Кроха
Зинаида нетерпеливо открывала калитку. Она вернулась после практики и смешила с новостью, что собирается замуж. Мать как всегда копалась в огороде. Мария Ивановна потерла руки, стряхивая землю, поспешила в дом.
Зина кружилась по кухне, щебеча о своих друзьях, о планах на свадьбу. В честь такого события она с боем купила на вокзале в Ярославле шоколадку. Она знала, что мать любила сладкое, но всегда экономила и кроме рафинада ничего не покупала. Зина достала конфетницу и элегантно выложила ароматные кусочки, без устали расхваливая жениха, а Мария Ивановна потянулась было за шуршащей оберткой с крошками. «Мама, ну хватит!» - Зина вырвала у неё фольгу и выбросила. «Сколько можно крохи собирать, не позорь меня!»
Чайник сердито шипел на плите, отодвинув чашку, Мария Ивановна выбежала на крыльцо, села на ступеньку. Кроха - это прозвище она уже давно забыла, ну как же больно оно напомнило о себе. Ну куда ей знать, как она, недокормыш из блокадного Ленинграда, ползала под столом и собирала хлебные крошки. Так её и прозвали - за худобу, затравленность и смиренную покорность судьбе. Поначалу над ней издевались местные детдомовские заводилы, а потом наскучила она своей кротостью.
«Зина не такая. Красавица, умница. Она бойкая и славная, у неё есть друзья. Куда я потащусь? Испорчу им праздник, будут её корить за такую мать - худую, страшную, руки в трещинах»
Она вспомнила, как врач накладывал вонючую мазь на её отмороженные руки, бинты прилипали и утром их приходилось отмачивать в ведре с холодной водой. После госпиталя Мария Ивановна жила в детдоме, сначала помогала по кухне, потом стала поваром. Дочь взяла на воспитание когда стала работать. Её Зина ходила в обычную школу, с детдомовским детьми общалась не часто. Мария Ивановна радовалась успехам дочери, но для «своих ребятишек» несла первую редиску, огурцы и яблоки из сада, собирала на зиму ягоды и грибы. Кто-то сказал, что правильный повар должен быть толстым. У неё никогда так не получалось. Зато дети всегда просили добавку.
Мария Ивановна с трудом разогнулась и поплелась в огород. Опустив руки в землю, она с облегчением принялась пропалывать грядки. Неожиданно наткнулась на ноги Зины. Та стояла босиком, взъерошенная и заплаканная:
- Мама, прости! Сорвалось, не хотела тебя обидеть!
- Да я и не обижаюсь… И правда - опозорю тебя. Никуда не поеду, лучше вы сюда приезжайте.
Шумная ватага студентов с походными рюкзаками спрыгнула на платформу. Они сразу направились к Марье Ивановне на работу. Дети заканчивали ужин, помогали убирать посуду. Зина и её друзья сразу же, с порога, начали дарить детям игрушки, книжки с картинками и каждому по шоколадке. Дети вначале испугались, но Мария Ивановна взволнованно объяснила, что это её Зина и её друзья решили их навестить и порадовать. Обхватив руками плюшевые игрушки и получив шоколадку, воспитанники говорили робкое спасибо и пропускали следующего ребенка. Студенты и сами опешили - так не похоже это веселье на обычную детскую радость. - Это ничего, просто им дарят подарки только на Новый Год, а сейчас лето – Мария Ивановна вышла вперед и попыталась обнять Зину, но постеснялась при детях.
- Это моя Зиночка и её товарищи, - наверно, большей гордости и уверенности в себе они никогда не чувствовала, хотя даже на фоне детей смотрелась миниатюрно.
- Дети, вы стали такие большие и вежливые, - она старалась их приободрить,
- Посмотрите, как вы выросли, меня перегнали, а вот я Кроха.