В воздухе пахло приятной свежестью. Красивые, и не очень, женщины легко держали ручки своих чемоданчиков и звонко стучали каблучками по асфальту. Большие, и не очень, компании шумно переговаривались и непрерывно курили дешевый табак. Люди суетились туда-сюда яркими пятнами плащей и чвакали по лужам, не утруждаясь их перепрыгивать.
Силуэт спрыгнул со ступенек вагона и тяжело приземлился на ноги. Ветер ласково обволакивал лицо своей густой прохладою. Тень втянула в себя апрельский воздух и немного потерянно зашагала в сторону рыжеватого вокзала.
Небо было то пепельного серого цвета, то сменялось полосами блеклой голубизны, на которой птичьи тела становились в разы заметней. Чуть поодаль вокзала, за кованым забором высотой в полтора человеческих роста начинался город. Силуэт уже вовсю ощущал его дыхание и шепот из перемешавшегося звука машин, строек и человеческих разговоров.
Некто небрежно схватил тень за руку и повернул к себе, оголив зубы в противной и слащавой улыбке. Перед фигурой возникло лицо путешественника, с которым они были знакомы достаточно поверхностно, что бы не помнить имени, но достаточно плотно, что бы игнорировать случайные встречи.
Художник заходит в душное, пропитавшееся потом и дымом помещение паба. Поодаль, возле стены, на дешевом стуле сидит тонкий молодой мужчина с широкими плечами и горящими глазами. Силуэт здоровается с ним за руку и преступает к обсуждению дел, которыми они решили связать себя. Тонкий мужчина очень много говорит и рисует на салфетке свои каракули, для сомнительной наглядности. После череды закусок и эля дельцы погружаются в вечерний город, показывая друг другу его прекрасные и отвратительные части. Город превращается в их детище, двое ваяют из него то, что хотят видеть.
Как оказалось, горящие глаза молодого мужчины скрывают за собой десятки часов, проведенных в путешествиях по новым местам. Он шагает своими ногами к новым знаниям и наполняет свой блокнот пометками о том, что видит.
Путешественник тянет за собой художника, постоянно тыкая пальцем в его невежественность или наивность, высмеивает его оседлость и пропускает мимо ушей половину речей художника. Временами путешественник становится очень доброжелательным и увлеченно рассказывает о своих открытиях, ненавязчиво трогая руки и мурлыкая.
Силуэту нравится познавать город с этим странным малым, однако, порой он становится раздражительным из-за нападок путешественника. Тень немощно скрипит зубами и сжимает руки в кулаки так сильно, что на ладонях остаются следы ногтей, а путешественник никогда не останавливает свои издевательства, даже если замечает напряженность.
Художник идет в гости к тонкому мужчине, готовый отражать нападки. Но, как всегда, славный путешественник обескураживает его своей вычурной заботой и увлекательными рассказами. Они вместе пьют чай и невкусно пахнут табаком. Тень говорит о том, что их дела требуют логичного завершения. Осталось посетить всего одно место, оставить там свой незначительный след и провести пару незатейливых манипуляций. Собеседник противно ухмыляется и в очередной раз не смеет отказать себе в нападках.
Фигура периодически получала весточки от этого тонкого мужчины, но их встречи давно сошли на нет.
Они шли вдоль здания вокзала, совсем как раньше, подмечая каждый свое, подпитываясь друг от друга. Путешественник нисколько не изменился, хотя его путешествия сменили направления. Он все так же был резок в сказанном и очень требовательным к действиям. Силуэт рассказывал ему о том, в чем успел поучаствовать сам и предложил завершить их почти заброшенное дело, что вызвало необычное воодушевление у славного мужчины. Они поспешили скрыться от посторонних глаз.
Фигура ощутила легкость, в очередной раз попрощавшись с путешественником. Теперь их связывали исключительно приятельские заботы. Настолько приятельские, что при следующей встрече можно будет проигнорировать друг друга.