Яйцеголовые. рассказы

Михаил Хардиков
                ЯЙЦА ДРАКОНА.

   Плохенький телевизор, доставшийся нам от соседей в порядке гуманитарной помощи, с трудом ловил две программы. Сквозь шипение и помехи доносился наглый высокомерный голос Мендельсона.
   - Теперь вам не поможет никто: ни царь-батюшка, ни силы небесные, ни Господь Бог.
   С удивлением переглянувшись, мы поспешили выключить телеящик. Услышанное надо было переварить. Кого это имел ввиду странный резидент? Кому он грозил? Не нам ли, русским?
   Чудны дела Твои, Господи! Никому вчера не известный пигмей сегодня злобно воюет против вскормившего его народа…
   -Бежим?- сказал Мишенька.
   -Бежим! – отвечаю я и мы, на ходу одеваясь, выбегаем на улицу. По белому снегу бежим туда, где можно укрыться среди крестов, окунуться в надмирный покой святых и праведных темниковской земли.
   Затерявшись в глубине кладбища, мы находим знакомые могилки батюшек, благочестивых мордовских старушек. Возле ёлочки, с которой сыплется алмазная пыль, мы начинаем литию на два голоса.
  - Аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе, Боже…
 - Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим, - плывёт молитва в снежной тишине. Плывёт над кладбищем и над вселенной прошение.
 - Боженька, помоги и помилуй нас всех – и живых, и усопших! Вот мы все перед Тобой стоим. Избавь нас от такого страшного насилия, от всех колдунов, психотронщиков, всей этой аппаратуры и техники, делающих людей рабами и утаскивающих на дно ада!
  …Со духи праведных скончавшихся души раб Твоих, Спасе, упокой, сохраняя их во блаженной жизни, яже у Тебе, Человеколюбче…
   Надмирный покой опустился над кладбищем. Душа стала успокаиваться. Вот они – все молитвенники – рядом с нами! Как же это он говорит, что нам надеяться не на кого?!
   Вон там разстрелянные лежат за веру. Тут – исповедники. Тут – праведные бабушки, которые даже после смерти кормят всех сирых и убогих, таких вот, как мы, блиночками, пасхальными яичками и конфетками. И заступаются за нас, грешных .
 …-В покоищи Твоем, Господи, идеже вси святии Твои упокоеваются, упокой и души раб Твоих, яко Един еси Человеколюбец…
   Отходят искушения, проклятия, злоба, ненависть. Появляется чувство вечности. Открываются небеса.
…- Слава Отцу и Сыну, и Святому Духу…- обшая молитва понеслась ко Престолу Всевышнего, где Господь слышит всякое прошение и утрёт всякую слезу невинно обиженного.
…- Ты еси Бог, сошедый во ад, и узы окованных разрешивый, Сам и души раб Твоих упокой…
   Где-то ведь есть бедолаги, которых не упокоил ещё Господь, за кого некому помолиться. Надо их помянуть.
…- И ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
   К помощи Твоей прибегаем, дорогая наша Матушка, Пречистая Дева, Единая Ты наша Заступница! Видишь нашу скорбь с небеси, помоги нам!               
…- Едина Чистая и Непорочная Дево, Бога без семене рождшая, моли спастися душам нашим…
   Сердце открылось. Неожиданно перед глазами возникла жуткая картина…
 … В большой комнате стоит множество аппаратуры и всяческой современной техники, это электроника психотронной магии. Вдруг огромная рука, откуда-то взявшаяся, скидывает всё это барахло на пол, и опрокидывает, схватив за шкирку, Мендельсона на освободившийся стол кверху мордой. Всё вокруг превращается в хирургическую операционную. Производится операция. Под размер руки – и скальпель, - такой же ужасающе большой. Он вонзается и вспарывает бледно-белое брюхо под рёбра прямо по центру сверху вниз. Брюхо белое, как у крокодила. И вынимается огромное жёлтое яйцо. Оно мерзкое и покрытое слизью. Сквозь полупрозрачную оболочку зеленеет гадкое туловище дракона, который бьётся лапами и крыльями, силясь разорвать стягивающий его мешок и вылезти наружу.Огненный меч поразил чудовище в открытую в яростном крике пасть и сбросил трепыхающееся тело в мусорную корзину.
   Из пасти дракона полезла иголка длиной около двадцати сантиметров, изогнутая, как штопор, но плоская. На ней были мелко написаны иероглифы. Выходя остриём вперёд, она увлекала  за собой тяжёлую красноватую ручку – набалдашник круглой формы. Это – стилет, ритуальный кинжал.
   Вдруг Мендельсон сполз со стола и заскользил по залитому мутью полу к двум ангелам, стоящим у окна. Самый высокий из них вонзил в его голову стилет. В руках ангела грозное оружие стало змеёй, которая проворно и быстро скользнула внутрь  раны вниз по туловищу Мендельсона. Другой ангел стал тереть морду Мендельсона о камень, пока не стёр её изображение. Морда стала безликой и в ней проявились одна за другой физиономии животных и людей, имеющих внутри такие же драконьи яйца вместо души. Крокодил сменялся Наиной из наркобизнеса, Ананасом из Стукино, Наумом, Варравой, ересиархом, сыном одесского раввина, ну, а дальше шли различные главы правительств, Батикана, ООН, прокуроры и муфтии.
 - Господи, что написано на стилете? – спросил один из ангелов.
   И тут надпись на стилете преобразилась в современные письмена, которые гласили:
 « Сим от Тувал-Каина в последние времена принесение в жертву за Люцифера и семя его и в изглаждение из книги жизни и в лишение безсмертия детей бога  в доказательство истинности величия, безсмертия и вездесущия Верховного из Ангелов и богавышестоящего Денницы, хозяина вселенной и губителя человечества».
 - Этот стилет был вставлен в копьё сотника Лонгина, которым он поразил Бога Слово на кресте, - прозвучали  слова, и все со скорбью опустили головы.
 - Я видел. Удар был нанесён снизу вверх через печень в сердце, - сказал высокий ангел и добавил: - Лонгин не был простым воином. Он был магриббинцем, жрецом Тувал-Каина, человеко- и богоубийцей.
  -Только безумцы могли предположить, что таким образом можно переложить грехи на Бога, - отозвался другой ангел, с золотой ленточкой в волосах, - Люцифер обманул их, как и всегда.
   Ангелы тихо говорили между собой, в это же время откуда-то издалека доносилось наше  пение.
…- Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная…
   Ангелы между тем продолжали свой разговор.
 - Сразу же после совершения этого злодейства, убийцы засомневались, того ли они убили, убили ли они Бога, так ли всё произошло, как надо было им. Но, когда Христос воскрес, убийцы ужаснулись. Кого же теперь убить вместо себя, на кого перевалить свои грехи? Ведь по закону надо приносить в жертву только жертву чистую? И теперь в веках они отыскивают новые заместительные жертвы, которых убивают, предварительно совершив обрезание.
 - Они надеялись, что принеся в жертву Христа, сравняют свой народец с Богом, перевалив на Бога свои грехи, себе же присвоив Божественные функции народа - первосвященника. Но разве может Сам в Себе разделиться Господь, принеся Самого Себя Себе же в жертву? Об этом Господь и предупреждал всех и Его слова изложены в Евангелии.
 - Ты же знаешь, что убийцам надо было скрыть истину. Что им Евангелие? И они сказали, будто Господь Сам Себя в жертву принёс за них, а потом уж и за всех.
 - Да, так были обмануты целые народы и племена. Имея превратный разум, майс-иссиды в буквальном смысле поняли слова Спасителя, что надо есть Его плоть и пить Его кровь. Поэтому, когда Иуда пришёл и сказал, что на Тайной Вечере были предложены ученикам хлеб и вино, первосвященники воспротивились этому. Они добились-таки кровавой жертвы и выпили-таки живой крови и съели живую плоть Христа, от чего ещё больше помрачились.
 - Как же могло такое произойти? Ты видел, что было при распятии. А что было потом? Ведь об этом умалчивают. Даже в Евангелии…
   Голоса ангелов становились тише, тише. Лишь нежно струился свет, радужными лучами расходясь в стороны…
   Вдруг из центра пространства вырвалось тревожное красное зарево. Оно то округлялось,то удлинялось, пока не приняло очертания круга.
            
            
                ПОТРОШИТЕЛИ.
 
  …В заходящем солнце по пыльной дороге двигалась вереница людей. Первым шёл сириец Эйшу – личный врач Понтия Пилата, а по совместительству – патологоанатом. Его сопровождали помощники и ассистенты - пятеро врачей.
 - С точки зрения естествоиспытателя, воскресение Христа невозможно, - говорил один из них, - с такими ранами не воскресают. У него пробиты все жизненно важные органы.
 - Пилат приказал всё это тщательнейшим образом исследовать, - возразил другой.
 - Да, похоже он боится, как бы Христос не воскрес и не пришёл к нему с обличениями, - сказал третий.
   Они  рассмеялись и заспешили ко гробу. Подойдя к нему, путники обменялись со стражей несколькими словами. Было слышно лишь: «Личное указание Пилата.» Их группа протиснулась в небольшое отверстие. Камень был привален не полностью. В темноте на каменном ложе покоилось тело Спасителя. Видавшие виды естествоиспытатели оробели. Помощники Эйшу быстро раскрыли погребальные пелены, которыми Христос был только накрыт. Отточенными движениями, быстро введя руку в рану, прободенную копием Лонгина, Эйшу вытащил сердце Христа.
 - Пусть попробует теперь воскреснуть, - сказал кто-то.
   Положив сердце в чашу, врачи поспешно покинули пещеру.
   Эйшу с ужасом смотрел на свою руку. По ней ручьём текла живая кровь. И сколько он не вытирал её полотенцем, кровь продолжала стекать. Ему, владеющему многими тайнами мёртвых, знающему приёмы древних египетских парасхитов- патологоанатомов и бальзамировщиков, никакими заклинаниями за всю жизнь теперь не дано было смыть с себя эту живую кровь Христа.
   Сердце было разрезано на множество мельчайших – до микрона - пластин.
   Подошедший казначей синедриона Маферкант, недавно заплативший 30 сребреников Иуде, теперь отсчитывал оплату солдатам, караулившим у гроба…
   Но главный торг был впереди. Это были драгоценные частицы Божественного сердца, торговлю которыми пронырливый Эйшу открыл прямо у гроба. Казначей покупал их для себя и для членов синедриона за очень большие деньги.
…- Сам Един еси Безсмертный, сотворивый и создавый человека, земнии убо от земли создахомся, и в землю туюжде пойдем, якоже повелел еси, Создавый мя, и рекий ми: яко земля еси и в землю отыдеши, аможе вси человецы пойдем, надгробное рыдание творяще песнь: Аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе, Боже.
   Мы пели на заснеженном кладбище. Тихо падали белые пчёлки на кресты и гранитные памятники. В ожидании воскресения из мертвых с нами молились земные странники, мирно покоившиеся под чистыми покрывалами мерцающего снега.
  …Эйшу принёс Пилату только несколько пластин-срезов сердца Христа.
 - Лишь столько я смог отбить у майс-иссидов, - нервно потирая руки, как бы желая смыть с них кровь, произнёс врач.
 - Я уже слышал, как Он воскрес, - ответил Пилат.- Расскажи, как это могло произойти, ведь у него же всё вырезали…,- что ты видел?
   Пилат, также нервно потирая руки, достал увесистый мешочек. Глаза Эйшу забегали, он не мог скрыть своей алчной радости.
 - То, что ты велел, я сделал. И, конечно же, мы совершенно  не верили, что умерший может воскреснуть. Сам знаешь – почему.   
   Пилат неопределённо хмыкнул.
 - Но ведь я был не один. Спроси у всех пятерых – Христос воскрес. И мы это видели собственными глазами. Поэтому ценность принесённого мною настолько велика, что …
 - Да я знаю, - перебил его Пилат, - мне уже рассказал Маферкант. И как молния ударила. И про свет над гробом. И про то, как ты там открыл торговлю мощами, позорный потрошитель могил. А может, выдать тебя ученикам Христовым? Пусть они с тобой разберутся.
   Эйшу позеленел от страха. Пилат с презрением посмотрел на него, потом сунул мешочек в руки Эйшу.
 - Пошёл прочь! Хватит с тебя и этого.
   Шурша шелками одежд, Эйшу, настороженно глядя на Пилата, задом открыл двери и выскочил из покоев.
   Когда Эйшу оставил наконец его, Пилат обхватил голову руками.
 - Да, придётся чеканить монету без моего изображения. Ещё неизвестно, как посмотрит на всё это кесарь. Может, это  смягчит его сердце…- задумчиво произнёс он, и бережно погладил ларец, принесённый Эйшу…
   Один из ангелов внимательно посмотрел на меня и спросил:
   - Тебе интересно, что было дальше? Я расскажу тебе… Эйшу принёс Пилату лишь несколько пластин и за них был щедро вознаграждён. Эти деньги легли в основу образования тайной религии безсмертия, которая переросла в ислам и зародилась территориально в Сирии, на родине Эйшу. Сам он оставил себе две пластины, которые надеялся с помощью заклятия превратить в эликсир молодости и безсмертия. Но для себя лично так ничего и не выгадал, а умер в безчестии, сойдя с ума. Он постоянно видел кровь, стекающую с его рук. И его потомки имеют это проклятие. Всякий, кто видел или видит стекающую с рук кровь, является тем или иным потомком Эйшу. Или так или иначе причастен к похищению сердца Христова. А так же этот жест – потирание рук – означает в крови находящееся проклятие.
 - О каком проклятии ты всё время говоришь? Папа Римский Бенедикт 216 недавно сказал, что кровь Христова не может быть проклятием и поэтому майс-иссиды не имеют греха богоубийства, - задала вопрос я.
 - Но почему ни один из деятелей Батикана не спросил – откуда у них срез сердца Христова и живая кровь Его? Зачем им копьё Лонгина и чаша Грааля? Просто здесь политика и частные амбиции. Кровь Христова свята, как свят Господь. Это безспорно. А действия людей, подверженных магизму, преступны. Бога невозможно ни проклясть, ни уничтожить, какие бы заклинания люди ни произносили. До Бога не достать, как до солнца, рукой. А вот своей душе повредить очень даже легко.
 - А как же надпись на стилете?
 - Вот здесь-то и разрешение всей тайны. Проклятие Тувал-Каина вернулось на род Тувал-Каина и запеклось заклятием крови на судьбах и жизнях майс-иссидов навечно. Жрецы помалкивают, понимая, как они опростоволосились. Лонгин думал, что заклятие древности уничтожит Истинного Бога и тогда господином вселенной станет люцифер как безличный бог. Стилет пронзил печень и сердце, задел лёгкие.
   Сердце извлёк Эйшу и продал магам и Пилату. Печень была вытащена первосвященниками. То, что сожгли или съели по древнему ритуалу, стало возвращением заклятия в недро их. Само действие необратимо свидетельствовало о преступном замысле против Бога, взращенном в веках среди жрецов Майса. А кинжал теперь можно просто выбросить - он просто беззубый старый змей.
   Подошёл второй ангел. Михаил заканчивал литию. Я подпела ему «Трисвятое».
 - Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас…
   Молитва заканчивалась. Ангелы возславили Пресвятую Троицу и Пречистую Деву. Казалось, что от их сладкоголосого пения тает снег и распускаются почки на деревьях.
   Мы помолчали.
  -Представляю, как будут шуметь жрецы и всякие учёные, когда услышат правду, - вдруг  сказал один из ангелов.-        Одни – от того, что раскрылась их злодейская тайна, другие – от того, что их труды малозначущи и неправдоподобны, а иногда и просто вредны и скудоумны. А ведь умный и верующий в Бога следователь смог бы раскрыть полную картину убийства Христа, пользуясь даже немногими фактами, но сведя их в логическую цепочку. Для этого надо иметь парадоксальный  гениальный ум.
 - Но за два тысячелетия никто так и не поднял вопроса о страданиях Христовых. И о разследовании злодейского убийства. Похоже, весь мир устраивает легенда искупления,- сказал Михаил.
 - Кого искупать – людоедов и содомитов? Ради чего? Это майс-иссиды сами придумали – искупление, - уточнил один из ангелов. - По плодам узнаете их – сказал Господь людям. Пока что они ищут новые фатальные исторические жертвы,- нет ни стыда, ни покаяния.
   Ангел с золотой ленточкой усмехнулся:
 - Глупцы, они  не понимают, что сами же и являются этой фатальной жертвой,- жуткой ролью, отведённой им сатаной; потому что за их грехи никто не будет козлом отпущения, и за всё своё они ответят сами.
 - Да, они и есть та самая фатальная историческая жертва! Это – все последователи и исчадие люцифера, семя крокодила. И их жрецы, которые ведут прямо в  пасть люцифера алчных и гордых потомков диавола. Он же их и поглотит, подобно древнему жрецу Крону, который пожирал своих детей.
   Ангел с золотой ленточкой в волосах покрутил в руках кинжал Тувал-Каина.
 - Что же нам теперь делать с этим стилетом?
 - Да ничего! Он не имеет той магической власти заклятия, которую ему приписывали. Он годится теперь только на то, чтобы нанизывать на него яйца крокодилов! Втыкать в брюхо – и крутить против часовой стрелки!
 - Почему против?
 - Потому что им самим так нравится. По часовой только крестные ходы совершаются, да и то уже четыреста лет это не соблюдается. Впрочем, мы с тобой совсем заговорились. Смотри, у Мендельсона стилет в брюхе. Как трудно вынимается!
   Содержимое солнечного сплетения Мендельсона корнем уходило в космос. От корня ответвлялись многочисленные щупальца. По мере вынимания стилета они отрывались и выходили из  головы женщины. Щупальца похожи на верёвки разного цвета. Они надеты на стилет и перехватились чьей-то железной рукой, чтобы не расползлись…
               
( Избранные главы романа "Там, где всё в цветах." )