Боец.
Били долго и методично, просто за то, что я им не нравился. Мне было так больно и стыдно за свой липкий удушающий страх. Лежал на грязном асфальте, свернувшись калачиком обхватив голову руками. Костяшки пальцев были разбиты. Пинали ногами по животу, по спине. Напоследок содрали с меня новые кроссовки. Редкие прохожие проходили мимо, и никто не подошёл и не заступился за меня, боязливо переходя на другую сторону улицы.
Мне семнадцатый год, я только что окончил школу, подал документы в университет. Всю свою жизнь я трусил и не мог перебороть свой страх, который сидел во мне так глубоко, что было достаточно одного косого взгляда, и моё сердце в панике гулко бы забилось.
Наверное, этот страх был на моём лице и в моих глазах, потому что меня били, чуть ли не с детского садика. В школе, я из-за этого был обособлен, да я и сам сторонился ребят, сгорая от стыда за это унизительное чувство страха, хотя я был среднего роста, не качком, но и не хлюпиком.
Беззвучно плача, смоченной ватой в перекиси водорода, обрабатывал свои раны, когда пришла моя мама. В её глазах была жалость и досада.
Неужели я всю жизнь буду такой тряпкой. Мне стало так невыносимо горько. Так больше жить нельзя, но и преодолеть свой страх я не мог.
Поступил в университет на физико-математический факультет, а осенью пришла повестка из военкомата. Мама возмущалась, сказала, что уладит это дело, и я получу отсрочку.
Решение пришло неожиданно, я стоял на набережной напротив университета греясь, наслаждаясь последним теплом уходящего Петербургского лета. Тёмная Нева неслась и мне вспомнилась фраза из известного фантастического произведения - Дюна.
-«Я оставлю свой страх за спиной и пойду вперёд».
В военкомате на меня смотрели равнодушно, и моё желание служить Отечеству совпадало с их стремлением улучшить свои показатели по набору призывников. Мама, узнав о моём решении, горько плакала.
-Серёжа, что ты наделал, я так боюсь за тебя.
-Мама, именно поэтому я пойду, не могу вечно всего бояться, когда-то я должен перебороть свой страх.
-Ой, мой мальчик мне страшно.
-И мне тоже мама.
На перевалочном пункте проходило перераспределение призывников по родам войск и частям. В середине дня появились двое - один из них старший лейтенант, высоченный, с тельняшкой на груди, с беретом на голове.
Второй прапорщик моего роста, но в два раза шире, просто шкаф. При этом с простецким лицом, эдакая душечка. А вот глаза выдавали сильную личность. Такой цепкий, внимательный изучающий взгляд.
Среди нас было десять ребят, которые были особняком. Все как на подбор высокие, крепкие, чувствовалось, что у них есть спецподготовка. Прапорщик чётко и внятно произносил фамилии и все десять выстроились в шеренгу. Старлей о чём-то тихо с ними говорил, а прапорщик отошёл в сторону. Сам от себя, не ожидая, подошёл к нему. Весь пунцовый обратился.
-Товарищ прапорщик, возьмите меня к себе.
Он с изумлением смотрел на меня. Не давая ему опомниться.
-Всю жизнь я всего боюсь, кому не лень меня бьют, а я, как тряпичная кукла для битья. Помогите мне, я так больше жить не могу.
Прапорщик не проронив слова, внимательно меня, осмотрев, отвернулся и подошёл к старлею.
Господи, ну неужели у меня такая карма.
Мама всё равно подсуетилась и меня определили в строительные войска.
И тут в распределителе я наслушался такого о строительных войсках, что в пору было лезть в петлю. Навалилась такая тоска, примостился у окна обшарпанной стены, когда-то это помещение было дореволюционной казармой.
Рядом прямо на полу, четверо неприятных типа играли в карты. С горечью и раздражением смотрел, как мимо меня к выходу направилась та группа ребят, за которой пришёл старлей десантник. Я отвернулся.
-Фукс, кто из вас Фукс?
Тут до меня дошло, что это моя фамилия и вызывают меня. Вставая, повернулся и увидел старшего лейтенанта десантника. Он вновь обратился ко мне.
-Это вы Фукс Сергей Георгиевич?
-Да, это я, товарищ старший лейтенант.
-Собирайте свои вещи на выход к машине.
Ошеломлённый ничего не понимая, не веря в свою удачу, поспешно бросился к выходу. У подъезда стоял красивый серебристый Мерседес фургон с тонированными окнами. У дверей автомобиля стоял прапорщик.
Рукой, указывая мне на открытый проём. Протискиваясь, шёл в конец фургона под удивлённые и насмешливые взгляды ребят. Честно говоря, не ожидал столь представительной машины и был чрезвычайно удивлён.
Это не было гарнизоном в привычном смысле, с рядами казарм, обнесённых колючей проволокой с контрольно пропускным пунктом. Несколько белокаменных кирпичных зданий, скорее загородных коттеджей среди смешанного леса, вся видимая территория была обнесена высоким четырёхметровым профилированным металлическим забором.
Нас никто не встречал. Прапорщик, построив нас в шеренгу, обратился.
-Поздравляю вас с приездом на базу, с сегодняшнего дня вы числитесь в особом спецотряде.
Помещение, в котором нас расквартировали, было уютным. Отдельные комнаты на двоих, мне выделили комнату, кровать с ортопедическим матрасом, небольшой столик у окна, плотные шторы с полупрозрачной занавеской. Два стула и в углу небольшой шкаф.
Удивило и обрадовало наличие компьютера притом самого современного.
Всё это выглядело довольно странно, и я никак не мог это связать с теми представлениями об армии, которые у меня сложились за последнее время. Да и не мог понять, почему я попал сюда, понимая, что это отделение из десяти ребят было отобрано и в какой-то мере подготовлено в отличие от меня.
Я не обманывался, зная, что моя эмоциональная просьба не могла сыграть роль в моём присутствии здесь. Но я здесь и мне это не давало покоя.
В мою комнату вошёл прапорщик впервые представился.
-Меня зовут Андрей Павлович Никитин, смотрю, вы даром времени не теряете, сидите у компьютера. Вашу характеристику я изучил и вскоре получу полные сведения о вас.
Надеюсь, вы понимаете, что в нашем заведении, у вас не будет никаких поблажек. Хочу сразу сказать, я внял вашей просьбе, только по одной причине, когда-то я был таким как вы. Но пощады вам я не дам и спущу с вас три шкуры, больше чем с кого-либо.
-Это понятно.
-Да, товарищ прапорщик.
-Вы видели ребят, с кем будете служить, они прошли предварительную проверку и физически подготовлены. Думаю, вы это и сами поняли. Тут будет жёсткая конкуренция и через полгода некоторые будут отсеяны. Желаю вам удачи.
Уже уходя, в дверях обернулся.
-Знаете Серёжа, я вам почему-то сразу поверил. Не подведите меня перед взводным. Через час обед – располагайтесь.
Прошло три месяца, я принял присягу и за эти три месяца чуть ли не каждый день жалел о своей просьбе. Приехало ещё двадцать человек, но я так и находился один в своей комнате. И за эти три месяца как был обособленным так им и остался.
Всё то, что говорил мне прапорщик, оказалось преамбулой к тем испытаниям, о которых я не мог и помыслить.
Одно выручало, я оказался на редкость живучим и выносливым, честно говоря, я и не мог представить, что после двадцати километровой пробежки по пересечённой местности с полной боевой выкладкой, войду в свою комнату и сяду за компьютер. Правда, бег мой конёк, но двадцать килограммов за плечами, это не хухры-мухры.
Да, мне, конечно, помогло то, что после просмотра известного фильма – Форест Гамп ещё в шестом классе, я увлёкся бегом на длинные дистанции. И мой личный рекорд пробег на девяносто километров без отдыха.
Но за-то, во всём остальном мне пришлось туго. И более всего я страдал от единоборств. Боже мой, чему нас только не учили, но никак не мог преодолеть своего страха и в спарринге я проигрывал всем.
Наш взводный с презрением смотрел на меня и если бы не прапорщик я уже бы давно вылетел. Мои сослуживцы точно с таким же презрением, не стесняясь выражений, говорили всё, что они обо мне думают и двое из них не упускали случая меня задеть и оскорбить, но я не обращал на них внимания, а точнее со своим липким страхом пытался не попадаться им на глаза.
Компенсировал я только тем, что как ни странно у меня оказались лучшие показатели по стрельбе. И даже, наш старлей, который считался лучшим стрелком, вынужден был признать мои бесспорные успехи.
Ко мне должна была приехать мама, она не смогла приехать на принятие присяги. С её приездом произошли события, которые изменили мою жизнь.
Моя мама выглядит очень молодо, и ей никто не давал тридцать восемь лет. Иногда нас принимали за брата и сестру.
Стройная и очень красивая мама шла мне на встречу, была весна и очень тепло. Нежное расклешенное платье в горошек развевалось на ветру.
-Серёжа, Серёженька, боже, как ты возмужал.
Мама обняла меня. Впервые за всё это время подумал, как мне всё это время не хватало мамы. Мы уединились у плаца в тенистой рощице, когда появились двое моих недоброжелателей. Не стесняясь, мамы, точнее не понимая, что это моя мать прошлись по мне, унижая меня.
Все остальное произошло столь стремительно, как потом не анализировал, не мог понять, что со мной произошло.
Один из них, по кличке Шварценеггер - огромный детина двух метров роста, обратился к моей матери.
-Ты, что шлюшка, нашла в этом молокососе, этот слабак уж точно тебя не удовлетворит. Пойдём с нами, уйдёшь такой удовлетворённой, что запомнишь это на всю жизнь.
Я вскочил в ярости, с насмешкой он меня толкнул, потеряв равновесие, я перелетел через садовую скамью. Мой рассудок помутился и очнулся только тогда, когда на меня навалился прапорщик непонятно, откуда появившийся, а я в броске, перебросил его через себя, выкручивая руку на болевой приём. Сквозь пелену звона в голове услышал крик моей мамы.
-Серёжа, Серёжа, остановись.
Очнувшись, с ужасом смотрел на два тела валявшихся у ног мамы и сидящего в пыли прапорщика, скривившегося от боли, держащегося за свою руку.
«Шварценеггер» лежал на спине без сознания с разбитым опухшим носом. Второй стонал с вывороченной рукой и мычал. Мама потрясённая смотрела на меня.
Прапорщик уже стоял, обернувшись ко мне, и в его глазах был такой восторг и восхищение. Обращаясь ко мне.
-Это, твоя мама?
-Да, товарищ прапорщик.
И только тут до меня дошло, только что, я один уложил этих двоих и самого прапорщика - мастера спорта по боевому самбо.
-Товарищ прапорщик, извините, я не виноват, эти двое оскорбили мою мать.
-Рядовой Фукс, я всё видел, приведите себя в порядок и проводите мать в свою комнату.
Отряхиваясь от пыли, я всё никак не мог уразуметь, что произошло. Мама шла рядом со мной притихшая, уйдя в себя и мне это было на руку. Только что со мной произошло то, о чём я мечтал всю жизнь - перебороть свой страх.
Эти недоумки оскорбили мою мать пусть и по незнанию, а я потерял контроль над собой. Но как же, я их, мог уложить и прапорщика в придачу. Господи, я скорее всего, поломал руку «Шварценеггеру».
Проводил маму до пропускного пункта.
-Мой родной, ты меня чрезвычайно удивил и наверное, ты был прав, хотя ты меня напугал своими стремительными действиями, но я очень, ты слышишь, очень тобой горжусь.
Перед уходом ко мне заходил старлей и внимательно выслушал маму, которая ему рассказала о произошедшем событии. На вечерней поверке старлей вызвал меня перед строем.
При построении слышал, как взвод гудел, не веря произошедшему. На меня смотрели с любопытством и недоверчиво.
Старлей вызвал напарника «Шварценеггера» объявив перед строем, что он и «Шварценеггер», который сейчас лежит в лазарете со сломанной рукой, будут отчислены за недостойное поведение. Мне был объявлен выговор за превышение силы и назначены два дня работы по благоустройству прилегающей территории.
На следующий день в спортивный зал, где мы занимались единоборствами, пришёл наш старлей с двумя военными, но без знаков различия. Обычно занятия проводил прапорщик, и иногда приходили два инструктора - один по контактному бою, другой специалист по холодному оружию.
Старлей вызвал меня и лучшего курсанта из нашего взвода огромного туляка Володю. Поставил задачу - открытый бой с полным контактом. Пожалуй, впервые, я вышел на татами без страха и волнения. Вспомнил свою маму и почувствовал не то, чтобы злость, а уверенность в своих силах заполнила меня.
Володя добродушно, но иронично смотря, пошёл на меня, делая обманное движение, пытался одним ударом ноги свалить. Время остановилось, понимая, силой я его не возьму, использовал его кинетическую энергию, крутанулся вокруг оси, приседая.
Нога пролетела над головой. Приподнявшись, успел ухватиться за его щиколотку, придав ему большее ускорение, чуть толкнув его по направлению хода, теряя равновесие, Володя начал заваливаться вперёд и мой удар на встречу его кадыка оказал на него ошеломляющее действие.
Володя издал хрип и со всего маха рухнул на пол. Стояла оглушающая тишина, все замерли, прошло всего пару секунд, а огромный, как шкаф Володя, валялся на полу без признаков жизни.
Я первый подскочил к нему, поворачивая на спину. Слава богу, он дышал. Очухавшись, Володя с мутными глазами силился приподняться. Старлей недоверчиво смотрел на меня, потеребив переносицу, о чём-то негромко говорил со своими гостями. Кивнув головой прапорщику.
Володю оттащили к стене, он уже приходил в себя. Прапорщик вызвал двоих курсантов.
На вышедших уже не было выражения насмешливой, глумливой улыбки превосходства. Собранные, осторожные, они встали напротив меня. После сигнала начался бой.
Их тактика сразу же стала ясной. Они не бросились сразу же в атаку. Один из них перемещаясь, старался зайти мне за спину. Рисунок боя я продумал и не мешкая, стремительно бросился на встречу тому, кто стоял ко мне лицом. Резко подпрыгнув, сделал сальто назад, уходя в бок.
Второй стоящий за моей спиной бросился за мной, когда я начал атаку, не успев среагировать на моё сальто, он по инерции пытался меня подсечь. Я ему помог, подсекая его самого под колени, резко ударив его по кобчику.
Взвыв от боли, он рухнул на своего товарища, который при моей атаке бросился ко мне, и его выставленное колено попало в лицо падающего товарища.
Сгруппировавшись, как по трамплину падающего, вскочил на его спину и прыгнул на шею второго, двумя ударами ладоней по ушам - вырубил и второго противника. Он, заваливаясь, падал на своего товарища, когда я спрыгнул ему за спину, стягивая его защитный костюм ему на голову, заводя руку за спину и поднимая её вверх на болевой прием. По сути, выворачивая её из сустава плеча.
Всё произошло так же стремительно, как и в первый раз с Володей. Я стоял в стороне, расслабившись. Оторопелый старлей подскочил ко мне.
-Как, как ты это сделал, кто тебя учил этим приёмам.
Я смущённо смотрел.
-Товарищ старший лейтенант, вы же нас и учите.
-Нет, курсант Фукс, - этим приёмам вас в нашем заведении не учили.
К нам подошли те двое без знаков различия. Один из них обращаясь ко мне.
-Курсант Фукс, не хотите попробовать со мной.
Я пожал плечами. Рослый, весь жилистый, с перекатывающимися мышцами, когда он снял с себя верхнее одеяние, босиком он выглядел грозно и устрашающе.
-Полный боевой контакт - его слова были зловещи.
Все замерли и напряженно смотрели на нас. Я тоже разделся, как и он. Несколько пробных выпадов руками и ногами были проверкой на мою реакцию. Глаза моего противника были совершенно непроницаемые.
И тут неожиданно я понял, мне так нравится это состояние взведённой пружины, весь тот липкий страх исчез, испарился я чувствовал своего противника, видел как легко тот порхал по татами передвигаясь стремительно вокруг меня, внося рваный рисунок боя, не давая мне предугадать его действия и всё время отвлекающие атаки.
Но я его уже понял, не смотря на две мои победы, во мне он видел только курсанта с хорошими задатками, которому он преподаст урок. Я не обманывался, это был мастер, боец с большим практическим опытом и не только на татами.
Я ускользал от его атак, и он, так ни разу меня не достал, потихоньку он начал заводиться. Что же, все мы «человеки», у каждого из нас есть свои слабости.
Интуитивно почувствовав нужный момент, прыгнув падая на спину, пролетев по татами по инерции, между его ног, когда он в прыжке попытался ногой вырубить меня по сонной артерии.
Лежа, я со всей силы врезал ему стопой по паху. Замычав, мой противник, хватаясь руками за промежность, согнулся, уже подсечкой врубил ему ребром ступни по его напряжённой икре. Удар был столь болезнен, что тот вскрикнул, оседая на колено.
Два удара по его ушам и в основание черепа, и мой противник, замычав, упал на пол.
Я стоял в стороне, зажав ладони подмышками. Все ошеломлённые смотрели с непониманием на меня, а я был на удивление спокоен.
Мой противник, очухавшись, тяжело встав на колено, мутными глазами от боли вперился в меня. Мои сослуживцы смотрели на меня немного со страхам и завистью. Один прапорщик не скрывал гордости и его молчаливая похвала была бальзамом на душу. Стояла такая напряжённая тишина, что воздух казалось, навалился удушливой волной.
Господи, да, что это такое со мною. Откуда это во мне, я ведь не имею практического опыта, и единоборствами до армии вообще не занимался. Я стоял и думал, и ко мне пришло понимание. Я обладаю тем, что не многим дано, это прирождённый талант. Мне, конечно же, надо многому учиться. Мне повезло, потому что меня не воспринимали всерьёз.
Кажется, я повредил мышцу икры своему противнику. Он встал, скривившись, прихрамывая, подошел к скамье, на которой сидел старлей и второй гость. Как понимаю, моё испытание на этом закончилось.
Дежурный врач наложил туго бинт на ногу, которую я повредил своему противнику. Но тот уже полностью придя в себя, что-то прошептал старлею. Старлей встал, отдавая приказ всем разойтись.
-Фукс, вы останьтесь.
Мимо меня проходили мои сослуживцы, и в их глазах было неверие, и какая-то осторожность, это было видно потому, как они меня обходили. Раньше не было случая, что бы они мне уступали дорогу. Мы остались одни. Ко мне обратился тот, кому я повредил ногу, сначала представившись.
-Капитан Орлов.
-Рядовой Фукс, вы раньше занимались единоборствами?
Я ответил отрицательно.
-Вы хотите сказать, что это ваш первый бой.
-Да, товарищ капитан.
-Раньше вы занимались, каким либо видом спорта?
-Нет, товарищ капитан, единственное, чем я занимался как любитель, это бегом на длинные дистанции.
-И на какую дистанцию вы бегаете?
Я замялся, но буркнул - на очень длинные.
-И всё же, десять, пятнадцать километров? Его настойчивость меня раздражала.
-Товарищ капитан, мой личный рекорд девяносто километров.
Он удивлённо вскинул глаза.
-Товарищ капитан, разрешите, - к нему обратился наш прапорщик. Капитан кивнул головой.
-Говорите Андрей Павлович.
-Товарищ капитан, рядовой Фукс, при полной боевой выкладке пробегает двадцати километровую дистанцию без видимых усилий, я сам видел, как он после этого садился к компьютеру и работал на нём.
Капитан задумчиво посмотрел на меня.
-Фукс, вы меня чрезвычайно удивили, и вашему феномену у меня нет объяснения.
Без преамбул неожиданно предложил.
-Хотите служить в другом месте и стать курсантом специального высшего военного училища при главном штабе Армии.
Ошеломлённый не веря своим ушам.
-Товарищ капитан, вы не шутите.
-После того, как вы повредили мне мышцу икры, вряд ли я похож на шутника. Я вас не тороплю, обдумайте моё предложение и вечером дайте ответ.
Старлей взволнованный посмотрел на капитана, тот кивнул ему головой.
-Рядовой Фукс, вы свободны.
В глазах старлея была досада, восторг и зависть.
Через час построение на обед и я пошёл к себе привести себя в порядок и переодеться. Минут через десять, ко мне вошёл прапорщик. В его голосе звучала такая гордость и радость.
-Серёжа, ты не представляешь, кого ты сейчас уложил на татами, это легенда ГРУ. Человек, за плечами которого такие операции, которые вошли в учебники не только нашей страны, но и многих стран мира.
Мы все так потрясены твоим выступлением, это фантастика. Не отказывайся от предложения. Многие именитые спецы хотели бы оказаться на твоём месте. Ты самородок и тебе нельзя губить этот невероятный дар.
-Послушай меня мой мальчик. Я поверил твоим словам и с трудом уговорил старлея взять тебя, и ты меня не подвёл. Поверь и ты мне, придёт время, и я другим новобранцам буду рассказывать о тебе, приводя в пример тебя.
-Товарищ прапорщик, это всё так неожиданно я хотел быть физиком, да и мама.
Я задумался, - а может вы и правы.
Моё появление в стенах училища произвело фурор. Во-первых я был самым молодым, рядовой, а рядом со мной сидели офицеры как минимум лейтенанты и у всех за спиной послужной список, вызывающий уважение. Всё же, отбор в этих стенах был столь серьезен, что случайных людей здесь не было.
Те тесты, которые обрушили на меня были так разносторонни и глубоки, что после них я не пожалел о принятом решении.
Мама очень расстроилась, но через некоторое время поддержала моё решение. Как она мне написала.
-«Мой родной прости меня за мой эгоизм, просто мне без тебя грустно и скучно, но ты мужчина, а не маминкин сыночек».
Учёба мне нравилась и была не в тягость. Иностранные языки, история, работа с компьютером на самом высоком уровне, спец-подготовка. Сказать, что мне делали поблажки, усмехнулся, о нет, меня драли так, что не было времени перевести дух. С каждым днём моя индивидуальная программам обучения усложнялась и усложнялась, и этим я отличался от всего остального контингента.
Но странное дело, чем сильнее на меня давили, тем мне было легче и главное этот прессинг занятий стал для меня в кайф.
В полевых испытаниях меня ставили в такие условия, которые не каждый выдерживал. И я замечал, как некоторых инструкторов это моя особенность от экстремальных условий получать наслаждение, мягко говоря, доставала.
Я был всё такой же, повзрослел, но моя фигура больше была мальчишеской. Реакция моя отточилась так, что позволяла мне делать невероятное и с холодным оружием, и единоборствами. И в том и другом случае я привносил свои личные элементы, которые были во много раз эффективнее, чем те приемы, которым меня обучали. Поначалу моих инструкторов это злило, и они пытались меня за это наказывать.
Но после того, как начальник училища генерал майор Володин присутствовавший на показательных выступлениях и я на его глазах справился с четырьмя опытными бойцами, мои нововведения не только приветствовались, но и вводились в практику.
Но тут было небольшая заминка, той реакцией, которой я обладал, оказалась столь уникальной, что повторить её могли немногие. Мне разрешили съездить на побывку домой к маме за отличные показатели.
****************
Мама нисколько не изменилась всё такая же стройная, красивая и молодая. При встрече всплакнула, а я за долгое время почувствовал, как соскучился по маме и дому. Друзей у меня не было и девушки тоже.
Удивительно, четыре года меня не было дома, и за всё это время я так близко и не познакомился ни с одной девушкой. Конечно, я ходил в увольнительные, да и сокурсники меня приглашали на встречи, где были одинокие девушки.
Я танцевал, разговаривал, но не более, как-то не складывались у меня отношения, наверное, ещё не повстречал ту, которая запала бы мне в душу. Да и много времени занимала учёба. Заочно восстановился на физмате университета. В училище мне пошли на встречу.
Я шёл через Дворцовую площадь в сторону университета. Было утро обещавшее стать чудесным солнечным днём. Практически пустая Дворцовая площадь была, как никогда торжественна и красива.
Мне навстречу от Эрмитажа шла девушка, у огороженного
Александрийского Столпа сидела группа парней. По их выкрикам было ясно, они довольно поддатые, наверное, провели бурную ночь.
Стоял, любуясь красотой, развернувшись, смотрел на коней на арке Главного Штаба. Пьяная молодёжь ерничала, выпивая из пластмассовых стаканчиков. Что-то сказали в мою сторону грязное, но я не обращал на них внимания. Настроение было приподнятое, неожиданно услышал женский вскрик.
-Что вы делаете, сейчас же отпустите меня. Ой, мамочка.
Её голос оборвался мычанием. Развернувшись, увидел как двое рослых парней, один обхватив её за талию, а другой, зажимая ей рот, тащили упирающуюся девушку к остальной группе. Всего их было шестеро.
-Что дура упираешься, хватит строить из себя недотрогу. Посидишь с нами попьёшь.
Девушка, сопротивляясь, укусила за ладонь, вскрикнув – спасите. Один из сидящих зло посмотрел на меня, выкрикнул.
-Что козёл уставился, по рогам захотелось, катись, пока цел. В это время один из сидящих задрал расклешенную юбочку на девушке, сальным гнусавым голосом промычав.
-Ой, какие на нас шёлковые трусики, а попочка вся трещит, такая тугая.
Девушка разрыдалась. Не хотел, но вынужден преподать этим мерзавцам урок. Десять метров нас разделяли и мне на встречу встали ещё двое.
-Отпустите девушку… - перебивая меня, - а то, чё нас накажешь да?
-Отпустите, и я уйду вместе с ней.
Глумливо хохоча, они двинулись ко мне. Девушка, извиваясь, лежала на коленях сидящих и её лапали, заткнув ей рот грязным платком. Мимо просвистел кулак, уклоняясь в сторону и приседая подсечкой ноги, свалил рослого с глумливой улыбкой парня и в тоже время со всей силы врезал кулаком в пах пытавшегося меня ударить бодрячка.
Перескакивая через упавшего, локтём по основанию черепа, ударил согнувшегося от боли бодрячка. Ошеломлённые, двое других сразу протрезвели, один из них истошно крикнул тем сидящим.
-Наших бьют, - но я уже выворачивал его руку на излом и одновременно ударом ноги свалил другого.
Девушка вскрикнула, когда сидящие её сбросили на асфальт. Один из них коренастый, похоже, бывший десантник вытащил нож, перебрасывая с руки на руку.
-Что фраерок, на десантуру нарвался, сейчас ты за ребят ответишь.
Я не хотел их калечить, а только проучить. Но вытащенный нож меня обидел. Не разозлил, а именно обидел.
-Брось нож, и я не буду тебе ломать руки.
Десантник расхохотался, тем более, что за моей спиной очнулся самый первый который уже встал на ноги. Все трое одновременно бросились на меня. Девушка испуганно закричала, но я уже стоял рядом с ней и за спиной слышал вопли и мат.
Десантнику я поломал основание кисти. Тому стоящему с сзади наверняка переломал несколько ребер, а третьему вмял переносицу.
Девушка растеряно смотрела на меня, нагнулся, наступив ногой на лезвие ножа, рывком его сломал, откидывая в сторону рукоять. Протянув руку девушке помогая ей встать. На её коленке сочилась сукровица, а смотрел в её глаза понимая, что я пропал.
Я ещё никогда не видел столь голубых глаз. Как будто в них утонуло мартовское небо. Девушка была одного со мной роста, но она стояла в босоножках на высоких каблуках. Растерянная и напуганная она смотрела мне в глаза, прошептав.
-Боже мой, вы абсолютно спокойны, но ведь их шестеро. Как, как вы это сделали. Вы были так стремительны, я ничего не поняла.
Одной рукой она оправляла подол задравшейся юбки, а другой ладонью крепко ухватилась за мою протянутую ладонь. Платком вытерла сукровицу.
-Спасибо вам, вот не думала, что в самом центре города на Дворцовой площади, попаду в такую жуткую историю.
-Меня зовут Маргаритой.
-А я Сергей, вам не больно идти, разрешите, я вас провожу.
-Буду вам очень благодарна, я всё ещё в шоке. Мы повернули назад под арку Главного штаба.
-Серёжа, где вы так научились драться?
-Рита, я не драчун, но мне не нравится беспредел, а когда на моих глазах унижают женщину - меня это бесит.
-Вы не ответили мне на мой вопрос.
-Рита, расскажите лучше о себе.
Моё сердце сжало, смотрел на эту красивую девушку и подумал про себя. Наверное, встреться я с ней в другом месте, при других обстоятельствах никогда бы к ней не подошёл.
Мы вышли на Невский.
-Сережа, а куда вы шли?
-В университет, я там учусь на заочном.
-И на каком факультете, если не секрет?
-Ну, никакого секрета в этом нет, на физмате.
-Что вы говорите, я тоже учусь на физмате, какое неожиданное совпадение.
Честно говоря, и я был удивлён. Такая красавица и на физмате. Как-то это не вязалось с её внешним видом.
-Сережа, на каком вы курсе?
Немного смущаясь, ответил - на втором.
-Извините меня, я немного поздно поступил, но лучше поздно, чем никогда – правда?
Она звонко рассмеялась.
-Серёжа, что вы передо мной оправдываетесь. Вы молодец. Наверное, вы служили в армии, да?!
-Рита, а я до сих пор в армии, учусь в училище.
Она удивлённо на меня посмотрела, обернувшись ко мне лицом, даже остановилась.
-А как же университет?
-Ну, одно другому не мешает.
-Серёжа, вы же, наверное, шли в университет, а вы меня провожаете.
Большое вам спасибо, мы уже на Невском, я дойду до метро сама. Ещё раз вам большое спасибо.
Я расстроился, она так мне понравилась, и её уход для меня большая потеря, именно так я это ощутил. Она, увидев моё выражение лица, улыбнулась, порылась в своей сумочке, протянув мне визитку.
-Захотите мне позвонить, звоните. Вы меня очень удивили и заинтересовали.
Я смотрел ей вслед, и моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Боже, какая девушка, богиня. Смотрел на её точёную фигурку, надо же, она сама дала свою визитку.
Вечером сидя за столом, мама, улыбаясь, смотря на меня, произнесла.
-Серёжа, ты какой-то загадочно счастливый.
-Ой, мамуля, сегодня случайно познакомился с такой красивой девушкой. У неё такое замечательное имя Маргарита.
На следующий день не выдержав, позвонил.
Сердце радостно забилось, она взяла мобильный телефон. Опережая её.
-Здравствуйте Маргарита, это я Сергей, если вы меня не забыли.
Она ответила немножко суховато.
-Извините, какой Сергей?
-Маргарита, это я с Дворцовой площади, решил узнать, как вы себя чувствуете.
Её голос немного потеплел.
-Здравствуйте Серёжа, спасибо за то, что волнуетесь, чувствую я себя прекрасно. Серёжа, извините меня, я сейчас занята, вас не смутит перезвонить мне часа через четыре.
Последнее она произнесла шёпотом, наверное, вокруг неё люди. Она не отказалась от разговора, но горький осадок почему-то остался. А, что я хотел, красивая независимая, скорее всего не обделённая вниманием.
С волнением набрал номер её телефона, сдерживая себя, перезвонил через четыре с половиной часа. Маргарита трубку взяла сразу и тут же обратилась ко мне.
-Серёжа, вы не обиделись на меня.
Её голос обволакивал меня, я видел перед собой её потрясающе красивые глаза. Насыщенного синего цвета, в них была необыкновенная особенность. Радужка была абсолютно чистая, без прожилок и пигментных зёрен. Глаза светились, синим пламенем. Это было необыкновенно и завораживающе.
-Нет, Маргарита, рад вас слышать, хотел вас пригласить сегодня сходить или в кинотеатр, или в музей, но уже слишком поздно.
-Серёжа, не расстраивайтесь - она рассмеялась - у вас такой жалобный голос. Знаете что, до выходных осталось два дня. Мои друзья на выходные пригласили меня загород, и я приглашаю вас отдохнуть вместе с нами.
-Маргарита, наверное, это неудобно, честно говоря, я и не помню, когда посещал подобные мероприятия.
-Тем более Серёжа, не отказывайтесь.
-Маргарита, наверное, надо что-то купить?
-Сережа, а вот об этом не беспокойтесь, это абсолютно излишне, ну как договорились.
Сильное желание вновь увидеть Маргариту перевесило нежелание быть белой вороной.
Готовился к предстоящей встрече, купил изумительную раковину Мурекса – Венерин гребешок. Я заказал коробочку, внутри обитую алым бархатом, а снаружи теснённой кожей. Мне очень хотелось сделать приятное Маргарите, оставив ей память обо мне. Мой отпуск не такой уж длинный и я понимал, что наши отношения, если они и будут, вряд ли разовьются во что-то серьёзное, но это говорит разум, а сердце мечтает о другом.
Маргарита меня ждала и очень удивила. Я думал, мы с ней доберёмся на общественном транспорте, а она ждала меня у припаркованного роскошного тёмно-синего внедорожника Лексуса. Я оробел, увидев её в роскошном одеянии, в моём представлении оно не подходило для загородного отдыха.
Красивый бирюзовый брючный костюм, ярко голубой шейный платок, такого же цвета атласные туфли на высоченных шпильках. Смущенно смотрел на проглядывающую довольно открытую грудь в голубом атласном бюстгальтере.
Почувствовал неуместность своего одеяния. Я был в голубоватых джинсах, в чёрной рубашке и в таком же чёрного цвета пуловере по проёмам с белой окантовкой.
-Здравствуйте Маргарита, вы меня смутили, я думал мы едем, загород и соответственно оделся.
Маргарита, улыбнувшись, пожала мою протянутую руку, ответив.
-Мы Серёжа, едим загород и выглядите вы прилично, так что не смущайтесь. Мы сели в машину и тут я вспомнил про свой подарок. Вытаскивая его из маленького бумажного пакета протягивая Маргарите.
-Маргарита, это вам, на память обо мне.
-Это мне? Вы что, прощаетесь со мной?
Я смутился, не зная, куда деть пустой пакет.
-Мне можно посмотреть?
-Маргарита, это же вам.
Она раскрыла коробку и молча смотрела на раковину. Я заерзал, чувствуя неловкость, подумывая о том, что сел не в свои сани.
Маргарита подняла голову, и я утонул в её глазах.
-Сережа, какая прекрасная раковина, мне впервые дарят подобное. Спасибо огромное. Я очень тронута.
Я облегчённо вздохнул. Боже мой, как она красива, моё сердце давно так ошеломлённо не билось. Особенно когда она положила свою ладонь с тонкими длинными пальцами на мою ладонь, слегка её пожав.
Приехали мы быстро, Маргарита машину вела довольно профессионально и, что мне понравилось, была адекватной дорожным условиям.
Кованная металлическая дверь отъехала в сторону, и мы въехали на большую площадку из тротуарной плитки, на которой стояли не менее десяти машин. Большой, красивый двухэтажный дом, стоял в глубине роскошного сада.
На площадке у гаража на несколько машин было много народа. Мы приехали впритык к ранее приехавшим. Вышли из машины, к нам направилась пара, скорее всего хозяева этого роскошного поместья. Маргарита, улыбаясь, обогнув машину, подошла ко мне.
-А вот и наша Риточка, - игриво сказал очень ухоженный, холеный хозяин, обняв её за плечи демонстративно поцеловал. Маргарита немного покраснела.
-Знакомьтесь, это мой спаситель, - я о нём вам рассказывала - Серёжа.
Протягивая мне руку, хозяин представился.
-Валерий Казимирович, - просто Валера, а это моя сестра Анфиса Казимировна. Сестра под стать своему брату утонченна, изыскана и дорого со вкусом одета.
-Вот вы, какой герой. Да Ритуля, он хорош.
Взяв меня под руку направляясь к дому. Меня это покоробило, и неприятно насторожили брат с сестрой. Валера, обнимая Маргариту, о чём-то ей говорил, искоса поглядывая на меня. Я весь напрягся, впервые находясь в таком обществе состоятельных и гламурных. Теперь я понимаю наряд Маргариты. Анфиса о чём-то говорила, а я рассматривал окружение.
Да, я здесь был белой вороной и иногда улавливал на себе недоумённые и немного ироничные взгляды. Разговоры шли о котировках, о последней коллекции императорского фарфора на аукционе Сотбис, последнем писке показа модельера Лагерфельда. Для меня это было вновь, и я с интересом слушал и наблюдал, понимая, что это наверно моё первое и последнее присутствие в таком круге.
Перед домом, на большом стриженом газоне, рядом с изысканным прудом, стоял большой белоснежный шатёр, под которым стояли столы, ломящиеся от изобилия фрукт и всевозможных закусок. Да, такое я вижу впервые, и потихонечку я заводился.
Нет, я не завидовал их состоятельности, но всем нутром чувствовал фальшь и пустоту. Со мной знакомились и при всей вежливости, понимал, меня разглядывают, как необычную зверушку.
Я смотрел на Маргариту, рядом с ней, всё время, был Валерий, который не упускал случая приобнять, или держать её за ладонь. Жаль, и хотя я понимал, что развитее моих отношений с Маргаритой равны нулю, но на душе было чувство утраты и ощущение измены.
Задумался, что мне делать, не попрощавшись уйти по-английски или делать вид, что всё так и надо. Из задумчивости меня вывел голос Маргариты.
-Серёжа, что вы такой озабоченный и мрачный. Вам тут не нравится?
-Маргарита, не хочу врать, это не мой мир, я тут на чужом балу. И зря вы всем рассказали о произошедшем там на Дворцовой.
Маргарита покраснела.
-Серёжа, но почему, так как вы поступили, из всех присутствующих не сделал бы никто.
-Да, но разглядывают они меня как диковинную зверушку.
-Ой, Серёжа, вам это кажется.
К нам подошёл хозяин дома.
-Вот ты где Риточка, а я тебя всюду ищу.
Обнимая её за талию не обращая на меня внимания, повел Маргариту к столам.
-Господа, - он громко крикнул – присаживайтесь. Все расселись, моё место оказалось в дальнем конце длинного стола. Мне было душно и горько, понимая, я тут и вправду лишний. Но главное это то, что между Маргаритой и Валерием связь и это заметно невооружённым глазом.
Она ни разу не отстранилась от ухаживания этого холёного павлина. И во мне говорила не ревность, хотя она и была. Но про себя я составил психологический портрет Валерия, и вывод был неутешительный.
Баловень судьбы, где положение и деньги главная ценность.
А, что я хотел, чтобы Маргарита бросилась мне на шею, мы и незнакомы толком. А я себе возомнил чёрт те что.
Вокруг веселились, поднимали тосты, о чём-то болтали. Неожиданно ко мне обратился Валерий.
-Господа, мы вот тут болтаем, а рядом с нами сидит герой, который спас мою Риточку. Представляете, она оставила машину на профилактике и ранним утром решилась пройтись по Дворцовой и Невскому.
-Риточке захотелось романтики, представляете, она хотела даже проехаться в метро.
-И среди белого дня, если так можно сказать, на неё напали шестеро пьяных негодяев. На наше счастье там оказался наш гость Сергей, который один, представляете, один одолел этих мерзавцев. Давайте выпьем за нашего Рэмбо.
Отметил про себя его слово паразит – представляете.
-Сережа, а вы, что не налили себе.
-Извините, но я не пью.
-Ну, немного можно.
-Спасибо, но я не пью.
Заиграла музыка, все расселись в плетённых ротанговых креслах вокруг водоёма. Маргарита, чувствуя моё напряжение, подошла ко мне, садясь рядом со мной.
-Серёжа, вам тут неинтересно, да?
Наклонившись к ней - ответил.
-Я тут лишний Маргарита и мне, наверное, надо уйти.
-Серёжа, не торопитесь, потерпите и мы вместе с вами уедем.
Маргариту позвали и она, пожав мою ладонь, подбадривая меня, улыбнувшись, ушла. Женская половина отошла к шатру, а рядом со мной расселись представители высшего общества.
Я задумавшись, рассматривал, как разноцветные японские карпы кои лениво поднимаясь к поверхности воды, хватали так же лениво кусочки булки, которую им бросали. Услышал разговор на французском.
-Согласитесь господа, ну вот сидит это герой и ему не о чем говорить. Сила есть - ума не надо. Интересно вот о чём он думает? Ему, отвечая на английском языке соглашаясь свыше сказанным.
-Да что вы хотите, ни образования, ни положения. Наверное, весь измучился от зависти. Сидит мрачнее тучи.
Кто-то произнёс.
-Маргарита вроде бы сказала, что он учится на физмате в университете.
-Да бросьте вы, студент переросток на заочном. Какое это образование.
Мне, было, противно встал, направился к выходу. Не удержался, повернувшись, ответил им на языке Шекспира.
-Вы правы - так называемые Господа. Сила есть - ума не надо. К сожалению, мне дано малое, махать кулаками защищая вас, да разбираться в геометрии Римана и Лобачевского. Простите, что испортил вам ваше мероприятие.
Смотрел на их вытянутые опешившие лица и направился через сад к выходу. За густыми цветущими кустарниками чубушника виднелась белокаменная беседка. Валерий обнимал упирающуюся Маргариту, шепча ей что-то на ухо.
-Валерочка, ну не надо.
Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Маргарита, перестав сопротивляться, обмякла, потянувшись к Валерию, и они слились в поцелуе. Это было последней каплей и я, убыстрив свой шаг, направился к выходу. Привратник открыл мне кованую калитку, вежливо прощаясь.
Вышел на шоссе, поймал маршрутку и через сорок минут я был в городе.
Они правы, я там лишний и это был не мой праздник. Только так саднило сердце. Поцелуй Маргариты с Валерием ранил такой нестерпимой болью. Она сама прильнула к его губам. Чёрт, чёрт - как мне больно.
Из разговоров понял, Маргарита дочь очень состоятельных и вхожих в самые правительственные верха — родителей, и Валерий имеет серьёзные намерения связать себя узами с Маргаритой, тем более, родители Маргариты этот альянс одобряют.
Поздно вечером мне позвонила Маргарита.
-Серёжа, что же вы ушли не попрощавшись, вы меня этим обидели.
Не знаю от боли и наверное от ревности, разозлился, тихо сказав ей в трубку. Всё же, наверное, от обиды.
-Не хотел вам мешать целоваться с Валерием. Простите, что вам так досадил - и выключил мобильник.
Оставшиеся дни отпуска пронеслись быстро.
Мою работу по топологи межгалактического пространства одобрили, назвав её актуальной и оригинальной и это было бальзамом на душу.
Уезжал я под Москву даже с облегчением. Маргарита не выходила у меня из головы, бередя душу.
***********
По прибытии меня вызвал генерал Володин. Я оканчивал своё училище в этом году.
-Товарищ генерал, по вашему приказанию прибыл.
С этой фразой моя боль исчезла, я был у себя дома среди своих.
Генерал Володин без дипломатий сразу же перешёл к делу.
-Курсант Фукс, все эти четыре года внимательно наблюдал за вами. Вашими успехами весьма впечатлён.
-Вас командируют в европейский штаб EUFOR дислоцирующийся в Абеше, республике Чад, в состав российских миротворцев. Подготовку и задание получите непосредственно в ГРУ. Думаю, после успешного выполненного задания рекомендовать вас в Академию ГРУ. Желаю вам успеха.
Уже у дверей услышал - я горжусь тобой Серёжа, не подкачай.
Всё внутри ликовало, наконец-то настоящее дело и перспектива учёбы в Академии, окрыляла. Я буду самым молодым курсантом Академии за всю её историю.
На подготовку выделили сжатые сроки - полтора месяца.
Столица Чада - Нджамена встретила неприветливо с низкими грозовыми облаками, но дожди ещё не шли. Задача нашей небольшой группы попасть в Сомали в район небольшого городка Бендер Кассам, где находится захваченная пиратами секретная военная аппаратура представляющая огромный интерес для безопасности нашей страны.
Сомалийские пираты по сути своих требований не понимали значения попавшего в их руки груза. Нашей группе поручено найти и доставить груз в район мыса Рас-Хафун на Африканском Роге, где нас будет ждать палубный вертолёт. По имеющимся оперативным данным, этим грузом заинтересовались спецслужбы США и Израиля.
Наша задача под прикрытием второго климатического сезона - «Дайр» длящегося с сентября, до середины декабря, опередить американцев, которые планируют свою операцию на первый сезон будущего года – «Гу» - с марта по июнь.
Руководил группой опытный капитан Бероев, как впрочем, и два остальных участника, и за их плечами не одна успешно проведённая операция. Меня приняли как равного, никакого превосходства или покровительства.
Начало операции наступило с началом дождей, и это было нам на руку. Через Судан прошли без сучка и задоринки. На границе с Эфиопией, Бероев решил идти не предусмотренным маршрутом через Аддис-Абеба, а уйти на юг и через Кению выйти к подбрюшью Сомали, где нас точно никто не мог ожидать. Да, и кто здравомыслящий пойдет по страшным выжженным аравийским ветром пустыням. Это был большой крюк, и от нас требовалась скорость передвижения.
Питались подножным кормом, стараясь, пищу добывать при помощи арбалета и метательных ножей. Прививки сделали своё дело, и тропическая лихорадка только слегка коснулась меня. Мои товарищи одобрительно смотрели на меня, а моя меткость приводила их в восторг, когда за пятнадцать метров ножом я попадал в голову пустынной куропатке.
Стараясь обходить поселения сомалийцев, приходилось часто делать длинные крюки и залегать, прячась в густом кустарнике.
На выходе к Африканскому Рогу произошла беда. Промокнув до нитки, мы вышли в центральное предгорье Сомали с резко очерченными ущельями. Бероев остановил нас на привал, и мы впервые решили разжечь огонь, где отвесные склоны ущелья хорошо нас прикрывали.
Найти сухой валежник была проблема, наш товарищ молчун, старший лейтенант Иван Осипов собирая сухие ветви в густом кустарнике под карнизом скалы руками ухватился за чёрную мамбу висящую на ветвях кустарника. Беда была ещё и в том, что там были две змеи, по видимости у них был брачный период.
Семь смертельных укусов в лицо и в шею сделали своё дело. Вакцина, которую мы вкололи, не помогла и Ваня, задыхаясь и корчась, умирал в течение часа на наших глазах. Впервые я столкнулся со столь ужасной смертью, и это было хорошим уроком. Внимательность и осторожность залог выживания. Похоронили его там же, завалив могилу камнями, чтоб её не разрыли падальщики.
Два раза натыкались на львиные прайды, в последнем случае две львицы направились к нам и их намерения не были проявлением любопытства. Стрела из арбалета воткнулась в ногу львице и на этом их охота на нас закончилась.
К концу недели, измочаленные мы прибыли к месту, где находился наш груз. Спутник давал чёткие координаты радио-метки заложенной в аппаратуре.
Подходы к складу, которым складом и не назвать, навес на кривых столбах покрытый листьями пальм. Но охрана по всему периметру была серьёзной.
Одно радовало, селение сомалийцев было в трёх километрах от этого пиратского логова.
Бероев двое суток изучал подходы, смены охранников. Решили операцию начать на рассвете, в нашу задачу не входило вооружённое столкновение, нам надо было изъять всего один небольшой ящик. Вся проблема в том, что он находился в довольно большом контейнере среди другого груза. А на его изъятие требовалось время.
Подойти к грузу скрытно, и скрытно его изъять не представлялось никакой возможности. Значит надо снять охрану и за время смены караула уйти на приличное расстояние.
Я предложил, изъяв груз заминировать ложное направление в сторону Джибути, а самим направиться на юг, к Рогу Эфиопии и там свернув к побережью подняться к условленной точке у мыса Рас-Хафун. Для более убедительного отхода я оставлю след и километров через пятьдесят, по небольшой реке поднимусь в сторону Кении, сбивая со своего следа, нагоню группу. Я ожидал решение командира. Бероев задумался, оглядел нас.
-Что же, так и поступим, будь осторожен Серёжа, помочь мы тебе не сможем. Опоздаешь, сам понимаешь, ждать не будем. На точку надо выйти вовремя. В этом случае самостоятельно добирайся в Чад в миссию. Ну, с богом.
-Давай Серёжа, трое дальних твоих, снимешь их арбалетом и ножами. Мы с Семёном ищем груз, твоя задача нас охранять. Я не стал пользоваться арбалетом. Три ножа просвистели, входя в горло современных пиратов. Ещё троих убрали Бероев с Семёном. Они уже разбирали ящики, а я устанавливал пластид на подступах к складу. Всё было спокойно, в наушники услышал Бероева.
-Серёжа, мы нашли, давай беги по дороге, устанавливай мины, часть вокруг склада мы установим сами.
Не мешкая, понёсся в сторону Кении останавливаясь, ставя видимые растяжки, что бы противник не терял моего следа. А рядом устанавливал замаскированные мины сюрпризы. Установив с десяток мин, подкрепившись пайком, взятым у пиратов.
Трусцой начал свой марафонский бег. Посмотрел на часы и в подтверждении услышал далёкие взрывы за спиной по ходу моего продвижения. Сработали мины у склада, их услышал чуть позже. Пока разберутся, придёт подмога, пройдёт не менее сорока минут, это дополнительная фора.
Только они бы вышли на мой след. Чтобы исключить погоню за собой на джипе я свернул севернее, где начинались распадки и узкие заросшие ущелья. Полил дождь, и мне это было на руку. Дождь охлаждал, и на раскисшей земле оставались мои отчётливые следы, и струйки дождя попадали мне в рот, утоляя жажду.
Бежал уже три часа, потихоньку смещаясь на юг. В самый последний момент увидел мелькнувшую тень, бросился на землю, откатываясь в сторону. Леопард по инерции проскользнул по земле, разъяренный оскал говорил сам за себя. Не вставая с колена, метнул три ножа. Леопард, уже сделал прыжок. Один нож угодил ему в глаз, один отскочил ото лба, а третий попал в шею и по брызнувшей крови понял, что попал в артерию. И всё же он достал меня лапой, проехав по лицу.
Один коготь прошелся от левой стороны лба, через бровь, задев нос, и вспорол щеку. Кровь обильно потекла по лицу, ослепляя левый глаз. Чёрт только этого мне не хватало. Вытащил аптечку, дезинфицируя раны, специальным степлером закрепил рану на брови и щеке. Я так рассердился на этого леопарда. Вырвал огромный коготь и выбил желтоватый клык себе на память. Выживу, сделаю из клыка амулет.
Продолжил свой бег, по моим подсчётам я бежал уже вторую сотню.
Пробежал бы дальше, приходилось делать частые остановки из-за сочившейся крови.
Дождь прекратился, и на запах крови полетели мухи и вся остальная кровососущая братия. После операции прошло одиннадцать часов, своих я так и не нагнал. А точнее в заданном районе их не было. Мы опережали график, и Бероев должен был ждать меня у переправы через небольшую реку.
Я прочесал местность и следов их присутствия не нашёл. Что-то было не так, скорее всего Бероев с Семёном изменили маршрут по независящим от них обстоятельствам. А это значит, или за ними погоня, или они наткнулись на кого-то ещё.
Со всей осторожностью продолжил свой бег трусцой, благо кровь свернулась и больше не текла. Но рана на щеке начала побаливать. Уже темнело, и мне пора было думать о своём ночлеге.
Впереди маячила на фоне темнеющего неба группа скал, и там я мог найти безопасное для себя - место ночлежки. Мне показалось, что за спиной увидел несколько пар светящихся глаз, скорее всего они принадлежали гиенам, судя по их галопирующим прыжкам. Я взобрался на вершину скалы, а внизу раздалась перекличка гиен.
Саморазогревающийся паёк принёс успокоение и утолил чувство голода.
Усталость и переживание дали о себе знать, и я провалился в глубокий сон. Предварительно лёг так, чтобы ноги были выше головы, давая им возможность отдохнуть от прилива крови.
Проснулся от дёргающей боли на щеке. Скорее всего, всё же подцепил инфекцию. Принял антибиотик. На востоке, куда я держал свой путь, забрезжило. Нанёс антисептическую мазь на свои раны, плотно позавтракал.
Неожиданно перед моими глазами возникло лицо Маргариты, её такие невероятные глаза смотрели на меня с любовью и виной. К чему бы это?
Зашнуровал ботинки и полез вниз. Осмотрелся, внизу прямо подо мной сидела лобастая мерзкая гиена. Плоский камень точно попал между глаз и она, взвыв галопом поджимая хвост, понеслась в сторону глухого подлеска.
На третий день, выходя к побережью, услышал приглушённый треск автоматных очередей. Со всей максимальной осторожностью подобрался к месту разгоревшегося боя. Бероев с Семёном на небольшой возвышенности отстреливались, засев среди камней. Разношёрстная толпа сомалийцев где-то около пятнадцати человек, окружили возвышенность, и сжимала кольцо, не давая вести, прицельный огонь поливала свинцом укрытие моих товарищей.
Оценив обстановку, приготовил арбалет, метательные ножи. На свой укороченный АКМ навинтил насадку с обтюратором для бесшумной стрельбы ближнего боя.
Три стрелы арбалета поразили самых ближних ко мне. Нападающие пока этого не заметили, под прикрытием кустарников обогнул пиратов, и наткнулся сразу на троих. Один из них был ранен, его перевязывали.
Не давая им опомниться, вспорол шею вставшему ко мне на встречу высокому сомалийцу.
Метательный нож влетел в раскрытый рот второго, передёргивающего затвор у АКМ, проходя через затылок. Падая локтём со всей силы врезал в кадык раненного схватившегося за автомат. Раздался хруст и он забулькал кровавой пеной.
На вершине заглох один автомат. Сердце дрогнуло. Сознание стало как никогда чётким, ещё четыре выстрела нашли свои цели. Эффект неожиданности сыграл решающую роль.
И только тут меня заметили, но я уже шёл на упреждение, врываясь в самую гущу из четырёх человек. Я успел, автоматная очередь прошла над моей головой, когда в подкате успел ударить по локтю своим ботинком и автомат взлетел вверх. Трое рослых сомалийцев среагировали, мгновенно. Выхватывая длинные ножи, похожие на мачете, бросились на меня.
Отшвырнув автомат, за спину нырнув под руку с тесаком, резким ударом в печень заставил отступить своего противника, тем самым он заслонил меня от других. Спружинив, подпрыгнул и уже в прыжке выдавил ему глаза. Перекувырнувшись через завопившего ослепшего сомалийца подсёк ногой другого полуобнажённого пирата и тот, падая мне на встречу, пытаясь не напороться на свой нож, отвёл руку в сторону. Резким ударом своего ножа я почти отсёк его кисть. Не обращая на него внимания, уже слыша за спиной, как он, завопив, грохнулся на землю.
Третий сомалиец не бросился на меня, как его товарищи, а успел отскочить назад. Это был профи. Приняв стойку, он начал кружить, делая резкие выпады в мою сторону. В сознании отметил, выстрелы с вершины переместились ближе ко мне. Отвечали короткими автоматными очередями двое. Это хорошо.
Бросился в атаку, резко обманным движением переместился, приседая, влево используя свой коронный приём пальцами, ухватился за его обнажённую икру и вырвал кусок мяса.
Эту особенность обнаружил в себе случайно при учебном бое. Мои пальцы оказались настолько цепкими и сильными, что при дальнейших тренировках я мог запросто вырвать кусок кожи из висящей боксерской груши. И сейчас впервые использовал этот приём.
Сомалиец взвыл, приседая, тут же нанося удар по его коленной чашечке, мой противник рухнул на колено, перехватывая его руку с ножом потянув на себя, сомалиец, теряя равновесие, заваливался вперед, резко выкручивая кисть с ножом в сторону его сердца. Всё произошло так стремительно, весь бой занял минут десять.
Под ногами лежал пират с ножом в сердце, а я смотрел как ко мне прихрамывая, шёл Бероев. Весь в крови, тяжело дыша, Бероев остановился рядом со мной, хрипло пробормотав пересохшим ртом.
-Ты вовремя Серёжа.
-Что, с Семёном?
-Ранен в ногу на вылет, вроде обойдётся, а как ты, что с лицом?
Молча добили раненных сомалийцев, направились к Семёну. Сквозь боль и усталость, вымученно улыбаясь, он сказал.
-А, наш талисман - оберег. А я то думаю, что там вдруг замолкло, что за проведение нам помогает. А это наш Ангел хранитель.
С этого дня ко мне приклеилась моя кличка - Ангел. Я осматривал рану Семёна. Слава богу, пуля прошла через бедро, не задев кость. Продезинфицировав рану, вколол антибиотик, перевязав рану. Бероев собирал амуницию, приводя в себя порядок. Ему порядочно досталась, всё лицо было посечено базальтовой крошкой.
-Ты так и не рассказал, что с твоим лицом - обратился Бероев.
Рассказал о своей битве с леопардом.
-Вот оставил на память его клык и коготь - вернемся, сделаю из них амулеты.
До точки оставалось считанное время, надо было успеть. Не мешкая, двинулись на точку рандеву. Я выдвинулся вперед, а Бероев придерживая Семёна в ста метрах сзади. Выходить в эфир мы не могли по понятным соображениям.
Но передвижение аппаратуры наверняка засекли по спутнику. Главное было не напороться на многочисленные отряды сомалийцев воющих с самими с собой и со всем миром. У Семёна начался жар, но, слава богу, мы были на точке.
«Вертушка» не приземляясь, приняла нас с нашим грузом. Через неделю мы были дома, принимая поздравления с успешно выполненной операцией. За успешно выполненное задание нас представили к высшим военным наградам. А через некоторое время нам сообщили о присвоении наград.
****************
Мы удостоились высокой чести, нас будут награждать в Георгиевском зале Кремля.
Над моим лицом работали лучшие хирурги, шрам всё же остался не такой явный, хотя всё же был заметен.
Позвонил маме, она расплакалась, услышав меня, обрадовал ее, сказав, что наверно скоро приеду.
Ещё там, в Африке, во время изнурительного марафона пришло несколько идей в области топологии и мне они показались перспективными. И сейчас вплотную занялся своей идеей.
Весь, уйдя в физику, очнулся только тогда, когда меня вызвали на дисциплинарный совет, дать показания по поводу гибели старшего лейтенанта Осипенко.
Странно, но я всё это время, как прибыл на Родину, не думал о прошедшей операции. Скорее всего, это был защитный механизм организма и именно поэтому я ушёл с головой в свои разработки по физике.
Всё это время я не видел Бероева и Семёна. Встретились в коридоре у кабинета, где мы по отдельности будем давать показания. Мои старшие товарищи встретили меня, радостно тиская и обнимая.
-Привет Ангел, - широко улыбаясь, обнял меня Семён.
Мы почти не говорили, а только улыбались, но ощущение родства так сближало и объединяло, и от этого, так радостно и хорошо было на душе.
С ребятами я расстался с грустью, они переезжали в лагерь под Питер, а я в училище. Меня на следующий день вызвал генерал Володин.
Не давая мне войти в кабинет, сразу же набросился.
-Курсант Фукс, за отличные показатели в учёбе, за проявленную самоотверженность в операции в которой вы участвовали. Вы присуждены к высшей награде – Героя России. По решению нашего училища вы досрочно получаете звание лейтенанта. Благодарю за службу лейтенант Фукс.
Я настолько был ошеломлён, застыв в растерянности, с разинутым ртом. Генерал Володин подошёл ко мне, обращаясь.
-Серёжа, я очень рад за тебя, все эти годы внимательно наблюдал за твоими успехами. По моей рекомендации тебя ждут в академии. Наше училище будет гордиться тобой. Успехов тебе Ангел.
Мне дали отпуск в связи с тем, что меня пригласили прочитать мой реферат в университете, и я со своими товарищами по проведённой операции должен был присутствовать в Георгиевском зале на награждении.
Я был в новенькой форме лейтенанта, и сам Президент приколол на мою грудь медаль Героя России. В тот же день приехал к маме в Петербург.
Мама плакала, прижавшись ко мне, рассматривая мои шрамы. Не рассказывая об операции, рассказал о леопарде. В ужасе она слушала меня. Показал ей свои трофеи, сказав, что хотел бы сделать из них амулеты.
-Серёжа, оставь их мне, у меня есть знакомый ювелир, он сделает их за день. Знаешь, я так была против твоей армии, а теперь смотрю на тебе и не верю своим глазам. Это мой сын и всё же ты разительно изменился. В тебе мощная сила в твоём взгляде, как ты говоришь, сидишь. Я очень за тебя рада и горжусь тобой.
В университете на кафедре стоял ошеломленный у доски смотря на заполненную аудиторию. Думал, доклад прочту в узком кругу, а в аудитории не было места упасть яблоку. Мой научный руководитель представил меня.
-Перед вами стоит человек, о котором скоро заговорят во всём мире. Его неординарный труд в области топологии межгалактического пространства раскрывает горизонты науки, освещая многие проблемы астрофизики по-новому.
Успокаиваясь, я рассказывал и писал на доске свои выводы, подтверждая формулами. Мне задавали вопросы, неожиданно в глубине аудитории увидел Маргариту, смотрящую на меня с таким восхищением и радостью. Мое сердце казалось, вырвется из груди.
Тут же вспомнил Сомали, где я увидел её изумительные глаза. Я продолжал отвечать на многочисленные вопросы оппонентов, приводя новые и новые доказательства. А параллельно думал о Маргарите, случайно ли она здесь или связала этот доклад со мной и пришла сюда намерено. Но её глаза, сколько в них было ожидания и радости.
Меня поздравляли, жали руки, хлопали по плечам, а я неотрывно смотрел в глаза Маргариты. Элегантная в красивом брючном костюме она встала, направляясь ко мне, когда практически мы остались одни. Мой руководитель, деликатно пожимая мне руку - сказал, будет меня ждать завтра, оставив меня наедине с Маргаритой.
Я тонул в её глазах, пересох рот и я стоял как парализованный.
-Здравствуй Серёжа, как рада тебя видеть.
Прохрипев ей в ответ.
-Я тоже рад тебя видеть Маргарита.
Маргарита приблизилась, вплотную всматриваясь в меня и очень тихо, но внятно произнесла.
-Серёжа, ты ведь больше никогда из моей жизни не исчезнешь.
Ошеломлённый я просто онемел. Резко выдохнув одно единственное слово.
-МАРГАРИТА!
Она прижалась ко мне.
-Где ты был, почему ты меня оставил, я тебе звонила, но телефон отвечал, что ты не в зоне доступа.
Она протянула ладонь, пальцами пройдясь по моему шраму.
-Ты был в командировке, да?
Я кивнул головой.
Мы ходили, говорили и говорили, держась за ладони.
-Слушай Рита, я тебя приглашаю к нам домой, познакомлю с мамой и заодно поедим. Мама приготовила мою любимую солянку и пироги с грибами.
-Сережа, а это будет удобно?
-Да, что ты Маргарита, мама у меня компанейская и ты ей очень понравишься. И потом, я же должен, представить, моей маме свою будущую жену.
Маргарита как вкопанная остановилась, развернувшись ко мне лицом. Её щёки полыхали румянцем.
-Ты это серьёзно, ты же меня не знаешь.
-Знаешь, Рита там, в командировке я неожиданно вспомнил тебя, и у меня всё получилось, ты вдохнула в меня силы. Многие живут годами и так и не знают друг о друге ничего. Главное это то, что мы ощущаем друг друга как целое. И я больше чем уверен мы с тобой будем счастливы.
-Серёжа, ты мне делаешь официальное предложение?!
-Да Маргарита, хочу, чтобы ты была моей женой. Ты согласна?
-Да, да!
Она произнесла это с каким-то неистовством, но это не было отчаянием, нет, в её голосе была непоколебимая решительность, и это у меня вызвало улыбку.
-Серёжка, чему ты улыбаешься?
-Тебе Маргарита, тебе моя радость. Ты моё солнце, мой завтрашний день. И я радуюсь, что ты мне будешь светить своими синими васильками.
Мама переодевшись, вся светилась, и её улыбка так озаряла лицо. Когда я ей поведал о нашем решении, она такая была счастливая.
-Как я за вас обоих рада.
-Маргарита, а ваши родители будут не против.
-Честно говоря, я не знаю, как они к этому отнесутся, но ведь это я выхожу замуж, неправда ли. Всё же, я думаю, они меня поймут, а когда увидят Серёжу, всё встанет на свои места. В этом году я оканчиваю университет и у меня уже несколько предложений по работе.
В это время началась программа «Время» по первому каналу, неожиданно Маргарита побледнела, уставившись в телевизор, мы оторопело с мамой перевели свои глаза на экран.
Президент страны прикалывал на мой новенький китель звезду Героя России, чествуя меня как самого молодого героя. Мама ойкнула, на её глазах появились слезы, и она потрясённая села на диван. Растерянная Маргарита повернулась ко мне.
-Серёжа, это, что, ты?
Я, смущённо смотря на них, промямлил.
-Ну да, это я.
Маргарита ошеломлённая присела на диван рядом с мамой, они друг на друга растеряно посмотрели и в унисон возмущённо сказали.
-И, ты молчал?
Я громко рассмеялся.
-Вы ещё отругайте меня.
Я ещё больше смеялся, когда они смотрели на меня раскрыв рты с такой робостью. Рита жалобно произнесла.
-Сережа, но ты такой молодой, как же так.
Я уже ответил серьёзно.
-Мои дорогие женщины я получил медаль не за выход на пенсию, а за что-то другое. Но если честно, я и сам этому удивляюсь и не могу в это поверить.
-А знаешь, Серёжа, тебе очень идёт офицерская форма. Ты в ней совсем другой. Ты в ней Воин.
Маргарита смотрела на меня с гордостью и уважением.
21 февраля 2011