На окне сидела ворона и противно каркала. Я пытался ее прогнать, но не тут-то было. Она слетала с подоконника и тут же возвращалась. Писать она мне не просто мешала, а вообще не давала. После очередной попытки прогнать ее, она влетела в кабинет, села на мой стол, прошагала по всем записям, скосила взгляд на меня, ошарашенного такой наглостью, потом подошла и клюнула меня в нос. Я чуть не свалился со стула. А она продолжала разгуливать как хозяйка и так же противно каркала.
Такого я еще не видел. Что ей от меня нужно? Я так и спросил. Она скосила голову на бок, раздумывая, что мне ответить... всем своим видом давая понять, что мне нужно следовать за ней без лишних вопросов.
Видел я всякое, но такая бесцеремонность - довольно редкое явление. Так я и сказал. Реакция - ноль. Хорошо живется тому, кто не страдает никакими комплексами, особенно неполноценности. Ворона настаивала на своем, не пытаясь даже прислушаться к моим попыткам вразумить ее, что еще больше вывело меня из себя. Но сделать я ничего не мог. Она не думала оставлять меня в покое. Склевала только что приготовленный сэндвич с сыром, насорила на письменном столе... И хоть бы молча... Так нет же... Что-то вдалбливала скрипучим голосом и поглядывала косо... иногда становилось как-то не по себе.
Начинало надоедать, даже больше - выводить из себя... Что-то нужно предпринять, чтобы избавиться от назойливой посетительницы... А та тем временем уставилась в начатую рукопись и недовольно каркнула, выражая больше презрение, чем недовольство, чем вывела меня из себя окончательно.
Я открыл окно настежь, а оно у меня французское, и приступил к операции по выдворению наглой птицы.
Все закончилось тем, что ворона уселась на люстру и каркала там, раскачиваясь как на качелях. Карканье вплеталось в тонкий звук хрусталя - хуже не придумаешь. По-моему, дело идет к капитуляции с моей стороны. Вот стыд то!
Сразу даже не придумаешь, как подостойнее выйти из такого положения. Я снова сел за стол и начал писать, в надежде, что она не умеет читать, не обращая (то есть пытаясь не обращать) на птицу никакого внимания.
Она не долго ждала, слетела с люстры и клюнула меня в макушку. Я сдержался из последних сил. Проверка на стойкость. Тем временем ворона творила, что хотела. Порвала лист бумаги и разбросала клочки по всему кабинету, стараясь досадить мне как можно сильнее. Я мужественно держался, не вступая в борьбу за независимость. Мой дом - моя крепость. Что-то моя крепость не выстояла, не очень приятно сознавать. Видимо, остается перемирие, а перед этим капитуляция.
Я встал из-за стола и вышел в сад. "Мадам", конечно, меня сопровождала.
Так продолжалось несколько дней подряд, пока мое терпение окончательно не лопнуло. Я решил сбежать за город, в дом своего хорошего приятеля, он давно звал меня к себе. Рано утром я уехал и через несколько часов был на месте. Какое счастье, никто меня не преследовал. Вот будет сюрприз для ворчуньи, когда она не обнаружит меня на месте. Пусть каркает... сколько душе угодно.
День прошел спокойно, плодотворно, без всяких ненужных помех.
Я проснулся утром от какого-то шума. Открыл глаза... Лучше бы я спал! По спальне прогуливалась с довольным видом ворона, ожидая моего пробуждения. Ей нужно работать в детективном агентстве, цены бы ей там не было. Ну почему она выбрала меня, а не кого-нибудь другого? Что я ей такого сделал? Зачем я ей? По-моему, детективом скоро стану я.
Скоро наша жизнь потекла по вороньему расписанию. Не дай Бог проспать ее завтрак - карканья не оберешься! Она размачивала крекеры в миске с водой, пробовала, хорошо ли размягчились, и с удовольствием съедала. О мусоре я уже не говорю. Я молча убирал. Что еще оставалось делать. Мой приятель получал удовольствие от этой птицы. Что ему не получать, не он же выполняет ее капризы. Я прозвал ее "хозяйка". По сути она ею и стала.
Я собирался домой, ворона внимательно за мной следила. Где-то за час до моего отъезда она исчезла. Может, ей надоело портить мне жизнь?
Я вернулся домой к вечеру. На подоконнике сидела ворона и противно каркала...
Интересно, она найдет меня за границей?