Наташа давно хотела рассказать о третьей своей поездке в горы Тянь-Шаня. Откладывала из-за недостатка времени, да и «внимательного слушателя» найти не так просто. Понимала, что не получится рассказ с подробным описанием событий, так как тот небольшой дневник, в котором девушка делала какие-то записи и наброски с лиц, окружавших её тогда, был утерян при переездах. Но, самое печальное, что у неё нет фото тех дней, только слайды, которые как положила в коробочку, так они и лежат в ней до сих пор.
Название города Алма-Ата изменили на Алматы (на русском и казахском языках пишется одинаково), и он теперь «Южная столица Казахстана», а слайды Наташа так и не превратила в фотографии, но появился «внимательный слушатель» – интернет.
И вот, что получилось из тех воспоминаний, которыми Наташа поделилась со мной …
Немного про то, как всё начиналось
Занималась Наташа в секции альпинизма в политехническом со второго курса. Свободные путёвки в альплагеря для таких как она новичков и не асов в этом деле, были обычно на конец августа - начало сентября.
Весной же в год окончания института надо было защитить дипломный проект, а на работу выйти первого августа, и ничего не получалось с поездкой в альплагерь. Но в горы очень хотелось.
Похоже, правду говорят или пишут, что «люди буквально всех возрастов, профессий, должностей, званий, попав однажды в горы, заболевают «горной» болезнью, и в меру своих сил и возможностей стремятся к вершинам, получая при этом ни с чем несравнимое наслаждение».
Потому ещё задолго до лета Наташа списалась с сектором географии Академии Наук Казахской ССР и попросилась в гляциологическую экспедицию вместе с Надеждой, которую в секции с намёком на рост и будущую профессию звали «маленький педагог».
«Шли по проторенной дорожке»: как-то одна из альпинисток секции, не найдя где заночевать в городе Алма-Ата перед тем, как подняться в горы, устроилась в спальнике около забора в частном секторе. Утром об неё и споткнулся сотрудник сектора географии академии… - Вилесов Евгений Николаевич. Он предложил пройти акклиматизацию, работая с гляциологами в экспедиции, а потом уже совершить восхождения в альплагере.
Вот ему, – этому внимательному к альпинистам человеку, и было написано письмо, в ответ на которое пришло приглашение и ещё какие-то бумаги, согласно которым обе девушки зачислялись в какие-то штаты и им должны были платить зарплату. Во как!
На церемонию вручения дипломов Наташа не попадала…, но это другая история.
Почитать взяла роман «Идиот» Фёдора Михайловича Достоевского, решив, что осилит за более чем два летних месяца экспедиции. Положила в рюкзак блокнот с нелинованными листами и простые карандаши разной твёрдости, надеясь порисовать. Взяла фотоаппарат «Смена-8М» и плёнки для цветных слайдов, так как ручная фокусировка по шкале расстояний и символов простого и лёгкого по весу фотоаппарата позволяла и ей делать приличные слайды.
Не запомнились подробности дороги до Алма-Аты, а по городу погулять не получилось, так как их с Надеждой ждали на вертолётной площадке, и первые её впечатления не были радостными: все в экспедиции оказались «мужуками» и не «первый сорт».
Только они с Надеждой были «женского полу» и… «высший сорт»!
Но, если честно, то этой оценки по сортам даже и не было. Просто она увидела, что все «ростом не вышли», и под сто восемьдесят, - так она округляла свои сантиметры, никого нет. Не то, что это было обязательным условием радости, но когда всю сознательную жизнь тебя окружают невысокие девушки и парни, это уже огорчает.
Очень не понравилось, что эти самые «мужуки» пристали с «портвейном» после того, как загрузили во внутрь огромного вертолёта горы из оборудования, кроватей, матрацев, армейских палаток и несколько кубометров дров, ранее захламлявших площадку, и надо было уже садиться в пугающий её Ми-8.
Это потом, сжалившись над ней, неведомые силы представят её взору руководителя экспедиции - Юрия Шевелева, - высокого, стройного и обаятельного, но… в первый день его не было…
Запомнилась посадка вертолёта около ледника, так как страшно болела голова. Объяснили это быстрым набором высоты. Город располагается где-то на 860 метрах над уровнем моря, ледник на высоте около 3500, а лагерь чуть-чуть ниже. Но подозреваю, что это было действие «портвейна».
Приземлились на полянку с зелёной травой, так как до сих пор перед её глазами среди зелёных травяных волн - та, белая коробочка таблеток с чёрной надписью «Анальгин», которую пилот нашёл в своей аптечке и выбросил ей в окошко кабины вертолёта, а потом взлетел. Выпила сразу три таблетки, так как думала, что разорвёт голову. Боль прошла и даже была забыта.
Всё как-то установили. Дрова сложили. Они предназначались для обогрева палаток и приготовления пищи.
Как готовила, она не запомнила. Мужчины, наверно, помнят стряпню девушек, но, возможно, что готовили они сами. Мясо «мужуки» точно им не доверяли. Не один раз они спускались к чабанам и выменивали барашка на чай индийский со слониками, сахар, соль и те продукты, которых было больше, чем нужно.
Правда, в лагере не всегда было много едоков. Только в те дни, когда надо было «развернуть лагерь» и установить на леднике оборудование, или, наоборот, «свернуть», или когда лагерь навещал руководитель экспедиции, подвозя продукты и недостающее оборудование на лошадях, - только в такие дни в лагере было много «народу». Когда же просто снимались показания с приборов на леднике, - то в лагере оставалось два – три человека.
Первый раз она еле вползла за всеми по камням на ледник от места, где оборудовали лагерь. С каждым днём шла уверенней, а потом уже ходила одна. Не ходила, а бегала – летала, не обращая внимания на ручейки, что струились по камням. Полчаса до снятия показаний с приборов, а она всё тянет, двадцать минут, пятнадцать, …и она - полетела…
Немного про лагерь и о «женском поле»
Между лагерем (он был разбит на более–менее ровной площадке среди камней) и ручьём, который вытекал из ледника, была полянка с зелёной травкой. Поляна восхищала Наташу тем, что каждые два - три дня на ней расцветали новые цветы. Не в смысле одни повяли, а другие зацвели, а распускались совершенно другие: то беленькие, то голубенькие, то жёлтенькие и, если были они такие малюсенькие-малюсенькие, то стелились ковром, а те, что были чуть крупнее, уже собирались небольшими группами. По отдельности же каждый цветочек - «очень тонкая работа Великого Мастера»!
К ним в лагерь поднималась на несколько дней Валентина - художник по гобеленам из Северодвинска. Очень красивая. Есть фото (они переписывались, и она прислала), где Валя в белой панаме с полями, которые уже хотят, чтобы их назвали широкими, но сами достаточны по ширине и с изящным изломом над лицом.
Она рядом с Валентиной и Надеждой, которая своей причёской – двумя задорными хвостиками, едва доставала ей до плеча, чувствовала себя «циркулем», учитывая, что вес её был меньше шестидесяти «кэгэ» после защиты. Дипломный проект был серьёзным – они в соавторстве с Валентиной из её группы в институте, рассчитав транспортные и пассажирские потоки на улицах города, обосновали строительство метрополитена и подземных переходов. Как тут не похудеешь?
Так вот, целью визита Валентины в их палаточный лагерь под ледником и были эти цветочки на зелёной поляночке, которые фотографировались, зарисовывались художником-профессионалом для использования в будущей работе.
Немного про того, кого звали «Рэд»
Кругом же палаточного лагеря были только россыпи камней.
Вдалеке на склонах иногда появлялись дикие горные козлы с кручеными рогами. Близко к себе они не подпускали, не спеша, без паники, просто удалялись, если она пробовала за ними угнаться с фотоаппаратом. Напрыгавшись по камням, она вскоре отказывалась от своей затеи.
Алексей Репин как-то принёс рога горного козла, – этот момент запечатлён на её слайдах. За рыжучесть внешности - все звали его «Рэд», что означает «красный».
Он так и представился ей сразу, а она не расслышала, но переспрашивать не стала, видя, как «хитринки» поблескивают в его глазах. Она особо и не вслушивалась, когда знакомились около вертолёта, просто удивлённо посмотрела на него, когда вместо привычных русских мужских имён, услышала только один слог, так как последнюю согласную он умудрился «проглотить».
Он повторил:
– «Red». ...Какой язык учила в школе? ...Перевести?
Но она уже не смотрела на него.
Да, это он приставал к ней с портвейном после загрузки вертолёта.
Плохо скрывая раздражение, обвела взглядом всех и вдруг поняла, что она здесь по собственной воле.
Как-то Рэд, и это было в самом начале работы экспедиции, когда ещё было много в лагере народу, предложил вдвоём с ним сходить вечером снять показания с приборов и заночевать на леднике в палатке. Утром опять же снять показания и спуститься в лагерь на завтрак.
Снимать показания с приборов на леднике надо было не только днём, но и рано-рано утром и поздно-поздно вечером. Обычно это делали мужчины.
Наташа, - сама наивность, - согласилась.
Палатка была маленькая, двухместная. Сначала болтали. Потом он вдруг стал приставать, а она отбиваться и, конечно, не молча, - обзывала «дураком!..» Но особо не придала этому значение, так как он быстро утихомирился.
И только за завтраком, когда за спиной раздался дружный мужской хохот после кем-то невнятно заданного вопроса Рэду и такого же невнятного его ответа, она поняла, что «умничка и хорошая девочка», и это было всеми замечено. Хоть и не могла Наташа представить другого исхода события и быстро про это забыла.
Рэд же по-прежнему продолжал посмеиваться над ней, по-своему, по-доброму.
Например, приставал:
– Сколько у тебя зубов?
В студенческой стоматологии Наташе удалили зуб коренной, и теперь, когда девушка, ещё не привыкнув к этому, широко улыбалась, то было заметно его отсутствие.
– Отстань!..
Наташа чистила картошку в суп под навесом.
Тогда он иначе задал вопрос:
– Сколько зубов у человека?
Она, зная, что оно - это число зубов, должно делиться на четыре, почти без промедления ответила:
– Тридцать восемь!
Восемь же делится на четыре.
Перед ответом мозг просто лихорадило:
– Тридцать шесть или тридцать восемь?
Все захохотали, а он тут же пристроил её к какому-то семейству хищников – то ли акул, то ли крокодилов…
Она, смеясь, обрызгала его водой из кастрюли, в которую кидала чистую картошку.
Немного про «восхождение»
Как-то Наташа осталась в лагере с Надеждой и Сашей - студентом. Саша был ещё совсем студент, - учился где-то на первых курсах. А так как они с Надей уже окончили «свои университеты», то с ним единственным было просто и «безопасно» шутить и «баловаться» в экспедиции.
Так вот, она уговорила их двоих рано утром отпустить её на соседний перевал, но никому об этом не говорить.
Снега на предполагаемом перевале не было видно из лагеря и перевалом, может, он и не был. Так ей казалось снизу. «Он – перевал» или «она – гора» как-то очень круто уходил или уходила вверх от места расположения палаточного лагеря. И ещё всё путала и скрывала самую высокую точку какая-то естественная скальная стенка, что была недалеко от лагеря.
Взяла только ледоруб.
Как только стала терять палатки из виду, то остановилась и, выглядывая из-за ближайшего скального выступа, покричала и помахала рукой Саше. Он стоял, задрав голову, и смотрел в её сторону, прикрывая глаза ладонью от солнца, и, видимо, что-то говорил Надежде, так как та откуда-то из палатки прокричала, чтоб она возвращалась.
Но, так как шагалось - «лезлось» вверх легко, и под ногами быстро находились устойчивые камни, а все сложные участки - всякие там скальные выступы-жандармы, она обходила, то так она лезла и лезла вверх, – не замечая и не пугаясь того, что совершенно одна. Поставив ногу на очередной камень, старалась не стоять долго, испытывая его на равновесие, а сразу делала шаг на следующий…, так как боялась, что один из них может оказаться «живым»…
И взобралась!..
Взору открылись бесконечные цепи гор, укрытые снегами.
Трудно описать какие-то детали панорамы.
Горы в снегу до самого горизонта.
Что-то разочаровало и сразу напугало, заставило сосредоточиться.
Когда в альплагере поднимались на вершину, то вместе со всеми она кричала: «Ура!», фотографировалась, немного отдыхала, а потом начинала спускаться и не всегда по пути подъёма. И за те два раза, что была в альплагере Талгар, совершив четыре восхождения, уяснила, что ни в коем случае нельзя расслабляться на вершине, что самое сложное – спуск.
Здесь она одна.
Фотоаппарат не брала.
Оторвав взгляд от завораживающей безмолвной картины гор, огляделась и к удивлению своему обнаружила сложенный из камней тур. Обрадовалась, как старому знакомому. Разбирая его и раскладывая возле себя камни, увидела в середине ржавую консервную банку, а в ней нашла «записку», может быть, с названием и всем прочим, что полагается.
Наверно…
Из-за того, что беспокоила и поторапливала навязчивая мысль: «Надо спускаться! Спускаться... скорее...», - просматривала, читала «записку» через слово. Бумажка, сложенная гармошкой, казалась, очень длинной. Не воспринималось и не запоминалось прочитанное.
«Взять или дописать себя и поставить дату?»
Бумаги не было переписать хотя бы название, а огрызок карандаша лежал в банке...
Вдруг мысль об изменении названия совсем спутала всё…
Смешно? Понятно любому, что географические названия так не меняют!..
Что-то не получилось: то ли карандаш плохо писал, и она торопливо сложила всё обратно, то ли тур каким он был прежде, не построила, завалив камнями банку.
Помнит, что поступила не по правилам туристов и альпинистов…
Последующие события не то, чтобы стёрли это из памяти, просто сделали всё это не самым важным.
Одно знаю, что «переименовать» не получилось, а почему – не знаю.
Ничего смешного тут нет.
«Надо спускаться!» - эта мысль была настойчивее других.
Бросив недостроенный тур, и повернувшись примерно в ту сторону, откуда поднималась, начала спуск и сразу немного успокоилась.
На одном из участков, правее предполагаемой линии подъёма по камням меж скальных выступов, увидела, как ей показалось, хороший и плотный снег. Пройдя по нему пару шагов, она «села на ледоруб» и ...поехала. Получалось неплохо... - спускалась быстро, поглядывая на видимую впереди каменную россыпь. Скользила вниз, как учили в альплагере. Глиссер на ступнях ног в туристских ботинках с опорой на ледоруб, конец которого чертил линию на снегу, - получился!..
Но, на камнях с ходу остановиться не удалось. Так как «сыпуха» подтаяла на солнце днём, то, как только девушка на неё шагнула, - она поскользнулась и ...её понесло!
Несло на спине. Поднимая голову и оценивая ситуацию, Наташа видела слева от себя скальные выступы, по которым поднималась, а впереди носки своих ботинок и быстро приближающиеся большие чёрные камни, за которыми неизвестно что...
Взяв крепко ледоруб обеими руками, она в какой-то миг сгруппировалась и, отталкиваясь от склона спиной, ногами и скручивая плечи руками с ледорубом влево, перевернулась через левое плечо на живот, стараясь изо всех сил вогнать ледоруб в ледовый склон. Зарубиться ледорубом получилось...
Писать об этом долго, а сделала она всё это быстро...
К счастью в её «альпинистской жизни» уже был случай, который позволил не растеряться.
Немного про спуск глиссером
Были в альплагере «Талгар» учения на снежном склоне. В связку к ней поставили или её поставили в связку к высокому парню с карими раскосыми глазами. Он был из другого отделения. Они потом писали друг другу письма, и он прислал фотографии с восхождения на пик Чкалова, – потому и запомнились его глаза.
На занятии отрабатывался спуск глиссером на страховке: один спускается, а другой его страхует и плавно выпускает страховочную верёвку. Первый в какой-то момент должен перевернуться на живот и зарубиться ледорубом на склоне… И так несколько раз поочерёдно.
Она очень рассердилась на него, - своего «страховщика», за то, что он практически сразу закрепил верёвку. Не успела она даже толком «посидеть на ледорубе», как он её «срубил». Потому, перевернувшись на живот, она от досады на то, что напарник её недооценивает, не сразу зарубилась ледорубом, а свободно скользила вниз на животе, следя боковым зрением, за склоном.
Когда же она воткнула клюв ледоруба в снежный склон и поднялась, к ней с матом летел инструктор, так как ноги её уже были почти на краю, не знаю чего. Был ли там обрыв в ущелье или склон становился круче, не знаю.
Она же со словами недовольства налетела на своего «друга по связке».
Парень стоял и только хлопал ресницами, не зная, что делать от шума-гама её и инструктора, который не на шутку напугался. Инструктор же не знал, что ситуация под контролем….
Все связки вокруг тоже приостановили свои спуски на некоторое время… Наташа с тем парнем ещё ни один раз сменили друг друга на тех занятиях.
Немного ещё про «восхождение»
Так вот...
Перевернувшись на живот и держась за ледоруб, который хорошо воткнулся в лёд между мелких камней на склоне, она ногами щупала камни, проверяя их устойчивость, чтобы можно было без опаски упереться и перезарубиться ледорубом. Вытаскивая и снова втыкая ледоруб, потихоньку на животе перебралась поближе к скалам. Когда же почувствовала, что под ногами монолит, - встала на ноги и продолжила спуск по камням меж скальных выступов.
Немного о бабочках, сурках и реке Чилик
О «восхождении», конечно, узнали.
Она же для остроты момента, сказала кому-то, что в записке, оставленной в банке, назвала вершину именем Юрия Шевелева. Возможно, только из-за этого, спустя некоторое время, Юрий предложил сходить с ним в долину реки Чилик, перевалив через горы, окаймляющие ледник.
Продолжение следует...