ТРУДНЫЙ ДЕНЬ
Выйдя за ворота проходной, Дмитрий Финько достал из кармана куртки пачку "Ностальгии" и остановился в раздумье: что делать дальше?
Настроение было просто отвратительное. Он сегодня побывал на нескольких предприятиях города, чудом уцелевших со времен перестройки, но везде слышал в ответ одни слова: мест нет. Устал морально и физически. У него пропало всякое желание дальше искать работу. По крайней мере, сегодня.
И домой возвращаться не хотелось. Вспомнив о предстоящей встрече с женой, Дмитрий готов был сейчас же раствориться в городском потоке и бродить в нем до бесконечности. Или же на худой конец, попасть чудесным образом на необитаемый остров.
Он вынул последнюю сигарету, прилипшую в углу пачки. Закурил и, жадно глотая табачный дым, долго не решался сдвинуться с места. Затем все же медленно направился по улице. «Кому я нужен на необитаемом острове? Там ведь тоже не сыплет манна с небес».
Узнав о безрезультатном визите, Лена, конечно, не станет ругаться, но надуется, как мыльный пузырь и будет молчать, словно рыба, неопределенное количество времени... А это переносить еще тяжелее... Но все это, в конце концов, можно было бы пережить, если бы имелась хоть какая-то надежда, что все происходящее с ним сейчас – явление временное. Но такой надежды совсем не осталось. Сейчас он не получал даже пособия по безработице: истек срок его выплаты.
По пути к остановке, Дмитрий решил заглянуть к своему другу Славе Борисову, чтобы попросить взаймы немного денег.
Город жил своей жизнью. Несмотря на оживление, царившее на его улицах, в воздухе витал дух тоски и отчаяния. Не придавали радости ни гудки поездов, которые всегда будоражили душу Дмитрия своим таинственным и манящим в даль звуком.
Он замедлил шаг возле огромной церкви, взглянул на блестевшие, на осеннем солнце золотые купола, в надежде получить успокоение. Строить ее начали в лихолетье, когда рушились один за другим предприятия, закрывались детские сады, школы. Она долго стояла без куполов. А сейчас, когда их водрузили на законное место, церковь стала видна почти из каждого самого дальнего уголка города.
Но успокоение не приходило. И он прибавил ходу.
Когда до цели оставалось совсем немного, неожиданно увидел брата Олега, который торопливым шагом вышел из-за перекрестка и направлялся в сторону вокзала. Встретить брата, а жили они в поселке на одной улице, было неожиданно и приятно.
– Олег! – крикнул Дмитрий. – Постой!
Брат обернулся, еще не совсем понимая, его ли зовут. А когда увидел, сам шагнул навстречу.
– Здорово, Олежка! – подбежав, Дмитрий протянул руку. – Не ожидал тебя увидеть. – Далеко собрался?
– На вокзал, – брат ответил на рукопожатие, и, всем видом показывая, что торопится, добавил: - На электричку бы не опоздать. А ты что тут делаешь?
– Да так, по делам приезжал, – уклончиво ответил Дмитрий.
– Понятно. Тебе, в какую сторону идти?
– Да я почти пришел. У меня друг здесь недалеко живет. Ты его знаешь. Славка Борисов.
– Ну, тогда нам не по пути, - Олег сделал шаг. - Побежал я. Мне, в самом деле, некогда. На электричку опаздываю.
Когда Олег сделал уже несколько шагов, Дмитрий поборов неловкость, крикнул в спину:
– У тебя не будет рублей сто? Совсем, последнее время, выгрошился. Даже на хлеб нет денег...
Брат остановился, показал трясущиеся руки.
– Откуда, Митяй? Видишь, как трясет... Вчера напились со своей, как собаки. Вначале бражку, потом спирт самопальный в ход пошел… Не помню, как на чердаке оказался… Денег нет. Сам бы опохмелился с радостью. Только на электричку кое-как моя заняла денег. Езжай, говорит, к маме. У нее сегодня пенсия... Вот, поеду… Может, что-нибудь подкинет теща-тещичка..
– Ладно, беги, – Дмитрий махнул рукой.
Осталось пройти через рынок, сразу за ним дом Славы. Возле рынка, несмотря на утренние часы, копилось много машин. И прибывали еще. Спешили на рынок многочисленные покупатели, продавцы.
У входа на рынок, увидел отца. Отец ежедневно бывал в городе, возил молоко.
– Привет, батя! – сказал Дмитрий. – Как дела?
– Нормально, сынок, – играя во рту леденцом, ответил отец. – Молочко возил на базар. Продал. А ты как? Сейчас домой?
– Да так... – протянул Дмитрий. – Нет, домой еще рано. К другу пойду, может, денег немного займет... У Олега спрашивал, думал, займет. А он сам без копейки
– А у Олега и спрашивать нечего было. Балбес, только и знает, что бражку жрать.
Дмитрий знал, у отца всегда имелись деньги, он получал неплохую пенсию, молоко продавал, но никогда из какого-то принципа не занимал даже десятки.
– Я вам помогал всю жизнь, – сказал он однажды, когда Дмитрий попросил у него немного денег.– Теперь живите самостоятельно.
Он тогда заставил себя не обидеться на отца. Свой родительский долг перед детьми он исполнил добросовестно. Работал за двоих, и они, его дети, ни в чем не нуждались. Но все же осадок остался. Недавно умерла мать, казалось, ее смерть должна была теснее сплотить всех близких людей, но... И еще он подумал, что отец – это не мать. Покойная матушка никогда бы не отказала. Теперь отец жил с другой женщиной...
Дмитрий знал, что и сейчас отец откажет, но все же спросил:
- Может, займешь, батя, рублей двести? - спросил Дмитрий, переминаясь с ноги на ногу.
- С деньгами, сынок, и у меня проблемы... И отдавать тебе нечем…
– Понятно... Ну, пока, батя.
– Пока, сынок, – отец запустил руку в карман пиджака. – Вот возьми – протянул он Дмитрию горсть леденцов.
– Спасибо, – с трудом улыбнулся Дмитрий и зашагал к дому друга. Это была последняя надежда занять сегодня денег.