- Мишань! Иди завтракать!
Нет ответа.
- Мишаня-я-я!
Егоровна заглянула в закуток, где спал сын. Вот ведь непутёвый! Снова поднялся ни свет ни заря и куда-то умотал! Наверняка похмеляться с таким же непутёвым соседом Сашкой.
Под окнами остановилась машина: приехала бригада рабочих, которые тянули по селу газ. Егоровна по доброте душевной обычно поила ребят чаем и угощала нехитрой снедью. Вот и сейчас поставила самовар и вышла на крыльцо поздороваться и пожаловаться на своего охламона.
Только вышла – глядь, а вон и красное солнышко пожаловало! Лёгок на помине! Идёт и какой-то кулёк к груди прижимает. Ну, ты сейчас у меня, сына, получишь!
Дорогу перед домом так размесили техникой, что было ни пройти, ни проехать. Но Мишаня полез прямёхонько через жидкую весеннюю грязь:
- Маманя-я-я! Я тебе гостинца несу!
Мужики засмеялись:
- Ну, вот, Егоровна, а ты ругалась! Объявился сынок! Да еще с гостинцем!
А Мишаня между тем добрался как раз до середины дороги. Шапка набок съехала, рожа чумазая, довольная… Видно, похмелился-таки, поганец!
Не успели оглянуться - шлёпнулся посреди дороги прямо в грязь!
Кулёк развалился, и Егоровна увидела, как посыпались из газетной обертки липкие орешки-арахис в сахаре, её любимые…