься? - усмехнулся весело Столб, и Фонарю даже показалось, что тот ему подмигнул, хотя мигать у Столба было нечем.
На ходу соображая, показалось ему это или нет, Фонарь искал ответ на вопрос внутри себя, но ответа там как и прежде не было. Столб помолчал немного, будто давая Фонарю ещё один шанс, понять самому и окончательно убедившись, что ответа у Фонаря нет, заговорил.
- Ты умеешь слушать себя, свой внутренний голос, потому слышишь других. Ты можешь быть во вне и внутри своего естества. Электрик так не научен. Он может видеть только то, что существует снаружи, а то что находится внутри, сокрыто пока от него. Поэтому и слышать он может только внешние голоса.
- А ты умеешь слышать внутренний голос? - спросил у Столба Фонарь.
- Да, ведь именно так мы с тобой сейчас и общаемся. Разговор существует внутри нас, а не снаружи. Снаружи ты только светишь, а я просто стою. А внутри мы можем общаться и познавать что-то новое.
- Люди так не умеют?
- Не все.
- Что значит не все?
- Некоторые так же умеют, но не многие.
- Значит эти немногие нас могут слышать?
- Необязательно. Чтобы нас услышать, надо настроиться на нашу волну. У каждого живого существа на Земле и во Вселенной есть своя волна, с помощью которой он может сонастраиваться с другими существами. Наша волна очень тихая. Людям сложно её услышать.
- Значит мы никогда не сможем с ними общаться? - огорчился Фонарь.
- Это не совсем так.
Волны, исходящие от природы, пронизывают всё вокруг. И мы, настраиваясь на них, можем попадать в созвучие с другими живыми существами, в том числе и с людьми. Но, это сейчас не частое явление на Земле.
В прежние времена в этом плане всё было проще. Все люди на Земле были сонастроены с природой и нас потому тоже слышали лучше. Было всеобщее единение. Всё соприкасалось со всем и, пронизывая друг друга, находилось в непрерывном взаимодействии.
Постепенно люди утратили это свойство и перестали слышать не только всех вокруг, но даже самих себя.
- Печально, - ответил Фонарь. - Но, как поменять ситуацию? Мы можем как-то помочь, подтолкнуть людей к взаимодействию с нами?
- Мы можем только делать то, что мы можем делать. Каждый выполняет свою задачу, свою миссию, с той силой, которая у нас есть, не пытаясь ничего ни усилить, ни уменьшить. Ровно столько, сколько Бог каждому отмеряет. Ведь ему с небес лучше видно как, где и сколько чего должно быть.
Он пронизывает всё и взаимодействует со всем, что есть везде не зависимо , слышит его всё это или нет. И он отмеряет нам силу светить, быть и т.д.
Если ты светишь сильнее чем Бог тебе отмерил, ты перегораешь. А лампочек у Бога ровно столько отмеряно тебе, сколько он решит, но никак не ты...
Фонарь пристально посмотрел на Столб и почувствовал его всем своим нутром. Увидел Столб словно по-новому - не старым, заброшенным, никому не нужным, а мудрым, с огромным внутренним спокойствием. Ещё он внезапно понял, сколько же мудрости было у Столба чтобы стоять много лет и не мешать Фонарю познавать этот мир самому, а вмешаться именно тогда, когда для этого назрел момент. Мысленно он поблагодарил Столб, тот без слов склонил невидимую голову в знак понимания и они постояли какое-то время молча.
Говорить не хотелось, да и зачем...
Слова ничего не давали, тишина была многогранна, всеобъемлюща и непостижима. Но, в том и вся прелесть за которую в своё время Фонарь полюбил Небо. Тишина, как и Небо, была безгранична и непознаваема...
... На утро Фонарь проснулся от шума экскаватора и разговора рабочих. Он открыл глаза и увидел, что все старые столбы с улицы убирали, а на их место ставили новые, красивые, современные средства освещения.
Жизнь шла вперед и этот процесс невозможно было остановить...