- А хотите еду из Макдоналдса?
Мы, дети, сразу: да!
Папа со снисходительно озорным заигрыванием улыбнулся, а мой брат стал спрашивать заказы.
Владик, мой племянник, заказал чикены.
- А я бы гамбургер, - попросил я, как только он предстал перед моими глазами - такой огромный и многослойный, что в рот не затащишь, круглый, сочный… Ещё подумал: и зачем Владик заказал чикены? Что в них такого? Вот мой гамбургер! И мельком даже представил, как Владик, увидев гамбургер, начнёт ныть, что тоже хочет такой.
Приехал брат с заказами. Племянник получил коробку и стал поедать свои чикены с каким-то соусом. Когда же я раскрыл свою коробку в предвкушении своего маленького триумфа, то увидел жалкую и совсем не аппетитную круглую плоскую котлету с горчицей. Даже без булки. Всё во мне сразу упало.
- Эмм… Что это?
Брат, играючи подскочив ко мне:
- Так гамбургер. Всё, как ты заказывал..
- Чего-то я его совсем по-другому себе представлял…
Не стал я есть эту котлету…
К детской еде всегда прилагалась игрушка. Племяннику достался очень интересный милый зверёк из одного мультика. А мне – даже уже и не помню, что. (Правда, никто из взрослых не обратил внимания, у кого какая игрушка).
Я сразу стал косо поглядывать на этого зверька. Что ж такое: Владику и еда нормальная и игрушка классная, а мне и то и другое – всё какая-то ерунда. А у зверька и лапки двигаются, и даже пасть открывается, с клыками. Глаза крупные, задорные, миленькие такие!
Беру я его в руки и, вцепившись в него взглядом, лапки ему двигаю, пасть открываю, закрываю, ушки щупаю…
Вот брату с женой уже уезжать пора. Владика зовут одеваться, а он ноет, что его игрушка у меня.
- А это у тебя что в руках? – спрашивает его мама.
- Но ТА игрушка МОЯ! – и указывает пальцем на мои руки.
- Всё, хватит! Это просто каприз. Это некрасиво даже. Как тебе не стыдно!
- Миша, ну, тебе-то что эта игрушка? Он же младше тебя. Отдай племяннику. Да хоть она и твоя, какая разница? – строго говорит мне в другой комнате папа, впрочем, почти без требования в голосе – скорее с разочарованием и сожалением, что я так поступаю…
Я же с робким видом стою с этим невинно улыбающимся своими хищными клыками зверьком в руках и тихо и неуверенно лепечу «не хочу». И мысли в этот момент как-то заперты, словно я сам боюсь, что как только дам волю мыслям, потеряю зверька…
Вскоре папа улыбается Владику и его родителям и недовольно смотрит на меня, а мама Владика улыбается нам и ругает плачущего чуть не в истерике племянника.
Я так и достоял в этой позе робкого смирения с синим маленьким и миленьким чудищем в руках, пока Владика, всего в капризных слезах, не увели родители и за ними не захлопнулась дверь.