ПОХОД ЗА ТЕТРАДЯМИ
Сесть без билета в поезд для меня не составляло труда. С детства приходилось по поездам шастать. Да и денег не было, чтобы билет покупать. В городе Осинники тетрадей совсем не оказалось, хоть шаром покати. Вот и отправился я в Новокузнецк за тетрадями.
Там езды-то всего ничего – часа полтора, как помню. И все бы хорошо, но перед самым Новокузнецком нас, безбилетников, захватили контролеры.
Вместо магазина отправился я в компании пяти-шести человек под конвоем двух здоровенных милиционеров в местное отделение милиции. Это было мое первое и последнее посещение такого учреждения.
Завели нас в какой-то кабинет и стали по одному расспрашивать, кто такие, куда собрались и какие имеем документы.
В отличие от других у меня был студенческий билет Осинниковского горного техникума. В нем и фотография, и печать, и срок действия – все на своем месте. Милиционер вернул мне удостоверение, протокол стал составлять.
Каким-то он неповоротливым оказался. Уже полчаса прошло, а он ничего оформить не успел. Мне это страшно надоело. Теперь-то я понимаю, что ему совсем не хотелось заводить лишние дела. А тогда я нервничал. Начала побаливать голова. Я стал расхаживать по кабинету, приговаривая:
- У меня голова болит! Дайте мне таблетку или позовите врача!
Откуда взялось это требование, и сейчас не пойму. Хожу по кабинету, взялся за голову, и продолжаю свое:
- У меня голова болит! Отпустите меня, я в аптеку пойду! Я студент. Я не бродяга. Тетрадей приехал купить. Писать контрольные не на чем. И конспекты писать надо. А в городе нет тетрадей. Думаете, мне сильно хотелось ехать в Новокузнецк? Да сто лет не видел бы я его. А вот пришлось. А стипендия маленькая, помощи из дому не получаю. Только и есть денег, что на тетради.
Странно, но милиционер меня не останавливал, позволял ходить перед его столом взад и вперед и держать речь. Я же говорил правду, ни в одном моем слове не было фальши. То ли милиционер понял мое состояние. Или потому, что надо было с другими безбилетниками разбираться. Только он сказал:
- Ладно, иди. И старайся ездить с билетом!
Ушам своим не веря, я вышел на улицу. День клонился к вечеру. Обратный поезд уже ушел. И что мне оставалось делать, как не вернуться на вокзал и ждать утра? Но первое, что я сделал – это пошел в универмаг. Там в канцелярском отделе я купил три общие тетради и был этим очень доволен. За этим я и ехал в Новокузнецк! План максимум был выполнен, хоть и с трудом.
А в это время в моей неопытной голове вдруг родился тоже неизвестно откуда взявшийся план. А что, если выбраться на окраину города в направлении Осинников и там попроситься на попутные машины? Может быть, какая-либо и подберет? Должны же ездить автомобили по хозяйственным делам?
Где на автобусе, где пешком добрался я на на край города и стал ждать какой-либо транспорт. В моем воображении возникали самосвалы, бортовые грузовики, все что-нибудь такое большое, рабочее. Но раньше других появилась роскошная «Волга». В то время это были эксклюзивные автомобили. В них могли ехать только руководители высокого ранга. У обыкновенных граждан, хоть всюду работали горняки с высокими зарплатами, таких автомобилей не было.
Безо всякой надежды я все же проголосовал. И, о чудо! Автомобиль остановился, водитель предложил мне сесть на свободное заднее сидение. Это был респектабельный человек в шикарном костюме с галстуком. Справа от него восседала женщина. Она благоухала дорогими духами и была одета в роскошное голубое платье с высоким воротником, заканчивающемся кружевами. Кружева были и на рукавах платья. По разговору я понял, что они – муж и жена. Они тихо переговаривались, обсуждая то домашние, то производственные дела.
А я сидел и радовался своей удаче. Я даже не прислушивался, о чем они говорят. Я думал о том, что нахожусь в самой комфортной машине, на удобном мягком сидении, и меня кто-то из руководителей города везет в Осинники! Я даже пытался прикинуть, многие ли из моих товарищей ездили в машине «Волга», и приходил к выводу, что мало кому выпала такая честь.
А кто такие учащиеся моей группы? В основном деревенские ребята, с трудом привыкающие к городской жизни. Ведь это был первый год после смерти Сталина. До этого у колхозников даже паспортов не было. Если нужно куда-нибудь выехать, приходилось брать справку в сельском совете. А там еще подумают, нужно тебе ехать или без поездки обойдешься?
А много ли надо для счастья мальчишке семнадцати лет? Вот, взяли меня в шикарную машину, посадили на широкое мягкое сидение и везут, ни о чем не спрашивая. Убедились, что я учащийся техникума, и все. А я еду бесплатно, назло кондукторам и милиционерам, и понимаю, что свет – не без добрых людей. Что стоило этой семейной паре проехать мимо маленького, худенького мальчика, даже не обратив на него внимания? Я бы посчитал это за правило и думать об этом забыл.
В Осинниках меня высадили неподалеку от общежития. Я поблагодарил семейную пару за внимание и помощь и пошел своей дорогой. Только тут я понял, что в машине меня укачало и что походка моя не очень ровная. Еще бы! Пережить такие волнения! А ведь за весь день у меня во рту не было ни маковой росинки. Но такое состояние было для меня привычным. Полуголодное положение всегда сопровождало меня, до самого призыва в армию.
На следующий день я гордо выставил на парту новенькие тетради. И не сразу мне поверили, что я побывал в Новокузнецке. Я многих приглашал в поездку, но ехать пришлось одному.