(Отрывок из гл.3) 3.9. Первый офицерский отпуск.
В один из вечеров мы с Эльпидиным гуляли в Городском Саду, который тогда носил имя Сталина. Зашли на танцевальную площадку. Предупреждаю Володю: «Если собираешься провожать партнершу – спрашивай, где живет. Время уже позднее и тащиться за Каменку (это наиболее удаленный от нас район города) нет никакого смысла». Он согласился. Наблюдаю за танцующими. Среди них всегда больше девушек, многие из них танцуют друг с другом. Парни больше стоят, стесняются.
Обратил внимание на яркую блондинку – что-то знакомое было в ее лице. На следующий танец пригласил ее. Вошел в разговор, и попутно выяснил, в каком районе живет. Оказалось – в левобережном. Путь туда – через наш, Привокзальный. Это меня устраивало, и я пригласил ее на следующий танец. Так мы познакомились.
Звали ее Тамарой После танцев я пошел ее провожать. Было уже поздно, наступила ночь. Мы попрощались и договорились о следующей встрече.
Она состоялась. Как я шел на нее – написано в начале этого раздела (3.9.) Гуляли по городу, много говорили. Она сказала, что работает буфетчицей в Окружном Доме Офицеров (ОДО). Раньше работала в Бердске (где я летал первый год, на Як-11). Так вот почему ее лицо мне показалось знакомым! Я же видел ее там, мне понравилась ее яркая внешность, но познакомиться не удалось. Она объяснила, что ездить в Бердск из Новосибирска далековато и сложно, и она, в конце концов, по линии военторга, перевелась сюда, где ее семья и дом.
Я спросил:
- Ну, и как тебе, нравится здесь?
- Да, неплохо. Коллектив нашей столовой большой и дружный. Одно неудобство – периодически надо выезжать в лагеря. Вот сейчас – моя очередь, а так не хочется!
- А что, никак нельзя отказаться?
- Да нет. Туда посылают незамужних, а их у нас мало, и все уже ездили.
- Ну, так ты выйди замуж.
- За кого?
- Да хотя бы за меня.
- Ты что, серьезно?
- А почему бы нет?
Она задумалась. Я полагал, что дело закончится шуткой, но она сказала:
- Хорошо, но давай сначала поговорим с родителями, я – со своими, и ты – тоже.
«Вот так влип!», - подумал я. Но дать обратный ход было уже неудобно. В то время считалось, особенно в военной среде, что сказанное, данное слово надо выполнять, иначе – позор и слава болтуна. Поколебавшись, я согласился. Хотя на сердце появился какой-то холодок.
Так закончилась та встреча, начало которой было столь радужным.
После этого начались визиты, мой – в дом Тамары, и ее - к нам. Семья Петровых жившая в частном доме с огородом, была в сборе. И, как я быстро понял, всем руководила старшая сестра Люба, мать ей только поддакивала. Два брата – старший Михаил и младший – Петр, старались в разговор не вмешиваться, но вели себя скромно, даже как-то по-деревенски.
Затем я привел Тамару к нам в квартиру, и представил ее матери как невесту. Вечером, когда мы остались одни, я спросил ее мнение. Она помолчала задумавшись, и со вдохом сказала: «Сынок, ты уже стал взрослым, решай сам. Я тебе мешать не буду».Я уловил грусть в ее голосе, но не придал этому значения. Колесо судьбы завертелось.
Тамара сообщила мне, что сотрудники их столовой организуют вечер, и приглашают прийти нас вдвоем. Как я понял, что-то вроде смотрин. Не очень-то хотелось, но – надо. На вечер надел форму для строя, чтобы выглядеть в большей степени военным. За столом вел себя сдержанно, пил за каждый тост до дна, чтобы не показаться слабаком. Да и стресс снять, все-таки меня пристально рассматривало полтора десятка незнакомых мне людей.
Где-то в середине застолья их шеф – заведующая столовой, такая солидная дама, задает мне вопрос:
Володя, вот ты решил жениться на Тамаре. Мы знаем ее, она девушка хорошая. Вы познакомились недавно. Скажи нам честно, любишь ли ты ее?
Этого я не ожидал, и замялся. Если говорить правду, а это был мой жизненный принцип, то я должен ответить «нет». Действительно, этого чувства у меня не было. Но тогда мог последовать второй вопрос: тогда зачем ты женишься на ней? Это же больше, чем глупость! Нет, выглядеть дураком я тоже не хотел. С трудом выдавил из себя:
- Да, люблю… .
Полагаю, что моя заминка и неуверенность были очень заметны. И мудрая женщина продолжила:
- Мой вам совет. Пусть Володя едет на свою службу, а Тамара останется. Вы будете переписываться, лучше узнаете друг друга. Встретитесь, когда он приедет в отпуск. И, если у вас возникнут теплые чувства, любовь – поженитесь.
Ее слова очень обрадовали меня, словно камень с души свалился. Когда мы покинули зал, направились к арке, чтобы выйти за пределы внутреннего двора ОДО, я с воодушевлением начал:
- Ну, давай так и договоримся. Я поеду, сообщу свой адрес…
Тамара не дала мне договорить. Резко сдернув свою руку с моей, она с возмущением заговорила:
- Кого ты слушаешь! Ведь они проверяли тебя! Все наши знакомые уже знают, что я выхожу замуж!
И я сник, не осмелился ничего возразить.
Свадьбу решили провести скромно, в ее доме, с приглашением только родственников. Она пригласила одну подругу, а я – Володю Эльпидина. Но даже на это у меня денег не было - курсантские отпускные уже закончились. Пришлось просить в долг. Выручил Володя Путинцев. Он уже 8 месяцев был на должности инструктора и получал соответствующее денежное довольствие.
С регистрацией брака получилось тоже с трудом. В установленный срок от подачи заявления до регистрации мы уже не укладывались, но, учитывая необходимость моего убытия к месту службы, нам пошли навстречу. 29 сентября Кировским районным отделением ЗАГС города Новосибирска, наш брак был зарегистрирован.
4 октября мы сели на поезд, идущий в Москву. Так закончился мой первый офицерский отпуск.
А теперь я задаюсь вопросом: почему так скоропалительно, и таким глупейшим образом я женился? Ведь я не любил эту женщину, даже влечения особого не было. Да и надо ли было вообще жениться тогда?
Да, я был обескуражен, находился в подавленном состоянии после отказа любимой женщины. Зачем же эта, почти незнакомая, оказалась тебе нужна?
Возможно, в подсознании сидела давняя мысль, выраженная в дневниковой записи от 5 марта этого года. «Ко всему вопрос любви и семьи повис в воздухе. Иногда в голову влезает такая подлая мысль: начнется внезапно война, она не без жертв, а жизнь летчика это… . Поэтому надо спешить, обстановка напряженная. Если будет сын (это моя мечта), я буду спокоен – он может довести дело своего отца, и деда – моего отца».
В жене я видел доброго помощника и единомышленника, источник положительных эмоций, который всегда рядом. Мне уже поднадоели переживания и разочарования в отношениях с женщинами. Хотелось спокойной радости, отсутствия скованности.
Но я еще плохо знал взрослую жизнь. Мне даже в голову не пришла мысль о том, как отнесется жена к моим намерениям помогать матери и сестрам, о чем я много думал и правильно рассуждал. Наивно полагал, что она будет относиться к этому точно так же, как и я. Это у же явный эгоцентризм, неспособность думать и чувствовать за других, особенно при принятии жизненно важных решений.
Ну, хорошо, можно было жениться, но на ком?
В той же дневниковой записи я утверждал: «Жена, к ней столько требований, что быстро ее не найдешь. Ведь человека надо узнать, а для этого нужно время. Да, я бы сделал скидку за счет красоты, главное, чтобы она поняла меня, и мы были едины с ней в своих действиях».
Правильно писал! Тогда к чему такая спешка?
Я сам тогда не понимал, что делаю. Ходил как в тумане, как будто ударили меня по голове чем-то мягким, но тяжелым. Положим, первая фраза «Выходи за меняя замуж» была следствием легкомыслия, недостаточной ответственности за последствия своих действий. Это нарабатывается опытом и знаниями жизни. Но почему в дальнейшем не были использованы возможности для исправления ошибки?
Первая из них, когда Тамара призналась, что уже была замужем. Ты (говорит Старый Владимир Молодому) тогда такие кандидатуры даже не рассматривал, и мог сразу же отказаться. Побоялся, что тебя обвинят в высокомерии, отсутствии благородства. Да, побоялся. А почему? Ответ – гордость не позволила, выглядеть непривлекательно в чьих-то глазах.
Вторая. На вечернем приеме в ОДО. Тебе же взрослый, опытный человек, понявший твое состояние, правильно посоветовал – уезжай один, поддерживайте связь, лучше разберетесь друг в друге. Наверняка бы не случилось этой глупости. И сердце тебе подсказывало последовать этому совету. А ты не посмел возразить малознакомой девушке, потому что опять побоялся выглядеть неблагородным, не держащим своего слова. Именно выглядеть, а не быть. Опять гордыня неуемная.
А благородно ли ты отнесся к своей матери, ведь она так надеялась на тебя!
- Так она мне ничего не сказала против нее!
- А ты ее спрашивал? Рассказал, что она была замужем? Что посоветовала заведующая столовой? Нет, нет, нет. А почему? Не можешь ответить. А все потому же. Побоялся, что полным дураком тебя назовет, сделал вид, что все тебе нипочем, и что ты все делаешь правильно. Самость тебя задавила, - самоуверенность и эгоизм. Если бы ты ей открылся, да совета попросил – не было бы этой глупости. Недаром в пятой заповеди Моисея сказано: «Почитай отца своего, и матерь свою, чтобы тебе хорошо было, и чтобы ты долго жил на земле».
Это все – я о себе. А что же Тамара? Зачем я то ей понадобился? На первый взгляд – все просто. Бедная многодетная семья, отца нет. Рано начала работать. В 18 лет ее выдали замуж, лишь бы кто взял. Ибо трудно было ее матери тянуть одной столько детей. Пробыла в замужестве всего три месяца: муж оказался пьющим и жестоким, чуть что - прикладывал руки. Ушла от него, а точнее родня забрала ее у этого изверга.
А теперь ей уже 21 год, возраст поджимает. А тут молодой лейтенант, летчик. Их считали наиболее обеспеченными среди военных. Что же, корыстный умысел? Не совсем.
Незадолго до этого она познакомилась с летчиком Гражданской Авиации. Высокого роста, симпатичный, из культурной семьи. В тот день, когда мы с ней встречались, у нее была заранее, еще до знакомства со мной, назначена встреча с ним, примерно в то же время и почти в том же месте! Она долго колебалась, к кому же пойти. Я встретил ее первый, со мною она и пошла. Дома рассказала своим об этом. Стали решать, с кем же ей быть. Для этого надо было посмотреть на меня (гражданского летчика они уже видели). После моего визита мать и сестра решили, что надо выходить за меня. Почему?
Мой соперник показался им холодным и отстраненным, даже высокомерным. Считали, что вряд ли его родители примут ее. А если и примут, то будет она у них, и него – просто в услужении, как простая крестьянка в барском доме.
А посмотрев на меня, почему то решили: «Да ты из него веревки вить будешь!»
Вот эта фраза и решила ее судьбу. И мою тоже.