9. Месть Вероники Боковой

Александр Якунин
Предыдущее - http://www.proza.ru/2014/04/08/1748
-------------------------------------------------------


Они выпили за здоровье артиста Канарейкина, затем, против желания Живилкина, «за режиссерский талант» Живилкина и за спектакль, который «обречен на успех».

- Вот увидите, будет грандиозный успех, у меня на это чутье, - на разные лады повторял Николай Михайлович.

Затем товарищи выпили за отдельные грани таланта Живилкина и одну рюмку за «мощное драматическое дарование Румянцева». Не заметили, как уговорили всю бутылку. По этому поводу Живилкин выразился витиевато, но, как всегда, гениально.

- Такое исключение, - сказал он, - стало исключением исключительно в силу того, что водка местного разлива под названием «Шахтерская» оказалась исключительно качественной. От нее нет послевкусия, как, допустим, от нашей «Столичной».

- «Столичная» - дрянь приличная, - засмеялся Николай Михайлович.

- Коля, я тебя люблю, - сказал Живилкин и полез целоваться.

- Живилкин целился в губы, но Румянцев ловко увернулся и подставил щеку. Николай Михайлович незаметно вытер место поцелуя. Он не любил, когда целуются мужики.

Подали заказ: борщ украинский, рагу в глиняных горшочках. Борщ оказался наваристым и вкусным. После такого блюда грех не выпить. На этот раз Николай Михайлович взял инициативу в свои руки. Только он собрался позвать официантку, а та уже принесла новую, слегка запотевшую бутылочку «Шахтерской».

- И как она догадалась? - удивленно спросил Румянцев у режиссера, потом у самой официантки, потом у проходившего мимо посетителя и самому себе ответил. - Это талант! У нас талантливые официантки!

Официантка покраснела от удовольствия. Рагу тоже оказалось вкусным, но немного жирноватым. Иначе чем объяснить тот факт, что под рагу полностью ушла вторая бутылка. С грустью рассматривая дно бутылки, Николай Михайлович вдруг сообщил Живилкину, что талантливая официантка, как две капли воды, похожа на его первую школьную любовь.

- Да?! - округлил глаза Живилкин, как будто ему сообщили о прилете инопланетян. - Это просто восхитительно!

- Что Вы имеете в виду? - чего-то испугался Николай Михайлович.

- Прекрасная тема для пьесы! Представь себе: случайно, в глухой провинции, он встречает первую любовь ... Нет ... Не так.

Лицо Живилкина покрылось морщинами, но тут же разгладилось.

- Нашел! - воскликнул Живилкин и, прижав руки к груди, сказал:

- Дожидаясь самолета, герой узнает в буфетчице свою одноклассницу. Они купаются в воспоминаниях: школа, учителя, тра-ля-ля ... и вдруг к ним приходит понимание того, что, оказывается, тогда, в школе, они любили друг друга. Он ее. Она его. Понимаешь, Румянцев, они задним умом догадываются, что у него к ней и у нее к нему были чувства! И вот, коллизия: а если бы тогда они преодолели свое стеснение и робость и сошлись? Как сложились бы их жизни? Этого никто не может знать. Сегодня у них свои семьи, есть взрослые дети, но, как выясняется, оба глубоко несчастны и одиноки. И вот, вспыхивает любовь.

- Гениально!

Пожалуй, только сейчас Николай Михайлович осознал, в чем настоящая сила Живилкина. Его сила в умении из ничего, из какой-то ерунды сотворить образ. Румянцев сам делал несколько попыток написать пьесу, но, как в стену, упирался в неспособность мыслить образно.

Живилкин тем временем продолжал углублять тему:

- Весь фокус в том, чтобы вопрос, что было бы, если бы они догадались о своей любви и сошлись в молодости, был бы только обозначен. Ни грамма учительства и назидательства! Зрители как бы помимо своей воли, сами по себе, должны озадачиться этим вопросом и ответить на него каждый по-своему. От этого будет зависеть успех проекта, который условно можно назвать «Случайная встреча».

- Конгениально! - не сдержал слез Николай Михайлович.

- Да, возможно, когда-нибудь нам это пригодится, - скромно произнес Живилкин и поднял руку навстречу официантке, несшей на подносе очередную бутылку «Шахтерской».



Продолжение - http://www.proza.ru/2014/04/10/1112