Выход на восток откладывался. Дождь, что зарядил с самого утра, перешел в ливень. Шели сидела в своей комнате наверху и рассеяно смотрела в окно на падающую с небес воду. Она ручьем стекала с крыш, весь задний двор трактира превратился в одну большую лужу. На улице никого не было. Вдруг со стороны конюшни раздался жалобное мяуканье, больше напоминавшее писк. Присмотревшись, девушка увидела под навесом мокрого пестрого котенка. Малыш на секунду замолчал, потом начал пищать снова. Шели надела сапоги, накинула плащ и выбежала наружу. Шлепая по лужам, она подбежала к конюшне. Котенок дрожал и непрерывно мяучил. Шарлем взяла на руки мокрый комочек и помчалась обратно. В комнате она вытерла найденыша, завернула и стала согревать. Малыш постепенно успокоился. Когда это чудо подсохло, то оказалось пушистой кошечкой месяцев трех-четырех от роду, с полосатой спинкой, белым брюшком, зелеными глазами и розовым носиком.
- Вот и моя первая подружка на этой земле. Я назову тебя Шада, что значит «Пушистая».
Кошечка посмотрела хозяйке в глаза, муркнула и поставила лапу ей на руку. «Это ты теперь моя», - читалось в её взгляде.
К началу четвертого дня дождь, наконец, прекратился. Пора было выдвигаться. С первыми лучами солнца молодые люди собрались в путь. Олен закинул за плечи походный мешок и повернулся к Шели.
- Ты когда-нибудь сидела на лошади?
- Почти.
- Это как? Не долезла до седла что ли?
- Не долезла… Где бы я на них ездила? На корабле? Так, пару раз в седло брали еще в Варджере. Дядюшка Сэн, у которого я жила, пока Ронта на «Змее» ходил.
- Понятно. Помнится, твой брат про Землю Чудовищ рассказывал. Там что, у антурцев лошадей не было?
- Были, а толку на них по болотам и в Дебрях ездить…
- Ладно, научишься. Идти в Пустошь без коня – это не дело. Если что, пешком не убежишь.
- Что, так страшно?
- Нет, так долго. У меня есть запасной – поедешь на Бри. Да и кольчугу или кирасу тебе надо обязательно. Вы что, перед боем защиту не надевали?
- Почему не надевали? А это что? – Шели задрала куртку и постучала по серому панцирю, - получше всякой кольчуги будет. И легче, и прочнее, а то в этом железе – тюх за борт и все – рыбы склюют.
- Склюют! Ой, не могу… Из чего доспех? Здесь такого я еще не видел.
- Из шкуры ящера. Её вымачивают по-особому и делают, что душа желает – шлемы, доспехи, щиты обивают. Жаль, у меня запасные пластины остались на «Ворене».
- Ничего. В Пустоши разных тварей порядочно, надо будет себе что-нибудь подобное сделать. Мечи у тебя тоже заметные. Корамские?
- Только сабля, а узкий с Длинной Земли.
- Вы что, там были? Они же, вроде, никого к себе не пускают.
- Дядюшка Сэн, у которого я жила несколько лет в Варджре, был оттуда. Сбежал с женой от тамошнего правителя. А я, когда на «Ворен» ушла, взяла этот себе. Мне было двенадцать и он был мне как меч, а сейчас, скорее, как длинный кинжал.
- Понятно.
Они зашли в конюшню за таверной. Олен оседлал свою Канору и Бри для Шарлем. Помог девушке забраться в седло. Закрепил поклажу и короб, в который посадили Шаду. Он был приторочен с боку.
- Не переживай, коник послушный. А ты, - Олен ткнул пальцем в котенка, - веди себя хорошо.
Шада муркнула.
Молодые люди выехали из Мелча и двинулись на восток по-над белыми утесами Энетсдена, Пограничного побережья.
Пейзаж не радовал разнообразием. Справа обрывы и узкие белые пляжи, слева бескрайняя степь с легкими волнами бугров, покрытых травой. Шада сидела то на плече у хозяйки, то в коробе, иногда перебиралась на луку седла, но на землю не просилась. Шарлем будоражило при мысли о новых приключениях, но воспоминания о недавних событиях не давали ей покоя. Перед глазами стояла эта Читова волна, которая смыла их с братом за борт. Просто чудо, что они остались живы. С воды Шели видела, как лег на бок и разломился «Розар», а «Ворен» перекувырнулся в воздухе. Что случилось с ним и командой, она не знала. Тоска сдавила сердце девушки. Если обормоты Кула смогли выжить, значит и с её друзьями должно быть всё в порядке, ведь у «Ворена» была серьга Смерти. Вот знать бы еще, где они сейчас? Да еще брат ушел в телохранители к невесте герцога Дракона. Это где-то на другом континенте, через Западный пролив. Шарлем давно не расставалась с Ронтой надолго, а тут было ясно, что они еще долго не увидятся. Как всё неожиданно получилось.
Дело шло к вечеру. Ветер с моря разогнал последние языки тумана и заметно подсушил траву. Путешественники остановились в небольшой ложбине, развели костер.
- Знаешь, у меня такое ощущение, что за нами кто-то идет. И не думаю, что ошибаюсь – я антурцев засекала, еще когда их мачты из-за горизонта не показывались.
- Все правильно. Их человек пятнадцать, не меньше. И я, кажется, знаю, кто они.
- Это те люди, что были в трактире, да?
- Скорее всего. Служители Солнца, Чит бы их побрал. Думаю, что это они за нами увязались. После той драки в таверне я заметил, как они к вам приглядывались. Только в Логере, слава богам, таких пока нет, а в Корвэле и Ингеле они уже набрали силу. Место они удачное выбрали, нечего сказать – скрыться на равнине некуда и ловушек местных тоже никаких нет. Теперь нам с их бескорыстной помощью придется ехать быстрее, чем я бы хотел. Будем надеяться, Луна не выдаст - успеем.
- Что, серьезные ребята?
- Еще бы. Эти господа очень основательно берутся за дело. Что-то я расслабился, нужно было меньше нос высовывать. Если бы не этот дождина, ушли бы раньше…
- Если бы не дождь, у меня не было бы моей Шады.
- Да, это очень ценное приобретение. - Олен почесал котенка за ухом. - Похоже, она северной корвэльской породы. Считается, что они живут столько же, сколько их хозяин.
- Да ты что? Ой, как замечательно! Девочка моя, мы с тобой всегда будем вместе! – Шели чмокнула Пушистую в розовый мокрый нос, та в ответ заурчала.
- Про этих кошек ходят легенды. Говорят, что они состоят в няньках при молодых драконах. Не знаю, как это у них получается?
- Вот бы нам еще и дракона, оставили бы всех с носом! Да и нянька есть, да, моя хорошая?
- Смотри, допросишься, тут всякое может быть.
- Да? Серьезно?
- Я думаю, что этой ночью нам ничего не грозит. Но как только наступит время Наскелы – вот тут-то Солнцепоклоники нас и прижмут.
- Время Наскелы? Это когда?
- Это дни, когда Светлейшая Алу не светит ни в одном из миров. Но пока матушка-Луна на небе, она не оставит своих детей перед лицом врагов.
Олен подкинул еще полено. Огонь ярко вспыхнул.
- Может, лучше не будем сильно палить костер?
- Пускай думают, что мы не знаем, что они рядом.
Он повернул голову, ветер дунул и Шели отчетливо увидела его ухо. Верхний край его был заострен.
- Олен, ты не обидишься, если я тебя спрошу…
- Почему у меня такие уши?
- Ну, да…
- Я давно уже не обижаюсь. Ты слышала о Жителях болот горгах?
- Нет, откуда?
- Ну да, ты ж не местная. Есть такой народ к северу от Пограничной реки. Живут на болотах. Нельзя сказать, что они люди. Сами они считают, что появились здесь после Времени Огня. Тогда многое в мире изменилось. Возможно, до этого они и были людьми. Так вот, в молодости моя мать попала к ним в плен и прожила с ними года полтора. Там её взял в жены один из горгов, это было лучше, чем быть принесенной в жертву одному из их богов и быть утопленной в болоте. К тому времени, когда её вызволили, она была уже беременна мной. Она никогда не скрывала от меня моего происхождения и после совершеннолетия я отправился на поиски отца. Я и сейчас там не редко бываю. Я не так уж и похож на человека, как кажется с первого взгляда, ты в этом ещё убедишься. Похоже, ты не слишком напугалась?
- С чего бы это я пугалась? Между прочим, у нас на «Ворене» был кок полуфавн. Рога у него не росли, но копыта имелись. Чтоб народ не смущать, он носил особые сапоги и все думали, что у него повреждены ноги. Поэтому его прозвали Декки-Попрыгунчик. Он очень ловко управлялся со своими копытами.
- Небось, он ни одной юбки не пропускал?
- Это точно.
- Ты сколько лет с ними ходила?
- Почти семь лет, а что?
- Прости, конечно, и но он к тебе, что, ни разу не приставал?
- Не приставал. Нет, правда. Говорил, что не готов еще с жизнью расстаться.
- Увидел что-то за твоей спиной, наверное.
- Ты что, тоже видишь?
- У тебя серьга, вот её хозяин и маячит. Ты, вроде как, под его защитой.
- Под защитой… Как говориться, убить нельзя, а мучить можно, - Шели надолго замолчала, - Олен, а ты знаешь что-нибудь про древний народ, а?
- Про древний? Тут у одной трети Эрна древняя кровь в жилах бродит.
- У твоей матери в таверне говорили, что вам обоим досталась не одна капля.
- Да, наверное. Это по цвету глаз можно определить. Жили, говорят, здесь синеглазые темноволосые люди до Времени Огня. Но после того как ужас закончился, их государство стало Пустошью, а те древние, что не погибли, либо ушли на свою родину, что где-то на севере, либо смешались с местными. А матери моей цвет глаз достался от старого короля Фабона.
- Так ты – внук короля?
- Ну, да. Моя мать – его внебрачная дочь.
- А... Ты хоть раз деда своего видел?
- Нет, только дядьку и сестру – Ирлай. Она младше меня не намного. Во времена Смуты мать прятала её и королеву, а я нянчил Ирли. Замечательная девчонка. Кстати, она вышла замуж за герцога Лейта и твой братец подрядился её охранять.
- Ого! Твоя сестра симпатичная?
- Очень.
- Ну, тогда герцог сильно рискует.
Ночь прошла спокойно. Шели всё также чувствовала преследователей, хотя они и не показывались. Олен не хотел отрываться от них, но и слишком приближаться не рисковал. Шарлем пыталась понять, как он выбирает дорогу в этом царстве травы, ведь они не всегда двигались вдоль белых обрывов. И еще один вопрос вертелся у неё на языке.
- Олен, скажи мне, а не проще ли было добраться в Логер по морю? Или я чего-то не знаю?
- Твой брат попросил меня позаботиться о тебе. Я считаю, что по земле будет безопаснее. И наша цель не Логер. У меня друзья в Ингеле. Надежные люди.
- Не думай, я не буду бунтовать по поводу решения моего брата, но была ли бы за нами слежка, уйди мы на каком-нибудь судне?
- Ты хочешь сказать, что на море ты бы чувствовала себя более уверенно?
Шели засмеялась.
- Может быть. Хотя, думаю, мы не зря отправились в путь вдоль Пустоши. Перед тем, как уйти на север, у нас с капитанами Братства был большой сбор. И один из матросов рассказывал мне про Эрн и спрашивал, хочу ли я здесь оказаться. Правда я и думать не могла, что это случится так скоро. Мне нравится тут и хочется когда-нибудь побродить по Пустоши, хотя меня пугают большие открытые пространства – леса нет, все слишком хорошо видно. Здесь везде так?
- Только на юге. Чем ближе к северу, тем больше холмов. И леса есть. Только Время Огня оставило здесь свой след. Много опасных мест, переродившихся животных и отравленных рек.
- А люди в Пустоши живут? Я слышала, как в таверне говорили о каком-то Зеленом Замке. Он далеко отсюда?
- Зеленый Замок… Это развалины у Пограничной реки. Про них болтают разное, но я точно знаю, что живым оттуда никто не возвращался. Легенды гласят, что там живет барон-призрак. Он, якобы, набирает себе войско из смельчаков: кого убьет – тот становится таким же призрачным, как и он сам, а раз убить призрака нельзя, то рано или поздно все равно с жизнью расстанешься. Магия, говорят, на него никакая не действует. На мирных людей барон со свитой не нападает, никому от него беспокойства нет, а этих идиотов, что едут сражаться с ним, все равно где-нибудь убьют. Хоть дураков меньше становится. Глядишь, так может благородному делу послужат.
- Ты так говоришь, как будто сам там был.
- Может был, а может и не был, какая разница, но тебя туда не поведу, ясно?
- Да ясно, ясно.
- Расскажи лучше ты мне про Этэлонд, ну Землю Чудовищ. Я про неё всякой небывальщины наслушался - что там призраки ходят толпами, деревья людей жрут, сокровищ немеряно и живут там одни головорезы и пройдохи.
- Ага. И не знаешь, что, правда, а что нет, если никогда там не был. А люди на Зечу разные – и головорезы, и пройдохи, и отличные ребята. И золота много, если знаешь, где искать. На счет деревьев не знаю, но племена вдоль побережья человечинку очень уважают. И еще там есть Белые дороги.
- Что это? Видишь, я тоже любопытный.
- Да уж. Дороги эти насыпаны из измельченного белого камня, проложены по прямой через Дебри – самый короткий путь между заброшенными городами. Им много лет, а они даже не заросли, ни одной травинки нет. Я один раз через такую дорожку перебежала, чуть с ума не сошла, думала, что она меня сейчас схватит и съест или ноги оторвет. Ужас… Дороги чистые, а храмы заросли почти все. Все разные. Рядом с одними находиться противно, а другие такие родные и теплые, что ли. Особенно один. Наш кок сказал, что в нем те люди, ну, которые там жили, а потом сгинули во Время Огня, Луне поклонялись. Там на лестнице, что на крышу храма ведет, ступенек столько, сколько ночей Луна на небе за год бывает. Он сказал, что знал человека, который мог читать надписи на стенах, жалко, того убили. А мы в этом храме прятались от антурцев лунной ночью. Там было много всяких ходов-переходов, но мы не заблудились и враги нас не заметили. Знаешь, было такое чувство, как будто храм нас прятал. Там в стенах много маленьких окошечек для света и мы находили дорогу по лунным бликам. Видишь – светит, а пройдешь это место – там темно, а луч уже дальше. До сих пор очень ясно помню.
- Знаешь, Шел, в Пустоши я видел нечто подобное, но только здесь эти храмы в холмах. Сверху проем – в него Луна светит, и очень много колонн и переходов. Призраков или еще какой жути не видел.
- А ты был в храме Луны?! Ты мне покажешь? Я её так люблю, что мне иногда сил нет по земле ходить! Хочу к ней, она ведь зовет и во снах приходит, светом по голове гладит… Что ты так на меня смотришь?
- Хорошо, что кроме нас тут никого нет, такие разговоры нужно вести только со своими людьми. Здесь на таких как мы с тобой смотрят косо, а могут и убить.
- В смысле? Каких таких?
- Детей Луны. Ты, что, не знаешь что ли?
- Не-ет. Это как?
- Ох, ну попробую объяснить… Обычно у людей души сотканы из солнечного света, а Солнце – это звезда. Хотя за такое здесь тоже могут камнями закидать. Ведь для Солнцепоклонников наше светило одно единственное, а звезды – всего лишь дырки в Занавесе.
- Странно. На Зечу все знают, что солнце – это просто наша звезда.
- Вот, а у нас такая напасть. Но бывают еще души из Тьмы, как у твоего брата. Это не значит, что у него черная и злобная душа, просто она принадлежит этому миру, а не тому, что за Занавесом, куда смертным вход воспрещен. А у нас с тобой – души из Лунного света. Ты, наверное, появилась на свет в полнолуние – у тебя душа яркая. А у меня она еле светится – я родился во время Май, при молодой Луне.
- Теперь все понятно. Меня Совенком на «Ворене» звали, потому что я могла хоть всю ночь на Луну смотреть. Значит, мне не показалось, я видела отсвет месяца в твоих глазах.
- Да, не показалось. Многие считают, что такие разные души даются людям в зависимости от времени их рождения: днем – солнечные, безлунной ночью – темные, когда на небе Луна – из её света. Но я думаю, что это не совсем так, а как – не знаю.
- Значит, мы не одни…
- Конечно не одни. У меня есть друг, барон, к которому стекаются многие Дети Луны. Не жалуют нас в этом мире.
- А ты можешь меня с ним познакомить?
- Ну, мы к нему-то и направляемся. Его зовут Вантвар – Верный Друг, Глуан, его замок, находится к северо-востоку отсюда.
- Это хорошо… Олен, ты не ответил на мой вопрос.
- На который?
- Ты мне можешь показать тот храм Луны в Пустоши?
- Я так надеялся, что ты забыла.
- И не надейся. Олен, я не отстану.
- Я уже понял.
- Мы можем туда свернуть?
- Возможно, но сначала мы пройдем по Перешейку, а там уйдем на север в Глуан. Нам только нужно оторваться от преследователей. Не хочу друга подводить. В замке мы будем в безопасности, по крайней мере пока. А потом можно и храм Луны навестить.
Преследователи по-прежнему еще не показывались, но Олен, наблюдая за луной, решил поменьше останавливаться – время было дорого. После переправы через небольшой ручей он взял круто к северу, чтобы сбить Солнцепоклонников со следа. Молодые люди скакали по бескрайним просторам Пустоши. Постепенно плоская равнина сменилась волнистой, то и дело по буграм попадались небольшие светлые лески, ручьи журчали в ложбинах, зазывая кристально чистой водой. Но, как объяснил Олен, не всю воду можно было пить. Хоть Время Огня кануло в легенду, однако земля еще хранила память о нем.
Шели все посматривала на необычный холм, что возвышался справа от них. Девушка указала на него рукой.
- Олен, что это? Простой холм?
- Это и есть один из храмов Луны. Так что твое желание исполнилось.
- Ого! А ты говорил, не сейчас, не сейчас.
- Говорил. Но мы можем не успеть уйти по земле. Сейчас посмотрим, далеко ли наши друзья.
Поравнявшись с руинами, всадники остановились. Кони насторожено водили ушами. Вдруг в шелесте ветра послышались приглушенное конское ржание и неясный гул голосов. Шели схватилась за рукоять меча.
- Там нет никого. В этом месте слышно тех, кто проезжает через ложбину возле большого камня. Помнишь? Чем громче звук, тем они ближе. У нас есть время до рассвета.
- Вот это да! Сигнальный камень?
Молодые люди обогнули кусок стены, увитый травой, и подъехали к холму. Храм так зарос, что трудно было догадаться, что покоится под слоем степной земли. Всадники устремились к тому месту, где раньше возвышались ворота. Вход обозначали два замшелых валуна. По обеим сторонам от них проходила крепостная стена в четыре человеческих роста высотой. Внутренняя часть кладки выглядела так, будто со дня постройки крепости прошло не более десяти лет – кирпичи были твердые и не потеряли свой первоначальный красный цвет, да и скрепляющий раствор нигде не осыпался. Олен соскочил с коня и подошел к плоскому длинному голубовато-серому камню, что лежал напротив ворот, присел возле него и, улыбаясь, положил руки на его шершавую поверхность.
- Шел, иди сюда.
Девушка спрыгнула с Бри.
- Что это? – она огляделась.
- Это Порог. Если ты своя – тебя пропустят.
Шели положила руки на камень. Было ощущение, что её взяли за руки.
- Ой!
- Ну что? Как тебе рукопожатие?
- Он всегда так делает?
- Да, если в твоей душе есть свет Луны. Пойдем внутрь, скоро солнце сядет.
На Пустошь опустилась ночь. Ветер разогнал туман и на небе высыпали звезды. Вскоре взошел месяц и его свет упал на алтарь в зале с колоннами. Олен растолкал Шели и они уселись на корточках рядом. Шада забралась хозяйке за пазуху. Свет небесной покровительницы этого места освещал их лица: парень, улыбаясь, посматривал на спутницу, которая, вся в ожидании чуда, сосредоточено смотрела, как луч, проходящий через круглое отверстие в потолке, медленно ползет к углублению в центре алтаря. Темнота за колоннами еще больше сгустилась, лунный свет стал ярче. Луч разделился: сердцевина уплотнилась и как столб вошла в углубление, равное отверстию в потолке, а внешняя часть очертила круг. Он стал постепенно увеличиваться и остановился только тогда, когда достиг колонн. Ни алтарь, ни Олен с Шели тени не отбрасывали. Между тем на плите стали выступать капли воды, в каждой из которых была маленькая Луна и каждая светилась изнутри. Постепенно капли стали двигаться в непостижимом танце все быстрее и быстрее, пока не соединились в светящийся круг. Олен взял Шели за руку и они, поднявшись на алтарь и перешагнув через кольцо, оказались около столба. Девушка в восторге поднесла руку к свету. Он был тягучий и одновременно легкий. Волны неземной материнской любви окутали Шели.
Вдруг послышался шорох и между колонн показались человек двадцать воинов в черных плащах. На груди у каждого на толстенной цепи висело изображение меча, лезвие которого расходилось к низу в виде лилии. Солнцепоклонники окружили Детей Луны плотным кольцом. Они знали, что опоздали, но готовы были воспользоваться любым случаем, например, облаком, что могло закрыть луну. Олен обернулся.
- О, а вот и наши гости. Только помешать они нам уже не смогут. Давай-ка, войдем в Свет. Можешь закрыть глаза.
- Ни за что.
- Я не сомневался. Тогда делай как я.
Они взялись за руки и осторожно стали входить внутрь столба света. Вода из кольца стала разливаться в круг. Она поднималась все выше и Шели занервничала.
- Не бойся, так и должно быть. Доверься свету.
Лунная вода заполняла колодец, очерченный на алтаре, и вскоре накрыла с головой Олена и его спутницу. Когда вода дошла до потолка, лунный свет с невероятной скоростью всосался в отверстие и храм погрузился в кромешную тьму. Алтарь был пуст. Солнцепоклонники в изумлении еще долго стояли за колоннами.
Не было ни ветерка. Звезды смутно поблескивали сквозь ветки деревьев. Сзади светил тонкий серп луны. Слышался лишь шепот листьев да журчание ручья в овраге. Шели в изумлении стояла посреди дороги, серой полосой пересекающей лес. Каменное ограждение по обочине местами обвалилось или поросло мхом. «Вот это фокус! Как я здесь оказалась? И где это здесь? И где Олен? Кто бы мне еще на все это ответил?» - девушка в изумлении покрутила головой. «Пустошь…», - пронеслось в голове. Шели вскрикнула, и, резко развернувшись, выхватила кинжал. На дороге стоял серебристо-белый жеребец и смотрел на девушку темными и такими знакомыми глазами. Она видела такие только раз в жизни, на том далеком и страшном острове Хаке много лет назад…
- Л-Лайс? Не может быть!
Конь закивал головой. Шели осторожно погладила его по носу. Лайс положил голову на плечо девушки. Успокаивающее тепло заполнило её. Она провела рукой по его мерцающей гриве.
- Откуда ты здесь?
Лайс хитро посмотрел ей в глаза. Тут Шада высунула голову из-за пазухи, Шели совсем забыла про неё за всеми событиями этой ночи. Кошечка потянулась к морде жеребца, завибрировав усами. Конь тихо заржал. Пушистая потерлась об него и замурчала. Шели окончательно успокоилась.
- Что мы будем делать?
Жеребец всем видом показывал, что стоит сесть верхом. Шели взобралась ему на спину. Без седла она ещё никогда не ездила, но знала, что её новый старый друг не даст упасть. Девушка помотала головой - все так внезапно свалилось на её голову, но она решила идти до конца и узнать, чем же закончится это путешествие.
- Интересно, где мы?
Тут, будто бы в ответ на вопрос Шели, дорога повернула и они увидели с пригорка мост и долину с полуразрушенным замком на вершине высокого холма. Шели сразу поняла, что это тот самый Зеленый замок, о котором говорил Олен. Сердце тукнулось в ребра. Лайс поскакал прямо к развалинам. В свете ущербной луны серебрились могучие стены в выщерблинах. Дикая, кричащая грусть. Бойницы смотрели на дорогу глазами брошенной собаки. Ворот не было, в южной стене зияла брешь, словно её разрубили до скалы гигантским топором. Чудом сохранился подъемный мост, он был опущен. Путники ступили внутрь. Девушка вцепилась Лайсу в гриву и оглядывалась по сторонам. Тени двигались среди развалин, или ей казалось? Плетущиеся растения и мох царили везде. Одно молодое дерево росло сквозь второй этаж бывшей казармы. Конь спокойно шел мимо остатков строений к центральной площади, где горделиво возвышалась над запустением главная башня. Вход в неё был прочно заперт. Тишина, только цоканье копыт отдавалось гулким эхом от каменных стен. Лайс остановился возле относительно целого здания рядом с донжоном. Наверное, здесь раньше жил хозяин со своей семьей. Двухэтажный дом с крыльцом и верхней галереей. В ночном сумраке её арки казались нереально воздушными.
- Зачем мы здесь остановились?
Лайс стал опускаться на колени.
- Что, слезать надо?
Конь закивал головой. Шели, оглядываясь, осторожно опустилась на землю. Шада высунула из-за пазухи любопытную мордочку. Девушка прислушалась к себе – явной тревоги она не ощущала, но и спокойствия не было.
- Что делать то, а?
«Спа-ать,» - сказал Лайс.
- Ага, самое подходящее место для этого. И действительно, чем еще тут можно заниматься?
Неожиданно для себя Шарлем зевнула.
- Ну, приехали… Ладно, спать, так спать. Первый раз что ли?
Шели сняла мешок с плеч, достала одеяло и улеглась у стены дома с колоннами. Шада покрутилась и свернулась калачиком у хозяйки в ногах.
«Охраняю», - белоснежный конь посмотрел девушке в глаза.
- Спасибо, Лайсушка, - Шели немного поерзала, - Уснешь тут, как же!
Она закрыла глаза, а открыла, когда Лайс ткнулся мордой ей в лицо.
«Утро. Долгий путь», - конь тихо заржал.
Было еще темно. Шели нехотя встала и взяла Шаду на руки.
- Даже умыться нечем. Тебе-то хорошо, взяла да облизалась.
Кошка с готовностью стала вылизывать хозяйкину щеку.
- Спасибо, спасибо. Давайте сначала выберемся отсюда.
Лайс с готовностью подставил спину. Шели засунула одеяло в мешок, посадила кошку на плечо и забралась коню на спину.
- Вот Чит, снилось же что-то. Не помню.
Что-то было в её снах, но ухватить нить она не смогла. Смотрел на неё кто? Здесь все может быть. В предрассветном сумраке конь, кошка и девушка выехали из замка. Дорога вела на юг, то петляя по распадкам, то взбираясь на холмы. Днем путники останавливались перекусить у ручьев, что выбрал Лайс. Никаких препятствий на пути они не встретили, Шели поразила только тишина – никаких птиц, только шелест травы и журчанье воды. На исходе дня впереди показалась река, они подобрались к восточной границе Пустоши. Конь остановился. Что-то странное чувствовалось вокруг. По спине Шели пробежали мурашки, она обернулась – на одном из низких холмов справа возвышался серый камень. Его очертания напоминали голову, он каменным взглядом буровил Шарлем, ей захотелось куда-нибудь забиться, чтобы не попасться больше на его пути. Лайс понял состояние всадницы и галопом рванулся вперед.
Уже в сумерках они подъехали к реке. Шели поняла, что ещё раз ночевать в Пустоши она не хочет, перейти на ту сторону надо сейчас. Противоположный берег терялся вдали. Они выехали на мост. Каменный парапет местами обвалился, копыта Лайса цокали по древним плитам. Под ними мерно несла свои воды могучая река. Шели напряженно смотрела в даль. На небе появились первые звезды, их свет отражался в воде под ногами. Пребывая в каком-то оцепенении, девушка не видела, что её конь ступает по воздуху над водой и легкими бликами звезд заполняются его следы.
Лайс оставил их на рассвете, указав нужное направление. Шарлем и Шаде нужно было пересечь лес, чтобы выйти к людям. Они шли по тропе. Кошка легко перескакивала через коряги и камни. Девушка шла осторожно: валуны были сплошь покрыты корнями, мхом и слежавшейся хвоей. Кое-где земля прогибалась под ногами. Некоторые деревья, за которые Шели хваталась, качались. Шада то и дело оглядывалась на хозяйку. Старый ствол, лежавший на краю оврага, оказался скользким. С другой стороны подходила скала. Шели осторожно шла, держась за камни. Вдруг нога поехала и девушка по камнями и веткам слетела вниз, ободрав колено и пропоров веткой левую руку выше локтя. От дикой боли Шарлем чуть не потеряла сознание. Рана была глубокой и кровоточила. Надо чем-то перетянуть… Туман в глазах. Её привел в чувство встревоженный крик Шады. Кошка смотрела на хозяйку перепуганными глазами и протяжно мяукала. Потом какой-то звук привлек её внимание. Она повернула голову, поводила ушами, потом снова глянула на хозяйку, мяукнула и скрылась из виду. Шели осталась одна. С такой раной она не сможет выбраться отсюда сама. Её сумка осталась наверху, зацепившись за корень. Шарлем попыталась оторвать зубами и одной рукой низ рубахи, чтобы перевязать рану. После долгих усилий ей удалось кое-как перетянуть руку. Потом девушка потеряла сознание.
В чувство её привела резкая боль. Кто-то задел её руку. Шели застонала и открыла глаза. Её пытались посадить на лошадь и нечаянно дотронулись до раны. Четверо незнакомых мужчин, трое верхом находились неподалеку.
- Что вы делаете? Мне больно!
Мужчина в пластинчатой кольчуге, у которого Шарлем оказалась на руках, склонился над ней.
- Извините. Хорошо, что вы очнулись. Сейчас мы отвезем вас в замок, где вам окажут помощь. Не беспокойтесь. Это кошка привела нас к вам.
- Где она? Дайте мне её!
- Холвар, дай котенка сюда.
И Шада оказалась на руках у хозяйки, а хозяйка – в седле у предводителя отряда. Это был улыбчивый молодой мужчина выше среднего, с густыми бровями, кареглазый и темноволосый, с открытым взглядом.
- Умная у вас кошка. Она спасла вам жизнь.
- Это моя подруга. Вы взяли мою сумку? Она зацепилась за сук, когда я падала.
- Да, не беспокойтесь. Все здесь: и сумка, и мечи, надо сказать странной формы.
- А вы кто?
- Я? О, простите. Меня зовут барон Вантвар…
- Из Глуана?
- Да. А…
- А Олен не у вас?
- Так вы – Шели? Олен уже всех на уши поставил, чтобы вас найти. Он ушел к границе Пустоши, должен к вечеру вернуться.
- Ф-фу. С ним все в порядке?
- Да, вполне.
- А он ушел один?
- Нет, с ним четверо моих людей. Не стоит беспокоиться. Вас не сильно трясет?
- Терпимо, и не на таких волнах качало.
- Хм, Олен, конечно, мне про вас рассказывал, но как-то все-таки не верится, что такая девушка была на Земле Чудовищ.
- Вы же живете рядом с Пустошью.
- Я вас еще не утомил? Может, вздремнете?
- Шели, мы уже подъезжаем. Хотите взглянуть на замок?
Девушка повернула голову. Слева поблескивала водами река, а прямо перед ними раскинулась широкая зеленая долина, а дальше на холме возвышались стены Глуана. Сначала дорога шла по пологому склону, но вскоре резко пошел подъем и они подъехали к перекинутому через ров мосту. Как краем глаза успела заметить Шели, вода во рву не была застоявшейся. Интересно, как на такой высоте это им удается? Девушка спросила об этом барона.
- А-а, заметили? Это наш небольшой секрет, когда выздоровеете, я вам обязательно его раскрою и покажу, может быть.
- Вы мне не доверяете?
- Почему? Просто это нужно видеть, а вы сейчас еще не в состоянии карабкаться по скалам.
Тем временем они въехали через ворота и оказались на достаточно широкой площади замка. Прямо напротив ворот возвышалась массивная широкая зубчатая башня с воротами внизу, что вели подземными коридорами на верхнюю площадь замка. От «толстушки» в обе стороны полукругом тянулась внутренняя стена, слева опирающаяся на небольшую круглую башню, которая в свою очередь соединялась глухой стенкой с коллегой из внешнего кольца. Шедшая от основной башни вправо, стена постепенно переходила в почти отвесную скалу, которая соединялась с круглой внешней башней. Над всеми строениями возвышалась громада донжона. Как объяснил барон, всего в замке было двенадцать башен. Сооружение впечатляло, но на мрачность не было и намека – все строения были сложены из прочного красно-оранжевого камня. На нижней площади размещались казармы и дома жителей. Отряд подъехал к воротам в срединной башни, которые назывались Малыми. Барон осторожно снял Шели с лошади и понёс девушку на руках. Боль накатывала волнами и поэтому кроме коридоров и лестниц Шарлем ничего не запомнила. Очнулась она, когда Вантвар уложил её на топчан в комнате со светлыми гобеленами на стенах. Шада сидела на подоконнике и умывалась. В тот момент, когда Шели открыла глаза, дверь отворилась и внутрь вошел высокий сутулый мужчина, черноволосый и быстроглазый. Барон встал навстречу.
- А, Кетт! Шели, знакомься – это наш чудо-лекарь Кетт Кену.
Кетт сощурился. Его хитрющие, серо-зеленые слегка навыкат глаза внимательно рассматривали девушку.
- Привет. А ты та самая пташка, из-за которой наш странствующий рыцарь перекопал всю Пустошь? Ну я бы тоже перекопал… Давай показывай свои раны.
Шели повернулась на бок и протянула руку. Отвечать что-либо у неё не было сил.
- Нормально. Когда Оли приедет, ты уже сможешь махать своими крылышками. Где там мой чудо-сундук?
Шели сцепила зубы, когда Кетт стал обрабатывать рану. Он обтер края, затем посыпал её каким-то светло-зелёным порошком.
- Это, чтобы остановить кровь, порошок из травы, энла;була называется.
- Знаю. На Тысяче островах тоже такая растет.
- Ух ты! Потом расскажешь, да? Ну, что ты шипишь как змея? Как будто больно?
- Как будто нет!
- А чего не орешь?
- С чего бы это? Если бы ты мне стал руку отгрызать, тогда может быть…
- О как! Обязательно попробую. Ладно, теперь зашьем рану.
Олен осторожно вошел в комнату. Шели спала, положив раненную руку поверх одеяла, и чему-то улыбалась во сне. Парень присел рядом и долго смотрел на неё. Девушка повернулась на бок и приоткрыла глаза.
- Шели! – Олен чуть коснулся её руки.
- О, ты вернулся, - Шарлем, еще не совсем проснувшись, улыбнулась ему.
- Вернулся. А вот как ты здесь оказалась?
- Меня нашли. Барон.
- Я знаю. Где тебя так угораздило? – Олен кивнул на руку.
- А, упала. Кетт залечил.
- Небось, приставал?
- Угу. - Шели провела здоровой рукой по лицу.
- Я с ним разберусь. - Оли улыбнулся. - Есть хочешь?
- Да.
- Тебе сюда принести или встанешь? Зальц какую-то вкуснятину приготовил.
- Встану, на ноге так – царапина.
Зальц оказался толстым громкоголосым мужчиной в зеленом колпаке. Он был великолепным поваром и служил в Глуане еще при матери барона.
После обеда Нел, Кетт, Олен и Шели вышли на внешнюю башню, что была ближе всех к Пустоши. Шикарный вид открывался со стены: Пограничная река величаво несла свои воды, отделяя мир людей от запретной земли, которая темной серо-зеленой полосой очерчивала горизонт.
- Так где ты, говоришь, оказалась? – Нелегу с интересом повернулся к Шели. Дунул ветер и челка упала барону на лоб. Шели заметила косой шрам чуть ниже переносицы.
- Я не знаю, где это место по отношению к Глуану, ведь я была там ночью. Но из замка мы шли на юг, вниз по течению. Шли весь день. Потом переходили реку через мост.
- Что скажешь, Олен? Ты знаешь это место?
- Зеленый замок, даже гадать нечего. Шели так хотела туда попасть.
- Интересно… И часто ты попадаешь в желаемые места? – Кетт хитро прищурился.
- Понятия не имею.
- Ты видела там кого-нибудь?
- Нет. Только казалось, что кто-то за мной наблюдает. Может и был кто, только близко не подходил. Но ни конь, ни Шада не беспокоились.
- Конь-то, конечно, не простой. Может шелт?
- Ну-у, скажешь тоже! Был бы шелт, Пушистая сразу бы учуяла. Нет. – Олен замотал головой.
- Ты-то сама знаешь, у кого на спине ездила?
- И да, и нет. Я познакомилась с ним на Тысяче островах, он тогда был еще жеребенком. Я знаю его имя. Он разговаривал со мной. В мыслях. Но кто он – даже предположить не могу.
- Шели, я спрашиваю потому, что по этому мосту перейти на другую сторону реки верхом невозможно. Там во многих местах остались только опоры, есть участки с перилами, но без полотна. Единственно где он целый – это на обоих берегах реки. Я по нему ни разу не переходил на ту сторону. Олен, а ты?
- Я переходил один раз, но больше не хочу. Это развлечение для тех идиотов, что идут сражаться с бароном-призраком. Не знаю, сколько их там уже утопло.
- А другого моста рядом нет?
- Только перешеек близ устья, но его мостом назвать нельзя. Там, где река под землю уходит. Но это слишком далеко. Рядом с Мисбуром мост один.
- Вы хотите сказать, что я вру, да?
- Нет, Шели, нет. Во-первых, твои слова доказывает то, что ты оказалась на этом берегу. А во-вторых – это все-таки Пустошь и там может произойти все, что угодно, - барон улыбнулся и девушка поняла, что он действительно не собирается её поддевать или уличать во лжи.
- Оли, а ты-то как сюда попал?
- Да я-то сразу к замку, только промахнулся малость – там перед подъемом к воротам дерево на дорогу завалилось, его еще не успели убрать, ну и, это, поцарапался. Я держал Шели за руки, когда вода стала наполнять столб, но потом она исчезла. А я оказался здесь. – Олен озадаченно почесал нос.
- Шели, когда перемещаешься по Лунной реке, нужно сосредоточиться на том месте, куда хочешь попасть и всё. Ты, наверное, думала не о том замке.
- Честно говоря, я не помню, о чем я тогда думала. Я такого никогда не видела.
- Не испугалась? – Нелегу повернулся к девушке, отбрасывая со лба прядь волос.
- Немного. Когда вода стала заливаться, я боялась, что захлебнусь.
- Ничего, скоро привыкнешь.
- Надеюсь. Я узнала, что из Детей Луны от Олена в дороге. Вы расскажете мне о них, то есть о нас? – Шарлем обратилась к барону.
- Обязательно.
- А с тебя рассказ о южных травах и лекарстве. Ты ведь тоже в этом разбираешься? – Кетт заинтересованно воззрился на неё.
- Разбираюсь и расскажу, конечно.
- Замечательно, а сейчас тебе пора отдохнуть. – Кену ухватил Шели за локоть здоровой руки. – А вы давайте, занимайтесь своими делами. Идите, идите.
Барон с Оленом засмеялись.
- Кетт как всегда. Шел, он заболтает тебя до смерти.
- Не успеет. Я усну прямо сейчас.
Лекарь с Шарлем ушли со стены. Два друга смотрели им вслед.
- Хорошая девушка.
- Пацанка еще.
- Оли, ну, она столько лет жила среди мужчин, да еще среди каких! Я, знаешь ли, хоть и сухопутный, но о капитане Свонсе наслышан. Ничего удивительного.
- Да… Я посмотрел, как они с братом дрались в таверне – мама дорогая! Нашим парням и не снилось. Они совершенно по-другому бьются. Хорошо, что она с нами.
- Хорошо. – Вантвар вздохнул и посмотрел на друга с легкой грустью.
Пока рука не зажила, ни о каких путешествиях не могло быть и речи – Кену настоял на том, чтобы Шели оставалась в замке до полного выздоровления. Она не возражала. Здесь было интересно – новые люди, совершенно другое обхождение. Шарлем сначала немного смущалась из-за своих манер, но жена Кетта Гелда и старшая по хозяйству Каниса охотно помогали девушке. На Земле Чудовищ Шели мало общалась с женщинами, так что в Глуане она обрела новых подруг.
Весна подходила к концу и Олен вскоре ушел с новым караваном, а Шарлем в этот раз осталась в замке. Лекарский опыт Шели очень интересовал Кену, да девушка и сама охотно училась у него. С Гелдой и другими женщинами они ходили собирать травы в тот самый лес, откуда её привез Вантвар. В свободное время она фехтовала с бароном и учила Мантрика, его семилетнего внебрачного сына хитростям борьбы народа тэнку. Нелегу, как и обещал, помогал Шели обращаться с её даром. Они проводили вечера за беседами, часто к ним присоединялись Кетт с Гелдой, Зальц и Каниса. Изредка заезжал хороший друг Мартеха, старшего брата Нела, высокий и нескладный Мартех Лось – он слыл одним из лучших исполнителей баллад в королевстве.
Был промозглый майский вечер. Огонь в камине западного зала донжона горел ярко. После очередной посиделки все разбрелись. Шели занять себя было нечем – в такую погоду даже на стену не выйдешь. Нелегу составил ей компанию.
- Нел, расскажи мне о луне. Я еще много не понимаю. Откуда река, например, взялась?
- Тебе Олен не рассказывал?
- Кое-что рассказывал, но чего-то у меня эти куски еще не складываются…
- Хорошо, я, пожалуй, начну с легенды. Ты наверняка кое-что знаешь, но я постараюсь создать целостную картину, идет?
Шели кивнула. Она подобрала ноги, поудобнее устроилась на большом кресле.
- Есть три мира – Тьма, мир Истинного Света и мир Звезд. Мир, в котором мы живем – это мир Тьмы, и тела людей не могут проникнуть ни в один из миров Светлых. Изначальных богов девять, в каждом мире по два бога и одной богини, они суть своих миров. Их дети и внуки – Старшие боги. Еще есть Младшие, но откуда они, я не смогу тебе рассказать. Также есть Странники, они суть творение Изначальных богов, только они, Первые, могут создавать живое, ибо обладают истинным знанием о сути своего мира. Боги Тьмы и боги Звезд создали свои народы, они даровали им свободу воли и те стали путешествовать по Вселенной. Тела людей боги создали из Тьмы, а души людей из звездного света. В мире Истинного Света не было ни одного младшего народа. Бог Ир удалился в самую глубину своего мира и погрузился в познание Света, бог вод Пунт был поглощен своим творением – водой и не задумывался над созданием еще чего-либо. А светлейшая Алу была занята своей семьей. Но однажды один из сыновей Алу и Дагу, бога сновидений и тайных знаний, Ингу решил, что пора и Свету Истинному обзавестись своим народом. Он создал души, но не знал, как быть с телами. Ингу подговорил своего брата Айгура, который участвовал в создании людских тел, и они поместили души в тела мира Тьмы. Все боги, узнав об этом, были возмущены – Ингу нарушил равновесие во всей Тройственной Вселенной, ибо не зря она поделена на три слоя: Тьма – это земля, в ней находятся корни Великого Древа, в ней ждут своего часа Желуди, и в неё же боги сообща посадили души людей в телесных оболочках, чтобы те после смерти прорастали через Занавес из тьмы к Свету Звезд, где во всей своей красе растет Древо со стволом из Истинного Света и листьями из Звезд…
Шели слушала барона с открытым ртом, ей казалось, что слышит она шелест Листьев и видит великих богов, сидящих на тронах вокруг источника, что бьет в дупле Великого Древа.
…боги решили уничтожить творения Ингу, но он опередил их. Он так любил свой народ, что не мог допустить этого. Сын Дагу создал реку из Истинного Света, в неё должны были приходить с рождением и уходить после смерти души его народа, и спустил её через Занавес к людям, а потом бросился в воды реки и растворился в ней. Его народ обрел свободу и потрясенные боги оставили все как есть. Горе матери Ингу не знало границ. Она ушла навсегда в мир Тьмы и стала Луной, чтобы Дети Ингу, в чьих душах была частица её сына, всегда могли видеть её во всех мирах. Только несколько дней в месяц Алу покидает мир Тьмы, тогда на смену ей приходит Наскела. Слезы Алу, что она пролила на землю, стали росой. Те, что упали в море - лунным жемчугом. А те, что упали меж камней, Айгур превратил в лунные камни, священные для её детей. Скучая без жены, Дагу во время полнолуний превращается в волка и поёт ей песнь. Она светит во всех мирах, проходя через прорезь в Занавесе, через которую уходят в мир Листьев человеческие души. Говорят, что Дагу помогает Лунным Детям, видя в каждом из них частицу своего сына. И для этого он создал Кольцо Трех Миров, вправив в него свой левый глаз, он может видеть всё в этом мире.
Шели молчала, слезы стекали по её щекам. Теперь она понимала, что в её душе так рвется к Луне. Девушка задумалась.
- Значит, мы – Странники?
- Получается, что так. Хотя никто не знает, насколько. Ведь Ингу – не Изначальный Бог, его прадед по отцовской линии – бог Истинного Света Ир, прабабка – Дева Звезд Эйла, а дед – Хозяин Тумана Лаган, Изначальный бог Тьмы. Говорят, что у Ингу Истинный Свет стал светом Истинной Бескорыстной Любви.
- А это по наследству передается?
- У Странников – да, у Детей Луны – нет. Если бы мы были творением Изначальных, все было бы по-другому. И в семье у Солнцепоклонника может родиться ребенок с Лунной душой, как я, например, или ты.
- А эти самые Солнцепоклонники каким образом нас находят?
- Видящие могут определять по глазам, из какого мира душа человека. А свет наших душ не скроешь.
Благодаря их рассказам у Шарлем сложилась, наконец-то полная картина мира, который создали девять Изначальных богов и их дети. Оказалось, что Лаган, чья роль в судьбе Шели была заметна, был не только Хозяином тумана, но и одним трех главных богов мира Тьмы или Тиммон-хол - Неисточающим Свет, наряду с Темной богиней Наскелой и Каяром-Защитником. А богиня Луны Светлейшая Алу, коей поклонялись и чоины Земли Чудовищ, олицетворяла женскую суть в мире Истинного света. Её братьями были бог-отшельник Ир и весьма почитаемый на Тысяче островах создатель воды Пунт. Легенды гласили, что мир Звезд возник, когда любознательный Пунт достиг пределов своего мира и от соприкосновения с Тиммон-хол, в этот миг вспыхнули Звезды, и пробудились бог дорог Иллиар, покровитель молний и ветров грозный Элз и Эйла, воплощенная Солнце, Дева Звезд.