Глава 18
Руслана Хорошева повысили в должности до старшего оперуполномоченного и присвоили звание лейтенанта милиции. Но Руслан, как ни странно, не был рад продвижению по карьерной лестнице: он потерял покой и сон из-за Мальки. После похищения она резко изменилась. Сутки пролежала в больнице с черепно-мозговой травмой и многочисленными ушибами, не хотела никого видеть и ни с кем разговаривать, даже с ним.
— Можно? – на следующее утро Руслан неуверенно открыл дверь в ее палату. Малька лежала на спине и вертела в руках сложенный квадратиком листок бумаги. От неожиданности она вздрогнула и повернулась лицом к двери.
— А, это ты, Руслан, – облегченно вздохнула. – Проходи. – Малька отбросила в сторону одеяло и поднялась. – Я как раз хотела с тобой поговорить. – Обула тапочки и подошла к окну.
За стеклом белел снег. На деревьях, скамейках в больничном дворе, на клумбе и далеко-далеко на крышах частных домов. На правом крыле здания с горбатого шифера свисали сосульки. На окнах красовались бумажные снежинки. Внизу ходили люди: укутанные в теплые шарфы, суетливые. Природой никто и не любовался, если не считать рыжего дворника с мощной лопатой для расчистки дорожек.
— Я принес тебе мандаринки и киви, – Руслан положил пакет с фруктами на тумбочку и обнял Мальку за плечи. – Я очень волнуюсь за тебя. Как ты себя чувствуешь?
Малька не шелохнулась и продолжала смотреть в окно.
— Сегодня вышло солнце. Глянь, там, на лавочке воркуют голуби, – от ее слов стекло тут же запотело, и Руслан нарисовал сердце и стрелу, пронзившую его наискосок.
— Прости, что рисковал твоей жизнью, – он дышал ее в затылок и крепко обнимал. – У меня не было времени все хорошенько обдумать, я действовал импульсивно, самоуверенно, но не в своих интересах. Малька, я должен был сделать все, чтобы преступники не остались безнаказанными. Это моя работа – выявлять, предотвращать, пресекать и раскрывать преступления.
— Т-ссс, – Малька аккуратно развернулась, и легкая улыбка тронула ее губы. – Глупенький, тебе не за что просить прощения. Слава богу, беда обошла нас стороной.
— Ты, правда, не обижаешься на меня? – Руслан заложил прядь волос Мальке за ухо и робко поцеловал в щечку.
— Этот ужасный захват у меня никак не выходит из головы. Я не знаю, как бы я поступила, если бы похитили кого-то из моих близких: сообщила бы в милицию или нет. Ведь жизнь это не американский боевик, и результат может оказаться далеким от хеппи-энда. Но выбирать пришлось не мне, и я не представитель органов правопорядка, поэтому не могу тебя осуждать. Ты поступил, как считал нужным.
— Честно, я боялся, что что-то пойдет не так, – Руслан опустил глаза, – боялся, что потеряю тебя навсегда.
— Давай договоримся впредь не возвращаться к этому разговору. Перевернем эту страничку и забудем как страшный сон, – попросила Малька и прижалась к его груди.
Руслан гладил ее по волосам и невольно смотрел в окно. Солнечные лучи падали на снег, и он искрился, ослепляя глаза.
— А о чем ты хотела поговорить? – вдруг вспомнил он.
Малька зашуршала листком бумаги.
— Эту записку передала мне Лиза – младшая сестра Емельяна. – Она начала читать вслух. – «Малька, я знаю, что твоя любовь ко мне уже в прошлом. Надеюсь, мы останемся друзьями, и ты не откажешь мне в помощи. Отцу светит немалый срок с конфискацией имущества. У нас отнимут даже квартиру. Мать не работает, сестры – студентки, вся надежда только на меня. А если и меня посадят, то моим родным доведется спать на вокзале и просить милостыню под церковью. Надеюсь, до этого не дойдет. Прошу тебя только об одном: попроси своего нового бойфренда приостановить расследование о гоночных машинах. Я продам Mitsubishi и уеду далеко отсюда. Мне нужно всего пару дней. Клянусь, я ничего не знал о планах отца и хотел жениться на тебе только по воле сердца».
Малька пристально ждала реакции. После затяжной паузы Руслан порвал записку и бросил обрывки на подоконник.
— Виталий Заславский проведет остаток жизни в тюрьме, – Руслан сухо констатировал факты. – На него возбуждено уголовное производство по нескольким статьям Уголовного Кодекса. Ему и без обвинения в похищении и вымогательстве светил немалый срок. А вот семью мне чисто по-человечески жалко, – Руслан смягчился. Малька невинно хлопала ресницами и не спускала с него глаз. – Нет, даже не проси. Емельян – гонщик. Ты сама это прекрасно знаешь. У него есть гараж, где «умелые ручки» разбирают краденые автомобили и собирают новые с использование запрещенных элементов. Ты знаешь, сколько автомобилей угробил Емельян, а его друзья, а сколько заявлений лежит у меня на столе с просьбой разыскать украденный автомобиль?
— Всего пару дней, – умоляла Малька. – Дай ему уехать, ведь он о большем не просит.
— Ты хочешь, чтобы я закрыл глаза? Именно тогда, когда я наконец-то докопался до истины? Я полгода распутывал этот клубок.
— Ну что ж, я свою миссию выполнила, – перебила его Малька. – Мое дело – попросить, твое – подумать. – Она огорченно вздохнула и снова стала к Руслану спиной, устремив свой взгляд на заснеженные деревья.
— Емельян не плохой парень. – Руслан снова обнял ее за плечи. – Но он заигрался, почувствовал безнаказанность, а это не приводит к хорошему. Рано или поздно он поймается и все равно загремит за решетку. Разве ты не считаешь, что справедливость превыше всего? Вор должен сидеть в тюрьме, а не разгуливать по улицам, не разъезжать на дорогих иномарках, не устраивать бесчинства на городских улицах. Вот если бы у тебя была дорогая машина, на которую ты бы пять лет копила деньги, взяла кредит в банке под сумасшедшие проценты, а ее раз – и угнали, тогда ты бы тоже защищала Емельяна и просила «на время закрыть глаза»?
— Ты на 100 % уверен, что за всеми теми угонами стоит Емельян? – с подозрением спросила Малька, все еще рассматривая снежные сугробы за окном.
— Нет никаких сомнений. Часть его банды уже задержана и показания против него прикреплены к делу. – Спокойно ответил Руслан, продолжая робко наблюдать за Малькой.
— Как же я устала от этой лжи и притворства, – Малька заплакала и сама развернулась, чтобы припасть к груди Руслана. – Я бы ни за что не подумала, что мой шеф приложил свою руку к моему похищению, что Виталий Заславский такой мерзкий тип, зацикленный только на деньгах, а самое страшное, что я не знаю, кому теперь верить. – Она утерла слезы. – Емельян приходил вчера. И знаешь, что он сказал? Что он никогда не посмел бы рисковать моей жизнью в отличие от тебя, что все еще любит меня, и предлагал сбежать с ним из страны. Я прогнала его, не дав объясниться. У меня начинает раскалываться голова, когда я о нем думаю.
— Не думай больше о нем. Ты поправишься. Время все расставит на свои места. – Руслан с нежностью коснулся ее губ, еще раз крепко обнял и попрощался.
Малька осталась наедине со своими мыслями.
В этой же больнице в кардиологическом отделении в палате улучшенного пребывания лежал Валерий Сафонов. Кира разрывалась между этажами и то и дело приходила к дочери. С ней можно было находиться неограниченное время. За последние дни Кира заметно осунулась, даже постарела. Под глазами мешки, тонкая кожа просвечивалась, и капилляры на крыльях носа и в уголках внутреннего века отдавали синевой. Сеть мелких морщинок уже представляла собой глубокие впадины и напоминала засушливые земли Сахары.
— О Боже, сохрани ему жизнь, – Кире оставалось только молиться.
Она боялась, что Валерий умрет и ее новообретенное счастье вместе с ним.
Малька все еще стояла у окна. Она видела, как Руслан вышел на крыльцо, поднял воротник, как шел по расчищенной дорожке, как взлетели голуби и сели на ветку, как осыпался блестящий снег. Она заливалась слезами, когда Руслан остановился, и их взгляды пересеклись. Он послал воздушный поцелуй, постоял минутку и, опустив голову, ушел. Малька отошла от окна.
— Доченька, доченька, – Кира влетела в палату, как ветер. – Кризис миновал! Операция не потребуется! Валерию значительно лучше! – Она была настолько возбужденна, что не сразу заметила слез на лице дочери. – Малька, ты что плакала? Девочка моя, успокойся, все позади. Ты в безопасности.
Малька обняла мать.
— Он будет жить?!
— Доктор говорит, что через неделю Валерий уже сможет самостоятельно вставать и ходить. Какая радость! Я места себе не нахожу. Так хочется его обнять, поговорить, но мне разрешили побыть с ним всего пять минут. Валерию нужен покой. – Кира крепко прижала дочь. – А через три недели его отправляют на реабилитацию в санаторий. Он там проведет еще три недели под контролем врачей. Я не хочу оставлять его одного. Поеду с ним. Хоть на край света!
— Мамочка, как я тебя понимаю. Я, кажется, тоже готова на край света бежать хоть прямо сейчас!
Кира удивленно окинула дочь взглядом.
— Руслан?
— Да, мам. Я люблю его! Его правильность, честность, справедливость, чувство долга перед обществом… улыбку и голубые глаза. Я не хочу больше находиться в этих стенах. На улице чудесная погода. Я хочу пройтись по заснеженной аллее под ручку с Русланом! Все, решено – я выписываюсь!
Кира улыбнулась, видя в глазах дочери свое отражение.
— Чтоб дотемна была дома! Я проверю.
Малька отдала Кире пакет с фруктами и уже через полчаса выбирала, чтобы такое надеть для прогулки, перерывая весь домашний гардероб.
На диване лежал вязаный свитер с орнаментом на груди и рукавах, голубые классические джинсы, удлиненный пуховик, шапочка, шарф и варежки. Малька сушила волосы феном у большого зеркала и не слышала, как к дому подъехала машина. И только когда ручка на входной двери щелкнула, Малька отключила фен и застыла на месте, ожидая увидеть кого угодно, даже бандитов в охотничьих костюмах и с оружием в руках. Она успела испугаться и пожалеть, что не закрыла дверь на замок. Перед глазами встали картинки из воспоминаний: ночь, темно, ликующая толпа, оглушающий удар по голове и ужасные голоса, которые часто доводилось слышать во сне.
Из двери выглянуло дуло пистолета, Малька сжала в руках фен, понимая, что ничего не сможет сделать. Кричать? Глубокий вдох, и кричать не потребовалось.
— Малька, ты дома? С тобой все в порядке? – в коридор вошел Руслан. Бледный, взволнованный.
Малька вышла к нему навстречу, отложив фен.
— Ты напугал меня, – она с невинным лицом остановилась в полуметре.
— Малька! – Руслан опустил пистолет и облегченно выдохнул. Он заключил Мальку в объятия, уткнувшись носом в шею. Малька после душа пахла ванилью. – А как ты меня напугала! Тебе нельзя было покидать больницу. Ты там в безопасности! А здесь? Сюда мог прийти кто угодно. Не забывай, у преступников руки длинные.
— Не пугай меня, – Малька посмотрела ему прямо в глаза, – или ты думаешь, что мне все еще угрожает опасность?
Руслан кивнул.
— Боюсь, что тебе с мамой нужно будет затеряться где-нибудь, пока не улягутся страсти. А с этого момента за твою безопасность я буду отвечать лично. Одевайся. Ты поедешь со мной.
— Куда? – Малька наивно приподняла брови.
— Я обо всем договорился с Кирой после звонка главврача. Ты поживешь у меня. Твоей маме я тоже категорически запретил выходить из больницы. Ей отвели специальную палату. Как Валерию станет значительно лучше, его переведут на лечение в другую больницу, в другой город, возможно, даже за границу. С его финансами вам не составит труда обжиться на новом месте. А сейчас остается только выждать время. И пообещай мне, – Руслан приподнял подбородок Мальки, – никаких глупостей!
— И что мы с тобой даже не прогуляемся по парку? Я выписалась только для этого! Я хотела прийти к тебе и пригласить на прогулку! – она обвила его шею руками и ждала ответа.
— Малька, я люблю тебя, моя красивая принцесса! – Руслан поцеловал ее в губы несмелым поцелуем. – Было бы проще, если бы твой отец не был так богат, работал, скажем, слесарем на угольной шахте. Так нет же. Меня угораздило влюбиться в дочь миллионера! Теперь мы и по парку спокойно погулять не сможем. Мало ли кто еще может за тобой охотиться.
— Ты серьезно?
— Про то, что люблю тебя? Про парк? Или охоту? – Руслан снова поцеловал ее, на этот раз коротким, скорее дружеским поцелуем, и прижал к себе. – Я люблю тебя. И это очень серьезно.
С того дня они стали неразлучны. Вдвоем гуляли по зимним улочкам, вдвоем навещали Валерия и Киру, вдвоем строили планы на ближайшее будущее. Мама Руслана, Антонина Евгеньевна, переключила все свое внимание на Мальку и уже приставала к ней с вопросами о внучатах.