Хамса.
Холодное утро было пустынным; ни одного облачка на небе, ни одного человека на берегу моря кроме него. Он редко вставал так рано. А тут целую ночь не спалось, так и не выспавшись, встал ни свет ни заря.
Улица, по которой он шел, упиралась в Приморский парк. Почти у берега, прямо перед ним присел удод, растопырив свой головной убор.
Он стоял у самой кромки воды абсолютно зеркального моря.
Тишину изредка нарушали стенания чаек.
Море сливалось по цвету с горизонтом, плавно переходя в утреннее небо. Поёжился от утренней прохлады, он вообще был мерзлякой.
Май месяц говорил о себе запахом цветущих мандаринов, и чуть-чуть попахивало морем. Ему нравилась эта тишина и одиночество. Вершины гор за спиной окрасились солнечным светом.
По воде прошла рябь, море вдруг закипело серебристым цветом. Огромная стая хамсы, прижатая к берегу ставридой и сарганом чуть ли не выбрасывалась на берег.
Не раздумывая, скинув туфли и брюки, сняв майку, завязав её у ворота, он, этим импровизированным сачком войдя в море, зачерпывал хамсу и выбрасывал ее на берег. Раз за разом.
Хамса вырвалась из смертельного котла, уйдя в море, а он сидел рядом с выловленной рыбой, и его переполняла гордость. Он охотник, добытчик. Часть рыбок, ещё шевелилась, и он думал, как ему принести улов домой.
Над ним кружилась целая стая чаек, пронзительно крича, чуть ли не пикируя на него. Набрав полную майку хамсы, килограммов семь он отправился домой. И весь этот небольшой путь думал о том, что он совершил.
Ему было стыдно и как-то не по себе. Хамса ушла в море, потому что ставрида и сарган наелись, а он отнял тысячи пусть и безмозглой жизни, неся домой, десятую часть того, что выловил.
Мама его похвалила за такой большой улов. Нажарила хамсы пару сковородок. А он так и не притронулся ни к одной рыбёшке.
Перед его глазами лежала умирающая хамса, хватающая воздух ртом - безвинные жертвы его азарта и жадности. И их смерть лежала на его совести.
Прошло много лет, но он так больше никогда не мог есть хамсу или как это модно сейчас называют – анчоусы.
20 марта 2012