Непреклонный возраст

               
     Мой приятель, которому несколько лет назад  исполнилось 60, решился тогда на  медицинское обследование, дабы знать, с какими  достижениями, или потерями подошёл он к такому замечательному возрастному  рубежу. До этого к врачам  он обращался не часто, а с редкими ОРЗ справлялся самостоятельно: полоскал горло теплой водой с раствором прополиса, пил чай с малиновым вареньем, сваренным женой для таких случаев, прилеплял на ночь горчичники на подошвы ступней. И обычно неприятные симптомы простуды быстро проходили.
    Надо сказать, что с рождения  был он запрограммирован на хорошее здоровье и на протяжении прожитых лет не шибко глумился над ним. Никогда всерьёз не курил. Лишь в юности баловался  дешёвыми и лёгкими болгарскими сигаретами, которых в те годы было навалом в каждом магазине. Это баловство не стало для него привычкой, и в дальнейшем предупреждения минздрава были адресованы не ему. Примерно то же было и с алкоголем. Ещё в школе в компании  приятелей-одноклассников попробовал он впервые водки. То ли оттого, что водка была сорта «сучок», то ли по неопытности он резко запрокинул голову, подражая «профессионалам», но водка «пошла не в то горло». И он долго не мог прийти в себя. Очевидно, это тягостное впечатление  от «первой брачной ночи» с огненной жидкостью навсегда отбило у него охоту к этому напитку.             
   Надо сказать ещё, что особой опеки своего здоровье мой приятель  не проявлял. Не увлекался модными в разное время  оздоровительными системами: от бега трусцой до хатки-йоги, не придерживался он и диет и ограничений в питании. Он жил, в основном, как и большинство советских людей, интересами «родного» предприятия, работая старшим технологом  на крупном заводе в тогдашнем Ленинграде. А в эпоху «пятилеток в четыре года» у многих тружеников в Союзе была только одна жизненно важная задача. И называлась она «план». Плану было наплевать на здоровье и самочувствие тех, кто боролся за его выполнение. План был ненасытен, он пожирал здоровье людей. Но моему приятелю повезло.  Он избежал гипертонии,  инфарктов и инсультов - профессиональных хворей высшего и среднего начальственного звена на советских предприятиях.
   Но, в конце концов, кем бы ты ни был в бывшем Союзе: колхозником, или рабочим, дворником, или писателем, членом-корреспондентом Академии наук, или  даже старшим технологом  на крупном предприятии – от судьбы не уйдёшь. И кому  ею было предначертано эмигрировать, с тем такое и происходило. И вот мой приятель вместе с семьей волею этой самой судьбы оказался в большом городе на юге Германии, где, собственно, я с ним и познакомился.
   Так вот,  всестороннее медицинское обследование его организма выявило, что, хотя организм сигналов «СОС» еще не посылает, но резервы, заложенные природой, увы, уже на исходе. А точнее, некоторые объективные показатели, такие как давление крови, уровень сахара и холестерина в крови вплотную приблизились к черте, за которой хорошее здоровье заканчивается и начинается другое.
    Наблюдательными людьми давно подмечено, что никто так не пасует перед данными о неблагополучии в их организме, как люди, никогда раньше серьёзно не болевшие. И чаще всего это относится именно к мужчинам. Бывает, что от таких сообщений они и впрямь заболевают. Нечто подобное произошло и с моим приятелем. Его оптимизм и жизненный тонус стали таять, как мороженое на солнцепеке.  Его перестало интересовать многое, что раньше пробуждало живой интерес: новые фильмы, театральные постановки, футбол, женщины. Он стал чутко прислушиваться к сигналам своего тела и улавливал в нем неприятные ощущения.  Как говорится, «то тут болит, то там болит». И чем больше он на эти ощущения заострял внимание, тем явственнее они давали о себе знать. Это моего приятеля тревожило ещё больше. А тревога в свою очередь провоцировала боли. Он попал, как бы сказали медики, в «порочный круг».Он нервничал и раздражался по любому поводу. Медицинские кабинеты стали для него чуть ли не родным домом. А дома он мучил своих близких разговорами о том, как ему плохо.
   И вот после какого-то периода увлечения таблетками и микстурами, и не получая от них существенного облегчения, мой приятель вспомнил знаменитую фразу Ильфа и Петрова: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих».
   В «русских» магазинах, которых сейчас пруд пруди в германских городах и весях, накупил он разной литературы на тему природного оздоровления. Кое-что «скачал» из Интернета. А поскольку был он человеком критического склада ума, то сразу отверг для себя такие экзотические методы, как длительное голодание и  всевозможные изнурительные чистки «по Малахову». Он  полагал, что организм должен сам себя чистить. И лучше всего это может сделать двигательная активность. Тут он образно сравнил воды быстротекущей горной реки со старым руслом реки равнинной,  с её илистым дном и застоявшимися затонами. «А что же наши сосуды, - рассуждал он, – как не такие же речные русла? Правда, в миниатюре, и течёт по ним кровь, а не водица.  И, если тело долго пребывает в состоянии покоя, то в его органах, и сосудах  застаивается и кровь. Нарушается нормальное её течение: одни органы ею переполнены, а другие находятся на голодном пайке. Вот тут-то и начинаются болезни». Сделал он такой для себя вывод.         
   И он начал свой путь к здоровью с двигательной активности. Вставал рано и выходил на прогулку с восходом солнца - именно в это время суток воздух наиболее целебный и максимально наполнен жизненной энергией. Благо, жил он на окраине города, где городские улицы плавно переходили в  лесопарковые дорожки, а то и в луговые и полевые тропки. Маршрут прогулки обычно занимал чуть больше часа. В любую пору года и в любую погоду прошагивал он свои «километры здоровья»,  сознавая, что никто за него этого не сделает, и никакая таблетка ему его километры не заменит.
     И вот на этом ежеутреннем маршруте и началось для моего приятеля самое интересное. Будучи «технарём» до мозга костей, он стал вдруг замечать природу, присматриваться к ней. Вскоре он уже знал «в лицо» каждый кустик и каждое дерево, встречавшиеся на его пути. Луговые травы и разнообразные цветы стелились у его ног, ранние птицы пели ему песни. Он отмечал, что природа живёт своей, очень замечательной жизнью. Каждое утро он отмечал в ней какие-то изменения. Он очень сожалел, что не знает названия всех этих кустов и деревьев, трав, цветов, в также птиц, поющих над его головой. «Боже мой, подумал он, сколько же я ещё не знаю! А ведь столько уже прожил!» И он снова взялся за книги. На этот раз это были всевозможные справочники, атласы, энциклопедии – растений, птиц, насекомых. Оказывается, – надо же! – это всё куда интереснее тех технологических премудростей, на которые он потратил годы и годы своей жизни.
    По тем же атласам он изучил лекарственные растения. Стал собирать травы и цветы, заваривать себе чаи и делать настои. И ещё одно важное открытие сделал он: оказывается, организм умеет не только заявлять о себе болью или другими неприятными ощущениями, а может «просить» недостающую ему нагрузку.      
    Например, после нескольких месяцев быстрой ходьбы моему приятелю захотелось побежать, и он побежал. Медленно и осторожно. Когда же он чувствовал, что надо переходить на ходьбу, он немедленно это делал.             
    Однажды поздней осенью, когда выпал первый снег, ему захотелось разуться и постоять босиком на снегу. Что он и сделал. Недолго, правда, – меньше минуты. Зато какое он испытал наслаждение! И когда обулся и побежал, то почувствовал, как его ступни наливаются теплом,  и тепло это поднимается вверх и наполняет всё тело. Это приятное ощущение не оставляло его в течение всего дня. И теперь он часто разувался и какой-то отрезок своего пути проходил или пробегал босиком в любую погоду.
     Вскоре он стал замечать, что неприятные ощущения в организме стали исчезать сами собой. А с ними и покинуло его и беспокойное состояние души. Он продолжал  усиливать активность: перестал пользоваться городским транспортом – пересел на велосипед, подружился с холодной водой – стал обливаться ею по утрам после прогулок-пробежок. Изучил технику самомассажа,  в том числе и точечного и стал применять его на себе. Изменил и состав пищи – отказался от мясных продуктов и полуфабрикатов в пользу различной зелени, фруктов и соков из них, орехов, сахар заменил мёдом. И в результате всего этого он стал чувствовать себя лучше даже, чем в молодые годы. И приветливая, доброжелательная улыбка, свидетельствующая, что он в ладу с собой и окружающим миром, не сходит с его румяного, обветренного лица.
   Вот такая, собственно, житейская история, когда преклонный возраст переходит в непреклонный.