По данным Б.Б. Вронского (2003b), основная масса молоди чавычи выходит из гнезд в верховьях p. Камчатки в конце апреля – первой половине мая в период начала повышения уровня и температуры воды, связанного со снеготаянием.
Молодь с еще довольно значительным желточным мешком после выхода из гнезд некоторое время держится здесь же, прячась под камнями. После перехода на плав мальки мигрируют к берегам рек и нерестовых проток, где расселяются на мелководьях со слабым течением, в заливчиках, под берегами и в местах со слабым круговым течением за многочисленным древесными завалами и упавшими в воду одиночными стволами деревьев и корягами. В период паводка, когда заливаются обширные участки поймы, молодь чавычи частично сносится течением, частично расселяются по заливаемым участкам, находя укрытия в местах со слабым течением вдоль береговой линии и в руслах проток за крупными камням, неровностями рельефа дна и замытыми стволами и корнями деревьев (Вронский, 2003b).
В верховьях р. Камчатка в середине-конце мая начинается массовый скат сеголетков кеты и нерки. В это время среди десятков и сотен мальков указанных видов сеголетки чавычи встречаются гораздо реже – единицами и десятками. Эта молодь, скорее всего, вновь задержится в русле или протоке р. Камчатка в каком-либо защищенном от быстрого течения месте.
Основная масса сеголетков чавычи в верховьях р. Камчатка в период нарастания паводковой волны и повышения температуры воды перемещается внутрь заливаемых территорий, а при спаде паводка возвращается в русловые участки, отступая вдоль уреза воды. Некоторая, иногда значительная, часть этой молоди зачастую остается во временных водоемах, впоследствии отшнуровывающихся и обсыхающих (Вронский, 1975).
При дальнейшем понижении уровня воды эта молодь остается там до самого последнего момента, когда связь с более крупными проточными системами прерывается окончательно, и, впоследствии, погибает от обсыхания. Только очень незначительная часть молоди покидает эти водоемы.
Наибольшее количество молоди остается в мелких протоках, которые при постепенном понижении уровня воды сохраняют течение за счет фильтрации из вышерасположенных проточных водоемов, что препятствует возникновению у рыб опасения остаться в изоляции до того момента, когда связь с постоянными водотоками полностью прекращается. Обсыхающие протоки, как правило, мелководны, хорошо прогреваются и обладают прекрасными кормовыми условиями по сравнению с постоянными водотоками за счет повышенного дрифта организмов, мигрирующих с обсыхающих участков. В табл. 135 дана сравнительная характеристика условий нагула молоди чавычи в некоторых водоемах поймы.
Трофическую основу имеют, по-видимому, и многие другие варианты изоляции и обсыхания молоди во временных водотоках различного типа.
Стремление молоди избежать выноса в русловые участки водотоков с достаточно быстрым течением выражено настолько сильно, что все попытки "спасения" ее путем сооружения дополнительных водотоков, прорытия канав, соединяющих обсыхающие водоемы с руслом, как правило, обречены на неудачу.
Наблюдения Б.Б. Вронского (1975) за деятельностью "Голубых патрулей", которые под руководством Севвострыбвода (ранее - Камчатрыбвода) многие годы в период спада паводковой волны выполняли работы по спасению молоди в поймах рек, однозначно подтверждают это. Молодь никогда не покидает отшнуровавшихся водоемов через прорытые канавки; ее приходится отлавливать и переносить в водотоки. В годы высокой численности молоди чавычи в бассейнах таких рек, например, как Камчатка, Авача количество молоди, погибающей за счет обсыхания в отшнуровавшихся водоемах, может быть чрезвычайно велико. Например, в середине 1970-х годов количество обсыхающей молоди в верхнем течении р. Камчатки было оценено в сотни тысяч штук.
Приводим данные учетов обсыхающей молоди на километровом отрезке поймы в районе с. Пущино в 1973-1975 гг. (по: Вронский, 1975), тыс. шт.
1973: чавыча 0+ - 14,00; кижуч 0+ - 5,00; нерка 1+ - 0,50; нерка 0+ - 1,20; кета 0+ - нет (тыс. шт.).
1974: чавыча 0+ - 11,85; кижуч 0+ - 2,70; нерка 1+ - 0,75; нерка 0+ - 1,30; кета 0+ - 0,12 (тыс. шт.).
1975: чавыча 0+ - 5,50; кижуч 0+ - 4,10; нерка 1+ - 0,03; нерка 0+ - 0,55; кета 0+ - 0,30 (тыс. шт.).
Еще более поразительный пример обсыхания молоди был отмечен В.Ф. Бугаевым в среднем течении р. Камчатка (ниже пос. Атласово в районе старицы "оз. Кулпик"), когда в конце августа 1976 г. на заливной тундре среди кочек на 1 кв. м встречалось до 100 экз. сеголетков лососей (главным образом кижуча и, в меньшей мере, чавычи). Какие площади занимали такие зоны с уже изолированной молодью тихоокеанских лососей в среднем течении р. Камчатка, сказать трудно, но масштабы гибели, вероятно, огромны и исчисляются даже миллионами штук.
***
В нижнем течении рек наблюдается несколько иная картина поведения молоди. Здесь часть молоди чавычи после выхода из нерестовых бугров вместе с нарастающим подъемом уровня воды и впоследствии с паводковыми водами сносится вниз по течению. Этот процесс, безусловно, следует расценивать как покатную миграцию.
Массовый исход сеголетков чавычи в низовья и эстуарий р. Камчатка наблюдал Б.Б. Вронский (2001), проводивший исследования в середине–конце 1970-х годов, когда практически во всех реках полуострова имел место пик численности чавычи.
Такую же картину массового ската сеголетков чавычи отмечали в отдельные годы В.Н. Леман и др. (1999), проводившие свои исследования в бассейне р. Большая в 1980-х – 1990-х годах. Интересно отметить, что динамика ската сеголетков чавычи в нижнем течении р. Большая почти полностью повторяла таковую сеголетков кеты, что подтверждает мнение о том, что это покатная миграция.
Основная группировка молоди чавычи после выхода из гнезд уходит к береговой линии, но после паводка не остается в обсыхающих водоемах, а вместе с падением уровня перемещается из залитых участков поймы в русла рек и их придаточную систему. Эта группа наиболее многочисленна, распределяется по мелким проточным системам и концентрируется в заливах с противотечением, в районах древесных завалов под берегами в местах с относительно слабым течением. Зачастую, наряду с молодью гольца и кижуча, она составляет основной фон ихтионаселения реки в течение всего вегетационного периода. Эта молодь активно питается организмами бентоса, сносимого течением (дрифт), и держится в описанных стациях до понижения температуры воды в конце сентября–октябре. Она частично перемещается, как правило, вниз, но иногда и вверх по течению.
Темп перераспределения молоди в нижележащие участки реки летом зависит от ее численности и степени обеспеченности пищей, меняющейся в связи с динамикой дрифта и возрастанием пищевых потребностей по мере роста. В годы особо высокой численности молоди (середина 1970-х–начало 1980-х гг.) ее крупные концентрации отмечали в низовых и эстуарных участках рек Камчатка, Авача и Большая в период с конца июля по декабрь. Часть ее, очевидно, скатывалась в море (Вронский, 2001).
При средней и низкой численности молоди, когда емкость среды в реках обеспечивает ее потребности (в основном пищевые), эта группировка молоди держится в пределах рассмотренных выше стаций до поздней осени (октябрь–начало ноября). Только с резким похолоданием воды она перемещается в русловые участки рек, на глубокие ямы или в ключи с грунтовым питанием и повышенной температурой воды, где зимует; начинает скатываться в море, обычно в мае, а в основной массе - в июне вместе с паводковыми водами в возрасте годовиков.
Литература.
Бугаев В.Ф., Вронский Б.Б., Заварина Л.О., Зорбиди Ж.Х., Остроумов А.Г., Тиллер И.В. 2007. Рыбы реки Камчатка (численность, промысел, проблемы) / Под редакцией д.б.н. В.Ф. Бугаева . – Петропавловск-Камчатский: Издательство «Камчатпресс». – 494 с. + ил.
На фото: типичное место нагула молоди чавычи и кижуча в протоке верхнего течения р.Камчатки