- Ну, и чего ты молчишь?
- Думаю!
- Не слишком ли много?
- Прекрати. Ты ж знаешь, что мне сейчас нелегко.
- Не надо. Не надо себя жалеть! Хватит уже плакаться всем и каждому о том, как тебе не просто по жизни! Ты не самый несчастный на земле! Подумаешь, выбился из колеи. Всё наладится. Главное – не раскисать.
- Да. Ты прав, конечно, стоит взять себя в руки. Просто, понимаешь, всё как-то невпопад, не вовремя.
- А когда вовремя? Всю жизнь не вовремя! Всегда есть планы, всегда есть идеи и желание их реализовать. И тут, бах! Из ряда вон выходящая ситуация, которая взяла и выбросила тебя из течения как рыбу на берег. Лежишь ты на этом берегу, и бьёшься, задыхаясь. Но ты ведь не беспомощный! Ты знаешь и видишь, что вода рядом. Надо лишь взять себя в руки, поднапрячься и вернуться в родную стихию.
- Так-то да…
Через открытую настежь дверь балкона тянуло вечерним городом: становящиеся реже гудки машин и речных катеров, утихающий запах городских пекарен; предзакатная свежесть, остудившая за день разогретый воздух; смех детей, возвращающихся домой с прогулки…
Приглушённый свет бра на стене кухни едва дребезжал, ложась на бежевую столешницу с чайным набором и пепельницей. Тонкой струйкой поднимался белый дым томно тлеющей сигареты с жёлтым фильтром. Тихо гудел старый белый холодильник, разбавляя стихающую под вечер городскую суету. На плите, подпевая ему, шипел недавно вскипевший чайник.
- Братан, так нельзя. Ты сильно загоняешься. Сам себе навеваешь! Соберись. Подумай о перспективах. Загляни немного вперёд. Дел выше крыши, а ты тут «страдаешь».
- Да. Дел действительно полно. И это хорошо. Только в голову лезет лишь хорошее, а на самом-то деле всё не так красочно…
- Ну, надо полагать, жизнь не мёд. Но вспомни, на веку – не на боку, дружище! Всё не так и монотонно. Всё будет! Где-то надо поднажать, где-то переступить через себя, где-то чем-нибудь пожертвовать. В общем, нужно упираться.
- Да надо бы…
- Хорош! Я тебе сколько раз говорил, кто не умеет работать, тот не умеет отдыхать! Ты слишком много времени провёл, ничего не делая. Ошалел - одним словом. Ну, и что! С кем не бывает? Есть причина. Причина уважительная. Теперь только нужно воспрянуть духом и взяться за решение первостепенных задач.
- Конечно, ты прав. Упущено, правда, не мало…
- Упущено дохрена! Наверстаешь. Ты не умный что ли? Или ущербный? Что тебе мешает потихоньку всё расставить на свои места? Я то знаю, что ты не из той свиты немощных и невдалых, которым по жизни нечего терять, потому что ничего за спиной и нет… Не прожитого ни нажитого!
- Умеешь ты красочно описать.
- Братан, весь мой словестный арсенал к твоим услугам. Только бы ты вкурил, что ничего страшного не произошло. Конец света не наступил – жизнь продолжается. Теперь случившееся должно быть для тебя как данное. Кстати, на счёт вкурил! Сигареты кончились. Пойду, схожу. Не скучай тут без меня.
Синее небо, ещё едва озарённое уже укатившимся за горизонт солнцем, было чистым и спокойным. Его бескрайние просторы разделяла белая полоса, тянувшаяся за самолётом, что летел, как хотелось думать, к такому же, как и небо, синему морю, в жаркие края. Старый ЗИЛок с голубой кабиной и бледно-оранжевой цистерной медленно полз вниз по улице к набережной, сильным напором омывая запылившийся за день тёплый асфальт. Фонари вдоль городских улиц и узких дорожек раскинувшегося под окнами парка медленно оживали, даря уставшему городу свои жёлтые и синие цвета.
Холодильник молчал. Чайник давно остыл. Из зала еле слышно доносилось пение старого хриплого радио. До боли знакомый мотив ещё со школьных лет. Жаль, лишь название не вспоминается. У соседей тихо. Уже спят? Нет, вряд ли. Пятница – многие уехали за город: на дачи, в деревни или просто в лес на шашлыки... С ночёвкой! Куда-нибудь подальше от города, в глубь соснового леса, на берега тихой реки. Или в берёзовую рощу, с затаившимся в логу озером. Вообще водоём конечно не обязателен, но крайне желателен. А на кухне сигаретный дым уже выветрился, и лишь свежесть летнего вечера витала в помещении. На белом потолке несколько начинавших просыпаться комаров. Уже скоро они начнут активно мешать чьему-нибудь спокойному отдыху. Романтика! Скрипнула входная дверь. Сигареты прибыли.
- Курить подано, уважаемый!
- Благодарю.
- Ну, и шо ты в моё отсутствие надумал?
- Ну, а шо я надумал, братан? Не стоит наверно повторять уже сказанное только другими словами.
- Да, не стоит.
- Что там на улице?
- Хорошо! Самое то, для того чтобы кружануться.
- Устал я что-то от всех этих фешенов. Хочется уже чего-то другого.
- А я тебе скажу, чего хочется. Хочется стабильности… постоянства.
- Нуууу, эт ты тоже конечно в крайности ушёл.
- А чего в крайности-то? Ты только прикинь, как мы с тобой провели последние пол года! Сколько грязи, сколько мерзости. Я вот сейчас переосмысливаю все свои поступки и понимаю, в какую мразь я начал превращаться в компании этой шушары. Все они на словах хор святых и нищих, а на самом деле обезьяны, каких поискать. Хотя, что их искать? Их сейчас стало больше, чем нормальных людей.
- А раньше и не задумывался. Да?
- Да! Прямо как будто пелена какая-то перед глазами была. С кем? Где? Как? Совершенно неважно было. Даже на утро не задумывался… А теперь потихоньку начинаешь внимать здравым смыслам, которые хрен знает где блуждали всё это время. И хочется кому-то душу излить, просто поговорить даже. А кому? С кем поговорить? Все эти знакомства и гроша ломаного не стоят. Вся эта шоболда, на которую ты когда-то тратил время, деньги и внимание. Где она? Где вся эта дружная тусовка, которая дружна лишь тогда, когда ты готов оплачивать им их любимый бесконечный цикл под названием водка-бёрн? Так что не в крайности я вдаюсь, братан. Просто действительно на фоне всей этой грязи начал различать то, чего по-настоящему не хватает. И в тех клубах, в которых мы ночевали с тобой и остальными пацанами, этого нет.
- Ну, с другой стороны, это для нас теперь будет наукой. Видишь, на сколькое все эти приключения нам открыли глаза?
- Оооо! И не говори. Будто леща хорошего отвесили! Сразу протрезвел и в чувства пришёл. И что-то вспомнилось, как я раньше заливал девкам о хороших парнях. А в итоге со всеми так. Что с парнями, что с девчонками. Хороших ребят редко встретишь в клубе, потому что они делом заняты. И отдыхают они в тесном кругу близких людей с чашкой чая, а не в шумных забегаловках со стаканом заветного водка-бёрн.
- Да. Трезвеешь, это точно. А остальных наших по-прежнему также несёт?
- А кого как! Некоторые работают спокойно, обустраивают свой быт. Некоторые метаются в наигранных сомнениях, в действительности уже давно решив как поступят. А все эти сомнения и непонятные рассусоливания лишь для показухи, чтобы никто строго не судил их за, мягко говоря, нелогичное решение. Кто-то по сей день страдает синдромом детства, что в двадцать три года попахивает олигофренией. В общем, у всех по-разному…
- Жесть!
- Хард, братулец, хард!
- Парам парам пам! Ну, а что у тебя на любовном фронте?
- На фронте? Ах, ты ж старый пират! Всё воюешь? Да что у меня на любовном? Нашёл девочку молодую, общаемся. Хорошая она – напоминает мне мою первую любовь. Только, в отличии от той стервы, пока что ещё жизнью не покоцаная и не обиженная на весь белый свет в лице мужиков.
- Не слишком ли она молодая?
- Уж поверь по общению и внешне девочка гораздо старше своих лет.
- Ну, смотри сам, братан. У тебя уже большой опыт любовных похождений в страну припадков и эгоистичных настроений. Теперь предусмотрительнее будь.
- Ты либо книжки читать начал? Метафор нахватался! Ладно, не переживай. Я действительно насмотрелся и натерпелся – в этот раз я на те же грабли не наступлю. Тем более, сейчас мне не до серьёзных отношений.
- Так ты ж говорил, что тебе уже жениться охота!
- Охота. Хочется чего-то стабильного – надоело мне быть одному.
- Ну, вот тебе твоя новая спутница. Не вариант?
- Да что-то я сомневаюсь. Я тебе уже неоднократно говорил, что никому не верю, особенно бабам. А после всего, что я натерпелся за последние два года, вообще во всех них разочаровался.
- Короче ты пока что присматриваешься и перевариваешь.
- Перевариваю. Как бы несварение не схлопотать.
- Да ладно. Правильно всё, не торопись. И, кстати говоря, если она тебе действительно напоминает твою первую, то стоило бы тебе быть повнимательнее. Да и вообще нахрена тебе оно всё же сдалось? У меня такое чувство, что всё это закончится, так же как и в прошлый раз.
- Не знаю. Мне это нравится. Понимаешь? Мне нравится так жить... И пока я ничего менять не собираюсь. Ну, а у тебя там с твоей что?
- Да всё хорошо… очень даже. Но я тоже стараюсь не торопить события. Всё таки не те уже наши годы: и о женитьбе думать надо, о совместной жизни, а тут пока ещё без работы сижу. Как всё это налаживать без денег? Филками промышлять только если! В общем, пока думаю. Да и её узнать надо получше, ведь то, что мы с ней хорошо общаемся, ещё ничего не значит. В быту надо друг друга увидеть, в каких-то из ряда вон выходящих ситуациях.
Было уже глубоко за полночь. Огни дорожных фонарей во всю силу светили, рассеивая темноту, опустившуюся на город. Редко проезжающие мимо дома машины проливали свет своих фар на стены заполненной табачным дымом кухни. Через дверной проём балкона, едва ощущаясь, протекали запахи и очень редкие осторожные звуки летней ночи. Из зала всё также еле слышно доносилось пение старого радиоприёмника. Город спал. Так тихо, что казалось, даже наш разговор мог разбудить его. Такие тихие ночи случаются в больших городах крайне редко. Было даже как-то непривычно, но очень уютно. Пусть и тихо, но всё же бурно кипел разговор об изъеденных временем, но всё же до сих пор никому непонятных вещах.
- А что на счёт тебя. Так не нужно жить, братан.
- А как нужно? Расскажи.
- Прекращай. Ты не хуже меня знаешь как, но только не так. Ну, если сомневаешься ты в ней, то не пудри мозги ни себе ни ей. Тем более она совсем ещё юная, что бы ты мне не говорил об её поведении и внешнем виде. Они все сейчас выглядят как взрослые. И краситься умеют с раннего возраста и одеваться. Да и ГМО своё дело делает.
- Не хочу думать сейчас об этом. У меня много дел поважнее: диплом, научные конференции, соревнования, работа. Дел полно. Из морга я увольняться буду – начальство совсем обнаглело. За такие деньги я не готов выполнять то, что они с меня требуют. Тем более всю жизнь там не проработаешь. Представь, что я со жмурами буду проводить времени больше чем с семьёй!
- Это да… И куда ты?
- Ну, курсы массажа я ведь не просто так заканчивал. Попробую себя в этом. Да и зарплата у массажиста повыше будет, чем у лаборанта в морге.
- Ну, плюс у тебя ещё есть год на подумать. А у меня уже вот она, защита диплома. Что-то с армией решать нужно, с работай.
- Служить ты по-прежнему не хочешь?
- Не хочу. А смысл? Я за год здесь хоть какие-то деньги заработаю, хоть какой-то стаж получу. А там что? Все, кто из наших вернулся, говорят, что нечего там делать. И я с ними полностью согласен, потому что, на фоне рассказов, например, моих бати и дядьки об их службе, рассказы наших пацанов - это повествование о проведённом впустую годе своей жизни. Так что нет, служить я не хочу.
- А с работой потом проблем не будет?
- А каких проблем? Я программист! Ты думаешь, моему начальству будет дело до того, топтал ли я год сапоги по плацу или нет? Я или программирую или не программирую. Всё!
- Ну, тут ты прав.
- Единственное, что я не смогу, работать в силовых структурах. Но, честно говоря, я и не горю желанием.
- Ладно, придумаем что-нибудь. Я ж не просто так в медицинском учусь! Найдём у тебя и красиво опишем какую-нибудь болячку, дырочку лишнюю. Тем более с нашими-то кутежами у нас этих дырочек не мало, братулец!
- О, ты хохмач! Петросян либо покусал?
- Елена Воробей в темечко клюнула!
- Ясно. Ну, шо, братан? Как жить-то в итоге будем?
- Помаленьку, дружище. Главное, что жить будем…
Разговор шёл. И шёл бы он ещё долго, только вот за окном уже светало.
Было прохладно. Улицы города затянул туман - набережной совсем не было видно. Виднелись лишь верхушки домов на другом берегу реки. Ещё не прорвавшееся через оранжевую границу горизонта утреннее солнце уже потягивалось своими яркими лучами. Слышались первые гудки катеров и речных трамваев. Под окном двое мужиков с удочками в руках, дымя папиросами, брякали резиновыми сапогами по мокрому от росы асфальту.
Но в городе всё ещё царила тишина. Казалось, было даже тише, чем ночью. Но это были последние минуты сна города. Вот-вот он проснётся, и бурные потоки машин, людей заполонивших улицы, набережные вокзалы, станции метро, разорвут тишину в клочья. Вновь всё оживёт. Опять все торопливо будут решать свои повседневные дела. Кто-то загруженный работой и бытом будет ворчать на всех и каждого, кто-то радостный пойдёт в детсад, а кто-то будет ещё долго нежиться в тёплой пастели, наслаждаясь только начавшимися, а соответственно бесконечными летними каникулами. Мне же нужно прощаться со своим другом, собираться и ехать на вокзал, на скорую электричку, что, стуча колёсами, повезёт меня домой, где я до следующей нашей встречи буду думать над тем, что мы так долго обсуждали на этой кухне.