Какова судьба его вельможного хозяина и как он сам попал сюда, в сарай дома отца фабриканта Морозова, история умалчивает. Доподлинно известно лишь то, что судьба его была тягостна. Лоск к середине пятидесятых годов прошлого века этот блестящий красавец с орлиной головой уже растерял. И немудрено, потому как били его нещадно. Каждый день. Обухом топора. Изо всей силы. Бил его новый хозяин — мальчишка, лет семи. Или, изредка, его мать, когда в сарае колола дрова для печки или дровяной плиты. Он стойко сносил удары. Не гнулся и не ломался. Скорее всего он не был повинен в злодеяниях, но всем свои видом олицетворял вселенское зло. Чуму двадцатого века — фашизм. За это и расплачивался.
Он был бесценен, но никого не нашлось рядом, кто захотел бы заплатить за него хоть копейку. Он сгинул, когда дом, вместе с сараями, пошел под снос.
Это был раритетный кинжал фашистского сановника с клинком из Дамасской стали, великолепной бронзовой рукоятью, увенчанной головой орла и украшенный резными щечками из кости. Мальчишка рубил им дрова, до тех пор, пока в пятьдесят четвертом к их дому, что на полпути от памятного знака «До Москвы две версты» и станции метро «Таганская», провели газ.
Не думал сановник о том, что мечту попасть в Москву, осуществит лишь его драгоценная вещь. Да и то для того, чтобы там сгинуть.