Глава 13 романа Les promesses-обещания

               
                «Бшахальхер»

       Ночью, я проснулась и смотрела, как он спит, обнимая меня во сне. Иногда просыпаясь и говоря:
- Видишь, я только твой, я весь твой и, ты моя, моя единственная.
Нежные чувства подступали к горлу комком. Сейчас, в предрассветные минуты, я сожалела, - «что  наступает утро. Желая  всем сердцем одного. Не видеть утром, встающего солнца».
        Темнота, набежавших туч к полудню рассеялась, сквозь облака проглядывало солнце, давая просвет пробивающимся редким лучам, как и нам - возможность выйти к морю, прогуляться, чтобы проститься.
Он бросил монеты. Улетая, подобно брызгам, ударяющихся волн о причал, они рассеялись и утонули в потоках слов и воды. Короткий миг, копейки блеснули и исчезли в темной глубине, я  - посмотрела на свою половину монетной горки, минутой назад еще целой, и, молча, бросила все - одним разом. Желание было сказано вслух, мне очень хотелось, чтобы Олег, наконец - то, услышал и понял, что я живой человек и моя жизнь не придаток его делам и проблемам. – «Я не люблю обещаний, я кричала, стараясь перекричать шум волны, – как я устала от них, не хочу обещаний, не собираюсь никого вечно ждать. – Я, живой человек и не хочу, чтобы у меня отбирали минуты жизни. - Решай свои проблемы Олег, ты свободен, как все, приходя в этот мир, но не надо от меня ничего требовать, я не буду ничего тебе обещать.
Этим вечером в темноте улицы подъехала машина, яркая вспышка фар осветила лицо Олега, - Пока, - задержав долгий взгляд на мне, он подошел к двери авто, открыв ее, сел - и, все, через минуту, машина скрылась.
Тяжелее всегда оставаться.
         Заморосил мелкий дождь, попадая на мокрую листву,  донося до меня запах плесени, и,  какой – то прелости. Находясь в одном коротком платье, я спускалась вниз по все сильнее намокающему асфальту,  стараясь как можно быстрее покинуть опустевшую улицу, единственное, что мешало мне, мои туфли. Шпильки, замедляли мои шаги, и, я не могла идти, быстрее, желая скорее избавиться  от приторной прощальной ноты, перчившей сейчас в горле. Только у подъезда, я ощутила холод, пронизывающий меня, и, поняла, что промокла.
        Ощущение, бессилия преследовало меня дома, упав на диван, почти не двигаясь, глядя в потолочную «пустоту», я думала «, зачем наступает завтра»?
В забытье, прошли сутки, я  все время спала. Лишь к концу вторых суток разбудил звонок, Олег прибывал на место, но, я знала, - «что скоро ему предстоит еще, эта длительная командировка. Отсутствие его в течение нескольких месяцев не станет временем испытания чувств - любовь – это чувство, которое есть, и оно со временем не приходит».
        В сумерках комнаты при тусклом свете появился «бшахальхер»-20-  «Бшахальхер - в переводе с марокканского диалекта-бабочка приносящая счастье,  маша крылышками совершая свой  круг почета, он пролетел мимо картины. Бабочка счастья остановилась на краю рамки, сложив свои крылышки, казалось,  некоторое мгновенье, рассматривая сюжет: Русалку, сидящую на песке, легкую рябь воды у ног и, водоросли, вожделенно смотревшие из аквариума.
Мгновенье и, он вспорхнул, как будто испугавшись заморской птицы, томящейся там, в красной клетке. «бшахальхер» оторвался от рамки и скрылся.
Вот так же и Олег, как мотылек улетел к далеким пескам Африки.
Уходил год – Касьян, по предсказанию Глобы-21- Павел Глоба – Известный предсказатель, ведущий астролог 20- 21 веков в России - предвещающий некоторую опасность со смертельным исходом для части людей, выделяющихся в определенном смысле.

        События у берегов Атлантики накалялись.
Россия вновь открывала  свои военные базы, направляя туда  корабли с развивающимися на их борту Андреевскими флагами. Странное сплетение обстоятельств, как судеб: Олега и  человека, бывшим в недавнем прошлом  мне мужем встречались в одной точке. Адмирал кузнецов вышел в открытые воды Атлантики, и на его палубе мужчина, от которого  я ушла, приближался к тому, которого я  все равно, где – то, в глубине души жду,  всеми этими дождливыми, иногда даже начинало казаться, что нескончаемыми ночами с вечными потоками, растекающимися и барабанящими по стеклу.
У берегов Африки, мое прошлое встретилось с настоящим, время пересекалось своими касательными и сейчас на мгновенье замерло.
Я привязывалась к Олегу сильней, несмотря на расстояния, разделяющие нас. Я любила его, понимая с каждой минутой эти замысловатые его поступки, скрытность, теперь  понятную,  и, объясняющую его прежние поступки, почему он и сейчас боялся меня потерять.
Просыпаясь среди ночи, и лежа, думая о нем в тишине, слушая крик шакалов, время от времени завывающих под окнами, ведущими в лес.
Томясь тревожными мыслями, не зная, что происходит там - среди аравийской пустыни.
 Я вновь вспоминала, его взволнованный голос и признание, в том, что годы, он ночи проводил один, и его страх, - «после наших ночей, искать меня во сне среди одиночества  опустевшей постели».
Разрезая тишину, звонил телефон, высвечивая номер Дениса, не беря трубку, все еще никак не прейдя в себя, я смотрела в окно. Я сидела и вспоминала, - «его последний приезд ко мне». Поддерживать разговор, не хотелось, или умалчивать о том, что я испытываю сейчас? Да, разве могла я сказать ему, почему я страдаю?
Какое - то время, не находя себе места  дома,  бывая у сестры,  и занимаясь ее заботами и проводя время с ней и моей младшенькой дочерью. Совершая наши  поездки по улицам  города,  мне хотелось сначала остаться пожить здесь, где мало, что  могло напомнить мне об Олеге, но,  ощущая, никуда не могу скрыться от собственных переживаний, чувствуя, что все равно я скучаю.
Оказавшись неподалеку от вывески над кафе «Марракеш», я с Евой, вошла в него. В интерьере зала, среди рассеянного света располагались столики, покрытые красными скатертями. Когда мы приблизились к стойке, работающий  в кафе барменом, темнокожий африканец позвал официанта, проводившего меня с дочкой к столу. Присев на кожаный диванчик я разглядывала окружающее убранство кафе, напоминающее мне интерьеры Марокко. Арки с прикрепленными на них кожаными изображениями материка и небольшие картины с африканскими персонажами, подсвеченными изнутри. Все здесь было пропитано теплом «Марракеша» и в красных тонах, как и яркие рубашки, одетые на сотрудниках. Мягкая французская речь, льющаяся из динамиков и атмосфера спокойствия неторопливой жизни далекого континента.
Мне подали рыбный суп, а дочке десерт. Затем горячий шоколад и кофе в маленьких чашечек. Наслаждаясь вкусом поданных блюд, я  мысленно витала в местах, где недавно бывала. Думая о Любне, мои мысли перебегали от неё к Олегу, живущих на далёком от нас континенте.
Когда, мне позвонили,  прервав  виртуальный полёт.
- Ирис, к тебе заходил гость, - доносился голос из трубки, - представился братом Олега, - я сказала ему когда ты вернёшься, сообщив, что ты в Краснодаре сейчас – закончила свою речь моя мать.
 Я расплатилась, и мы вышли на улицу. Холодный ветер ударил в лицо, вернув меня в реальные будни.
Я в очередной раз подумала, - «вечно она всё испортит, и, не спрашивая, что передать, совершает свои поступки, как и сейчас, ну, кто ее просит? Нет, если многое и меняется в жизни, но только не она – моя мать и, ее неизменная уверенность в правильности своих поступков».
К вечеру, в городе становилось все холодней. Морозы усиливались, покрывая деревья одеждой из тонкого льда, продолжая рисовать свои узоры на стеклах старинного дома, к которому мы приближались. Внутри, всё так же, царили тепло и уют.
Следующим днём, я вместе с домашними, накрывала новогодний стол, во главе, которого уже стояло шампанское.
Встречая приходящий год с боем курантов у телевизора, и с опасением думая, о том, что он  принесет. Племянник и дочь вышли  в сопровождении старших во двор пускать фейерверки. Громкий залп ракетницы цветные огни салюта, летящие высоко над городом его очертания, подсвеченные яркими вспышками, подобно большому котлу притягивали взгляды, будоража воображение и завораживая своим кипением на ярком огне.
          Городской пейзаж, дом на окраине, и улыбка сестры, наши дети и любовь близких. Все что наполняло меня мои чувства и составляло мое счастье сейчас и счастье наступивших в этом году дней. И вот наступил  день, когда мне стало понятным, что бесполезно и ненужно убегать от воспоминаний, и мне захотелось уехать домой, чтобы вернуться к реальной жизни, не скрываться от  пережитого, не бежать бесконечно и, возможно, менять свое будущее, устремляясь к нему.
          Поезд набирал обороты, везя вдоль бесконечной пляжей кромки у штормящего моря, бушующего зимой. Вскоре,  повернув, поезд прибыл на станцию, освещенную редкими огоньками и, я вернулась домой.