БЕГСТВО.
Высокий худой человек в чёрном плаще, стянутом на голове медным обручем, торопился. Оглядываясь поминутно назад, он встревоженно погонял ослёнка, на котором сидела хрупкая девушка с младенцем на руках.
Тяжелые мысли не оставляли человека. В который раз он вспоминал недавние события, и они тревожили его...
…В Иерос-салеме готовились к очередному служению. Шла оживлённая торговля жертвенными животными, которые своим блеянием и мычанием привычно скрашивало крики в торговых рядах, расположившихся прямо у подножия храма Саал-Амона.
- Берите у меня, - вопил красноносый торговец в чалме и длинном пёстром халате. – Смотрите, смотрите какой барашек, а-а-а? – Говорил он, обращаясь к молодой девушке, с сомнением рассматривавшей худосочного и слегка полинявшего барашка.
- Э-э, да вы, я смотрю, разбираетесь в животных, - заискивающе заглядывал в глаза покупательнице хитрец. Он гладил рукою кудлатого, дрожащего барашка и слегка подталкивал его под зад коленом, чтобы тот хоть как-то двигался.
- Эй, не берите у него! Он же ведь жулик, все в рядах знают. Возьмите лучше у меня! Вот, толстенький какой, жирненький!- по- козлиному блеял длиннющий, как каланча, старикан в доисторическом потёртом тюрбане и ветхом одеянии, висящим на костях его подобно тряпке на швабре.
- Да он же кривой! У того не покупай, девушка. Все кривые да косые врут. У меня покупай. Видишь, эта жертва приятна богу! – зычным голосом перебил обоих толстяк в малиновом. Его щёки лоснились и тряслись, как студень, а жидкие волосёнки слиплись от пота и с них капало нечто на бедного барана, пугливо озиравшегося по сторонам.
- Он сожрал всех своих баранов, этот баран– последний! – расхохотался какой-то мальчишка, - смотрите, как трясётся, бедняга, что попадёт на обед! – и он схватил барашка за мягкие ушки. Тот отпрянул назад и мощным курдюком своим повалил наземь несколько торговцев, стоявших к нему спиной. Пока те возились в пыли, пытаясь в тесноте базара встать на ноги, весь базар уже громогласно смеялся и подтрунивал над неудачниками.А баран вдруг вспомнил, что он – баран, и принял угрожающую позу. Каждого приближающегося к нему он гневно, негодующе поддевал рогами, а потом, разошедшись вконец, стремглав бросился бежать по базару, опрокидывая и сметая всё на своём пути. Куча мала кричала, барахталась и визжала на все голоса. Весь базар реготал, чихал и сморкался, будто все посходили с ума.
- Пойдём, - мужчина в чёрном одеянии взял девушку за руку и они, безшумно шагая, прошли сквозь гогочущие ряды продающих и покупающих…
Приближалось какое-то более интересное событие, нежели базар. Это было заметно по большому количеству солдат. Вдруг загремели трубы и из дворца Ирода быстрым шагом вышла личная охрана правителя. Вымпелы, вывешенные над дворцом, напугали народ. Солдаты бросились всё рушить на своём пути, расчищая дорогу кому-то. Весь базар во мгновение ока был разгромлен, люди разбежались и попрятались.
- Идём скорее, - заторопил свою спутницу мужчина в чёрном. И они почти бегом, по каменной винтовой лестнице, забежали на старинную башню, служившую некогда сторожевой и наблюдательной. Теперь эта башня, после постройки новых укреплённых стен и высоких домов местных богатеев, превратилась в историческое строение, откуда было видно вокруг почти всё, но самим можно было оставаться незаметными.
И вот сам Ирод появился на высоком месте. Откуда-то вышли первосвященники. Загремели цепи, спустился мост, распахнулись двери в город. Были открыты и главные, богато украшенные врата, предназначенные для торжественных случаев - только для шествия высоких гостей.
- Последний раз они открывались, когда царь Саал-Амон встречал здесь царицу Савскую, - тихо прошептал своей спутнице мужчина в чёрном. Она молча склонила голову, и вдруг показала рукой по направлению к востоку. Мужчина с удивлением повернул голову в указанном направлении и замер от неожиданности.
В высоте полуденнаго марева ясно виднелись странные, похожие на огромных птиц, летающие аппараты, стремительно приближающиеся к древнему городу.
Над ними, в невообразимой высоте бездонного неба, двигалась ярко светившая - даже ярче раскалённого солнца, странная звезда.
В ЕГИПЕТ.
Высокий худой человек в чёрном плаще, стянутом на голове медным обручем, торопился. Оглядываясь поминутно назад, он встревоженно погонял ослёнка, на котором сидела хрупкая девушка с младенцем на руках.
Вдали показался небольшой оазис.
- Ещё чуть-чуть – и мы были бы спасены, - взволнованно проговорил мужчина. Девушка лишь ещё ниже опустила прекрасную свою головку и прижалась губами к златовласому малышу. Тёплое благоуханное дыхание обоих было исполнено тихой любви и несказанной нежности. Юная дева, казалось, даже не понимала страшной опасности. Она была полностью поглощена своим дивным крохой. Иначе бы она по-иному увидела надвигающееся сзади облако пыли и вздыбленного песка. Уже были видны первые конные ряды солдат Ирода с перекошенными от злобы и напряжения лицами.
- Не переживай, - мелодичным голосом ответила своему спутнику красавица. – Разве ты забыл, Кто с нами? – И она снова приникла к своему ангелу.
И действительно, словно незримый ангел повсюду сопровождал святое семейство.
- Как всё это странно, - что за послушание мне определил Господь! – раздумывал мужчина, и не находил ответа ни на один вопрос.
Всего лишь год назад он жил спокойной осёдлой жизнью уважаемого главы семейства и, подобно Многострадальному Иову, имел стада, и земли, и виноградни, многочисленных детей. Пользовался уважением односельчан, священства.
И вдруг умирает жена, и он получает это странное послушание: оберегать юную деву, посвятившую себя Богу и давшую обет безбрачия!
Виданное ли это дело?
Но вот он принял юную деву под свой кров, и что же за это получил?
Общее непонимание, раздражение и злобу. Потерю уважения сельчан. Отвернулись дети. Дева, данная ему на сохранение для Бога, вдруг приняла во чреве, и он ведь хотел отпустить её без огласки. Но эти странные видения ангела, повелевшего оберегать деву и дальше, и служить чаду ея…
Эта перепись, это изнуряющее путешествие в Вифлеем, - а ведь он уже так стар! И вот им не нашлось даже места в гостинице, а в богатых домах, куда они стучались, их не приняли даже. Хорошо, хоть дали немного ткани и хлеба.
И вот, дивное разрешение от бремени: дева разрешилась в хлеву, среди животных! Он увидел прекрасный куст райских роз, из боку чисту произшедший! А потом на руках Девы вместо цветущего букета он узрил сияющего светом неизреченным Младенца – дивной красоты! Вот когда сбылось реченное Ангелом! Вот Кого послал ему Господь и Бог! Ах, какая радость и милость на душе!Ах, как спокойно им там было без людей, как чисто и светло!Слава Тебе, Боже, во веки!
Кругом раздавалось чудесное ангельское пение. Сердце Иосифа таяло, словно свечка, перед Богом. Мирный свет разливался вокруг. И бедные пастушки прибежали поклониться Чуду, о Коем поведали им ангелы Божьи. Ах, как хорошо!
Но их покой был нарушен приходом и поклонением мудрецов с востока, принесших царские дары!Золото, ладан и смирна. Золото всё исписано странными письменами-иероглифами, что всё сие значит? Оно древнее, но с какой целью такие подарки Младенцу? Ах, золото – как царю?! Он спрашивал волхвов, а те прятали взор и отвечали уклончиво. Ладан – как Богу.
- Почему вы решили, что Это- Бог? – строго спросил колдунов старец Иосиф. Уж он-то прожил жизнь и знал, сколько таится опасностей в каждом её дне на земле.
Волхвы многозначительно подняли персты ввысь, где горела звезда ярче солнца.
- А зачем смирна? Ведь она используется только при погребении ?- снова строго спросил Иосиф пришедших гостей.
Те быстро переглянулись и, поклонившись, стремительно вышли из пещеры. Они знали, ради чего пришли из далей Тибета. Они уже разсказали врагам Младенца о том, что Он пришёл в мир. Их миссия была исполнена, и, более не возвращаясь к Ироду, они поспешили восвояси. За Вифлеемом их ждали виманы, похожие на двухъярусные тарелки. Но отлёта восточных колдунов никто не видел.
После их посещения в маленькой пещерке стало неуютно и горько. Иосиф чувствовал какую-то потерю, ему было больно в груди и тесно. Держа в руках ларцы с таинственными подарками, он задумчиво переводил взгляд с одного предмета на другой. И порою ему казалось, что золото жжёт, а ладан горит красным огнём. От смирны же вместо смоляного запаха исходил дух тления. Что это такое?
-Иосиф, бери Деву и Младенца, и спасайтесь, - услышал старец тихий голос светлого ангела, стоящего возле выхода из вертепа.
- Что случилось? Куда нам бежать? – уже собирая нехитрые пожитки, спросил Иосиф.
- Из Египта воззову Сына Моего… - промолвил ангел словами пророчества.
- Да-да, из Египта! Там запрещено появляться обрезанным! Да-да! Мы бежим туда! – обернулся Иосиф к ангелу, но светлого вестника уже не было видно.
И вот бегство, бегство без конца и без краю, их хотят убить! Уже столько детей поубивал царь Ирод, а ищет, всё ищет Его,- единственнаго Божественнаго Младенца!
Уж не связано ли это со странным появлением посланцев Империи Великого Востока – Великих Моголов, тайно беседовавших с Иродом и первосвященниками? – Ведь не зря же весь Иерос-салем шепчется об этом в таком смятении…
ЗА ЗАКРЫТЫМИ ДВЕРЬМИ.
Вряд ли мужчина мог себе даже предположить, о чём же в действительности совещались между собой в тот день необычные послы великой и загадочной империи далёкого востока с не менее странными и таинственными жрецами кровавого культа востока ближнего. Но нет ничего тайного, что не стало бы явным, а тем более для удивительного Младенца и его не менее удивительной матери-Девы.
А они- то ясно видели и незримо присутствовали в тёмном и тщательно охраняемом зале дворца царя Ирода, где происходило совещание «за закрытыми дверями»…
… Царь сумрачно возседал на своём роскошном, но вдруг ставшем для него неуютном троне. Ему было не по себе. Вдруг объявился новый, по-настоящему законный Царь Иудейский, и вот эти пакостные послы зловещей Империи Великих Моголов сообщают ему о рождении соперника… Он хотел бы убить их немедленно, но это ужасное оружие возмездия, эти страшные огненные стрелы, внезапно прилетающие неизвестно откуда и точно поражающие цель яркой, всё пожигающей вспышкой, от которой нет спасения… Ну, нет, он не такой дурак, как соседние цари, он им подстроит отравление… или нет, лучше пусть они погибнут от руки слуг и приспешников этого новоявленного самозванца! Он понял их игру: хотят возвести на престол своего ставленника? Ну что ж, поиграем…
- Так вы говорите, что пришли поклониться Царю Иудейскому?
- Да, о великий правителю, так нам повелел наш Великий Учитель, и мы не можем Его ослушаться…,- заискивающе быстро, и, часто кланяясь, заговорили послы. Они ясно понимали, что сейчас их жизнь висит на волоске, но надеялись откупиться.- Мы должны поклониться Царю иудейскому и передать ему дары.
- Покажите-ка мне дары, я хочу посмотреть на них, - скривился в улыбке Ирод, и выразительно посмотрел на стоявших рядом первосвященников.
Те жались, переминались и переглядывались, не зная, что сказать жадному до денег и подарков царю.
- Разве не я – истинный царь Иудеи, и разве не мне по праву должны достаться дары?- вкрадчиво и с угрозой в голосе обратился Ирод сразу ко всем. – Или вы хотите сказать, что я -самозванный правитель, или надо мною не совершался обряд миропомазания?
Знавшие крутой нрав царя рабы и прислуга потупили головы. Первосвященники ещё раз многозначительно переглянулись. Они- то хорошо помнили, как всех возражавших против кандидатуры Ирода на престол Иудеи постигли странные и загадочные обстоятельства, повлекшие скоропостижную смерть. Кто-то случайно упал с кровли храма, на другого напал лев, третий съел несвежих продуктов и отравился…
Конечно, все эти люди получили поделом, ведь они ждали какого-то праведного Царя с небеси, который научит всех праведности, возвестит истину и упасёт народ Израиля, изольёт свет всем языкам…
Но что Он-Этот Царь с небеси, может возвестить им, первосвященникам, погрязшим в содомских грехах, разворовывавшим церковную казну на свои нужды, привыкшим решать судьбы народа, - кого казнить, кого миловать?..- А потом, как посмотрит на всё это их истинный хозяин, - змий на древе, выведший народ из мест смертельных, и научивший ненавидеть все народы, и проклинать их?
Фактически, с его помощью первосвященники правили миром, держа народы мира во вражде и тьме язычества, презирая их, как животных с человеческими лицами, которых не грех ограбить, убить, обмануть, - ведь законы Моисея простирались лишь на обрезанных.
Конечно, праведный царь да ещё и пророк в одном лице для них был не только не выгоден, но и фатален. Данииловы седмины подходили к концу. Нужно было что –то решать, чтобы предварить приход Царя Истины. Надо возвести на престол пустышку, марионетку,не имеющую законных прав на престол. Будучи растленным и преданным всяческим порокам, такой царь находился бы в руках первосвященников, и исполнял бы их волю. Именно Ирод подходил по всем параметрам, и сейчас он должен им помочь расправиться с появившимся-таки неожиданно Царём Иудейским, Святым и Праведным, о котором столько чаяний было в народе…
Один из первосвященников приблизился к Ироду и что-то тихо прошептал ему на ухо. Тот внимательно выслушал его, и милостиво обратился к послам:
- Ну, говорите, говорите, не бойтесь. Я ведь и сам хочу поклониться царю Иудеи…- Только вы разведайте тщательно, отдайте ему дары, да и сообщите мне, где он находится…
- Наши подарки предназначены Царю и Богу в одном лице, имущему умрети, и если мы их не вручим Ему, нас постигнет страшная кара, а также и тех, кто незаконно присвоит себе эти дары,- заметили послы Востока. – Вот они, - и послы открыли три ларца, отчего во дворце разлилось небесное благоухание, а из ларца с золотыми пластинками изшел такой яркий свет, что Ирод вскочил, и, как безумный, вместе с первосвященниками заметался перед чудными дарами, то протягивая к ним руки, то со страхом отдёргивая их.
- Небесный Ладан, принесённый в древности праотцем Енохом с небес, куда он был восхищен и где он слышал неизреченные глаголы, предназначен Народившемуся Нерожденному, как Богу; золотые пластины редкой работы с тонким, ни разу не повторяющимся орнаментом, значение которого постичь не может ни один смертный, предназначен Ему как Царю Мира; а благовонное мирро из райского сада, принесённое с собою Адамом для имущаго приити в конце веков Спасителя предназначено Ему, как имущему вкусить смерть…,- хотя Он и безсмертен.
Тебе же, о великий царю Иудеи, и твоим священникам, мы должны передать нечто, относящееся к смерти этого Царя, без чего Он не должен умереть... А может быть, и не сможет умереть.
В этот момент послы, с большой опаской, извлекли из сундука неширокий, но достаточно длинный ларец, от которого всё огромное помещение дворцовой комнаты вдруг сжалось, как бы съёжившись от страха за невиданное в веках злодейство.
Повеяло тартарским холодом, откуда- то налетевший ветер со звоном распахнул окна дворца, вмиг задуло все факелы и лампады. На улице тоже потемнело, загремел страшный удар грома. Влетевший смерч закружил по зале. В его водовороте закружились и полетели, как птицы, бумаги и покрывала, сорванные с голов и столов…
- Это древний магический кинжал, имеющий заклинательное надписание, но что тут написано, о том даже мы не знаем. Да мы и не видели его никогда… Этот кинжал – для Него…
Все кинулись к таинственному кинжалу, пытаясь открыть украшенную ониксом золотую крышку древнего ларца…
Молча переглянувшись, послы тихо и незаметно покинули дворец. Их ухода никто не заметил.
И СВЕТ ВО ТЬМЕ СВЕТИТ.ОТВЕТНОЕ ПОСОЛЬСТВО.
Седые тибетские горы молча смотрели на приближение виманов. Буднично влетели тарелки в огромные кастрюли гор. Казалось, что летающие аппараты прошли сквозь скалы. Но на самом деле, технологии древних титанов и атлантов позволяли им делать невидимыми огромные пролёты и провалы в пропастях земных.
Сидевший на снежном насесте великан угрюмо проводил взглядом вернувшихся хозяев и, почёсываясь и усиленно зевая, снова стал всматриваться в окружающее пространство гор и долин, выглядывая непрошеных гостей. Его волосатое тело было похоже на странную обезьяну, его морда была уныла, а глаза сверкали огнём ненависти. Таких, как он, было много вокруг. И все они охраняли подступы к тайной горе Кайлас, где «до времени» был спрятан компьютерный центр управления всеми космическими силами и легионами, и где вершились, по мнению адских сил, судьбы мира.
Теперь же волхвы спускались по горной, мало видной тайной тропе к своему патрону на самое дно. Их сопровождал толстый далай-лама, который усиленно пыхтел и потел, несмотря на приближающийся холод тартара. Тёмные, чёрные своды скальных пород устрашающе нависали над путниками, но те неуклонно двигались вниз и вниз. Где-то капала вода со стен и булькала в лужах, образовавшихся на камнях. Стекая, ледяная вода собиралась в озёрца, заполняя пустоты.
Шли долго, изредка останавливаясь, присаживались, чтобы перевести дух. Снова поднимались с камней и шли вниз, в ад.
Дня три продолжался этот изнуряющий путь. Но к нему привыкли и считали это делом само собою разумеющимся, ибо хозяин должен был знать всё.
Теперь надо было разсказать о своём подвиге и спросить наставлений на будущее. Дойдя до кладбища атлантов, волхвы остались ждать далай-ламу, и расположились среди огромных многометровых плит, под которыми лежали тела представителей древней сатанинской цивилизации. Здесь были трое мужчин и одна женщина – все исполинского роста.
Далее волхвам идти было не положено, ведь их посвящение касалось только служебной деятельности.
Под неусыпным надзором древнего дракона, прикованного древней цепью на дне преисподней мощной рукою Архангела Михаила, злое порождение хаоса стремилось тайно руководить народами земли, забывая о Недреманном Божием Оке.В своей злобе адские слуги перекрывали себе пути спасения, и окончательно отлучались от Бога. Последним завершающим этапом была их подготовка к убийству Господа Иисуса Христа, пришедшего спасти чад света. Именно в этом действии злодеи окончательно затворили врата милосердия Божия и примирения с Богом, уготовляя себе и своим сослужителям вечное гееннское озеро. Теперь волхвы уже мешали им. Увидевшие Бога, волхвы преобразились душою и теперь, сами того не осознавая, жгли далай-ламу и самого дракона светом, просиявшим в них. Прикосновение к Божеству сделало волхвов безсмертными и ненавистными для древнего дракона. Имевшие свидание с Божеством, они уже не могли быть приняты адом для собеседования. Поэтому далай-лама оставил бывших чародеев одних в мрачных глубинах, которые теперь освещались сиянием, исходившим от видевших Бога. Поклонившись Богу, волхвы тайно уверовали в Него.
…Лама молча скрылся из поля зрения. Волхвы же погрузились в странный и страшный сон.
Они увидели глубинную утробу преисподней, со всеми её злодействами. И словно открылась им будущая судьба всего виденного. И тут же предстало им видение Небесного Чада, пред Которым они преклоняли колена. В Его глазах был немой вопрос. Что вы хотите для себя – жизнь вечную или смерть вечную? И в этот момент они услышали душераздирающий рёв дракона:
- Они жгут меня! Убейте их!
Волхвы в ужасе упали на колена и закричали:
- Боже, увиденный нами, спаси нас!
И разсеялся камень до самой утробы земной, и ангельская светлая десница взяла их, подхватила из тьмы преисподней. Ангел дунул огненным дыханием туда, вниз, откуда изходило страшное рычание и зловоние,опалив темницы преисподния. Это стало свидетельством Пришествия на землю Бога Слово и Владыки вселенной, упразднения власти диавола на земле. Таков был ответ Спасающаго всякого приходящего к Нему Всеблагого Бога.
Лама назад не вернулся, навек оставшись в преисподней как не выполнивший своё предназначение.
Волхвы же пошли послами ко всем народам и языкам, чтобы люди очистились от скверны грехов и тьмы языческих заблуждений.
ВНЕЗАПНАЯ ПОМОЩЬ.
Тревожное течение мыслей высокого худого человека в чёрном плаще было прервано внезапно подоспевшей помощью.
От горячих пальм оазиса к небу поднимался струящийся воздух. В его радужном сиянии внезапно проявилось море всадников на коричневых скакунах. С воинственными дикими кликами и шашками наголо они бросились наперерез погоне.
Воины Ирода резко осадили коней и начали совещаться. Умирать в египетской пустыне из-за дурацкой прихоти своего взбалмошного царя им не очень-то и хотелось. Одно дело - геройствовать в Вифлееме перед слабыми женщинами, убивая их беззащитных детей, - и совсем другое дело биться за Этого Младенца, да ещё и с этими безбашенными египетскими пограничниками.
- Не настолько нам заплатили, чтобы сложить здесь головы, - рассудили воины, и, побросав вместо выкупа за свои трусливые душонки, на раскалённый песок дорогие и тяжёлые щиты, украшенные драгоценными камнями с символикой личной дворцовой охраны, пустились наутёк.
Брошенное ими оружие так и осталось лежать на остывающем песке. Вложив шашки в ножны, всадники, прогнавшие иродовых посланников, резко повернули своих коней и направились к путникам.
- Вы с той стороны. Кто вы и зачем идёте в Египет? Обрезанным запрещено ступать на эту святую землю под страхом смерти, - сурово сказал атаман сотни.
Девушка со слезами на огромных глазах и с великой надеждой подняла к нему обнажённое своё дитя. Малыш был не обрезан. Он доверчиво потянул свои ручки к суровому воину, и тот вдруг осознал себя ангелом-служителем Живаго Бога, готовым, не задумываясь, положить за своего Бога жизнь; он понял,наконец, и осознал своё жизненное предназначение: быть воином Отца Небеснаго,- живущим не земным, но небесным отечеством.
- Они – не майс-иссиды, - повернулся атаман ко своим казакам, - это мои личные гости, и они в опасности.
Затем он наклонился с коня и взял в свои руки малыша.
- О Нём говорили наши книги и мудрецы. Спаситель чад Божиих! Я чувствую: это – Он, - тихо сказал воин. – Мне снилось сегодня…
От Младенца шёл дивный, неземной свет. И этот свет рассеивал тьму надвигающейся ночи.
Воин высоко поднял Младенца, и все казаки молча в благоговении преклонились перед Спасителем чад Божиих.
ПЕРВАЯ ИСПОВЕДЬ.
Атаман бережно прижимал к груди удивительного Младенца, держа его на руках. Умный конь тихим шагом ступал по твёрдому песку, уверенно двигаясь к цели. Вот уже над головами путников зашумели ветви пальм, кони остановились возле хрустального голубого источника.
Всадники спешились. Чудесная дисциплина отличала их от других воинов. Здесь не было ни криков военачальников, ни плёток, ни наказаний. Безшумно, без лишних движений воины разбили лагерь, приготовили еду.
Старец в чёрном одеянии постелил на пушистую траву возле воды свой плащ и помог сойти с ослёнка обезсилевшей Спутнице. Она в изнеможении, словно нежная орхидея, со стоном приникла к земле.
Сопровождавшего её мужчину отвели в шатер неподалёку и уложили спать. Ослёнка пустили щипать травку.
Младенец на руках Девы, как бы из другого мира, где нет ни скорби, ни треволнений, смотрел на подходивших к нему людей. Каждый из них, подходя к чудному младенцу, мгновенно вспоминал всю свою жизнь. Родную мать в далёкой станице, вкус парного молока, детские игры. Первую влюблённость в милую соседку – станичницу, утреннюю росу на покосах и аромат трав, табуны коней на безкрайних полях, рыбалку с сетями, когда вброд они тихо, по шею в воде, вылавливали жирных щук, сазанов и всякую мелочь. Отцовскую руку и первые битвы. Ярость атаки и первые раны. Холод и тихие ароматы ночи, ветви яблони и липы над головой...
Никто из воинов боевого казачьего племени в эту ночь не спал. Они поклонялись Чудесному Богу-Младенцу.
Все они, вся сотня подрядилась охранять границы Египта от проникновения соглядатаев и грабителей из племени майс-иссидов, определив себе самое опасное направление: прямые пути караванов через водные оазисы. Именно здесь они стали нерушимой заставой, не пропуская своих и Божиих заклятых врагов до многострадальной земли; казаки служили не столько за мзду, как за свою святую обязанность, сдерживая злую силу, как говорится, на дальних подступах от её распространения по земле. Они горячо любили свою далёкую родину, и хорошо знали её разорителей и опустошителей, проклятых майсов из сидов!
Сколько выдержано битв и набегов, сколько провокаций!
И вот она, долгожданная награда и упование: Свет во откровение народов и Слава людей Твоих - чад Божиих, Господи!
Подходя по одному, воины что- то тихонько рассказывали Богомладенцу, становились на колени и получали благословение и разрешение грехов, утешение в своих скорбях, не выплаканных с детства матерями… Что- то родное, как давно и долго жданное счастье, наполнило всё их существование.
Тьма отступала. Наступал рассвет.
( Избранные главы из романа "Там, где всё в цветах." )