ПРИХОД МАЗАРИНИ.
… Она шла по зимнему саду. Ажурные своды над головой пропускали лучи декабрьского солнца и дорожка под ногами была весёлой и лёгкой.
Зелень растений по бокам дорожки была слегка тяжеловата для такого изящного сооружения из стекла и тонких конструкций. Так и внутри самого помещения, куда вела аллейка, невысокие потолки не особенно гармонировали с огромной площадью зала, пусть даже и украшенной множеством прекрасных растений.
- А теперь мы с вами перейдём в следующий зал, а госпожа в изумрудном пальто приглашается в соседнюю комнату с камином, - многозначительно посмотрела на женщину немолодая экскурсоводша.- У нас в Италии свои законы, - подчеркнула она и указала на спрятанный зеленью вход.
Женщина с удивлением вошла под невысокие своды слегка пригнувшись. Странные какие-то обычаи. Вроде и приехала-то она сюда просто посмотреть на архитектуру. Конечно, любопытно увидеть старинные покои кардинала Мазарини, но не более того…
Белая плитка, устилающая пол, была тёплой. Лёгкие розовые мраморные разводы украшали её.
- Это не то, что я хотел бы показать Вам, - раздался мужской голос.
Женщина вздрогнула. В глубине залы на красном бархатном кресле сидел человек в старинном одеянии.
- Всё это уже много раз переделывали и перестраивали, поэтому первозданного здесь осталось мало, - добавил он и встал. Спустившись по невысоким ступенькам, он подошёл ближе и, прямо и самоуверенно глядя в глаза, сказал:
- Добро пожаловать, как у Вас принято говорить! – и подал руку.
Женщина слегка наклонила голову.
- Благодарю. И Вам не хворать, - и улыбнулась.
- О, этот непобедимый русский юмор! Как я порою скучаю по меткому словцу или по такой вот независимой позиции. Мне же всю жизнь приходилось выслушивать придворных льстецов, разбирая их интриги, подобно спутанным клубкам, - заметил мужчина.
- Да Вам ещё рано говорить о себе в прошедшем времени, господин Депардянкин. Тем более, что Вы сейчас уже гражданин и моей страны, и двух республик почётный житель, - усмехнулась женщина. – Наверное, научились уже пить нашу мордовскую позу, а не бургундское. Это Вам не какой-нибудь «натуральный пиносол»!
- О чём Вы говорите? Я не понимаю. Хотя вас, русских, я никогда не понимал. Но ценил.
- Что же ваш французский Международный суд? Почему мне было отказано в иске? – пошла в наступление женщина. – Где же ваша хвалёная свобода? Честность? Неподкупность?
Собеседник вглядывался в её лицо и было видно, что он не понимает даже, о чём идёт речь.
- Вы так взволнованы и упрекаете меня в чём-то для меня не понятном, - смутился он. – Давайте обсудим то, что Вас так разстроило, - и он предложил присесть рядом с ним на красной бархатной подушечке в роскошном кресле у камина. Придвинув кресло даме, он уселся в не менее роскошное кресло напротив неё и приготовился внимательно слушать.
Кто-то принёс на подносе два изящных хрустальных фужера и поставил на инкрустированный столик справа от хозяина. Несколько красивых бутылок разной формы и вида смотрелись в окружении золотистых, прозрачных светло-зелёных и тёмных виноградных грозд подобно самоцветам в пещерах на дне моря или в таинственной стране тысячи и одной ночи… Крошечная вазочка с дивной розой благоухала среди этого великолепия. И женщине совсем не захотелось в такой удивительной обстановке ругаться или говорить о неприятном.
Тем более, что камин светился мирным светом и слегка потрескивали дрова. После промозглого вечернего путешествия по зимнему итальянскому палаццо хотелось просто побыть в тепле и тишине.
Но ситуация складывалась непонятная, а так как русские – это публикум морале, - то и беседа приняла тон, свойственный высокому духовно-нравственному потенциалу нашей страны.
- Вы знаете, честно говоря, я не понимаю, почему такое внимание со стороны великого французского актёра к моей скромной персоне, - начала женщина.
Хозяин апартаментов внимательно слушал её слова и не перебивал.
- А потом Вы, господин Депардянкин, приезжали в нашу республику, и почему-то там не решились встретиться со мною и моим мужем. А теперь эта двусмысленная обстановка меня угнетает, я не понимаю, зачем Вы меня сюда пригласили, в свои апартаменты. Мне это неприятно, тем более, что я люблю своего мужа и не напрашивалась на романтический ужин. Я устала. Мне хочется домой. И вообще я больше ничего не хочу здесь видеть, тем более, мужчин в таком лирическом настроении, - начала снова закипать эксцентричная особа.
- Мадам, я не хотел Вас обидеть. Но Вы меня с кем-то путаете. Во-первых, я – монах, а монахи дают обет безбрачия и целомудрия. Очевидно, Вы путаете меня с каким-нибудь актёром, который играл меня на сцене в Вашей эпохе? Может быть, приблизиться к пониманию моего образа кто-то и смог бы, но ответить на те вопросы, которые волнуют Вас, не сможет никто, кроме меня. Уверяю Вас, - произнёс наконец господин, похожий на французского актёра Депардянкина.
- Поверьте мне, мадам, я и есть тот злосчастный кардинал Мазарини, на которого столько клеветы вылил мой соотечественник писатель Александр Дюма. На самом деле Дюма сказал много неправды. Да, действительно папская власть всегда подсиживала монархии, но у меня были нормальные отношения с королём. Он был слаб в правлении и его власть вполне устраивала папский двор,- заметил Мазарини, разливая в фужеры из высокой початой бутылки.
- В Вашу эпоху такое вино уже не пьют. Такие вина пили только при больших королевских празднествах. Да и у меня – в кардинальском дворце. Давайте-ка чокнемся за знакомство, как это у вас, у русских, принято. Не бойтесь, вино не отравлено, - и Мазарини галантно подал бокал даме. Та с удовольствием пригубила вино и приготовилась слушать.
- Ещё в Византии нами практиковалось смещение или уничтожение сильных монархов и замена их более слабыми с целью укрепления власти кардиналов. С тех пор стало негласным завещание епископам прикладывать усилия к свержению монархий, царей, императоров для получения более широкой власти при менее способном царе или монархе. Такую же политику наши преемники ведут и в вашу эпоху. Не зря все руководители постоянно ездят на поклон к папе.
Решив подыграть знаменитому актёру и как бы войдя в роль знатной дамы и собеседницы кардинала, женщина решилась задать ему вопрос.
- Ваше Высокопреосвященство, скажите, пожалуйста, как Вы оцениваете последний визит российского президента ко двору папы и продолжительную, выше регламента аудиенцию? Нигде не сообщалось об истинной цели приезда и содержании беседы.
Его Высокопреосвященство опустил глаза и сложил странным образом пальцы на груди, прижав кончики противополож-ных пальчиков друг к другу.
- М-м-м, Вы должны понимать, что существуют некоторые дипломатические тонкости, но я, имея доступ к этим тайнам, могу, конечно, приоткрыть завесу секретности. Тем более, что мой друг, которого я глубоко почитаю, добровольно сложивший с себя полномочия папы римского, попросил меня помочь Вам. Да-да! Не удивляйтесь! – ответил он на невольно вырвавшееся восклицание дамы. – Хотя мы и живём в разных эпохах, нам это не мешает в общении друг с другом.
И продолжал:
- Так вот, мой друг рассказал мне, в чём там дело. А дело, собственно, в том, что ваш президент, как ставленник международной закулисы и тайного мирового правительства, представителем которого является папа римский, приезжал за советом, как ему дальше поступать и что делать. Чтобы Вам понять сложившуюся ситуацию, я должен совершить некоторый экскурс в историю.
Он пригубил из бокала вина и поставил его на поднос.
- Таинственное пророчество о Ваших последних временах есть самая грандиозная мистификация и массовый сценарий для всего мира. Для всего глупого и грешного мира, ни на что не годного, кроме разве как быть просто уничтоженным. Две силы – светская и духовная – во все времена вели неисправимые народы, уже не способные к покаянию, к уничтожению. Так было и в устроении древнего Египта, руководимого жрецами. Так будет и в ваше время. Взгляните на это полотно, - сказал Мазарини, взяв подсвечник и подойдя к стене рядом с камином. Он осветил огромное полотно неизвестного художника раннего средневековья. Женщина встала с кресла, но приблизиться к нему не решилась. Испуганно заглядывая из-за спины кардинала, она тихо спросила:
- Что это? – с некоторой опаской и плохо скрываемым нарастающим ужасом.
- Здесь изображена концовка цивилизаций. Рекой льется кровь, люди воюют за какие-то навязанные им идеи,- произнёс кардинал.
- Я вижу эти реки. Но кто же изображён здесь, в сторонке ото всех событий, в раззолоченных одеждах? Почему они-то не участвуют в общей схеме погибели? – удивилась дама. Голос её зазвенел. Она инстинктивно сделала два шага, всматриваясь в изображённое.
- О, это самое интересное, - тонко усмехнулся Мазарини. - Это – те, кто остаётся после гибели каждой цивилизации.Вот это – Адам с Евой. Это – Каин и Нимврод. А эта беленькая маленькая гадючка рядом с ними, - это церковь сатаны. Она оправдывает убийства, всевозможные жертвоприношения, жестокость и безчеловечность ради мнимых высоких идей. Типичные её представители – это не сатанисты и не фрэнк-майсоны, как можно было бы предположить с первого взгляда.Вы не поверите, если я Вам их назову, - нунций ощетинился. Глухо и хрипло он произнёс:
- Это – все основные религии мира. То, что сейчас, в Ваше время объединено во Всемирном совете церквей. Поэтому Ваш иск не мог быть удовлетворён никак. Потому что религия сатаны попыталась использовать Имя Христово как приманку. Вы же со своим иском попытались возстать против этого массового сценария уничтожения всего мира.
У женщины подкосились ноги и внимательный нунций, заботливо взяв её под локоть, подвёл её к креслу.
- Вам стало плохо? Простите, я невольно причинил Вам страдание. Выпейте ещё вина. Оно укрепит Вас, - и он добавил вина в фужер.
- Д-да, благодарю Вас. Теперь я начинаю кое-что понимать. Как жаль, что ничего нельзя исправить… - дрожащим голосом сказала женщина и заплакала.
- Ну-ну, не стоит сгущать краски, - заботливо и по-отечески сказал нунций. – Мир проходит и образ мира проходит. А мы вот с Вами сидим у камина и пьём это прекрасное вино.
Дама подняла заплаканные глаза и, как истинная женщина, звонко рассмеялась.
- А Ваше вино действительно чудесно!
- Пейте, пейте, я ещё Вам подолью. А теперь вот попробуйте вот это. Это наше любимое с королём, - скромно заметил нунций и весело, беззаботно, как-то по-мальчишески широко улыбнулся.
Они залихватски чокнулись. Дивный звон хрусталя, словно голос старинного доброго приятеля, стал третьим в этой удивительной беседе. Мягко раскусывая губами сочные виноградинки, дама наслаждалась их чудесным вкусом. Мазарини посматривал на её блаженство и не решался перейти снова к разговору. Однако, через минуту заметил как бы между прочим:
- Ну так вот, вернёмся к нашим баранам, если я Вас ещё не очень утомил.
- Нет-нет, не утомили, пожалуйста, рассказывайте, - со свойственным прекрасной половине любопытством попросила дама. Теперь чувства её были насыщены не только созерцанием красоты, чудесным обонянием ароматов, но и вкусом замечательного вина и винограда.
Во взгляде кардинала на мгновение проскользнуло сомнение – поймёт ли она сейчас то, что придётся сказать. Но это чувство тут же пропало: иск этой странной дамой был заявлен нешуточный и, несомненно, она разумеет и некие незримые ловушки бытия. Тогда он пошёл дальше:
- На самом деле во всей этой политике идут лишь игры во власть. Это как в море: поверхность спокойна, а внизу творится всякое… Перетекают средства, богатства, сокровища искусства с целью обогащения и роскошной жизни. Ваш президент достаточно обогатился, трон под ним зашатался, страна доведена до полного краха. И он просил у папы пристанища где-нибудь за пределами России по примеру вашего последнего генерального секретаря. Но ему предложили новые правила игры.
Дама даже отставила в сторону бокал, так ей стало интересно.
- Какие, если не секрет?
- Совсем не секрет. Это крушение евро, падение валют мира, вашего рубля. Окончание всемирного спектакля протяжённостью в срок от сотворения мира . Полное уничтожение денег. Одномоментно, повсеместно и мгновенно! Причём, те, у кого есть обезпечение золотом, - будут есть золото. Как в сказке о радже, у которого всё вокруг превращалось в золото, - к чему бы он ни прикоснулся. У кого есть недвижимость, - будут есть недвижимость. А у кого есть огородик, - будут кушать картошку – потату. Вот тогда начнётся полный хаос во всём мире.Растерянность. А за всем за этим пойдут массовые самоубийства, людоедство,самоуничтожение народов.
- Вот это ужас, - прошептала женщина. -Ужас!- сказала она, глядя куда-то поверх головы Мазарини.
- И – мировая война как итог. Последняя в истории цивилизаций война. Победа хаоса. Конец мира.
Голос Мазарини был исполнен скорби. Его внутренняя сила словно высветила всю глубину темы, всю её трагичность и неизбежность.
- Конец мира? Вы понимаете, что это? - спросила женщина, поднимаясь из кресла.
- Вы понимаете, что сейчас говорите? – Её глаза потемнели от гнева.
- Конец мира?! Да ведь это – исполнение планов сатаны!
Казалось, что сейчас она, как дикая кошка, бросится на врага и растерзает его. Но враг был виртуальный, невидимый. И его мерзкое царство должно было, по изложенному Мазарини сценарию, победить?!
- Или эта Ваша дурацкая эпоха разжижила всему миру мозги - вместе с Вашим роскошным бытием? - закричала женщина.- А как же вера святая? Как же Христос?
Мазарини вздрогнул и оглянулся на Распятие.
- Вера? Да, она свята. Но я ещё не всё сказал Вам. Это - о планах воцарения антихриста. Их четыре претендента, в том числе сам папа. Это всё – дело следующего года. Но события не будут длиться долго. Война коснётся центра России и всей Европы, тогда проснётся вулкан в Америке и будет смерть земли. А кто верит во Христа, - тот дождётся Его. Верьте в Него. Верьте Ему. И живите вечно! Пишите о Нём в своих книгах. Пусть будет вечная слава Богу в Троице.
Кардинал Мазарини отошёл к цветущему рододендрону и внезапно исчез из поля зрения…
Женщина подбежала к Распятию и, припав ко Христу, с рыданиями стала просить Его о спасении чад Божиих, о защите верующих в Него и о вечной погибели для врагов Христовых, придумавших такое злодейство.
Послышался тихий Голос:
- Решение судеб чад Моих – в Моём ведении… Вы должны были погибнуть и умереть по планам сатаны. Но Я пришёл и разрушил его планы, потому что вы сделали правильный выбор. Вы вступились за Меня и за чад Моих в своём иске. Поэтому погибель вас не коснётся. Враги же Мои, которые хотели вашей погибели и погибели других чад Моих, получат своё сполна. Каким судом вас судили, таким они и осудятся. Европейский суд не захотел заступиться за Меня и за вас. И Москва вас изрыгнула. Поэтому и Я не буду за них заступаться. Те, кто молился о вашей погибели, - погибли. А Я услышал ваш голос – и заступился за вас. Будете писать о Жизненном пути Христа – и в этом будет ваша жизнь! Вы увидите всякие страдания мира, которые будут вне вас и не коснутся лично вас. Иезуиты – это иудеи в католичестве. Они – оборотни, которые скрыли факты Моей Жизни. А ведь Я был в Индии, где жили первые цивилизации. Все цивилизации разрушил сатана. А Я разрушил его планы.Бдите и молитесь. Побеждающему дам венец славы. Трусливым же, малодушным и маловерным участь в геенне огненной. Бдите и молитесь, да не внидите в напасть. Дух бодр, плоть же немощна. И помните, что сказал вам ваш царь. Зла очень много и оно будет умножаться. Но не зло победит, а – Любовь. Аминь. Аминь. Аминь.
Неизъяснимое блаженство, тишина и покой наполнили душу молившейся женщины. Она подняла глаза к небу и увидела высокое, безкрайнее, синее полотно его над головой. И где-то там высоко в небе, в ярких лучах солнца парили шестикрылый серафим и многоочитый херувим. Яркий солнечный свет преломлялся и отражался от них, как от множества крохотных зеркалец, которые непрерывно двигались с каждым взмахом крыла, и раздавался глас с небес:
- Славьте Бога! Славьте Бога! Славьте Бога!
Слава Тебе, Боже, во веки. Аминь. – вырвалось из глубины сердечной молившейся женщины.
( Из романа "Там, где всё в цветах." )