1942 год. Вечер. Костер, единственный огонек в летнем лесу, согревал теплом трех путников. Они расселись на земле, подстелив под себя теплые куртки. Один достал из потертого мешка самокрутки и угостил ими своих друзей.
-Нет, ребята, плохи наши дела. – сказал, беря сигарету, Петр, самый старший из компании – высокий, могучий, как медведь и, казалось, столь же волосатый. – Немцы теснят, многие наши ребята погибли. А все ради чего? Никто и не знает.
-Как это, ради чего. – возразил Леха, помладше, да послабее, но обладающий столь же могучим голосом. – Не знаю, как у тебя, а у меня там, в Ростове, жена осталась с дочерью. Мне есть, за что сражаться. И сейчас, вдали от них так тоскливо временами. Что делать не знаю, знай, вспоминаю их. Как Надька бежит ко мне и несет червячка, кричит: “Папка, папка, я поймала змею, погляди!” Как смеемся мы с женой, с Ленкой, над ней. Говорим: “Молодец какая. Будешь в старости нас защищать от них.” А она глаза так раскрывает (а глазенки у нее красивые-красивые, голубые, словно незабудки) и возмущенно так “Папа, ты что, вы всегда будете молодые.” Только этими воспоминаниями и живу. А как представлю, что фашисты могут к ним прорваться, то хоть плачь. Если надо, жизнь отдам за их спокойствие. – Он достал фляжку, сделал добрый глоток и передал ее Петру. Тот отхлебнул, передал Саше, третьему, совсем еще пацану, и ответил Лехе.
-Это ты, конечно, прав. Ради родных можно и жизни не пожалеть. Моя судьба вот сложилась тяжело. Была жена, да вот не получалось у нас дитёнок сделать. Все мертвые рождались. И вот, наконец, счастье, мальчик родился, крепкий, здоровый, богатырь. Нечасто такие сильные рождаются в наших краях. Да вот Любка померла вскоре, от чахотки. Как сейчас помню ее кашель, платки, испачканные кровью. А потом и война. Сынок мой, твой, Саня, тезка, с матерью моей остался. Даже не знаю, увижу ли его теперь, будет ли он меня хотя бы в лицо знать.
-Погибнем мы на этой войне, ребята. Ей-богу, погибнем. – подал о себе знать младший. – У меня нет родни. Рос в детдоме. Всю жизнь неприкаянный ходил. И вот, недавно совсем, влюбился. Какая она…Волосы как жидкое золото, а глаза черные, бездонные, утонуть в них - раз плюнуть. Да не мил я ей. Понимаете, судьба и в этом мне подлянку подкинула. И ради кого мне сражаться? Сейчас еще и пути назад нет, попробовать дезертировать-на заград-отряд напорюсь . Всё одно, помру.
-Ты что это такое говоришь?! – воскликнул Леха – Разве же можно даже думать об этом? Какая бы тяжелая судьба у тебя не была, это не значит, что и смерть твоя бесславной будет, понимаешь. Ты же молодой, сильный, красивый парень. Вернешься с войны героем – под ноги к тебе красавица твоя упадет, счастье у тебя будет, детишек настругаешь, и никогда, слышишь, никогда не допустишь им такой же судьбы, как у тебя была! Ты думаешь, предназначенье человека в хорошей жизни? Нет, человек должен делать жизнь родных людей лучше. Сейчас ты это можешь сделать, приложив все силы, чтобы отбросить захватчиков. Ведь где-то в нашей стране есть человек, который поймет тебя, который полюбит.
-Мне сегодня сон странный снился. – прервал горячую речь Петр. – Будто стою на поле, а на нем рядами могилы. И конца-края этому полю нет. Я опускаю взгляд на одну из них, а там-мое имя. А другие-пустые, но я откуда-то точно знаю, что это-могилы солдат, братьев наших. Зачем нам умирать? Ты, Сашка, зеленый еще да глупый. Счастье ведь не в долгой жизни, а в жизни, в которой был смысл. Попомни мое слово, немцы захлебнутся в нашей крови, а своего не возьмут. Не такой русский народ. Нас проще перестрелять, чем сломить.
-Я не хочу стать одним из многих! – воскликнул младший,возбужденно вскакивая на ноги - Я хочу быть! Понимаете? Быть хочу. Не хочу, чтобы мое имя затерялось среди имен таких же невинно убитых, как я! Не важно, умру я сейчас или потом, я не хочу, чтобы мое имя забыли! Я достаточно долго был никем!- последнюю фразу он сказал почти шепетом,но столько в ней было горечи,что хватило бы на половину земного шара. Парень сел на место.
Возле костра воцарилось молчание. Леха достал еще одну самокрутку, раскурил ее. Выдыхая дым, он сказал:
-Значит,не сдавайся. Что толку от твоих пламенных речей,когда ты уже сломлен? Так не годится,браток. Ты хочешь быть? Ты есть, и все в твоих руках. Помни об этом.
Дым от костра,единственного огонька в темном лесу,уходил в небо сквозь могучие ветки деревьев.