20 дней из жизни отдыхающего

 
                ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ ИЗ  ЖИЗНИ  ОТДЫХАЮЩЕГО.

         

Меня везли в наркологическую больницу. За рулем - сын, рядом с ним - жена. Я сидел на заднем сиденье и обреченно смотрел на голые деревья вдоль дороги, на ангары промзоны, напоминающие японское побережье после цунами.
" На всякую "Цусиму" бывает " Фукусима". - Почему-то промелькнула такая вот циничная мысль.

Госпитализация была решена на семейном совете ( я, естественно не в счет) после очередного трехнедельного запоя по ночам. На сколько меня упекут, я не знал, да и мне было уже абсолютно все равно.
За два дня до этого состоялся семейный совет. Я лежал на диване на спине и смотрел в окно .Жена сидел в кресле и молчала. Ей было тоже все равно.
" Я устала, пусть хоть сдохнет." - как-то сказала она мой матушке, которая все предлагала отпаивать меня молоком с медом. Основные доводы приводил сын Митя. Доводы были логичны. Без особых внешних эмоций в голосе он говорил:
- Возьмешь отпуск на месяц. Саша (это мой старший сын) тебя заменит. Мать сидела  у моего изголовья и почесывала мне загривок.
- Может еще по фотографии попробовать? Я читала...
- Бабуля!.. - Перебил сын.
- Ладно, делайте, что хотите. - Согласился я и все сразу оживились, кроме жены.
Особенно обрадовалась сноха. Она ходила с полугодовалым малышом (т.е. с моим внуком) под мышкой по коридору и в разговорах участия не принимала. Ребенок все хотел улыбнуться, встретившись со мной взглядом, но его тутже проносили дальше в коридор, и сноха из прикрытия потихоньку продолжала слушать, чем дело кончится. У меня с ней родственного контакта пока не сложилось.
Больница располагалась на самой окраине города рядом с тюрьмой. Один забор был общий. Другие три значительно ниже и без колючей проволоки.
В коридоре нас встретила медсестра и спросила кого из нас: меня, жену или сына укладывать. Мимо нас двигались очень осторожной походкой мужчины разных возрастов и комплекций. Встречаясь, они подчеркнуто вежливо пропускали друг друга, облокачиваясь на стены, или придерживая друг друга за плечи. Некоторые постоянно проводили ладонями то по своим щекам, то по глазам. Толи прихорашивались, толи стряхивали с лица несуществующие крошки.
- Мама, а что это они так ходят? - Шепотом спросил сын. - Так широко ноги ставят, за косяки дверей держатся...
- А это они уже почти вылечились. - Ответила жена. (Она у меня с чувством юмора.) Я тоже хмыкнул сыну, однако, заметил в его глазах некоторое волнение, вернее - отсутствие обычной уверенности в отношении будущего.
Подошла медсестра.
- Кто из вас ложится? - она посмотрела на меня, жену, сына.
- Вот он. - Жена чуть подтолкнула меня вперед.
- Пройдите к главному.

В кабинете за столом сидел главный врач Антон, красавец с густой светлой кудрявой шевелюрой. Отец четверых детей и, поэтому настроение его, как потом рассказывали завсегдатаи заведения, ото дня ко дню резко отличалось.
На этот раз, как мне показалось, он был зол.
- Что скажем? спросил главврач Антон, не предлагая мне присесть.
- Вот, лечиться пришел.
- С какой целью? - Главврач ухмыльнулся.
- Ну... Чтобы не пить.
- Никогда? - Тут он даже гоготнул.
Я сглотнул от волнения слюну и, запнувшись, кивнул.
- Н-никогда.
- Сколько недель последний запой?
- Две. - Опустил я глаза.
- Понятно. - Протянул красавец - А может три?
- Может... - Поднял я глаза.
- Вещи забирайте и в четвертую палату, а одежду санитарка уберет в гардероб.
За мной пригласил жену. Мы с сыном остались в коридоре и сопровождали взглядами то одного, то другого пациента. На сына я не смотрел, сел на скамейку и смотрел на свои колени. Вышла жена, кисло улыбнулась, и мы стали прощаться.

Палата №4 находилась на втором этаже возле не большего холла. Из окна холла я видел, как жена с сыном идут к машине. Вспомнилась давняя сцена: двухгодовалый сын лежал в больнице с крупозным воспаленьем легких. Жена , естественно - при нем. Когда он пошел на поправку, она ставила его на подоконник, и мы долго махали друг другу руками. Я стоял у машины, жена рисовала на запотевшем стекле маковку церкви с крестом. Я кивал. Когда я уезжал, жена по полчаса унимала сына, заливающегося горючими слезами. И в течение дня он часами мог стоять на подоконнике и ждать " красную машину ".
Я стоял в холе наркологической больницы и смотрел, как отъезжает мой черный "OUTLANDER". Мне никто не помахал.
В палате было четыре кровати. На одной из них лежал мужчина лицом к стене. Сестра определила мою у двери. Я разложил вещи, сел и задумался.
" Ну что?.. Все когда-то надо попробовать. В тюрьму - не за что, да и страшно. А здесь - все культурно, уютно... Читать, смотреть телевизор, все, как дома, только люди другие... А это, может, и - "Плюс".

В палату вошел сухопарый, сутуловатый мужчина.
- Алексей. - Увидев мена, сразу объявил он.
- Владимир. - Ответил я.
Алексей был явным хозяином камеры. На руках его были татуировки, взгляд - сверлящий.
- Так, нах…й, чайку сварганить. Боцман, х…ли ты дрыхнешь? Чайку, нах…й!
Боцман соскочил с кровати, и они загоношились с кипятильником.
В первый день мне сделали 4 укола и дали 8 таблеток. Я стал ходить по стенке и с трудом подбирать слова, если кто что-нибудь спрашивал.
Ночью мои соседи ходили курить через каждые полчаса.
Обычно первым вскакивал бодрый Алексей:
- Все! На ***! Курить!
Боцман тоже поднимался. Я следом за ними, держась за перила, тоже двигался в курилку. Курилка была на лестничной площадке перед чердаком. Когда все возвращались, Леха-уголовник ( так я его определил) выключал свет и командовал:
- Все! П…дец! Всем спать.
Через час история повторялась. Я поддерживал эти перекуры раза через три.
Среди ночи я проснулся попить минералки. Пробка зашипела и куда-то покатилась. Я сделал два глотка и попытался пошарить пробку.
- Так, бл…ь, только начал засыпать! - Вдруг заорал Леха. - Ты там со своей бутылкой...
На утро энергичный пахан притащил ведро со шваброй и решил убраться в комнате. Подойдя к моей кровати, он хмыкнул:
- Хм. Развел здесь, черте что...
Я понял, что надо как-то отвечать.
- А что за тон? -Спросил я активиста и, и мой , почти такой же жесткий взгляд, как мне подумалось, встретился с Лехиным.
- Что, взгляд, Что, взгляд...
- А то. Просто скажи: " Надо бы под кроватью подмести. Так?
Я взялся за ручку швабры и довольно уверенно дернул ее на себя. Леха стушевался, нагнулся.
- Да я сам подмету, ты только сумку убери, вон хоть на тумбочку, нах…й.
Я переставил сумку и на этом инцендент был исчерпан. Правда, как оказалось не совсем. Утром главврач - красавец, похожий на особиста из последних фильмов о войне, объявил мне, что ночами надо спать. На что я попросил его перевести меня в другую палату. Никаких возражений не последовало, и следующую ночь я провел в палате №6 в гордом одиночестве, читая Рене Генона: " Кризис современного мира."
К вечеру следующего дня я ждал родственников: жену, мать, сына. Честно говоря, видеться  с ними особого желания у меня не было. Я был занят размышлениями: можно ли дожить остаток дней в этом режиме, в подобном или похожем заведении. Ведь все возможные, приятные мне режимы я уже перепробовал. Выполнил свой долг перед родителями, детьми, женой. Дальше стал доставлять им все больше и больше неприятностей. Разговоры все переговорены. А здесь кормят, поят компотом, ничего делать не заставляют. В курилке всегда полно мужиков. Говорят, что скоро снег сойдет...
- А если еще и пару дождичков, так и все...
- Да еще навалит. Вон, гляди, снег твой х…ячит и х…ячит.
- Все равно сойдет...
- А на ту сторону солнышко переползет, так в палате духота, дышать нечем...
Курилка - это место общения пациентов. Там собираются иногда до шести человек. Иногда двое вводят под руки третьего. Один раз мне пришлось принять участие в выносе тела. Тут уже потребовалось 4 человека. Бедолага вошел сам , присел, сделал пару затяжек и повалился на бок. Мы взяли его на руки: двое по плечи, двое под коленки, донесли до кровати и уложили. Руководил мероприятием, как всегда Леха - уголовник.
Вообще говоря, он постоянно заботился о лежачих. В столовой или сам или давал указание боцману отнести в ту или иную палату хотя бы кашки. Бывали в курилке и такие разговоры:
- Сегодня какой день?..
- Четверг.
- Угу, пятница. Пятница тоже хорошо.
- Четверг, говорю, бля...
- Угу... Значит завтра - суббота... Начнут мне всего по одному болючему уколу х…ячить.
- Тьфу, ты, глухня! Четверг сегодня, 14 - апреля. - Ответа нет. Собеседник спокойно затягивается, попыхивает и кивает вслед своим мыслям. - Пятница значит...
Днем я имел беседу с врачом социальным психотерапевтом.
- Меня зовут Татьяна Ивановна. Можно я задам вам несколько вопросов?
- Можно.
- Как учились в школе?
- Отлично.
- На "хорошо" и "отлично"?
- На "отлично".
Татьяна Ивановна смутилась и извинилась.
- Сколько классов закончили?
- Десять, естественно.
- Ах, да. Извините. Куду потом поступили?
- В Московский Инженерно Физический Институт.
Татьяна Ивановна приоткрыла рот для следующего вопроса, но я перебил ее.
- Закончил. Был распределен в Санкт-Петербург в Институт лазерной физики.
- Угу, угу... А давно пьете?
- Лет 30.
- Угу... - Она что-то мелко записывала себе в блокнотик, но мне показалось, что это были просто каляки-баляки.
- Верующий?.. Ну в бога веруете?
- На этот вопрос ответить не могу.
- Ну а в церковь ходите? Вы знаете, я сама тоже только с 95-го года стала верующей, стала в церковь ходить. И вы знаете, такое успокоение, умиротворение пришло...
- А-а! Это когда Ельцин стал верующим?- Припомнил я и улыбнулся. А я как раз с того года усомнился в церкви.
- Да... Конечно... - Женщина засмущалась.
- Книги читаете? - Отметила она в свой блокнотик следующий пункт.
- Да. Очень много.
- Угу... Какие? Классику?
- А как вы догадались?.. Ах да, извините, вы же психолог.
Наступила некоторая пауза. Потом Татьяна Ивановна встала.
- Вот у нас библиотека здесь. Вот тренажерный зал. Пользуйтесь, пожалуйста. Книги, которые будете брать, записывайте вот в эту тетрадку. Спасибо за беседу.
Я прошел вдоль книжных полок и приятно удивился. Почитать, действительно было что. Тренажеры работали плохо: скрипели и заклинивали.
Зато на первом этаже был прекрасный зал. У стены стоял огромный аквариум. Водоросли, рыбки самые удивительные, одна типа сома, другая - как месяц. Со дна поднимаются и тихонько урчат пузырики. Рядом с аквариумом - большой телевизор. Перед ним - два  темно-бордовых кожаных  дивана и пара таких же кресел. За диванами два стола: теннисный и бильярдный.
У теннисного стола перечикивали друг другу шарик женщина лет сорока и паренек лет двадцати.
Я скромно встал к стенке и когда женщина, улыбнувшись, предложила мне ракетку, я взял. Лет двадцать назад я прилично играл. Мы встали с пареньком Ромой по разные стороны стола и я без особого удивления обнаружил, что ракетка в моей правой руке крупно дрожит, причем совсем не с той частотой, с какой в левой моей руке дрожит шарик. Попробовав подать раза 4, покраснев и весь трясясь, я, как «Глас Божий», услышал из столовой: "Обедать! Обедать!" Посудомойщик Андрей выходил на середину коридора, вставал по стойке "смирно" и кричал на два этажа: "Обедать! Обедать!" Он меня выручил - посудомойщик Андрей.
В 6 часов вечера приехали мои. Мать стеснительно улыбалась, поджимала губы, бегала глазами по сторонам, открывала свои мешки, коробочки, бутылочки.
- Ну как? - Спросила жена.
- Нормально.- Язык поворачивался с трудом.
- А как-то ты говоришь... Не внятно.
Сын внимательно смотрел на меня. Я смотрел в пол, шагнул к скамейке, меня качнуло. Я присел рядом с матерью. Сын прошелся по коридору до холла.
- Вон у вас и теннис и бильярд.
- И аквариум. - добавил я.
Посидели. Мать давала советы есть мед, он добавляет сил, есть кедровые орешки. Все выставляла на скамейку. Молчали. Когда кто-то что-то говорил, мать скорее переспрашивала, чтобы ничего не упустить.
- А пойдем, попробуем сыграть. У меня и бахилы есть. - предложил сын.
- Уже пробовал. - Ответил я вяло. - Не получается.
- А с кем играл?
- А вон мальчик идет. Роман - токсикоман. Мимо прошел Роман. Все мои проводили его внимательным взглядом. Мать приоткрыла рот, в ее глазах  застыло детское удивление.
- Ну так, как здесь? Как кормят? - Опять спросила жена.
- Вполне нормально.
- Врачи смотрели?
- Не. Сдал анализы, ставят уколы.
- А капельницу.
- Капельницу не ставят, еще не решили.
- Может тогда и не надо капельницу? - Дрогнувшим голосом спросил сын. - Ты же, мама, врач?
Жена подошла к сыну, приобняла его за плечо.
- Все идет нормально. Так и должно быть.
Еще чуть посидев, стали прощаться. Подошла мать, прижалась поцеловала. Подошел сын, приобнял за плечи, тоже прижался. ( Последний раз такое было лет 20 назад). Подошла жена, обняла и поцеловала в бороду. ( Последний раз такое было лет 30 назад). Они пошли к машине. Я смотрел в окно. На этот раз все трое обернулись, искали какое-то время окна холла и, увидев меня, замахали руками.
" Точно. Здесь жить лучше." - подумал я. Поздно вечером я пробовал подачи.

На следующий день меня пригласил добрый лечащий врач Денис. Молодой, в красивом черном костюме, белой рубашке с галстуком. Волосы коротко стрижены бобриком.
- Как спалось, Владимир Викторович?
Спасибо, на новом месте лучше. И вообще лучше.
- Хорошо... Вот хочу предложить вам нашу новую программу.
- Интересно. - Я подвинулся на край стула.
- Понимаете, человек мыслит зрительными образами. Вот, например:  вы водите машину?
- Да.
- Какая у вас машина?
- Outlander.
- О! Хорошая машина. Так вот, когда мы говорим о машине Outlander, вы ее сразу воображаете, как картинку. Так?
- Так.
- Мы создали программу, состоящую из нескольких видеодисков. Понимаете, сколько бы слов мы не говорили о вреде алкоголя, это все останется словами. А видеообразы запоминаются. Несколько сеансов дают очень хорошие результаты.
- Интересно.
- Пройдемте, я покажу вам наш зал.
Доктор Денис провел меня в темный зал с огромным экраном на стене.
- Вот здесь у нас проектор, кресла. Программа уже почти готова. К следующей неделе бухгалтерия обсчитает. Я, думаю, это будет где-нибудь 1500 - 1700 рублей.
- Понятно. Надо подумать.
- Подумайте, посоветуйтесь с женой. Эффект потрясающий.
Я задумался.
- А знаете, доктор, когда я говорю слово - запой или похмелье, у меня возникает очень яркий зрительный образ. Я - на диване, руки в стороны, мечусь то влево, то вправо. Собака сидит, смотрит, жалеет. Жена сидит, просто смотрит телевизор ошалевшая от всего. Невестка быстро проходит мимо по коридору, пронося подмышкой большеглазого, полугодовалого малыша... Вот такой яркий зрительный образ... Впрочем, разрезанные легкие курильщика тоже, наверное, впечатляют... Вообщем, мы с женой подумаем.
" «Завтракать! Завтракать!» - Пронеслось по этажам, и Андрей посудомойщик  (как оказалось, тоже из пациентов со стажем, большой любитель "боярышника") маршевым шагом пошел на свой пост ждать и принимать от откушавших тарелки и стаканы. Отдавая грязную посуду все до единого лечащиеся говорили: " Ну, Андрей, спасибо, накормил".
- Пожалуйста, пожалуйста, - С непременным поклоном отвечал он каждому.
В середине этого дня в нашем заведении появился новый пациент. Молодой парень лет 28-и, крепкий, бодрый. Вышел из кабинета главного врача, по деловому прошел сначала  в хозчасть, потом поднялся на второй этаж к старшей медсестре. Я подумал, что это водитель главного врача. Я стоял возле теннисного стола с ракеткой в руке, дожидаясь Романа - токсикомана и смотрел по телевизору неистовство попсы.
Этот новенький вошел в холл и, увидев меня с ракеткой, как будто передумал идти дальше, приостановился.
- Может сыграем партейку? - Предложил он мне с улыбкой. - Подразмяться перед обедом.
Я разволновался, но, кивнув, подошел к столу.
С первой подачи стало ясно, что Иван (так звали моего нового партнера) может и любитель, но очень высокого пошиба. Он сделал две крученые подачи слева и, поняв, что я не дотягиваюсь, перешел на правую сторону стола. Справа я взял две его довольно мощные прямые подачи, но по столу не попал. Мы играли не на счет. Разогревались. Мои подачи что слева, что справа он брал легко, но сразу атаковать пока не решался. Поэтому у меня даже получилось после его отбоя забить гол. Это его обрадовало. Он даже обтер ладони о штаны и сказал:
- Опа-на.
Волнение мое потихоньку рассосалось, и его прямые правые я приноровился класть на стол, после чего, конечно, сразу же получал резак. Резак шел опять под мою правую руку, и на четвертой подобной комбинации я с его резака сам резанул, чем привел Ивана в полный восторг. Тогда он, смеясь, переходил налево, и я опять не дотягивался до его крученой низкой подачи. К моему великому сожалению, я никак не мог мышечно вспомнить свою коронную подачку-неберучку, которой лет 20 назад ставил в тупик серьезных ребят.

Игра шла все интересней и интересней. Я даже взял несколько его левых, на что у Ивана были заготовлены еще, как минимум, три продолжения.
- Ну что, на счет? - Предложил Иван.
Я кивнул. Мы сыграли три партии. В одной мне удалось выйти из десятка.
- Пошли, покурим. - Иван положил ракетку на стол. Я, приятно возбужденный, пошел следом. Поднимаясь по лестнице в курилку, Иван спросил, где я так научился играть. Я сказал, что не держал ракетки 20 лет.
- Вот это да! - Удивился он.
Я был, как говорится, на вершине счастья. Сели, закурили.
- А я - спортсмен. - Начал Иван. - В футбол с детства играл. За "Шинник", юношеский. Теннис вот. Второе место занял на первенстве Северной железной дороги.
- А ты с какого года? - Спросил я.
- С 81-го.
- В «Шиннике», говоришь? А Баронова Сашу с 81-го года не знал такого?
Иван вскинул глаза.
- Конечно, знал. В одной команде играли.
- Так это мой старший сын. - Не без гордости стукнул я себя в грудь.
- В самом деле? Не может быть. - Не поверил Иван.
- Почему не может? Не похожи, что ли?
- Да я в том смысле, что ты... Т.е. вы как-то молоды больно. У меня  вот отец 2 года назад умер. До сих пор отойти не могу. Полоса черная. Одна  жена ушла. Вторая терпит пока, держится. Здесь вот второй раз уже. Сейчас, правда, анонимно. За деньги. На три дня по 2500 в день. Страшно прав лишиться. Я же сейчас только, как таксист... С "железки" сократили... Хм. Интересная встреча.
- Да уж. Город маленький. - Не стал спорить я.
После более близкого знакомства я узнал, что Иван закончил Демидовский университет математический факультет, но по специальности не работал ни дня.
- Учителем, в лучшем случае преподавателем в ВУЗе. Зарплата - 8 тысяч... Вообще, где я только не работал.
С Иваном мы смотрели хоккей, футбол, обедали за одним столом, играли в теннис, курили, много разговаривали. У него было хорошее чувства юмора и быстрая реакция на редкие мои иронические высказывания.
В один из вечеров вдруг забегали медсестры. Спросили меня: не могу ли я переселиться в другую палату.
- Мы поможем вам вещи перенести.
- Да я сам перенесу. Постель вот только.
Я собрался и пошел за медсестрой. Она, чуть обернувшись, не громко сказала, что привезли очень тяжелого, и ему нужна отдельная палата. Мы подошли к палате №1.Сестра открыла дверь, и я увидел, что на одной из двух кроватей лежит Иван и читает какую-то книгу. Так мы оказались соседями по комнате.
Два раза в день мы мощно играли в теннис, до пота, до душа. У меня стала получаться подачка-неберучка, поэтому я иногда даже выигрывал.
В очередной приезд моих родственников: моего младшего сына и моей матери, я предложил сыну сыграть партейку. У нас с ним получилось довольно сносно и я проиграл всего мяча 4. Иван и Роман-токсикоман стояли, опершись руками  на бильярдный стол, и болели за меня. Иван все удивлялся, что вчера вечером все было не так, что-то со мной сделалось.
Я предложил сыну сыграть с Иваном. Оба застеснялись, но встали к столу. С первой же подачи Ивана сын Митя хохотнул и сказал:
- А я так не умею.
Тем не менее проигрыш его был всего очков в 5 или 6. Все остались довольны. Только моя мать, глядя на наши бои, сказала:
- А зачем же так уж сильно- то бить?
Прощаясь, мы вновь обнялись с сыном.

                *       *       *

Все время, пока я отдыхал в наркобольнице, на основном месте работы: в частной офтальмологической клинике, меня заменял мой старший сын Саша. Если возникали вопросы, мы их решали по телефону, и все, как будто, было в порядке. Тревожила меня, конечно, мысль, что хозяева клиники посмотрят, посчитают, да и скажут после моего возвращения, мол  «Ваш сын, Владимир Викторович, вполне справляется со всеми обязанностями, так что наша фирма в ваших услугах больше не нуждается». Когда я поделился своими сомнениями со страшим сыном, он сказал: " Папа, не боись. В этот же день и я уволюсь." Мне стало повеселей.

В это же время, точнее уже месяца два, Саша подыскивал себе новую машину в кредит. Мы постоянно перезванивались, и он рассказывал, какие есть варианты и почему не подходит тот или этот. Наконец раздался звонок:
- Кажется, я нашел. Хорошую, прямо здесь, в городе,  2 года, пробег - 30 тысяч.  Чуть побитая градом, но я бы не заметил, если бы не сказали.
- Бери. - Решительно сказал я. - И приезжай, покажи.
- Наверное, завтра. Еще как следует посмотрю, покатаюсь и куплю.
- Маму с собой возьми и Митю.
- Хорошо.
Я стал ждать завтрашнего дня, как дня свадьбы сына. Ведь покупка нового автомобиля - это почти свадьба.
А день в клинике был похож на день, ночь на ночь. Ночью раза два практически каждый пациент выходил в курилку. Кашляли, вздыхали, обсуждали погоду. Ночная медсестра сидела в своем кабинете, и проем приоткрытой двери был виден ее профиль, склонившийся над книгой.
- Что читаете? – Как-то спросил я.
- Историю болезни. - Неласково, но острословно ответила медсестра.
Ох уж эти ночные медсестры, что могли бы быть, как просто женщины, сколько мыслей они вызывают. Мало того, что 90% контингента оказываются в подобных заведениях исключительно из-за патологической пассивности русских женщин, сколько обломов на почве любовных утех приходилось заливать вином русским мужчинам, так эти ночные медсестры никогда даже близко не сообразят хоть частично искупить вину всего женского своего рода.
В середине следующего дня я не выдержал и позвонил Саше.
- Вот сидим, оформляем.
-Приедете?
- Да, папа, мы сразу собираемся на дачу. Это же уже здесь почти рядом, а к тебе через весь город, потом назад. Давай завтра заедем.
- Ну вот. - Скис я. - Мне же хочется посмотреть.
После некоторой паузы сын выдохнул:
- Ладно. Жди часа через два.
- Ура!..

Через два часа мы с Иваном вышли на больничный двор. У крыльца стояла сверкающая черной эмалью прекрасная " KIA MAGENTIS". Рядом стояли мой сын и жена. Саша с Иваном присмотрелись друг к другу.
- Ну что? Не узнаете друг друга? - Спросил я посмеиваясь.
- Что-то припоминается. - Сказал Саша.
- Заматерели оба. - Улыбнулся Иван. Они подали друг другу руки. Стали осматривать машину, открывать двери, багажник, капот. Больничная бесхвостая кошка мгновенно запрыгнула на заднее сиденье. На нее не обратили внимания, глядели в мотор, расхваливали.
- Дай прокатиться. - Сын дал мне ключи, я аккуратно объехал клумбу. Снова походили вокруг, осмотрели мелкие крапинки от ударов градин.
- Ерунда. - Уверенно заключил я. - Вот, Саша, был ты полунищий, а теперь стал полностью нищий. Но с другой стороны, жидов тоже надо кормить. Они же нам деньги рисуют...
Жена махнула на меня рукой:
- Кто про что...
Стали прощаться. Мои уселись в машину, машина тронулась. Мы стояли сзади и вдруг увидели нашу кошку за задним стеклом. Замахали руками. Сын с женой тоже увидели не званного пассажира. Дверь открылась, Кошка выскочила на улицу. И черная KIA  плавно покатилась в нашу жизнь. Только, почему в «нашу», и причем здесь я…

На следующий день выписывался Иван. За ним приехала его молодая красивая жена и стыдливо стояла в стороне, пока мы трогательно прощались.
- Увидимся еще, в теннис поиграем. - Сказал я и осекся.
- Только бы не здесь. - Засмеялся Иван.
- Да уж…- Я искоса взглянул на жену Ивана. Она смотрела в окно. Все чувствовали себя виноватыми за всю свою никудышную жизнь. Обменялись телефонами. Я пообещал, что все вызовы такси будут идти на его номер. Так мы расстались.
Потихоньку подходил срок и моей отсидки. Взяли повторный анализ крови. Лечащий врач Денис - Добрый спросил на счет видеодисков.
- Знаете, доктор, я здесь насмотрелся таких  ярких зрительных образов, что, думаю, это сильно повлияет на результаты вашего многотрудного дела , так необходимого нашему народу. По крайней мере в случае со мной.
Доктор призадумался и сказал:
- А это мысль.

Впереди были выходные: дни Светлого Христого Воскресенья.
Но срок мой должен был бы продлиться еще на 5 дней. Я снова отправился к доктору Денису, спросить о возможности отпуска на 2 дня.
- В любом случае это решает главный врач Антон Геннадьевич...Ну хорошо, пойдемте к нему, он сейчас как раз здесь.
Я подумал, что это "конец" моим надеждам. Антон-особист - злой врач.
Вникнув в суть вопроса, Антон сел в кресло, развалился и сказал:
 - А почему бы и нет. В конце концов буду знать хотя бы в отношении вас. Вы же видите, здесь некоторые возвращаются уже через три дня в первобытном состоянии. Пишите заявление.
Видимо, вчера все его четверо детей получили в школе по "пятерке".
За две недели все пациенты потихоньку приходили в себя. Были уже, как старые добрые знакомые. Шутки в столовой, в курилке. Леха-уголовник, узнав, что меня отпустили на пасху, загорелся тоже пойти к главному.
- У меня мать лежачая. - Убеждал он сам себя. - Разрешит, нах…й, думаю.
- Иди сейчас. - Посоветовал я. - У него настроение хорошее.
Леха пошел. Вернулся через 5 минут, чуть не бегом, писать заявление.
- Отпустил. – Победоносно сверкнул глазами Леха.
Вообще начинало казаться, что все мы тут, чуть ли не друзья, как в пионерлагере. Оставалась неделя и трогательное расставание.

Но судьбе было угодно распорядиться иначе.
Как-то, после обеда, я зашел к дежурной медсестре и попросил что-нибудь от изжоги. Квашеной капусты давалось с избытком. Она дала мне две таблетки и, поблагодарив, я пошел к себе. На повороте в холл из проема быстрым шагом выскочил невысокий человек в майке. Я увидел его все в наколках плечи и руки, увидел его глаза, но было уже поздно. Плотнейший удар слева в скулу был, как мне показалось, очень профессионален. Я не упал, но матюгнулся громко. За человеком выскочили еще двое. Сзади подскочила медсестра.
- Что ударил, Володя?- испуганно закричала она.
Человека подхватили под руки.
- Я ничего, никого... Ничего...
Сестра заглядывала  снизу вверх мне в лицо.
- Сильно ударил?
- Не то слово. - Сказал я и, качая головой, пошел в умывальник под холодную воду. Навстречу быстрым шагом шел лечащий врач Денис.
- Сильно ударил?
- Да уж. - Ответил я, держась за челюсть и пробуя приоткрыть рот.
- Вот бывают совсем не вменяемые. Вы уж извините...- Денису было не по себе.
Я закрылся в умывальнике и сунул скулу под холодную воду. Думы мои были муторны: " Какой облом. Все так прилично кончалось. Один плюс, что не будет фингала, и челюсть на месте. Так, пришел бы на работу. Теперь месяц кашку кушать..."

Среди ночи я пошел курить. Решил поразмышлять, как успокоиться. В это время дверь в курилку приоткрылась. Кто-то
пытался пройти в качающийся проем. Еле стоя на ногах, полусогнувшись. в дверь протиснулся мой вчерашний боксер. Пополз по стенке, глядя строго вниз. Сел у окна, поднял на меня мутные глаза, и, как бы не узнав, отвернулся к окну. Наколок на нем было гораздо больше, чем на Лехе.
" Интересно, будет он завтра помнить, или нет?"
Утром все уже обсуждали инцидент.
- Надо было его сразу там и похоронить. - Проворчал кто-то.
Вошел Леха-уголовник.
- Что это за дикого нового привезли вчера? - Закурив, спросил я.
- Да какой он новый. Постоянно тут болтается. - Зашумели несколько голосов.
- Пытались к нам с "Боцманом" подселить. Сразу пальцы начал гнуть... Я им сказал: На х…й его сюда. Я за себя не ручаюсь...
- Так вот, уже " борода" получил ( борода - это я)...
Лех вскинул на меня глаза.
- Хм. Я бы убил, нах…й.
Каково же было мое удивление, когда я встретил "боксера" на обеде. Во-первых он был бодрячком. Во-вторых - всеми знаемый, шутил с поварихами и вообще чувствовал себе как дома. Бильярдист  Серега-"длинный", вообще, оказался его давним корешем. Так они в последствие и ходили вместе: один коротышка, другой длинный, как жердь. Проходя мимо меня по коридору, " боксер" ухмылялся  и стукал кулаком себе в ладонь.
Я пошел к Доктору Денису и попросил о выписке. Он задумался.
- Вам еще рано.
- Пора. - Не очень уверенно сказал я.
- Это из-за вчерашнего инцидента? - Тихо спросил он.
- Главным образом.
- Вы извините, что так все... - Но он уже ничего не помнит. Будет ходить тише воды, ниже травы. - Пытался успокоить меня Денис.
- Вы ошибаетесь. Он все помнит и очень доволен собой. Встречаться с ним мне, мягко говоря, не очень комфортно.
Денис перекладывал бумаге на столе. Думал.
- Давайте сделаем так. Переведем вас на дневной стационар. Будете приходить на час - два, и домой. Капельки будем вам давать не совместимые с алкоголем каждый день, а через неделю - выписка. Как?
Я согласился. Вариант более чем...
Дожидаясь приезда моих, я несколько раз выходил в холл. Сыграл с Романом в теннис. Резко дергаться было больно. Видел, как гуляют "боксер" с Серегой Длинным, как торопливо, якобы чем-то озадаченный по хозяйству, проходит мимо "боксера" Леха-уголовник.
Вечером меня увезли домой. За ужином, растирая языком о небо омлет, я ссылался на зубную боль.

Утром я пришел на место основной работы. В чайной сидели наши медсестры и врачихи. Я встал в двери, подперев косяк, в плаще, в шляпе, с тихой улыбкой на лице.
- Ой, Владимир Викторович вернулся.
Все засуетились, задвигали стульями, приглашая меня на чай с тортом. Значит, был чей-то день рождения. Я пошел к себе, разделся и вернулся чаевничать.
- Надо же, опять снег повалил... - После затянувшейся паузы сказала медсестра Маша, посмотрев в окно.
- Погода, не поймешь... А после обеда солнце на ту сторону переползет, так в кабинетах духота невозможная... - Вздохнула старшая медсестра Валентина Витальевна.
- Сегодня у нас четверг?
- Ты что, родная? Какой четверг? Среда!
- Ой, точно. Что-то я совсем, того...
Я невольно улыбнулся.
" А может и правда никаких других разговоров и не надо?" - Подумал я, вспомнив курилку в наркушке.
" А может и правда, что мы будем жить теперь по-новому?.. Не правда ли, смешно?"