Й-й-йогурт....-он всегда слегка заикался, произнося это слово и старательно клал клубничное варенье в молоко, чтобы затем пододвинуть мне большую белую кружку с розовым цветком. Я с минуту разглядывала набухшие бордовые ягоды, островками всплывавшие на поверхность молочного круга и, подавив свою нелюбовь к клубнике, пила. Правда заключалась в том, что из его рук я бы выпила что угодно, я слишком любила его, чтобы посметь обидеть, я никак не могла не оценить его суетливые старания...Я пила. Сейчас мне то и дело вспоминается этот вкус, а вместе с ним порезанная скатерть с зелеными квадратами и красный прямоугольный приемник на кухонной стене...Йогурт, в кружке,в такой большой фарфоровой кружке...
Сдержанный и холодный для многих, мне он всегда казался теплым и надежным. Он весь был полон миролюбивого спокойствия и достоинства, того самого спокойствия и достоинства,которое ушло вместе с ним и вряд ли кому-нибудь на Земле еще будет доступно. Я не помню, чтобы хоть когда-то не слушалась его. Мне рядом с ним было хорошо,как под солнцем, и ничто во мне не могло и не хотело идти вопреки его теплу и заботе. Он баловал меня,баловал все так же, спокойно,ненавязчиво,но сильно. Летом,когда он возил меня на дачу, мы всегда останавливались на полпути, отъехав далеко от города, чтобы я - маленькая девочка-могла пересесть на переднее сиденье. Мелочь,но это был праздник,большой праздник.
Однажды мы остановились у какого-то сельского магазина, и там по моей просьбе он купил мне чипсы. Какие-то очень дешевые, единственные, что там были. Когда мы снова сели в машину и я, раскрыв упаковку,начала хрустеть поджаристыми квадратиками, он хмыкнул и спросил,можно ли попробовать один. Я с готовностью протянула ему всю пачку. К-к-картошка,-со своей ироничной суетливостью заключил он и завел машину. А потом мы ехали по какой-то бетонной дороге (я хорошо помню, ведь меня очень удивляло, что она бетонная), и я смотрела на его загорелые запястья, седые виски...Мне он казался самым красивым. Я очень любила его. Это была детская, совершенно неосознанная любовь,и только теперь я понимаю, насколько настоящей она была. Я помню,как перед сном, я утыкалась ему в плечо и он все также торопливо и слегка заикаясь рассказывал мне одну и ту же сказку - о Попе и его работнике Балде...Его уже не было на свете,когда я прочитала эту сказку у Пушкина...Она показалась мне серой и холодной: в ней не было того, отчего в детстве я хотела слушать ее снова и снова - его запаха и его голоса...
За два с небольшим месяца до его ухода он в последний раз повел меня в магазин...У подъезда одного дома, что мы проходили, на земле лежали еловые ветки - недавно там провожали в последний путь. Я с каким-то животным страхом осторожно обошла все ветки и вдруг заметила,как его ботинок прижал к земле одну из них. Мне было слишком мало лет, чтобы я могла рассуждать о знаках свыше,но я запомнила этот момент, очень хорошо запомнила.
В магазине продавали вишневое мороженое. Оно только появилось тогда и казалось мне диковинкой. Видимо,заметив мой восторг,он купил мне восемь штук...Мы шли домой и я,наверное,была самым счастливым ребенком на свете: восемь порций вишневого мороженого, ну неужели это не счастье? Мороженое оказалось вкусным,но приторным. Уже к ночи,засыпая, я почувствовала давящую тошноту...До утра вжималась в ненормально горячую подушку и гнала от себя страшное полубредовое видение:он- мой самый любимый и добрый-лежал в гробу, и гроб был обит бархатом оттенка цветка на фарфоровой кружке.
Два с небольшим месяца спустя мы с мамой сидели на беспомощно желтой кухне. На столе стояла открытая упаковка ряженки.
-Он йогурт просил,-растерянно говорила мама.-Я все оббегала, столько времени потеряла - не нашла, и чуть-чуть, совсем чуть-чуть не успела к нему.
Я очень любила его. Я сидела на желтой кухне и пила ряженку в первый раз в своей жизни.
Я часто пью ее теперь. И очень люблю. Только вот вкус ее до сих пор мешается с запахом похоронных венков,кутьи и мороза.
Его нет уже много лет,но иногда перед сном, я люблю уткнуться носом в свернутое одеяло и представить, что это его плечо...
....Жил-был Поп, толоконный лоб.......