Когда умирает близкий человек, пытаешься осмыслить, а потом продолжаешь жить
дальше. Я не хотел вникать в причины его поступка, а пытался придумать ход
дальнейшей жизни без отца. Не мог простить его. Наверное, мешал мой эгоизм и
возраст, в котором еще не приходят определенные понятия. Но я ощущал себя
достаточно повзрослевшим, чтобы суметь выжить. В конце второго дня без отца я
пролез через окно в наш старый дом и, не зажигая свет, пошел на кухню, съел
пол холодильника, а потом уснул на диване на первом этаже. Засыпая,
прислушивался к звукам. Пока был жив отец,дом существовал своей жизнью, дышал
Теперь здесь стояла какая-то особенная тишина, которую я никогда не слышал.
Проснулся в половине шестого,заставил себя подняться на второй этаж в свою
комнату. Моя одежда превратилась в грязные обноски, и воняло от меня ужасно.
Я принял душ, переоделся. Все смотрел на стену, за которой была комната отца.
Не мог отделаться от мысли, будто он еще там, весит на перекладине потолка.
В ящике стола лежали деньги. Отец всегда клал туда мои карманные деньги. Я
хотел забрать. Среди всякой ерунды, заполнявшей ящик, заметил конверт. Он был
совсем новый, мог поклясться, появился недавно.Я замер, сквозь тонкую бумагу
проглядывали ровные буквы, написанные рукой отца. Я медлил, рука никак не
хотела взять его, не подчинялась моим внутренним желаниям. Пот выступил на лбу
Значит отец перед смертью написал письмо, зная, что мы больше не увидимся.
Это место знали только мы двое. Он хотел, чтобы я нашел его, и никто кроме
меня не смог прочесть.Что ж, папа, ты хотел попрощаться. Я надорвал уголок, вынул сложенный лист, сел на кровать, стал читать:
"Греди, сынок,надеюсь, ты нашел письмо. Помню, ты не любишь читать письма, я
не люблю их писать. Все же прочти. Считаешь мой поступок предательством,
было бы несправедливее, если бы я причинил тебе снова физическую боль или
не смог находиться рядом. Я очень болен. Врачи нашли опухоль в моем мозге.
Она с грецкий орех уже, и увеличивается с невероятной быстротой. Я обречен,
Греди. С каждым днем я слабею и чувствую, что теряю нить, связывающую меня с
миром и тобой. Ты и есть мой личный мир. Не желаю стать покорным болезни
овощем, чтобы ты видел меня таким. Мне очень страшно писать эти слова, через
пару минут все кончится... Я не боюсь смерти, самое непереносимое- не увижу
тебя. Никогда! Простишь ли ты меня? Думаю, что нет. Поймешь? Да, но потом,
когда уляжется злость и обида. Я эгоист и мерзавец, нет оправдания. Ты смысл
моей не совсем удачной жизни, люблю тебя, горжусь. Жаль, я не часто говорил
тебе подобное. Что ж, пожалуй, все! Возьми деньги, они лежат в коробке, в
гараже, между банками с краской. Там все, что есть. Поезжай на Хантингтон
Стрит862. Найдешь База Ковальски, он мой старинный друг. Мы служили вместе.
Он сможет позаботиться о тебе и правильно распорядиться деньгами. Сделай, как
я сказал, моя последняя просьба. Твой отец Джоуи Венделли."
Я спрятал листок в карман и еще какое-то время сидел, словно скованный чем-то,
что сильнее меня. Почувствовал катящиеся слезы на щеках. Я ждал их с того
момента, как увидел мертвого отца в петле, и теперь они пришли. Мартин назвал
слезы святой влагой души,или иначе, плохо помню. Отец, зачем ты ушел? Я так
люблю тебя! Повалился на кровать, уткнув лицо в подушку. Отчаяние глубоко!
Потом, успокоившись, задремал. Снился отец, живой. Смерть-жестокая
мистификация, чья-то игра. Может моя собственная? Я явственно слышал, за
стеной ходит отец, скрипят половицы...
- Папа, ты здесь?-Я вскочил, словно оглушенный, лихорадочно прислушиваясь.
В голове стучало от страха. За мной никто не гнался, не искал. Я не мог
больше находиться дома. На часах восемь ноль два.Собрал вещи. Через черный
ход я проскочил в гараж и нащупал коробку с деньгами на стеллаже. Кинул ее
в рюкзак, не открывая. Прислушался, на мгновение мне снова показалось, чьи-то
шаги в комнате отца. Я выбежал во двор,перемахнул через забор,помчался прочь.
Наш старый дом остался в прошлом, когда ветер шелестел в листве каштанов,
смотрящих прямо в мое окно. Знаю, его купили позже. И это правильно. Мы всегда
покидаем любимые места, чтобы, возможно, обрести новые.