ОСЕНЬ
Тонкое солнце прозрачные руки
Хочет согреть в пожелтелой листве,
Осени новой тревожные звуки
Слушая чутко в своей синеве.
То ли под клёнами ветер играет,
То ли оранжевый носится кот.
Или там милое лето сгорает,
Тихо окончив короткий поход.
…С птицами вместе в далёкие земли
Мне от зимы не дано улететь –
Только в высокое небо глядеть,
Осени звукам тревожащим внемля…
Осень
Наступила осень, птицы улетели.
Во дворе прохладно, листья пожелтели.
И не слышно криков малышей в песке.
Нет веселых воробьиных чик – чириков,
И уснула муха в уголке.
Где во влажной чаще ландыш укрывался,
Там теперь лягушки тоже видят сны,
Беспокойным только родничок остался,
Но и он утихнет до другой весны.
Тихо! Слышишь, осень стукнула калиткой,
Вышла. А за нею выпал первый снег,
И поземки белой первые улитки
По земле притихшей завертели бег.
Оля и Света Хохловы.
Осенью написано
Вот и снова по листьям опавшим
То бегу, то иду, то бреду
В этом милом, забытом, вчерашнем,
Заколдованном кем-то саду.
Пахнут грустные чёрные липы
Влажным деревом, долгим дождём.
Но его бесконечные всхлипы
Вместе с липами мы переждём.
Сколько раз это в жизни бывало -
Моросили дожди надо мной.
Всё прощу - не такое прощала,
Всё забуду грядущей весной…
***
Падал лист последний - тонкий-тонкий,
Всеми сеточками хрупкими светясь.
Падал в грязь.
Топорщил перепонки,
Чтоб не трогать грязь, не падать в грязь.
***
Параскева Пятница,
Бабья заступница
Помоги мне назад не пятиться,
Дай дорогу во время распутицы.
Дай в цветущем ходить саду,
Где потерянных нет следов.
На Руси не осталось садов,
Только те, что в душе цветут.
На Руси всё – леса, леса,
Одичавших полей простор,
И дорога, и след колеса,
И негромко поёт мотор.
Чтобы твёрдо свой путь держать,
Дай мне правду и силу слов,
Веры саженцы и любовь,
Чтоб сады на Руси сажать.
***
Первая осень. Серое утро.
Малая птичка звенит за окном.
Может легко мне, а может быть трудно…
Всё ещё в доме окутано сном.
Дремлет на кресле измятая юбка,
Слон голубой завалился и спит,
Тонко молчит телефонная трубка,
Сонно, как детская ручка висит
Провод. И строгие книги
Мудрость свою затаили пока,
Все нравоучения их и интриги
Мимо плывут, как плывут облака.
Чуть голубеет по комнатам нега.
Как хорошо в сером свете лежать.
Эту стремительность к вечному бегу
Ленью приятной спокойно держать.
Видеть предметы в их дрёме под утро,
Думать о разном, стихи сочинять,
Может кому-то в душе попенять
Или простить неожиданно мудро…
***
Печальна и прекрасна осень –
И тихий шорох листьев на ветру,
И вечный ропот вечных сосен
В волшебном, мхами убранном бору.
В старинном храме траурное пенье:
«…иде же несть болезни, ни печаль…»
И ни любви, ни боли, ни смятенья.
И жизни, глупо прожитой, не жаль.
По канве
Мягкий снег, тишина, монастырь…
Меж сугробов глухих пробирается речка.
Тихий дом, раскалённая печка,
Сто картинок, стихи и дрожащая свечка.
И забор, и сарай, и пустырь.
Долгих праздников мыльный пузырь,
Смех, раздавшийся резко и звонко,
Суть насмешки, кольнувшая тонко,
Скорбный взгляд от обид у ребёнка.
…Синий лес, тишина, монастырь.
Орхидеи, весна, тихий голос.
Знак любви – надломившийся колос.
Над сугробами небо пролито,
Монастырь, тишина и молитва.
***
Под окном – мерседес.
На реке – теплоход.
Их стремительное вторжение
Остановит лишь стихосложение.
Затрудняет процесс
Личный выбор свобод.
Можно мимо пройти –
Разлетятся, как вороны,
В две различные стороны
Два извечных пути.
И в одной из свобод
Отойдёт теплоход,
И запнётся строка
О души одинокой движение:
«В чём победа, и в чём поражение,
Если жизнь коротка?»
***
Пробиралась смущённой тенью
Сквозь неслыханный карнавал,
Где в свистящем лихом смятенье
Ни один меня не узнал.
Фотографией и стихами
Я пыталась сдержать обвал.
Несся бешеный карнавал,
Над больной землёй не стихая.
…Я лугов твоих не забыла,
Перекрытых глухой стеной.
Я, Россия, тебя любила,
Как бы ты ни бросалась мной –
И, дичая день ото дня,
Оттесняла, гнала, швыряла…
…Это я тебя потеряла?
Или ты потеряла меня?
* * *
Прошу тебя: не думай обо мне,
И мысленно со мной не говори.
А лучше просто, лёжа на спине,
Спокойно в небо синее смотри.
Тогда и я не стану тосковать,
Вдохну свободно этот майский день,
Благословляя, стану целовать
Его пахучую роскошную сирень.
Услышу птиц, увижу белый свет,
Обрадуюсь ликующей весне.
Прошу тебя: не думай обо мне –
Как будто меня не было. И нет.
***
Птичий щебет, стук капели,
Мокрый шелест скользких шин.
День нежнейшие пастели
Сине-серым приглушил.
Пух
Утро ясное в январе,
На дворе – мороз,
Красный свет плывёт на заре
Меж берёз.
В белый лес пойдём
Мы с тобой,
С ёлок снег собьём
Пуховой.
Осыпает нас душ сияющий –
Захватило дух!
До чего хорош этот тающий
И холодный пух.
***
«Работай, работай, работай
И будешь с огромным горбом…»
Пока что есть тепло и свет,
Одежда, пища и работа,
Но счастья нет, покоя нет,
А всё – тревога да забота.
И ноет у плеча рука,
И мать давно приехать просит,
Но лишь эфир издалека
Слова короткие приносит:
Не успеваю, не могу,
Давай отложим до субботы…
И дочь про обувь говорит –
Она растёт, на ней «горит».
И я бегу, бегу, бегу,
И радуюсь, что есть работа.
Но как в зарплату уложить
Квартиру, пищу и одежду?
На приработок нет надежды,
А надо жить, а надо жить –
Входить в загаженный подъезд,
Вздыхать на рваные обои,
И думать: почему не ест
Кот колбасу, и мы с тобою?
И молоко – не молоко,
И хлеб давно не пахнет хлебом…
И почему так нелегко
Тому, кто трудится под небом?
О, если б поделить на всех
Богатство праздных, труд усталых,
Тогда бы на земле достало
Всего сполна – для тех и тех.