Ошибка молодости
Рассказ
Мороз крепчал. На автобусной остановке в ожидании автобуса, чтобы ехать в город, стояла бабушка лет шестидесяти и её внучка девяти лет. Автобус задерживался. Надвигались сумерки. Бабушка и внучка замерзли, хотели уже идти в свою деревню, как к ним подкатила иномарка, открылась дверца, из салона дохнуло теплом, и ласковый женский, молодой голос нежно проворковал:
- Родненькие, подико замёрзли. Я бы взяла вас в город, но у меня всего одно место. Вот девочку я возьму, если бабушка позволит, я отвезу её прямо к маме с папой. А так у меня вся машина забита.
Стёкла салона были затемнены. Посмотреть, что там находится, было проблематично. Девочка дрожала от холода, хотя была в валенках и шубке. Русая, толстая коса спускалась на грудь рубёнка. Глаза голубые глубинные выдавали её генетическое изящество, а длинные чёрные ресницы, будто накрашенные тушью, ставили её на высокий пьедестал красоты. Она жалась к бабушке и не знала, что ей делать.
- Замёрзнешь, милая, садись, - уговаривала женщина девочку, выйдя из машины, - в салоне тепло, машина новая.
И бабушка сдалась. Она вздохнула протяжно:
- Лена, садись. Тётя хорошая довезёт тебя до города. Если не придёт автобус, нам топать с тобой три километра до деревни. А я одна потихоньку дойду.
- Нет, бабушка, я без тебя не могу, - запричитала девочка.
- Завтра тебе ведь в школу, а у тебя ещё уроки не учены, ехать надо.
И Лена села. Машина рванула с места, бабушка не могла даже запомнить номера, он был чем-то замазан. И по сердцу прокатилась жгучая боль. Она вытащила из кармана мобильник, стала звонить внучке, мол, как там у тебя дела? Но абонент был недоступен. Встревожившись не на шутку, бабушка начала звонить сыну. Он откликнулся сразу.
- Как отправила? С кем? – кричал он.
- Не знаю, - отвечала женщина, - подъехала какая-то краля на иномарке, мне показалось брюнетка с короткой стрижкой и карими глазами, посочувствовала нам, что мы замерзаем, и я решила отправить с ней внучку.
- Что ж ты наделала, мама! Я ж говорил тебе, чтобы ты никому не доверяла мою дочь. Не то время. Хорошо ещё, если потребуют выкуп, а если её украли на органы?
- Витя, ты что меня пугаешь? А если у меня разорвётся сердце? Женщина то уж больно хорошая. Один голос, что стоит. Будем ждать.
- Нет! Ждать – значит потерять ребёнка. Сволочи могут быть с хорошим голосом и приличными манерами, а в душе у них, как обычно, чёрный омут…
Виктор Жигулин побежал к участковому, которого немного знал. Капитан полиции Игорь Воробьёв позвонил куда следует. На постах ГАИ им сообщили, что такая машина не проходила. Круг замкнулся. Телефон Лены Жигулиной молчал.
Наступила звёздная ночь. Девочка не появилась. Полиция города встала на дыбы. Но никаких зацепок об исчезновении девочки не поступало. Бабушка Лены рвала на себе волосы. Стоя на коленях возле иконы Божьей Матери, кричала:
- Старая дурра, как я могла, как могла? Своими руками отдала самое дорогое. Боже, где же справедливость? Лена, Леночка, Лена, ведь ты не хотела с ней ехать! Прости меня, если это возможно. Где ты Ленка отзовись!
Сердце старушки, готовое разорваться, плакало и кровоточило, но успокоения не было. Ткнувшись в подушки лицом, она потеряла сознание. Сколько пролежала так, она не знала. Пришедшая соседка, увидев в таком состоянии женщину, вызвала скорую помощь. Старушка открыла глаза после интенсивной терапии в районной больнице. Как оказалось, её хватил обширный инфаркт. Жизнь бабули была на волоске, но вестей от сына не было.
В это время её сын вместе с женой Настей не находили себе места. Они не могли уснуть, перед глазами родителей была плачущая их дочь, Виктор думал:
«Что за женщина, что за стерва покусилась на моего ребёнка. Найду, убью своими руками, - скрежетала в голове мысль, - может быть, какая моя пассия молодости решила свести со мной счёты, но зачем, я вроде никого не обижал. Боже, кто же эта вражина? Я боюсь потерять свою дочь. Перед кем я виноват, перед кем? Неужели это месть? Но чья?»
Но чья? Ответ повис в воздухе. Он стал вспоминать все свои связи с девушками и женщинами, но ничего крамольного вспомнить не мог. Если и было что, то по общему согласию, пока не встретил свою единственную девушку Настю, которая обладала хорошим характером, была обаятельна и красива, как говорится, ноги шли прямо от головы, а что были за глаза – озёра, в которых можно было просто утонуть. А брови, а ресницы, а волосы, которые она носила на роспуск, его просто очаровали. Он, прямо сказать, купался в них, опустив своё лицо. Виктор в ней души не чаял. И дочку она ему родила – копия мать. Жигулин, обладая хорошим здоровьем и силой, носил на руках и жену и дочь. И был рад тому, что у него всё так хорошо сложилось. И вдруг в мгновение всё рухнуло и поплыло куда-то не туда, как ему думалось. Вот уже вторая неделя, а от дочки никаких известий, из полиции тоже. Глухо как в танке. От переживаний у Жигулина появилась на висках седина. И вот ночью он услышал чей-то голос: «Виктор, ты у меня первый». Этот голос, как ему показалось, шёл с вышины и распространялся по всей квартире. Откуда, он вспомнить не мог. Жигулин ушёл на кухню, сварил себе кофе. Сидя на кухне, он взглядом уставился в стену, и ему показалось, что на стене написано: вспомни гад, пьяная вечеринка и я молоденькая девчонка Верка Черёмушкина, которую ты схватил на руки и унёс в соседнюю комнату, где начал целовать и обнимать, а потом воспользовался тем, что я была пьяна. Мне подмешали какой-то коктейль, от которого у меня голова пошла набекрень, и ты воспользовался этим. Сделав своё, ты ушёл домой, бросив меня под парней, которые ещё оставались в квартире. Простить тебе этого я не могу. Я родила дочку, она больна – сердце. Это случилось от того, что ты натворил. Твоя дочка жива, здорова, красива. Вы цветёте и пахните, а я, а моя дочь!.. По всем данным, она и твоя. Витька, сволочь ты хорошая, и ещё раз - гад.
От этого видения он пришёл в шок. Жигулин с трудом помнил эту пьяную вечеринку, где гуляла только молодёжь. Вино текло рекой. Для девушек был какой-то дикий коктейль, от которого они, просто сказать, вешались на парней.
«Надо было Верку увести домой, а до меня это не дошло, - забилась в голове мысль, - пьяная морда. Разве так поступают? Неужели Лена у неё? Что же с ней она сделает? Боже, сохрани и помилуй мою дочь».
Он вскочил, взял мобильник, стал звонить участковому. Тот спросонья долго не мог понять кто ему звонит и по какому вопросу. А когда понял, встал и стал резко одеваться. Он позвонил в полицию, где ему сообщили адрес Веры Черёмушкиной, которая была уже Вера Ивановна, ведущий хирург города. Она спокойно делала пересадку органов, и была на виду у всех. Только вот беда, в личной жизни ей крупно не повезло. Она боялась и ненавидела всех мужчин. Отпечаток той роковой ночи у неё не проходил, и если кто с ней заговаривал о встрече, Вера просто говорила, мол, не могу, занята, или ещё что-нибудь. А время шло, дочка подрастала. Какая-то болезнь всё же прогрессировала, девочка на глазах увядала. Вера думала, что это всё от сердца, и стоит только его заменить, как её дочка поправится. Она проводила анализы, но всё напрасно. Злоба на Жигулина не проходила. Она разрасталась, готовая выплеснуться через край. И когда она увидела цветущую дочь Виктора Лену, у неё просто снесло крышу. И, конечно, всё это отражалось на дочери, но Вера не могла этого понять. И вот этот случай встречи потряс её до глубины души. И откуда, она и сама не знала, появился у неё нежный голос и хорошие манеры, когда она уговаривала девочку. И вот дело сделано, ребёнок Виктора в её руках. Она хотела её уничтожить сразу, но передумала. Сделала анализ. ДНК точно подходило, чтобы Лена стала донором для её дочки Светланы, в которой она души не чаяла.
В подвале больницы у неё был тайный уголок, где проводила операции по удалению у людей органов, за которые платили валютой. Спрос был большой. Главврач знал об этом, но не хотел вмешиваться в её дела, так как она платила ему очень хорошую мзду, и он молчал, да и боялся, ведь у неё была своя охрана, и свои люди. Правда, их было всего трое, но они были вооружены и в любую минуту могли применить оружье. Временами Вера и сама боялась их, но отступать было некуда. Ей хотелось денег и славы. Она хотела доказать своему первому мужчине, что она тоже чего-то стоит, что зря он так с ней поступил в то время. А он и сам не знал почему так получилось, потому что был сильно пьян.
Времени было два часа ночи. Светила яркая луна, она как будто подмигивала Виктору и Игорю. Участковый взял с собой оружье. Чувствовалось, что дело может быть горячее. Они подошли к дому, где жила Вера и увидели свет в её квартире. Вскоре он погас, и открылась входная дверь дома. Из подъезда вышла девочка лет двенадцати и женщина. Это была Вера Черёмушкина. Они подошли к машине, сели в неё и поехали.
- Лопухнулись мы с тобой, Игорь Иваныч, наверное, Черёмушкина вместе с дочкой поехали в больницу, - вздохнул Жигулин, - надо бы их было преследовать на машине.
- Да уж, - только и мог сказать участковый.
Они заспешили в больницу, но больница была закрыта. Рядом стояла машина Веры Черёмушкиной. Кое-где горел свет. И тут из подвала они увидели тоненькую струйку света. Что происходило в подвале, они не знали, приложили ухо к стене, и тут до слуха участкового дошло, по обрывкам слов, что там готовят очередную операцию. Потихонечку стали сверлить дырочку, из которой шёл свет. На их счастье цемент оказался непрочным и хорошо поддавался. Вскоре отверстие было такое, что удалось вставить маленькую камеру. Увидев свою раздетую дочь на операционном столе, Виктор чуть не решился дара речи. Рядом стоял второй стол, где лежала другая девочка.
- Ясно, - только и мог сказать участковый, - нам с тобой их не одолеть, они вооружены. Я вызываю помощь.
АМОН подкатил быстро. Охранник, испугавшись за свою шкуру, тихо пустил их в помещение. Его прижали, и он сообщил код, как попасть в подвал.
Вера подключила аппараты и уже взяла в руки скальпель, чтобы начать операцию. Ей помогала медсестра. И тут ворвались АМОНОВЦЫ. Рука со скальпелем зависла в воздухе. Вскоре инструмент выпал из руки. Очнувшись, она схватила большой клинок и с криком, мол, гадёныш раскрыл меня, я всё равно уничтожу твоё отродье.
Выстрел, и рука хирурга вместе с ножом упала на тело девочки, но Лена не очнулась, так как была под наркозом.
После суда, в камере, Вере не долго пришлось жить, ЗЭЧКИ, узнав о её художествах на воле, накинули ей подушку на голову, когда она спала, и отправили её в мир иной. Виктор Жигулин, сделав ДНК дочери Веры, узнав, что она его, взял девочку к себе. Он отвёз её в Израиль, где точно определили диагноз её болезни, и после интенсивной терапии девочка пошла на поправку. Когда её выписали, дочь, обнимая его, впервые произнесла заветное для неё слово папа.
- Мама, что же ты наделала? - вздохнула она, прижимаясь к отцу, узнав всю правду о её жизни, - разве так можно!..
Виктор Жигулин подумал, глядя на свою первую дочь: «Ошибка молодости». И ему почему то стало грустно. В это время позвонила бабушка:
- Сынок, как там моя внучка?
- Нормально, - ответил он, - поправилась. У тебя теперь две внучки.