- … А формы у меня пока нет*, - виновато произнёс я в ответ на вопросительно вскинутые брови капитана, который только что поднялся по парадному трапу на борт судна, и впервые увидел меня – нового члена экипажа, третьего штурмана, - заступившего к тому времени на береговую вахту.
- Было бы содержание, - парировал он, и, развернувшись на каблуках, пошёл в свою каюту.
Несколько часов назад я прибыл по распоряжению отдела кадров Балтийского морского пароходства на борт теплохода «Харлов», стоявшего в Лесном порту**, и тут же был поставлен на вахту, первую мою вахту в качестве помощника капитана на торговом судне. Всё произошло неожиданно: телефонным звонком инспектор-кадровик вызвал меня в Пароходство, и, не церемонясь, вручил направление на лесовоз «Харлов», предупредив, что на сегодняшний вечер уже назначен выход в рейс. Возражения не принимались, да я и не пытался возражать. А в голове закружились мысли: что-то название знакомое..., где же я встречал этот пароход? а как же с вещами? у меня с собой ничего нет…
- Вот телефон. Позвоните домой. Пусть привезут Вам всё необходимое для рейса, - участливо пододвинул ко мне аппарат инспектор, - главное - документы: диплом, паспорт моряка, сертификаты. И уже после моего звонка жене, которой я твёрдым голосом объявил о назначении, похвалил за выбор нужной тональности в разговоре с супругой.
Да, не знал, не знал я, куда попал, - и это первый рейс после окончания морского училища! А попал – на «ссыльный» пароход, где работали за разные неблаговидные проступки наказанные моряки – те, которых увольнять или лишать заграничной визы было пока ещё не за что, а вот наказать следовало. Но я-то здесь причём? Ведь не успел ещё ничего натворить! Тут вспомнилось мне, где встречал т/х «Харлов», и струйка холодного пота предательски потекла по спине.
А вспомнил я вот что. Гулль, Англия. 1986 год. Входим в порт на т/х «Механик Евграфов»: я – практикант - по швартовому расписанию нахожусь на баке***, рядом - боцман, матрос, электрик. Смотрим – из порта навстречу выходит ржаво-корявая облезлая посудина.
- Неужели такие калоши ещё бывают? – обронил кто-то, - интересно, чей он?
- Точно не наш. Да.., не позавидуешь тем парням, что там работают.
Однако, поравнявшись, увидели – пароход, всё-таки наш, советский. Об этом говорили флаг и название на русском языке - ХАРЛОВ.
- Не-а, в нашем пароходстве такого корыта нет. Может одессит, или с севера? – предположил боцман, но уже через пару секунд обернувшись назад и посмотрев на корму удалявшегося судна, прочитал: ЛЕНИНГРАД.
- Не может быть! – всё ещё удивлялся боцман, но всем уже было ясно: пароход этот принадлежит Балтийскому морскому пароходству, как и судно, на котором мы тогда находились, следуя встречным курсом.
Вот так номер! Ещё раз посочувствовав экипажу увиденного парохода, мы занялись своей работой.
Так я впервые встретил т/х «Харлов». Тогда у меня и в мыслях не было, что вскоре, практически через год, именно с него начнётся моя трудовая деятельность в море.
И вот – началась. Вернее – началось! Дело в том, что пришедший из рейса третий штурман, на место которого прислали меня, как только пароход коснулся стенки причала, перемахнул через планширь и убежал. По словам очевидцев – схватившись за голову и издавая нечленораздельные вопли. Он оставил всё на борту: документы, деньги, вещи. Больше его никто не видел. Так достали человека: и люди, и обстоятельства.
А каково мне? Нужно было принять дела, познакомиться с заведованием, да просто узнать, что и где лежит. Никто ничего мне не показал. И если учесть, что рейс в качестве помощника капитана для меня был первый в жизни, опыта – никакого, я был весьма удручён. То, что было дальше, сможет понять только флотский штурман, знающий специфику работы в море. Поэтому не стану долго и нудно описывать те трудности и невзгоды, которые пришлось испытать за три месяца плавания. Скажу только, что этот период в жизни для меня стал самым трудным и напряжённым, потребовавшим невероятного напряжения сил: вахты, швартовки, авралы, бессонные ночи, изматывающая качка, оторванность - от дома, молодой жены, только что родившегося сына.
Пароход был уже загружен лесом, и вскоре вышел в рейс.
На пятые сутки подходим к порту Гулль. И вот тут происходит невероятное, в полном смысле этого слова. Замечу, что при приближении к иностранному порту на торговом судне поднимается флаг государства, которому этот порт принадлежит. Вот и сейчас нужно поднять Торговый флаг Великобритании. Я направляюсь к стеллажу с флагами, и из ячейки, обозначенной “Great Britain”, достаю соответствующий - в чём я уверен - флаг, выхожу на палубу, поднимаю его, как и требуется в этом случае, и, "ничтоже сумняшеся", возвращаюсь на навигационный мостик.
Лоцман на борту, он даёт команды на руль и телеграф, капитан молча наблюдает за действиями лоцмана и окружающей обстановкой, матрос на руле исполняет команды, жужжат приборы, по мостику гуляет ветер от распахнутых дверей – всё, как обычно. Однако что-то не так!
На причале, у которого должен швартоваться пароход, наблюдается всё увеличивающаяся толпа, состоящая из людей пристально глядящих в нашу сторону, и, судя по характерным жестам, находящихся в явном недоумении и замешательстве. Тут я начинаю нервничать, и обращаю внимание капитана на необычайность происходящего на берегу. Тот спрашивает лоцмана, указывая рукой на причал: “What’s the matter?” В чём, дескать, дело?
По рации лоцман связывается с берегом, через секунду его лицо вытягивается: похоже, он потерял дар речи. Спустя несколько секунд, показавшихся вечностью, он вымолвил: «You’ve hoisted Her Majesty State Flag”, т.е. на нашем судне поднят Флаг Королевы Великобритании, свидетельствующий о её присутствии на борту.
Вообразите: в английский порт входит ржавый, унылого вида, просевший под грузом пиломатериалов, старый пароход, а на нём гордо развевается Флаг Её Величества Королевы Великобритании. Да, было чему удивиться публике на берегу. Такого зрелища они ещё не видели!
Я бросаюсь к стеллажу с флагами, ячейка “Great Britain” пуста, никакого другого флага в ней нет. Позже я перебрал весь ящик – нужного флага там не оказалось. Как же судно прежде заходило в английские порты? Как сюда попал флаг королевы, которого по определению не должно было быть на борту? Действительно, невероятно…
Так и пришвартовались к причалу, с которого тут же был перекинут на пароход тот самый, необходимый Торговый флаг Великобритании. Люди из толпы мало-помалу стали расходиться по своим делам, оживлённо обсуждая произошедший казус. Не удалось им лицезреть королеву, а так хотелось….
Послесловие
После рейса, который закончился в Кандалакше, на берегу Белого моря, я, уже в форме, явился в Службу безопасности мореплавания, располагавшуюся в здании Балтийского морского пароходства. А там в те дни работали фотографы, готовившие стенд пароходства для павильона «Морской транспорт» на ВДНХ****. Видимо, им чего-то недоставало в отснятом материале: увидев меня, они тут же предложили сделать несколько фотографий «для истории» с моим участием. Одну из них, действительно побывавшую на выставке, я поместил в качестве иллюстрации к этому рассказу.
Удивительное совпадение: за полгода до той «фотосессии» мою жену, в то время беременную, фотографировали в Институте акушерства и гинекологии в качестве модели, снимая рекламный материал для павильона «Здравоохранение» той же ВДНХ о только что произведённом отечественном приборе УЗД (ультра-звуковая диагностика).
Таким образом, в один и тот же период времени, на ВДНХ демонстрировались фотографии с моим участием – в одном павильоне, и моей супруги – в другом. Мы с ней не поленились: съездили и лично убедились, что так оно и есть. В то время это событие казалось знаковым…
*Да, морской формы у меня не было. А почему? Попытаюсь объяснить. Я, к описываемому моменту, только закончил Макаровку (Государственная морская академия им адм. С.О. Макарова), поступил по распределению на работу в Балтийское морское пароходство, и, взяв в отделе кадров талон на получение формы, явился в Производственный комбинат, где и предъявил бумагу, подтверждающую моё право получить форменный сюртук и брюки.
- А формы нет, материала нет, ниток нет, пуговиц нет, все в отпуске. И, вообще, зачем Вы сюда пришли, молодой человек? – огорошил меня отказом пожилой портной в замасленном переднике и карандашом за ухом. - Идите, идите, и раньше, чем через полгода Вас не ждём.
Я и ушёл, не понимая, в чём дело. Так и прибыл на судно - без формы. А дело было вот в чём: работники береговых служб пароходства, считая плавсостав судов загранплавания излишне обременённым дензнаками, никогда просто так не исполняли возложенные на них функции по обеспечению флота, пока моряки не «заносили». Нужно откорректировать коллекцию навигационных карт, отремонтировать прибор, получить снабжение – идёшь в БЭРНК (базовая электро-радионавигационная камера) или иные службы, и с собой несёшь чеки Внешторгбанка, которые зарабатывались в море нелёгким трудом, как правило, на креплении/раскреплении грузов, зачистке трюмов и т.д. Ту же картину можно было наблюдать в любой службе пароходства: от поликлиники до отдела кадров, от профсоюза до ХЭГСа (хозяйственно-экономическая группа судов). Понятно, что Производственный комбинат исключением в этом смысле тоже не был. Забегая вперёд, скажу, что уже после рейса, наученный старшими товарищами, я снова появился на пороге комбината с уже изрядно помятым талоном в одной руке, и конвертом с «вложением» - в другой. Как по мановению волшебной палочки отдёрнулась гардина, и взору моему предстал предлинный ряд всех размеров новеньких мундиров.
- Выбирай! – устало и как бы нехотя произнёс портной, вбрасывая полученный конверт в выдвижной ящик стола, одновременно прихлёбывая чай из гранёного стакана.
- Приходи ещё, - сказал он на прощание, вручил мне свёрток с формой, смачно зевнул и пошёл заваривать новую порцию чая.
** Один из районов Ленинградского морского торгового порта.
*** Бак (нидерл. bak) — надстройка в носовой части палубы, доходящая до форштевня. Баком называют также и всю переднюю часть палубы (спереди от фок-мачты или носовой надстройки). Возвышение над верхней палубой в носовой части судна называется полубак.
**** ВДНХ – Выставка достижений народного хозяйства, c 1991 по 2014 гг – ВВЦ (Всероссийский выставочный центр), с июля 2014 года - вновь ВДНХ.