«Понимаешь, мы в разном положении. Окрылённость дана тебе, чтобы на крыльях улетать за облака, а мне, женщине, чтобы прижиматься к земле и крыльями прикрывать птенца от опасности». Эти слова Лары отражают не только трагедию её чувства к доктору Живаго, но и ключевой нитью проходят вдоль жизни двух других людей, историю любви которых я бы и хотела вам рассказать…
Дуэты двух гитар
Традиционный творческий вечер в Московском педагогическом институте. В аудиторию, вслед за подругой вошла хрупкая девушка небольшого роста. В это же время на сцену выходили двое парней с гитарами за плечами – один темноволосый, другой, обаятельно улыбающийся, с волосами почти такого же цвета, как у неё. На вопрос Ады «Кто это?» её подруга, удивлённо вскинув бровями, ответила: «Ты разве не знаешь! Это ж наши сокурсники. Вон тот, тёмненький, – Володька Красновский, а блондин – Юрка Визбор». И, чуть помолчав, мечтательно добавила: «В Юрку влюблена половина института…». Услышав это, Ада стала внимательнее рассматривать парня в рубашке в клеточку с ярко-зелёными задорными глазами. «Слишком хорош», – подумала она тогда. – «Как будто викинг из какой-то сказки».
Юрия Визбора и впрямь постоянно окружали люди – приятели, однокурсники… Но более всех – влюблённые сокурсницы и даже молоденькие аспирантки, которые с нетерпением ждали нового творческого вечера, чтобы вновь вслушиваться в каждую нотку, восторженно хлопая при этом длинными девичьими ресницами в такт мелодии. Словосочетание «душа компании», пожалуй, слишком ему подходило. Если где-то стояла толпа смеющихся студентов, можно было не сомневаться, что её эпицентром был Визбор. Впрочем, ему действительно было, чем хвастнуть – чего только стоила одна способность превращать даже обычный поход в подмосковный лес в настоящее кругосветное путешествие! Нередко на подобные вылазки Юра звал и Аду, которая, в отличие от других барышень, старательно делала вид, что её совершенно не интересует ни его самоуверенный, но добродушный взгляд, ни очаровательная улыбка, ни ласковый голос, ни трогательно спутанные густые волосы… Окончательно осознав, что влюбилась, Ада, испугавшись, нарочно отказалась от очередной туристической вылазки. В тот день, перебирая струны верной гитары, у нёе и сложилась ироничная и вместе с тем грустная «Песенка трепача»:
Прошёл меня любимый мимо,
Прийти к фонтану повелев.
Пришла - смотрю: стоит любимый
Увы, в кольце прелестных дев.
На ногу ногу запрокинув,
Стоит он в треске пышных фраз...
Я на диване рядом стыну
Уже, наверно, целый час.
Однако её опасения оказались напрасными, ведь Визбор и сам уже не первый день бросал заинтересованные взгляды в сторону симпатичной сокурсницы с нежным, успокаивающим голоском и романтичными песнями. Всё чаще от совместных посиделок, к всеобщему огорчению, стал отказываться он сам, всё настойчивее стали его попытки всеми способами остаться наедине с ней. «Не смотри ты так неосторожно, я могу подумать что-нибудь не то», – пела в те дни Ада, и сердце её ликовало. На момент, когда Визбора отправили в армию, оба музыканта были безумно влюблены – настолько, что стали каждый день писать друг другу письма:
«Адка! Я ничего не могу поделать, ни на чём сосредоточиться не могу – ни писать, ни читать. Читаю про царя Петра – думаю про тебя, пишу про Карелию – думаю про тебя. Да кто ты такая есть, Любовь?» – с учащённо бившимся в груди сердцем писал он.
«Милый, если вдруг приедешь и застанешь меня в Москве, обещай подарить мне хотя бы день. Я прочту тебе все свои стихи, спою все песни...», – приходило в ответ.
По возвращению было решено незамедлительно справлять свадьбу. Свидетелем на ней был лучший друг Юрия – Максим Кусургашев. Справили «по-молодому» – весело и всем миром! В те времена в квартире молодожёнов собиралось множество людей – преимущественно, друзья Юры: альпинисты, музыканты, лётчики, моряки…А однажды, едва открыв входную дверь, шокированная Ада увидела на пороге Окуджаву, Вознесенского с его Озой и Евтушенко, весело хохотавших над шуткой её мужа. Как же она трепетала над ними! Как был доволен собой и любимой сам Визбор! Это было преступно счастливое время…
«Я сердце оставил в Фанских горах»
В снег не хочу и в жару не хочу
Я прислоняться к другому плечу.
Хватит ли сил мне, не хватит ли сил?
Я не хочу, чтобы ты уходил.
Немного грустно улыбаясь, Ада смотрела, как их дочурка крохотными пальчиками дотрагивается до огромной карты, на которой её папа отмечал ярким фломастером уже пройденные маршруты. Так похожие на его, детские глазки Тани с любопытством рассматривали стену, всю завешенную пейзажами отца, которые тот рисовал при походах в горы. Ада знала, что скоро на карте появится новый пройденный маршрут, и стену украсит новый рисунок любимого, и верно ждала. Юрий возвращался – чтобы в скором времени уйти снова… Он искренне считал, что только горы делают человеками таким, какой он есть на самом деле. Из-за чего ему было жизненно необходимо спустя какое-то время, проведённое с семьёй, уехать, улететь, «оседлать машину» и умчаться прочь, к родным вершинам. Тогда их друзьям казалось, что Юра жил так, как хотели жить все, но почему-то не могли себе это позволить. Однако это был только его путь, его полёт, и Ада с маленьким ребёнком такой полёт себе позволить не могла … И всё бы ничего, если бы, помимо тяги к бродяжничеству, Визбор заветно не следовал знаменитой фразе Блока: «Только влюблённый имеет право на звание человека». Влюблялся музыкант несерьёзно, но постоянно. Вот в новом путешествии Визбор увлекается молодой хозяйкой яхты, и, приехав домой, неделями не снимает подаренную ею матроску. Вот, уже закинув презент в шкаф, он пускается в экспедицию, вдохновившись страстью новой знакомой к геологии. Из-за всего этого ссоры в доме возникали всё чаще. «Сколько бы ни было у меня на пути любимых девушек, как вспомню про тебя, обо всём забываю», – раскаявшись, писал он Аде, когда тоска по дому брала вверх над любовью к авантюрам. В один из таких порывов возвратившийся Юра, широко улыбаясь, принёс домой новые горнолыжные ботинки, которые ему не терпелось показать жене. Каково же было его удивление, когда Ада не только не обрадовалась обновке, но и ужаснулась: на такую сумму они могли бы прожить целый месяц! А ведь не так давно у Ады не было денег даже на коляску для дочери! Огорчённый Юрий вновь уходил, убегая от размолвок, неприятия, суеты, извечных бытовых проблем… И в один непрекрасный момент Аду окончательно настигло ощущение, что её покидают навсегда.
«О сколько любимых пропало по тем непутёвым путям!»
Если б ты знал,
Как долго я тебя сегодня ждала,
Ты бы, наверно, отложил бы дела,
Зашёл ко мне на два слова.
Как раньше, помнишь?
Если б ты знал,
Как я скучаю по улыбке твоей,
Как часто я теперь завидую ей,
Моей сопернице новой.
«С любимой мы прожили сотню лет, да что я говорю – прожили двести. И показалось мне, что в новом месте горит поярче предвечерний свет…», – эти строки Юрий написал после встречи с невероятно красивой актрисой Евгенией Ураловой, с которой познакомился в 66-ом на съёмках фильма «Июльский дождь». Они быстро поженились, родилась Аня. Узнав про это, общие друзья Ады и Юрия объявили Визбору бойкот, категорически отказываясь ни видеться с ним, ни даже разговаривать. Как признался он много лет спустя: «Теперь я благодарен им за это, потому что они были правы». Известие о помолвке Ады с Максимом Кусургашевым (тем самым свидетелем на их свадьбе) Визбор воспринял с радостью. Позабыв про бойкот, спустя час он уже стоял на пороге до боли знакомой квартиры с двумя бутылками коньяка, а несколько минут позже первым желал им счастья. Во время веселья, когда оба друга остались наедине, Юрий поблагодарил Максима – за то, что тот всегда был рядом с Адой, за то, что это он, а не кто-либо другой, встретил её из роддома, когда сам Визбор был в походе… «Теперь я за неё спокоен», – добавил музыкант, смотря на улетающий прочь дым от погасшей сигареты.
Отныне у каждого началась своя жизнь, – у Ады появились дети, через несколько лет cнова женился Юрий... Но, несмотря на всё это, им удалось сохранить друг с другом светлые отношения. Смеясь, их Таня как-то сказала: «В нашей семье жизнь так всё напридумывала, как просто не могло быть в семье других. Жёны папы всерьёз удивлялись, как он мог оставить такую чудесную женщину, как моя мать. Да и сама я в детстве постоянно гостила то в его семье, то у мамы. Из-за всего этого многие не понимали, как это мы так спокойно и дружно уживаемся!» Когда же ей исполнилось 25, Визбор пришёл на день рождения со своей последней женой Ниной и в процессе веселья негромко сказал Аде при всех: «Если бы мне довелось начать новую жизнь, я начал бы её с тобой».
«Обогнул бы весь глобус от беды до любви…»
Ада была счастлива во втором браке. Благодаря Максиму, в дом вернулось спокойствие и надёжность, в которых она так нуждалась все десять лет брака с Визбором. Тем не менее, мысль о Юре мучила её, а сердце подпрыгивало, как в день того творческого вечера, стоило ему заскочить в гости хотя бы на пять минут. Когда же ей сказали о его болезни, ей казалось, что вместе с ним умирает и она сама. Юрий Визбор, говоря его же словами, «ушёл на дно, не отпуская флаг» – умер он во время разговора с медсестрой, отпуская ей невинные комплименты. Ада Якушева пережила его почти на тридцать лет. В дневнике она однажды написала: «Если посмотреть на мою жизнь, можно сказать, что это было вечное ожидание Юры».
Здесь нам с тобой, победив городские химеры,
Ясный покой приходил и в словах, и в слезах,
Если ж уйдём, то уйдём обязательно с верой,
С верой, что вслед нам помолится старый монах.