Посмотрел две части фильма Ларса фон Триера «Нимфоманка» и хотел написать развернутую рецензию. Однако после получасовых мучений понял, что писать, собственно, не о чем. Поэтому поделюсь теми короткими мыслями, которые ещё бродят в голове после просмотра.
Фильм - из категории «пустых», к которым я отношу кино, где нет людей. Артисты играют индивидуумов, между которыми нет никаких социальных (если хотите, душевных) связей. Социальные роли – есть, расположение героев в пространстве и времени – тоже есть, действия героев - налицо, но вот связей нет. Нет человеческих отношений.
Напрашивается вопрос, о чем же тогда кино? Ценители Ларса фон Триера скажут нам о глубочайшем философском постижении мира и человека, результаты которого для лучшего усвоения доводятся до зрителя с помощью шоковой терапии и провокации. Кто досидит до конца – тому конфетка: неожиданный парадоксальный финал, сводящий на нет всё, что разжёвывалось в течение трех с половиной (в данном случае) часов. Зато будет, о чем подумать и поговорить.
Могу сказать: досидеть до финала трудно. Не потому что страшно, а потому что скучно. Режиссер тоже это чувствует и периодически включает «шоковую терапию», но потом снова возвращается к унылому псевдофилософскому бормотанию. И я понимаю его проблему. Если в фильме нет человеческих отношений, то нет и многомерности бытия – только постылые пространство и время. И если внимание зрителя ещё можно поддержать шоком, то самоуважение человека, пришедшего в кино или купившего диск, таким образом не поддержишь. А обидеть зрителя – это поставить крест на фильме и не только: зритель зол и злопамятен. Выход есть - для Ларса фон Триера вполне типичный: создать иллюзию многомерности через многозначительность.
Каких только тем не касаются герои – походя - в перерывах между нарезанными порно клипами, «оживляющими» бесконечный и унылый разговор «о женской сексуальности»: Бах и Бетховен, православие и католицизм, Новый и Ветхий заветы, Фрейд, а также педофилия, толерантность и другие мемы, - словом, полная кастрюля каши, заваренной в голове среднестатистического европейского «интеллектуала», плюс личные «заморочки» режиссера, который любит Андрея Тарковского и слыхал от кого-то, что «умом Россию не понять» (фильм просто наполнен – оскопленными - цитатами из Тарковского, а на стене в комнате еврея атеиста Селигмана по прихоти режиссера вдруг оказывается копия иконы Андрея Рублева).
Словом, «великому и ужасному гению» не удалось убедить меня в том, что демонстрация половых органов всех видов и размеров, сцены сексуального насилия и извращений, типа садо-мазо и писанья в рот, - даже сдобренные болтовней об искусстве и религии, - несут что-либо, кроме свидетельства о глубинной творческой неполноценности самого автора.
З.Ы. Хотел на этом закончить, но справедливости ради должен отметить, что «пустое» кино – это не новая тенденция в западном кинопроизводстве. К таковому я отношу и популярный «Джанго освобожденный», да и большинство фильмов Тарантино. Там «пустота» заполняется с помощью других приемчиков, но по существу – то же самое. Триер – для «умных», Тарантино – для «шустрых».