Такого воя я давно не слышал. А слышал я многое.
- МАООООО! МАОООООУУУУУ!
Псы блохастые, ё! Только удалось подрыхнуть немного в тёплом месте – открытых подвалов в округе раз-два, и обчёлся. Эти трижды помеченные замки на дверях…
- МАООО!
Сейчас я ему по ушам надаю. Ишь, истерит, горлопан. Сейчас я научу его хорошим манерам.
Вскочил, потянулся всеми четырьмя, аж косточки хрустнули. Исхудал за зиму, но ничего, наверстаю. Может, драться придётся. Почесал задней лапой бока – опять насекомые, наверное, туды-растуды. Ладно, найдём обо что вычистить. Вот только этого крикуна угомоню.
Перемахнув через трубы, вылез наружу, осмотрелся. Тишина. Досадно – что я, зря вылезал?
- МАООООО!
А, вот оно. Ну и где ты?
Голос явно шёл сверху. Ну, понятно. Влез на дерево, а как слезть, не знает. Знакомая картинка. Это который уже за год? Домашний тюфяк какой-нибудь. Как они туда попадают, такие толстенные?
Для меня залезать на этот серый тополь – привычное дело. Я тут частенько охочусь. Иногда сплю. Но чаще всего – смотрю на Кису в окне. А она – на меня. Это место наших встреч, можно сказать. И, конечно же, это существо оккупировало именно МОЮ КОРОННУЮ ветку.
Ну, надо же выяснить, чего он орёт тут.
Когти поточил, размялся. Залез. Этот белый и пушистый балбес уши прижал, в ветку вжался, хорошо хоть орать перестал.
- Ты чего?
- Мры, - хмыкнул белобрысый толстяк. Уши прижал.
- Потерялся, что ли?
- Мрыыыыуууууу, - взвыл белый.
Понятно, он домашний. Они наш язык понимают плохо. Точнее, понимают, а разговаривать не могут – языковой практики нет.
- Жрать хочешь, наверное.
Белый вздохнул и ещё больше вжался в ветку.
- Как звать-то тебя?
Белый помолчал и заорал:
- МАООООО! МАОООО!
- Ну, ладно, Мао так Мао. И не ори, а то наши, местные, набегут. Им сюда взобраться – как из лужи глотнуть. Тогда действительно тебе котец наступит… Сейчас я тебе покажу, как спускаться. Мы не так высоко, это не страшно.
Я огляделся – боковым зрением увидел огромные окна. Ишь, народ повылазил. И не только. А вот и моя Киса. Условно моя, конечно. Она ведь ко мне только присматривается, из-за стекла, где живёт. Усы… Хвост… Шуба… Аристократка, точно. С каким интересом она наблюдает за этим трусом, дааа… Ну, ещё бы – он же наверняка породистый. Ну, смотри, смотри, как я сейчас его вытаскивать буду.
- Когтями цепляешься, и аккуратненько лезешь вниз, - говорю я балбесу. - Когти есть? Есть. Цепляйся.
Ну и намаялся я с этой белой тушей. Как он двигается-то с таким весом? Он дышал, вздыхал, стонал, орал… но полз вниз. Переломал все когти, но слез. Одно хорошо – моя серебристая Киса с меня глаз не сводила. Я, когда слезал, подмигнул ей – мол, ещё вернусь.
Спустившись, Мао припал к земле и замер. Мда. Тут собак полно, и местные коты домашних не жалуют. Могут враз тряпочку сделать. И машины гоняют взад-вперёд, хоть и двор.
Вот ввязался в историю на свою голову. Как этого балбеса теперь бросить, пропадёт ведь…
- Значит, так. Держись меня, и тебя тут никто не тронет. Местные меня боятся, я тут крутой, в общем. Видишь, какая штука под глазом? Дрался, ага. И ухо вон.
- Мры, - хмыкнул Мао, прижав уши.
- Вот тебе и мры. Пошли жрать, сейчас научу, как еду достать. Не из помойки же тебе есть. Это я могу с голодухи, а у тебя сразу несварение будет.
Я сначала думал какую-нибудь птичку словить, а потом понял – этот Мао от вида крови в обморок упадёт. Не охотник. Таких явно какой-нибудь сухой дрянью кормят. Но разве может с ней сравниться вкус настоящей охоты? Ааа, ладно.
Неподалёку был тихий сытный рынок. Народу там особо немного, культурные старушки, от которых приятно пахнет мятой. По опыту знаю – еду брать нужно только у них. Если существа в брюках приносят сразу и много – это на убой. Видел, как целую стаю погубили, даже вспоминать не буду. Или брать можно у тех, кто только-только в окошке отоварился. А как выпросить – это я знаю. Сейчас я этому балбесу покажу. Если уж даже у меня, дворового кота, получается, у него, белого-пушистого, стопудово выйдет. Вид пока товарный, а ещё немного побудет на улице – и блох наберётся, и шерсть испачкает. А отмываться нечем, только языком.
Гляжу – где он там. Еле-еле лапы передвигает, стелется брюхом по асфальту. Вот я попал… Обычно я туда в два прыжка добираюсь, а тут тащи этого, да ещё и смотри, чтобы никто не напал.
Подобрались к нужному киоску, где мясо разное продают. Смотрю на Мао – растрёпанный, помятый, травинки и веточки в шерсти. Но в целом ничего, сойдёт.
- Смотри, - говорю. – Садишься возле киоска и смотришь на тех, кто покупает. Молча. Просто сидишь и смотришь. Не мигая. Вот так.
Я уселся напротив него, подобрав тощий полосатый хвост. Вложил в свой взгляд всю выразительность, и даже влажности добавил. Представил свою Кису вместо него, но выключил самца и включил мольбу. Тихую, но настойчивую.
- Понял? Ну, сделай.
Он сделал, потому что он и так ничего, кроме жалости и умиления не вызывал. Хвостяра у него, как новая швабра, которой дядька подъезд драит. И глаза огромные, с желтизной. И что – ему сразу же мяса накидали. Столько, что и мне хватило. Мао наворачивал так, будто его с рождения не кормили.
- Ой, какой кооотик! Какой голооодный! Иди, мы тебе молочка нальём!.. ну и ты тоже иди (это они мне).
Хоть какая-то польза от этого мешка с шерстью, поел-попил нормально. Потом он опять стал дрожать и стонать, правда, недолго. Мао был в ошейнике, хотя одна прохожая тётка его и без ошейника опознала.
- Слушайте, да это ж Веркин Дизель! Сбежал, что ли? Давайте я его домой отведу!
Мао-Дизель закрутился у тётки в ногах, замурчал, она сгребла его в охапку и потащила, примурлыкивая. Ну, ладно – всё хорошо кончилось, я сыт, проблема решилась сама собой, спать, значит, хорошо буду.
Да щас.
Утром тот же самый голосок. Но наглый до безобразия. Уверенный в своей наглости.
Мало того, Дизель орал на той же самой ветке под окном моей Кисы.
Ну и что? Я стал бы ему царапать нос и уши обрывать?
Не стал. Зачем, он же не знал. И вроде как я ему жизнь спас. Дважды.
Тем более, Киса хоть и смотрела на него с интересом – я видел! – она была по ту сторону окна.
Конечно, белый, зараза, и пушистый. А я тощий, драный, да и не слишком уж чистый.
Дизель! Это ж надо…
Ладно. Посмотрю, как он слезать будет. Жрать захочет – слезет.
Я ждать не стал – сам пришёл. Конечно, сравнение было явно не в мою пользу, но пусть Киса посмотрит, какой я грациозный и гибкий. И смелый.
- Слезать будешь или ещё посидишь? А если будешь, то как? А дорогу домой уже знаешь? Мры?
Вот тебе и мры…
Смотри, смотри, Киса, на этот мешок с усами и лапами. Вчера приходил. Сегодня. Завтра. А потом Верке, его хозяйке надоест и… короче, не будет он больше никуда бегать, потому что забудет, зачем.
А я, представляешь, умею по крышам гонять. А ты даже не знаешь, что такое крыши. И тюфяк этот не знает. Ты даже на форточку боишься прыгнуть. И луну только через стекло своего окна видела.
А хочешь, я покажу тебе луну? С крыши она совсем другая, огромная, как тарелка с молоком.
Со мной ты точно не потеряешься, не свалишься, и с голоду не умрёшь. Решайся.