Этим дымным, хвойным, цветочным воздухом очень трудно надышаться. Хватаешь ртом каждую каплю, пьянеешь, а его никогда не бывает достаточно. И этой сухой травы, и податливой земли, в которой утопают ноги, и деревьев выше неба. Горами насытится невозможно.
Мы сидели в кругу, в центре полыхал криво сложенный, яркий и безудержный огонь. Он не был похож на привычный костер, скорее на первобытные искры в кругу из замшелых камней. Это была стихия: необузданная, неуправляемая, хаотичная. Она гипнотизировала всех нас, я безуспешно пыталась сосчитать ее цвета и оттенки. А голос Элис, хрустальный и невесомый, разносился на многие мили вокруг, напоминая нам, что мы тут совсем одни, словно первые люди, у которых не было причин ненавидеть себе подобных.
На ум пришла фраза из книги, которая сейчас лежал где-то у меня в рюкзаке:
«И в тот момент, клянусь, мы были бесконечны».
Точнее просто и не скажешь.
Под рукой ощущалась шершавая, ломкая кора старого дерева, а глаза немного разъедало от прозрачного сизого дыма. Но эти ощущения независимости от земли не спутаешь ни с чем, и я упивалась ими, наслаждалась, как изнывающий от жажды восхищался бы водой. Горы и эти танцующие силуэты, огонь и воздух, черный купол, раскинувшийся над нами, – все было таким огромным, словно людей и не существовало вовсе. Или мудрая природа просто предпочитала их не замечать.
Вдруг вокруг разлилась неестественная, осязаемая тишина. Закончилась песня. Природа, казалось бы, тоже заслушивалась ее легкими гитарными аккордами, ведь прошло целых несколько мгновений, пока она снова ожила. Жизнь вокруг нас стремительно зашумела, а мы потеряно стали оглядываться в ожидании новых рукотворных звуков. Без них ты ощущал себя словно непрошеный гость, без них окружающая бесконечность была чересчур пугающей.
«Что дальше…?»- звонко спросила Элис. От неожиданности я вздрогнула. В такой атмосфере очень легко забыть о том, как звучит голос. Почему-то все, связанное с людьми, очень быстро забывается.
Все вокруг словно очнулись, вспомнили о том, как надо говорить и наперебой стали предлагать свои песни.
-Хрустальный замок,- задумчиво отозвалась Вера.
-Что-нибудь из репертуара Нирваны,- предложил голос слева.
-Нет, нет, давайте Наутилус Помпилус, - решительно заявил Алекс, не отрываясь от чистки картошки.
- С причала рыбачил Апостол Андрей – стала тихонько напевать я.
Элис улыбнулась в мою сторону. Это была ее любимая песня. Она повернулась к смутному силуэту деревянного креста, который вырисовывался на соседней горе, взяла несколько аккордов и продолжила своим чистым голосом: «А спаситель ходил по воде…»
Я зажмурилась от удовольствия. Почему-то здесь, в окружении спутанных растений, влажно пахнущей земли, необъятных деревьев и нависающих над тобой гор эта песня всегда звучала по-особому. Словно декорация к словам Элис вдалеке белел крест. Никто не знал, почему его здесь поставили, да мы и не хотели знать. У каждого была своя версия, и это все это было слишком личным.
Эта неделя над морем всегда была особенной. Мы весь год были обычными, пугающе обычными людьми, которые делали вид, что их всерьез волнует новость о подорожание картошки и подлость политиков. Мы были такими больше 300 дней в году, но не эти 8. Словно негласный клуб мы поднимались на сотни километров над морем и жили собой, в окружении этой нетронутой первобытной природы.
Иногда, в особенно долгие зимние вечера, мне казалось, что я не дождусь этого пряного запаха дыма и чересчур звездного неба. Или что-то мне помешает, и я не поеду. Но обыденность всегда отступала, когда Элис начинала всех обзванивать, бодро рассказывала, что в этом году мы поднимемся чуть выше, и там невдалеке есть прекрасный водопад. В хорошую погоду можно будет прогуляться до небольшой пещеры, а еще она наконец-то нашла рецепт, в котором можно будет задействовать горный лук. Мы начинали дружно смеяться, искали палатки на чердаках, собирали рюкзаки и быстро оформляли отпуск. А сами чувствовали себя, словно дети в канун Нового Года, считали дни и с предвкушением ждали чуда.
Если бы не Элис, мы бы вряд ли сюда выбирались. Всегда находилась бы причина остаться: муж будет скучать, ребенок не хочет к бабушке, да и вообще, шеф не отпустит. Но Элис даже не спрашивала, она просто звонила и говорила: «В этом году картошку берешь ты». И скучающий муж сразу отходил на второй план.
Для всех нас Элис была особенной. Почти все мы были знакомы с детства, и лишь она до сих пор жила своими мечтами, в то время как мы отказались от всего в пользу небольшой квартиры и семейных обедов по воскресеньям. Она не признавала «мещанского собирательства» и «тонны ненужных вещей, которые словно якорь держат тебя на одном месте». Элис работала волонтером, иногда пела на улицах, волновалась о бездомных детях и проводила акции в пользу защиты животных. Казалось, что у нее нет ничего, кроме этой гитары, старой палатки и пары вещей. Элис словно сошла со страниц книг о сумасшедшем поколении 70-х и ее это полностью устраивало.
«Видишь там на горе возвышается крест…»
Я видела. Все мы видели этот крест, и худенькую Элис с заплетенными в косичках разноцветными нитями, и деревья, верхушки которых терялись где-то между звезд.
В облаке дыма я различила лицо Алекса, который лениво мне улыбнулся и кивнул в сторону неба. Я тоже невольно заулыбалась, вспомнив наш вчерашний спор о созвездиях, когда я смогла вспомнить только Большую Медведицу. А ведь над нами было сотни таких созвездий, ярких пятен, на которые мы так редко обращаем внимание. «Приеду, выучу все-все созвездия», - твердо решила я. А сама понимала, что там, внизу, на такие важные вещи никогда не находится времени. И в следующем году я так же ткну пальцем в ковш, а Алекс будет звонко смеяться, объясняя мне «что не ковшом единым жив человек».
В воздухе поплыл аромат печеной картошки, Вера разливала чай из большего проржавевшего котелка, а я не хотела, что бы этот миг когда-нибудь заканчивался. Почему нельзя жить так всегда? Или тогда бы эта великолепная природа стала для меня обыденностью, а семейный уют далекой мечтой? В этом весь человек: мечтает о том, чего нет, и никогда не ценит то, чем обладает. Тогда лучше пусть все останется как есть. Я хочу с тем же восторгом собирать хворост для костра, радоваться, когда увижу незнакомую птицу, купаться в водопаде, когда тяжелые струи обнимают твою спину и придавливают к земле. Я люблю эту маленькую сказку и эти звонкие песни Элис, которые напоминают мне о том, что счастливым быть не так уж и трудно, главное отдаваться этому всей душой и наслаждаться до последней капли.