Кадыр сидел на полу,
на своём ворсистом ковре, вытянув босые ноги.
Этот ковёр цвета здешних вод ткала ему сама Ализа, его любимая еврейская жена.
Ткала не по-своему. А так, как ткут женщины здесь.
К нему на колени присел его сын, весьма спокойно для своего возраста.
Они вместе разглядывали размашистые завитки в Книге мудрого деда.
Теперь его сына звали Мирза – принц – ведь он, восьмилетний,
уже сходил и исполнил Долг,
который доверен поколению после двух братьев,
родившихся в одну ночь разных лет.
…
Мирза испуганно завертел головой.
Он почувствовал на затылке что-то мокрое, горячее, но тут же леденеющее.
Кадыр плакал.
Он вдруг осознал судьбу младшего брата, которого он отчаянно любил.
Отчаяннее, чем его брат любил Маху.
Кадыр готов был рыть зубами землю, лишь бы упрятать в ней незадачливую невестку Рабаба!
Только любовь братская не была колдовством.
…
Да и отец велел ждать…
И Всевышний – велел!
Терпеть.