– Что за новобранец пошёл, одна пьянь! – почти с возмущением молвил старший лейтенант Рысаков и точным движением пальца отбросил далеко окурок «Стюардессы»… Оказавшись на строительстве трассы, в ситуации на порядок хуже, чем была в Ш…ом железнодорожном батальоне, да ещё на должности всего лишь командира взвода, мой бывший ротный, как это не покажется странным, вовсе не ударился в пьянство, хотя для этого были все условия. Напротив, основательно притормозил этот процесс. Нет, трезвенником он, конечно, не стал, но «принимал на грудь» теперь реже и умереннее. А потому и высказывал старлей возмущённое мнение по поводу нового пополнения, в основном из Московской области. Более половины его были основательные алкаши, и это при возрасте 18 лет… Да, если бы только алкоголики…
По удивительному стечению обстоятельств Рысаков оказался командиром взвода путейцев, в который прибыл и я из Ш…го батальона, попав в немилость к новому командиру роты капитану Быраку. – Сынок, и ты здесь? – удивился, увидев меня, старлей. – Стало быть, вместе служить будем…
Молодое пополнение распределили по взводам нашей роты, входившей в состав батальона путейцев – доблестных строителей железнодорожной трассы. О них ходила поговорка: «На трассе либо здоровым станешь, либо загнёшься». Действительно, работа там – скажу я вам без всякого преувеличения – была чрезвычайно тяжёлой.
Именно на трассе мы поняли по-настоящему суть эмблемы ЖДВ СА. Крылья – символизировали скоростные возможности железнодорожного транспорта. Якорь свидетельствовал о наличии в войсках специальных подразделений – понтонёров и мостовиков, строящих мосты стационарные и понтонные через водные преграды. Ну, а молот и разводной ключ – указывали на основные ручные орудия труда путейцев.
…В наш взвод, а точнее – палатку попал некто Игорь, москвич, белобрысый парень со слегка навыкате светлыми глазами. Нагловат он был не в меру. С самого начала стал изображать бывалого «чувака», к месту и не к месту подчёркивая своё московское местожительство. «Старикам» и «фазанам» это не понравилось. А следует сказать, что старослужащие нашего призыва, по сравнению с предшественниками, отличались более мягким нравом. Особенно возмутило «старичков», что однажды, в конце рабочего дня, когда они намеривались «законно» пойти пить брагу в ближайшую деревню, за ними увязался «гусь» Игорь… Его, разумеется, прогнали, слегка поколотив в воспитательных целях…
Особенно любил молодой солдат рассказывать, как на гражданке он «гонял колёса», т.е. токсикоманил, принимая те или иные таблетки, содержащие наркотические средства. – Понимаешь – войдя в раж, вещал он – «загонишь», бывало, несколько «колёс» подряд – кодеина или, к примеру, кофеина и ждёшь «прихода»… Кайф – скажу вам – ещё тот! Я бы и здесь не против «колёса погонять», так, где ж их возьмёшь, не Москва ведь! – пренебрежительно заканчивал он…
Москвич до такой степени надоел всем в палатке своими рассказами, что возникла идея «помочь» «гусю»-токсикоману. Как-то вечером один из «фазанов» одессит Яша сообщил прилюдно Игорю, что, если тот действительно желает «заторчать», он поможет ему «сделать счастье». Дескать, в санчасти «годки» работают, и большой проблемы достать кодеин и кофеин – не будет. – Ты чо, без булды? – аж взвился тот. – Так я ж – с великой радостью!
… В санчасти действительно работали ребята нашего призыва, в том числе – одесситы. Яше не составило никакого труда попросить земляков «привести в порядок» десятка полтора таблеток надёжного слабительного – пургена. Им придали внешний вид кодеина и кофеина и поместили в соответствующие упаковки…
С торжественным выражением на лице Яша появился в палатке. – Держи, Игорёк, вот тебе «колёса»! – Ну, даёшь, ну, молоток! – прочитав, надписи на упаковках, восхитился тот.
– А теперь, «народ», гляди, сейчас «приход» начнётся – «заторчу»! – и взводный токсикоман проглотил несколько таблеток… «Народ» глядел во все глаза…
«Старички» пошептались между собой и послали одного молодого воина подпереть входную дверь с обратной стороны лопатой с крепким черенком и дежурить там, не давая никому войти…
– Смотри, как зрачки у меня расширяются! – между тем вещал Игорь.
– Ничего не расширяются – с сомнением произнёс кто-то из служивых! – Наверное, доза малая! – Ничего – дело поправимое! – со знанием дела произнёс наш токсикоман и «загнал» ещё три или четыре «колеса»…
«Прихода» всё не было! Но вдруг он двумя руками схватился за низ живота и согнулся в три погибели… Затем резко бросился на выход из палатки… Но все попытки открыть деревянную дверь ни к чему не приводили: её надёжно зафиксировали с той стороны…
– Сволочи, суки! – верещал Игорь, катаясь по полу. – Откройте двери! «Народ» развлекался чрезвычайно, наперебой спрашивая у взводного токсикомана – хорош ли «приход»?… Наконец сжалились… Пулей промчался обезумевший служивый в сторону батальоного нужника… Кое-кто из нашей палатки – за ним… – Ну, что «торчишь», «гусь»? – ехидно вопрошали «старички», заглядывая в туалет…
Игорь «торчал» несколько часов…
Позже, придя в должную форму, добился наш токсикоман перехода в иной взвод: слишком уж донимали его сослуживцы «приятными» воспоминаниями…