Сначала объемнейшая жопа сотрудницы, рабочее место которой было у окна, совсем не волновала Петрова. Абсолютно.
Он и не думал обращать внимание на это «мезодермальное образование неопределенной формы»- огромный колышущийся кусок жира, который каждый день, в восемь ноль-ноль, торжественно проплывал мимо, по диагонали пересекая офисное пространство, чтобы потом, дрожа и подергиваясь втиснуться в немаленькое кресло.
Однако Петров заинтересовался этой аномалией человеческого тела, когда коллега в очередной раз шествуя по кабинету, словно тяжелогруженная баржа, неосторожно нагнулась за уроненными документами и неловко вильнув бедром, легко свалила стул с сидевшим на нем курьером, который оказался на полу с легкостью страницы перевернутой сильным сквозняком.
Петрову почему-то сразу захотелось посмотреть на этот в высшей степени отожранный «фасад» без всяких прикрытий в виде, юбок, трусов, чулков, и всякой другой одежной бутафорией, которой женщины укутывают свои прелести. Не из нездорового плотского любопытства. Нет. Просто хотелось посмотреть, так сказать в «первоисточнике», как может гузно небольшой женщины уместить полтора метра сала???
-Сие есть чистокровная перверсия по господину Фрейду! Слон и моська! Может ты был зачат в зоопарке около клетки с совокупляющимися бегемотами? Ты ж в это невообразимое дупло своего «дядю» сунуть хочешь, а не «просто посмотреть». – глумясь и гогоча объяснил его стремления в курилке циник Леонтьев из соседнего отдела, когда Петров поведал ему свои сокровенные желания.
С этого момента Петров прозрел, став твердым и непреклонным в своих намерениях, словно кубинский революционер после речей Ф. Кастро и каждое утро стал представлять колоссальную «корму» сотрудницы в голом виде. Это вошло у него в привычку и уже через неделю фантазий рука сама, коряво набрасывала карандашом многочисленные невообразимо жирные задницы, в которых торчали стилизованные половые члены.
А, когда сотрудница тяжелой поступью доисторической рептилии проходила мимо, Петров жадно таращился на потряхивающийся при каждом шаге низ тела женщины, словно окунь на приманку.
И ему показалось…а может и не показалось, что толстуха заметив его взгляд чуть-чуть улыбнулась и покраснев ускорила ход. А жопа…Жопа невозмутимо шествовала сзади хозяйки и вальяжно колыхалась, словно тяжелогруженый прицеп фуры, перед похотливо выпученными, практически рачьими в тот момент глазами Петрова.
Этого оказалось достаточно, чтобы Петров весь день усилием воли сдерживал себя от давно забытых позывов к мастурбации…
Где-то через неделю филейная часть сотрудницы постепенно вытеснила все желания и проблемы из головы Петрова, а именно,- новую автомобильную резину, начинающийся простатит, кредиты, грудь секретарши Инночки и ожидаемо перешла на личный компьютер, последовательно заменив там картинки с автомобилями и смешными фотожабами на фото и ролики тяжеловесных порнозвезд, которые раздвигая жирные телеса сладострастно предавались плотским утехам с разнообразными партнерами.
Так долго продолжаться не могло и Петров, приняв для храбрости стакан водки, решился…
Он, улучив момент, когда вся остальная офисная братия свалила обедать, подошел к вечно «сидящей на диете» коллеге и заикаясь от волнения признался ей в любви, неприлично таращась в этот момент на чуть подрагивающий предмет своих воздыханий- жопу. Затем в качестве «контрольного выстрела» косноязычно набубнил интернетовский стишок о чувствах и протянул заблаговременно купленный букет каких-то пестреньких цветочков.
Толстуха кокетливо улыбнулась, покраснела, взяла букет и поднесла к своему носу.
Член Петрова радостно дрогнул, а пред глазами почему-то всплыли кадры триумфального открытия сочинской олимпиады. Сегодня он достигнет своей долгожданной цели! Главное, чтобы никто из знакомых не увидел их, худосочный Петров по собственному мнению, несколько бы нелепо смотрелся бы с тучной спутницей.
Мозг Петрова рисовал привычную картину ухаживаний,- кафе (где-нибудь «на е-бе-нях»), квартира, постель, в которой он словно башенный кран, могучий и несгибаемый ворочает и «побеждает» эту даму в разных позах, а она сладко стонет и просит прекратить. Но Петров не будет знать жалости и будет «тиранить» во все дыры кричащую от удовольствия партнершу до утра, тиская восхитительнейшее седалище! Потом он, с улыбкой суперлюбовника проводит её до метро и уже не будет обращать на влюбившуюся женщину никакого внимания и займется секретаршей Инночкой, чьи сосцы так призывно торчали, несмотря на гипюровый лифчик с белой маечкой…
После этих сладких грез его рука опустилась вниз сама и помимо воли Петрова вероломно и преждевременно вцепилась в дряблый зад сотрудницы, словно бультерьер в кошку.
Раздался удивленный вопль.
Сотрудница-коллега с недовольным гулом стала вставать, словно стартующая ракета и достигнув высоты своего роста здоровенной ручищей наотмашь ударила Петрова по лицу, который упал и с шумом кегельного шара кувырком покатился по грязному офисному полу, пока не уткнулся разбитым носом в дверной порог.
-Ах ты, кобыла отвязавшаяся! Да я щас тебя уделаю…- Петров нашел силы встать, и было принял боевую стойку, но увидев грузную фигуру разгневанной сотрудницы приближающей к нему, потерял мужество, развернулся и выскочил в коридор с легкостью испуганного джейрана.
Уже на лестнице он столкнулся с Леонтьевым.
-Ну ты сунул своей пузатой чучеле? Мечта осуществилась?- спросил он, ковыряя в зубах зубочисткой.
-Конечно! Сегодня всю ночь её в сопло драл!- похвастался Петров, выгибая грудь, словно солдат для получения ордена.
-Я б не смог…Сексуальный монстр ты, однако!!!- уважительно произнес Леонтьев, а Петров проскользнул к выходу, прикрывая нарождающийся синяк и вытирая нос…