Когда-то, лет сорок назад (неужели уже прошло столько?), мне попали в руки стихи Вадима Сикорского. Фамилия его ничего мне не говорила, но что-то заставило открыть небольшую книжечку и начать читать. Это были стихотворные миниатюры, которые сразу запали в душу, то есть дошли по назначению. Мы все были тогда влюблены, и как юной девушке могли не понравиться строки:
Вот какие бывают лица:
Белый лоб, взгляд и светл, и чист.
Я хотел на тебя молиться,
И жалел, что я – атеист!
Или вот эти, о неразделенной и сложной любви:
Вырос я, готовый к бою,
но в иной борьбе
полоснула ты любовью
по моей судьбе.
Зашатавшись от измены,
от тебя такой,
я ушёл, держась за стены
доброты людской.
Сорок лет пролетели, а мне по-прежнему интересны и дороги стихи Сикорского! Правда, я вдруг увидела у него и другие, о человеческой судьбе и дружбе, о войне и людях, опаленных ею. Читаю, и думаю: чтобы понять эти строки, нужно было прожить несколько десятков лет, окончить два учебных заведения, раз семь поменять работу, два раза счастливо выйти замуж, родить и вырастить четырех детей:
Расстаёшься с людьми, как со странами,
где провёл свои лучшие дни.
Но душевными рваными ранами
о себе вдруг напомнят они.
А иных, как турист — время скорое! —
еле вспомнишь и рост и лицо,
вспомнишь слово вдруг высокогорное
или взгляд, как в лесу озерцо.
Удивительно, будучи неверующим, Вадим Сикорский писал такие человечные и светлые стихи, наполненные любовью к людям, что читая их, ощущаешь присутствие Бога!..
Мне говорят: возмездья берегись.
Я прожил век ни короток, ни длинен.
Бывало, надо мной сияла высь,
бывало, погрязал во мгле, как в глине.
Мне перепало света стольких глаз,
чем заплатить — тоской в час испытанья?
Оплатят ли страданья в страшный час
всю прелесть мимолетного свиданья?
Я испытал и боли и беду,
но было столько солнечных мгновений,—
сложив, зажжёшь сверхновую звезду
на небе, что самой весны новее.
Оказалось, что поэт Сикорский ушел из жизни совсем недавно, в 2012 году. Он прожил 91 год. Много это или мало? Не знаю…
Когда-то в одном из предисловий к своей книге он написал: «Главным в поэте я всегда считал уникальную способность оказаться наедине с миром, со вселенной, со звёздами, с самим собой. Умение взлететь ввысь сквозь любые учрежденческие потолки, сквозь стены и этажи увеселительных заведений, сквозь тяжёлые железобетонные стены любых подвалов».
Вдруг я поняла, почему мне так нравятся стихи Вадима Сикорского. Они – о вечных вопросах: о странностях любви, о человеческой чести, о земном пути:
Ничто не вечно – ни звезды свечение,
ни пенье птиц, ни блеск луча
в ручье, –
ничто не вечно. Смерть
не исключение:
Не может вечным быть небытие.
В годы перестройки Сикорский оказался в тени, редко печатался. Но и тогда он чувствовал себя без любви, «как скульптор без глины». Опять ЛЮБОВЬ! Друзья пишут, что с некоей долей иронии он называл себя «атлетическим повесой».
Только вслушайтесь в слова стихотворения «Встреча», которые написал этот зрелый и умный мужчина:
Опасность была не уменьшена
Ни светом, ни тем, что – народ…
Почти нереальная женщина
Навстречу спокойно идёт.
Из облака солнцем точённая?
На лбу – неземного печать?
Нет, мысль, на слова обречённая,
Об этом должна промолчать.
Решусь объясниться лишь косвенно:
Всю мудрость налаженных дней,
Как нечто никчёмное, косное,
Забыв, я пошёл бы за ней.
Устроенность жизни, направленность,
Всех помыслов, всё, чем я жив,
Я сжёг, если б ей не понравилось,
К ногам её пепел сложив.
Такая мне богом обещана.
Потупясь – себя отстраня,
Смертельно опасная женщина,
Прошла, не коснувшись меня.
Ну, разве не Божественная помощь могла подвергнуть человека написать такие стихи? Вот и думаю я: есть ярые верующие, с которыми страшно быть рядом, а есть вроде бы и не верующие, но с искрой Божией в душе и сердце…