Г л а в а д в е н а д ц а т а я
ПОЛЕТЫ В ТУАЛЕТЕ
Софья Гавриловна едва не расплакалась от неожиданности.
-Миша? – потрясенно шепнула она. – Потапов? Что-что, а уж от тебя-то я не ожидала!
- Это не то, что вы думаете! – вскочил Шалышкин и погрозил за спиною кулаком.
Мишка обмер, зачарованно глядя на кулак.
- Это он для школьного театра тренируется! – выпалил Сережка. – Поза Геракла, видите? Будто гематогеном бросается. Приходите не спектакль, Софья Гавриловна! «Солнечный остров» называется! Все приходите!
- Солнечный остров? – извернулся Боренька Буржуй. – А что, там и Гераклы водятся?
- Как дам! – огрызнулся Шалышкин.
- Водятся! – уверенно подтвердил Буржуй. – Вот и Головастик не даст соврать. Петька, водятся там Гераклы или Мишку из школы выгонят?
- Водятся! – нехотя откликнулся Головастик. – Они на плечах его держат. Чтобы остров не упал… куда-нибудь в море.
- Кто же кидал? – еле слышно спросила Софья Гавриловна.
- Никто! – Шалышкин обернулся на Мишку так, словно вот-вот его стукнет.
- Мишка, садись уже! – прикрикнул Шалышкин. – Тебе поверили! Выходи из роли!
Простите, Софья Гавриловна, беззвучно шевелились Мишкины губы. Он так и стоял, размахнувшись, словно метатель диска или древнегреческая статуя.
Софья Гавриловна опустила глаза на «Гематоген» под доской. Уголок обертки смялся и лопнул от сильного удара. Софья Гавриловна отскребла кусочек лакомства прямо с доски и попробовала на вкус. Вкус был чистого гематогена. Софья Гавриловна беззащитно посмотрела в класс.
- А кто кидал?
Как мы могли, возмутился класс! Да мы же вас, Софья Гавриловна, протянул ручонки четвертый «Е»!
- Верю! – согласилась Софья Гавриловна. – Никто из моих учеников!
Разве что новенькие?
Она перевела глаза на Бореньку Буржуя.
Боренька молитвенно сложил ладошки и как правоверный мусульманин, поклонился, стукнув головой о крышку парты. Так он и замер, верно, в ожидании песни муэдзина.
Софья Гавриловна спешно кивнула и перевела глаза на другого новичка.
– Скуратов?
Юрка встал и, не мигая, уставился ей в глаза.
- Юра? – переспросила Софья Гавриловна. – Почему же ты молчишь? Ну, скажи, что это не ты, я поверю!
Если совесть чиста, учил Евгений Иванович, никогда не опускайся до оправданий. На воре шапка горит. Все тайное становится явным. Юрка честным, незамутненным виною взором смотрел в глаза учительницы Софьи Гавриловны.
- Юра? – Софья Гавриловна опустилась на стул. – Неужели ты? За что?
Тут она вспомнила, как Боренька Буржуй назойливо всучивал Юрке то ли шоколад, то ли гематоген – а может, то и другое вместе!
- Юра! – покачала головой Софья Гавриловна. Лицо ее покраснело как венгерский галстук на Юркиной груди. Четвертый «Е» перестал дышать, от ужаса девчонки зажмурились.
Софья Гавриловна стукнула ладонью по столу и небеса над виновным обрушились.
- Юра! – прогремела Софья Гавриловна. – Немедленно покинь мой класс!
Майка Савицкая обернулась на Юрку. Проси прощения, умоляли ее глаза, тогда хотя бы в соседний класс переведут, а я к тебе буду приходить!
- Выйди в коридор! – Софья Гавриловна тяжело дышала.
Ее чистое наивное сердце было глубоко уязвлено.
Всего лишь в коридор, облегченно вздохнула Майка.
- Выйди! – повелела она. – До переменки.
Юрка пожал плечами. А как же тайное? Почему оно не становится явным? Или в учение Евгения Ивановича закралась какая-то ошибка? Юрка оглянулся на Мишку с немым вопросом.
Мишка пискнул, словно пытался что-то сказать, но от страха у него перехватило горло. Сережка засопел, высматривая заветную книгу в Юркином пенале.
- Выйди! – кивнул и он. – Так лучше будет!
Юрка посмотрел на Сережку и снова пожал плечами. Его уже выгоняли из класса в прошлой школе. Тогда он показывал учителю язык, спрятавшись за классной доской. Доска прикрывала оконный проем, откуда солнце напрямую било в глаза. Юрка строил рожи и приплясывал за доской, пока учительская рука не ухватила его за ухо! Обидно! Но хоть было за что!
Юрка нагнулся за портфелем и вновь столкнулся с Сережкиной рукой.
- Оставь! – попросил его Сережка. – Я послежу. Все равно уже школьный звонок. За книгу – головой отвечаю!
Юрка вырвал у Сережки портфель и потянулся за красной каской.
- Атас! – завопил Головастик и унырнул на дно. – Сейчас обстреляет!
Четвертый «Е» загремел телами по полу. Наступила мертвая тишина, в которой слышалось только учащенное дыхание да постукивание Петькиных коленей о днище парты.
Пальба не открывалась.
Может Юрка и держал пистолет в руках, отступая спиной, может он и зверски целился в первую всплывшую макушку, но шаги его точно слышались! Это были одинокие шаги. Так уходит командор с поля боя, ступая между мертвых тел товарищей артиллеристов. Так покидает тонущий корабль капитан, намеренно медлящий под призывы матросов из шлюпки. Так выступает побежденный герой, не прикрывая ран, с высоко поднятой головой. Будут новые ядра у командора, да товарищей никто не заменит. Будет новый корабль у матросов, да капитану никто не доверит. Будут новые победы у героя, Юрка! Боренька сунул ему шоколадку в руку.
Это была «Аленка». Юрка глянул на шоколадку в своей руке и покачал головой.
- Возьми! – горячо прошептал ему Буржуй. – В походе вкуснее будут! Обещаю! Да.
- Книжку береги! – показал он Юрке на портфель и, прижав к груди кулак, поклялся стать ему другом, навсегда. Сережка протягивал руки вослед, как будто счастье уплывало под парусами.
- Все из-за тебя! – с ненавистью обернулся он к Мишке.
Мишка обреченно кивнул.
Жизнь за пределами класса была. Летала огромная муха, билась об окошко и снова брала разгон. В синем небе кружили облака, не зная, какому ветру предаться. Капризная погода была на первое сентября, оттого и прохожие внизу были одеты несогласованно.
Юрка постоял у подоконника, тоскливо поглядев на тротуар по ту сторону дороги. Все пути вели в «Детский мир», а этот – короче.
Посетовав немного на судьбу, он понял, что подохнет от скуки, как эта гигантская муха, если тотчас не сделается всадником на коне. Он метнул портфель на подоконник и принялся гарцевать, горделиво поглядывая на свое отражение в окне. Всадник он был хоть куда – ударил в галоп, вытягивая шею и закусив удила, побил копытом у стенда «Пионеры-герои». Над стендом гигантскими буквами был выписан девиз пионерской дружины:
«НИ ШАГУ НАЗАД, НИ МИНУТЫ НА МЕСТЕ, А ТОЛЬКО ВПЕРЕД И ТОЛЬКО ВСЕ ВМЕСТЕ!»
Новый соблазн охватил его мятущуюся душу. Юрка знал, что такое стенд «Пионеры-герои». За каждым героем был закреплен свой ныне живущий пионер, обычно хорошист или отличник, но троечникам тоже перепадало – обычно менее известные, вроде Цезаря Куникова. У Юрки был Володя Дубинин в прошлой школе. Он выменял его на пять окурков, в честном торге. Володя Дубинин был наилучшим хранителем секретов, поэтому. Он располагался в самом начале героического ряда, подальше от туалета, и никто не мог сказать, что попал на него случайно. Каждый герой хранил окурки своего пионера. Володя Дубинин был самым богатым из них. Три «Казбека» и пять «Беломорканалов» таков был его личный рекорд. Зоя Космодемьянская и Марат Казей не раз просили в долг, но были безответственными заемщиками, поэтому однажды Володя пообещал никому ничего не занимать.
Теперь, наверное, он был разграблен в старой школе.
Цокая копытами и изогнувшись шахматным конем, Юрка прошелся вдоль строя пионеров-героев. Володя Дубинин был роднее всех.
- Ну, здравствуй, друг! – кивнул ему Юрка и тихонько заржал. Это конь под ним торопился в туалет, где Юрка мог покурить на водопое.
- Привет! – ответил Володя Дубинин. – Что ищешь?
Юрка оглянулся по сторонам.
Володя Дубинин разговаривал!
Голос был обычный, мальчишеский, с властными командными нотками. Конечно, голоса героев отличаются, ведь они через такое прошли! Все были расстреляны, а попробуй постой на расстреле, у Юрки даже мурашки по коже бегут!
- Извини, Володя! – опустил он голову перед героем. – Я папироску искал!
- Я не Володя, а Вася! – огрызнулся Дубинин, и Юрка недоверчиво поднял бровь.
- Здесь написано «Володя»! – покачал он головой. – Но Вася так Вася!
Он постоял немного, почесал за ухом и осторожно спросил:
- А покурить у тебя есть?
- Не курю! – ответил Василий Дубинин. – И тебе не советую! Больше надо спортом заниматься!
Юрка показал ему бицепс на правой руке, для чего пришлось задрать до плеча рукав гимназической формы. Затем он показал свой бицепс на левой руке, для чего пришлось оголить ее также до плеча.
- Я занимаюсь! – гордо ответил Юрка. – Борьбой!
- Не очень-то и видно! – раздался снисходительный ответ. – А с кем это ты там разговариваешь?
Юрка повращал головой и снова никого не увидел. Только ботинок за выступом в нескольких шагах от себя. Юрка застыл и через короткое время из-за выступа глянул пионер – тот самый, что встретился первым на линейке.
Пионер не выдержал и рассмеялся.
- Василий? – недоверчиво переспросил его Юрка. – Дубинин?
- Васька! – пионер шагнул ему навстречу, протягивая руку. – Да только Болотников! Ну что, нашел свой четвертый «Е», лунатик?
Юрка пожал протянутую руку и вздохнул:
- Уже с урока выгнали! А тебя?
Васька Болотников гукнул.
- За что? – полюбопытствовал Юрка.
Васька подошел к Володе Дубинину и достал из него папироску.
- Твой? – кивнул на героя Юрка.
Васька Болотников снова гукнул. Он был немногословный – все «угу» да «угу».
- И у меня был Дубинин! – обрадовался Юрка. – В прошлой школе!
Васька гукнул и посмотрел на папироску, как на злейшего врага.
- Ладно уж! – сказал он папироске. – Уговорила! А то я вчера только бросил!
Васька показал на туалет, и новые приятели заторопились в укрытие. Звонок мог раздаться каждую минуту, а там уже спокойно не покуришь. Одна услада изгнанному с урока – покурить в достойном обществе. Два изгоя оперлись на стенку, многозначительно выдыхая дым. Мирно журчала вода в игрушечных по меркам унитазах, для очистки воздуха парии включили кран.
- За что тебя? – сочувственно дернул головою Васька.
- Так! – отмахнулся Юрка. – Одного там не выдал!
Васька одобрительно помолчал.
- Друг хотя бы? – уточнил он через пару затяжек.
Юрка помотал головой:
- Мишка. Зеленка.
- Этому вечно достается!
Новичок и старожил переглянулись.
- А тебя? – настала очередь Юрки.
- Так! – отмахнулся Васька. – Показал им, как Суворов с Альп съезжал вместе с армией!
- Как? – удивился Юрка.
- Видишь! И ты не знаешь! – Васька похлопал себя по заду. – Вот так!
Он присел на унитаз и попрыгал, будто летел по кочкам. Юрка развеселился, представив русскую армию с Суворовым во главе, слетающую с ледяной вершины.
- Вот так? – хихикнул он и тоже похлопал себя.
Новые приятели принялись хихикать и похлопывать себя, и подпрыгивать на унитазах, как на кочках.
- Я генералом буду! – хохоча во весь рот, сделал заявление Васька. – На полном серьезе! В суворовское училище пойду! А ты?
- А я? – заторопился Юрка. – А я?
Он внезапно выпятил губу, как делала это Майка.
Шалышкин будет летчиком. Мишка – шофером. Майка – доктором, как бы она ни фыркала! Даже Боренька Буржуй – и тот бухгалтером!
Инженером Юрка стать не хотел. Борцом, наверное, быть неинтересно. Шахматы – ясное дело, игра, какая же это профессия?
- Чего замолчал? – удивился будущий генерал. – Скажи, что еще не знаешь! Никто не знает!
Юрка расстроился. Славное дело – быть как никто!
Шалышкин знает. Мишка решил. Майка уже пропахла аптекой.
Отвратительно быть никем!
- Я? – ответил Юрка. – Я? Это я-то не знаю?
- Не знаешь! – с армейской прямотой признал генерал Болотников.
- Я на Солнечный остров ухожу! – брякнул Юрка. – Там и буду.
Будущий генерал Болотников задумался.
- Что это за Солнечный остров? – распалил он погасшую папироску. – Что-то я про такой не слышал!
- Волшебный остров! – ответил Юрка. – Все желания там уже существуют! Хочешь желтый велосипед – катается! Фрукты прямо с дерева! Люди летают как птицы – просто руки назад отставляют!
- А далеко? – выпустил Васька дым. – Если так, то, наверное, далеко этот остров. Потому что здесь – все наоборот! Если ты чего-то сильно хочешь – как назло, ничего не получишь!
Юрка понимающе кивнул и успокоил:
- Нет, недалеко. Это над Байкалом. Я случайно попал.
- Попал? – потрясенно глянул Васька и даже дымом поперхнулся. – Так ты уже был там?
- Конечно! – Юрка уверенно кивнул. – Мы с папкой по книжке добирались. Только он все проспал, а я самым утром побежал по берегу рыбок кормить – а он тут над берегом и висит!
- Врешь! - твердо ответил Васька. – Вот теперь ты точно врешь! До рыбок не врал.
Юрка с усмешкой пожал плечами и достал из кармана какую-то вещицу. Это была эбонитовая палочка вроде тех, которые натирают об шерсть, чтобы получить электрический разряд.
- Что это? – вывернул по-собачьи голову будущий генерал.
- Перфоратор! – ответил Юрка. – Я его на всякий случай ношу.
- Подумаешь – протектор! – хмыкнул генерал. – Вот у меня часы «Командирские» есть! Смотри – с фосфорными стрелками! У Шалышкина выменял – за самокат, на месяц!
Приятели стукнулись головами, разглядывая циферблат, прикрытый от света генеральской рукой. Стрелки на часах и впрямь светились, двигаясь по горящему кругу.
- Вот это – да! – с уважением протянул товарищ будущий генерал. – А ты протектор! Что твой протектор может?
Юрка снова посмотрел на часы и помедлил. Глаза его так и не хотели отрываться от стрелок!
- Все! – ответил Юрка. – Ну, просто все! Что ты хочешь? Загадывай желание! Хочешь, чтобы звонок сейчас прозвенел? Загадывай, у тебя две минуты!
- Стать генералом! – рявкнул Васька, даже не задумываясь. – Поступить в суворовское училище!
- Станешь! – ткнул его Юрка перфоратором.
Раздался легкий треск, и шерстяная гимнастерка брызнула искрами.
– Поступишь!
Будущий генерал Болотников с любопытством пощупал себя. Сам по себе он не искрился. Будущий генерал шмыгнул носом и недоверчиво глянул на перфоратор.
- Это каждый может! – протянул генерал. – Пообещать! «А вдруг исполнится»! Ты мне чудо какое покажи – если он у тебя все может! Может он сделать, чтобы я полетел?
- Держи! – Юрка протянул ему перфоратор. – Держи и крепко-накрепко зажмурься. А потом представь, что ты взлетаешь! Только разжмуриваться нельзя, а то испугаешься высоты и разобьешься!
- Ага! – недоверчиво принял палочку генерал. – А как же тогда я узнаю, что взлетел?
Юрка задумался.
- А ты положи мне руку на макушку! – нашелся он. – И вниз головой не перевернешься, и почувствуешь, как взлетишь!
Перспектива висеть над унитазами, да еще и вниз головой генералу не понравилась – опасно и засмеют.
- Хорошо! – он положил ладонь на Юркину макушку. – Что еще?
- А теперь – зажмурься покрепче!
- Заклинания нужны?
- К черту заклинания! Просто взлетай!
Генерал зажмурился и засопел как паровоз. Он хмурился – чтобы сосредоточиться. У него даже голова разболелась – так он напрягся. Еще немного, показалось ему, и он взорвется от натуги как воздушный шарик.
- Летишь! – обрадовался Юрка. – Летишь! Сам-то чувствуешь? Воздухом надувайся! Как шар! Включай горелки!
Генерал почувствовал невообразимую легкость в ногах и понял, что оторвался от земли. Он набрал еще воздуха в легкие и представил, что огненный воздух из невидимых горелок наполняет его как шар над гондолой! Юркина макушка, качаясь, поплыла под его рукою вниз! Генерал кренился, ухватываясь за нее, и боясь потерять, как единственную связь с землей.
- Хватит! – потребовал генерал. – Возвращай меня! Налетался!
- Не могу! – донесся Юркин голос. – Ты должен сам. Это твой полет. Воздух выдыхай! И все в обратном порядке!
Генерал зажмурился так, что слезы выступили.
- Выдыхай, выдыхай! – продолжало Юркино эхо. – Получится! Только не спеши! Ты со мной взлетел, меня не вырони!
Сделав губы трубочкой, генерал со свистом выпускал горячий воздух и молился всем пионерским святым, чтобы не обрушиться с высоты. Каждому пионеру-герою было обещано по окурку, Володе Дубинину – два.
- Получается! – донеслось до него из бездны. – Я уже земли вот-вот коснусь! Не болтай ногами, по лицу мне попадешь!
Генерал расставил ноги циркулем и с наслаждением почувствовал, как Юрка коснулся земли, потому что макушка его начала подниматься под генеральской ладонью.
- Ты уже на земле? Юрка! – возопил он с небес. – Смотри, чтобы я в унитаз не нырнул!
- Тогда правее! – встревожился Юрка. – Иди на посадку! Здесь, между двумя унитазами!
- Я же не вижу! – рассердился генерал. – Ты же мне сам велел зажмуриться! Направляй теперь, дурья башка!
- Десять градусов вправо! – макушка двинулась, и генерал поплыл за ней, как шарик на веревочке. Что бы ни было, решил генерал, не пойду в военно-воздушные силы! Пусть пехота, танки, артиллерия – море, в конце концов! Никаких воздушных сил, Володя Дубинин! Десять градусов!
- Да как я их отсчитаю? Десять градусов!
- Просто считай! – отозвался Юрка. – Раз, два, три... Идешь на посадку. Выпускай закрылки!
- А где они у меня?
- Сейчас посмотрю.
Юрка похлопал генерала по лопаткам.
- Все в порядке. Закрылки на месте.
- Выпускать?
Генерал пошевелил лопатками.
- Выпустились? Юрка! Проверь!
- Да не волнуйся так. Шасси потеряешь.
- Черт! Еще и шасси!
- Четыре! Пять! Шесть!
- Что там загремело? Шасси? Юрка, проверь скорее! Это не шасси?
- Это спички.
- А гремят, как шасси. Это мои спички, Юрка, подними. Где я другой коробок найду? Он у меня уже второй год, только спички меняю!
- Да он уже в тряпочку стертый. Ты бы себе новый купил.
- Понимаю! – важно ответил генерал. – На новый не заработал. Этот-то друзья подарили. В день рожденья, там все написано. На вечную память. Подними.
- Как же я подниму? Ты обрушишься. Вернешься на землю, поднимаешь. Думай о посадке. Семь! Восемь! Девять!
- Черт! Садиться вслепую! Следи за унитазами!
Генерал почувствовал, как Юркина макушка стремительно вырастает из пропасти, а сам он обретает твердь под ногами.
- Ура! – воскликнул генерал и от восторга дернул Юрку за волосы. – Раскрывать уже глаза? Уже можно?
Юрка взвизгнул от боли и оттолкнул генерала.
Плюхнувшись на унитаз, генерал распахнул глаза. Первое, что увидел он на земле, был Юрка в крокодильих слезах.
- Ты чего? – удивился генерал. – Я уже приземлился. Не дрейфь!
- Чтобы я еще раз доверил тебе скальп! – воскликнул Юрка. – Держи свои спички.
Генерал торжественно встал перед ним и протянул широко распахнутую ладонь.
- Давай знакомиться заново! – потребовал он. – А то я сперва тебя не разглядел!
Грянул звонок.