В восемь утра, пока Наташа была в ванной, неожиданно пришло сообщение от Веры:
«Сегодня вечером я могу после работы поехать к тебе, если не передумал, конечно;»
Снова, блин, эти дебильные смайлики! Ответил, что не передумал и стал собираться на работу. Подошел к зеркалу и снял наконец с головы этот шлем из бинтов. Шишка, на удивление, практически исчезла. Первым пунктом программы на сегодня значилось оживление моего погибшего коня, то есть Цивика. А то на метро переться с Верой на свидание как-то моветон. Решил узнать у Наташи насчет проводов для прикуривания аккумулятора, но застал её в душе, всю в пене и голую. Пришлось задержаться в душе несколько дольше, чем предполагал.
Мы завтракали омлетом и тостами.
- Натусь, а у тебя есть провода для аккумулятора?
- Какие нафиг провода? Отстань, Слава, я в этом нифига не разбираюсь, - она улыбнулась, посмотрев на мои взъерошенные волосы. – А тебе без дурацкой шапочки намного лучше.
- Да, мне тоже так больше нравится. А с проводами облом – на Цивике аккум умер вчера, свет, похоже, забыл выключить. Теперь вот голову ломаю, как его оживить.
- Голову ломать не нужно, а то снова тебя в шлем упакуют. А ты сегодня до скольки работаешь?
- До шести, потом с Серегой, который из клуба, помнишь? встретиться нужно, - соврал я. Вечером по плану только свиданка с Верой.
- А я вечером к родакам еду, у матушки день рождения. Если ты меня до работы отвезешь, а вечером заберешь от них, то бери мою машину, я сегодня все равно никуда ехать не планировала.
- Было бы круто, Натусь! Ты бы меня очень выручила, а то много разъездов, понимаешь. Вечером ещё домой нужно заехать за вещами и все такое.
- Тогда договорились. Доедай, а я пойду собираться. Сегодня еду на работу с личным водителем. Прикольно, - она поцеловала меня, потом вышла.
Вот это поворот. Наташа дает мне свою дорогущую машину, чтобы я поехал ей изменять. Забавно. Ещё бы предложила к ней домой привезти Веру, мол, чтобы далеко не ехать… кстати… она же у родителей будет. Нет, палево. А вдруг вернется? Не-е-е-ет, определенно плохая затея. Да и это было бы сверхнаглостью даже от меня.
Вышли на улицу в начале десятого. Белую БМВ припорошило снежком, который прошел, должно быть, ночью. Заведя машину, вооружился щеткой и вышел на улицу. Чтобы было не так скучно махать ей, закурил. Интересно, как долго это ещё может продолжаться? Я сейчас имею в виду эту нашу игру в счастливую, НОРМАЛЬНУЮ семью с Наташей. Сколько она сможет ещё терпеть мои выходки и вранье? Ведь рано или поздно всё откроется – это точно. Как бы хорошо я не пытался скрывать своих двойных, тройных игр, они когда-то точно станут достоянием общественности, тут к бабке не ходи. А если узнает, будет мстить, интересно? Я, окажись в такой ситуации, точно разочек меж глаз прописал какой-нибудь дубиной. Не себе, конечно, ей. Ну, если бы картинка была зеркальной. А так…
- Слава, ты там ещё долго по крыше щеткой елозить будешь? Поехали уже, а то я начинаю опаздывать, - из приоткрытого окошка послышался недовольный голос Наташи.
Сев на водительское сиденье, бросил щетку назад. До Московского проспекта ехали минут двадцать. Наташа всю дорогу о чем-то рассказывала, местами взрываясь от смеха, но я, признаться, совсем её не слушал – наслаждался вождением и негромким Coldplay из динамиков. Эта машина мне определенно нравится: легкая, низкая, маневренная, шустрая, тихая, да ещё и с коробкой «автомат». В общем, я влюбился. В машину, конечно.
Припарковались недалеко от входа в бизнес-центр, где располагается офис фирмы Наташиного отца.
- Слава, ориентируйся часиков на одиннадцать, хорошо? Я тебе в любом случае заранее позвоню или напишу. А с работы меня папа подбросит до их дома.
- Хорошо, Натусь. Удачно тебе повеселиться на празднике, - улыбнулся.
- Уффф… там точно не до веселья будет, одни родственники предпенсионного возраста. Тоска, короче, – она перевалилась через подлокотник и жадно поцеловала, просунув свой неутомимый язык мне в глотку, – хорошего тебе дня. Документы в бардачке.
На работе целый день пришлось раскладывать пасьянс «Паук», так как «Сапер» надоел ещё на прошлой неделе, а от «Косынки» тошнота уже полгода, если не больше. Не знаю, с чем это связано, но даже Викторов от меня отстал, перестал воспринимать, как живого человека. Он продолжал орать на всех вокруг, а меня будто не замечал. И слава богу, хоть настроение не портит.
Я зашел за Верой. Заглянув, увидел её в компании какой-то женщины лет под сорок.
- Заходи, Слав. Я уже заканчиваю, - Вера жестом показала, чтобы садился на стул у стены.
Тетка, по всей видимости, устраивается на работу. Они о чем-то негромко разговаривают, Вера то и дело бегает к принтеру, забирает какие-то бумажки, я стараюсь не вникать.
- Можете приступать к работе с понедельника. И не забудьте принести документы для бухгалтерии, список сейчас распечатаю, - Вера в который раз пошла к принтеру забрать отпечатанный лист.
В кабинете стоит отчетливый запах печати. Он отложился в памяти, как запах детства, когда приходилось подолгу распечатывать рефераты для школы. В те времена не было принтеров, способных выплевывать по сотне страниц в минуту, как сейчас. А запах и сейчас остался прежним. Я закрыл глаза и вдохнул глубоко. Перед глазами сразу нарисовалась картинка из моего детства, отчего стало как-то даже тепло и хорошо. Приятное ощущение.
- Спасибо вам большое, Вера Николаевна, - женщина поднялась со стула и забрала у Веры листок. – Мне к Владимиру Станиславовичу нужно сейчас ещё раз заходить?
- Нет, в понедельник утром заглянете. Тем более, его уже скорее всего нет в офисе, - Вера широко улыбнулась, намекнув, что пора той сваливать. – До понедельника.
- До свидания, Вера Николаевна.
Тетка вышла, не закрыв дверь. Вера пошла следом, закрыла и подошла ко мне. Нагнулась и поцеловала в губы. Какие у неё нежные, мягкие губы. И как же от неё приятно пахнет!
- Готов ехать, Славочка?
Мы вышли из офиса и направились к машине. К вечеру разбушевался сильный ветер с дождем, который поднимает к небу весь мусор с улиц, и разбросанные кое-где желтые листья - напоминание о надолго потерянном лете. От недавнего снега не осталось и следа, а противная морось предательски бьет в лицо, заставляя щуриться и закрываться рукой от миллиона капель, которые беспощадно колют лицо, как сотни иголок. Типичный Питер поздней осенью, сдающийся на милость зимы. Мои коричневые ботинки намокли и покрылись уродливыми разводами по носку и краям. Хоть в резиновых сапогах ходи! Когда подошли к белой трешке, я открыл пассажирскую дверь и пригласил Веру присаживаться. Она, конечно, может и сама прекрасно сесть, но я не хочу, чтобы она хлопала дверью. Со стороны, наверное, показалось приступом рыцарства или джентльменства, но это не так.
- Ничего себе, - она удивленно присвистнула, – откуда такая шикарная машина?
Тебе какая разница? До чего же вы, женщины, любопытные.
- Машина моего брата. На Хонде аккумулятор сел, пришлось у него одолжить.
- У тебя есть брат? Старший?
Я буркнул что-то неопределенное, чтобы она не расслышала, завел машину и сделал музыку погромче, чтобы избавить себя от ненужных вопросов. На Невском образовалась жуткая пробка, которая заставила меня волноваться не на шутку. В моих планах только приятное времяпрепровождение с очаровательной дамой в горизонтальном положении, а не многочасовое сидение в пробке. Всю дорогу молчали. Наверное, этому способствовала музыка, от громкости которой у меня даже кадык временами подергивался. Но Вера выглядела спокойной. Я же напротив, всё никак не могу совладать с собой и начал нервничать, хоть и внешних поводов для беспокойств нет.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2014/04/15/1321