начало здесь - http://www.proza.ru/2013/03/18/1376
И СНОВА ВОЛШЕБНИКИ
- Что, думала — избавилась от меня? - злорадно шептал Чернав, трясясь в крытой повозке при въезде в град Любятов царства Завидова. - Ты ещё обо всём пожалеешь!
Лютая злоба душила колдуна с тех пор, как пришлось покинуть обжитое место, лишившись крова и имущества. Спасся только старый горностай Ярый, неразлучный спутник Чернава. Зверёк спал в кармане мантии колдуна, когда вода хлынула из горных недр и затопила их жилище. Чернав тогда еле ноги унёс. И это при том, что колдун знал о предательстве ученика. Слишком долго не возвращался Благослав из Туманного ущелья. Подозрительный старик не любил ждать и, поколдовав над магической чашей, увидел парня совсем не там, где ожидал. Но было уже поздно — через мгновение гора вздрогнула и холодная влага обожгла ноги колдуна. Чернав, почувствовав, как магическая сила уходит в живую воду, бросился вон из пещеры, проклиная и Белолику, и Благослава, и весь белый свет. Выбравшись на сухое место, он собрал остатки сил и исчез из царства Завидово на целых пять лет. Объявившись в заморских землях, колдун вернул себе былое могущество и теперь был полон решимости отомстить Белолике.
********************
Царевна Завида собиралась замуж. Красотой девушка не блистала, и королевич-жених брал её только из-за богатого приданого. Царевне же хотелось быть любимой. И решила Завида во что бы то ни стало стать краше. В граде Любятове как раз объявился искуссный чародей.
- Я буду лежать несколько дней — чтоб ко мне никого не пускать! – велела царевна преданной няньке. – Разговаривать не стану даже с батюшкой-матушкой: у меня болит горло!
И отправилась царевна из стольного града Дивнодеева на окраину царства Завидова. А вместо себя оставила служанку, присланную накануне в подарок от жениха-королевича. Служанка, обязанная обучать Завиду чужому языку, была удивительно похожа на царскую дочку.
От Дивнодеева до Любятова — один день пути. Завида добралась без приключений. Дом чародея царевна тоже нашла без труда — добрые люди подсказали. Предстала девица перед колдуном, всё как на духу рассказала. Согласился помочь Чернав, только плату странную запросил.
- Превращу, - говорит, - я тебя в зверя горностая. Был у меня недавно такой, да сбежал. Скучаю очень. Поживёшь в обличье зверином три дня — вернёшься домой писаной красавицей.
- Согласная я! - не раздумывая, сказала царевна, и тот же миг обратилась в маленького зверька, которого старик сразу спрятал в карман. Завида почувствовала, что из неё будто душу вынули: не хотелось ни шевелиться, ни есть, ни пить. Вообще ничего не хотелось. «Всего три дня» - вяло подумала Завида и заснула в темноте, тесноте, запахе травы и тепле человеческого тела.
Горностай Ярый тем временем приближался к вершине Горы волшебницы. Уже перед самым дворцом Ярый превратился в девицу и с утомлённым видом предстал перед Белоликой. У неё в это время гостили Душана и Благослав.
- Ступайте, друзья мои, погуляйте в саду, пока я помогаю бедняжке, - промолвила им ласково хозяйка.
- Слушаю тебя, красна девица, - обратилась к гостье волшебница, - в чём нуждаешься, какая помощь требуется?
- Замуж я скоро выхожу, госпожа Белолика! - отвечала мнимая царевна. - Только жених мой берёт меня из-за полцарства, что батюшка пообещал в приданое. А я хочу, чтобы суженый полюбил меня. Вот и пришла к тебе за помощью — талию желаю тонкую, ноги длинные, косу толстую, кожу белую. Сделай меня, госпожа Белолика такой красавицей, чтобы глаз было нельзя отвести!
Подивилась Белолика просьбе — ничего подобного раньше не бывало. Чтобы из-за такой ерунды кто к ней под облака забрался? А тут ещё — царская дочка, капризная, изнеженная, которая за ворота папенькиного дворца не иначе, как только в карете, выбирается.
- Погоди, милая, посмотрю прежде, не повредит ли такая перемена? Не всегда к добру подобные изменения оказываются. Как бы беду не навлечь — любят-то не за красивые глаза, а за душу неповторимую.
Взяла Белолика свой шар хрустальный, поводила вокруг руками и ахнула: потемнел внутри лунный свет, замутился. Мелькнул в глубине маленький горностай, превратился в ребёнка, от которого чернота пошла клубиться, заполняя тьмой волшебное пространство. Только в самом центре мрака сияющая белая искорка сохранилась.
Белолика быстро накинула платок на шар и задумалась: «Не иначе Чернав вернулся. И замыслил отомстить. Ну, к этому я готова. А вот кто стоит передо мной? Зверь-не-зверь, человек-не-человек. Попробую-ка я его расколдовать.
- Вижу я, красна девица, - обернулась Белолика к мнимой царевне, - чары на тебе старинные, тяжёлые, как оковы. Не принадлежишь ты сама себе, и забыла даже, кто ты есть на самом деле. Не краса тебе нужна, гостья моя любезная, а свобода душевная, воля вольная.
- Делай, что тебе говорят, и не суй нос, куда не просят! - у Ярого кончилось терпение. Человеческое тело такое неудобное, тяжёлое, хотелось как можно скорее вернуть себе привычный облик. Хозяин предполагал, что волшебница попросит какую-нибудь вещь, он отдаст черную ленту из косы и через ленту вся сила волшебная от Белолики к Чернаву перейдёт. Но волшебница ничего не просила, что-то колдовала, стоя к нему спиной. А потом и вовсе всё пошло не по плану. Ярый разозлился.
Белолика увидела, как Завида направилась к ней, на ходу выдергивая ленту из косы. Волшебница хлопнула в ладоши и, оказавшись за спиной царевны, положила руки на плечи девушки. Обе замерли, чувствуя, как тёмное и светлое соединяется, перемешивается, наполняет обеих странным ощущением родства. Белолика ощутила злобу, страх, одиночество, удвоенные колдовством, окружённые непроглядной ненавистью. Ярого же пронзила невиданная сила любви и добра. Несколько мгновений они стояли неподвижно, потом та, что назвалась Завидой исчезла. Пустые одежды упали на пол. Под ними что-то закопошилось. Белолика наклонилась. В это время в зал вошли Благослав и Душана и услышали:
- … не смогу снять заклятие Чернава. Но я обязательно спасу тебя!
- Что с тобой, матушка Белолика? – воскликнул, подбегая к ней Благослав. Увидев в руках волшебницы маленького зверька, Благослав отпрянул:
- Это же Ярый – слуга Чернава! – воскликнул он. – Сколько себя помню, Ярый всегда служил колдуну, выполняя самые опасные поручения. Этот зверь — порождение тёмных сил: настоящие горностаи столько не живут!
- Это — Ярослав, мой сын, - тихо сказала Белолика, вставая. – Чернав превратил его в животное, лишил сил и воли. Время, отведённое человеку на жизнь, колдун тратил так экономно, что Ярый, как ты его называешь, даже не достиг зрелого возраста. Мой мальчик ещё совсем ребёнок.
- Но как такое возможно? – поразилась Душана. – Наверное, колдун наслал морок и ты увидела то, что он хотел показать. А на самом деле, злодей-горностай явился сюда, чтобы убить тебя, Белолика!
- Друзья мои, дотронувшись до этого существа, я увидела, всё, что с ним было: как он стал царевной Завидой, чтобы лишить меня волшебной силы, как десятилетиями горностаем спал зачарованный в кармане мантии Чернава, как маленьким мальчиком попал колдуну. Всего три года жизни был он счастлив – пока не разбила нашу семью злая завистница. Когда Ярослав подрос, колдун решил сделать из него жестокое чудовище, но мой мальчик не соглашался на злые дела: терпел побои, голод, унижения. И тогда Чернав превратил его в беспощадного маленького хищника, да ещё наслал магический сон. Ярый просыпался только, когда требовалось выполнить особые поручения хозяина: пролезть в недоступные места, украсть то, что хорошо спрятано. А если Чернав требовал, то и убить. Мой сынок уже почти забыл, что был человеком.
Голос Белолики дрогнул.
- Но ты же расколдуешь его? – нерешительно спросила Душана.
- Пока не вижу возможности, - проговорила волшебница. – Но от себя больше не отпущу.
Горностай всё это время смирно лежал у неё на руках.
- Можно, я подержу его? – попросила Душана. – Он такой красивый!
В ладонях Белолики горностай выглядел красавчиком – живот, грудь, шея и лапы белые, спинка, голова и хвост тёмно-коричневые. Шёрстка гладкая, глазки блестящие. Но стоило зверьку попасть к Душане, как он изменился до неузнаваемости – злобный взгляд, свалявшаяся седая шерсть! Душана вскрикнула – Ярый прокусил кожу, выпрыгнул из рук и, стрелой мелькнув на белом полу, скрылся из виду. Никто не успел даже пошевелиться.
- Прости меня, госпожа! – заплакала Душана. – Я всё испортила!
- Ты ни в чём не виновата, милая, - грустно сказала волшебница. – Пока я держала Ярика, наше с Чернавом воздействие было почти одинаково. Но стоило выпустить горностая из рук, влияние колдуна полностью вернулось. Это было неизбежно - заклятие, наложенное на Ярослава невероятно сильное. Верхние чары, превратившие Яра в Завиду, слетели сами собой - в планы колдуна не входило, что я дотронусь до мнимой царевны. Зато стало понятно: снять чары будет очень не просто, удержать заколдованного горностая — невозможно. Но самое главное – мой сын вспомнил всё, что с ним было. Даже то, что я – его мать!
В её прекрасных синих глазах блеснули слёзы:
- Правда, память эта улетучилась, как только он перестал чувствовать тепло моих рук.
- Так вот почему Чернав так берёг его! Ярый был запасным, самым мощным оружием против тебя, оставленным на самый крайний случай! Чернав оказался кровожаднее, чем мы о нём думали! Мы спасём Ярослава! Обязательно! – воскликнул Благослав. – Только скажи, что нужно делать.
- Я отправлюсь к Чернаву сама, - спокойно произнесла Белолика. – Это будет наш последний поединок и единственная личная встреча.
- Мы идём с тобой, – непреклонно заявил Благослав. – Даже не пытайся возражать, матушка Белолика!
Тем временем в доме Чернава маленький сонный горностай снова превратился в царевну Завиду и колдун понял, что замысел не удался. «Как зверёныш мог позволить дотронуться до себя? - пробормотал он в ярости, - и что смогла увидеть эта ведьма? В любом случае, нельзя недооценивать врага!»
- Сиди и жди меня здесь! – велел старик ничего не понимающей царевне, и быстро скрылся за потайной дверью. Девушка решила, что колдун ушёл для того, чтобы совершать для неё заклинания, и спокойно задремала, удобно устроившись на широкой лавке у стены.
Дом, который купил Чернав, был очень старый, с подземными кладовыми и тайным коридором, ведущим за городскую стену. Однако сейчас колдун не собирался бежать. Он был уверен, что если Белолика узнала в Яром своего сына, то обязательно спустится со своей заоблачной высоты на землю. А если понадобится, то и под землю. Тут-то, где у неё не будет волшебной силы света, он и уничтожит соперницу. Только сначала при ней убьёт её драгоценного сыночка! Или нет, не так – это Ярый загрызёт свою мать! «Будет любопытно посмотреть, станет ли она сопротивляться, попытается ли спасти свою жизнь ценой жизни потерянного давным-давно ребёнка? Ведь сынок-то её стал настоящим чудовищем – кровожадным, безжалостным убийцей!» - размечтался колдун.
Как и ожидал Чернав, рано утром Белолика стояла у его крыльца.
Ночью Душана, превратившись в волчицу, привезла на себе волшебницу прямо к кустам у городских ворот. Благослав бежал следом, стараясь в темноте не отставать. Едва взошло солнце и Душана обрела человеческий вид, путники вошли в Любятов.
Белолика шла по городу, в котором встретила свою любовь и познала счастье. С тех пор прошло много десятилетий, но город мало изменился. Да и Белолика сейчас выглядела, как обычная горожанка. Покинув свою гору, волшебница вместе с белоснежными одеждами, как будто, и силы свои чудесные оставила под облаками.
Найти жилище Чернава оказалось нетрудно – многие горожане пользовались услугами колдуна, не подозревая о страшной расплате.
Чернав впустил незваных гостей и провёл в комнату, где сидела Завида. Белолика сразу приступила к делу.
- Добрый день, Чернав! Много о тебе слышала, вот теперь и свидеться довелось. Прошу, верни мне сына, а я помогу тебе почувствовать радость жизни. Знаю — днём ты страдаешь от одиночества, ночью мучаешься кошмарами. Сними чары с моего мальчика, и я верну тебе спокойный сон. Со временем тебя полюбит хорошая женщина, у вас будут дети, и ты познаешь простое человеческое счастье. Поверь мне, любезный Чернав, это дорогого стоит — я знаю, о чём говорю!
- Да, вот мы и встретились, волшебница Белолика. Знаю, зачем пожаловала. Неужели думаешь разжалобить меня сказками о счастье после того, что ты сделала? Это почти смешно! Впрочем, я могу выполнить твою просьбу. Только цена будет высока: ты вернёшь мне ученика-предателя для расправы, девчонка-оборотень пойдёт ко мне в услужение, а сама ты, драгоценная, навсегда исчезнешь из этих мест, чтобы я стал единственным чародеем в царстве Завидово. После этого я сниму чары с Ярого, но не обольщайся – он сразу станет стариком и умрёт раньше, чем поймёт кто ты.
- Я много слышала о твоём коварстве и жестокости, колдун, но теперь убедилась в этом сама. О выполнении твоих условий не может быть и речи – я никого не отдам. А сына своего заберу, даже если самой придётся расстаться с жизнью! – нахмурилась Белолика.
- Попробуй! – расхохотался колдун. - Сгораю от желания посмотреть, как ты собираешься мне помешать? Небесные силы здесь не помогут!
- Земных будет достаточно! - невозмутимо ответила волшебница.
Чернав начал злиться — присутствие, особенно спокойствие, соперницы невероятно раздражало.
- Тогда смотри, что я сделаю с теми, кто тебе дорог! - колдун взмахнул рукой с зажатой в кулаке склянкой. Капли тёмной, дурно пахнущей жидкости, упали на Душану, и девушка мгновенно превратилась в волчицу. Благослав в ужасе отпрянул, потом упал перед любимой на колени, обнял за шею. Из глаз волчицы потекли слёзы.
Завида за спиной колдуна испуганно вскрикнула, и Чернав повернулся к ней:
- Царевна, чтобы стать красавицей, сверни шею этому зверю, - старик достал из кармана и протянул перепуганной Завиде полусонного Ярого. - Как только горностай умрёт, ты станешь так прекрасна, что жених ни на шаг отойти не захочет!
- Не верь ему, царевна! - вскричала Белолика. - Не губи свою душу убийством! Горностай этот — заколдованный Чернавом человек!
И едва слышно добавила:
- Мой сын.
Завида разобрала последние слова волшебницы. И растерялась. Царевна очень хотела стать красивой, но убить человека была не готова. Как понять этих чародеев? Кто из них лжёт?
- Что ты медлишь, глупая девчонка? - вышел из себя Чернав. - Не решаешься? Так я помогу!
Колдун что-то пробормотал неразборчиво. Горностай проснулся, обнаружил себя в незнакомых руках и вцепился острыми зубами в руку царевны. Завида от неожиданности сжала пальцы и задушила бы зверька, но волчица метнулась к ней, сбив сидящего на корточках Благослава. Колдун торжествуя, злорадно захохотал. Белолика медленно развела руки в стороны, потом подняла вверх и громко, чётко произнесла:
Все замрите! Время — стой!
Как скажу я слово «сто» -
Тьма и Свет объединитесь!
Людям снова жизнь верните!
Волшебство рассыпься пылью,
Сказка, стань прекрасной былью!
В тот же миг воздух будто сгустился, стал подобен прозрачному стеклу, в котором всё замерло: рука Завиды у горла горностая, волчица в прыжке, Благослав у ног волшебницы. Казалось, даже смех колдуна повис в пространстве. В мёртвой тишине только голос Белолики отсчитывал: один, два... десять... тридцать... семьдесят... Когда прозвучало «сто» колдун стал расползаться чёрной тучей, а Белолика превращаться в луч света. Тьма и Свет метнулись друг к другу, луч пронзил тучу, тьма закружилась вокруг света, впитывая его и становясь светлее. Свет, растворил тьму и померк, оседая на пол светящейся пылью. Когда последняя пылинка света погасла, в комнате разом ожили: неуловимо похорошевшая Завида, сидящая перед ней красавица Душана, лежащий на полу Благослав и мальчик лет десяти, очень похожий на Белолику. Ни колдуна, ни волшебницы в комнате не было.
С тех пор никто никогда не видел ни Чернава, ни Белолику. Исчез и хрустальный замок на вершине Горы волшебницы. Да и гору перестали так называть. Как будто никаких магов и чародеев в Завидове отродясь не бывало.
Царевна Завида вышла замуж и уехала к мужу в заморское королевство. Сказывают, они жили долго и счастливо. Не знаю, так ли это на самом деле, а вот то, что Душана с Благославом жили до глубокой старости душа в душу — доподлинно известно. Сын Белолики Ярослав стал для супругов любимым братом. От хищного злого горностая в нём и следа не осталось. Душана перестала обращаться ночами в лесного зверя. Последнее заклинание Белолики стёрло из памяти людей волшебные приключения. Только Ярослав ничего не забыл. Повзрослев, сын волшебницы записал эту историю, благодаря чему и мы узнали её.