Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод
и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый,
ибо всякое дерево познается по плоду своему, потому что
не собирают смокв с терновника и не снимают
винограда с кустарника.
(Евангелие от Матфея 6.43–44)
Дерево было зеленым и раскидистым. Зеленая травка, растущая на даче, заботливо подстриженная моей тещей, стелилась мягким ковром, источая запах свежести, дурманящий голову после «огнедышащего» асфальта городских улиц. А посреди этого ковра в окружении других деревьев стояла та самая яблоня, за право существования которой, мой тесть боролся уже 15 лет. Он поливал и удобрял это деревце, опрыскивал его в самоотверженной борьбе с насекомыми-вредителями и…все напрасно! Ни одного яблочка за 15 лет! Тесть взъерошил седую шевелюру, махнул рукой и недовольным голосом, исключающим какие-либо возражения «отрезал»: «Будем пилить!». «А может не надо? Красивая какая, опять же – тень!», - неуверенно пробормотал я. «Ничего, новое на этом месте посадим! Заводи!» Подтянув свои «дачные» шорты неопределенного цвета я побрел за бензопилой. Долив в бензопилу бензина и подтянув цепь, я дернул за «шморгалку». «Р-р-р-ры!» - сотрясая округу и заставляя «фруктовое царство» вцепится корнями от испуга в добротный чернозем, бензопила в одно мгновение заглушила запах свежести, возвращая своего хозяина в привычный для него мир громыхающих грузовиков и гудящего завода Петровского. На следующий день на изрядно подмерзшем за прошедшую, как никогда прежде холодную, зиму абрикосе, мы с тестем обнаружили пяток крупных тускло-желтых шариков. «Глянь, батя, абрикос-то видать напугался вчерашних репрессий!», – улыбнулся я. А рядом на образовавшейся маленькой солнечной полянке из пушистой травы уныло торчал пень…
Я часто задумывался о том, что является причиной разделения двух людей или целого государства. Разводится муж с женой, например, а страдает прежде всего кто? Понятное дело – дети! Но родители не думают, как правило, о них, ибо их умы заняты разделом имущества, а души заняты… О-о-о! Чем только не заняты! Осмелюсь предположить, что заняты «смакованием» взаимных обид, да размышлениями, наподобие: «Я ведь ему лучшие годы жизни отдала! Готовила, стирала, а он такой-сякой…»… И не задумываются о том, что сломать намного легче, чем построить, и что их дети как лакмусовая бумажка впитывают в себя все те качества, которые проявляют их родители в обыденной жизни, формируют уже свое мировоззрение, в котором для самого главного – любви места очень мало. Потому что впитали не любовь, а нечто иное. Еще хуже, когда разделение касается государства. В самом страшном варианте это разделение приводит к войне. Гражданской войне, которой нет страшней, поскольку брат идет на брата, а сын на отца! Но ведь «великие умы» стремящиеся изменить мир не задумываются об этом. Для них важней – идея! «Светлое будущее»! А почему? Да потому, что в их «багаже» есть интеллект и есть сила воли, но нет все той же любви. Любви к Богу, любви к ближнему, да просто смею предположить, что нет любви к женщине! Искренне влюбленному человеку не до «великих» свершений! У него стук сердца заглушает грохот орудийной канонады! А если разделение внутри церкви? Тогда это называется – «раскол». Но это если в «церкви», с маленькой буквы. А в Церкви – раскола быть не может, потому что «с большой буквы», потому что Церковь – Христова, потому что Христос был, есть и будет! Он пришел спасать, Свое любимое творение, и Он, в отличие от большинства из нас грешных, не отступит от человека, не бросит нас на погибель, но будет нас «тянуть за шиворот» до конца нашей земной жизни. Он – не разделился в Себе! Значит тогда не «раскол», а «откол»?! Значит кто-то не нашел в Церкви Христовой то, что он хотел найти и поэтому оставил Церковь, «откололся». Но Церковь – это живые камни Христовы, это мы! Значит все-таки и «раскол» тоже, ибо это раскол в душах верующих людей. Понимал ли это Михаил Денисенко, бывший прежде до отлучения от Церкви митрополитом Филаретом, вторым лицом в Русской Православной Церкви после Патриарха всея Руси? Понимал ли он, что в погоне за призраком единоличной власти он вносит раскол в души людей, которые, желая быть в единой духовной семье с братьями России и Белоруссии, будут лечить раны в сердце, вспоминая, как не так давно целовали руку Филарета, получая от него благословение! Понимал ли он, что на православном дереве из семени раздора добрый плод не вырастет? Нет, он думал о своей «великой» миссии, о патриаршем клобуке, но никак не о «маленьком» рядовом прихожанине. А почему? Да все потому, что в его огромном по объему богословских знаний багаже где-то затерялось такое важное слово, как Любовь…
На светофоре из окна рядом стоящего «Мерседеса», «выкатилось» дородное, красное, как запрещающий свет светофора и явно не стремящееся к здоровому образу жизни лицо. Это «лицо» обратившись ко мне, на удивление весьма участливо заметило: «Братан, у тебя «стопак» перегорел, смотри не ровен час, кто-нибудь «поцелует» тебя сзади»! Замечание было весьма уместным и вдобавок своевременным, поскольку я находился в нескольких километрах от авторынка. Поблагодарив за подсказку, я ударил по «газам» и через пару минут подкатил к стоянке возле авторынка, на которой скучали, в связи с будничным днем несколько «хищных» парковщиков. «Такие деньги директор рынка берет, так хоть бы дорогу возле рынка «подлатал», жлоб!» - возмущенно «бухтя», я вытащил из кармана три гривны, которые моментально исчезли в кармане «хищника», в свою очередь недоуменно пожавшим плечами, с выражением лица, типа: «А я тут, при чем? И вообще «достали» вы меня все, за целый день на этой жаре!». Невдалеке седовласый, одетый не по сезону в костюм мужчина, очень похожий на респектабельного чиновника пытался забраться в свой «джип» в надежде на радость «общения» с долгожданным кондиционером. Но это было весьма затруднительно, поскольку дорогу ему преграждал назойливый священник средних лет, с «кисточкой» и ведерком в одной руке и мобильным телефоном – в другой. Усмехнувшись, я побежал покупать лампочку, чихая от летящего в лицо тополиного пуха. Вернувшись назад, я уже не увидел знакомый «джип», зато увидел шустрого священника, топающего прямо по направлению ко мне. С виду он был похож на православного батюшку, но какие то непонятные мне детали его облачения делали этого священника отличным от виденных мною множество раз священнослужителей. Ведерка в руке уже не было, а была лишь «мобилка»: «Не желаешь освятить машину?» – без предисловий, довольно бесцеремонно «на ты», продолжая усердно «тыкать» пальцем в клавиатуру телефона, спросил он меня. Я подумал, что торговые агенты, словно мухи, липнущие на центральных городских улицах, все же более приятны в общении. Те хоть, по меньшей мере, улыбаются во весь рот, а этот стоит и «тычет» в свой телефон. «Ну и надоедливый поп! - подумал я, открывая машину и при этом отвечая, – Спасибо, если мне надо будет я своего батюшку попрошу!». «А ты верующий?» . «Представьте себе, да! Хожу в храм в честь святого равноапостольного князя Владимира, наверно, знаете такой?» Священник оторвался от своего телефона и с легкой досадой, улыбаясь, сказал: «Ну, прямо кого не спросишь, все сплошь верующие!». «Так ведь это хорошо, пусть даже большинство называющих себя «православными», приходят в храм всего несколько раз в году! Лишь бы это было искренним стремлением души к Богу, а не слепой данью традиции,– ответил ему. – Это значит, что многие узнали, что внутри человека есть и душа, а не только желудок». Усаживаясь в машину и закрывая дверь, я продолжая вести разговор опустил стекло окна, в которое тут же ворвался ком тополиного пуха, «заботливо доставленного» горячим июльским ветром. «А ты русский или украинец?» – последовал следующий вопрос настырного «попа», на который в процессе безуспешных попыток поймать летающий по машине клок пуха я ответил: «Насколько я знаю, для Христа все едино – украинец ты, или еврей, грузин, или русский. Он ведь ко всем людям пришел». «Э-э-э! Ни зовсим так, я тэбэ скажу, - на «суржике» ответил он и, подобоченившись, добавил – треба служити своему народу, своей краине». «Ну, а если мой отец украинец, а мать – русская, тогда как быть? А Николай Васильевич Гоголь, до глубины души влюбленный в родную Диканьку, но проживший большую часть своей жизни в Петербурге, написавший бессмертную повесть «Тарас Бульба» на русском языке – он был патриотом Украины, или нет?» – бесплодная дискуссия мне начинала изрядно надоедать и я вставил ключ в замок зажигания. Возникла короткая пауза. Рядом с моей машиной припарковалась дорогая иномарка, на секунду «похитив» внимание моего собеседника: «Всэ ясно. А я чистокровный украинец! Так может освятим машину-то?». Двигатель заурчал, а мне наконец-то удалось поймать «непослушный» клочок пуха . «Да нет, пожалуй. Вы, наверное, священник Киевского патриархата?». «А як же! Звичайно!» – гордо приподняв подбородок ответил он мне, аккуратно сдающему на автомобиле назад. «До свидания, - попрощался я и, уже отъехав на приличное расстояние, подумал: "А ведь, Вам батюшка не стране надо служить и не народу, а прежде всего Богу. А Он, глядишь, все остальное Сам управит, как лучше»! Находясь на своем месте, воздавать «Богу Богово, а кесарю кесарево», поливая усердно деревце Христово, смиренно взирая на взрастающий плод любви. Что, впрочем, не мешало бы и всем нам.
*Желающие ближе познакомиться с творчеством автора, прочесть стихи и бесплатно скачать песни, могут это сделать на сайте: http://www.andrey-shvidko.com.ua или перейдя по ссылке на главной странице автора.