Тане было восемнадцать лет, она только что поступила в институт и после занятий поехала в театр. Приехала она рано, спектакль начинался в шесть, надо было подождать около получаса.
И она села в скверике напротив театра на скамейку, достала книжку, читает. И тут какая-то девушка просит у нее спички.
- Нету, - ответила Таня, не поднимая глаз. Таня тогда практически не курила, не говоря уже о прочем. И спичек у нее не было. А девушка спрашивает:
- А который час, не скажете?
- Почти полшестого, - ответила Таня, так и не отрывая глаз от книжки.
- А как вы думаете, дождь будет?
Тут уж Таня разозлилась и посмотрела на нее. Примерно одного роста с ней, ухоженная такая, в брюках и джемпере, волосы короткие. Деловая, одним словом.
- Чего вы ко мне привязались, вы вообще кто такая?
Тут она протянула руку и говорит:
- Ирина Волкова, художница.
- Ой, извините, - сказала Таня растерянно. Художница, это интересно!
- Я, кажется, представилась, - немного обиженно сказала художница. – А вас как зовут?
В общем, девушки разговорились в кафе за углом. Кофе, сигаретки, искусство, литература, Блок, Цветаева, Ахматова. Таня уже несколько раз взглянула на часы – пора было потихоньку собираться.
Художница училась в училище имени Рериха, изучала жанровую живопись, обожала Венецианскую школу живописи. Рассказала, что деньги на учебу заработала переводами с итальянского. Жаловалась, что в училище не преподают графику. Таня ей возразила:
- Как это не преподают? Со второго курса начинают!
А она такую физиономию скривила, что Таня поняла: что-то не то сморозила.
Потом о последних событиях заговорили, и Ирина сказала:
- Когда здесь проходил митинг против сфальсифицированных выборов, я стояла с плакатом с десяти утра. Позже, в „Марше миллионов” я принимала самое активное участие. А последние ювенальные инициативы этой дуры Мизулиной, с ее лицом выдры…
Таня пыталась ее переубедить, говорила что-то там про социальное значение, про ценность семьи. Обидно было, что либералы так об известных депутатах отзываются. Но не переубедила. О чем-то еще спорили, а потом время подошло, и Таня сказала:
- Ну все, извините, мне пора.
А художница тут номер телефона попросила. «Связалась с активисткой. Еще будет на митинги звать!» - пронеслось у Тани в мозгу.
- Нет у меня никакого телефона! - соврала она и побежала на премьеру.
Пару лет спустя, вдруг вспомнив этот случай, Таня узнала причину интереса ко ней незнакомой художницы. Все дело оказалось в том, что этот скверик перед театром был местом сбора столичных лесбиянок.