В баре никого, кроме бармена и двух скучающих официанток, приклеивших локти к стойке бара.
- Добренько, - забавно протянул толстый бармен. Очень забавный чел – лысеющий (волосы только на висках и затылке), лет под пятьдесят, без одного переднего зуба (остальные тоже смотрятся как-то одиноко во рту – мелкие, пожелтевшие, напоминают обветшавший забор в деревушке), зато в белой рубашке, черной жилетке и бабочке. Видимо, дресс-код.
- Здравствуйте. Пива хочу. Какое повкуснее?
- Из разливного – Крушовице темное отличное. Сто двадцать за поллитру. Есть Балтика свет…
- Нет, Крушовице в самый раз, - оборвал я его на полуслове, после закурил.
Пока бармен цедил пиво, которое пенилось, вместо того, чтобы наливаться ровной струей, я с любопытством разглядывал скромное убранство бара. Помещение явно требует ремонта, хотя бы косметического. Штукатурка на потолке осыпается, стены грязные, а имеющиеся по периметру зеркала многие треснутые. Места мало, но в углу даже умудрились впихнуть стол для игры в пул. Интересно, как там можно играть, если от края стола до стены меньше метра. Извращенцы. Все говорит о том, что заведение умирает, причем своей, естественной смертью. Я стал разглядывать официанток. Одна довольно хороша собой, но слишком уж молодо выглядит, на вид лет шестнадцать. Вторая постарше, но полная и некрасивая. Скукотища…
Когда бармен все же справился с краном и налил мне пиво, я почти перехотел пить что-либо.
- Может к пиву чего-нибудь?
- Гренки есть?
- Неа, кухни нет. Есть сухарики, фисташки, чипсы, арахис.
Он достал из-под столешницы коробку и вывалил содержимое передо мной. Я тыкнул пальцем в пакетик сухариков с сыром. Толстяк высыпал содержимое на блюдечко и пододвинул ко мне. Затем посмотрел на них ещё раз и, подмигнув, угостился парочкой без разрешения. Вот собака.
Скукота и уныние.
Вялое настроение работников кафе быстро передалось и мне. По телевизору, висящему в углу стойки, показывают сериал «Солдаты», в который вытаращились все трое, ну и я вместе с ними за компанию. Я не фанат сериалов в принципе, а этого в особенности. Почему именно этот бесит больше других? Да наверное потому, что я вообще армию не переношу, как и все, что с ней связано. Не понимаю я армейский юмор, хоть стреляйте! Да и как вообще можно добровольно подписаться на два года коту под хвост? Хорошо, хоть меня это не застронуло – врачи вовремя поставили диагноз «плоскостопие», поэтому я могу уверенно говорить, что никогда не служил, и служить не буду. А насчет сериалов – тут я категоричен. Не люблю сериалы. Не понимаю, как можно изо дня в день таращиться в экран, на котором ничего не меняется, одни и те же декорации, одни и те же актеры, одни и те же шутки-прибаутки. Уж лучше кино! Хотя… я уже и забыл, когда последний раз там был. Большое кино – это искусство, как и живопись с музыкой, а сериалы – это фастфуд в мире большого кино. Не люблю фастфуд.
Меня притянуло к голубому мерцанию телевизора, хоть я уже особо и не понимаю, что происходит на экране – не вижу картинки, не слышу звуков, доносящихся из динамиков. Я думаю о своем, расфокусировав яркий прямоугольник напротив. И так далеко ушел в своих размышлениях, что не заметил появления мужичка лет тридцати в конце барной стойки. Он о чем-то бурно разговаривает с толстым барменом, но говорят явно не о погоде, так как оба чуть ли не кричат друг на друга. Я посмотрел на официанток – те оторвались от экрана и встревожено наблюдают за конфликтом их коллеги с незнакомцем. Стало интересно, поэтому я пододвинул свое пиво и сухарики поближе, пересев на середину стойки. Через минуту стало ясно, что незнакомец тут выпивал давеча, а денег расплатиться при нем не оказалось, после чего бармен забрал у неудачливого пьянчуги паспорт до оплаты долга – стандартная история. Но мужичок размахивает руками, кричит, дескать, счет ему выставили завышенный.
- Не мог я столько в одно лицо выпить, не мог. Понимаешь, чувак? – клиент уже кипит.
- Ничего не знаю. Я все записывал – мне чужого не нужно. Рассчитаешься – отдам паспорт.
Бармен не производит впечатления обманщика, поэтому я решил вмешаться в их разговор. Стать третейским судьей, если пожелаете. Но произошло следующее: незнакомец вдруг перевалился через стойку, схватил толстячка бармена за грудки, а тот чуть дух не испустил от страха. Я, недолго думая, вскочил со стула и подбежал в два шага к незнакомцу. Схватил его за плечо и дернул на себя. Тот отпустил бармена и с разворота засандалил мне в лицо. Зараза, попал прям в нос! Пошатнувшись и потеряв равновесие, я упал навзничь. Из носа хлынула кровь, а глаза тотчас заслезились, превратив все окружающее в дурацкий сон – словно пелена на глазах. Тряхнув головой, я пришел в себя, быстро поднялся на ноги и с кулака левой руки ударил обидчика по почкам. Затем, ударом с правой четко попал ему в солнечное сплетение, как в детстве на редких занятиях по единоборствам учили. Тот согнулся и застонал. Силой подняв мужичка, прислонил его к стойке.
- Сколько он должен? – спросил я бармена.
- Девятьсот.
- Охренеть! – я рассмеялся, - это я, значит, из-за косаря в драку полез?
Мне стало смешно и одновременно обидно за всю эту ситуацию. Ещё и отдышка замучила.
- Деньги есть с собой? – спросил мужичка, который все ещё стонал в моих крепких объятиях. Он кивнул. – Отдай долг.
Незнакомец достал из кармана тысячу и положил на стойку. Бармен забрал купюру и положил сдачу, две бумажки по пятьдесят. Отдал клиенту полтинник, второй отодвинул назад в качестве чаевых. Затем вручил паспорт и дал на прощание пинка под зад, подтолкнув к выходу.
- Сделайте мне ещё одно пиво такое. Где у вас туалет?
Мне указали на дверь в конце зала.
Я смотрю на свое отражение в запачканном потускневшем от времени зеркале: переносица стала размером с грецкий орех, да и сам нос сильно опух, а из него двумя ручейками струится кровь, заливая подбородок липкой бордовой слизью. Ни тебе спасибо, ни тебе пожалуйста. Могли бы хоть спасибо сказать, все-таки вписался за абсолютно незнакомых людей. Мало того, что пытался их защитить, так ещё и долг помог вернуть. Что за люди? Ладно. Хрен с ними. Я умыл лицо как мог, затем задрал голову кверху, чтобы остановить, наконец, кровавую амазонку. Через пару минут кровотечение немного успокоилось. Я вытер лицо насухо бумажным полотенцем и отправился обратно в зал. Пиво уже стоит на стойке, преданно дожидаясь меня. Сел и снова занялся привычным делом – уставился в телевизор, размышляя о своем, закурил и стал пить пиво. Когда второй бокал почти опустел, позвонила Наташа. Сказала, что подъехала к дому и ждет меня у парадной.
- Сколько там с меня? – полез за кошельком.
- Так-с… четыреста десять рублей.
Я дал пятьсот и вышел на улицу, на ходу застегивая куртку. Уже почти подошел к дому, как вдруг остановился – до меня стало доходить:
- Вот жирный засранец! – я рассмеялся.
Этот бармен и меня умудрился нагреть. Простой арифметический подсчет привел меня к выводу, что я натуральный лох – два пива по сто двадцать, плюс сухарики. Мужичок-то был прав! Я остановился посреди улицы и рассмеялся в голос. Просто так, над собой. Не делай добра - не будет зла, так мне с детства мама говорила – она оказалась права.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2014/04/04/1754