…Как-то мы с Лейлой остались в комнате вдвоем. Девчонки-старшекурсницы куда-то уехали. Но вдвоем мы оставались не долго. Лейла натащила полную комнату своих и не своих «землячек», которых, по ее словам, «притесняли». Они сидели у нас днем и ночью, спали на свободных кроватях, учили уроки, болтали, пили кофе и курили.
Последнее мне не нравилось, - я терпеть не могла табачный дым, но они часто открывали окно и проветривали комнату. С ними было весело, и я постепенно привыкла к запаху табака. Девчонки были из Сирии, Иордании, Эфиопии, Ливана, Египта, Латинской Америки и, бог весть, еще откуда. Смешливые и болтливые, они вовсе не походили на забитых тихонь. Но однажды Лейла привела действительно обиженного ребенка. Маленькая прехорошенькая девочка с пушистыми черными волосами и огромными прекрасными грустными глазами приехала из Индии. Наша сырая и ветреная осень была ей непривычна, она простудилась и сильно кашляла. Ее соседки по комнате предположили, что у нее туберкулез, и девочка из-за этого плакала.
- Пусть она у нас поживет пока, ладно? – сказала Лейла.
- Да, конечно, пусть живет, - согласилась я.
- Ты знаешь, она сирота! – сказала Лейла, - Папа у нее умер, и мама тоже. Она по ним плачет до сих пор.
- А от чего они умерли?
- Отец болел, а мама … У них такой обычай, - она сожгла себя на его погребальном костре!
- О, ужас какой!
Я думала, что такое бывало только в старые-старые времена, но, оказывается, несмотря на запрещения правительства Индии, жуткий обычай все еще кое-где сохранялся.
Девочку звали Мира. Она почти не говорила по-русски, но мы с Лейлой прекрасно изъяснялись с ней «на пальцах». Мира прожила с нами целую неделю. Она была робкая и тихая, но очень понятливая и с прекрасной памятью. Я помогала ей с уроками. Лейла готовила еду и варила кофе. Прибегали арабки и возились с Мирой, как с ребенком.
На тумбочке у Миры стояла открытка с красивой нарядной девушкой в сари. Девушка плакала. Справа и слева от нее были небольшие изображения двух пар - синекожего бога Шивы и богини Сати, и того же Шивы с богиней Парвати. Палестинка Даляль, болтавшая по-русски как сорока, рассказала нам, что девушка - невеста. Она боится, что ей придется сжечь себя, если будущий муж умрет раньше нее, и поэтому плачет. Но это, оказывается, не страшно. Ведь жена Шивы, Сати, сожгла себя и потом явилась в образе Парвати, и теперь они счастливы с Шивой и будут счастливы еще много-много лет.
Открытка была очень красивая, но перспектива гореть на погребальном костре как-то не вдохновляла. Обычай носил название Сати и показался нам с Лейлой диким и бесчеловечным. Мы с ней жалели бедную Миру, как будто ей уже реально грозил костер.
Между тем, погода все больше портилась. Подул очень холодный восточный ветер, стало подмораживать. Однажды Лейла сказала, что Мира просит сводить ее в магазин, чтобы купить шапку. На подготовительном факультете можно было купить зимнюю одежду, но так как денег у студентов было немного, им предлагали то, что у нас в стране шилось для подростков. По улицам же ходили наши девушки и дамы в очень даже элегантных по тем временам нарядах. Естественно, девчонкам хотелось такого же.
На следующий день мы отправились по магазинам. К нашей компании присоединилась еще Бадма, тоже индианка по национальности, но приехавшая откуда-то из Африки. Она была высокая, полная и смуглая.
В магазинах, естественно, ничего хорошего не было - так, обычный ширпотреб. В конце концов, мы добрались до центрального универмага. В отделе головных уборов девушки-продавщицы окружили Миру. Они говорили, что она очень красивая, настоящая красавица из индийского фильма, несли всевозможные шапки и шапочки, примеряли на нее, крутили ее как куклу и любовались ею. Действительно, на фоне серой, поздней уже осени и привычной будничной обстановки Мира выделялась, как экзотический цветок. Бадма девушкам показалась похожей на испанку. Она спросила меня, красивы ли испанки. Я сказала, что очень красивы. Поэтому она не расстроилась и добродушно подсмеивалась над Мирой, окруженной вниманием любительниц индийского кино.
В числе прочих, предлагалась шапочка из меха под леопарда, изготовленная, естественно, из натуральной цигейки. Она очень шла Мире, но девушки так усиленно втолковывали ей, что она из натурального меха, что девочка вообразила, будто речь идет о натуральном мехе леопарда, а так как шапочка стоила недорого, то что-то с этим мехом неладно. Она не решилась ее купить. Бадма выбрала для себя что-то белое и пушистое, а Мире мы так ничего и не нашли.
Вечером мы опять пили кофе. Собралась большая компания «землячек», и было весело. Потом, уже ночью, мы с Лейлой сели за уроки. Мира заснула и плакала во сне. Наверно, ей снились родители. Девушка на открытке улыбалась сквозь слезы, Шива, Сати и Парвати тоже улыбались. В их небесном царстве все были счастливы, в том числе, наверно, и родители Миры, если они сейчас были там.