Черный Тюльпан

И произнес Зевс громовым голосом:
«Отныне ты навеки превратишься в волка. Волка среди волков. Это будет твоей карой. Смерть была бы слишком незначительным наказанием для тебя!».


ГЛАВА 1


- Самое-мать-твою-время. – Выплюнул мужчина, оглядывая погрешности, распро-стертого трупа на обочине. Мертвый мужчина лежал лицом вниз. Его ноги на асфальте, остальная часть на траве. Многочисленные рваные раны на спине и ногах, так словно сам «Эдвард, Руки-ножницы» поработал над ним, как над очередным кустом топиари. – Вол-ки? Шакалы?
- Что-то крупнее. – Ответил второй, присев на корточки.
- Неужели, медвежонок Балу? – Хохотнул мужчина. Но его смех больше походил на кашель. Он поднял глаза на небо. Металлический диск луны, медленно плыл по небу, засветив весь периметр ярким, точно лучом прожектора, светом. – Надо сваливать отсюда. Теперь, это не наше дело, а ветеринаров. – Он достал из внутреннего кармана куртки темно-коричневый пластиковый бутылек и, откупорив крышку, отправил в рот таблетки, энергично работая челюстями. Таблетки хрустели на зубах, как Тутси-поп.
- Ладно. Двигаем. – Пробормотал второй мужчина, доставая на ходу ключи от шэл-би. Черная красавица терпеливо поджидала мужчин, в пятнадцати футах от места пре-ступления. Когда они сели в машину, мужчина вставил ключ в зажигание. Мустанг издал рычание. – Сколько ты уже на таблетках?
- А что? – Парень достал еще два белых кругляшка и закинул в рот.
- Почему бы тебе не найти себе женщину? – Мужчина выжал сцепление и медлен-но тронулся с места.
- А почему бы тебе не найти себе мужика? – Хмуро сказал второй.
- Я не гей.
- Зато он выбьет из тебя все дерьмо, чтобы ты не лезь ко мне со своим дерьмом.
Мужчина хмыкнул.
- Тупая тавтология.
- А мне будет приятно. – Парень пожал плечами.
- Серьезно…
- … слушай, не надо мне тут разводить «Шоу Опры». Окей? Разберусь как-нибудь сам.
- Сколько таблеток ты должен принимать в сутки?
- Что?
- Ты слышал меня. – Мрачно произнес мужчина, глянув на напарника.
- Не крути мне яйца. – Прошипел напарник, уткнувшись взглядом в лобовое стек-ло.
- А разве сейчас, я этим не занимаюсь?
- Иди в задницу. – Бросил напарник.
- Я не гей. – Повторил мужчина. – Но если ты и дальше будешь посылать меня в задницу, то я кончу.
Напарник молча скрестил руки на груди.
Мужчина заскрипел зубами. Как еще вывести на откровенный разговор этого дол-банного придурка? Черт, Чарли не всегда был таким скрытым засранцем с наклонностью к самобичеванию. Когда же это началось? Два или три месяца назад, когда его бросила женщина. Ну, кто же знал, что эта шлюха перетрахалась почти со всем кварталом. Пред-ставляете, какого было, об этом узнать из уст, одного из парней, с кем она терлась не-сколько часов,  в их квартире, на их постели. Зашибись. Тогда-то Чарли и слетел с кату-шек. Забросил работу, хотя работа у него все же была – заливать в себя кубометры пойла. А начальство дремало не долго. Вцепилась в его жалкую задницу – либо ты идешь к пси-хологу, либо иди в задницу. Подтекст понятен. Лишение значка и отстранение от должно-сти детектива пожизненно. Никому на хрен не нужен такой тупоголовый ублюдок. Вот, Чарли и поперся к мозготраху. Спустя месяц, их милых бесед, его состояние улучшилось. Может, и таблетки помогли. Но главное, что рассказывал Чарли о Доке, так это то, что этот умник не напыщенный пижон с задатками клоуна. Он действительно слушал Чарли, а не рассиживался в кресле, ногу на ногу и делал вид, что записывает важные вещи в блокнот. Док и вправду, вел их записи, а не портил бумагу извращенными рисунками.
Правда, моментами на Чарли находило помутнение. Внезапные, неконтролируемые вспышки агрессии и прочее, к ним прилегающее. Поэтому его напарник так близко был связан с этим гребаным бутыльком с чудодейственным средством от сумасшествия.
- Вот, дерьмо. – Выругался он, потянувшись к бардачку. Мужчина достал сигарету и подкурил, поглядывая на дорогу.
- Давно куришь? – Спросил Чарли. Казалось, он тоже думал.
- Как и ты жрешь свои колеса, как Экстра баттер. – Буркнул он.    
- Иди. В. Задницу.
- Ты нарываешься.
Дорога впереди была длинная. Им было о чем поговорить. Только вот, Чарли, как всегда все усложняет.
- Чем ты лучше меня? – Вдруг спросил Чарли. – Пьешь. Куришь. Трахаешь все, что движется. По-моему это у тебя зависимость.
Ну, да. Здесь не поспоришь. Он действительно такой. Пьет. Курит. Трахает все, что движется, но при этом не ощущает себя куском дерьма, потому что никому ничего не должен. А сейчас, Чарли должен ему, как блин Лизунец, скотам.
- Хочешь поговорить обо мне?
- Хочу, чтобы ты отвалил от меня, Экс. – Прошипел Чарли.
- Не будь девкой, Чарли. – Экс жадно затянулся сигаретой. – Потому что если ты не поговоришь со мной о своем дерьме, я высеку тебя. И уж знай, на твоей тощей заднице останется не только росчерк ремня, но след от 12 размера. 
Чарли развернулся к нему всем корпусом и сдвинул брови. Парень был решительно настроен на драку, это чувствовалось в воздухе. Лучше он удовлетворить свои костяшки, чем уши своего напарника.
- Хочешь, миленько сесть со мной за стол и сожрать все дерьмо, которое я тебе вы-валю в тарелку? – Процедил Чарли.
- Сгораю от нетерпения. – Экс выбросил окурок в окно, выдохнув дым через нос.
- Иди в задницу. – В сотый раз, повторил Чарли.
- Ладно. Раз уж ты настаиваешь. – Экс резко нажал на тормоз и заглушил мотор.
Чарли сжал кулаки и челюсти. Они, уже бывало, сталкивались друг с другом. Толь-ко вот ни к чему хорошему это не приводило, кроме синяков и разбитых носов. Удовле-творения от БДСМ, не наступало. К моральной боли, пристраивалась и физическая.
Экс вышел из машины. Он стянул куртку и бросил на сидение. Потом пригнулся, загадывая в салон. Чарли продолжал сидеть на месте.
- Иди ко мне дружок. – Слишком уж по-бабски прочирикал, он. – Папочке не тер-пится провести ракетные испытания с твоей задницей.
Чарли наблюдал за своим напарником. Экс не был напряжен. Казалось, для него эта была ничто иное, как игра или отцовский долг. Он размял плечи, развернувшись к машине лицом, в семи футах от нее. Глаза сверлили Чарли.
 Блин, может ему реверанс устроить, чтобы напарник вытащил свою задницу из машины? Он поманил Чарли пальцем.
Тот чертыхнулся и вышел из машины, хлопнув дверью так громко, насколько сильно этого ненавидел Экс. Так было бы не честно. Они должны быть в ярости, чтобы добиться результатов. А милые поглаживания – это для массажистов.
- Почему бы тебе просто меня не бросить? – Чарли встал напротив Экса.
- Бросить? – Картинно удивился он. – Чтобы я отказал себе в удовольствии крутить твои яйца? Черта с два!
- Это будет дерьмово. – Пробормотал Чарли.
Экс развел руками.
- Ты как всегда, прав.
Он неожиданно налетел на Чарли, сбив того с ног. Устроившись сверху, его кулаки засверкали, так же ярко, как и звезды на небе. Или это были звезды в глазах, которые прорывались сквозь боль от жестких ударов Экса? Хруст, и носовая перегородка сместилась в сторону. Кровь хлынула, заливая щеки и губы Чарли. Очередной хруст и его скулу свело от острой боли. Понимая, что бездействует, хотя с другой стороны – почему бы ему не побыть отбивной, он поймал несущийся кулак Экса, и направил точный апперкот в челюсть.
- Сукин сын! – Закричал Чарли, отпихнув Экса. Оба мужчины были хорошо сложе-ны и физически сильны. Так они могли драться долго, не уступая друг другу. Если только здесь не явиться Фея Драже и не вырубит у них питание.
Мужчины врезались в машину. Экс со всей дури впечатал затылок Чарли в капот. Дерьмо! Вмятина! Теперь, ему придется заплатить за выправку сотню, а может и больше.
- Ты больной ублюдок! – Прошипел Экс. – Поговори со мной, твою мать!
-  На хрен тебе это надо?! – Чарли ударил напарника в живот и оттолкнул, что тот пошатнулся на ногах.
- Потому что я, черт возьми, твой друг!
Чарли выпрямился. Его грудь глубоко вздымалась. Он хмурился, буравя Экса тя-желым взглядом.
- Ты никогда не был моим другом. – Произнес он.
Экс на мгновение расширил глаза, а потом прищурился, пытаясь понять – городить ли он чушь или это правда?
- Ты всего лишь тот, с кем я работаю. Усек?
Похоже на правду.
Экс наклонился в сторону и сплюнул кровь.
- Усек. 
Он быстро шагнул к машине. Сел за руль, повернув ключ в зажигании. Лицо и грудь горели от боли. Но разве они ежесекундно не драли друг другу задницы? И разве не  он терпел его закидоны и бред, которым Чарли отгораживался от правды. Ежесекундно. Всегда. Чарли-мать-его-был-его-другом… а теперь, значит, он стал тем – с кем лишь ра-ботают. Окей. Хрен с ним. Хрен со всем этим. Пусть разбирается в своем дерьме в оди-ночку. Если он не желает помощи от него, он не получит ее ни от кого.
Экс поднял глаза, все это время он пялился на руль. Чарли стоял, положив ладони на капот, и наблюдал за ним. Кажется, во взгляде напарника проскользнуло сожаление. Слова, вырвавшиеся из его рта, были лишним. Неееет. Поздно дружище. Я тот, кто с то-бой лишь работает. Не больше.
Экс высунул голову в окно.
- Уйди с дороги.
Чарли продолжал стоять и смотреть на него.
- Уйди, мать твою, с дороги! Или я тебя к чертям раздавлю! – Рявкнул Экс.
- Ты уезжаешь? Ты не можешь. – Чарли старался сохранять спокойствие.
Экс грязно выругался, чуть надавив на газ. Может, небольшой толчок мустанга, за-ставит уйти этого мудака? Стоит, ни на дюйм не сдвинулся. 
- Ты слышишь меня? Мы еще не закончили! – Он ударил ладонями по капоту. Экс снова выругался и выскочил из машины. Ублюдок ждал, что его схватят за грудки и от-швырнуть в сторону, как фантик от конфеты.
- Закончили. Ты закончил. – Мрачно произнес Экс и вернулся в мустанг.
Чарли усадил свою задницу на обочину, провожая взглядом отъезжающую маши-ну. Даже Экса, с его охренительным запасом чаши терпения, можно заполнить до краев. А то, что вылилось, уже не соберешь. Он вздохнул и посмотрел на часы. Окей. Почти двенадцать ночи и ему придется тащиться на своих двоих до дома. Тупая боль, отзывающаяся в ребрах и лице, приятное напоминание о том, что ему светит полная лоботомия в следующее десятилетие. Экс откажется от него, так же как и он отказался от своего напарника. Дерьмо. Он и вправду, был его лучшим другом. Был.
- Ну, и говнюк же ты, Чарли. – Пробормотал он, медленно шагая по дороге.


Экс гнал мустанг по шоссе, так словно его преследовали черти. Если бы это были только черти. Кажется, сейчас, рогатые парнокопытные чудики, превратились в нечто иное, что жгло его грудь изнутри. Ярость. Сожаление и эгоизм Чарли. Он стал эгоистом по отношению к нему – к Эксу, который никогда не поворачивался к другу задницей. А за какие-то два или три месяца, друг не просто повесил табличку «закрыто», он отдалился от него на добрую милю. 
Черт возьми! Что же могло между ними произойти, что Чарли слетел с катушек? Экс хотел всего лишь поговорить… ну, можно сказать – заглянуть в гости в его душу и сделать генеральную уборку. А что вместо этого? Схлопотал по морде. Да это и не глав-ное. Как уже говорилось, парни часто дрались… но драка в холостую и драка из-за чего-то… вот в этом состоял вопрос. Самое тяжелое было слышать эту чертову фразу. Она кру-тилась у него в голове, как заезженная пластинка.
Лишь тот, с кем я работаю.
Лишь тот, с кем я работаю.
Лишь тот, с кем я работаю.
Дерьмо. Будь он граммофонной иглой, давно бы к чертям изрубил эту пластинку.
Экс вжал педаль газа до упора. Мотор взревел, как голодный лев. На спидометре стрелка шаталась от ста двадцати до ста сорока. Но ему этого было мало. Он хотел боль-шего. Чтобы ветер не просто врывался в окно и трепал его волосы. Экс хотел, чувствовать ледяное лезвие ветра, со свистом рассекающее его барабанные перепонки.
Черт!
Он резко ударил по тормозам, словно увидел животное, стоящее на дороге.
Дерьмо!
Заглушив мотор, Экс откинулся на сидение.
Вот же гребаный придурок. Это он о себе. Маленькая, но значимая поправка - гре-баный-мать-его-придурок!
Знал ли Чарли о том, что его благоверная трахалась с ним? Николь была со многи-ми. Но постельная интрижка длилась не более двух дней. А вот с ним, она затянулась аж на неделю. И что, черт возьми, в нем такого особенного? Потому что он жесткий во всех планах? Твою мать. Экс отлепил руки от руля и потер лицо, наплевав на боль.
Господи. Он трахал женщину своего напарника. Своего друга.
Дважды, Николь была сверху. Из-за тесноты, она умудрилась своей тощей задни-цей задеть гудок, что подвело ее к яркому оргазму. Дважды на заднем сидении. Дважды на капоте… черт… и еще, в доме Чарли. В зале. Он взял Николь сзади, пока его напарник готовил сэндвичи на кухне. Экстрим, мать вашу! Пять минут, и она, как ни в чем не бывало, улыбалась Чарли. А Экс, спокойно изучал полку с видеокассетами и ничуть не чувствовал себя говнюком. Хотя, должен был.
Возможно, в этом и есть причина перемен между ними. Но почему Чарли молчит? Почему не сказать об этом в открытую? Черт, хватит только одного слова и Экс готов по-корно положит свою голову на плаху.
- Господи… Чарли… - выдохнул он. Взглянув в зеркало заднего вида, Экс помор-щился. Хороший удар у напарника. Носовая перегородка сместилась, так что кожа лопну-ла. Ну, ему не привыкать. Только одному дьяволу известно, сколько раз Экс подвергался экзекуции носа.
Ухватившись за нос, он закрыл глаза и резко дернул. С хрустом перегородка встала на место. Экс грязно выругался. Боль была жуткой, точно он отправил в рот добрую лож-ку ледяного мороженного.
Выбравшись из машины, он стянул с себя футболку. Вряд ли, после стирки она снова станет белой. Хотя, какая ему разница? Он из тех простачков, которые одеваются в «Men’s Wearhouse» и плевать.
Открыв багажник, Экс достал бутылку с водой. Тщательно умыл лицо и руки, ис-пользовав футболку, как полотенце. Отбросив грязную футболку, он потянулся за паке-том, где лежала запасная футболка. У него, конечно, не багажник Перевозчика, но все же имеются кое-какие вещи на про запас. Натянув футболку, Экс замер, почувствовав, как у него зашевелились волосы на затылке. Нет, это не страх. Это дурное предчувствие. Он посмотрел по сторонам. Хотя, багажник закрывал обзор спереди. А вот, справа, простира-лась панорама ярких огней Хэллвуда. Слева, густая завеса леса, в холодно-зеленых то-нах. Но, определенно, было что-то не так. Последний раз, Экс испытывал подобное пару лет назад, когда спас Чарли от пули. Они, как раз брали одного придурка, что решил устроить перестрелку в магазине. В итоге, за секунду до того, как пуля отправила бы напарника на тот свет, Экс перехватил удар на себя. Пуля попала в плечо и прошла навы-лет. И сейчас он ощущал то же.
Опустив багажник, он тихо выругался. Возможно, не хотел, чтобы это услышало о себе приятные вещи. Но нечто, представшее перед его глазами, все же услышало, дернув остроконечными ушками, и прищурило яркие глаза, цвета цитрина. 
- Твою. Мать. – Выдохнул Экс. Рука медленно потянулась к Глоку.
Это не человек. И не… да, ну… Экс видел подобное только в «Оборотень в Пари-же»  и «Ван Хельсинг» … но, чтобы оно существовало на самом деле, в реальности… да он с ума сошел. Это нервы. Точно нервы. Экс зажмурился. После открыл глаза. Нет. Он реален. Реален, черт возьми. Мохнатый, как горилла, здоровый, как Годзилла, футов семь, не меньше, и это учитывая, что он стоит на четырех ногах. Морда вытянутая, как у волка. И черт, их разделяет длина мустанга. – Эй… парень. – Тьфу, ты черт. Какой па-рень? Или женщина? Какая хрень разница, у него нет времени изучать незнакомца по по-ловым признакам. – Я сейчас… медленно…– думаю, против него обычные пули не пой-дут. Здесь нужны «Хорнади», «Вудлейт» или «Спир». А лучше, «Барнс» и «Эй-Сквеа». Черт, спасибо папочке за то, что брал его в детстве на охоту. Ну, слонов они не убивали… но папуля был хорошо информирован по части инструментов. – Медленно подойду к машине… открою дверь… сяду и уеду. Окей?
Зверь склонил голову набок, словно обдумывая слова Экса… или пытаясь вообще их понять.
- Хорошо? – Дьявол. Ему нужно забрать Чарли. Он там один. До города мили две, и если ему встретится эта дрянь, напарник начнет палить во все стороны. И уже вме-сто бара, Экс отправиться самолично, отковыривать своего друга от земли. – Я сяду в ма-шину и уеду. Нам с тобой не нужны неприятности. Верно?
Экс медленно поднял руки и также медленно двинулся вперед. Зверь издал при-глушенное рычание.
- Все хорошо. Я без оружия. Видишь мои руки? Они прямо перед тобой.
Зверь бросил взгляд на кобуру, сжав пальцы в кулак, затем вернул его на детектива.
- Ты об этом? Я уверен, ты будешь быстрее, чем я. Верно? Так что не беспокойся о нем. – Шаг за шагом, Экс приближался к двери машины. – Не знаю, как твое имя… меня зовут Экс. Я бы пожал твою… - лапу… - руку, но думаю, ты посчитаешь этот жест лиш-ним. Где-то тут бродит мой друг. У нас вышла небольшая ссора… - Зверь зарычал. Верх-няя губа задрожала. – Нет-нет. С ним все хорошо. Как видишь, мне досталось больше. Оно и правильно. – Дьявол, если бы кто-нибудь видел, как он пытается наладить контакт с таким животным, тут же примчалась психушка. Но, представим, что это обычный, очень опасный и кровожадный… бультерьер, которого надо уверить в то, что никто не собирается, причинит ему вред. – Я должен найти своего напарника. Его зовут Чарли. – Зверь прищурил цитрины. – Мне бы не хотелось, что бы он… - начал палить по тебе. Или стал твоим обедом. Или… - потерялся. Я знаю… ты хороший и умный парень. – Ну, да, знаешь. А тем временем, кишки вместе с двенадцатиперстной, сворачиваются в узел. Главное, не показать этой образине, что боишься его. Хотя, страх за друга, сейчас на пер-вом месте. – До города далеко. А он без машины. Ты понимаешь меня? – М-да, хреновый из него переговорщик. – Я понимаю… влез в твои владения. Извини, я не знал. – Черт, пора посильнее сжат сфинктер, так как расстояние между ними сократилось до четырех футов. Экс потянулся к двери и медленно открыл ее, не сводя глаз с животного. Зверь шумно вдохнул и… отошел в сторону. Ему потребовалось всего один широкий прыжок, чтобы машина смогла сделать разворот и спокойно тронуться с места.
Как только Экс оказался в машине, он повернул ключ зажигания и начал развора-чиваться. Глаза не находили зверя. Он либо исчез, либо слился с лесом, Но сейчас не до этого. Нужно забрать задницу Чарли отсюда, пока от него не осталось мокрое место.
Пока Экс направлялся к тому месту, где они расстались, он пытался дозвониться до Чарли. Минута. Вторая. Третья. Черт, ожидание сдавило его яйца, а страх сковал грудь. Не дай бог, Чарли наткнуться на это чудовище.
- Давай же, возьми трубку, чертов ублюдок. – Прошептал он. Хорошо, если Чарли не берет трубку, только потому, что зол на него. А если нет? Экс отправил напарнику смс. После набрал номер босса. – Фил, это Экс. Чарли пропал.
- Как пропал? – Хрипло отозвался голос на том конце провода.
- Ну, как пропал? Хрен его знает. Мы разминулись, и он не берет трубку.
- Ладно. Возвращайся в участок, там и поговорим.
- Окей. – Экс отсоединился, обратно разворачивая машину. 


ГЛАВА 2


Девушка попрощалась с матерью и вышла из машины, закинув рюкзак на плечо. Она огляделась по сторонам, натыкаясь на взгляды учеников, которые были, мягко говоря, хренового мнения о ней.
Тоту Грей – ботаничка восемьдесят пятого лейвла. Молчаливая, скромная, серая мышь, которая интересовалась исключительно наукой.
Опустив голову, она двигалась к школе, стараясь держать дыхание в режиме – спо-койно, никому до тебя нет дела. Но, пинок в плечо был достаточно ощутим, чтобы Тоту подняла голову и пожалела об этом. Миранда – модель… возможно, и будущая мисс ми-ра… а ныне королева школы (в чем ни у кого нет сомнений, не смотря на то, что экза-мены только начались), прищурила свои идеальной формы глаза, цвета неба и изогнула пухлые губы в ухмылке.
- Сучка. – Сквозь улыбку, проговорила она.
Тоту выдавила что-то вроде улыбки и живо ретировалась, пока ее сопровождал смех Миранды и ее подружек.
Так происходило в каждой школе, в которой побывала Тоту. И школа «Вален-тайл» не была исключением. Впервые, увидев фасад школы, Тоту решила, что тот, кто занимался подобными проектами, был не в ладу с фантазией. Несколько серых строений (корпусов), соединенных, точно конструктор Лего, в одно большое здание. Пологая кры-ша. Квадратные окна. Широкая лестница в семь ступенек и много, оооочеееень много де-ревьев. Приятно, конечно, в солнечный денек, да под пышной кроной, посидеть за столи-ком и съесть свой ланч, вместо душной столовой. Что она собственно и делала… особен-но, это спасало ее от Миранды и ее поддавалок.
Добравшись до класса, Тоту села за свой стол и достала учебник по биологии. Она всегда приходила первой и уходила последней. Так проще. 
«Валентайл» готовился к выпуску старшеклассников. Поэтому в некоторых каби-нетах, была гробовая, просто душераздирающая тишина. Но только не в классе мистера Диксона. Когда прозвенел звонок, учитель биологии, пытался утихомирить шумную вата-гу, которая просто ввалилась в кабинет. На что, добрые ученички полностью проигнори-ровав сердобольного дяденьку, продолжали трепаться о своем. Учитель биологии, не сда-вался. Он продолжал вторить – вам пора взяться за голову, в противном случае, на экза-мене всем светит низший балл. Как ни странно… но это помогло. Класс, ненадолго утих.
- Тема урока, «Дождевые черви». – Мистер Диксон обратил взгляд на доску, с пла-катом, на котором был изображен предмет темы. Девушки скривились, синхронно выдох-нув – какая мерзость. Парни хохотнули – скверно пошутив, что эта дрянь походит на член ботаника в шестьдесят. – Дождевой червь имеет вытянутое, длиной четыре – шесть с по-ловиной дюймов, тело. На поперечном сечении тело округлое, но, в отличие от круглых червей, оно поделено кольцевыми перетяжками на 100-180 члеников. На каждом членике сидят маленькие упругие щетинки. Они почти не видны, но если провести пальцами от заднего конца тела червя к переднему, то мы сразу почувствуем их. Этими щетинками червь цепляется при движении за неровности почвы.
Пока учитель посвящал учеников в тонкости внутреннего строения червя и его пи-щеварительной системы, класс заскучал. Женская половина погрузилась в свои дела – припудривание носиков, плетение косичек и обсуждение новинок в мире моды. Парни, обсуждали футбол и предстоящую вечеринку, на которой можно не только напиться, но и поиметь клевых девчонок.
Только Тоту кропотливо записывала за учителем, посматривая в учебник.
- Днем черви держатся в почве, прокладывая в ней ходы. – Продолжал учитель, уставившись в плакат. – Если почва мягкая, то червь буравит ее передним концом тела. При этом он сначала сжимает передний конец тела, так что тот становится тонким, и про-совывает его вперед между комочками почвы. Затем передний конец утолщается, раздви-гая почву, и червь подтягивает заднюю часть тела. В плотной почве червь может проедать себе ход, пропуская землю через кишечник. Кучки земли можно видеть на поверхности почвы, их оставляют здесь черви ночью. На поверхность выходят они также и после силь-ного дождя. Отсюда название – дождевой. Летом черви держатся в поверхностных слоях почвы, а на зиму роют норки глубиной до 7 футов. 
Тоту провела пальцем по картинке червя.
- Если взять червя в руки, то мы обнаружим, что кожа его влажная, покрыта сли-зью. Эта слизь облегчает движение червя в почве. – Мистер Диксон вздохнул, точно вспомнил ощущения, связанные с ним. Несколько парней рассмеялись. Тоту бросила взгляд через плечо на Эша – он из тех, которые составляют пару королеве красоты. Гроза футбола и любимчик девушек. Самый лучший и красивый парень, от которого все без ума... – Кроме того, только через влажную кожу происходит проникновение… - очеред-ной смешок и недвусмысленный знак рукой, который мог показать только озабоченный похотью, извращенец. – В тело червя кислорода, необходимого для дыхания. – Тоту натолкнулась на взгляд Эша и покраснела. Румянец, вылез на щеки, как-то сам по себе. Она не ожидала от себя такой реакции. Обычно, она либо не обращала внимания, либо… не обращала внимания. Черт… а, вот когда он повторил то, что показывал рукой, кивая на нее, ее румянец, превратился в злокачественную аллергию всего лица. Она резко отвернулась, опустив голову над тетрадью. Парни заржали, видимо посчитав – шутка удалась, и единственная, пожалуй, девственница в школе, правильно поняла намек. Черт, девственность, как клеймо на скотине. Какая разница, занималась ли она этим или нет? – Под кожей располагаются сросшиеся с ней кольцевые мышцы, а под ними слой продольных мышц, получается кожно-мускульный мешок. Кольцевые мышцы делают тело червя тонким и длинным, а продольные укорачивают и утолщают. Благодаря попеременной работе этих мышц и происходит движение червя. – Господи, что же это за тема такая? Если бы парни не извратили бедного червячка, она не чувствовала бы себя такой… грязной, что ли…
Сначала, Тоту не поняла – это очередной грязный прикол от парней или действи-тельно записка. То есть… клочок бумажки, плотно скатанный в шарик. Она коснулась шарика кончиком ручки, отодвигая его. Но… любопытство у девушек не отобрать, чтобы там ни было написано…
- … не желаете ли поделиться с нами вашей перепиской? – Вдруг спросил мистер Диксон. Тоту подняла глаза. Учитель стоял перед ней, убрав руки за спину. Его серые гла-за прищурились. – Я вас спрашиваю, мисс Грей.
Тоту открыла рот, чтобы ответить.
- Дайте-ка, я посмотрю ваши записи. – Мистер Диксон обошел стол и наклонился. Он пробежался взглядом по тетради и кивнул. – Хорошо. Ну, а вы… мистер Оуэн. – Учи-тель развернулся к Эшу. – Надо же… вы не удосужились записать название темы. Как вы собирались сдавать экзамены?
Эш откинулся на спинку стула, широко расставив ноги и ухмыльнулся.
- Как и все.
- Позвольте мне сказать вам кое-что, мистер Оуэн. Если вы провалите мой экза-мен… то ваше будущее будет таким же туманным, как и смерть отца.
Эш резко вскочил с места, встав нос к носу с учителем. Диксон был ниже на полто-ра фута, но смелости было достаточно, чтобы не отступить.
- Что ты, мать твою, сказал о моем отце? – Процедил Эш, низко опустив брови.
- Вы. Вы сказали. – Поправил мистер Диксон. – Я обращаюсь к вам, как мистер Оуэн, и с уважением. Чего и требую от вас.
- Почему бы вам не пойти в задницу… мистер хреносос.
- Мы друг друга поняли. – Кивнул учитель. Он вернулся к доске и продолжил урок.
Тоту поняла… Эш не оставит ее в покое, пока не доведет до истерики. Он уже дал намек, когда он коротко взглянула на него. Впрочем, как и его подружка – Миранда. Она зыркнула на Тоту и прошипела свое излюбленное словечко.
Когда прозвенел звонок, Тоту не спешила покидать класс. Она нарочито медленно убирала учебник и тетрадь в рюкзак, боковым зрением наблюдая за парочкой извергов. Когда те скрылись за дверью, мистер Диксон сел за свой стол и протяжно вздохнул. Оскорбление в педагогике – это последнее, о чем он мог думать. Но Эш, был настолько избалован, что у любого сдадут нервы.
- До свидания, мистер Диксон.
- До свидания, мисс Грей. Тоту? – Окликнул он.
- Да, мистер Диксон?
Учитель задержал на ней взгляд, но ничего не сказал. И его можно было понять. Он сожалел о том, что сказал. Но слова, они как птенцы, покинувшие гнездо… не вернуться.
Выйдя за дверь, Тоту закинула рюкзак на плечо, направляясь к своему шкафчику. В коридоре было пусто. Сегодня было очень тепло и солнечно. Большая часть учеников толпилась на улице, поджаривая себя на солнце.
- Несравненная, мисс сучка. – Тоту резко обернулась. Миранда ухмыльнулась, по-ложив руку на плечо Эша. Тот оскалился в улыбке, которая ничего хорошего не обещала. Конечно, они не станут ее избивать… но хорошенько поглумиться успеют в полной мере. – И как такую сучку, как ты, занесло в наши края?
- А это ты спроси у ее мамаши, - вставил Эш. – Где и с кем она трахалась.
Упоминание о ее матери, было лишним. Будь она мужчиной, с такими же больши-ми мускулами, с удовольствием бы отшлифовала его холеную морду об пол.
Когда Эш сделал шаг к ней, Тоту вжалась в шкафчик, прижимая к груди рюкзак. Это, конечно, не спасет. Но, по крайней мере, боль учебникам достанется первым.
- Из-за тебя, уродина, мне пришлось послать учителя. Ты понимаешь, что это зна-чит?
Из-за меня? То есть, ты нахамил мистеру Диксону, а я виновата в том, что ты по-слал его в зад…
- Нет. – Прошептала она, оставив возражения в голове. Взгляд Эша был жутким. Тоту даже слышала, как хрипит его грудь… или он так показывает свое недовольство?
Еще один шаг, и его грудь прижалась к рюкзаку. Он навис над ней, как тень от мо-гильной плиты. 
- Это значит – что ты, дрянь, будешь слизывать грязь с моих ботинок, пока я не прощу тебя. Ты поняла меня?
Прошу прощения… я что буду делать? Да, черт возьми, скажи уже это вслух. Дай понять этому придурку, что не боишься его и его банды. Открой рот и скажи, чтобы он валил к такой-то матери…
Тоту открыла рот и…
- … отвали от нее. – Ладно. Пусть говорит кто-то другой. Мужской голос, будет куда убедительнее. И, да… вряд ли это мистер Диксон вышел к ней на помощь. Голос мо-лодой и Тоту где-то уже слышала его. Возможно, это один из друзей Эша. Тоту перевела глаза на парня.
- Давай, ты не будешь вмешиваться, а? – Эш ухмыльнулся, не собираясь отвлекать-ся от намеченной цели.
- Давай, ты отвалишь от нее, окей?
- Ты обалдел, Дин? – Возмутилась Миранда.
- Иди к своим феям, Миранда. А то они без тебя потеряли счет ногтям.
- Чего? – Миранда уперла руки на бедра.
Тоту успевала переводить взгляд с Дина, на Миранду и Эша, который, слава тебе яйца, наконец-то, отлип от нее.
- Ты охренел? – Эш двинулся к Дину. – Я спрашиваю. Ты. Охренел?
Дин ухмыльнулся, скрестив руки на груди.
- По-моему, это ты охренел, Эш. Пристаешь к девушке. Еще и грязные слова ис-пользуешь. По-моему, это не разумно.
- В твоем словаре, слишком много «по-моему». Почему бы тебе его не запихнуть себе в задницу?
- Хочешь поссориться со мной, Эш? – Он прищурился.
Уж, не знаю, какие брачные узы их связывают, и что под упоминанием «поссо-риться», имелось в виду… но Эш далее не стал спорить. Он чертыхнулся, схватил Миран-ду и быстренько ретировался из коридора.
Окей. Это было круто.
- С тобой все окей? – спросил Дин, окинув Тоту взглядом, скорее профессиональ-но-медицинским.
Тоту прочистила горло и отлипла от шкафчика.
- Да. – Она не смотрела на своего спасителя. Ну, не потому что стеснялась встре-титься с ним взглядом и все в таком духе. Просто, в этом не было необходимости. Тоту знала, что Дин и Эш родные братья. Они оба играют в американский футбол, за школу, в команде «Титаны». Они оба крутые парни. У них имеются самые клевые девчонки. И, конечно, они оба претендуют на роль короля школы. Только вот знает ли об этом Эш, что его Королева, неплохо справляется в три очка? Хах.
Это братство… Эш, Миранда, Саманта, Джуди, Кони, Эд, Мик… и Дин.  Надеж-да, опора и красота, которая спасет мир, немного попахивает попсой. Интересно, от славы, у них нет изжоги, или это принимается, как за – спасибо?
- Он не сделал тебе больно? – Дин сделал только один шаг. Тоту четко услышала, как скрипнули ботинки. Похоже, он посчитал, что этого достаточно. Она, вроде, как толь-ко что испытала глубокий шок от сходки с Эшом и его Мегерой.
- Нет. – Тоту пожала плечами, с больным интересом разглядывая бетонный пол в коридоре.
- Не бойся. Я не обижу тебя.
Интересно… к чему это было сказано? Может, у меня на лбу написано – она боит-ся! Пожалейте ее!
Тоту оторвала глаза от пола и посмотрела на Дина. Оу, вау. Ну, что сказать… Дин был наааамноооогоооо красивее Эша. Жгучий брюнет, с пронзительными золотисто-карими глазами. Прямой, как стрела, нос. Идеальные губы и… ей это кажется, или она действительно пялиться на него, как на обложку журнала, «Playgirl»… если таковой суще-ствует?
Она пару раз моргнула, а Дин улыбнулся. Черт, и зубы у него белые и ровные… улыбка обольстителя с ямочками на щеках.
- Ага.
- Ага?
Отвернувшись, Тоту открыла шкафчик, просматривая кучу учебников, которые теснились аккуратными стопочками, как на библиотечных полках.
- Ты занята сегодня после школы? – Рука Тоту замерла над учебником истории. С чего бы вдруг, ему спрашивать ее об этом? Она не из того поля, в котором можно сорвать подходящую ягодку. – Сегодня вечеринка. Ну, вроде пикника. Там будет весь класс, и… хочешь пойти?
Тоту нахмурилась. За одиннадцать школьных лет, ее впервые куда-то зовут. Вот, только она не ожидала свидания от парня из команды «Титанов». К тому же… это похо-дит, на приглашение из жалости, что совсем ни в какие ворота не лезет.
- Тебя ведь зовут, Тоту?
- Да. – Она подхватила несколько учебников, запихивая в рюкзак.
- Так ты занята сегодня?
- Да. – Тоту захлопнула дверцу, ничуть не испугавшись того, что Дин стоит рядом, привалившись спиной к соседнему шкафчику. Он смотрел на нее, чуть опустив брови.
- Родители не отпускают?
Окей. Если я скажу тебе, что не собираюсь идти ни на какую вечеринку, потому что не хочу быть центром шуток – тебя устроит такой ответ? Я персона не конфликтная, но порой и терпение тихони, может устроить большой барабум.
Тоту закинула рюкзак на плечо.
- Да.
- Похоже, твое любимое слово – да. – Его золотисто-карие глаза улыбнулись. А ее щеки, как назло, вспыхнули. Пора искоренить из своего организма лишние капилляры, а то так и буду краснеть при красавчиках… черт. Верно. Он красавчик.
- Да. – Еще и еще больше краски на щеках. 
- И все же, если передумаешь,– Дин достал из кармана визитку и протянул Тоту. Она опустила глаза, заметив на безымянном пальце правой руки, перстень. Возможно ян-тарь или цитрин в золотой оправе. Кажется, такой же есть у Эша и двух парней из коман-ды. После, перевела взгляд на аккуратный квадратик с простыми цифрами. – Позвони, и я за тобой заеду.
Тоту надеялась, заметить в этом жесте хоть каплю жалости, которую обычно испы-тывают к таким как она. Хоть, что-нибудь, что могло заставить думать ее о нем, как о са-мовлюбленном придурке, который получает все, что пожелает. Но… подняв на него глаза, Тоту увидела в его лице только доброту, от которой стало, даже как-то не по себе.
- Мы выезжаем в шесть. Хорошо?
Ладно. Она взяла визитку… но чисто из вежливости, а не потому что собиралась позвонить ему, и уж тем более, на гребаную вечеринку со школьными упырями. Хреном-нения с нее достаточно и в школе. А тут еще и под костерок. Что касается Дина… парень, может, он и хороший… добрый, там. Но, она вполне может постоять за себя. Просто фра-за, что угодила от Эша о ее матери, выбило ее из колеи. В следующий раз, Эш схватит полный заряд в задницу.
Дин предложил проводить Тоту на ланч, но она отказалась… как всегда.
Минуя коридор и лестницу, она ощущала на себе, его пристальный взгляд, точно два бледных огонька, нежно лизали ее кожу под курткой, хотя Дин держал между ними дистанцию. И все же ей было жарковато… или это солнце, сегодня особенно знойное?
Уже на улице, она мысленно выругалась, высматривая свободный столик. Да тут яблоку негде упасть. Ученики, как саранча, подмяли под себя все. Даже чертов газон был оккупирован. Проклятье. Она поджала губы, хмурясь от яркого солнца и духоты, что плотной сеткой осела над Хэллвудом.
Бинго. Тоту заметила местечко, где можно было бы припарковать свою задницу. Как раз в тени, но минус – в трех футах от парковки. Собственно, какая разница, главное не на ногах и подальше от глаз.
 - Я буду ждать твоего звонка. – Шепнул Дин, на секунду поравнявшись с ней.
«Скажи это сексуально, и я соглашусь…». – Пронеслось у нее в голове. Ах ты, черт. Похоже, макушку напекло, раз в голову лезут глупые мысли. Но глаза инстинк-тивно следили за Дином.
Чего кривить душой… она невольно залюбовалась его хорошо сложенной фигурой. Широкие плечи, узкая талия, крепкие и длинные ноги. А его походка… легкая, уверенная. Так обычно вышагивают те, которые не строят иллюзий, они живут настоящим.
Тоту мотнула головой. Пора съесть свой ланч, и не забивать слив всякой дрянью.


Направляясь к столику, Дин примерно представлял себе будущий разговор с Эшом. Лицо друга в стиле – ну, ты мудак, совсем охренел – так и зияло, как красная полотно для быка. Но, не смотря на надутую угрозу, Дин был спокоен, как удав. И не только он. Эд и Мик, так же не сдвинулись с места, продолжая ворковать с Самантой и Джуди – закадычными подружками Миранды. Эш, частенько пылил на пустом месте, и все уже привыкли к его постоянным неконтролируемым вспышкам дурного тона.
Эш столкнул Миранду с колен, и подошел к Дину, встав вплотную к другу.
- Ты мудак, в курсе? – Прошипел он.
- Только потому, что она знает таблицу Менделеева лучше, чем ты?
- Пошел в задницу. Понял? – Эш ткнул Дина пальцем в грудь. – С чего бы тебе ее защищать? – Он прищурился.
- Не твоего ума дела, Эш. И ты больше не подойдешь к ней. Понял?
- Еще скажи – она твоя. – Скривился Эш, насупив брови.
- Не умеешь контролировать себя, пей успокоительные. Окей?
- Говнюк. – Улыбка медленно поползла по губам Эша. – Ладно. Мы еще друзья, верно?
- Верно. – Кивнул Дин и хлопнул друга по плечу.


Как только он уселся на лавку, к нему присоединилась Кони. Она бегала за ним с того времени, как он попал в команду «Титанов» и не упускала момента затащить в свою постель. Но Дина особо не волновала эта силиконовая кукла с мозгами Барби. Даже, когда Кони повернулась к нему всем торсом, выкатив на обозрение два упругих шарика, в узкой кофточке, Дин не испытал удовлетворения от созерцания божественной груди.
- Привет, Дин. – Она улыбнулась в тридцать три зуба.
- Привет.
- Как дела?
Дин вздохнул.
- Хорошо. А у тебя?
- Супер! – Кони пробежалась пальчикам по вороту кофточки. – Эта тема с вечерин-кой, просто отпад. Я всю жизнь мечтала оказаться в лесу у костра с…
… в дальнейший треп Кони, Дин не вслушивался. Боковым зрением, он уловил, как мимо их столика прошла Тоту. Она направлялась в сторону дерева, что было в трех футах от стоянки. Достав из рюкзака маленькое полотенце, Тоту расстелила его на газоне и села, вытянув длинные ноги в узких джинсах.
Дин не понимал, почему Эш назвал ее уродиной. Тоту вовсе не была такой. Она была по-своему привлекательной… или по его вкусу…
В ней не было той фальши, что в Миранде и Кони. Она не использовала тонну кос-метики и фунты помады. Не носила короткие юбки и облегающие кофточки. Сколько Дин помнил Тоту, она всегда одевалась сдержанно – джинсы, обычные кофты, блузки. Никаких шпилек. Кеды или мокасины. Никакого устрашающего маникюра – аккуратно подстриженные ногти, покрытые бесцветным лаком.   
Чуть тронутая солнцем, кожа. Каштановые волны, спадающие на хрупкие плечи, что доходили до поясницы, обрамляли ее чуть угловатое лицо. Карие глаза, в ободке пышных темных ресниц. Курносый нос и чувственные губы. Нижняя чуть толще верхней.
Естественность – была ее красотой.
Он хорошо запомнил ее внешность, не потому что был зациклен на ней. Ему хва-тило нескольких мгновений в коридоре, чтобы лицо Тоту отпечаталось в его памяти. Сей-час, Дин наблюдал за ее сосредоточенным профилем. За тем, как она перекинула копну густых волос на плечо и прикоснулась рукой к шее, массируя ее. Другая рука крепко сжи-мала его визитку.
- … у тебя есть с кем пойти? – Донеслись слова Кони до его ушей. Он моргнул.
- Вообще-то идет весь класс.
- Я о девушке? – Кони придвинулась к нему.
- В классе тоже есть девушки.
- Нет, - она хихикнула. – Я о твоей личной пассии? Ты уже нашел себе девушку для вечера?
Нашел, если Тоту согласиться пойти с ним. Если позвонит…
… Тоту смяла визитку, отбросив ее в сторону, и одела наушники.
Черт. Дьявол.
- Я могу быть твоей пассией.
Дин с трудом отвел взгляд от Тоту и взъерошил волосы, которые итак лежали бес-порядочными локонами.
- Ага. 


ГЛАВА 3


После ужина, Тоту поднялась к себе в комнату, собираясь засесть за книги. Сев за стол, она посмотрела на учебники, что она разложила веером. Удобная композиция, если учесть, что учебников достаточно много, чтобы из него сотворить опахало. Впрочем, и домашних заданий, как таковых не было. В основном теоретическая часть, и Тоту пре-красно ее знала. Ну, раз так… можно и покривить своей привычкой, готовить уроки с пятницы.
Она достала из ящичка толстую тетрадь в черной обложке и набор карандашей. Пришло время заняться тем, что Тоту любила больше всего – рисование. Ну, почти… эс-кизы татуировок.
 Да, был такой грешок. Милая и скромная девушка, подрабатывала в местном са-лоне, мастером-тату. Тоту старалась не распространяться на эту тему в школе. Ни к чему ученикам знать о ее работе. А вот, мать знала о работе своей дочери, и поначалу была шо-кирована тем, что семнадцатилетняя девушка торчит с бородатыми байкерами, чьи тела расписаны, как архитектурные потолки в музеях и врачует бормашинкой с устрашающе-зудящей иглой. Отвратная музыка и разнокалиберные клиенты, которые могли быть опас-ны для такой малышки, как Тоту. Но хозяин салона, оказался на редкость добрым мужчи-ной и не давал в обиду свою красавицу. Тоту потеряла отца, когда ей было два года. Она совсем его не помнила. Только одно воспоминание, что рассказала ей мать, плотно вреза-лось в ее сознание – это тюльпан, подаренный папочкой на ее двухлетие. Поэтому Клаб заменял ей отца, чему она была безумна рада.
До завтра, Тоту должна была закончить эскиз татуировки – огромный волк, выпрыгивающий из завесы огня.
- Ладно. Начнем. – Тоту вдела наушники и включила mp-3.
В уши медленно поползли аккорды «Machine Head» – «Halo». Покачивая головой, она приступила к эскизу.
Штрих за штрихом, и широкая морда, с обнаженным оскалом, уже имела некото-рые очертания на белом листе бумаги.


Дин припарковался у обочины. На часах было ровно шесть, и он собрался, навестит Тоту, раз она выбросила визитку с его номером. С другой стороны – если тебя отшили, почему бы не отвязаться. Но… Дин хотел, чтобы Тоту пошла с ним на вечеринку.
Выйдя из машины, он направился к дому. Двухэтажный, из серого камня с остро-конечной крышей. Широкая площадка, ведущая на веранду. Лестница в три этажа. Небрежно остриженный газон и запущенный цветник.
Постучав в дверь, Дин расправил плечи, готовый встретить взгляд Тоту. Но откры-ла женщина, очень похожая на нее, только намного старше, хотя ее глаза излучали моло-дость.
- Добрый вечер, миссис Грей. Я Дин Оуэн. Одноклассник Тоту. Могу я увидеть ее?
Женщина оглядела Дина с ног до головы, и видимо пройдя зрительную проверку, отступила назад, пропуская его в дом.
- Дин Оуэн? Одноклассник Тоту? – Она улыбнулась.
- Да, миссис Грей.
- Просто Франка. – Отмахнулась она. – Что-то случилось?
- Нет-нет. – Улыбнулся Дин. – Просто сегодня в шесть у всего класса пикник на природе. Вроде посиделок у костра. Жареный зефир и сосиски. Все уже выехали, и мне бы не хотелось, чтобы Тоту пропустила веселье.
- Странно. Она мне ничего не сказала. – Задумалась Франка. – Ладно. Ее комната наверху, первая дверь.
- Спасибо. – Перепрыгивая через две ступеньки, Дин поднялся на второй этаж. По-стучал в дверь. И не один раз, а пять. Но ему так и не открыли. Спит, что ли?
Тихонько открыв дверь, он застал Тоту за столом. Ее рука быстро перемещалась на тетради, а в тихой комнате доносился жужжащий шум. Кажется, это была музыка, что гремела в наушниках.
Шагнув в комнату, Дин сел на кровать. Тоту была одета по-домашнему – штаны для йоги и черная майка-алкоголичка. Длинные волосы, высоко собранные в хвост. Нако-нец, он мог насладиться статной колонной шеи и хрупкими, обнаженными плечами. И… ого… татуировка… черный тюльпан, который имел свое начало от седьмого позвонка, а его стебель заканчивался между лопатками. Образ девушки, с тату, которая слушает тяже-лую музыку, совершенно не ввяжется с образом тихой и скромной монашки.   
Когда Тоту тихо запела, повторяя одну и ту же фразу – «And I won't pray for you…», Дин улыбнулся.
Тоту отложила карандаш, вытянула руки, сладко потягиваясь.
Черт.
Дин мысленно выругался. Тоту определенно была без бюстгальтера… вытянув шею, он четко увидел ее острые соски сквозь тонкий хлопок.
Нет… Тоту точно не монашка…
Будь он приведением, он бы век за ней наблюдал.


Тоту резко развернулась и чуть не закричала во все горло. Увидеть в своей комнате Дина, было полным шоком для нее. Естественно, он не забрался к ней через окно. Значит, его впустила мама. На кой черт, он смотрит на меня так, словно я воплотила в жизнь все его сексуальные фантазии?
- Твою мать! – Она вскочила со стула. – Ты, какого черта здесь делаешь?
Дин был также под впечатлением от ее слов, как и она, от его появления. Он под-нялся с дивана.
- Эээ… я видел… ты выбросила визитку, и поэтому решил, что лучше заехать за тобой, нежели дожидаться манны небесной.
Да, ладно? Номер его телефона она прекрасно запомнила, даже могла проговорить цифры вслух. 
- А стучать тебя не учили?
- Я стучал. Пять раз… между прочим. – Он подошел к столу, переместив взгляд на рисунок… чтобы не пялиться на ее грудь. Тоту резко закрыла тетрадь. – Что ты рисуешь?
- Не важно.
- А что слушаешь? – Дин подхватил наушник, приложив к уху. Ухмыльнулся. – Я думал, такие скромницы как ты, слушают «Britney Spears» «Backstreet Boys» «N’Sync» … «Justin Bieber»? – Последнее упоминание музыканта, походило на удивление.
- Кто сказал тебе, что я скромница? – Тоту выпятила подбородок вперед. Дин поче-сал затылок и снова ухмыльнулся, положив наушник на стол.
- Верно. Вряд ли можно назвать тебя скромницей, учитывая, что ты слушаешь… и татуировку.
Тоту вдруг захотелось отрастить руки на спине и прикрыть татуировку. Это было личным, а Дин только что заглянул не в ту дверь.
- Как ты узнал, где я живу?
- Административный корпус. – Дин прохаживался по комнате, рассматривая про-стенький интерьер. Ничего кричащего и вычурного. Мебель, покрывала, подушки – всех оттенков белого. Стены выкрашены в нежно-кофейный цвет. Бежевый ковер, легкие сатиновые шторы, молочного оттенка. Прямо дворец Снежной Королевы. – Я решил вытащить тебя из этой дыры.
Тоту округлила глаза. Окей. Может, он и прав. Дом – настоящая дыра.
- Дыры? Между прочим, эта дыра, называется домом. И я в нем живу.
- Извини, я неправильно выразился. Я решил вытащить тебя из дыры, в которую ты себя загнала. Так мы едем? – Он уставился на нее. Тоту отодвинула стул, и села, прива-лившись грудью к спинке.
- Ничего не получиться. Мне нужно остаться дома и закончить работу.
- Будет весело. – Настаивал Дин.
- Нет.
- Окей. – Он сел на кровать, снял куртку и положил рядом с собой. – Раз так, то я останусь здесь. – И буду ждать до тех пор, пока ты не передумаешь поехать со мной. И пусть это займет всю ночь, но я вытащу тебя из дома. От мыслей, Дин улыбнулся.
Тоту склонила голову набок, прищурив карие глаза и закусив нижнюю губу. Вре-менами, она позволяла себе нажевывать ее, пока что-нибудь обдумывала. Дурная привыч-ка, от которой у Дина, как она заметила, напряглись мышцы рук и желваки.
На кой черт, я сдалась ему? За ним табуны, силиконовых куколок бегают, выбирай любую. А он увязался за мной. Ну, не то, чтобы он заявил об этом напрямую. Но его по-ступок – остаться с ней дома, уже говорил о многом. Тоту стало как-то не по себе от од-ной мысли, что она могла ему понравиться. Красоткой ее не назвать и даже не привлека-тельной… пожалуйста, на то доказательство слов Эша.
Может, Дин из тех, кто любит пострашнее… или пообычнее.
Ладно. Если он так желает… я поеду на эту гребаную вечеринку. Только, пусть по-том не делает больших глаз, когда сосиски с зефиром, превратятся в бомбардир, и полетят в ее сторону. И да, пусть не обижается, что его тело будет рикошетом.
Тоту перестала жевать губу, и потянула спину. Дин снова напрягся. Да, что с ним такое?
- Ладно, хрен с тобой. – Она поднялась с места. – Поехали. Черт, все равно не от-вяжешься.
Дин расплылся в широкой улыбке, Чеширского кота. Резво поднявшись с места и подхватив куртку, он поспешил открыть перед Тоту дверь.
- Где же твоя скромность?
- Выбросила вместе с твоей визиткой.


Тоту не стала переодеваться, только накинула худи и всунула ноги в кеды. Поди, не на парад собирается, да и проще будет расстаться с грязной одеждой.
Устроившись на сидении, она пробежалась взглядом по салону. Неудивительно, что в машине так чисто и пахнет освежителем. Похоже, Дин очень трепетно относится к своему тяжеловесу.
- Слушай… прежде чем, мы поедем… я бы хотел сказать тебе – привет.
Тоту уставилась на него, как на умалишенного.
- Просто, первая твоя фраза была – твою мать, вместо обычного привет. Если, ко-нечно, эти два слова не одно и то же.
- По мне, в самый раз. – Хмыкнула Тоту.
- Окей. – Дин завел мотор и тронулся с места.
- Сколько ехать?
- Минут тридцать-сорок.
- Отлично. Успею подремать. – Она повернулась набок, подложив под щеку руку и прикрыв глаза.
- Эй-эй. Погоди. Может, поговорим?
Тоту выдохнула.
- Нам обязательно это делать?
- Делать – что?
- Разговаривать? У нас не было договоренности, что мы будем говорить.
Дин рассмеялся.
- Как и то, что мы не собирались вдвоем на вечеринку.
- Ладно. – Она выпрямилась на кресле, оправив куртку. – Поговорим. Но первый вопрос задам я. Я не хочу знать, почему ты вступился за меня. Фраза – так бы поступил любой нормальный парень, не особо меня вдохновляет. Ответь мне вот что… видя, что я выбросила твою визитку, ты все же приехал ко мне. Почему?
- Я думал ты скромная. – Проговорил он.
Тоту улыбнулась.
- Ты знаешь значение слова – скромный? Умеренный во всех требованиях. Сми-ренный. Кроткий и невзыскательный за себя. Не ставящий личность свою наперед. Не мечтающий о себе. Приличный, тихий в обращении.
Дин присвистнул.
- А ты значит, полная противоположность скромности? – Он бросил на нее взгляд.
- Хочешь сказать, что я самоуверенная. Самонадеянная. Самолюбивая. Себялюби-вая. Гордая. Заносчивая. Наглая и нахальная?
Они рассмеялись. Да… Тоту, еще та ходячая энциклопедия.
- Ладно. Так какая ты, все-таки?
- Во мне есть теза и антитеза. Как и во всех людях. – Тоту пожала плечами. – Так ты не ответил на вопрос.
Окей. Ответ на вопрос. Зачем он все же приехал за ней? Сказать – потому что ты мне понравилась, и поэтому я захотел пригласить тебя, было бы слишком банально. Ска-зать – что было бы нечестно, все отдыхают, а ты работаешь. Сказать… нужно, что-то сказать.
- Если ты не ответишь, я зачитаю тебе права. – С улыбкой, предупредила Тоту.
Дин взъерошил волосы. До места оставалось меньше двух миль, а готовый ответ, крутился на языке, только вот он не решался его озвучить.
- Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет исполь-зовано против вас… в суде. – Тоту развернулась к нему всем корпусом. Ваш адвокат… - ее голос стал ниже и эротичнее. Или только ему так показалось? – Может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. – Она наклонила голову набок, разглядывая профиль Дина. – Вы понимае-те свои права и готовы ответить, на чертов вопрос?
- Ладно. Ты мне понравилась, и поэтому я тебя пригласил. – Черт, все же сорвалось с языка.
- Да, ладно? Ты, верно, извращенец, Дин. Давай опираться на факты. Мы проучи-лись в одном классе шесть лет. За эти шест лет, ты ни разу не обмолвился со мной словом. Более того, ты не посмотрел в мою сторону. И только сегодня, благодаря твоему дорогому братцу, ты вдруг решил, что я тебе нравлюсь. Судьба или спор? Заметь, не все буквы на «с», бывают приятными. Так ты поспорил с Эшом, что я не смогу устоять перед тобой?
Ауч. А это больно. Хоть, он и не спорил, что было бы не удивительно со стороны Эша… но ее слова задевали за живое. Тоту действительно ему нравилась… и эти шесть лет, он не общался с ней только по одной причине – ему нужно было устояться в команде «Титанов». Да, к черту! У него не было серьезных отношений с кем-либо. Тогда и сейчас ему было плевать на девчонок… пока не появилась она… ну, или не показалась в поле его зрения. И вообще… все это время, он наблюдал за Тоту. Как она росла и расцветала, точно цветок. Ну, романтик из него хреновый, это точно.
Ладно, чтобы не выглядеть полным придурком, надо взять себя в руки и улыбнуть-ся. Что он и сделал.
- Никто на тебя не спорил.
- Слово бойскаута? – Прищурилась Тоту.
- Слово бойскаута. – Он приложил ладонь к груди.
- Окей.


Экс угробил два гребаных часа на поиски Чарли. Час занял, чтобы тщательно обыскать шоссе вдоль и поперек. Час ушел, на то, чтобы вернуться в город. Очередные пятнадцать минут, он пробыл под окнами напарника. И судя потому, что в окнах не горел свет – Чарли отсутствовал. Дозвониться ему так и не удалось, что было полной задницей. И если этот черт, что повстречался на пути Экса, прикончил Чарли… то его не то, что будут хоронить в закрытом гробу. Там хватит и «Тапперуэра».
Не солоно хлебавши, Экс вернулся в участок, прямиком направившись в кабинет, Фила Бомкснера – парня, который отвечал своей задницей, за тех с кем работал и кого отправлял в неоплачиваемый отпуск.
- Закрой дверь. – Рявкнул Фил, усаживаясь за свой стол. Кабинет Бомкснера напо-минал хорошо обустроенный бункер. Помимо металлических ящиков и стены с награда-ми, там имелась потаенная дверь, ведущая в небольшую комнатку, где Фил частенько уединялся, когда его мозги закипали от работы. – Нашел?
- Нет. – Он привалился спинок к двери.
- Тебе пора свою Джульетту на поводок посадить, раз она такая ветреная.
- Сейчас не время для шуток. – Мрачно проговорил Экс, проведя ладонью по ко-роткостриженым волосам. Хотя, может Фил и прав. Чарли в последнее время не управля-ем. Его пора держать в кандалах, да в клетке, как бешенное животное. Черт.
- А кто сказал, что я шучу? – Хмыкнул Фил, откинувшись на кресле. Он присталь-но посмотрел на детектива, и уголок его губ поднялся вверх. – Уже успели поцеловаться? – Это он о разбитом носе Экса. – Пытался дозвониться?
- Ага. В ушах уже можно поп-корм жарить.
- Домой ездил?
- Нет его.
- Подружка? – Фил подхватил ручку и покрутил ее, как крутят барабанщики.
- У него нет подружки. – Экс походил по кабинету, подумывая закурить. Но если он достанет пачку, Фил озвереет.
- Потому что ты его трахаешь? – Без сарказма. Прямолинейно. Такой уж Фил. Лю-бил сгущать краски. – Ну, а его эта… как ее…
- … Николь? Нет. Они расстались несколько месяцев назад. Вряд ли он пошел к ней.
- Откуда тебе знать, Экс? Или ты его alma mater? Какая к черту разница?
Нет. Для Чарли есть разница. Он не станет возвращаться к той, что изменила ему не один, а тысячу раз. А если его напарник в курсе, что и Экс приложил к этому опреде-ленный орган… неееет…
- Ладно. Если до утра не появиться, отправлю своих мальчиков. – Фил отбросил ручку. – Что там с бифштексом из человечинки? К Эскалопу ходил?
- Нет. – Он выдохнул.
Фил нахмурился.
- По-твоему я должен делать за вас работу? Тащи свою задницу, и потом прине-сешь отчет.
- Да, босс. – Экс собрался на выход.
- Эй, Экс… не переживай… найдется твоя барышня.
Фил был задницей… но иногда и сострадательной задницей.


ГЛАВА 4


Поднявшись на лифте, Экс первым делом закурил, чтобы перебить отвратное амбре формалина с примесью моющих средств. Он глубоко затягивался, выдыхая густые клубки дыма, мысленно отмахиваясь от стен, полов и потолков, что пропитались этой вонью. Казалось, запах цеплялся своими невидимыми пальцами, проскальзывая под одежду, проникая в кожу. Длинный, в холодно-серых тонах, коридор, можно было с легкостью назвать дорогой в рай. Особенно яркие флуоресцентные лампы, точно свет прожекторов, указующих правильное направление к Создателю.
Экс подошел к дверям, прислушиваясь к музыке, что доносилась изнутри. Эскалоп был любителем симфоний, и не редко тешил своих клиентов такой аристократичной му-зыкой. Что касается самого Экса… так он бы предпочел включать им сингл Michael Jackson – «Thriller». Глядишь, и висяков стало бы меньше. Только представьте, весь ан-тракт с восставшими из мертвых, трупов, которые открыли бы все тайны своего убийства.
Он затушил сигарету о ботинок и закурил вторую. Затем толкнул дверь. Запах здесь был намного сильнее... и как Эскалоп только это терпит?
Эскалоп, которого звали Хук, сидел за своим столом, в ворохе бумаг. За ним два хирургических стола. Небольшой столик с инструментами. У окна стереосистема, которая годиться для жестких битов. А вместо этого, он слушает убийственно-депрессивный за-пев.
«…словно у скипетров грозных, торжественна их красота.
Растет из раны одна, и как только закат запылает,
Окровавленной кажется скорбная лилия та…». 
Экс подошел к стереосистеме и убавил звук. Хук на мгновение замер, после повер-нулся.
- Привет, Хук.
Эскалоп/Хук, ничуть не отличался от своих мертвых собратьев. Или это просто флуоресцентные лампы так выгодно оттеняют его меловую кожу? Крохотные очки в про-зрачной оправе, сидящие на кончике длинного, крючковатого носа. Серые, почти про-зрачные глаза в ободке светлых ресниц, впрочем, и брови у него светлые, как и волосы, обрамляющие его круглый череп, крупными локонами. Настоящий альбинос. Худой и высокий.
- Как ты терпишь эту вонь?
- Ты о какой-то конкретной вони, Экс? – Хук развернулся к нему всем телом. – Или о той, что ты выдыхаешь? Закон для всех един.
- Ты о чем?
Хук указал на табличку – курить запрещено.
- Если только ты дашь мне респиратор.
Он хохотнул.
- Тебя подлать?
Экс бросил взгляд на инструменты. Только от одной мысли, что к его лицу прикос-нется то, что недавно касалось жмуриков, уже вызывало отвращение. После он перевел взгляд на внушительную коллекцию дисков – Чайковский. Бах. Шуберт. Шостакович. Бетховен. Моцарт и т.д.
- И почему все патологоанатомы предпочитают симфонии?
Хук улыбнулся, вслушиваясь в тихий напев оперной дивы.
- Потому что она вдохновляет.
- На разделку трупов?
Хук покачал головой.
- На извлечение улик. – Он поднял длинный, как прут, палец вверх. – Ты пришел ко мне за отчетом, не так ли? – Экс кивнул. – Ну, пошли.
Они двинулись в зал, где выстроились анфилады холодильников. Хук выдвинул один из пятидесяти ящиков, откинув тряпку.
На бескровной и впалой груди парня, зиял характерный Y-разрез, сшитый грубыми нитками. Хук хорошо управлялся с пилой.
Кожа, походила цветом на застаревший пергамент, да и на ощупь наверняка была такой же. Помимо меток, сделанных Хуком, имелись множественные глубокие рваные раны. Только одна шея, чего стоит.
- Скажу честно – парню не повезло. Раны глубокие, примерно от двух до шести дюймов. Такое ощущение, что парнишка нарвался на животное с огромными когтями.
- Медведь?
- Нет. У этого животного намного длиннее и толще когти. К тому же… раны, из-нутри, походят на полумесяцы. Так что вряд ли это можно отнести к разряду убийств – по приколу, я использовал серп.
Экс поджал губы. Если это то, о чем он думает, то Хэллвуд в глубокой заднице. По городу разгуливает Фредди Крюгер в шубе.
- Что-нибудь еще? – Он обошел стол, рассматривая парня. 
- Конечно. – Хук протянул Эксу снимки. – Видишь на спине дыру. Кулачок у зве-рюги – что надо. В принципе, парень умер мгновенно, только от того, что ему пробили легкое, когда пытались достать сердце. Грудная клетка немного деформирована. В тканях есть частицы костей.
- Пытались? – Нахмурился Экс.
- Достали. Вырвали с корнем. В итоге, внутреннее кровотечение, гипоксия и полная остановка жизнедеятельности. А вот остальные раны были нанесены уже после смерти. Уж не знаю… может, зверь хотел удостовериться, что парень мертв? – Он пожал плечами. – В тканях я обнаружил несколько волосков. Генетика со мной не дружит, поэтому проведя несколько тестов, я пришел к выводу, что толстый и черный волос, может принадлежать четвероногому Маугли.
- Волк?
- Процентов на сорок, из ста. Мне показалось, что ДНК волоса слишком модифи-цирован.
Черный толстый волос. Огромные когти. Отсутствие сердца.
Отлично, мать вашу… час от часу не легче.
Значит, это орудовала та образина, что встретилась мне на пути.
Он еще раз взглянул на парня. Переместил взгляд на шею, где вырисовывались ли-нии татуировки. Кажется, кельтский узор. А его левая мочка была разорвана. – Что с ухом?
- А… думаю, у парня был «туннель». Ну, знаешь, молодежь в уши вставляет такие огромные кольца.
- Сережка была при нем?
- Нет. Его вырвали из уха.
Экс поджал губы. Вряд ли животному понадобилось подобное украшение. Его взял тот, кому оно было действительно необходимо.
- Время смерти?
- О, - Хук нахмурился, убирая снимки в папку. – Когда мы приехали, он был еще теплым. Учитывая температуру воздуха и наличие боооольшооой лужи крови, полчаса, час, не больше. – Держи. – Он передал папку Эксу. – Фил будет недоволен, что в городе появились бродячие животные.
- Это точно. – Он пробежался по записям. – «Личность мужчины не установлена. Рост 6, 5 футов. Вес 200 фунтов. На теле имеются многочисленные раны…». Экс ото-рвал взгляд. – Личность не установлена?
- Ага. – Хук накрыл труп тряпкой и с грохотом, задвинул ящик. – Я пробежался по базе. Пока никто не подавал заявление. Ну, я могу тебе и так все рассказать. Парню около восемнадцати-двадцати лет. Студент. Местный. Физически хорошо сложен. Внутренние органы, по моим меркам, в норме. В крови небольшое количество алкоголя и легких наркотиков. Собственно, от молодежи этого стоило ожидать.
- Да, чтобы выкурит косяк, стоило ехать за город?
- Если парень боялся спалиться, то он бы и в другую страну переехал.
- Студент, значит. – Задумчиво протянул Экс. – А какая школа у нас ближе к шос-се?
- Кажется… «Валентайл». – Улыбнулся Хук. – А где твоя барышня, Экс?
Черт. Дерьмо. Он только забыл о Чарли и включил мозг в режиме – работа, как надо же было засранцу напомнить.
- У него дела. – Буркнул он.
- Я думал – вы вместе. – Хук подошел к стереосистеме. – Ну, пока. – Он прибавил громкости, погрузившись в музыку.


Сев за свой стол, Экс несколько раз прочитал заключение Хука. И чем больше он вчитывался в слова, тем сильнее его мозг отгораживался от возможной смерти Чарли. Его внезапное исчезновение, как удар в спину с острыми гвоздями, жалило его изнутри. Воз-можно, где-то сейчас бездыханно лежит его друг, истерзанный, истекающий кровью… без сердца. Это не могли быть сектанты с их кровавыми жертвоприношениями. Он четко видел своими глазами чудовище и только сейчас понял, почему тот на него не напал. Он уже получил толику своего извращенного удовольствия. Ублажил свой аппетит. Господи… грудь сдавило от картинки, что предстала перед его глазами. Желудок бунтовал несварением, а в ушах гремели турбины.
Проблеск надежды, как луч Господний, пробрался в его сознание. Может, Чарли все-таки у Николь? Пусть она шлюха… а он обманутый… главное, чтобы он был жив.
Он давно удалил номер Николь, но прекрасно помнил эти шесть цифр. Набрав их, Экс стал ждать.
Первый. Второй. Третий гудок.
- Алло? – Прочирикал мелодичный голосок Николь.
- Это Экс.
- Оу, Экс! – Радостно воскликнула она. – Вот уж не думала услышать тебя. Как у тебя дела? Где пропадал?
- Чарли у тебя? – Оборвал Экс, поток ее слов.
- С чего бы ему быть здесь? – Ее голос резко изменился. В тоне чувствовалось недовольство.
- Слушай. Если Чарли у тебя, и он не желает, чтобы я об этом знал… то скажи мне, что он придурок, и я не стану рвать себе задницу – куда это он пропал.
Николь с минуту молчала.
- Его здесь нет, и не может быть.
Экс выдохнул, стиснув зубы.
- А если я приеду и найду его?
- Мне принять ароматную ванну, перед тем как ты приедешь? – Хохотнула Николь.
Экс мысленно выругался, хотя желал, чтобы она услышала всю подноготную о се-бе и о своем поведении.
- Так ты приедешь?
Он молча отсоединился. 
Окей. С этой сучкой разговора не получилось. С Николь возможно только трахать-ся, на большее ее не хватит. Черт, и как же его угораздило связаться с ней? Не посмотри на нее, Чарли был бы здесь.
Рабочее место, за которым сидел Экс, был, по словам Чарли грязным и не собран-ным. Компьютер, куча небрежно сложенных в стопку, папок и кружка с недопитым кофе – это был весь арсенал, что умещался на его столе. Никаких фотографий. Никаких журна-лов, которые могли отвлекать его от работы. А вот стол Чарли, был в идеальном порядке. Отмытый, вылизанный до блеска, что ему захотелось потоптаться по столу грязными бо-тинками. Только вот, как бы это помогло найти Чарли?
Экс злился на себя. Злился на него. Но злобой не вернешь друга… к жизни. Он, что, действительно уже похоронил говнюка? Ну, нет.
Он снова набрал номер Чарли, вслушиваясь в монотонные гудки. Ожидание было хреновым чувством… если только… ухо уловило музыку. Только у одного человека, была идиотская мелодия на звонок…
Экс нажал на сброс, медленно положив телефон на стол. Медленно повернулся. Медленно поднял глаза.
Срань. Господня. Чарли. Этот пижон, целый и невредимый, стоял перед ним, с за-думчивой физиономией, копаясь в своем телефоне.
Даже со своего места, Экс чувствовал запах его шампуня и кондиционера для бе-лья.
- … Чарли… - выдохнул он, и его словно ударило в голову. Сам супермен мог по-завидовать его скорости, с которой он бросился к напарнику.
Чарли успел только поднять глаза, прежде чем, друг грубо швырнул его спиной в стену. Когда вибрация перешла в металлические шкафчики, Экс снова пихнул его. Чарли готов был поклясться – Экс обезумел и решительно настроен, выбить из него все дерьмо. И  не важно, что в участке кроме них еще с пару десяток копов. Неважно, что их внимание отошло от звонков и бумажной волокиты. Неважно, черт возьми, что они ведут себя, как гомики, которые не поделили позицию актива.
- Ублюдок! – Прошипел Экс. Его лицо перекосило от ярости. Он хотел ему врезать. Видит бог, его кулак просто зудел от невыносимого желания…
Черт, зря… зря… надо было дождаться, пока все уйдут… чтобы никто не мешал. Парочка копов, едва оттащили Экса от напарника.
- Шайдер!!! Никс!!! Живо свои задницы в мой кабинет! – Взревел Фил.
Чарли оправил футболку, и, задрав голову, как павиан, двинулся в кабинет. Экс пару раз дернулся, пытаясь высвободиться из захвата. Окей. Ему надо успокоиться.
- Все нормально! – Рявкнул он копу. Ну… держите меня семеро…
- … какого бл… хера, вы тут устроили, мать вашу!!!? – Звенел голос Фила, как ко-локольный звон, в пустом тоннеле.
Экс влетел в кабинет.
- Ты ублюдок!!! – Ткнул на него пальцем босс. – Ты, что, мать твою, делаешь?!!!
Чарли улыбнулся.
- А ты, хренов мудак, чего скалишься!!!? Твоя мамаша, чуть молоко не потеряла, пока, тебя, сукина такого, шарила по всему городу!!!
- Чего?! – Возмутился Чарли, скрестив руки на груди. – Я не просил себя искать!
- Мог бы и предупредить! – Крикнул Экс.
- Пошел в задницу! – Салютовал Чарли.
- Я не гей! – Экс сжал кулаки.
- Слушайте вы, жополюбы! – Врезался в спор, Фил. – Еще раз я узнаю, что в моем участке происходит подобное дерьмо, я отрежу вам яйца и заставлю их сожрать!!! Ясно?!
Парни кивнули.
- Теперь, ты. – Он ткнул пальцем на Чарли. – И где наша блудница шлялась, что бедный падре затрахался каяться перед Иисусом?
Чарли взъерошил волосы.
- У меня были дела, личного характера.
- Твои дела, личного характера, меня не интересуют. Твои дела – это гребаная ра-бота здесь. Ты понял? – Фил прокашлялся. Выругался, что сорвал, чертов голос. – Теперь, каждый раз, как собираешься пописать, ты будешь предупреждать своего напарника. Яс-но?
- Он мне не отец! – Чарли сделал жест, вроде – пошел он в задницу.
- Он твой мать, чтоб ты знал! – Рявкнул Фил, ударив по столу кулаком, так что подпрыгнули фотографии. – Отчет. – Уже спокойно… даже могильно, произнес он.
Экс понял намек и вылетел из кабинета. Ему нужно немного времени, чтобы Чарли опять не испарился. Ему нужно все рассказать Чарли. Абсолютно все. Поход от кабинета Фила до своего стола и обратно, заняло пару минут. Но этого хватило, чтобы напарник исчез.
Окей. Он нашел его на улице, сидящем на лестнице. Ссутулившийся, как обижен-ный судьбой, горбач.
Экс спустился, остановившись на одной ступеньке с ним.
- Мне нужно тебе что-то рассказать. – Произнес он. Чарли похрустел шеей.
- У меня нет желания выслушивать твои рассказы.
- Мне плевать, понятно? Ты мне должен, Чарли. Хотя бы за то, что я чуть мозги не стер, пока думал – жив ты или мертв. Так что будь добр, подними свою задницу, и поеха-ли.
- Я не…
Экс наклонился к нему, прошептав в ухо:
- Если я не покаюсь перед тобой… то умру.
Чарли открыл рот, чтобы возразить, но не смог. Парень, похоже, с ума сошел, раз говорит такие вещи. Экс не из тех, кто способен наложить на себя руки. Он быстрее при-кончит своего собрата, чем позволит вонзить в себя нож.
- Нам нужно напиться. – Он спустился по лестнице, но не пошел к своему мустан-гу. Он поймал такси.
- А это обязательно? – Крикнул Чарли.
- Обязательно, если не хочешь чтобы я прокатил тебя мордой по лестнице. – Бурк-нул Экс.
- Твою мать. – Выдохнул Чарли и сел в машину.   
Экс попросил водителя остановить машину у бара «Поплавок». Выбор пал на него, только потому, что недалеко располагался парк. Там достаточно места, чтобы надрать, друг другу задницы… ну, по крайней мере, Чарли будет, где развернуться.
Копы вошли внутрь заведения. Приглушенный свет, зрительно уменьшал про-странство, с большим количеством круглых столиков и стульев. В углу теснился билли-ардный стол. В центре, бар. Народу – не продохнуть. Спивающиеся мужички, в потертых одеждах, и уже спившиеся полубомжи в провоненых тряпках. Женщины – одно название. Кажется, что все они вылупились из сваренного яйца – помятые и растрепанные. Дурное амбре сигарет, алкоголя и пота, плотным облаком осело под потолком, с засаленными лампами.
Экс двинулся к столику, в углу. Чарли последовал за ним, но замялся, разглядывая засаленную поверхность и непонятного происхождения, пятна. Ну, конечно, он у нас чи-стюля.
- Садись.
На лице напарника так читалось – а можно мне тряпку и «Формула 409»? 
С кислой миной, Чарли аккуратно опустил свою задницу на деревянный стол, ста-раясь не касаться локтями стола.
Экс подозвал официантку, заказав две пинты пива. После закурил.
Чарли потянулся во внутренний карман за таблетками.
- Даже не вздумай жрать эту дрянь сейчас. – Проговорил Экс, сквозь дым, когда выдохнул. – Мне нужно чтобы твоя голова работала, а не порхала вместе с единорогами и феями.
Первую пинту они выпили в молчании, под аккомпанемент второсортной музыки, звон бокалов и визгливого смеха женщин.
Чарли продолжал теребить ворот куртки, так словно у него была ломка. Он был на нервах, но руки не дрожали и пиво он пил жадными глотками. Экс выкурил почти пол пачки сигарет, краем глаза наблюдая за напарником. Напряжение только росло, и он мыс-ленно ругал себя, когда вторая пинта не принесла должного опьянения.
- Как насчет виски? – Предложил Экс. Чарли кивнул.
Официантка появилась через пару минут, после того как ее отослали к бару. Пив-ные кружки сменились на квадратные стаканы, с темно-коричневой жидкостью.
Они выпили. Потом еще. И еще.
Наконец, Чарли успокоил свою блудливую руку и увалил на стол. Экс откинулся на спинку стула, удовлетворенно выдохнув. Вот он… настал момент истины.
Расплатившись, копы вышли на улицу, с удовольствием глотая прохладный воздух.
- Так… ты будешь рассказывать? – Заплетающимся языком, проговорил Чарли, ед-ва стоя на ногах.
- Пошли. – Экс двинулся в сторону парка. Отличное место. Сама судьба, а может и ноги вели его на самосуд. Почему бы и нет? Он давно хотел рассказать Чарли… просто тогда, он не считал это необходимостью.
- Рассказывай. – Чарли махнул рукой, увалившись на лавочку. Экс плюхнулся ря-дом, собираясь с мыслями, с остатками смелости и еще чего-то серого, что было в голове.
- Это касается, Николь и… меня…
Чарли повернул к нему голову, изогнув бровь.
- … я спал с ней.
Напарник пару раз моргнул. Потом поднялся с места. Его штормило во все сторо-ны, пока он шагал из стороны в сторону.
- Почему ты молчишь? – Прошептал Экс, следя за ним.
- Эээ… вообще-то… я не совсем понял, что ты сказал… - он почесал затылок.
- А что тут не понятного? Я спал с Николь. Понимаешь?
Чарли начал смеяться. Сначала неуверенно, а после разразился хохотом.
- Ты… спал… с… Николь? – Сквозь смех, спросил он. – Ну, ты мужик, даешь. – А потом его смех резко оборвался, словно смысл слов дошел до пункта назначения. Лицо стало смертельно-серьезным. Взгляд потемнел. – Лжешь.
Экс покачал головой. Он встал, готовый раскинуть руки в стороны, чтобы дать Чарли насладиться яростью. Пусть он выместит на нем свою обиду. Пусть изобьет его до полусмерти. Экс, как никогда, готов к этому.
Чарли сошелся с ним нос к носу и прошипел:
- Лжешь. Скажи. Что. Ты. Лжешь. Скажи это, чертов ублюдок.
- Нет. – Экс опустил голову.
- Смотри на меня, когда я говорю с тобой, урод! – Рявкнул он, грубо схватив его за лицо и подняв так, чтобы их глаза встретились. – Скажи, что ты лжешь! Скажи, что это неправда! Скажи, что ты не трахал мою Николь! Скажи это!
- Я не лгу! – Крикнул Экс. Он даже не пытался оттолкнуть руку напарника. Пальцы копа яростно вжимались в скулы. Вспышки боли были, не сказать, что приятными, но благородными. Чарли должен быть с ним намного грубее. Экс не сторонник хард-кора, но готов пожертвовать болевым пороком, ради спокойствия друга.
- Мудак! – Чарли оттолкнул Экса, что тот рухнул задницей на лавку. Он нервно мерил шагами парк, бурча себе под нос проклятья. – Нет. Этого не может быть. Только не ты, Экс. Только не ты. Ты не мог так поступить со мной, черт возьми! Ты, мать твою, не мог так поступить со мной! – Чарли рухнул на колени и обхватил голову руками, готовый завыть во все горло.
Экс подошел к нему и опустился на колени рядом с ним.
- Но я сделал это, Чарли. Я сделал это… поверь это так.
- Нет…
- … я заслуживаю того, чтобы ты ударил меня, Чарли. Ударь меня. Пожалуйста.
Чарли резко отшатнулся от него.
- Нет… - он полз на коленях, так словно у него отказали ноги. – Нет… не трогай меня, черт возьми… не трогай.
- Ударь меня, Чарли. – Экс полз вместе с ним, цепляясь за ботинки, джинсы. – Я делал это с ней… я трахал ее, Чарли… трахал на протяжении недели. – Эти слова дава-лись Эксу с огромной болью. Они разрывали ему сердце. Можно только представить, что испытывал Чарли, слыша откровения своего напарника. Он, кажется, начал плакать или стонать, умоляя его заткнуться. Но Экс продолжал вторить одно и то же, нещадно избивая его искалеченное эго. – Ты должен поверить мне! – Крикнул Экс, резко дернув Чарли за ногу. Тот перекатился на спину, закрывая ладонями лицо. – Поверь моим словам, приду-рок! – Он забрался на Чарли, с трудом оторвав руки от лица и прижав их к земле. – Я знал, что ты собираешься сделать ей предложение! Я знал это, и все равно трахал! А воскресенье? Помнишь то воскресенье? Именно в этот день ты хотел сказать Николь об этом? Знаешь, что было в тот момент, пока ты был на кухне?
Чарли завыл сквозь зубы. По его щекам текли слезы.
- Я трахнул ее, пока ты делал сэндвичи. Поставил раком, задрал юбку и трахнул ее! Она умоляла меня продолжать! И самое отвратительное… пока я делал это, она повторяла мое имя! Так что имей каплю гребаного самолюбия и врежь мне, мать твою!
И Чарли врезал ему. Стоило только Эксу освободить его руки, как кулаки обруши-лись на лицо и грудь напарника.
Испытал ли облегчение Чарли после подобного представления? Вряд ли… только больше боли и сожаления…
Когда все было кончено, они лежали на земле и тяжело дышали. Экс поморщился. Его печень скулила от боли, а недавно сломанный нос, похоже, собирался подать на него в суд.
- Вот же дерьмо. – Выдохнул Чарли, приложив дрожащую от напряжения, руку ко лбу. 
- Зато мне не придется применять ботекс в ближайшее время. – Экс сел, скосив-шись от боли. – Хотя, от сигареты я бы не отказался. – Он сплюнул кровь. – Ты как?
- В норме. – Чарли сел, стряхивая с коленок грязь. – Ты придурок, знаешь об этом?
- Знаю. Прости, что я такой мудак.
- Я назвал тебя придурком, а не мудаком. – Когда Чарли встал на ноги, он протянул руку своему напарнику. – Если честно… я догадывался, что вы делали там.
- Догадывался? – Они увалились на лавку. Экс достал сигареты, выругавшись из-за помятой пачки. Подкурил, глубоко затянувшись. Легкие запротестовали, так что Экс за-кашлялся.
- В то воскресенье… я понял, это по ее виду. Черт. – Чарли потер подбородок. – Просто когда мы гостили у ее родственников… ну, чтобы не шуметь, Николь… закусыва-ла нижнюю губу… она у нее очень распухала. И когда она вошла на кухню, я заметил это. А ты, - он хмыкнул. – Ну, полный придурок. Зная мою дерьмовую коллекцию фильмов, так заинтересованно разглядывал кассеты. К тому же… от тебя несло ее духами.
- Дерьмо. – Выдохнул Экс сквозь дым. – Значит, догадывался.
- Знал. Просто не хотел, верить в это… отмахивался от правды. А тут ты решил вы-валить на меня ковш с дерьмом… очень разумно.
- Просто в последние месяцы ты был на нервах. Ну… я и вспомнил о Николь… ду-мал, ты из-за этого такой зависимый. – Экс кивнул на его куртку.
- А, ты про это. – Чарли достал из внутреннего кармана куртки, бутылек с таблет-ками. – На самом деле… у меня уже изжога от витамина С.
Экс поперхнулся дымом.
- Думаю, теперь моя очередь драть твою задницу, придурок.
Чарли ухмыльнулся, пожав плечами.
- Самая лучшая месть – это совесть. А жрал витаминки, чтобы тебя подергать.
- Ублюдок.
- Умный ублюдок. – С улыбкой заметил Чарли.
Они молчали некоторое время, наблюдая за неторопливо уходящим солнцем.
- Ты ведь, еще мой друг? – Серьезно спросил Экс, пристально посмотрев на напар-ника.
- Конечно.






ГЛАВА 5


Два часа. Два гребаных часа, Тоту наблюдала застывшую картину, шокированных школьников, собравшихся вокруг костра. Ну, прямо вылитый музей восковых фигур Ма-дам Тюссо, на лоне природы. И уж точно, они не были шокированы ее простенькой одеж-дой, другой прической и тем, что она пробует на вкус жареные сосиски и зефир. А может, это все потому, что рядом с ней сидит Дин и заботиться о том, чтобы дама не осталась го-лодной? О, а может, она просто слишком громко чавкает? Хах!
- Ну, как тебе? – Спросил Дин, предложив очередную порцию жареного зефира на прутике.
- Вкусно. Впервые ем то, что обычно пьют с чаем.
- Серьезно?
- Да. Мы с мамой редко устраиваем подобные пикники. Так что… поздравляю… ты только что лишил меня девственности.
Дин улыбнулся, а толпа синхронно и мелодично выдохнула. Похоже, на подобные разговоры здесь наложено вето… и ей показалось, или кто-то вырубил музыку от шока?
Тоту прикончила зефир, потянувшись, как насытившаяся кошка. Девочки из «Ти-танов», зашептались, кивая в ее сторону. 
- Если захочешь, мы как-нибудь устроим пикник… вдвоем. – Последнее слово, Дин произнес почти шепотом.
- Я не против. – Она пожала плечами, переместив взгляд на Миранду, которая скривилась, точно ее схватил приступ тошноты.
- Хочешь пива?
- Давай.
Только вот пива ей не суждено было выпить, потому что к ним направлялся Эш и двое парней из команды. Он подошел к Дину и кивнул, намекая на разговор. Что же… шоу Шапито начинается и все благодаря тому, что Эш не умеет вести тет-а-тет беседу. Он предпочел высказываться достаточно громко, чтобы Тоту услышала. Хах, он думает, что ее это пристыдит или заставит уйти с такой веселой вечеринки? Неееет.
- Какого черта она здесь делает, Дин? – Прошипел Эш, сдвинув брови. Позади, Эд и Мик. Их лица выражали усталость. Кажется, только Эшу не нравиться присутствие То-ту.
Дин подошел к Эшу вплотную.
- Я тебе уже говорил… не трогай ее. Ясно? Это мое решение и Тоту останется здесь… нравиться тебе это или нет.
- Ты охренел видимо, да?
Конечно, приятно смотреть как два петушка кудахтают за курочку… но пора и честь знать. Тоту не из робких, она вполне может постоять за себя. Тем более, Эш поряд-ком достал ее со своими выкидонами.
Тоту поднялась с бревна и подошла к парням. Она похлопала по плечу Дина.
- Не возражаешь? – Когда Дин отошел в сторону, но оставался на достаточном рас-стоянии, чтобы пресечь выходку Эша, она улыбнулась. – Окей. Начнем. – Тоту прокашля-лась. – Эш. Если у тебя есть какие-то претензии, то, пожалуйста… предъявляй ее мне, а не Дину. И кстати… это была не его идея. Я сама напросилась на вечеринку. Так… у тебя есть ко мне претензии?
Эш прищурил золотисто-карие глаза, напряженно играя желваками.
- Тебе здесь не рады.
Дин поджал челюсти, сделав шаг вперед.
- Что-нибудь еще? – Тоту покрутила между пальцами прутик.
- Тебя не звали. Ты здесь лишняя.
Тоту хохотнула.
- Да? Тогда тебе придется исключить меня из класса.
- Я смотрю, ты осмелела. – Жестко ухмыльнулся Эш. – А в коридоре чуть не наде-лала лужу.
Тик-так. Тик-так. Бомба тикает. И скоро стрелка достигнет апогея.
- Мне показалось, или на вечеринку был приглашен весь класс? О, определенно весь. Я удивлена. – Она картинно вздохнула. – Потому что сюда приглашена даже милаш-ка, Сюзи. – Тоту бросила взгляд на девушку, в огромных окулярах, что смущенно опусти-ла голову. – Как тебе жаренный зефир, Сюзи? К брекетам не прилипает? – Снова посмот-рев на Эша, она понимающе улыбнулась. – Скажи, Эш… когда Сюзи делает тебе минет, она снимает свои железячки? Или ты предпочитаешь экстрим?
А вот это был удар ниже пояса, в прямом и переносном смысле. Стоило Миранде услышать откровение, как она завизжала, словно ей прищемили хвост.
- Ну, сука… - зашипел Эш и дернулся к ней.   
- … я не закончила. – Мрачно проговорила Тоту, выставив руку вперед. Кончик прута, что уткнулся в лоб Эша, малость охладил его пыл. – «Молчание человека, извест-ного своим красноречием, внушает гораздо больше почтения, чем болтовня заурядного говоруна». Так что заканчивай строить из себя «Болтушку Кэти» и прими мое присут-ствие, как должное. Есть еще возражения?
Молчание… и очередной шок. Тишину нарушает лишь треск костра и шепот ли-стьев. Даже Дин был в шоке, от выходки Тоту. Он не ожидал, что хрупкая девушка, смо-жет не только посмеяться над обидчиком, но и достойно послать того в задницу. Хотя… послав его в задницу, она выписала себе красную карточку. Теперь, Эш не отступиться, пока не отомстит.
- Я прикончу тебя! – Рявкнул Эш, снова дернувшись в ее сторону. Дин блокировал его выпад, своим телом, оттолкнув его. Эд и Мик, схватили парня в охапку, удерживая на месте.
- А, ну, пошли. – Дин схватил Тоту за руку, потащив за собой.
Нууууу всеее… вечеринки не будет. И только потому, что я поставила Эша на ме-ста, меня стоит выгонять? Тогда Дин – полный придурок. 
Но, Дин не повел ее к машинам и не оставил на дороге, добираться на своих двоих. Он потащил ее в лес, дальше от костра, там, где деревья выстраивались в хаотичные ряд-ки.
Тоту прижалась спиной к дереву, мысленно считая круги, которые парень навора-чивал, пока собирался с мыслями. Он был на взводе. Это было видно по его подпрыгива-ющей походке, точно он ходил босяком по раскаленным углям. Желваки напряжены, бро-ви опущены, губы поджаты.
Да, что, собственно, она такого сказала? Всего лишь поставила идиота – Эша на место. Если надо – она будет драться с ним.
- Что ты там устроила? – Сохраняя спокойствие, произнес он. Тоту изогнула брови.
- Что – прости?
- Ты не должна была лезть в разговор.
Хм. Вот как? Очень забавно. Меня оскорбляют, а я должна молчать. Интереснень-кое дельце. Тоту выпятила подбородок.
- Устроила Эшу неплохую подачу. А что?
- Ты не должна была делать этого.
- Интересно, почему?
Дин взъерошил волосы, и снова начал ходить из стороны в сторону. Такое ощуще-ние, что она устроила Эшу Вторую Мировую.
- Это глупо. Ясно? С твоей стороны, это было глупо.
- Глупо? – Теперь, ее очередь возмущаться. А что? Эшу и остальным можно, а мне нельзя? – Если ты не расслышал его монолога в коридоре, то я тебе озвучу. Он оскорбил дорогого мне человека. Плевать, что он говорил обо мне. Но он оскорбил мою мать. Этого не позволял даже мой отец. – Черт. Она даже не знала его… но надеялась, что он не был придурком. – Это было очень хреново с его стороны.
- Ты даже не коснулась этой темы! – Выпалил Дин. – Черт. Ты не представляешь, на что способен Эш.
Тоту склонила голову набок и ухмыльнулась.
- Да? И что он со мной сделает? Оскорбит? Унизит? Ударит? Может, изнасилует? О… а может, - она мягко ударила прутиком по ладони. – Отшлепает меня по заднице?
Дин подошел к ней. С его семью футами, Тоту чувствовала себя только что сруб-ленным пеньком.
- Ты ни на йоту не представляешь, насколько опасен Эш.
Она задрала голову и пристально посмотрела в его золотисто-карие глаза.
- Похоже, я единственная косточка, которая встала поперек его горла.
- Ты… - он обернулся, услышав треск. Позади, показался Эш с парнями. Они направлялись к ним, и Дин ощутимо занервничал. Он резко закрыл собой Тоту, отодвигая ее назад. – Эш. – Предупредительно проговорил он.
Тоту выглянула из-за плеча, встретившись с глазами Эша. Ощущение, что он залил их водой или стеклом, до того безликие. Да и выражение его лица говорило за себя – он пришел надрать ей задницу, не смотря на то, что она девчонка. До чего пал мир!
- Эш… не надо… - Дин перевел взгляд с Эша на Эда и Мика, мол – какого черта?!
- Ты же его знаешь… - пожал плечами Мик.
Ну, хватит сидеть в окопе, пора идти на амбразуру.
Тоту вышла вперед.
- С ума сошла? Назад. – Рявкнул Дин, стараясь закрыть собой девушку, которая и не собиралась прятаться. Она обошла Дина с другой стороны и вышла вперед.
- Он же здесь не для извинений, не так ли? – Улыбнулась Тоту, снимая толстовку и, бросив ее на землю.
- Ты, что творишь, черт возьми? – Прошипел Дин.
- Всегда мечтала поучаствовать в женских боях. Надеюсь, ты прихватил с собой купальник, Эш? – Мик хохотнул. Эд покачал головой, а Дин округлил глаза.
Эш, был таким же большим, как и Дин. Так что, сейчас его огромное тело было напряжено до предела. Какой-то момент, и его густые темные брови медленно опусти-лись, остекленелые глаза замерцали ярко-желтым цветом.
- Что за… - зачарованно прошептала Тоту, не в силах отвести от его глаз.
Дин бросился к Эшу. Он крепко ухватил парня за плечи.
- Эш. Посмотри на меня, Эш.
Глухое рычание, которое отчетливо слышали все. Даже Тоту. А его тяжелый взгляд ни на секунду не отрывался от девушки. Он даже не моргнул.
- Эш. Не надо. – Дин старался говорить спокойно и твердо, хотя желудок крутило от страха за глупую девчонку. – Она не понимает, что говорит. Она сумасшедшая. Ты же не станешь связываться с сумасшедшими? Посмотри на меня. Посмотри на меня, Эш. – Он повторял и повторял одни и те же слова. – Только я и ты. – Эш перевел взгляд на Дина, и его верхняя губа задрожала. – Эд, уведи ее. Живо.
Эд… пожалуй, сааамыый боооольшооой игрок «Титанов», шагнул к Тоту и кив-нул.
С таким, даже Франкенштейн не стал бы, спорит, не то, что она. Так что Тоту под-няла куртку с земли и последовала за здоровяком.
Выбравшись из леса к костру, Тота села на бревно. На поляне остались только Ми-ранда и ее подружки, которые злобно смотрели в ее сторону. Плевать. Зато, она испытала огромное удовольствие, когда Миранда завизжала, набросившись на Сюзи. Бедная девоч-ка и не подозревала, что могут сделать милые ноготки, оскорбленной девушки. И откуда ей знать такие подробности? Хм. Не общаться с одноклассниками – это не значит, не знать, что происходит в их жизнях. Сюзи, на редкость оказалась болтушкой. Она хваста-лась своей подруге, что Эш к ней не ровно дышит. Что он позволил ей себя поцеловать. А потом позволил поцеловать его туда. Ну, понятное дело, что не в задницу. Хах. Сюзи так радовалась этому, что и не заметила Тоту в женской раздевалке. А со слухом, у нее все в порядке. Конечно, она бы не стала трепаться об этом каждому. Но, раз Эш начал такой разговор, то ей просто не оставалось выбора.   
Тоту довольно улыбнулась, поймав свирепый взгляд Миранды. Почувствовав, как под ней чуть прогнулось бревно, она повернула голову. Рядом сел Эд. Он подхватил пру-тик, насадил на кончик зефир и подставил под огонь. Сладость затрещала, стремительно покрываясь золотистой корочкой.
Что касается Эша и Дина… и фразы – только ты и я… и того, как они сошлись нос к носу… она могла придумать тому одно значение. Например: они скрытые братья-любовники, и Эш так завелся, потому что она втиснулась в их любовную пару. Или… хо-тя, другого или не существует, если только Эш не обезумел от правды, и готов был при-кончить ее в лесу. Парни наоборот хвастаются об этом, налево-направо. Тоту отвела глаза от костра и посмотрела на Миранду. Можно подумать, она хранит ему верность.
Перед лицом Тоту показался прутик с зефиром.
Она бросила взгляд на Эда. Тоту уже говорила, какой Эд огромный? Настоящий валун, с бритыми под машинку, волосами. Угрюмое лицо, здоровенные руки и ноги с 14 размером стопы. 
- Спасибо. – Тоту жевала зефир без аппетита, машинально двигая челюстью. Взгляд ее был обращен на пламя костра, а слух обращен в лес. Странно, что оттуда не до-носятся звуки, которые можно было ассоциировать с дракой. Может, они мило общаются?
Прикончив зефир, она начала чертить на земле линии. Заняться было не чем, учи-тывая, что Эш приложил к этому руку – разогнав весь класс, так что ей оставалось до-ждаться пока Дин освободиться и отвезет домой.
- Ты серьезно собиралась с ним драться? – Спросил Эд. Голос у него был низкий, густой, как сироп. Тоту мысленно отшатнулась. Сколько она помнит его, он всегда мол-чал. ВСЕГДА. И как только Эду удавалось сдавать литературу? Или он использовал язык Амслена?
- Да.
- Глупая. – Беззлобно заметил Эд. – Он крупнее тебя.
- Ну, яйца же у него есть? – Она пожала плечами. – А я неплохо играю на музы-кальных инструментах.
Послышался цареподобный смех.
- А ты забавная.
Тоту посмотрела на Эда, через плечо. Его взгляд не отрывался от костра. Большие руки, сложенные на груди, казались огромными под рукавами спортивной куртки.
- А ты не многословен. – Она улыбнулась.
- Верно. Не люблю в пустую трепаться.
Тоту вернула взгляд к рисунку. Ох, ты… это то, что надо. Именно этот эскиз она начала в тетради, а закончила на земле. Именно такой должна быть татуировка. Шерсть волка, земляного оттенка. Глаза того же цвета. А из-за бликов, что отбрасывает пламя, кажется, что линии двигаются.
- Хочешь пива?
Она кивнула.
- Миранда, принеси пива.
Та вскочила с бревна, уперев кулачки в бока.
- Я тебе – что, служанка? – Возмутилась она.
Эд ничего не сказал. Но, как заметила Тоту, его брови низко опустились, дав намек – с ним лучше не спорить.
- Ты правильно поступила. – Вдруг сказал Эд. – Будь я на твоем месте, я поступил бы также.
Уууууаааааууууу… оказывается все не так плохо в их команде. Все же среди них есть Homo Sapiens. Что ж, Эш – два ноль в нашу пользу!
Показалась Миранда. Она волочила ящик пива по земле, чертыхаясь, причитая – что она не обязана прислуживать всем подряд. Если этой сучке так хочется пить, пусть попьет из лужи.
Тоту хмыкнула. Ну, конечно. Шпильки. Самое, то для природы.
Эд взял бутылку «Короны», повернул крышку до щелчка и протянул Тоту. Затем открыл пиво для себя, сделав несколько глотков.
Так они и сидели, слушая треск костра и стрекот сверчков.
Миранда шепталась с подружками, пытаясь очистить каблуки от земли, и прило-жит растрепанные волосы. Джуди и Саманта, прихорашивались. Особенно Саманта. Она была заинтересована в Эде, поэтому основательно пудрила свою и без того идеальную мордашку, одаривая молчуна недвусмысленными взглядами. Эд, казалось, не обращает внимания, сосредоточенно пялился на огонь… не моргая. И как им такое удается?
Тоту выдохнула, поставив бутылку рядом с рисунком. Покрутив головой, она сма-зала рисунок подошвой.
Спустя некоторое время, появился Мик. Он коротко улыбнулся Тоту и кивнул Эду. Эд подхватил вторую бутылку пива, которая предназначалась не ему и не Мику, он сел ближе к девушкам. Пиво было для Эша.
Когда Эш сел на бревно, Эд всунул ему в руку пиво и что-то буркнул.
Судя по его целой физиономии, они все же не дрались.
- Иди к нему. – Сказал Эд, не оборачиваясь.
Окей. А вот это уже мне не нравиться. Она взяла свое пиво и направилась в лес.
Ну… оценивая общую картину, следов борьбы не наблюдается. Куртка Дина висит на сучке, а сам он стоит к ней спиной, упираясь ладонью в ствол дерева.
Тоту прокашлялась, чтобы привлечь внимание.
- Я в норме. – Ответил Дин.
- Уверен? – Она подошла к нему со стороны, Дин отвернул голову. Подошла с дру-гой стороны, опять отвернулся. – Судя по лицу Эша, твою мордашку он все же подпортил.
- Я в норме. – Повторил он, вздохнув.
- А, ну, покажи.
Ладно. Ничего страшного Тоту не увидела, хотя представляла себе более ужасную картинку, типо Рокки на ринге. Обошлось рассеченной губой, и сломанным носом.
- У тебя кровь.
- Не страшно. – Отмахнулся он, сплюнув кровь.
- И сломан нос. Надо вправить.
- Переживу. – Поймав взгляд Тоту, а-ля – черта с два, переживешь, Дин усмехнул-ся. – Только не говори, что по выходным ты практикуешь вправку носа? – Она пожала плечами. – Окей. Что надо делать?
- Ты, что не умеешь? – Притворно ужаснулась Тоту.
- Не имею представления.
- Ладно. Мне нужна тряпка. – Она похлопала себя по карманам в поисках платка, но ее руки замерли, когда Дин молча стянул с себя футболку и протянул ей.
Ауч. Проблема. Это тело заслуживало, чтобы им не только восхищались и глазе-ли… поливали маслом, сливками и слизывали… оно…
Она моргнула, поймав усмешку Дина.
- Что дальше?
Эмм… Тоту продолжала пялиться на его совершенную широкую грудь… на шесть кубиков пресса… на темную дорожку, бегущую под пояс джинсов… на…
- Так, что дальше?
Задрав голову, она сглотнула, все еще находясь под впечатлением. Ну… она впер-вые видела такие мускулы в живую… только в фильмах или в запрещенных журналах. Черт.
- Дальше… мне нужна стремянка. – Ляпнула она.
Дин улыбнулся, видимо поняв ее слова. Он сел на землю, привалившись к стволу дерева.
Еще одна проблема заключалась в том, что ей придется сесть на Дина сверху, что-бы подлечить его нос. А это, мягко говоря, не входило в ее благородные планы.
- Что-то не так? – Он лукаво прищурился.
- Окей. – Тоту почесала нос той рукой, в которой была футболка Дина. Так что со стороны, это бы выглядело так, точно она хроническая фетишистка и необходимость вдохнуть аромат, что исходил от футболки, была немыслимой. Кстати. Она действительно приятно пахла… и это не был его одеколон. Может, это его природный запах? Черт. Тоту одернула руку, явно зациклившись на этом. – Прежде чем, я займусь… - тобой – твоим носом, давай представим кое-что. Ты пациент, а я врач-травматолог. Есть ли вероятность того, что пациент может подать в суд за домогательство врача, если тот оседлает его?
Дин широко улыбнулся.
- Есть вероятность того, что пациент подаст в суд на врача, за неисполнение своих должностных обязанностей. Будь я твоим пациентом, я бы уже умер.
Ну, что сказать. Тоту это немного отрезвило и прибавило смелости.
Не то, что бы она была скромной.
Закинув его футболку себе на плечо, она забралась на Дина.
Черт. Надеюсь, нас никто не видит… и не увидит.
- Ну, давай. – Дин закрыл глаза. Правда, Тоту показалось, что его выражение лица, говорило совершенно иное. Довольный, как кот, который слизал миску сметаны. Улыбка тронула его губы.
- Не понимаю, что здесь улыбчивого? – Она приложила пальцы к носу, зафиксиро-вав их лодочкой. – Вообще-то, сейчас ты должен приготовиться к тому, что тебе будет больно.
- Я уверен, что не… А! – Помимо того, что он грязно выругался, так еще вцепился в ее бедра, как в спасательный круг. Он зажмурился. Теплая струйка крови потекла по гу-бам. Затем, Дин почувствовал, как его футболка коснулась губ.
- Хватка у тебя что надо. – Заметила она. – Но, может, уже расслабишься?
Он распахнул свои золотисто-карие глаза и посмотрел на Тоту.
- Ты красивая.


ГЛАВА 6


Стоп.
Вернемся к тому моменту, когда Тоту предложила вправить ему нос.
На самом деле, Дин солгал. Он пару раз прибегал к подобной операции… просто, ему хотелось узнать, как это сделает она.
Когда он уселся на землю, то прекрасно понимал, в какое положение ставит ее. И прекрасно чувствовал ее волнение. Некоторое время, она нерешительно изучала его не-удобную для нее позу, точно раздумывая – как бы обыграть ситуацию.
Волнение было настолько осязаемым, что Дин хотел, было передумать и сесть, как-нибудь по-другому… но она все же села ему на бедра… и это было оооочеееень смело.
Тоту была нежной. И ее пальцы, мягко касающиеся его носа, были такими трога-тельными. Даже, резкий рывок и хруст, не испортил того короткого, но восхитительного момента.
Он не почувствовал боли… зато почувствовал кое-что другое… возбуждение. Оно было, легким, как бриз… видимо, это было из-за маленькой шалости, что он себе позво-лил, когда вцепился в ее бедра. Небольшое наказание, за то, что она не послушалась его.
До чего было приятно ощущать ее на себе. Тоту почти ничего не весила, но то теп-ло, что она несла с собой, сводило его с ума.
Хоть, его глаза были и закрыты, он полностью сконцентрировал свое внимание на ее лице.
А когда открыл и посмотрел на нее… то, дьявол! До чего она была красива. Наблюдать за ней издалека, было неплохо. Но вблизи… вблизи ее лицо было совер-шенно-красивым. Он успел лишь на мгновение встретиться с ее карими глазами, и ему хватило этого, чтобы разглядеть светло-желтые крапинки. Ее кожа была смуглой и глад-кой, как мрамор. А губы… черт, он хотел почувствовать их, узнать какие они на вкус. Особенно нижнюю… она так и напрашивалась на поцелуй.
Так. Надо успокоиться. Ему совершенно не хотелось напугать девушку, своим… гм… но, он все же улыбнулся, опустив глаза к ее груди. В голову пришла сценка, где про-фессор Олдмен уединился со своей студенткой на кухне. Да, это было забавно, но и че-ресчур эротично, если припомнить, какого размера были соски у Олдмена. Ну, у Тоту определенно прекрасные соски… дерьмо!
- Ты красивая. – Повторил Дин, когда она убрала футболку. Волна жара ударила в него. Щеки Тоту вспыхнули, как олимпийский огонь и волнение сменилось, замешатель-ством.
Она пару раз хлопнула глазами.
- Эээ… думаю с твоим носом все в порядке. – Тоту неловко встала, чуть не за-пнувшись о свои же ноги. 
- Что-то не так? – Дин поднялся на ноги, размяв плечи. – Я назвал тебя красивой, а ты засмущалась. Это так на тебя не похоже. Или ты решила стать скромницей? – Он улыбнулся.
- По-твоему, я должна от твоих слов, прыгнуть тебе на шею и раздаться от счастья, как сенатор Келли? – Она бросила в него футболку.
- Жутко красивая. Особенно, когда злишься… ты очень красивая. – Пророкотал Дин, перекатывая букву «р».
- Я тебя не слышу. – Тоту отвернулась, чтобы не пялиться на его обнаженный торс и довольное лицо… будто он только что пережил самый яркий оргазм в своей жизни. А еще ей хотелось побыстрее покинуть уединенное место.
- А я могу повторить. – Послышался звук застегиваемой молнии и шаги за спиной. – Ты красивая, особенно когда злишься.
Тоту искоса посмотрела на Дина, спрятав руки в карманах толстовки.
- Ты – что, клеишься ко мне?
- Ну, я уже признался, что ты мне нравишься. – Протянул он, закинув футболку на плечо.
Неееет… она даже не допускала мысли, чтобы связаться с игроком «Титанов» и уж точно не горела желанием быть подружкой Миранды.
Не смотря на то, что у костра было достаточно тепло, Тоту поежилась. Здесь витал какой-то незнакомый, металлический запах. Она ощутила, как через одежду ее кожу стало покалывать.   
Миранда и ее подружки, смирно сидели в уголке, и даже не поднимали глаз.
Эш, в обнимку с бутылкой пива, сидел, уперев локти в колени. По обе стороны от него – Эд и Мик.
Затянувшаяся тишина давила невидимой стеной.
Вдруг Эш поднял глаза. Он посмотрел на Тоту. Потом на Дина. Затем снова на То-ту и снова на Дина.
Окей. Похоже, сейчас именно тот момент, когда пора двигать домой, а то наблю-дать за амплитудой взглядов ей порядком надоело.
- Отвезешь меня домой?
Дин достал из куртки ключи и протянул Тоту.
- Посиди пока в машине. Я сейчас. – Голос у него был напряженный.
Да, что же такое с этим придурком – Эшом? Никак не может успокоиться.
Перед тем, как развернуться и уйти, она поймала немой кивок Эда.
Он единственный, кто кивком выразил не только прощание, но и признательность. А может… потому что Эд походил на Короля Артура? 
Дин вернулся через десять минут и напряжение, как рукой сняло. Особенно, было приятно видеть Тоту за рулем, в оглушительных аккордах «Limp Bizkit», распевающую «Well I'm sick of you too, Fake you're a, a counterfeit, fake…». Ну, конечно. Он же не зря час потратил, чтобы найти радиостанцию с подобной музыкой. И все для нее, черт возьми.
- Хочешь порулить? – Крикнул он, сквозь музыку. Тоту ойкнула и покраснела. Тре-тий или четвертый раз за день… и все из-за Дина. Она убавила звук.
- Подумываю. – Протянула она, пробежавшись пальчиками по рулю.
- Окей. – Он сел в машину, отбросил футболку на заднее сидение. – Давай. 
Тоту жестко улыбнулась, посмотрев за плечо Дина. «Братство» с девочками, кроме Эша, который, видимо, остался у костра, было в некотором замешательстве от звуков, что раздавались из открытых окон машины. М-да, они явно не ожидали от скромняжки таких предпочтений. Мик покачал головой, улыбнувшись.
- Тогда, тебе лучше пристегнуться. – Она повернула ключ в зажигании и выжала сцепление. – Я люблю быструю езду.


Дин, наверное, никогда не перестанет восхищаться этой девушкой. Она умна, кра-сива. Смелая, строптивая. Черт, она отлично водит машину и вправляет нос. О чем еще можно мечтать в этой жизни. Если они будут вместе… то он готов привыкнуть к ее музы-ке и к несносному характеру… дьявол, она слишком вкусная, когда несносна. Он с удо-вольствием будет ею наслаждаться, растягивать удовольствие на долгие часы.
Он потер лицо. О чем он думает? Кстати, кое-кто еще так думает. Дин поерзал на сидении.
Насчет скорой езды, Тоту не солгала… она вжала газ на полную мощность. Они не просто быстро ехали, они летели, точно на аэродинамической пуле, и он не мог наглядеться на нее, пока ветер, врывающийся в окна, трепал ее длинные волосы. Он не мог, не улыбнуться, когда она подпевала и подтанцовывала. Черт… похоже, он влюбляется в нее. Основательно… это хреново.
Сорокаминутную дорогу, они миновали за пятнадцать минут. Так что, когда маши-на припарковалась у дома Тоту, в теле еще ощущалась вибрация и гул мотора, смешанный с гулом радио, не стихал еще некоторое время. 
- Это было клево. – Тоту рассмеялась. Она отстегнула ремень. Вырубила радио, от-кинувшись на спинку сидения. 
- Охренительно. – Выдохнул Дин, почесав затылок.
Молчание. Тик-так. Тик-так. Она искоса взглянула на Дина. Черт этот взгляд… смотрит с таким благоговением, аж мурашки по коже бегут. 
- Ты к…
- … если ты опять назовешь меня красивой, я разозлюсь. – Проговорила она, и за-ткнулась. Блин, ведь Дину нравиться, когда она злиться. Окей. Тоту нахмурилась, закусив нижнюю губу. Правую сторону лица жгло от румянца, потому что он сидел с правой сто-роны.
- Судя по твоему лицу, ты сейчас перебираешь алфавит? – Улыбнулся он. – На ка-кой букве застряла?
- На «с». – Выпалила она и прикусила губу. Ауч.
Дин повернулся к ней торсом, заговорив… нет… замурчав, что ли…
- Я знаю несколько слов на «с». А ты?
Совокупление. Сношение. Случка. Секс. С… о, дьявол. Она сглотнула.
Перестань. Думать. О. Букве. «С».
Повернувшись к нему, Тоту старалась… очень старалась выглядеть естественной. Она положила руку на руль, пристально смотря на парня. Что же… он думает, что меня можно дразнить? Так вот фигушки.
- Хочешь, чтобы я озвучила их тебе? – Томно произнесла Тоту, чуть подавшись вперед. Она заметила, как нервно дернулся его кадык, и он заерзал на сидении. Ей захоте-лось рассмеяться, но сдержалась. – Так кто стал победителем, Дин?
- Что…
Дин не ожидал, что она запрыгнет на него, тесно прижавшись всем телом к его груди. Ее роскошные волосы рассыпались по его плечам.
Так жарко. Так близко. Слишком близко. Он едва мог дышать, находясь в двух дюймах от ее губ.
- Трофей должен кому-то достаться. – Прошептала Тоту, дразня своими губами его щеки и шею. А когда ее губы, едва касались ее губ, Дин чуть ли не рычал от возбуждения. Его руки легли на ее бедра, мягко сжимая их.
- Ему ты не достанешься. – Прохрипел он.
Она улыбнулась.
- А ты собственник, Дин. – Дьявол, у нее до невозможности эротичный голос.
- Только, если это касается тебя.
Тоту мягко покачивалась на нем, ощущая его напряженную длину, сквозь тонкие штаны. Он был таким большим и крепким, как камень. Ему, наверняка, очень тесно.
Пора немного наказать его, за то, что оказался таким засранцем. Конечно, в хоро-шем смысле слова.
- Ты возбужден… - на выдохе, произнесла она, скользя рукой вдоль его куртки. Опускаясь ниже, к поясу джинсов. – Очень… - А когда рука достигла цели, то слегла, сжала его плоть. Дин зашипел, откинув голову на подголовник.
- … Тоту…
- … возбужден… так почему бы тебе… не расслабиться.
Он закрыл глаза, действительно готовый сделать то, о чем она говорит. Он готов был выпрыгнуть из штанов и взять Тоту. Она хотела его… он прекрасно чувствовал ее желание и… внезапно, Тоту соскочила с него, покинув машину также быстро, как и ока-залась на нем. Он дернулся вперед, но чертов ремень безопасности, одернул Дина назад.
- Дьявол! – Дин резко отстегнул ремень. – Тоту!
Она развернулась и показала ему средний палец.
- Пока, Дин! Все было супер!
Дерьмовое дерьмо. Разве дерьмовей еще может быть, если его яйца посинели, как сливы, а член распух, точно он засунул его в улей к пчелам.
Он пересел на водительское место, скрипя зубами. Боль в паху – это меньшее, на что Дин надеялся. В противном случае, ему придется воспользоваться секатором.
- Охренительно. – Выдохнул он, в который раз и посмотрел на внушительную вы-пуклость. – Извини, старина, но сегодня ты на голодном пайке. – Достав сотовый из кар-мана, Дин набрал Эда. После второго гудка, он произнес два слова. – Десять минут и от-соединился.
Эд и Мик ждали Дина у обочины, привалившись к «эскалейду». Их лица были хмурыми, как грозовое небо. Впрочем, так всегда было, когда четверка оставалась наедине друг с другом.
Да. Ночь будет дерьмовой.
Дин направился к парням.
- Где Эш?
- Сказал, что хочет побыть один, пока ты не приедешь. – Мик вдохнул и лукаво улыбнулся. – На тебе ее запах. Было, что ли?
- Да, нет. – Он опустил глаза. Дин мог бы соврать, что они целовались, но промол-чал.
- Слушай… – Мик почесал затылок. – Она девчонка прикольная… но ты же пони-маешь, да?
- Она особенная для тебя. – Проговорил молчун-Эд, нахмурившись.
Издалека раздался свист. Конечно. Вместо того чтобы поднять свою задницу, Эш предпочел воспользоваться «собачим свистком».
Эш сидел на том же месте. Вокруг его ног собралась нехилая коллекция пустых бу-тылок из-под «Короны».
- Пиво еще осталось? – Спросил Дин, усаживаясь напротив Эша. Эд протянул ему бутылку и встал рядом с Миком, у дерева.
Раз Миссисипи.
Два Миссисипи.
Три Миссисипи.
Дин втянул носом. Воздух на поляне сгустился еще больше. Металлически-наэлектризованный воздух, жалил все тело изнутри, а во рту был привкус, точно он наелся «эбонитовой палочки».
Эш оторвал взгляд от костра и посмотрел на Дина, который осушил пол бутылки «Короны».
- Ну, что… проводил свою девчонку?
- Ага. – Кивнул Дин, прикончив пиво.
- И конечно, она позволила себя поцеловать? – Ядовито заметил Эш, сузив золоти-сто-карие глаза, которые начали мерцать, как пламя.
- Конечно. – Если быть точнее, Эш… Тоту, чуть не довела меня до пика, своим дразнением.
Эш допил пиво, сжав бутылку, так что бутылка затрещала.
- Ты перегибаешь палку, на которой мы все сидим, Дин. И когда-нибудь она слома-ет эту палку.
Дин выдохнул.
- Да, что ты привязался к ней?
- Потому что она угроза! – Рявкнул он и швырнул в брата бутылку. Дин ловко увернулся и вскочил с места.
- Какого черта, Эш!
Тот в шаг пересек расстояние и схватил Дина за куртку.
- Она угроза, твою мать!
Дин ухватился его за запястье, отталкивая Эша.
- Какая к черту, угроза?! Для четверых парней, как мы?! Она не может быть угро-зой! Она человек!
- Слоны тоже бояться мышей! – Прошипел Эш, оскалившись. – Она угроза… и ты знаешь, что я прав. И еще кое-кто.
- Пошел ты! Ты ее не тронешь! – Прорычал Дин. – Никто не тронет!
- Черта с два! И если ты хочешь, чтобы ее сердечко все еще билось, ты оставишь ее! – Эш пихнул Дина в грудь.
- Поспорим? – Дин снял куртку, бросив ее на землю. Он будет драться с этим ублюдком. До первой крови или до смерти, не важно. Тоту достойна, чтобы ее защищать ценой своей гребаной жизни.
Эш разразился хохотом.
- Хочешь драки?
- В полную силу… ублюдок. – Его глаза замерцали, цитринами.
Эд и Мик минорно вздохнули. Наааачаааалооооось… эти два идиота, никак не мо-гут успокоиться.
- От тебя воняет этой сучкой. – Скривился Эш, скинув куртку. – Но ничего… когда я выбью из тебя это дерьмо, ты еще скажешь мне спасибо.
Окей. А вот это было лишним.
Дин набросился на говнюка, с кулаками. Когда они сошлись в рукопашной, там уже было не до оставшейся на них одежды. Закружившись, парни исчезли из поля зрения. Послышался треск разрываемой одежды и глухие хлопки. Что-то со свистом вылетело из темноты леса и шмякнулось в костер. Ботинок.
- Вот дерьмо. – Проговорил Мик, налегая на очередную бутылку «Короны».
- Согласен. – Кивнул молчун-Эд.

 
ГЛАВА 7


Головная боль затрубила в висках и затылке, как только Экс открыл глаза. Помимо Алька-Зельцера ему потребуется Оксикодон, от боли. Все тело ломило, точно он попал под удар шлакоблока.
- Дерьмо. – Выдохнул он и попытался привстать, но тело повалилось обратно.
Окей. Это было лишним.
Экс откинул руку и нахмурился. Пальцы не упали на холодную простынь, а ощутили тепло и мягкость. Он повернул голову.
Черт. Чарли.
Спит с ним в одной кровати, развалившись на животе. Одеяло спустилось до пояс-ницы, являя собой очень странную картинку в голове.
Так. Что же было вчера? Он напряг мозги, которые запротестовали, что их потре-вожили.
После парка, они вернулись в тот бар. Прикончили еще пару тройку стаканов вис-ки. Поехали к Эксу, налегли на Грей Гуз и пошли спать… кажется, Чарли раздел его, при-читая – мол, не хрен спать в одежде. Мало того, что она помнется, так еще и всякую дрянь в чистую постель притащишь.
Экс резко поднял простынь и выдохнул. Боксеры на месте. Это хорошо. Он легонь-ко приподнял простынь со стороны Чарли.
Твою ж мать.
Уж не случился ли у них секс? Ну, по пьяни всякое бывает. С другой стороны, если бы Экс взялся за задницу своего напарника, то помнил… а может, поэтому мозг сопротивляется, чтобы вытолкнуть хреновые воспоминания, подливая боли, как масла в огонь?
Окей. Экс все же сделал усилие и поднялся, оторвав задницу от кровати.
Ему нужен душ и кофе.
В ванной, Экс включил воду и, не дожидаясь пока она нагреется, встал под струи. Дрожь била тело, как отбойный молоток, возвращая должную свежесть. А вот голова еще больше разболелась, когда комнату наполнил горячий пар.
Насухо вытерев тело и надев спортивные штаны, он бросил взгляд на свое лицо в зеркало. М-да… видок дерьмовый, хуже чем Микки Рурк после пластической операции. Нос и щека распухла, отливая желто-зеленым. Под глазами, не то, что мешки, амбары с зерном. Да и цвет лица, оставляет желать лучшего.
Направляясь к двери, Экс затормозил у вешалки. На крючке висел белый халат, ко-торый он ни разу не надевал. Месяц провисел, а он так и не примерил эту дрянь. На кой черт, спрашивается, тогда он ему нужен?
Выйдя из ванной, Экс чертыхнулся. Не то, чтобы он был против Чарли в своей по-стели. Но созерцать загорелые, обнаженные полушария ягодиц друга, было чертовски странно.
Ладно. Пора выпить кофе.
Он только собрался выйти из спальни. Вот уже пересекал порог, но остановился, услышав за спиной шорох одеяла и скрип кровати.
- Доброе утро, Экс. – Проговорил Чарли. Скорее день. Потому что они продрыхли почти до обеда. Что-то хрустнуло. Видимо напарник широко зевнул.
Не-по-во-ра-чи-вай-ся.
Обернулся через плечо. Черт.
Чарли полусидел на подушках. Одеяло скомкалось вокруг его ног. Руки убраны за голову, а… ну, Экс поджал губы. Пялиться на то, как его утренний стояк подпрыгивает под тонким одеялом, кстати, тоже было очень странно… хуже… позорно, для того, кто предпочитает женщин.
Чарли улыбнулся, как будто догадался, о чем он думает… или на что смотрит.
- Есть будешь?
- Ага.
Окей. Надо как можно быстрее убирать свою задницу отсюда, а то не дай бог, натолкнуться на его голую задницу… это в хорошем случае.
На кухне, Экс заправил кофеварку, закинул хлеб в тостер. Он бы и разогрел вче-рашний ужин, но выглядит эта дрянь, мягко говоря, не съедобно.
Закурив, Экс открыл окно и сел на подоконник.
Не то, чтобы его смущал звук льющейся воды в ванной, гудение кофеварки и то-стера… не то, чтобы он не думал, насколько они могли зайти далеко, оказавшись в одной постели. Не то, чтобы его смущала задница напарника, и боксеры, что были на нем… честно говоря, это голубая тема крутилась в его голове, как грязное белье в стиральной машине. А все эти звуки, только усиливали его подозрения.
Черт. Получается, их не зря называли парой. И да, Чарли всегда имел роль супруги. Ага. Сплю и вижу, как его друг напялит на себя шпильки и боди. И все же, все это дерьмо в стиле – брутальный мачо, а Чарли женоподобный пижон, всегда одевающийся со вку-сом и предпочитающий легкую эротику, жесткому порно… немного напрягало. У него складывалось ощущение, что он действительно поимел своего напарника… друга. Отличная смена кадров. Но он же не гей? Черт. Он точно не гей. Все прекрасно знают, что он любитель женщин. На работе. Чарли знает. Он знает. Только вот голубая истина никак не выходит из его головы.
Экс сделал несколько густых затяжек.
Кофеварка издала пиии. Тостер – щелк… шлеп-шлеп. Экс поднял глаза. Чарли во-шел в кухню. После душа, его кожа выглядела свежей и порозовевшей. Влажные волосы, волнами спадали на уши, и от него пахло его шампунем. Ну… это ведь ничего страшного, что от него пахнет его шампунем и его гелем для душа. Многие пары используют одни и те же вещи… например, зубная нить, туалетная бумага… мыло.
Твою. Мать. Похоже, он всерьез задумался увидеть Чарли на шпильках и в боди.
- Ммм… кофе и тосты. – Чарли сел за стол.
- Ага. У меня… - Экс сглотнул, спрыгнув с подоконника. – У меня, кажется, было еще арахисовое масло и клубничный джем.
Пока напарник наливал кофе и раскладывал тосты по тарелкам, Экс достал из хо-лодильника баночки с джемом и арахисом.
Идеальная-мать-его-гейская-семья.
- Кофе у тебя отличный. – Заметил напарник, пережевывая тост с джемом.
Экс молча кивнул, подкурив очередную сигарету.
Он как бы и не заинтересован в нем…
Но, определенно… в этом было что-то голубое… может, потому что ему в голову лезут мужики в стрингах, с мерцающей от блеска, обнаженной кожей?
Дерьмо.
Экс вглядывался в сосредоточенный профиль Чарли.
Этот сукин сын и вправду, привлекателен.
Густые темные волосы, зеленые глаза… нос и рот, там, где им нужно быть.
Опять же… он ведь не гей…
Блин, да и физически он хорошо сложен. Мускулистый, но не слишком. В меру. М-да… с такой внешностью только на журналы работать и не протирать задницу за бумаж-ками, да за знакомствами с трупами – живыми или мертвыми, все равно. 
Черт, был бы он бабой, он бы расхваливал его внешность, как новинку от Прадо или Гуччи… но он вроде не гей и совсем не привлекает его, как мужчина.
Но, почему, черт возьми, ему так неловко находиться с Чарли в одном помещении? И почему, черт возьми, у него трясутся коленки, как у девственницы, перед матчем?
- Горячо, правда. – Проговорил Чарли.
Экс выругался, осознав, что пялиться на его губы. После, перевел взгляд на сигаре-ту, которая сотлела почти под корень.
- Эээ… я задумался… – только выдохнул он.
- Ты смотришь на меня так, словно желаешь трахнуть. – Улыбнулся Чарли.
- Не собираюсь. – Или уже это сделал… правда, я не думаю это повторять. Экс поднялся с места, подхватив чашку. Он подошел к раковине, поднес чашку к крану, пару секунд подумал, выругался и включил воду. Тщательно сполоснув чашку, Экс налил кофе.
- Ты всегда так делаешь?
- Делаю – что? – Экс поставил чашку на стол. Сгреб в охапку сигареты, зажигалку и пепельницу и запрыгнул на подоконник. Подальше, черт возьми, от гейского дерьма.
- Моешь чашку, перед тем, как налить свежую порцию кофе?
- Всегда.
- Странно. На работе я не замечал за тобой подобного. – Чарли прищурился, при-стально посмотрев на Экса. Тот отвел глаза, к улице.
- Там негде мыть.
Ну, да. Ну, да.
Вся эта херня, вроде – я задумался, была откровенной чушью. Чарли прекрасно ви-дел, как смотрел на него Экс. Излишне щедрый. Пристальный взгляд.
Чарли, конечно, был уверен в своей неотразимости… но только не Экс. Он же не думает, что между ними что-то произошло ночью? Черт, это так не похоже на него. Экс – любитель женщин и предпочитающий женщин, вдруг уставился на него, как не друг, а как любовник.
Он сделал глоток кофе, склонив голову набок. Экс смотрел на улицу, сидя к нему боком. В лучах солнца, Экс, походил на гориллу, которому вывернули кожу наизнанку. Его кожа отливала золотисто-красным. Огромный, как Зевс, он заслонял собой, почти весь оконный проем, а лучи, очерчивали его фигуру, точно ореол. Напарник обладал всеми мужскими достоинствами, начиная от рельефных мускул и заканчивая квадратным подбородком и высокими скулами, тронутыми трехдневной щетиной. Короткостриженые, русые волосы, умные, проницательные серые глаза. Иногда они вводили людей в смущение, а иногда и наводили страх. У этих глаз было две стороны – сила и порочность.
Когда Экс затушил бычок в пепельнице, Чарли заметил, как дернулись мышцы груди под борцовкой.
Чарли был уверен – Экс неправильно понял их ночь в одной кровати. Потому что сам не заинтересован в голубой любви. Он предпочитает пышногрудых, длинноногих красавиц. И естественно, предпочитает просыпаться с энными дамами, а не с мужиком, который храпит, как бульдог.
- Что там с нашим парнем? – Спросил он, отодвинув чашку. Экс поднял на напар-ника глаза, но долго не задержался. Отвел куда-то в сторону.
Господи, да кончай ты уже вести себя так, будто тебе стыдно за то, что ты проспал ночь с мужиком. Даже если бы у них и случилось что-то, Чарли не стал бы хвалиться. Ни-кто из них не стал бы хвалиться этим дерьмом.
- Как всегда. – Голос у него был низким, с хрипотцой. Экс слишком много курит.
Последние несколько месяцев, только приблизили его напарника к чемпионскому месту по раку легких.
- Как всегда. – Повторил Чарли. Ага, учитывая, что Фил послал их куда подальше и приказал отдыхать до понедельника, так как на другое они не годятся со своими брачными выходками.
- Ну, вообще-то у меня есть кое-какая мысль. Надо съездить в школу «Валентайл».
- Личность установили? – Заинтересованно пробормотал Чарли, поднимаясь с ме-ста.
- Неа. Просто, судя по парню, он студент. А «Валентайл», единственная школа, ко-торая ближе всего к шоссе. Надо расспросить директора, может этот парнишка учился у них. А там, глядишь, и зацепимся за кого-нибудь.
- Ну, тогда двигаем.
Экс кивнул, спрыгнув с подоконника.
Проходя мимо Чарли, он желал побыстрее оказаться на улице. Там, по крайней ме-ре, он не будет себя чувствовать, как расстроенная девчонка. Чарли поймал Экса за руку и пристально посмотрел ему в лицо, так как из-за низко опущенных бровей, было почти не видно его глаз.
- Тебя, что-то смущает, Экс? 
- Все окей. – Да. За исключением того, что возможно, у них был секс, и он чувству-ет себя мудаком из-за того, что допускает такую мысль.


Окей. Направляясь в «Валентайл», Экс врубил радио, чтобы заглушить слова Чарли – тебя что-то смущает. Она, как и все остальные мысли связанные с ним, не давали голове покоя. 
Дьявол, он был связан с ним. Связан работой. Дружбой. И ночью, которую они провели в одной кровати. И еще наверное, кое-чем. Похоже, он становиться параноиком. Если так и дальше дело пойдет, ему потребуется доктор Фил и бензопила «Дружба».
- Экс? – Чарли убавил звук радио.
Дерьмо. И голос у него мягкий и нежный. Тьфу, ты черт!
- Могу я тебя спросить? – Он закинулся леденцом. 
- Нам обязательно об этом говорить? – Спросил он, уверенный, что Чарли заведет именно эту пластинку.
- Да. Я хотел спросить тебя о Николь.
О, дьявол. Это нисколько не улучшило ситуации. Говорить о бывшей подружке, которую он поимел… а потом, ради… чьего-либо успокоения… поимел своего друга. Хо-рошее стечение обстоятельств.
- Я знал, что она меняла мужиков, как перчатки. Но с тобой задержалась… - Чарли почесал затылок. – Почему? То есть… чем ты смог ее удержать?
О, ну, пожалуйста. Не спрашивай меня о том, отчего у меня случиться гипоксия мозга и полное отторжение мяса от костей.
- Ты уверен, что хочешь знать это? – Экс бросил взгляд на него, притормозив на светофоре.
- Да. Я думаю… - он замялся, перекатывая леденец во рту, и посмотрел за окно, в витрину бутика. За стеклом, кроме пластмассовых манекенов, была молодая девушка. Она отняла взгляд от блузки от Армани, которую несколько минут расправляла и посмотрела на Чарли. Ее взгляд быстро оценил его внешность, как – уау, я не против того, чтобы ты задрал мне юбку. Девушка плотоядно улыбнулась. – Я должен знать. Просто… может, я был для нее недостаточно хорош?
Экс шумно выдохнул через нос.
- Как это было у вас?
Если он ответит – охренительно… то помимо голубого мудака, он превратиться в самоуверенного, голубого мудака.
- Не думаю, что тебе это интересно. – Буркнул он.
- Серьезно. – Чарли отвел глаза от девушки и пристально посмотрел на напарника.
Экс выругался.
- Ну… она… любила кое-что… - Твою. Мать. – Обычно… ты любишь так выра-жаться… когда посылаешь меня туда…
Чарли пару раз хлопнул глазами. А потом открыл рот.
- Ничего. Себе. Сюрприз. – Проговорил он. – Хочешь сказать, она любила в задни-цу?
- Черт возьми. – Экса передернуло.
- Подожди, а как это произошло? – Чарли повернулся к нему торсом. – То есть… как до этого дошло? Я, кажется, не замечал у нее особой любви к такому сексу.
Экс снова выругался.
- Случайно. – Когда загорелся зеленый, он тронулся с места. – Это вышло случай-но. – И чтоб ты знал, Чарли. Говорить об этом, мне охренительно неприятно.
- И каково это было? Ну, ей, в смысле?
- Говорила, что ощущения намного острее… типо… так все зашибенно. Особенно, когда я кончал ей в… Дерьмо! – Рявкнул он. – Я не хочу об этом говорить. Мне нужна сигарета.
- Я сам. – Чарли достал из бардачка «Мальборо» и, вытащив сигарету, прикурил, а после протянул Эксу. Тот в шоке, уставился на напарника. Жест с прикуриванием был намного интимнее, чем его голая задница.
Экс затянулся. Облизнул губы, ощущая на языке фруктовый привкус леденца. Та-кое чувство, что он только что поцеловался с пышногрудой женщиной, чьи губы блесте-ли фруктовым блеском. Да… только вот этот пятиразмерный образ растворился, а вместо него остался Чарли. Тот Чарли с конфетой за щекой и добрым взглядом, зеленых глаз.
Так. Стоп. Он снова на него пялиться.
Припарковав машину на автостоянке, Экс докуривал третью сигарету, пока его напарник изучал школьный периметр. Площадка устеленная зеленым газоном. Столики для ланча. Два фонтанчика по обе стороны от широкой лестницы. Справа виднеется кусо-чек футбольного поля, огороженного высокой сеткой.
В административном корпусе было намного жарче, чем в салоне мустанга, но уют-но, как в гостиной с камином. Небольшой коридор с мягкими диванчиками. На стенах плакаты, объявления и громко тикающие часы в квадратной оправе. Во всю стену метал-лические ящики, точно такие же есть и в их участке. Полки с папками. В углу крохотный столик с чайником и двумя чашками. В центре высокая стойка, за которой сидит крупная женщина, чья одежда выглядит непристойно, теплой. Она походила на жабу в период по-лового созревания. А стоило ей взглянуть на копов, как ее лицо сменилось на – жабу в период брачных игр.
- Добрый день. Чем могу помочь? – Толстые губы, расплылись в улыбке.
- Добрый. – Кивнул Экс. – Я детектив Шайдер. А это детектив Никс.
Чарли кивнул. Они показали удостоверения.
- Нам бы переговорить с директором вашей школы.
- Что-то случилось? – Искренне испугалась администратор, округлив и без того, большие глаза.
- Нет. Мы просто хотим разузнать некую информацию об одном из ваших учени-ков.
- Я могу вам помочь. У меня в канцелярии хранятся досье всех учеников «Вален-тайл».
Вряд ли она сможет разглядеть в трупе подходящего ученика. К тому же… не сто-ит нервировать ее, а то не дай бог грохнется в обморок, тогда придется вызывать эвакуат-ор.
- Спасибо за помощь. – Встрял Чарли. – И все же, мы бы хотели поговорить с ди-ректором. Если это возможно.
Жаба кивнула, исчезнув в смежной комнатке.
- Ты тоже подумал об эвакуаторе? – Шепнул Чарли. И хорошо, что шепотом, пото-му что администратор вернулась, чуть раскрасневшаяся и немного взволнованная.
- Мистер Валентайл готов вас принять. Его кабинет находиться на пятом этаже, в самом конце коридора.
- Огромное вам спасибо за помощь… - улыбнулся Чарли, опустив глаза на бей-джик. – Люси.
Поднимаясь по лестнице, Чарли на шаг отставал от напарника, разглядывая его широкую спину, в кожаной куртке. Он вслушивался в его тяжелые шаги, размеренное ды-хание и черт, скользил вдоль его профиля и шеи, где выступила испарина. Должно быть, паровая баня под курткой, самое пекло для его кожи.
- Тебе понравилось? – Тихо спросил Чарли, когда они двигались по коридору пято-го этажа.
Эээ… Эксу показалось, что в тоне напарника проскользнуло сожаление. Будто он стал счастливчиком, испробовав задницу Николь. Но не в том смысле, что он сожалел об этом больше. Скорее… это было сожаление, с привкусом легкой ревности. Вроде… ты был и в ее и в моей заднице, теперь я хочу знать правду – чья тебе больше понравилась.
Вот же дерьмо.
- Может, закончим этот разговор? – Буркнул Экс.
- Мне как-то не доводилось трахать ее в задницу, и я хочу знать.
Экс резко развернулся, сойдясь, нос к носу с Чарли.
- Я больше не хочу говорить о том, кого я трахал в задницу и как это было. Ясно? – Процедил он, так же резко отвернувшись, возобновляя шаг.
- Раз ты кончил, значит, тебе понравилось. – Не унимался Чарли. Он услышал, как напарник выплюнул проклятия и дернул головой.
В конце коридора, располагалась приемная. Свободная, светлая и прохладная. У окна стол с компьютером и всего несколько папок. Рядом офисный шкаф.
- Да, что ты привязался ко мне? – Недовольно прорычал Экс.
- Потому что ты…
- … уймись, Чарли. Ей богу, уймись, иначе…
- … иначе – что? Трахнешь меня?
Не только Экс опешенно хлопал глазами, но и секретарша, что вошла в приемную.
Она несколько минут переводила взгляд с одного на другого мужчины, открыв рот.
- Добрый день. Мы к мистеру Валентайл. – Улыбнулся Чарли.
Секретарша хлопнула глазами.
- Да. – Протянула она, медленной поступью, проводив их до двери. Она еще не-сколько секунд пялилась на Экса, у которого на лице читалось раздражение высшей сте-пени. – Мистер Валентайл ожидает вас. Проходите.
Переступив порог, Чарли не удержался и присвистнул. Не кабинет, а королевские хоромы. Стены, обшитые красным деревом. Пол, устеленный Обюссонскими коврами. Под купольным потолком, хрустальная люстра. Чертова дюжина книжных полок, с толстыми томами книг. Друга стена была завешена всевозможными дипломами и полками с наградами. Фотографии директора с VIP-персонами. Фотографии с футбольной командой. В центре здоровенная футболка с логотипом «Титанов» – качок, одетый в тогу и держащий в левой руке копье, в правой корону.
Ну, и конечно, королевских размеров – стол. Из того же дерева, что и стены. Рез-ные ножки, с позолоченными вставками и гравюрами. На столе ультрамодный компьютер. Слева несколько антикварных книг. Справа коробочка с сигарами. 
- Добрый день, господа, детективы. – Улыбнулся мистер Валентайл, выходя из-за стола и направляясь к копам. Он вытянул левую руку для рукопожатия. На мизинце свер-кает перстень с цитрином в золотой оправе.
- Шайдер и Никс. – Сказал Экс.
- Конечно. Присаживайтесь. – Он указал на стулья.
Эксу сразу не понравился этот директор. На вид скользкий, как червяк и взгляд хитрый, как у расшалившегося енота. Но в целом, мистер Валентайл выглядел, как и по-добает тому, кто владеет собственной школой. Цареподобный и властный собственник. Дорогой костюм от Гуччи, сшитый на заказ, плотно сидел на его высокой и мощной фигуре. Темные, густые волосы, гладко зализанные назад, обрамляли ровный череп. Кожа смуглая, без единой морщинки. Золотисто-карие, умные глаза. Прямой, как стрела нос и идеальные губы. Он был идеален во всем. Во внешности, походке, осанке. И все же… не-смотря на свой холеный облик, в нем чувствовалась какая-то отстраненная холодность.
- Хотите кофе, чаю, воды?
Копы отрицательно кивнули.
- Как пожелаете. – Он вернулся за стол, развалившись на кожаном кресле. Позади него в камине трещали дрова. В комнате витал запах ароматных трав и смолы. – Вы хоте-ли получить информацию об одном из моих учеников. Кто именно вам нужен и что он натворил? – С недвусмысленной улыбкой, спросил Валентайл.
- Мы точно не уверены, является ли он вашим учеником. – Ответил Экс, садясь на стул.
Чарли покрутился у стола и вернулся к изучению фотографий на стене. Валентайл был не только владельцем и директором этой школы. Он был тренером «Титанов». На од-ной из снимков, он в центре команды здоровенных парней, держит золотой кубок за уча-стие в сезонных школьных играх по американскому футболу.
- Ну, имя хотя бы есть у этого ученика?
Вместо ответа, Экс достал из внутреннего кармана куртки снимок, который сделал для него Эскалоп и положил его на стол.
Валентайл ухватил снимок двумя пальцами, точно тот был грязным и взглянул. Его лицо не изменилось. Даже брови не дернулись.
- Вам знаком этот молодой человек? – Спросил Экс, пристально вглядываясь в ли-цо директора.
- Где его нашли?
- В четырех милях от города. 
Валентайл положил снимок на стол.
- Только потому, что «Валентайл» ближе к шоссе, вы решили, что этот парень уче-ник моей школы?
«А он умен». – Подумал Экс, мысленно ухмыльнувшись.
- И судя по тому, что вы не обозначили его имя, то его личность до сих пор не установлена. – Согласился Валентайл.
«Чертовски, умен».
- Какие-нибудь особые приметы у него имелись?
- Да. На шее, слева татуировка. Кельтский узор. В левом ухе «туннель». 
- Хм, - Валентайл приложил палец к губам. – Ну, что же… это во многом сокраща-ет список. Думаю, я знаю, о ком вы говорите. – Он выпрямился, потянувшись к телефону. Набрал единицу. – Полин. Принеси, пожалуйста, досье Эда Мэтью. Спасибо.
Окей. Теперь, они знают, как зовут жертву – Эд Мэтью. И знают, что он был уче-ником школы «Валентайл».
- Вы всех учеников помните в лицо? Или только по особым приметам? – Спросил Чарли, встав за спину Экса.
Валентайл улыбнулся той улыбкой, от которой у кишков может случиться незапла-нированный, рвотный рефлекс.
- Я запоминаю только тех, кто отличился перед школой. Эд Мэтью был, мягко го-воря… плохим учеником. Прогуливал уроки. Дерзил учителям. Иногда, приходил в шко-лу, в нетрезвом и наркотическом состоянии. Вы можете представить шок родителей, что наблюдали подобные случаи, забирая своих детей из школы?
- И как удачно его не стало. – Проговорил Чарли.
Валентайл снова улыбнулся, но уже с сожалением.
- Все мы смертны, детектив Никс. Иногда, мы ее получаем незаслуженно. А време-нами, только и живем одной заслугой.
Вошла Полин. Она бросила взгляд на копов. У нее непроизвольно дернулась щека. Видимо, вспомнила недавний диалог парней в приемной.
- Спасибо, Полин. Прошу. – Валентайл положил тонкую, в лист, папку. – Вы можете забрать ее с собой. – Он поднялся. – Я бы уделил вам еще внимания, детективы. Но у меня дела.
- Спасибо за помощь. – Кивнул Экс, пожимая его руку.
Чарли тоже пожал руку.
- Обращайтесь, если вам что-нибудь понадобиться.
- Надо же, какое у него большое серое вещество. – Проговорил Чарли, когда они покинули «Валентайл», направляясь к парковке. – Забавно, что он запомнил именно нашего парня.
- Можно, подумать ты не запоминаешь ублюдков. Людям свойственно помнить только плохое.
- Я бы предпочел думать, что это он его прикончил.
Экс открыл дверь, задрав голову вверх. В окне пятого этажа, мелькнула фигура ди-ректора. Учитывая свое нутро, он понимал, что этот человек что-то скрывает. Возможно, и не своими руками было сделано грязное дело. Но итог, определенно удовлетворил его глаз.
- Ну, что дальше?
- Дальше, подождем до понедельника. Вернемся сюда и расспросим учеников.
- Это я понял. Я о том, что нам вдвоем делать дальше?
Экс опустил глаза на Чарли, нахмурив брови. Эээ… он не ожидал, что проведет остаток дня в компании напарника. Хотя, рабочие будни особо не отличались – двадцать четыре часа в сутки они были вместе. Просто, после непонятной для него, ночи… он не знал, как теперь относиться к их совместному общению.
Черт возьми. Экс не думал, что будет так сложно. Или он просто себе накручивает.
Ничего кроме работы. Ни-че-го.
- Ну, так? Как насчет того, чтобы выпить по бутылочке пива и завалиться к тебе?
Ауч. Достойное предложение, для продолжения начатого утра.
- Пораскидаем мозгами, что-почем. Чтобы к понедельнику быть подготовленными.
Ничего кроме работы. Ничего.
Экс залез в машину.
- Окей. – Улыбнулся Чарли, устраиваясь рядом на сидении. – Что сегодня по тели-ку?
Экс завел мотор, медленно разворачивая машину.
- «Янки».
- «Янки»?! – Картинно воскликнул напарник. – Вот, дерьмо!
- Заткнись. – Буркнул Экс, закуривая.
- «Янки, гоу хоум»!
- Заткнись.
Выражение – по бутылочке пива, Экс воспринял неправильно, когда в тележке Чарли оказалось шесть упаковок пива, две коробки с тако и две пачки с замороженными нагетсами. Но он промолчал. Хотя, должен был сконцентрироваться на том, что прикон-чив все это, у них может выйти казус определенного характера. Опять. Или к нему снова вернулась паранойя? Господи, запишите уже меня в очередь на Трифтазин!
- Чтобы вытерпеть твоих янок, мне нужно больше пива. – Объяснил Чарли, на пути к дому Экса. Видимо, у его напарника было особенное лицо, раз уж пришлось разжевы-вать тому – на кой черт столько пива, если они собираются заняться работой… ну, и по-путно Янками?
Окей.
Как насчет лоботомии или эктомии?
По-моему, отличное средство от состояния – охренеть, мне снова придется чув-ствовать себя придурком.
Чарли уселся на диван, перед телевизором. Экс пошел на кухню, разогревать нагет-сы.
Дружная-гейская-семья… твою мать…
Ну, кое-что меня все-таки успокаивает. Скоро начнется игра, и я хоть как-то отвле-кусь от мыслей… и не придется разговаривать с Чарли на эту тему, если он ее вдруг заве-дет…
- …Экс?
Твою. Мать.
Чарли вошел на кухню с досье Мэтью.
- Представляешь, этот парень не только хреново учился и дебоширил. Он еще про-давал травку на территории школы. И как только его не исключили. Думали, что испра-виться? – Он поднял глаза на Экса… точнее на его спину, потому что тот даже не повер-нулся, чертыхаясь над сковородкой с нагетсами. – Дай-ка, мне. – Чарли мягко оттолкнул Экса в сторону, передав тому досье и взялся за лопатку. – Где у тебя специи?
Экс молча протянул две стеклянных тубы.
Чарли подсолил и поперчил куриные биточки, вдохнув аромат.
Пока напарник управлялся с едой, Экс не сводил с него глаз. Это было глупо… кстати. Совсем не вовремя, чтобы Чарли принял его взгляд за нечто большее, чем дружба.
Но он же не гей. Это точно. Он просто смотрит, как парень старается приготовить для них, более сносную пищу. Потому что, Экс хреновый кулинар.
Черт… если так дело пошло, почему тогда Чарли не положил в тележку ароматных свечей, бутылку вина и презервативы?
Да, ладно? С ума сошел!
- Ты пялишься на меня, точно я твоя любимая женщина. – Проговорил Чарли, не поворачивая головы.
Черт.
- Почему сразу любимая женщина? – Хм… надо было промолчать.
Чарли посмотрел на Экса и улыбнулся.
- Потому что я уже видел этот взгляд у тебя. И… честно говоря, не пойму, почему он адресован мне, Экс. – Он отключил плиту и накрыл крышкой сковороду, повернувшись к нему. – Что происходит? Или мы вчера не все выяснили?
Если он говорит о драке, то точно все выяснили.
- Поговори со мной. – Прошептал Чарли, вглядываясь в лицо своего напарника, который как всегда отвел глаза.
О чем ты хочешь поговорить, Чарли? О том, что я не знаю – было ли между нами что-то… и это меня терзает, как изжога? Или хочешь поговорить, каковы будут на вкус горелые нагетсы?
- Еда сгорит. – Буркнул Экс.
- Не переводи стрелки. – Чарли скрестил руки на груди.
Кстати, о стрелках. Через двадцать минут начнется игра.
Экс молча открыл холодильник, достал две упаковки пива и скрылся из кухни.
Окей. Когда Чарли вернулся со сковородкой, полотенцем и кетчупом, его напарник уже выхлебал две банки пива и взялся за третью. Он постелил полотенце на стол и поставил сковородку. Вспомнил, что не взял соусник для кетчупа и собрался вставать, как Экс резко повернулся к нему и схватил за руку.
- Хочешь поговорить? Ладно, поговорим.
- Ага. – Чарли обратно опустил задницу на диван.
- Я о вчерашней ночи.
- О драке?
Если бы. Экс покачал головой.
- Когда мы напились и пришли ко мне домой. Легли спать и…
Чарли ждал, пока напарник подберет слова, но он только тихо выругался.
- И?
Экс посмотрел на Чарли исподлобья.
- Было?
Экс надеялся, что друг округлит глаза, назовет его придурком… но он только вы-дохнул – ох, Экс и отвел глаза.
- Твою мать. – Он присосался к банке с пивом. Затем резко схватил «Мальборо» и вставил сигарету между губами. – Дерьмо. Твою мать.
Дерьмо. Твою мать. – Уже мысленно повторил Экс, поднося огонь к сигарете.
Чирк-чирк… нет, это не зажигалка… это Чарли пытается подавить смех.
Экс медленно повернул голову. Чарли заржал во все горло, хватаясь за грудь.
- Ты придурок, Экс!
- Что? – Он хлопнул глазами. – Что ты сказал? – Отложив сигарету и зажигалку на стол, Экс опустил брови. – Что ты, мать твою, сказал, ублюдок?
- Видел бы ты свою физиономию сейчас. – Не унимался Чарли.
- Ах, ты… - Экс налетел на напарника, подмяв его под себя. Было желание приду-шить мудака, но он обошелся тем, что тряс его, как куклу. – Так не было?! – Рычал он.
- Ты серьезно решил, что я отдам свою задницу тебе на растерзание?
- Поздно говнюк, я ее тебе порву за такие шутки!
- Если не слезешь с меня, я буду кричать – насилуют! – Хохотал Чарли.
- В твоем случае надо кричать – пожар в заднице!
Ладно, эмоции выплеснули и успокоились… ну, почти. Экс еще некоторое время причитал, жадно глотая пиво, точно оно было его антидотом.
- Охренеть, Экс. С чего ты решил, что мы с тобой того? – Чарли отправил в рот па-ру нагетсов.
- А какого хрена ты был без трусов?
- Потому что я не ношу трусы. – Пожал плечами напарник.
Вот так. Простая истина, чуть не подвела Экса к паранойе. Хотя, он уже представ-лял себе их дальнейшую брачную жизнь…
В любом случае… Чарли остался мужиком, а Экс по-прежнему предпочитает жен-щин.


ГЛАВА 8


Сегодня Тоту была в дрянном настроении. Может, это потому что утро понедель-ника? Или потому что выходные в салоне прошли впустую. Но главное огорчение было для нее – это клиент, который заказал эскиз волка, подумывает отказаться от татуировки. Черт возьми, вот так стараешься, а они идут на попятную.
 Было еще кое-что. Сидя в классе, она не слышала привычного гама. Тишина, нарушаемая перешептыванием. И, конечно, главной темой была удачная вечеринка в ис-полнении Тоту. Ага. Давайте еще наклейте мое фото на стене почета и дайте грамоту за то, что надрала задницу самому крутому парню в «Валентайл». А, что? Она в принципе не против, если только они прекратят пялиться на нее, как на прокаженную.
Гребаное утро и гребаный класс с их гребаными шушуканьями. Так и хочется по-вернуться и шикнуть на них, чтобы заткнулись.
Тоту открыла тетрадь эскизов, рассматривая рисунок волка. Он был потрясающий. Жаль, что у него не будет хозяина. Потому что хозяин трус и ханжа.
- Почему бы тебе не сдохнуть.
Тоту подняла глаза. Миранда положила руки на ее парту и ближе придвинула свое идеальное лицо.
- Ты слышала меня, сучка. Почему бы тебе не сделать всем одолжение и не сдох-нуть. Поверь мне, ты этого заслуживаешь.
Она закрыла тетрадь, и взяла карандаш, поджав губы.
- Почему бы тебе не пойти на хрен, Миранда? Сделай мне одолжение и отвали. Я не в настроении.
Миранда зло прищурила глаза.
- Ты пожалеешь о своих словах, сучка.
Уж не знаю, что она хотела сделать – дать пощечину Тоту или швырнуть ее вещи со стола, но Миранда уже занесла руку, намереваясь устроить подлянку.
Тоту поймала ее руку и вскочила с места.
- Если ты не отвалишь от меня, я всажу тебе в глаз этот карандаш. – В подтвержде-нии слов, она покрутила карандашом перед лицом Миранды. Как удачно, она начала ей угрожать… потому что, после звонка вошли Эш и Дин.
Они остановились, напряженно наблюдая за девочками.
- Ты поняла меня, Миранда?
- Пошла к черту! – Она высвободила руку, шагая к своему месту.
- Только с тобой. – Буркнула Тоту, опускаясь на стул. Она не взглянула на Дина, но представляла, какое повисло выражение на его лице.
Одного – твою мать, хватило, чтобы Эш издал приглушенное рычание. Опять это рычание. Дьявол, у парня хреново с бронхами.
Дин прошел мимо Тоту, на свое место. Эш… ну, Эш, как всегда в своей великой роли. Учитывая, что они сидели параллельно друг другу, ему не составило труда шепнуть ей, приятные вещи. Странно, что они не касались Миранды.
- Подойдешь к моему брату и пожалеешь.
Окей. Теперь, она посмотрела на Эша. Его совершенное лицо сияло, как луч про-жектора. Улыбка до ушей, глаза блестят.
Она развернулась к нему корпусом.
- То же самое я могу сказать и о твоей подружке. Если она еще раз подойдет ко мне – пожалеет.
Эш ухмыльнулся.
- А мне плевать.
Ее, почему-то не удивил его ответ. В понятии Эша, женщина нужна для двух вещей – быть красивой и трахаться.
Лаааднооо.
Тоту обернулась через плечо, взглянув на Дина, что  сидел в первом ряду, слева от нее.
Его сосредоточенный профиль был направлен на учителя. Только вот она чувство-вала, что все это маска. На самом деле, он смотрел на нее, через затемненные очки.
Затемненные очки? Какого фига? Сегодня пасмурно для очков от солнца, если только… снова взгляд на Эша.
Он улыбнулся, точно понял, что до нее дошел смысл.
Тоту с силой сжала карандаш, выгибая его большим пальцем. Еще немного, и он треснет. Ярость закипела в ней… Эш приложил к этому не только руку, но и свой греба-ный кулак. Мудак никак не успокоиться. Она поджала губы, напрягая желваки.
Окей. С другой стороны, почему ее это должно волновать, что братья бьют друг другу морды? Она, в конце концов, не Татьяна Ларина, а Дин и Эш – не Онегин и Лен-ский, чтобы стреляться из-за нее.
Но это неправильно.
Только посмотрите на Эша. Он как из спа-салона вышел. А Дин, будто побывал в бетономешалке.
Братская-взаимная-любовь-мать-вашу.


Дин, впервые видел Тоту в гневе. Обычно, спокойная и тихая, она превратилась в воительницу, не с копьем, но с достаточно острым оружием. Он знал, что Эш не станет вмешиваться – не в его правилах, когда дело касается женщина/женщина. Но оставить Тоту без сладких слов не смог. Дин прекрасно расслышал слова Эша, не смотря на два ряда парт, что разделяли класс на короткие полосы, и пытался сдержать себя, чтобы не встать и не подойти к брату.
Вчерашняя рукопашная была очередной развлекухой для Эша, а вот для Дина – де-ло серьезным. Он пытался отстоять Тоту. Заставить понять брата, что она не угроза, она хрупкая девушка. Но на языке рычаний, клыков и когтей не особо добьешься понимания. Только лишняя растрата сил. Что касается его лица… загвоздка в том, что Дин получил их до того, как дело дошло до апогея трансформации.
Остается только надеется, что Тоту не наделает глупостей.
Внезапно капли дождя заколотили по окнам, как отбойные молоточки. Ветер за-тормошил деревья, и их лапы, как костлявые пальцы монстра со скрипом зацарапали по влажному стеклу. Погода, в конец испортилась. Небо глухо затянуло бледное солнце гу-стыми черными тучами. Так что о ланче на свежем воздухе, можно забыть.
Со звонком, класс сорвался в столовую.
Дин не стал расспрашивать Тоту о намерениях… он все еще надеялся, что она успокоится, как только окажется среди толпы голодных учеников.
«Холодная погода, для холодной мести». – Подумала Тоту, стоя на пороге столо-вой. Она высматривала в толпе грызунов науки, Эша и поймала себя на мысли, что выгля-дит глупо, когда другие стоят в очереди за едой.
Впрочем… она сюда явилась не для ланча.
Шагнув вперед, ее взгляд поймал Эша и его семейку.
Стараясь дышать спокойно и приказав коленям не танцевать джигу, она двигалась к столику, сжимая в руке балисонг, длинный рукав куртки, отлично скрывал оружие.
Три фута.
Два.
Тоту крепче сжала рукоятку ножа… но мести не суждено было случиться, так как перед ней возник Дин. Его широкая грудь полностью скрыла от ее глаз намеченную цель. Она подняла глаза, а его брови опустились за оправу очков. Ясно, что нахмурился. Ясно, что он что-то подозревает. Плевать.
- Идем. – Произнес Дин.
- Отвали. – Тоту прищурила глаза.
Секундная заминка и он подхватил ее под руки, закинув себе на плечо, как тряпку.
Послышался смех.
- Я сейчас. – Сказал он кому-то и быстро зашагал к выходу.
Колотить в спину и кричать – отпусти меня немедленно, сволочь – бессмысленно. Ее раскрыли.
Открыв пинком дверь, Дин, опустил Тоту на ноги. Отлично, он притащил ее в мужской туалет. Можно подумать, другого места не было для разговора. Железная логика.
- Итак. – Он скрестил руки на груди. – Что ты задумала на этот раз?
- Для начала сними очки. – Тоту тоже скрестила руки, подальше запихав нож в ру-кав.
Уголок его губ дернулся. Он снял очки, убрав их в карман куртки.
М-да... хорошенькая мордашка с расплывшимися под глазами синяками. И, кажет-ся, нос был повторно сломан.
- А теперь, отвечай на вопрос.
- Ничего особенного. – Она непринужденно пожала плечами.
- Ничего особенного? – Возмутился Дин и схватил ее за рукав куртки. Он ловко вытащил балисонг из укрытия и повертел в руках. – Ничего особенного, говоришь? Черт возьми, Тоту! Средь бела дня, устроить поножовщину? Да ты с ума сошла?
- На себя посмотри! – Рявкнула она, одернув куртку. – Тушь под глазами растек-лась или бинокль расплавился, когда на солнце смотрел?!
- Между прочим, этот бинокль, чтобы тебя защитить!
- А я не нуждаюсь в защите, ясно! – Тоту надула губки, отвернувшись к крохотно-му окошку.
- Ведь, знал же, черт возьми, что ты что-то вздумаешь. – Проговорил он, убирая нож в задний карман джинсов. – Нож конфискую.
Тоту резко развернулась, округлив глаза.
- Ты – что? Не имеешь права! – Она даже топнула ногой. Под подошвой что-то треснуло. Уж не пол ли? – Отдай немедленно!
- Отдам, когда подрастешь. – Дин снова скрестил руки на груди.
- Это нож отца. – Тоту едва справлялась с желанием треснуть Дина чем-нибудь тя-желым.
- Отцу и отдам.
- Он умер. – Последний аргумент. И Дин его также отверг, посочувствовав… при этом, нахально заметив, что теперь нож будет у него, пока он не увериться в ее обычном состоянии. То есть – тихая, спокойная и скромная.
Ну, да, как же. Раз так… Тоту лихорадочно перебирала в уме колюще-режущие ин-струменты, которые могла всадить в задницу Эша. Карандаш. Линейка… нет, пожалуй, она сгодиться для шлепка… циркуль… о, Аллилуйя! Канцелярский нож! Тоту зловеще улыбнулась, чуть ли не потирая руки.
Дин нахмурился, шагнув к Тоту. Он прижал ее к стене, положив руки по обе стороны от ее головы.
- Если будет и дальше продолжать думать… мне придется конфисковать весь твой канцелярский набор.
Черт. Дерьмо.
Она задрала голову.
- Тогда тебе придется делать домашнюю работу за меня. Я же не могу чертить пальцем. – … и на тебе, Тоту уставилась на его губы. – Серьезно, Дин. Отдай нож.
- Не могу.
Окей. Смотреть на его губы, было приятно. Кстати, и мысли о том, чтобы сделать в заднице Эша дополнительную дырку, исчезли. Но желание вернуть нож, немного охлади-ли ее пыл.
- Если ты не отдашь мне нож… я тебя ударю.
Дин улыбнулся.
- Я не уверен, что сейчас тебя стоит отпускать без присмотра. 
- Нож. – Вторила она, наплевав на издевку, или заботу. Дьявол, он, и понятия не имеет, что от отца у нее остался этот гребаный нож и воспоминание о тюльпанах. – Отдай мне чертов нож! – Тоту ударила его в грудь. Твердокаменный, как стена. Такую кулаками не возьмешь. Ладно. Попробуем по-другому. И Тоту влепила ему пощечину.
«Ауч». – Подумал Дин, когда ее ладонь со свистом прилетела на его щеку. Щекот-ка, по сравнению с тем, что он может сделать своей рукой… для нее, естественно в хоррр-рошем смысле.
- Отдай. Мне. Нож. – Вторая пощечина. А вот третью, Дин легко пресек, поймав ее руку. 
- Теперь, моя очередь.
Опять же, она не удивилась. Если Эш практиковал подобное, то и Дин не далеко ушел. Яблоко от яблони – рукой подать.
Тоту должна была испугаться… все же инстинкт самосохранения, черт бы его по-брал, где-то блуждал внутри нее. Но она только нахохлилась, приготовившись к нападе-нию. До чего глупо. Боже, до чего все это глупо.
Момент. Дин обхватил ее лицо, и притянул к себе, прижавшись губами.
Он закрыл глаза, впитывая в себя вкус ее губ и тяжелое дыхание, что она выпуска-ла через нос. Впитывал тепло ее тела, через одежду, наслаждаясь драгоценными мгнове-ниями, тесно прижимаясь к Тоту.
Она запротестовала, шлепая наглеца по щекам. Дин только недовольно прорычал, поймав ее за запястья и прижав к стене.
Дьявол, до чего ее губы были мягкими и нежными. Жаль, что ему не удалось углу-бить поцелуй. Его язык натыкался на ее крепко стиснутые зубы. Чертовски жаль.
Отстранившись, Дин посмотрел на Тоту, прикрыв глаза. Он ожидал увидеть в ней ответное желание… потому что ее пощечины уже не были такими отчаянными… и даже румянец, выступивший на ее щеках, говорил об этом... но, черт возьми, она была в гневе. Ее карие глаза потемнели от ярости, а верхняя губа задрожала. И уж точно не оттого, что собирается зарыдать. Хищники, обнажая челюсти, обычно предупреждают о нападении… и Тоту вела себя именно так. Она, почти рычала, оскалив ровные, белые зубки.
Боже… это было… и странно и возбуждающе одновременно…
Тело Дина мгновенно откликнулось, и он чертыхнулся, как бы Тоту не заметила его надувшееся, как индюк, достоинство.
- Если ты еще раз поцелуешь меня, то я… - она выдохнула, не зная, как закончить фразу. Учитывая, что ее руки были крепко прижаты к стене, а ноги Дина мертвой хваткой прилипли к ее бедрам, то, что она может сделать в такой ситуации? Плюнуть ему в лицо?
Дин медленно опустил ее руки, не выпуская из захвата.
- Я уже говорил тебе, какая ты красивая, когда злишься? – Он улыбнулся, потому что Тоту покраснела еще больше. Ее глаза заблестели.
- Отпусти меня. – Процедила она.
- Пообещай, что не наделаешь глупостей. – Прошептал Дин, приложив ее ладони к своей груди. – Пообещай мне, Тоту.
- Я не могу тебе этого обещать. Потому что уверена – Эш начнет первый.
- Он не сделает этого.
- Если я не подойду к тебе. – Хмыкнула она.
- А ты этого хочешь? – Он поднес ее руку к своим губам.
- Кто ты такой? – Возмутилась Тоту, выдернув руку из его хватки. – Ведешь себя, как… как животное…
Я и есть животное, Тоту. Поэтому я и пытаюсь убедить тебя, не делать глупостей. Эш, намного хуже меня. Он опаснее меня. И не, потому что первый. А потому что не зна-ет, что такое сочувствие.
Она оттолкнула Дина, только потому, что он это позволил, и, подхватив рюкзак, направилась к двери. Не хватало еще, кому-нибудь увидеть туалетную романтику. 
- Тоту, - видит бог, он не хотел этого говорить… в противном случае все это при-ведет к неизбежному. Она остановилась. – Если ты подойдешь к моему брату… я причи-ню тебе боль.
Тоту сжала ручку и посмотрела на Дина через плечо.
- Ты уже… причинил мне боль. – И она ушла.
Дин зажмурился, стараясь сохранять равновесие, хотя ему хотелось упасть на ко-лени и заорать во все горло.
- Дин? – Это был Эд. Он держал в руках его рюкзак. Похоже, он видел Тоту, раз его брови были опущены ниже, чем когда-либо. – Что ты ей сказал?
Он открыл глаза, и понял, что смотрит в пол.
- То, что должен был. – Хрип отозвался в его горле.
- Глупо.
На долю секунды, Дину показалось, что начался камнепад, и один из осколков рух-нул рядом с ним. Но это был всего лишь его рюкзак, что бросил Эд.
Дерьмо. Эд никогда не осуждал поступки своих братьев. Но сейчас… поступок Дина был последней каплей в его понимании. Не то, чтобы он был тщедушным… просто, Тоту отличалась от всех многим. Она была другой. Она была верной себе. И это в ней ему понравилось… а Дин все испортил. Как всегда. Пошел на поводу у Эша, вместо того, что-бы отстоять право быть с ней.
Дин подхватил рюкзак и вышел из туалета.
Если он войдет в класс, где его Тоту… кто сказал, что она его? Он только что угрожал ей, а теперь смеет называть ее своей? Идиот. Придурок. Сможет ли он выдержать уроки в трех футах от нее?
Ну, как говорить – назвался груздем, полезай в кузов.
Дерьмо.
Дин постучал в дверь и вошел в класс, извинившись за опоздание. Учитель что-то буркнул и отвернулся к доске. Сев за парту, он мысленно чертыхнулся – Тоту сосредото-ченно что-то рисовала. Ее рука скользила по бумаге со скоростью света. Не его ли портрет она там портит? Хотя, с чего он взял? Она, ведь не из тех, кто после слов – ты такая красивая, станет прыгать на шею и таскаться по пятам. Тоту своевольная птичка и если уж ты испортил все, то стоит проглотить свой язык и не дергаться.
В кармане завибрировал сотовый. Дин достал телефон. Сообщение от Эша.
«Тебе бы не мешало подлечиться. Хреново выглядишь».
Понятное дело, на что намекал Эш. Только вот это дерьмовая идея.
«Пошел в задницу. Сам справлюсь».
Эш ухмыльнулся, прочитав смс. Он кивнул на Тоту и подергал бровями.
Дин показал брату средний палец.
На что тот, легонько постучал пальцем по носу – мол, я все прекрасно чувствую, меня не обманешь, брат.
Он откинулся на спинку стула, снова посмотрев на Тоту.
В сознании всплыл их поцелуй… видимо, последний в их, так и не начавшихся от-ношениях, поцелуй. Те мгновения, те ощущения, что он испытал, целуя ее… он был на грани распада, начиная от дрожи в коленях, до онемения кончиков пальцев. Она была не-вероятна, не смотря на сопротивление. И пусть он лишь коснулся ее губ… она была иде-альна для него. Господи, а этот яростный взгляд… похоже, от мозга до члена существовал единый тоннель. Дин поерзал на стуле, чтобы унять беспокойство в штанах. Краем глаза, он заметил, как ухмыляется Эш. Ублюдок чертов. Благодаря тебе, я теперь буду хранить целибат до конца смерти. А может, к чертям отрежу своего благоверного, чтобы не встре-вал, стоит ему только подумать о девушке, зажатой им в мужском туалете.
Гребаный ад.
В кармане снова завибрировал телефон.
«У тебя в штанах муравьи завелись? Насилуешь стул. Почему бы тебе не трахнуть ее и не успокоиться? Х)».
«Как насчет того, чтобы не лезть ко мне в штаны?».
- Мистер Оуэн? – Подал голос учитель. Нескладный, как баклажан, с лицом за-спанного сурка. Он обращался к Эшу. Тот нехотя посмотрел на учителя.
- Да, мистер Боскет?
- Мистер Валентайл ждет вас в своем кабинете, после уроков.
- Окей. – Он кивнул Эду и Мику, убрав телефон в куртку.
Очередная вибрация. Дин выругался, прочитав сообщение.
«Трахни ее. Я не против. Но не больше».
Как только прозвенел звонок, класс вывалился из кабинета. Дин вышел последним, направляясь к своему шкафчику.
- Так как тебе мое предложение, насчет нее? – С улыбкой спросил Эш, встав рядом с ним.
Дин с грохотом захлопнул шкафчик и развернулся.
- Я что-то не пойму, Эш. Сначала ты говоришь, не подходить к ней. А теперь я должен… - он огляделся по сторонам. Напротив припарковались Эд и Мик. – Должен трахнуть ее только потому, что ты разрешил? А не слишком ли ты, мать твою, охренел?
- Тебе нужно расслабиться, Дин. Ты слишком напряжен. Твой член будет отвлекать всех.
- Мой член не твоего ума дела. Если я захочу кого-то трахнуть, ты об этом узнаешь последним. – Он отпихнул брата, собираясь уйти. 
- Тогда я ее трахну.
Дин резко остановился.
- А что? Раз ты не хочешь, я ей займусь. – Эш пожал плечами. – Она вроде ниче-го… хотя… мне до фени.
Эд и Мик переглянулись. Не самое подходящее время шутить такими вещами.
Дин оскалился. Его карие глаза вспыхнули, став ярко-желтыми. Он рванул на бра-та, но тут же был перехвачен Эдом. Молчун крепко удерживал парня здоровенными рука-ми за талию.
- Только попробуй коснуться ее, ублюдок! И я вырву твое сердце! – Он порывался вперед, но Эд, точно бетонная стена, ни на йоту не сдвинулся с места. – Ты слышишь ме-ня, ублюдок! Я прикончу тебя голыми руками!
Эш смеялся, качая головой.
- Конечно-конечно. – Кивнул он. – Но перед этим я ее трахну.
- Мудила! – Зарычал Дин. Его начало трясти.
- Дин. Дин, успокойся. – Спокойно сказал Эд, усиливая хватку. – Нельзя. Здесь нельзя. Ты должен успокоиться.
- Эй! Эй! – Послышалось за спиной. А потом вперед вышел здоровенный мужик в кожаной куртке и короткими волосами. Затем, второй. Чуть моложе, но сложен так же, как и первый. Он поравнялся с громилой.
- Что за спор, а драки нет? – Спросил второй.
- О какой драке идет речь? – С улыбкой спросил Эш. – Просто мой брат сегодня в плохом настроении.
Громила прищурил холодно-серые глаза, окинув взглядом Дина. Тот зажмурился. Никто не должен видеть его проклятых глаз.
- Не делай глупостей, парень. – Он кивнул Эду. Хватка расслабилась, и Дин глубо-ко вдохнул, мысленно успокаивая своего внутреннего зверя. 
- Так что между вами? Девчонку не поделили? – Спросил молодой.
Дин интуитивно обернулся. Тоту стояла у шкафчика, наблюдая за их стычкой, поджав губы. Она покачала головой и отвернулась.
Дерьмо. Теперь, она подумает, что я сумасшедший.
- А вы кто такие? – Спросил Эш.
- Детектив Шайдер и детектив Никс. – Экс указал на Чарли.
- Копы? – Удивился Эш, присвистнув. – Забавно.
- Что забавного? – Поинтересовался Чарли, встав перед парнем. Они были одного роста и почти той же комплекции. Ну, может на несколько фунтов коп и уступал школь-нику. И чем их только откармливают?
- Это он тебя так? – Спросил Экс, Дина.
Дин молча взъерошил волосы. Ему нужно еще несколько минут передышки, чтобы прийти в себя.
- Ты, вроде, здоровый… а позволяешь оставлять на себе метки. Это, конечно, не мое дело… просто по себе знаю. У меня самого два брата, ублюдка. – Хмыкнул Экс. – Экс. – Он протянул парню левую руку для рукопожатия. Специально. Экс заметил пер-стень на его пальце, пока тот упирался в мощные руки своего друга. Точно такой же был и у директора Валентайл.
Очередной вздох и Дин поднял глаза на Экса.
- Дин.
Экс нахмурился, всматриваясь в глаза парня. Разве бывают такие светло-карие… хотя, нет… упоминание золотых монет, здесь было бы в самый раз. Его глаза были имен-но такого цвета. Золотистого. Погодите… он увидел в них что-то знакомое… до чертиков, знакомое…
- Прогуляемся? Думаю, тебе это необходимо.
Эш выглянул из-за плеча Чарли.
- Эй, вы куда?
- Не переживай, парень. – Встрял Чарли. – Они просто поболтают. Кстати, - он до-стал снимок Эда Мэтью. – Ты знаешь этого парня?
Дождь перестал лить. Потянуло свежестью и влагой, что впитал в себя воздух. Ас-фальт из пыльно-серого, приобрел приятный темно-серый глянцевый оттенок. Листва, шуршащая от легкого ветерка, разбрызгивала мелкие капельки воды. Сосновые столики для ланча покрылись тонкой водяной пленкой с застоявшимися, в углублениях, лужица-ми.
Экс вышел на крыльцо и достал «Мальборо».
Дин поравнялся с ним, убрав руки в карманы куртки.
- Вообще-то здесь нельзя курить. – Заметил он. Дин не был из тех, кто придержи-вался общественных правил… иначе, не устроил бы цирк в коридоре.
- Да? Черт. В мое время, в школе можно было не только курить… но и покупать курево.
Дин искоса посмотрел на копа. В нем было что-то от Пузыря или Халка. Навер-ное…взгляд и скрытая сила.
- Играешь за «Титанов»? – На фотографии, в кабинете Валентайл, эта четверка бы-ла впереди. Дин и Эш по обе стороны от директора. Возможно, любимчики.
- Ага.
- Защитник?
- Ага. – Будто на нем написано.
- Ну, по тебе видно. – Ухмыльнулся Экс, покрутив сигарету в руках. Потом он за-ложил ее за ухо и сложил руки на груди, отчего его куртка, скрипнув, натянулась. – А твой брат нападающий.
- Верно. – Они несколько минут, молча наблюдали за проезжающими мимо маши-нами. – Спрашивайте уже.
Экс посмотрел на Дина.
- Ладно. – Он вытащил сигарету за ухом, снова покрутил. – Знаешь Эда Мэтью?
- Кто такой?
Экс достал снимок и протянул парню, а сам в это время пристально присматривал-ся к его реакции. Казалось, на короткое мгновение брови Дина дернулись, как будто от боли. Но это не из-за снимка. Дин поднял глаза, когда мимо них прошла Тоту. Она не обернулась. Ничего не сказала. Она просто прошла, направляясь в сторону дороги. Дин глубоко вдохнул, пытаясь поймать ее запах, и задержал дыхание.
Черт.
А потом выдохнул.
- Я видел его в школе. Парень не очень приятный.
- В смысле?
Не отрывая глаз от девушки, он отдал снимок копу, переступив с ноги на ногу, точно ему жали кроссовки.
- Снабжал учеников наркотиками.
- И?
- Что – и? Я с ним не общался. Пару раз видел, как он в туалете шифруется с неко-торыми парнями.
- Имена назовешь?
- Честно говоря, я не общаюсь ни с кем, кроме своих.
Понятно. Свое братство.
- Ну, а твой брат или твои друзья, в курсе? – Экс тоже смотрел на девушку.
- Они такие же, как и я.
Да. В этом-то вся и проблема. Эд, Мик и Эш – такие же, как и я. Проклятье на че-тырех лапах.
- Окей. – Экс кивнул, убирая снимок во внутренний карман куртки. – Так это она?
Дин нахмурился, развернувшись всем телом к копу.
- А это имеет отношение к вашему делу?
- Ну… мне любая информация не помешает. – Пожал плечами Экс. – Что касается слов твоего брата… это он, конечно, зря.
Отлично. Еще не хватало, чтобы полиция вмешивалась в их личные дела.
- Кстати… интересный у тебя перстень. – Как бы, между прочим, заметил коп.
Дин по-мужски шмыгнул носом.
- У всех «Титанов» такие? Или только у твоего брата и друзей? – Наконец, Экс по-смотрел в лицо парню. Эти серые глаза заползали в душу, ощупывая невидимыми, но ощутимыми пальчиками.
- Слушайте… мне пора. У меня еще тренировка.
- Окей. Мне было приятно с тобой поболтать, Дин. – Он протянул ему руку. – Береги ее. – Произнес Экс.
Дину показалось, или коп решил дать ему совет, как вести отношения между бра-том и девушкой?
Он неоднозначно кивнул и скрылся за дверями школы.
Ага. Парень что-то знает или покрывает кого-то. Но в любом случае, перстень – это знак своего братства, в котором Валентайл играет важную роль. Ну, если постараться, то парнишку можно и разговорить. А вот с остальными… особенно с его братцем, может выйти и заминка. Тот еще говнюк. 
Черт, и все же его глаза… они знакомы ему. Да и цвет камня, можно с легкостью сравнить с глазами того чудовища, что встретился ему на пути. Только вот загвоздка в том, что людям в жизни не свойственно превращаться в подобных чудиков. Это же не ки-но – бутафорией на дороге даже и не пахло…
Ладно, посмотрим, что скажет Чарли.
Экс сбежал по лестнице, направляясь к девушке. Эта девушка, что причиняла оче-видную боль парню, вовсе не походила на привычных чирлидерш. Она не была искус-ственной пустышкой. Не одевалась, как одеваются девушки игроков. Не вела себя, как нечто особенное в жизни. Она была изящной в своей простоте.
Он подошел к лавке, на которой сидела Тоту.
- Не против, если я присяду?
Тоту мельком бросила на копа взгляд.
- Садитесь.
- Спасибо. – Экс протянул ей руку. – Кстати, я Шайдер…
- … я знаю, кто вы. Полицейский. – Тоту пожала его теплую и большую ладонь. – Тоту Грей. 
- Это так очевидно? – Улыбнулся он.
- Когда вы проходили мимо, ваш напарник назвал вас «долбанутым копом».
Экс хохотнул. Ну, да. А я в свою очередь послал его в задницу. Ауч.
- А ты ничего не упускаешь из виду.
Тоту пожала плечами.
- Вы достаточно громко говорили.
И это тоже. Похоже, их разговоры не станут тише даже на похоронах.
- Так ты учишься с этими парнями в классе?
- Ага. – Она убрала руки в карманы куртки. Солнце пыталось пробиться сквозь за-тянутое небо, натужно выталкивая жалкие лучи. 
- Ну, и… как ты охарактеризуешь их?
Тоту нахмурилась. Странно, что копов интересует именно эта четверка. А может, это простая формальность?
- Разве у игроков в футбол может быть характер?
- А как же без этого? Без характера – в спорт дорога закрыта. В свои школьные го-ды, я тоже играл за команду. Правда она называлась «Металлические быки». Я был за-щитником… как и Дин. Дин, ведь твой парень. – Проговорил он. Тоту посмотрела на копа, поджав губы.
- Он не мой парень.
- Странно, - протянул Экс, потянувшись за «Мальборо». – А мне показалось, что между вами есть отношения. Учитывая, как он смотрит на тебя.
- С каких пор, в полиции преподают сводничество? Я думала, вы занимаетесь ро-зыском преступников и бумажной волокитой.
Экс снова рассмеялся, вытащив сигарету.
- Не против, если я закурю?
- Вы же спортсмен? – М-да… кажется, этот коп и сейчас не пропускает часа, чтобы не позаниматься в тренажерном зале. Огромные мускулы так и играют под кожаной курт-кой.
- Сейчас, я предпочитаю иной спорт. – Он кивнул на сигареты. Экс закурил, осто-рожно выдыхая дым, чтобы он не попал на нее или в ее сторону, когда дул ветерок. – Кстати, - он вытащил из кармана снимок. – Знаешь этого парня?
Тоту несколько минут рассматривала черно-белую фотографию молодого человека. Вытянутое, худое лицо. Черные, как угольки, глаза. Короткие волосы, беспорядочно тор-чать во все стороны. В левом ухе «туннель». На шее, виднеется кусочек татуировки.
- В школе я с ним не общалась. Но он делал у меня татуировку.
Экс выгнул брови. Ого. Школьница-татуировщица. Вот тебе и простушка!
- Ты тату мастер?
Тоту пожала плечами.
- Подрабатываю по выходным. А что?
- Ничего. – Он убрал снимок в куртку. – Ну, а пока ты делала ему татуировку, вы с ним не общались?
- Ко мне приходят не разговаривать, детектив Шайдер. Разговоры отвлекают и ме-ня и клиента. Там нужна концентрация.
- Верно. А в каком салоне ты работаешь?
Тоту покачала головой, ухмыльнувшись.
- Хотите сделать татуировку?
- Нууу… опять же возвращаясь в школьные годы… всегда мечтал.
Она сняла рюкзак с плеча и достала из кармашка визитку – черный квадратик, рас-писанный всевозможными цветными линиями. В центре завитками выгравировано – та-ту салон «Падший ангел».
- Надумаете, приходите.
- Окей. – Экс убрал визитку и затянулся сигаретой.
- Так откуда у него синяки? Брат постарался?
Тоту пропустила воздух сквозь зубы. Кажется, этой хрупкой девушке не особо им-понировал брат Дина. И судя по ее мрачному лицу, она готова была надрать паршивцу задницу. Естественно, эта девушка не из трещалок, но желание выговориться кому-нибудь всегда присутствует, даже у таких, как она.
- Уже дважды. – Проговорила она, сведя брови.
- Расскажешь? – Экс придавил сигарету ботинком, швырнув ее на дорогу.
- Ладно. – Она повернулась к копу вполоборота. – Все началось с пятницы. Эш нагрубил учителю, а в итоге, я оказалась виноватой. Дин заступился за меня. После, мы поехали со всем классом на пикник, за город. Эш в очередной раз устроил – какого черта она тут делает и все в таком духе. Ну, Дин и подрался с ним. Правда, я надеялась, что это-му говнюку тоже достанется. Но на его физиономии, кроме дебильной улыбки ничего не было. А сегодня, Дин пришел с новыми синяками.
- Хм. – Протянул Экс, зациклившись на упоминании пикника за городом. – Где го-воришь, проходил ваш пикник?
- Ну, примерно в трех милях от города.
Дааааа… а ровно через милю, нашли мертвого Эда Мэтью. Интересненько.
- Мг. – Кивнул он. – Что сказать… молодые гормоны шалят.
- Мозги у него шалят. – Буркнула Тоту, высматривая машину. Она достала сото-вый, мельком посмотрев на время.
- Может, тебя подвезти?
- Нет, спасибо. Меня мама должна забрать.
Экс потянулся за второй сигаретой.
- Как знаешь. – У него затрезвонил мобильник. Экс выхватил трубку и нажал на прием. – Я на улице. Общаюсь. Сам тащи свою задницу. – И он отсоединился. – Извини. Напарник звонил.
Тоту улыбнулась.
- Кстати, насчет татуировки, - она поднялась, завидев машину матери. – Если у вас есть свои предпочтения, вы заранее мне отзвонитесь, я набросаю эскиз. На обратной сто-роне визитки мой номер.
- Хорошо. Так и сделаю.
- Так-так. – Протянул Чарли, плюхнувшись рядом с напарником. – Я тут с парнями общаюсь, а он с девчонкой крутит. Старый извращенец.
- Что-нибудь нарыл? – Пропустив слова Чарли, мимо ушей, спросил он.
- Да ничего особенного. Никто в глаза не видел этого Мэтью. По мне так этот чу-дик привидением числился.
- Заметил перстни? – Экс обернулся через плечо. «Титаны» показались на крыльце школы. Эш хохотал, что-то рассказывая парням. Дин, убрав руки в карманы куртки, со-средоточенно смотрел себе под ноги. После, они двинулись в сторону футбольной пло-щадки.
- Ага. – Ухмыльнулся Чарли. – Думаю этот хмырь – Валентайл держит мальчиков на коротком поводке. А у тебя как?
- Да я поговорил с девушкой Дина. И знаешь… этот Мэтью делал у нее татуировку.
- Да, ладно? – Округлил глаза напарник. – Девчонка управляется с машинкой? Ох-ренеть. Куда катятся наши девочки.
- Да не в этом дело. Она с классом, в ту пятницу ездила на пикник. Угадай куда.
Чарли поджал губы, причмокнув.
- Я бы сказал, но боюсь, мои предпочтения не идут дальше каменного века.
- За город. В трех милях отсюда.
- Да, ладно. – Выдохнул Чарли. – В мили от места преступления? Черт! Эти детиш-ки вечно суются, куда не надо.
- А может, это неспроста? – Прищурился Экс. – Надо бы съездить на место.
- Я только – за. – Чарли поднялся с лавки, похлопав себя по карманам. – Я те ска-жу, у них собралась разноцветная четверка. Тот здоровяк – Эд Винч, молчун, каких свет не видел. Но думаю, он соображает быстрее, чем я стряхиваю. Мик Хайрс – весельчак и кутила. Но преданный своему делу и слову.
- И Эшу. – Добавил Экс.
- Ну, лизание задницы еще не отменяли в Хэллвуде. – Заметил напарник с ухмыл-кой. – А Эш, самый забористый. Вундеркинд с замашками себялюбивого педанта. А твой, как?
- Самаритянин. – Выдохнул он, сквозь дым.   
 

ГЛАВА 9


В своей комнате, Тоту лежала на кровати и, слушая музыку, листала учебник по истории. Читать не хотелось, да и она прекрасно знала, какую информацию хранит в себе пузатая книга. Так что ее можно было сравнить с теми пустышками, которые лениво переворачивают страницы модных журналов, а сами витают где-то в прострации.
Дома, как всегда. Ужин. Дежурные вопросы о школе и о предстоящих экзаменах. Между строк – намеки о выпускном бале и кавалере, если таковой у нее имеется. К ее об-легчению – Дин не станет ее кавалером на шумной вечеринке.
Она, вообще, не собирается идти на бал. Так что эту глупую идею, можно похоро-нить вместе с Дином.
Что-то резко ударило в ее окно. Тоту дернулась, сорвав наушники и прислушалась. Очередной удар и камень с глухим ударом упал на ковер. 
Окей. Гостей в полночь она не ждала… если только это не Эш собрался пропустить ее косточки через мясорубку. Хорошо, что матери дома нет. Ни к чему лишние жертвы. 
Тоту поднялась с кровати и аккуратно выглянула в окно.
В лунном свете, она хорошо разглядела огромную фигуру. Прищурилась.
Дин? Какого черта ему здесь надо?
- Тоту! Впусти меня! Мне нужно с тобой поговорить!
Ага. Щаазззз… так и взяла и побежала.
Она отвернулась от окна, раздумывая – может, стоит опустить раму? Но, по стене дома пробежался скребущий звук, словно кто-то усиленно работает наждаком. После, по-казалась голова Дина. Он ловко перекинул ноги и спрыгнул на пол.
- Привет. Я стучал, но никто не открыл. Ты одна дома? Просто я не увидел машину твоей матери.
Тоту скрестила руки на груди, молча уставившись на него.
- Я… эээ… - Дин полез в карман. Она проследила взглядом за его рукой. На стол мягко опустился ее нож. – Хочу вернуть тебе его. Он тебе понадобиться. – Да, если Эш вздумает осуществить задуманное, так хотя бы Тоту успеет ранить его.
Тоту вернулась на кровать, сев на подушках и положила на ноги книгу.
- Я хотел поговорить с… - Дин мысленно чертыхнулся, когда она вдела наушники. Что же, ставить меня в игнор, вполне заслуженно. Он подошел к кровати. – Я… - в науш-никах раздался шум. – Тоту! – Дин вырвал наушники и отшвырнул проигрыватель в сто-рону. – Я хочу… черт возьми… - пришлось и книгу туда же отправить. – Я пытаюсь с то-бой поговорить, черт возьми!
Тоту скрестила руки и ноги в щиколотках, уставившись на полку с учебниками.
- Я хочу поговорить с тобой…
- … вот именно. – Буркнула она, не смотря на него. – Это ты хочешь поговорить, а не я.
- Я хочу извиниться за… - зашибись. Отвернулась. Улеглась на бок. – Я хочу изви-ниться за свои слова и… - дерьмо. Тоту легла на живот, уткнувшись лицом в подушку. – Поступки… за то, что сделал тебе больно. Я не зна… - Дин осекся, услышав прерывистые всхлипы. – Отлично. Теперь, она плачет. Вот я придурок! – Тоту? Тоту, не плач, пожалуй-ста. Прости меня. Я придурок. – Вот же, дерьмо. – Я не знаю что со мной. Совершенно не понимаю. И… - а вот тут Тоту подняла голову, хихикая. – Тоту?
- В одном ты прав – ты придурок. – Проговорила она, сквозь смех и снова опустила голову на подушку, повернув лицо в его сторону. – Мне плевать на слова и поступки. Что касается боли… мне было больно, потому что ты забрал нож отца. А я тебе говорила, что он умер. Это единственная вещь, что осталась от него в память. Ну и… татуировка. Когда мне исполнилось два года, отец подарил мне тюльпан. – Тоту заложила руки под подушку. – А потом… он умер.
Дин был в замешательстве. Тоту открыла для него самую потаенную дверь своей души… а он все воспринял не всерьез. Многие умирают… ну, и что? А для Тоту смерть отца, даже после стольких лет, оставалась болезненной темой.
- У каждого есть вещи, оставшиеся от близких. И каждый раз, смотря на ту или иную вещь, ты вспоминаешь о человеке только хорошее. Иногда, это помогает жить дальше. У меня не было воспоминаний, об отце. Только слова матери… только ее слова. Мне пришлось выдумать проекцию воспоминаний об отце. Поэтому этот нож и татуиров-ка, так важны для меня. 
- Прости. – Хрипло проговорил Дин. Ему захотелось ударить себя по яйцам за то, что причинил ей боль.
- Мама рассказывала, что отец был охотником. Он сам сделал этот нож. А когда мне исполнилось шестнадцать, она подарила его мне, от его имени.
- А татуировку… когда ты сделала ее? – Он сглотнул. В горле жутко пересохло. Похоже, совесть умеет не только локти кусать, но и иссушать организм.
- В это же время.
- Черт… Тоту… я действительно придурок. – Дин потер лицо.
- Ты же не знал. Как и я о твоем перстне. Он фамильный? – Тоту повернулась на бок.
- Да. – Он посмотрел на цитрин, играющий в свете настольной лампы. – Он при-надлежал моему отцу. Он умер, когда мне было семь… Эшу около того.
Тоту села, подложив под себя ноги.
- Как это случилось?
Дин опустил глаза, словно ему было стыдно говорить об этом. После, поднял, пой-мав взгляд Тоту. В них сквозило знание, какого потерять отца и жить без него.
- Он застрелился. – Он тяжело вздохнул, зная прекрасно, что это ложь. – Мне не спалось. Я собирался почитать комикс, который всегда держал под подушкой. Достал фо-нарь… залез под одеяло с головой… как раздался хлопок. Сначала, я подумал, что это лопнула лампочка. Потому что звук был именно таким. Решил проверить. Отец всегда засиживался в кабинете. Туда я и направился. А когда вошел… - его передернуло. – Он сидел в своем кресле, а с виска стекала струйка крови.
Тоту захотелось прикоснуться к нему… что говорить, ей хотелось обнять Дина и пожалеть. Они, оба потеряли отцов и оба были, в каком-то роде, неполноценными детьми.
- Эш тоже видел? – Прошептала она. Тогда бы она поняла, почему его брат такой бесчувственный.
- Нет. Он испугался и даже не вышел. Последний раз, Эш увидел отца на похоро-нах.
Черт. Она все же прикоснется к нему. Тоту протянула к его лицу руку и погладила по щеке.
- Мне жаль.
Он вздрогнул, удивленный ее нежности.
- Мне тоже… твоего отца. Хуже, наверное, когда его совсем не помнишь.
- Мне бы не хотелось помнить, как моего отца убили… и помнить его мертвое ли-цо.
- Его убили?
Вот дерьмо. Да они родственные души, черт возьми!
- Да. Отца убили на охоте. Безбашенные браконьеры. А мой отец… - она хмыкнула. – Был законченным гринписовцем… он охотился по правилам.
Так они сидели некоторое время – молчали. Ее рука на его щеке. А он, как приду-рок, вцепился в перстень отца.
- Могу я посмотреть на нее?
Тоту кивнула, понимая, что Дин имеет в виду. Она повернулась к нему спиной и, собрав волосы в хвост, откинула на плечо.
Это был не просто рисунок или его отпечаток. Это был действительно настоящий, живой цветок со всеми прожилками и краплениями, не смотря на то, что все было выпол-нено в одном, черном цвете. Тот, кто сделал эту татуировку, обладал мастерством высше-го пилотажа. Просто невозможно поверить, что мастер смог передать не только эскиз с картинки, но и жизнь. Дину, даже захотелось приложить вазу с водой, чтобы тюльпан не засох. Настолько он был реален.
- Он совершенен. – Прошептал он, легонько обводя контуры цветка. – Такой же со-вершенный… как и… ты…
Тоту не обернулась.
- Почему ты так говоришь? – Шепотом спросила она. Он не видел, как густо залил румянец ее щеки.
- Потому что это правда. – Дин отнял руку. – Я… - он взъерошил волосы рукой. – Я хочу… защищать тебя…
Окей… кое-что он еще хотел… например, поцеловать ее по-настоящему, а не бить-ся носом в тупик… образно выражаясь.
- Тоту? – Тихо позвал Дин. – Эй? – Когда она не шелохнулась, он пересек кровать, опустившись перед ней на колени. Она смотрела в окно, затем перевела взгляд на него. – Ты в порядке? – Он взял ее за руки. Такие горячие и мягкие.
- Ты же знаешь, я не из этих легкомысленных девиц, которых стоит только пома-нить пальцем, и они тут как тут.
- Знаю.
- И я не из тех, кто бросается на шею парням, только потому, что они называют те-бя красивой и… совершенной. – Это слово, Тоту произнесла на выдохе. Дин сглотнул. Напряжение пробежало по его позвоночнику и ударило в пах. Черт…
- Я знаю, что ты хочешь сделать сейчас.
Ну, похоже, от ее пристального взгляда, у него вырос плакат на лбу – я хочу тебя поцеловать и еще кое-что сделать…
- И это ничего не изменит… после.
- Знаю. – Сквозь зубы, проговорил Дин. Но он лелеял надежду, что Тоту будет его девушкой.
- Потому что это будет неправильно.
- Неправильно? – Он нахмурился.
- В смысле… ты парень из «Титанов». Тебе нужна девушка подстать, а не я – скромная простушка.
- Ты не простушка… и ты не скромная… - улыбнулся Дин, вспомнив, как она драз-нила его в машине.
- Все равно. Этот поцелуй ничего не изменит.
- Не уверен. – Он покачал головой, выпустив ее руки из своих ладоней. – Не уве-рен, что это будет так, как ты говоришь.
- Эш…
Он хотел почувствовать ее губы сейчас и плевать на Эша. 
- … к черту Эша! – Выпалил Дин и, подавшись вперед, смял ее губы в поцелуе.
Поцелуй был восхитительным, как и ее стон, вырвавшийся из груди. Она не сопротивлялась, не сжимала челюсти… она впустила его язык и Дин зарычал, переместив руку на ее затылок, другой, удерживал за плечо. Он целовал ее, как и подобает мужчине – собственнически. Тоту стащила с него куртку и вцепилась в его плечи, притягивая, увлекая за собой на кровать.
Когда она вытянулась на мягкой горизонтали, а огромное тело Дина нависло над ней, она закусила нижнюю губу, отчего вызвала в нем глухое рычание. Его руки мягко очерчивали контуры ее тела, не торопясь оказаться под одеждой.
Но он так очевидно этого хотел.
Кожа к коже. Он хотел ощутить ее кожу своей кожей. Ее плоть своей плотью.
Пульсация в паху усилилась, когда она выдохнула его имя, сквозь поцелуй.
Дьявол, он так хотел ее…
Стянув с него футболку, Тоту восхищенно разглядывая его тугие мускулы… куби-ки пресса… темную дорожку волос и… о, боже… Дин возбужден сильнее, чем тогда в машине.
- Ты не прав насчет меня. – Проговорила она, пока его губы прокладывали дорожку из поцелуев вдоль шеи.
- Ты о чем? – Пророкотал он. Его ладонь опустилась на ее грудь. И пусть Тоту была еще в домашней одежде, он знал, что под тканью нет ажурных чашечек, что скрыли бы от него, ее великолепную грудь… он явно ощущал ее возбужденные соски.
- Ты…
- … красивая… - закончил он и снова поцеловал ее. Томно, опаляя ее горло и язык. Она простонала, ощущая, как жар распространяется между ее бедер. Прикасаться к его идеальной груди было неописуемо. Такое крепкое, гладкое, как замша. Напряженные му-скулы, точно изящные фигурки, перекатывались под ее пальцами. – Ты… такая краси-вая… - он зашипел, когда Тоту схватилась за пояс его джинсов. Она хотела его – это было видно по ее глазам. Карие – спокойные, превратились в голодные – черные. Ее губы дро-жали от нетерпения, а пальцы ловко схватились за молнию.
Он готов дать ей все, что она попросит… готов отдать себя… свою чертову жизнь…
Почему бы тебе не трахнуть ее и не успокоиться?
Дин тряхнул головой, сконцентрировавшись на лице Тоту. Она почти справилась с молнией… учитывая его размер возбуждения, тут понадобиться тяжелая артиллерия.
Трахни ее. Я не против. Но не больше.
- Черт! – Рявкнул Дин и резко соскочил с кровати. Он живо подхватил куртку, прикрывая пах, потому что Тоту оказалась на редкость очень сильной. Она просто разорвала молнию надвое. А сверкать перед ней своим стояком было как-то неловко. – Дерьмо.
Отлично. Вовремя же ты братец влез в мою голову. В самый подходящий момент, черт бы тебя побрал!
- Что случилось? – Тоту села на кровати, непонимающе хлопая глазами. – Я сдела-ла тебе больно?
Больно? До чего смешно. Девушка заботиться о мать-его-благополучии.
- Нет. Ты все правильно сделала. Просто… я не могу.
- Не можешь? – Она поднялась, шагнув к Дину. Тот отскочил к столу, ударившись задницей.
Черт возьми. Если он сделает это с ней, значит выполнит очередную прихоть свое-го братца. Он не может, снова идти у него на поводу.
- Не понимаю? Дело во мне? Я… - она задумчиво хмыкнула. – Тороплю события?
- Нет-нет. – Дин выставил руку вперед, останавливая ее. – Ты здесь не при чем. Де-ло во мне. Я… я не могу… я… я не готов к этому.
Тоту изогнула бровь, улыбнувшись.
- Более чем, готов. – Она возобновила шаг.
- Тоту, не сегодня. Пожалуйста. Мы не будем делать этого… сегодня.
- Потому что у тебя нет…
- … не из-за этого. Господи, Тоту, просто пойми, что сейчас я не могу этого сделать с тобой. 
- Окей. – Протянула Тоту.
- Мне лучше уйти.
- Уверен? – Черт, да что я привязалась к нему. Я же не из легкомысленных, кото-рые хватаются за оргазм, который вот-вот ускользнет!
Дин лихорадочно закивал. Если он не уйдет, то согласиться с предложением Эша. Вообще… это предложение было на какое-то конкретное время. Получается… если он и будет с Тоту, то… вот, дерьмо!
- Извини меня. – И он метнулся в окно. Тоту едва сдержала крик. Мало ли, может он решил разбиться к чертям? Она бросилась за ним, провожая взглядом его ускользаю-щую фигуру.


Дин добрался до своей машины, которую оставил в квартале от дома Тоту. На слу-чай, если она увидит ее и сразу отметет всякие попытки с ним поговорить. Но случилось кое-что похуже… хуже, чем он ожидал. Гребаный Эш влез своими клешнями в его голову и вспорол мозг. Это хреновое заклинание, считаное с телефона, было, как расплавленный метал на израненную кожу. Он не может заниматься любовью с Тоту, потому что этот ублюдок будет светиться от счастья, что снова выиграл. Позволил своему братцу унять свой животный аппетит. 
Он залез в машину и заблокировал двери, не зная, почему. Тоту не станет бежать за ним. Не станет пытаться вернуть его в свою постель.
Ох ты, черт. Это пытка, устроенная Тоту, будет теперь светиться перед его глаза-ми, как постер с обнаженной, грудастой блондинкой.
Вот, дерьмо. Дин опустил глаза вниз, и покачал головой. Тоту не только смелая и страстная. Она сильная. Уж не страсть ли в ней породила такую силу? Господи, могу себе только представить, какова Тоту будет для него, когда он войдет в нее.
Молниеносная подача крови в пах и его член, как по взмаху волшебной палочки, сам стал подъемным шлагбаумом.
- Уймись, старик. – Какой раз он уже говорил это своему другу? Ах… около шести или семи раз. Три из них пришлось уступить в душе. Дерьмо. Похоже, он извращенец.
В куртке затрезвонил сотовый. Дин нехотя достал игрушку и нажал на прием.
- Да?
- Копы что-то вынюхивают. – Проговорил Эд. – Те, что приходили сегодня утром. А сегодня не подходящий день для людей.
Черт. Время кормежки.
- Они на нашей территории? – Уточнил Дин, вставив ключ зажигания.
- Близко. Мы их заметили в том районе, где устраивали пикник.
- Окей. Скоро буду.
Он выжал педаль газа на максимальную скорость. Колеса взвизгнули, и машина сорвалась с места, оставив после себя черные полоски от протекторов.
Дома. Деревья. Все сливалось в одно неровное, серо-грязное пятно с яркими разно-цветными огоньками света.
Время кормежки. Черт возьми, время кормежки. Это хреновое время. А еще хрено-вого то, что поблизости находятся люди.
Эшу будет плевать на что охотиться… да именно на что… этот бесчувственный сукин сын, совершенно теряет контроль, стоит его рукам и ногам превратиться в четыре мощные мохнатые лапы.
Проклятье. Дин бросил взгляд на перстень и сжал руль. Это проклятье бродит с ним уже несколько лет. Да, в этом есть и плюс. Он сильный, выносливый… почти бес-смертный. Но гребаные инстинкты, вроде кормежки и спаривания иногда выбивают из колеи. Черт бы побрал это дерьмо!
Он резко нажал на тормоза, у большого стенда – «Добро пожаловать в Хэллвуд» и заглушил мотор.
Выбравшись из машины, Дин быстро разделся догола. Собственно, ему было наплевать, если кто-то из автолюбителей, увидит его и бросился со всех ног. С первым прыжком его тело издало жуткий хруст. А в следующий прыжок на асфальт, с глухим звуком, приземлилось нечто огромное, черное и мохнатое.
Челюсти обнажились. Глаза-цитрины, засияли, как яркое солнце.
Дин завыл и устремился в широкую завесу леса.


- Не хило, школьники отдыхают. – Заметил Чарли, освещая фонариком поляну. Бу-тылки из-под «Короны», осколки, остатки недоеденных сосисок и зефира, все это валя-лось на земле. В центре, сложенные кучкой поленья, с выжженным ореолом вокруг недавнего костра… и ботинок. Экс достал платок, подцепив лыжу 14 размера, и откинул на землю. – О. А это уже походит на драку после пьянки. Помнишь, как мы с тобой года два назад так оторвались?
- Ага. Только тогда на асфальте валялись твои трусы. – Буркнул Экс, двигаясь к высоким, как великаны, деревьям.
- Вот, поэтому я и не ношу трусы. Чего зря растрачивать добро. – Он последовал за напарником.
Через десять футов, показалась обнаженная поляна, с покосившимися деревьями, как будто здесь прошел ураган, сворачивая все под корень. На некоторых стволах видне-лись глубокие и длинные царапины. На земле вмятины от следов крупного животного… или животных. Следы путались между собой, походя на глубокие борозды от хомута.
- Твою мать… это что еще такое? – Чарли присел перед отпечатком йети.
Экс потер подбородок.
Черт. Значит, это животное обитает здесь. В этом лесу. Отлично. И как только он не напал на подростков? Может, успел еще кое-кем перекусить?
- Слушай, Чарли. Мне надо тебе кое-что рассказать.
Чарли обернулся через плечо, состроив гримасу – кого ты еще успел трахнуть, пока я работал?
- Ну?
- Когда я оставил тебя на дороге, то мне кое-кто… - что… - встретился.
- Неужели Памела Андерсон?
Если бы. От такой груди я бы не испугался и не думал – как бы побыстрее забрать твою задницу отсюда и не свалить побыстрее.
- Видишь эти следы? Знаешь, кому они принадлежат?
- Думаю… снежному человеку. Потому что медведи у нас не водятся. По крайней мере, вблизи города.
- Это следы оборотня. – Экс достал сигарету и закурил.
- Оборотня? – Чарли заржал. – Ты слишком много ужастиков смотришь на ночь, сынок. Памперсы еще не жмут яйца?
- Не смешно, твою мать. – Рявкнул Экс. – Я видел его собственными глазами, как тебя сейчас. Здоровый, футов восемь. Мохнатый. И глаза… черт, у него были глаза, как у этих парней камень в перстне.
- Тогда я не понял. – Чарли постучал пальцем по подбородку. – Почему ты до сих пор живой? Или ты приведение, или мой личный ангел-хранитель? Хотя, нет. – Он скри-вился. – Из тебя хранитель, как из меня Мальчик-с пальчик.
- Не знаю, почему он дал мне уйти. И слава яйцам. Но я уверен – это оборотень. Черт, я и сам не могу в это поверить. Но это так. Иначе, откуда взяться этим следам.
Чарли походил из стороны в сторону. Похлопал по карманам, достав конфету. Раз-вернул фантик и отправил леденец в рот.
- Не знаю, откуда они здесь взялись… но это дерьмо попахивает дерьмом. Тебе не кажется?
- Эскалоп обнаружил в ранах Мэтью волоски. Они принадлежат волку на сорок процентов. Остальной процент не известен. Может, потому что в генетике пока еще нет такого выражения, как оборотень? А раны на теле Мэтью? А отсутствие сердца?
- Оу, - присвистнул Чарли, покатав конфету во рту. – Так может это сатанисты? – Он поставил ногу на поваленное дерево. 
- Я тоже так думал… пока не увидел этого монстра.


- Где ты, мать твою, шляешься! – Прорычал Эш, появившись из-за деревьев. Его массивное тело, покрытое густой и черной шерстью, переливалось в свете луны, оттеняя синим цветом. Яркие глаза-цитрины пылали. За его спиной появились – Эд и Мик. Их шерсти от холодно серого до медного цвета. – Эд полчаса пытался до тебя дозвониться! – Ноздри с шумом втянули воздух. – Ах, так ты был у своей сучки. Судя по запаху, ты трах-нул ее!
Дин угрожающе обнажил клыки и зарычал.
- Не твоего ума дело!
- Дин трахнул сучку! Дин трахнул сучку! – Волк рассмеялся громким лающим сме-хом.
- Заткнись! – Прорычал он и прыгнул на брата, свалив того с ног. Они закружились, все дальше оттеняясь вглубь леса, кусая друг друга и царапая когтями.
- Сейчас не время драться! – Прорычал Эд, втискиваясь между братьями. Он клац-нул зубами, чтобы парни немного охладились. – Нам не нужны свидетели!
Эш мотнул мордой и оскалился.
- Это верно. Нужно прикончить их.
- Нет! – Рявкнул Дин, ударив лапой об землю. – Ты не станешь трогать этих людей!
- Тебя забыл спросить, ублюдок!
- Успокойтесь! Оба! – Прорычал Эд, смерив их тяжелым взглядом. Эш фыркнул, непрерывно ходя из стороны в сторону. – Дин прав. Мы не должны нападать на людей.
- Что? – Он резко развернулся. – Что ты сказал, Эд. – Не просто вопрос. А нежела-ние понимать, когда перечат вожаку, коим он себя возомнил. – Ты против меня, Эд? – Шерсть Эша встала дыбом. – Ты против нас?
Нас – он говорил о Мике, о себе и о том, кто все это придумал. Только не Дин. Он на стороне Эда.
- Я против того, чтобы убивать людей. Мы уже прикончили одного. Разве этого не достаточно?
- Не достаточно. – Хищно оскалился Эш, прищурив цитриновые глаза.
- Ты не контролируем. – Проговорил Дин. Его верхняя губа задрожала. – Если ты будешь, палить во все попало, нам придется посадить тебя на паек.
- Черта с два! – Эш и прижался к земле, готовясь к прыжку. Его взгляд не отрывал-ся от братьев. Пасть раскрылась, а из груди вырвалось рычание. Он оттолкнулся лапами, но тут же был сбит Эдом, в лобовую. Эш отлетел в сторону, пробив дерево.
- Ты отходишь от намеченного плана, Эш. – Прорычал Эд, не отрывая глаз от вол-ка. – Нам не нужны жертвы… ты сам знаешь, кто нам нужен.
Эш поднялся на лапы и тряхнул головой.
- Ладно… Эд… но тебе придется меня накормить как следует, чтобы я не сорвался на этих мешках с костями. – Он коротко рыкнул и, отвернувшись, рысцой побежал прочь.


ГЛАВА 10


Физкультура. Спорт – это жизнь. Что касается меня – спорт это полное дерьмо.
Может, потому что я снова в не настроении? Все раздражает, вплоть до дрожи в те-ле. Странное гудение внутри меня, сводит с ума. Колени трясутся, руки дрожат. Чувст-вую себя параноиком в третьей степени. Но это явно не из-за вчерашнего. Не из-за Дина. Не думаю, что меня выворачивает наизнанку, только потому, что он сбежал, как трус. Хотя, в его штанах было все прекрасно видно, насколько возбуждение разрывало его ширинку. А после его ухода, я не могла уснуть почти до утра. Теперь, беспокойство в теле только возрастает. Меня бросает то в холодный пот, то в жар, словно заперли в печи под триста градусов. Хочется разодрать свою кожу в кровь, чтобы унять зуд. Дааааа… этот зуд не похож на неудовлетворенное желание. Этот зуд, не что иное, как кишащие под кожей черви. Я слышу, как они шаркаются и скрипят. Это сводит с ума. В голове звук намного сильнее. Они шепчутся в моих ушах и как будто хихикают. Что за черт?
Тоту размяла плечи и похрустела шеей. Не помогло. От треска суставов, ее пере-дернуло и свело живот.
Свисток.
Ох, мисс Анхел. Женоподобная лесбиянка и стопроцентная феминистка. Тощая и длинная, как палка, с белыми волосами, гладко стянутыми в конский хвост. Глаз почти не видно из-за обилия темных теней и фунта туши. Вытянутое, с впалыми щеками, лицо, бледное, как снег, с яркими румянами. На губах-клешнях (той же формы и размера… она и говорит, будто клешни клацают), толстый слой алой помады. Ну, вылитая кукла Кабу-ки.
Очередной свисток.
- На постройку! – Приказала мисс Анхел.
Девочек в классе было двенадцать. Всего учеников класса двадцать пять. Мужчины превосходили в этом. Ну, не судьба ли быть запертой среди оголодавших тестостеронов?
Выстроившись в шеренгу, мисс Анхел встала перед нами, убрав руки за спину.
- Рассчитайсь!
- Первый!
- Второй!
- Первый!
- Второй! – И т.д. Пока очередь не дошла до Тоту. Она всегда стояла последней. Не потому что уступала Миранде в росте, и она стояла в первых рядах. Они были одного ро-ста, пять футов и шесть дюймов, и одной комплекции… за исключением силиконовых сисек, выпирающих из-под формы чирлидерши.
- Первый – бегут сорок кругов. Вторые – на разминку.
Девочки минорно вздохнули. А что касается Миранды и ее приспешниц… так эти сучки сели на скамейку, будто приглашение на кросс не для них. Миранда начала хва-статься новым лаком на ногтях, а подружки обожествлять акрил.
Ничего удивительного… мисс Анхел, в свои молодые годы была такой же высоко-мерной выскочкой. Чирлидершой, высокого полета. Так, что она не была против того, чтобы ее любимицы занимались своими делами.
Итак. Пока, первая четверка, не считая Миранду и ее подружек… хм, наворачивала круги, остальная четверка расположилась в центре круга.
- Наклоны! – Скомандовала мисс Анхел. – Вперед! Назад! Влево! Вправо! выпря-мились! – Команды сыпались одна за другой. – Наклон! Чтобы грудь прижималась к ко-леням, и зафиксировать позицию!
Дерьмовая позиция. Особенно под музыку Линдси Лохан. Такая хрень больше го-диться для подтанцовки, а не для занятия спортом. Уши стынут от мерзкого голоска, а су-хожилия вот-вот разорвутся. Острая боль под коленями и тяжело дышать. Но она терпит. Отчаянно терпит боль, потому что ей это нужно, чтобы унять дрожь в теле.
А мисс Анхел ходит кругами вокруг девочек. В ее руках излюбленный инструмент помимо свистка. Длинная палка с резиновой лопаткой. Такими обычно преподают уроки плохим мальчикам, если вы понимаете, о чем я.
Вообще, все это напоминает казарму. Спортзал – военная спортплощадка. Мисс Анхел – фашист в юбке, а они прибывшие новобранцы, терпящие пытки военной подго-товки. Ее любимицы – приемыши Адольфа Гитлера.
Тоту повернула голову в сторону. Одна из девчонок, толстушка, с животом Санта-Клауса, скулит, пытаясь выполнить команду, за что и получает шлепок импровизирован-ным хлыстом по заднице.
Ох, лучше тебе не подходить ко мне со своим гребаным кнутом, фрау Зингер, ина-че я засуну его тебе в задницу.
- Выпрямились! – Рявкнула мисс Анхел.
Тоту выдохнула сквозь зубы, пропуская стреляющую боль через все тело. Обер-нувшись, она увидела Дина и его друзей, что выходили из мужской раздевалки. Они направлялись в тренажерный зал, что прилегал к спортзалу. Парни там частенько зависа-ли, чтобы подкачать и без того налитые свинцом, мускулы. Дин коротко посмотрел на Тоту и скрылся за дверью.
- Упор лежа! Колени согнуть! Руки на ширине плеч. И чтобы подбородок доставал до пола. 
Черт, до чего же у нее противный голос. Хриплый, как у больного раком горла.
- Раз! Два! – Начала считать тренер, прохаживаясь вдоль линейки пыхтящих уче-ниц.
- Охренительно. – Проскрипела Тоту, отжимаясь от пола. Еще несколько подходов, и ее подбородок вместе с руками врастут в запятнанный пол.
Ну, может это и к лучшему, потому что от сводящей боли, зуд и дрожь, спрятался в тени. Наступила небольшая приятная боль, от которой хотелось выть.
- Бегущие, сужаем круг. Остальные, к станку!
Окей. Это будет круто.
Станок тянулся от стены до стены, вдоль окна, примерно в четырех футах от пола. Так что придется попыхтеть, чтобы поднять ногу.
Тоту чуть не заржала, наблюдая за толстушкой, когда та пыталась поднять ногу. Больше походило на то, что она собирается пописать на столб, делая при этом титаниче-ские усилия. Мисс Анхел, любезно помогла нескладной девочке, задрав ее ногу так, что у нее треснули штаны, и, кажется еще что-то…
Ладно.
Она задрала ногу, прижимаясь всей грудью к бедрам, глубоко вдыхая и медленно выпуская воздух. Мышцы орали, опаленные огнем. Сухожилия так сильно натянулись, что Тоту слышала, как они издают свистящий звук, точно закипает вода. А может, это звуки доносятся из ее груди? И все же… не смотря на адскую разминку мисс Анхел, Тоту благодарна ей. Это поможет ей успокоить тело и разум… и непонятно откуда-то взявшу-юся ярость… да, именно ярость. Это не нервы, здесь успокоительным не обойдешься.


Как только парни вошли в тренажерный зал, Эш первым делом запрыгнул на бего-вую дорожку. По его словам, в беге большой плюс – можно убежать и догнать. В этом он преуспел, это точно.
Эд и Мик засели за гантели. Дин принялся за штангу.
Ухватившись за гриф, он отжал штангу от груди и выпрямил руки, крепко стиснув зубы и выдыхая через нос. Мышцы напрягались, когда он толкал груз вверх. Пот высту-пил на висках, прозрачными бисеринками. 
Никто не говорил. Сквозь молчание доносился монотонный гул беговой дорожки, музыка из большого зала и равномерное дыхание.
Часы, висящие на стене, точно метроном, отсчитывали минуты до окончания уро-ка.
Дин опустил штангу на стойку и глубоко выдохнул, вслушиваясь в трель колотя-щих гантелей. Он сел, потянувшись за бутылкой воды. Сделал глоток. Вытер лицо поло-тенцем и поднялся.
- Эш, может, объяснишь?
Эш отмахнулся, только увеличив скорость. Дин встал рядом, пристально смотря в лицо брата. Они чертовски похожи, только Эш на пару дюймов ниже. Но только внешне. Мыслями и характером – они чужие друг другу.
- Эш? – Настаивал Дин, скрестив руки на груди. Брат выругался и вырубил дорож-ку, ловко спрыгнув на пол.
- Ну, что тебе надо? – Он схватил полотенце и вытер пот с лица.
- Я хочу чтобы ты объяснил – почему Тоту угроза.
Эш скривился и обойдя брата, плюхнулся на скамейку. 
- Черт. Я только забыл об этой су… матохе. А ты снова напоминаешь мне.
- Объясни. – Дин нахмурился.
- А это важно?
- Что за философскую херню ты там нес у костра? Слоны, мыши, палка? Что за дрянь ты имел в виду?
- То и имел в виду. – Эш пожал плечами, схватив бутылку с водой. – Черт, что за дерьмо играет в зале? – Проговорил он, делая маленькие глотки воды. – Кто додумался включить такую хрень?
-  Миранда. – Ответил Мик, усаживаясь за тренажер, спиной к окну. Ухватившись за ручки, брат потянул на себя груз, чуть наклонившись вперед, поднимая и опуская руки. Под борцовкой, спина парня расширялась, мышцы бугрились.
- Ах, да. – Кивнул Эш. – Так ты, хочешь, чтобы я объяснил тебе? – Он посмотрел на Дина. – Окей. Если она будет с тобой, то это нас раскроет. Ты же не сможешь вечно скрывать от нее правды – кто ты на самом деле. Верно? А еще я думаю, ты втюхиваешься в нее, Дин. И это угроза для нас… для нашего дела.
- Втюхиваюсь?
Послышался смачный звон груза и ругательство.
- Думаешь, я не вижу, какими глазами ты на нее смотришь? Как ты ведешь себя с ней? – Эш покрутил бутылку. – Да, может я может и перегнул палку тогда в коридоре. Может, я и был слишком груб с ней на том чертовом пикнике. Но ты, Дин… то, что ты сказал мне – ты и я… я понял сразу, ты к ней испытываешь нечто больше, чем желание трахнуть. Поэтому я и предложил тебе сделать это. – Он ухмыльнулся, пристально всмат-риваясь в глаза брата. – Почему ты не довел это до конца, Дин? Испугался?
- Что ты можешь знать о любви, если никогда сам не любил. – Процедил Дин.
- Да, ладно? А помнишь… - он нахмурился. – Как ее…
- … Нэнси. – Вставил Мик, развернувшись к ним.
- Верно. Помнишь, каким я был, когда увидел ее? Я втрескался в нее по уши. А в итоге…
- … поимел ее и отправил к чертям. – Договорил он.
- Да. Но до того, я бегал за ней, как хвост. Я вел себя так же, как ты ведешь себя сейчас с ней. И это, брат мой, дерьмово. Я не хочу, чтобы девка встала между нами. Меж-ду нашими делами, о которых нам не стоит забывать.
- Глупо давать советы тому, у кого есть девушка.
Эш рассмеялся, привалившись спиной к стене.
- Ты о Миранде? Брат. Она нужна мне только для секса. Миранда хорошо трахает-ся, - он склонил голову, бросив взгляд на Мика. Тот довольно улыбнулся. – Мик это зна-ет. Я это знаю… только Эд у нас до сих пор девственник.
- Предпочитаю чистый продукт. – Проговорил Эд, переложив гантель в другую ру-ку.
- И ты это прекрасно знаешь. Или забыл, как она отсасывала тебе в кабинете исто-рии? – Эш лукаво прищурился.
Дина передернуло, от его слов.
Черт. Дерьмовое воспоминание, как удар под дых. На его губах привкус блеска … а после на члене… а после он в ней… дерьмо.
- Слушай, - он поднялся со скамьи и положил руку брату на плечо. – Я был бы не против, если бы ты поступал так же, как и я с Мирандой. Черт, да помниться мы с тобой трахали девок каждый чертов день и не заморачивались. Но ты же не поступишь с ней? Так? Ты не сможешь… а значит, что-то щелкнуло в твоем сердце. Поэтому послушай сво-его брата… сделай это с ней и выброси из головы.
- Пошел ты. – Дин скинул его руку. Он двинулся к штанге.
- Только не думай, что я завидую тебе и поэтому так говорю. – С улыбкой прогово-рил Эш.
- Ты не завидуешь, Эш. – Дин снял штангу с подставки и опустил на грудь. – Ты ревнуешь. – Рывок, так что хрустнули суставы в руках. – Ревнуешь, потому что я не та-кой, как ты.


Бег – отличный способ расслабить тело. Только не на сороковом круге, когда ноги уже не чувствуют пола, а легкие взрываются гипоксией. Соленый пот, пропитавший фут-болку, обжигает разгоряченное тело. Тоту старалась удерживать ровное дыхание, и ров-ный темп бега. Попеременно, мисс Анхел, приказывала бежать вприпрыжку, высоко под-нимая колени. Дыхание из-за этого сбивалось, и казалось, если она остановиться, то и остановиться ее сердце.   
- Закончили! – Скомандовала мисс Анхел, дунув в свисток. – А теперь, расслабля-емся.
Это не значило, что можно сесть на скамейку и перевести дыхание. Мисс Анхел фанатично относилась к йоге. Поэтому иногда в ее тренировках присутствовали некие элементы Асаны.
Тоту, как и все остальные девочки улеглись на живот, вытянув ноги и руки парал-лельно телу, сведя пятки вместе, упираясь ладонями, и коснувшись лбом пола.
Оттолкнувшись руками от пола, все синхронно подняли торс, чуть закинув голову назад и потянулись.
- Зафиксировали. Держим. Возвращаемся в исходное положение. А теперь, потянем мышцы спины. – С улыбкой проговорила она, видимо довольная результатом.
Черт, и где этот гребаный звонок, когда он так нужен? Тоту выругалась, вставая на четвереньки. Опустив ягодицы на стопы, она выпрямила спину. Затем потянула руки вперед, как можно дальше, буквально выталкивая мышцы спины, наружу и попыталась расслабиться. Дыхание помогло. Ноющая боль, сладко отдавала там, где мышцы были напряжены до предела.
Словно почувствовав, Тоту обернулась через плечо и ухмыльнулась, потому что лицо Дина было красным не только от нагрузки. Видимо, он застал тот момент, когда она стояла на четвереньках.
- А она ничего сзади. – Брякнул Эш и хлопнул Дина по плечу. 
После урока, все отправились в душ. Тоту встала под воду, не дав ей нагреться. Те-ло жадно поглощало влагу, впитывая в себя живительную силу воды. Жар и пот скользил по телу, точно нежные пальцы любовника. Она открыла глаза, откинув волосы. С чего бы вдруг мешать воду с пальцами… Тоту выдохнула. В голове всплыл образ Дина, жадно целующий ее губы. Его руки блуждают по телу, дразнят. И снова в теле раздался гул. Она обхватила себя за плечи, стиснув зубы. Дерьмо.
Выключив воду, Тоту услышала громкие смешки. Обернувшись полотенцем, она вышла, направляясь к шкафчику, искоса поглядывая за толпой, что собралась в раздевал-ке.
Среди гомона, всего на несколько мгновений тишины, раздавался сдавленный плач и шепот. Это была Сюзи Свен. Бедняжка. Тоту вовсе не хотела обидеть ее. Она хотела обидеть Эша. В итоге, Миранда прочно взяла ее за поводок, выдавая какую-нибудь гадость. То прилюдно оскорбит, подтрунивая над ее внешностью. То прилепит к спине листок с пошлым сообщением всей школе. Черт. Нехорошо получилось.
Тоту оделась и двинула к толпе, шлепая босяком по кафельному полу. Растолкав девчонок, она свела брови. Миранда выходит за черту. Поставила Сюзи на колени и тре-бует, что бы та умоляла простить ее.
Миранда отвела глаза и с ухмылкой посмотрела на Тоту.
- О, сучка пожаловала. – Небрежно протянула она.
- Знаешь… Миранда… - Тоту скрестила руки на груди. – Сучка – уже как-то не впечатляет. Может, придумаешь что-нибудь другое?
- Окей… как насчет… шлюхи?
Толпа завыла в один голос.
- Если ты о себе, я не против. – Тоту пожала плечами. – Сюзи встань с колен.
Миранда зыркнула на нее.
- Не твоего ума дела, шлюха. Не суй свой нос. – Она уперла кулаки в бока и выста-вила ногу вперед.
- Сюзи. Встань с колен. – Тоту было плевать, что там гундит Миранда… к тому же гудешь, затмевал ее недовольный треп. – Ты слышишь меня? Встань, я сказала.
Сюзи, в ужасе переводила взгляд с одной на другую девушку, вцепившись в фут-болку. От влажного пара, ее волосы слиплись на лбу, а стекла запотели.
- Сюзи…
- … она встанет тогда, когда я посчитаю нужным. – Произнесла Миранда, сделав шаг вперед.
- О, Миранда… неужели тебе обидно, что кроме такой шлюхи, как ты, появилась стоящая Эша, девушка? – Протянула Тоту.
Миранда поджала губки, опустив тонко выщипанные брови.
- Почему бы тебе не пойти к черту.
- Как я уже говорила… только с тобой. – Она снова пожала плечами. – Извини, Сюзи. – Тоту развернулась на пятках.
- Вали к своей мамаше шлюхе! – В спину крикнула Миранда. – И прихвати ублю-дочного папашку! – Она засмеялась. – Ой, я забыла… он же сдох. Сдох, как собака!
А.У.Ч. Большой. Огромный. Дерьмовый. Ауч.
Тоту некоторое время стояла спиной к девочкам, что хихикали над очень-мать-его-хреновой-шуткой. Дыхание не помогало. Гул усилился стократно. Хотелось выскользнуть из кожи вон и переломать себе кости.
- Что. – Тихо произнесла она. А потом повернулась и шагнула в сторону Миранды. Она сошлась нос к носу с ней. – Что. Ты. Сказала. Повтори. – Ее карие глаза потемнели. Верхняя губа задрожала.
Миранда улыбнулась тому, что шутка больно уколола Тоту.
- Как… собака… - с удовольствием, растягивая слова, произнесла Миранда.
Окей. Пора выпустить гул на волю.
Тоту жестко рассмеялась.
Резкая тупая боль ударила в лоб. Но облегчение, с которым голова Миранды отки-нулась назад, а после тело рухнуло на пол, было потрясающим. Точно, оргазм, вспыхнув-ший в ее теле, спустил с поводка напряженную энергию и вырвался наружу.
Тоту подошла ближе, наклонившись к Миранде. Идеальный нос, был испорчен. По безукоризненной коже и губам, текла кровь.
- Какая жалость. – Она цокнула и выпрямилась. Несколько девчонок стояли, пора-женные шоком и тупо хлопали глазами. Подружки Миранды переводили взгляд с Тоту на Миранду, на друг друга и снова на Тоту. Кажется, они мысленно посылали друг другу сообщения, но так и не могли сдвинуться с места.
И все же, кто-то додумался и позвал учительницу. Мисс Анхел вошла в раздевалку, пристально оглядывая место преступления.
- Кто это сделал? – Потребовала она, вглядываясь в бледные, изумленные лица школьниц. Прошло несколько мгновений, прежде чем все повернулись в сторону Тоту, которая спокойно зашнуровывала кеды. – Мисс Грей. – Тренер быстро подошла к Тоту, изогнув в отвращении верхнюю губу. – Думаю, вы догадываетесь, куда я собираюсь вас отвезти.
Еще бы. Это не спа-салон и не миленький лесбиянский магазинчик.
- Заберите вещи и следуйте за мной. – Сказала она Тоту. – Остальные, приведите Миранду в чувство и отведите в процедурную.
Окей. Ее ведут к директору Валентайл. Что же… не плохо. По крайней мере, я от-стояла честь отца. А то Миранда совсем обнаглела сравнивать незаслуженную смерть от-ца с дерьмовой кончиной, какого-то животного, точно он был бродячим псом. И получила по заслугам. Подумаешь, вправят нос, наложат пару швов… приятные синие тени под глазами побудут с недельку, ее близкими друзьями… кайф.
Покинув спортзал, Тоту и мисс Анхел двинулись по коридору. Звонок, прозвенев-ший несколько минут назад, не уменьшил шума. Ученики еще толпились у своих классов или шкафчиков, обсуждая предстоящие экзамены, вечеринку и слухи, которые разбега-лись по школе, как тараканы.
Почему-то сегодня, Тоту чувствовала себя особенно чужой. Странно-ненормальной, учитывая, то, как на нее смотрели ученики. Взгляды с немой репликой – эта та самая, что встала поперек горла Эша… или эта та самая, что вырубила Миранду, сопровождали ее весь путь до пятого этажа. Все ускорилось для нее в этом времени, а она наоборот замедлилась, точно у нее отказали ноги или стали настолько тяжелыми, что при-ходилось делать пять невидимых шагов, чтобы сделать один существенный. Гул в теле перешел на октаву выше и свистел в ушах, как раненое животное. Тоту мотнула головой, концентрируясь на долговязой фигуре мисс Анхел. На ее откровенно, солдафонскую по-ходку, с широким, строевым шагом. Руки за спиной, сжимающие любимую игрушку. Фи-гура мисс Анхел, отдаленно походила на мальчишескую. Талия сразу переходила в бедра и ровные, как палки – ноги. Плоская грудь. Плоский живот. Плоская задница. Она была приплюснутым нечто с клешней на лице и взглядом мурены в глубоководье. С отвратным голосом испорченной игрушки и пальцами – щупальцами.
Тоту зажмурилась, мысленно прогоняя картинку мисс Анхел перед глазами. Это не ее мысли. Это мысли сумасшедшей.
В приемной, мисс Анхел приказала ждать, а сама нырнула в двери кабинета.
Тоту села на один из двух, что стояли параллельно друг другу, диванчиков. Здесь было хорошо. Светло и пахло прохладой с едва уловимой ноткой цветочных духов секре-тарши. Полин – секретарша сидела за компьютером, попутно что-то записывая в блокнот. Кулер, стоящий в углу издавал громкое – бульк, словно пытался избавиться от газообра-зования. Кондиционер над дверью, жужжал, как рой пчел.
Тоту поежилась, убрав руки в карманы куртки. Конечно, то, что она сделала в раз-девалке, может обернуться для нее хреновой новостью от директора Валентайл. Напри-мер, ее исключат из школы или заставят оплатить пластическую операцию Миранде. Но в любом случае, она получила глубокое удовлетворение. Но оно только раззадорило аппе-тит. В смысле… ей вовсе не хочется пойти и еще что-нибудь или кому-нибудь сломать. Просто этот гребаный гул в ее голове, точно голос, шепчет зашифрованные послания.
Так странно… прежде такого не было… пока Дин не продинамил ее. Это из-за не-го, она стала такой. Что же он сделал с ней такого, отчего теперь ее тело и душа не на ме-сте?
- Может, хочешь воды?
Тоту повернула голову. Полин выглядывала из-за компьютера. На ее лице отрази-лось волнение.
Похоже, я действительно выгляжу дерьмово, раз секретарша так обеспокоенно смотрит на меня.
- Нет, спасибо. – Выдавила Тоту.
Дверь кабинета открылась, показалась мисс Анхел. Она кивком, мило предложила поднять свою задницу и тащить ее внутрь.
Переступив порог кабинета, мистер Валентайл поблагодарил и отпустил восвояси.
- Проходите, мисс Грей. Присаживайтесь. – Он сидел в своем богатом кресле, ца-реподобно, положив холеные руки на подлокотники.
- Спасибо. Я постою. – Ответила она, думая, что весть об ее исключении не займет много времени, чтобы рассиживаться.
- Хотите чаю? Воды?
- Нет.
Он не стал настаивать и отнял руки, положив их на стол, скрестив пальцы.
- Мисс Анхел сказала, что вы устроили драку в женской раздевалке.
- Драка – это два и более человек. То, что произошло в раздевалке, я назову спра-ведливостью.
Валентайл изогнул брови, мягко улыбнувшись. Ее золотисто-карие глаза с интере-сом разглядывали Тоту.
- Справедливость. – Повторил он. Тоту напряглась. В его тоне промелькнула иро-ния. Но не тон был для нее так неприятен. Его взгляд – взгляд хищника, для которого не-приемлемы подобные слова. – Позвольте, мне как человеку знающему, что такое справед-ливость, кое-что заметить. Все же я думаю, в тот момент вами управляла не правильность оценки ситуации… а ярость. Ярость, порой движет людьми из самых лучших побужде-ний. Не так ли? И как вы намерены поступить, мисс Грей? – Валентайл поднялся с места, с легкой грацией, подойдя к ней.
Внезапно, ее тело взорвалось паникой. Паникой, от которой хотелось бежать сломя голову. Внутренний голос ревел в голове – пора сматываться, если тебе дорога жизнь. Не-обоснованный страх схватил ее за горло, что стало тяжело дышать. Тоту глотала воздух мелкими глотками, не смотря на то, что грудь делала глубокий вдох. Дрожь застучала в костях – она отчетливо слышала скрежет суставов под плотью.
- Так что вы будете делать, мисс Грей? – Приторно-сладко произнес он, но Тоту показалось, что его голос шипел.
Она задержала дыхание, на мгновение зажмурившись. Сжала пальцы в кулаки, ста-раясь сохранить равновесие и не грохнуться на пол… или не убежать.
- Если вы говорите о сожалении… так я не сожалею о том, что сделала. Она при-людно оскорбляла свою одноклассницу и моих родных. Я не собираюсь извиняться перед ней. 
- Это я и хотел услышать, мисс Грей.
Он стоял у нее за спиной, может в трех футах, может дальше… но голос и его ров-ное дыхание, чувствовалось на затылке.
- Вы можете идти, мисс Грей.
Тоту медленно обернулась через плечо, но за спиной никого не было. Валентайл стоял у окна, убрав руки за спину. Он даже не смотрел на нее.
- По поводу отчисления, не беспокойтесь. Никто вас и пальцем не тронет. – Да, но эта последняя фраза, выглядела из его уст, как-то зловеще. – Доброго дня.
Она кивнула и, выдавив – до свидания, живо ретировалась из кабинета.   

 
ГЛАВА 11


Ничего не видя перед собой, Тоту сбегала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Призрачный страх гнался за ней, норовя схватить ее за ноги и повалить на пол. Гул ревел в ней, как ошалевшее чудовище, вытесняя шумы школы и переговоры. А потом, на лестничном пролете, между вторым и третьи этажом, она врезалась во что-то твердое, и это что-то сжало ее, с треском смещая позвонки. Она завопила… нет… это инстинкты завопили, отчаянно сражаясь с предметом ловушки. Извиваясь в хватке, Тоту издала звук, который показался ей невероятно родным… она зарычала, обнажая зубы. 
Тело встряхнули, и голос как режущий уши ультразвук, оглушил ее.
- Тоту! Тоту!
Она открыла глаза, видя перед собой куртку. Белая, с красными вставками и лого-типом «Титанов», на уровне сердца.
- Тоту! Посмотри на меня! – Потребовал голос.
Она задрала голову. Одна ее часть видела Дина. Другая – монстра. Чудовище с желтыми глазами, несущее опасность.
- Да, что с тобой, черт возьми?! – Его руки крепко прижали к груди Тоту и не от-пускали до тех пор, пока дрожь не отступила. Пока ее плечи не расслабились, а дыхание не выровнялось. Ужас, словно истощенный, задремал в темноте ее разума, уступив место свету.
Тоту обняла Дина за талию, уткнувшись носом в куртку.
- Что с тобой, Тоту? – Тихо спросил он.
- Я не знаю.
Дин мягко отстранил ее и, обхватив за лицо, пристально посмотрел в ее глаза.
- Кто напугал тебя?
- Я не знаю.
«Я не знаю». – Уже про себя повторила Тоту, не понимая, откуда у нее взялся этот страх. Этот ужас, эта паника. Семнадцать лет она жила в глуши своего сознания. А за два дня все перевернулось с ног на голову. Настолько резко и неожиданно, что она не только испугалась чего-то… она испугалась себя. Эта неведенье пугало ее до чертиков.
Тоту высвободилась из его объятий и отошла к стене.
- Тебя отвезти домой?
Она смотрела Дину в лицо, припоминая, что испытала, когда увидела его впервые. То есть… она видела его постоянно. Но тогда, в коридоре, он показался ей незнакомцем… прекрасным незнакомцем.
Тоту запустила пальцы в волосы, замерев на некоторое время.
- Ты идешь в тренажерный зал?
- Эээ… да.
- А остальные?
Дин переступил с ноги на ногу.
- На поле, кидают мяч. 
- Почему ты не с ними?
- Решил потягать гантели. – По правде говоря, он хотел побыть в одиночестве. Еще несколько часов в компании Эша сведут его с катушек.
- Я пойду с тобой. 
Дин пару раз хлопнул глазами, а она выдавила из себя улыбку.
Ладно. Этого он не ожидал. Но… избежав одной катушки, он натолкнулся на дру-гую.
- Хорошо.
Они молча поднялись по лестнице, на третий этаж. Прошли коридор и, свернув налево, Дин толкнул дверь в зал, пропуская Тоту вперед. В воздухе еще витал запах пота и духов, не смотря на то, что кондиционер работал на полную катушку, а окна были открыты настежь. Проходя мимо двери, ведущей в раздевалку, Тоту нахмурилась. Всего несколько минут назад она уходила отсюда с чувством выполненного долга. А теперь испытывает отвращение ко всему случившемуся. По большей части к себе. Она поступила неправильно. Доводить человека до отключки или до первой крови, раньше было не в ее правилах. Но сегодня все изменилось. Что-то сломалось в ней. Стоп-кран заржавел, и поезд полным ходом пошел напролом.
Дин открыл дверь в тренажерный зал, снова пропуская Тоту вперед.
Комната была не такой большой, но достаточно просторной, чтобы здесь умести-лось с десяток разнообразных тренажеров, полок с гантелями и блинами. В конце комнаты три, сложенных в стопку, мата. Противоположная стена, завешана зеркалом, высотой от пола и до потолка, шириной в стену. Рядом стоит кулер с водой.
На потолке гудела флуоресцентная лампа, над дверью тикают часы. Тоту села на скамейку у окна, положив рядом с собой рюкзак. Всего скамеек было две. Они теснились между беговой дорожкой и тренажером для пресса.
Дин поставил сумку на пол и снял куртку, повесив ее на крючок. Может, неболь-шой стриптиз в его исполнении, избавит ее от волнения?
- Я знаю, что произошло в женской раздевалке. – Проговорил он, снимая футболку и скидывая военные ботинки.
Тоту выдохнула.
- Что она сказала? – Он вытащил из сумки шорты и борцовку, решив не надевать кроссовки.
- Так странно… ты не обвиняешь меня в этом. – Проговорила она, поднявшись со скамьи и отвернувшись к окну. Дин бросил на нее взгляд, мысленно поблагодарив, что она отвернулась и ему не придется сверкать голой задницей. Дин быстро стащил джинсы и натянул шорты.
- Что она сказала. – Грубо повторил он. Тоту посмотрела на Дина через плечо. Его взгляд был мрачным, а желваки попутно с мышцами груди, напрягались.
- Это уже не важно. Я отплатила ей той же монетой. – Она снова посмотрела в ок-но. Отсюда хорошо была видна спортплощадка. Эш и его парни гонялись за мячом, сбивая друг друга с ног. Эти парни напоминали свиней, с удовлетворением роющимися в грязи.
- Она оскорбила тебя? – Тоту услышала его тихие шаги за спиной.
- Она оскорбила моего отца. – Тихо ответила она и услышала тихий рык. Тоту обернулась и свалилась на скамейку, точно ее толкнули.
Черт… возьми… глаза Дина сияли ярко-желтым.
- … что… что с твоими глазами… - прошептала она, открыв рот. Дин свел брови и зажмурился. Резко отвернувшись, он двинул к штанге. Черт, это дерьмо совсем не вовре-мя. – Дин? – Тоту поднялась с места, медленно приближаясь к нему. – Что это было?
Дин ухватился за штангу, снял с подставки и положил на грудь, глубоко выдохнув. Его глаза, как и челюсти, были крепко стиснуты.
Черт. Дерьмо.
- Это…
- … ненормально. – Буркнул он, поднимая штангу. – Это, мать твою, совсем не нормально. – Рывок. Рывок. Еще один. – Гребаный ад. Чертова сука.
Сбитая с толку, она отступала назад, пока не наткнулась на лавку и не села.
Очередной рывок с пыхтением вырывался из его груди, а затем он поставил штангу на подставку и сел, поставив ноги прямо, упираясь локтями в колени. Его глаза еще были крепко закрыты, челюсть сжата. Он сжал и разжал пальцы. Вздутые вены и мышцы, подпрыгивали под смуглой кожей.
- Что это было?
Дин выругался и открыл глаза.
Тоту выдохнула, немного расслабившись, что смотрит в привычные золотисто-карие глаза. Но отпечаток тех ярко-желтых, все еще маячил перед глазами.
- Ты о чем? – Спросил он и поднялся, разминая руки и ноги.
- Я о твоих глазах. Что с ними только что было?
Дин с легкостью подхватил гантель, наверное весом, в два раза больше, чем она и лег на сидение, широко расставив ноги в стороны. Закинув руки назад, он глубоко выдохнул и начал поднимать руки.
- Это от солнца. – На выдохе, проговорил он, понимая это глупость. И все же наде-ялся, что Тоту поверить в нее. – Из-за того, что они у меня такие светлые, от солнца они кажутся такими… ненормальными.
- Я не говорила, что они ненормальные. Они, - Тоту поднялась и, сделав несколько шагов вперед, остановилась в двух футах от Дина, наблюдая за его сосредоточенным про-филем. – Необычные. – Она сделал еще шаг, наблюдая за ним. За тем, как напрягаются его широкие мышцы груди и пресса. Как от усилия, выступают вены на руках и шее. – Она тяжелая?
Дин выгнул спину, аккуратно опустив гантель на пол и сел. 
- Шестьсот фунтов. 
Ого. Он такой сильный.
- И часто ты так себя изводишь?
Он поднял на нее глаза и ухмыльнулся.
- Только когда это нужно.
Окей. Когда молчание затянулось, Тоту направилась к двери.
- Ты уходишь?
Дин не услышал ответа. Зато услышал поворот замка. Тоту заперла дверь, прижав-шись к ней спиной.
- Сегодня я чувствовала себя ужасно. Впервые за все это время, я ощущала себя чужаком в своем теле. Никогда прежде, я не была такой… озлобленной. Мне требовался выброс этого негативного дерьма… извини. – Она смущенно улыбнулась, когда Дин изо-гнул брови. Может, от выражения, а может от ее внезапного монолога. – Тебе это тоже нужно?
Дин нахмурился, не совсем понимая, о чем она спрашивает.
- Выброс? На какое-то мгновение я подумала, что физкультура мне поможет… по-ка Миранда не открыла рот.
Он поднялся с сидения, уперев руки на бедра и опустив голову.
- Ну… всем когда-то нужно избавляться от этого. Каждый выбирает свой путь. Кто-то изводит себя нагрузками. Кто-то находит спасение в драках. – А кто-то превраща-ется в огромного оборотня и бродит по лесам, чувствуя связь с природой, и только тогда очищается от тягостных мыслей.
- Это со мной впервые, Дин. Что-то… что-то со мной не так… и это меня пугает.
- Что с тобой не так? – Он пересек расстояние в два широких шага, стоя перед ней, и Тоту невольно втянула носом его запах. Это не был пот или его одеколон. Это был запах силы и чего-то темного… опасного. Но, не смотря на это, Тоту не ощутила, чтобы страх заполнил ее тело, как это было в кабинете директора Валентайл. Странность… но она ощущала себя рядом с ним защищенной, понимая – он не причинит ей вреда.
Тоту покраснела, осознав, что пялиться на его мощные плечи, сильные руки и грудь.
- Эй? – Дин поднял пальцем ее подбородок, вынуждая посмотреть себе в глаза. – Что с тобой не так?
Если я скажу, что ощущаю внутри некое шевеление, как будто там кто-то есть, и требует место в этой жизни… или то, что это шевеление, чуть не разорвало меня изнутри, пока я пыталась его унять… и это вовсе не бешеные игры гормонов или приближение красного календаря… он посчитает меня безумной.
- Я не знаю. Может… может, мне стоит сходить к доктору?
- У тебя что-то болит? – Он нахмурился. – Где болит?
Она пожала плечами, потому что не знала, откуда шла эта импровизированная боль. Если она скажет, что эта боль идет отовсюду, Дин замучается ее успокаивать, а вра-чи сломают не только голову.
Дин просканировал ее лицо. Немного бледная, под глазами легкий налет усталости. В целом… руки и ноги на месте и вроде мыслит разумно. 
- Где-то конкретно болит? Ты покажи мне, может, я помогу? – Не дожидаясь, пока Тоту ответит, он положил свою руку чуть выше груди, медленно ощупывая ключицу. С чего он взял, что это должна быть она, не понимал.
- Ниже… - прошептала она, смотря ему прямо в глаза.
Дин сглотнул.
- У… уверена? Потому что ниже… г… - он запнулся, чувствуя себя полным при-дурком.
Она накрыла его руку своей и спустила на то место, о котором Дин высказался лишь мысленно.
- Ты… ты уверена?
- В том, что у меня болит именно она? – Тоту улыбнулась, резко дернув его за пояс спортивных штанов, так что его тело вжалось в нее. Хорошо, что он успел упереться ла-донями в дверь, иначе насмерть придавил бы ее.
Дин выругался. Однажды, они были так близко друг от друга, так что ему при-шлось сбежать. А теперь, она заперла их в тренажерном зале, испытывая непонятную боль и ярость по отношению к Миранде. Ну… может, ярость она и утолила, а вот что касается ее другого голода… он пристально посмотрел в ее глаза. Карие, приобрели темный оттенок кофе.
- Тоту, - хрипло отозвался Дин, прикрыв глаза. Мягкие руки Тоту, скользили вдоль его спины, опускаясь к пояснице. – Не думаю, что…
- … правильно. И не думай. – Прошептала она, крепко прижав его к себе за задни-цу, так что его напряженная длина, упиралась ей в живот.
- Не думаю… что это… подходящее место для занятия… - Дин хотел сказать – для занятия любовью. Но в ее взгляде сквозило вовсе не то, что подразумевается под этим по-нятием. Это была животная похоть.
- Нагнись ко мне. – Когда он сделал то, что она попросила, то глубоко вдохнула его запах, медленно водя носом по шее. – Твой запах… он мне нравиться. Что это?
Дин напрягся, потому что Тоту спрашивала о тех вещах, о которых ей не стоило знать. Если она узнает, то Эш сорвется с цепи, а ему придется прикончить своего брата, потому что он… черт, возьми! Неужели, Эш оказался провидцем, и он втюхался в нее? Неужели, он готов убить родного брата ради нее.
- Дин, - выдохнула она и обвила его шею руками, встав на носочки. Теперь его член был напротив ее естества. А когда она начала тереться об него, Дин сжал челюсти. 
- Тоту… я… - Черт, если они сделают это прямо здесь, то Эш почувствует. А ему вовсе не хочется, что его брат был в курсе всего, и знал, как она пахнет, когда кончает… – Я не могу сделать это здесь.
- Почему? Здесь достаточно места, чтобы развернуться.
- Я не об этом. – Дин отстранил ее, взяв за запястья. Конечно, он хотел, чтобы эта забава с дразнением продолжалась… но только не здесь. – Я хочу, чтобы это было, как полагается. Ну… чтобы нам никто не помешал. Чтобы это было нормально. – Черт, из не-го дерьмовый оратор.
- Поняла. – Улыбнулась Тоту. – Хочешь сделать это по стандартам. Миленько, в кроватке при свечах.
- Да. – Кивнул он, задержав дыхание. Ему нужна небольшая передышка.
- Хорошо.
- Хорошо. – Повторил Дин. – Подожди меня здесь. Я быстро сгоняю в душ. Потом отвезу домой. А вечером мы… - он кашлянул. – Я быстро. – Он схватил вещи и вылетел за дверь.
Тоту ухмыльнулась. Господи, он оказывается такой скромник… что вот уж не ска-жешь по мне. Что-то со мной действительно не так, раз я вешаюсь парню на шею, и за-ставляю заняться с собой сексом. Это так не похоже на меня. Ну, по крайней мере, все эти годы, я старалась убеждать себя  в этом. 
Она открыла окно настежь и, встав коленями на скамью, облокотилась на подокон-ник.
Солнце было ярким и теплым. Таким же ярким, как глаза Дина и теплым, как его тело. Но в какой-то момент, она почувствовала, что его температура резко поднялась и кожа была огненной, точно печка. Кстати, и запах стал ярче. И все же странно… его гла-за… и та глупость, которую он сказал о солнце… действительно была глупостью. Эдвард Каллен, назвал бы это – флуоресценцией. А то, что произошло с Дином… это было как-то связано с его внутренним состоянием.
Внезапно, Тоту почувствовала вибрацию в своем теле. И это не было тем ощуще-нием страха… опять же возвращаясь в кабинет Валентайл. Это было чувство, при котором чувствуешь опасность всеми фибрами своего тела. И эта опасность приближалась.
Она опустила глаза вниз. Эша и его парней не было на спортплощадке, а это озна-чало…
Тоту развернулась в тот момент, когда дверь в тренажерный зал открылась.
- Ого. – Протянул Эш, криво улыбнувшись. – Какие люди. Давно здесь?
- Уже ухожу. – Она шагнула, но Эш преградил ей путь. Черт, и как они так шустро передвигаются?
- Погоди. Не торопись. Дождись Дина. Вы вроде собирались чем-то заняться. – Он говорил с ней таким тоном, словно слышал их с улицы.
Мик сел на скамью рядом  с Тоту. Эд скрестил руки на груди, стоя у двери. Он по-качал головой. Но этот знак был обращен Эшу, вроде – опять началось.
- Я не против того, чем вы собирались заняться.
- Эш. – Вклинился Эд. Тот поднял руку, мол – отвали.
- В смысле? – Тоту убрала руки в карманы, прищурившись. Гул увеличивался. Только теперь он был сравним с тем гулом в женской раздевалке. Отнюдь не справедли-вость… ярость вскипала внутри нее.
- Эээ… ну ты вроде не глупая. – С иронией, заметил он. – Я о платонической связи. Понимаешь? Мальчик в девочку?
- Я не об этом. Объясни мне слова – я не против.
- Ааа… - Эш почесал подбородок. – Видишь ли, мой брат зациклился на тебе. И все же я склоняюсь к тому, что он просто хочет расслабиться. Ты ведь понимаешь, он парень привлекательный. А это значит, что в его списке ооооочень много девушек. В основном… красивых.
- Таких, как Миранда?
- Ага. Она, кстати, тоже есть в его списке. – Он улыбнулся.
- Эш! – Рявкнул Эд.
- Нет, пусть продолжает. – Возразила Тоту, скрестив руки на груди. – Я желаю знать, если Эш не против. – Передразнила она его.
- Ладно. – Хмыкнул он. – Не знаю, что он в тебе нашел…
- … Эш. – Вздохнул Мик.
- Просто ему необходимо расслабиться… и ты, как раз, подвернулась под руку.
- Ага. – Кивнула Тоту. – Дальше.
- Поэтому я не против того, если у вас будет только секс. Это я к тому, чтобы ты не строила иллюзий на будущее.
- Будущее? – Картинно удивилась Тоту и рассмеялась. – Думаешь, я буду кусать локти или покончу с собой, что Дин не стал моим парнем?
- Ну, девочки такие ранимые.
Тоту снова рассмеялась.
- Черта с два. – Она подхватила рюкзак, закинув на плечо. – Кстати… передавай привет Миранде.
- Ну, ты мудак. – Заключил Эд.
- Честный мудак. – Рассмеялся Эш, запрыгнув на подоконник. За дверью послы-шался окрик Дина. И судя по шипению Тоту, разговора не получилось. Эд отошел от две-ри, к матам. На этот раз он не станет останавливать его. Эш перегибает палку, и заслужи-вает хорошей порки.
Дин залетел в тренажерный зал и в прыжок набросился на брата, толкнув того че-рез подоконник, на улицу. Его глаза горели ярко-желтым цветом. Клыки обнажились в оскале, лицо раскраснелось и покрылось испариной.
- Что ты ей сказал!? – Прорычал Дин. Единственное, что удерживало Эша от поле-та вниз, так это рука, сжавшая ворот куртки брата. – Что ты, мать твою, ей сказал!?
Эш рассмеялся.
- Правду. Я сказал ей, что не против вашего миленького совокупления.
- Ублюдок!
- Он рассказал ей о тебе и Миранде. – Произнес Эд.
Глаза Дина расширились. Из груди вырвалось рычание.
- Я говорил тебе не лезть к ней! – Его голос исказился. – Говорил, чтобы ты не лез не в свое дело!
- Она всего лишь очередная девка в твоем списке! – Рявкнул Эш. Его глаза так же замерцали ярко-желтым. – Будешь продолжать в том же духе, и подведешь нас!
Дин взревел, тряхнув брата, и отшвырнул его на пол.
- Тоту не очередная девка. Запомни. – Мрачно, процедил он, направляясь к двери.
- Значит, я был прав. – Эш поднялся на ноги. – Ты влюбился в нее.
Когда дверь захлопнулась, Эд и Мик молча вышли из тренажерного зала. Эш неко-торое время стоял и смотрел на дверь. А потом, разбежавшись, взлетел на подоконник и нырнул вниз, не заботясь о том, что его могут заметить.


ГЛАВА 12


- Значит, с нашим парнем никто лично не был знаком, только мельком видели. Кроме, той девчонки, что ты допрашивал. – Проговорил Чарли.
Копы торчали в участке, за своими столами. Чарли, развалившись на стуле и заки-нув ноги на стол. Что очень странно. С его-то идеальным порядком, позволить грязным ботинкам опуститься на освященное место. Если, конечно, он их не продезинфицировал перед этим. Дин накручивал сигарету, испытывая дикое желание закурить. Но гребаный закон о запрете курения в общественных местах, ломал всю идиллию. Чертов закон. Чер-тов участок, можно было назвать чересчур, общественным местом. Он заложил сигарету за ухо, чтобы не мозолить себе глаза и обратился в экран компьютера.
- Я просто с ней разговаривал. – Буркнул он.
Чарли ухмыльнулся.
- Так ты предлагаешь понаблюдать за мальчиками. Окей. – Он ударил по клавиату-ре. – Их дом в районе Пламтауна… недалеко от шоссе. Дом оформлен на имя… Виктора Оуэна. Который, кстати. – Очередной удар по клавишам. – Умер десять лет назад.
- Сироты?
- Если бы. – Чарли переложил ноги. – На данный момент, опекуном братьев Оуэнов, является… - он присвистнул. – Сэмюель Валентайл. Черт. Виктор и Сэмюель, родные братья. А то я смотрю, мальчики и директор похожи друг на друга.  А почему фа-милии разные?
Экс выдохнул.
- Потому что отцы разные. Что непонятного? – Как же он хочет курить.
- Так бы и сказал – мать любила разнообразие. – Хохотнул Чарли. – Кстати, мистер Валентайл проживает в том же доме. Ну, прямо, идеальное «Братство желтого перстня». 
- Не коверкай книги Дж. Уорд. – Недовольно проговорил Экс.
- Да, ладно? – Чарли скинул ноги со стола и придвинулся. – Детектив полиции чи-тает любовные романы?
- Почему, сразу любовные романы? Там о братьях-вампирах. – А еще много секса и крови. 
- Вот, дерьмо. – Чарли прищурился. – Так вот чем ты занимаешься в свободное время. Читаешь книги о мужиках. Не удивительно, что тебя посещали голубые мысли о нас с тобой.
- Пошел в задницу.
- О, нет, спасибо. – С улыбкой протянул напарник. – После голубей, у меня изжога.
Экс снова достал сигарету и покрутил.
- Пошли. – Чарли поднялся, подхватив куртку. – Смотреть не могу, как ты муча-ешься. Скоро слюной изведешься и испоганишь мой стол.
- При чем тут твой стол.
- Судя по твоему рту, слюноотделение у тебя обильное. И, да… не считай это ком-плиментом, а то мне придется носить бандаж на заднице.
Покинув участок, копы сели в машину. И… да… первым делом, что сделал Экс – закурил, глубоко затягиваясь горьким, а для него сладким, дымом. Чарли поморщился, опуская окно.
- Ты бы завязывал так пыхтеть.
- Решил снять бандаж с задницы и напялить на рот? – Хохотнул Экс. Так-то лучше, а то настроение было ни к черту.
- Хрен тебе. Просто выдыхай в другую сторону.
Пока Экс курил, Чарли высунув голову в окно, наслаждался городским смогом. Все лучше, нежели запах… кхм, он бы промолчал.
- Так ты серьезно насчет оборотней? – Спросил напарник, когда с третьей сигаре-той было покончено.
- Я же тебе говорил. Эта хрень не была моей фантазией. А знаешь ли, у меня с фан-тазией хреново. Или ты забыл, что мы нашли в лесу?
- Да не забыл. Ну, как мне известно… по фильмам. Оборотни просыпаются в пол-ночь и оружие против них – серебряные пули.
- А главное тебе известно, Чарли? Кто становиться оборотнем? – Вкрадчиво спро-сил Экс. Заведя машину, он выехал с парковки на дорогу и выжал газ.
- Люди. В основном укушенные оборотнем. Хочешь сказать… что этих мальчиков укусил оборотень? Не понимаю… откуда такая мысль? Почему именно они?
Экс прокашлялся, подумав, может, стоит прислушаться к напарнику и меньше пыхтеть?
- Ну, загибай пальцы. Парням почти восемнадцать, а выглядят на тридцатилетних качков.
- Может, это стероиды. – Предположил Чарли, пожав плечами.
- Вечно ты все испоганишь. – Крякнул он. – По-твоему, ноги от стероидов, тоже растут до 14 размера? А ботинок, что мы нашли на поляне? Он принадлежит кому-то из парней. Дальше. Глаза. У парней и в частности у Валентайл, глаза одного и того же цвета – как золотая монета. Кстати, и камень в перстне почти такого же цвета.
- Линзы?
Экс грязно выругался.
- Черт возьми, Чарли. На кой дьявол им носить линзы? Они что, на придурков по-хожи?
- Ну, да… с такими габаритами, им не хватает набедренной повязки Маугли.
Экс снова выругался, потянувшись за сигаретой. Черт, с таким напарником он ско-ро выплюнет свои легкие.
- И запах.
Чарли хлопнул глазами.
- Ну, знаешь… я как-то не нюхаю мужиков. – Ляпнул он, потому и получил в плечо кулаком. – Ай! Чего дерешься. Я серьезно.
- В коридоре, когда Дин Оуэн взбесился на своего братца, от него разило лесом.
Хлоп. Хлоп.
- Чем?
- Лесом. – Процедил он. – Травой. Смолой и еще какой-то хренью.
- А может, парнишка перекурил травки?
Экс смерил напарника тяжелым взглядом.
- Ладно-ладно. – Чарли поднял руки. – Значит, мы будем торчать в кустах у их до-ма, и ждать пока они превратятся в оборотней. – Он причмокнул. – Тогда нам потребуют-ся серебряные пули.
Экс искоса посмотрел на напарника.
- Чего? Есть у меня один мужичок. У себя в подполье, он штампует пули, как туа-летную бумагу, только успевай ловить.
- Какой адрес?
- Экс, ты не слышал? Я же сказал – в подполье.
- Тебя послушать, так я должен схватить отбойник и рыть асфальт.
- Совершенно в сапоги. – Заключил Чарли.


Подполье, как выразился Чарли, внешне походило на бакалейный магазин с вывес-кой – Хайник. Но внутри, это обманка оказалась, обычным занюханным второсортным баром для простачков. Облицовка стен и полов была выполнена в монохромных тонах, что-то из эпизода «Города грехов». Кстати и сам владелец – Хайник, лицом и телом, был точной копией Марва из того же комикса. Огромный, с квадратным лицом и коротко-стрижеными волосами. Экс обвел глазами бар, натыкаясь на простенькие деревянные сто-лики и стулья. Барная стойка в центре. В углу музыкальный автомат, из которого доно-ситься «Nazareth».  Хит семидесятых – «Dear John».
Закурив, Экс невольно закивал головой в такт музыке, отметив хоть что-то стоящее в этом убогом месте.
Чарли подошел к стойке.
- Привет, Хайник. У нас к тебе дело. – Тихо проговорил он.
Хайник перевел взгляд на Экса. Натирая стакан полотенцем, он пристально смот-рел на копа одним здоровым, темно-карим глазом. Второй, мутно-серый с бледным зрач-ком, не двигался.
- Какие-то проблемы? – Сквозь дым, спросил Экс.
Чарли минорно выдохнул.
- Черт, Экс, потуши сигарету. Извини, Хайник. Он не видел.
Экс обернулся на стену рядом с дверью. Гребаный закон! Затушив только что рас-куренную сигарету о ботинок, он убрал ее в задний карман джинсов.
Хайник кивнул, громко свистнув. Из двери подсобки появилась миловидная де-вушка в узких джинсах и рубашке, подвязанной под грудь. Так что миру являлся не толь-ко ее смуглый и плоский живот, но и колечко в пупке. Хайник что-то шепнул девушке и вышел из-за стойки.
- Салют. – Улыбнулся Чарли девушке. Та улыбнулась ему и его напарнику, оцени-вающе скользнув взглядом.
Громила направился к двери, за ним копы.
- Твоя племянница? – Спросил Чарли, спускаясь по лестнице.
- Да. – Голос у Хайника был такой же грозный, как и его вид.
- Естественно. Ведь дочери у тебя нет.
Хайник промолчал, что в его случае было очень странно. Может, его напарник ему жизнь спас, что он не обращает внимания на колкости. И как вообще, у Чарли мог по-явиться такой мужичок?
Миновав коридор, который смахивал на тоннель, Хайник толкнул дверь в крохот-ную комнатку с кучей ящиков и стопок бумаг. Похоже, это был кабинет хозяина бара.
Подойдя к столу, Хайник выдвинул один из трех ящиков и запустил руку. Экс напрягся. Может, этот мужичок решил взяться за оружие? Вид у него больно преступный.
Раздался щелчок. Копы повернули головы на звук. Стена, ближе к окну, что была завешена жалюзи, затрещала. Хайник подошел к стене, потянул жалюзи вверх и толкнул дверь, щелкнув реле.
Ну, вот и добро пожаловать в подполье. Истинная площадка для бойцовского клу-ба. Бетонные полы и стены, на потолке змеятся водопроводные трубы.
- Ты не думал сделать здесь ремонт, Хайник? – Спросил Чарли.
- Зачем? Это рабочее место.
Это точно. Вдоль стены длиннющий стол. Инструменты, книги, зарисовки. И ко-нечно, сам аппарат, для изготовления пуль.
- Ну, так что конкретно вас интересует, детективы?
- Пули…
- … серебряные пули. – Влез Экс.
Хайник перевел взгляд с одного на другого копа.
- Похоже, вы ребята приелись к пайкам правительства. – Хмыкнул он.
Ого. Оказывается, наш большой парень умеет быть не только грозным, но и весе-лым.
- Ладно. Есть у меня для вас то, что нужно. – Хайник ударил по кнопке, и подвал залил ярко-красный свет. Затем стена, у которой он стоял, разъехалась в стороны, выпле-вывая одну за другой, полку с боевым арсеналом. Чего тут только не было: пули разных форм и калибров. Оружие и ножи. Похоже, все это сделал Хайник своими руками. Инте-ресно, а счета за парковку он успевает оплачивать? – Был у меня один клиент-охотник. Он заказал серебряные пули. Оплатил, но так и не пришел за заказом.
Экс вышел вперед.
- Давно был?
- Лет десять назад.
- Имя клиента? – Хором спросили копы.
- Он не назвал своего имени. Да меня это собственно и не интересует. Главное, чтобы было все оплачено в срок.
- Может, прозвище? – Предположил Экс, нетерпеливо отстукивая каблуком ботин-ка.
Хайник нахмурился. После двинулся к своему столу. Перебрав стопку бумаг, он вытащил прямоугольный листок и протянул копам.
- Это считается прозвищем?
- Эээ… если деньги тебе перевели.
- Перевели.
Напарники переглянулись. Экс снова опустил глаза на чек.
Черный тюльпан.

Отлично. У них есть примерное описание клиента – высокий, примерно семь фу-тов. Огромный, как Экс. Глаза карие. Вообщем, еще тот предмет мужественности из по-лумиллионного числа жителей Хэллвуда. Есть пули и два пистолета, сделанные по спец-заказу. Есть имя – Черный тюльпан. Учитывая, что клиент уже как десять лет страдает пролежнями в могиле, информации не достаточно, чтобы докопаться до сути. Тупик, в каком-то смысле.
Покинув бар, Экс достал из заднего кармана джинсов сигарету и прикурил.
- Похоже, этот парень был уверен в своей неотразимости, раз заказал столько пуль. – Проговорил напарник за спиной Экса. – Эй? Тату салон «Падший ангел».
Экс обернулся, глубоко затягиваясь сигаретой.
- Что?
- Это, - Чарли повертел визиткой в воздухе. – Выпало у тебя из кармана. Татуху решил себе забацать?
- Может быть. – Экс вырвал визитку из рук Чарли и убрал в карман куртки.
- Давно надумал? Или не терпится увидеть ту девочку из «Валентайл»?
- Девочка тут не при чем. А о татуировке я давно думал.
Копы сели в машину. Экс докурил сигарету и выбросил в окно.
- Ну, тогда поехали в салон. Как твой друг, в трудный момент, я должен протянуть тебе руку.
- Даже если меня схватит геморрой, я не возьму твою руку.
Чарли заржал.
- Ага. Потому что она тебе понадобится, чтобы заталкивать свой геморрой обратно. – Он сложил ладони лодочкой. – А я, как святой Моисей, буду вести тебя к свету.
- Пошел на хрен. 
Очередной смех. Экс завел машину и тронулся с места.
- Ты все же позвони этой девчонке. – Сказал Чарли, достав леденец из кармана. – Она все-таки его девушка. Может, что-нибудь расскажет.
- Вряд ли. – Проговорил Экс, вспомнив слова Тоту – он не мой парень.
- Звони, емае.
Припарковав машину у обочины, Экс достал визитку и набрал номер. После пятого гудка, он хотел уже отсоединиться, как раздался голос Тоту.
- Да?
- Мисс Грей. Добрый день. Это детектив Шайдер…
- … и детектив Никс! – Вклинился Чарли. Экс шикнул на него.
- А, здравствуйте, детектив. Вы насчет татуировки?
Эээ…
- Солги. – Прошептал Чарли.
- Да. Я бы хотел обговорить эскиз татуировки. Где мы можем встретиться?
- Можете, приехать ко мне. Фандел 73/1.
- Хорошо. Скоро будем. – Он нажал на отбой, а Чарли похлопал в ладоши, отметив его охренительную обаятельность. Правда, с джентельменским набором ему не повезло. – Еще одно твое слово, и я попрошу ее вытатуировать на твоем лбу – задница.


- Кто звонил? – Спросила Франка, мать Тоту. Они только собирались ужинать, То-ту помогала матери накрывать на стол.
- Детектив Шайдер. – Ответила она, расставляя тарелки и раскладывая приборы. Ее мать предпочитала завтракать, обедать и ужинать, в столовой, как истинная аристократка, хотя и не являлась таковой. Фарфоровый сервиз. Серебряные приборы. Фужеры для воды и вина. Свечи и цветы в центре стола. Иногда, это раздражало Тоту. На кой черт, собирать на стол, так словно с ними собирается сидеть за одним столом королева Англии? Но для Франки, этот ежедневный ритуал был необходимостью. Может, мать просто пыталась научить свою дочь этикету, не смотря на их скромный домик и скромную зарплату швеи? А все то добро, что было на столе и сверкало пестрыми красками, осталось от ее прапрабабушки, так и молило о своей значимости. Так что, грех пылиться такой красоте на полках или в коробках, среди обыденного хлама. Есть посуда – надо пользоваться.
- Полиция? Что случилось? – Франка замерла с лопаткой в руке.
- Мам. Рагу пригорит. – Тоту обошла вокруг стола, присматриваясь к тому, все ли стоит на своих местах. Ничего ли не сдвинулось. Это тоже было правилом Франки. – И ничего не случилось. Просто детектив желает посмотреть эскизы татуировок.
Франка вздохнула, отвернувшись к плите.
Закончив с сервировкой, Тоту поставила на стол тарелку с салатом, плетеный ва-зон с булочками, бутылку вина и графин с водой.
Сев за стол, она сложила руки на коленях, уставившись на букет тюльпанов, в тон-кой, как свеча, вазе. Тюльпаны. Память об отце. Это были не только ее любимые цветы. Это были любимые цветы ее матери. Отец их тоже обожал, как рассказывала мама, не смотря на его мужественность, он любил эти хрупкие создания на тонкой ножке. Жаль, что они не долговечны. Потянувшись рукой за плечо, Тоту запустила пальцы под футбол-ку, коснувшись татуировки. Они не долговечны, но то, что она носит на своей коже, оста-нется с ней навсегда.
Окей. Оставим грустные мысли. Тоту встряхнулась, поднявшись с места. Рагу по-чти дошло до готовности, осталось каких-то пару минут.
- Тоту, нам стоит поставить еще один прибор. Мы же не оставим детектива без ужина?
- Думаю… детективов.
Франка вопросительно изогнула брови.
- Мам. Может, не стоит? Я отдам детективу Шайдер эскизы, и мы поужинаем вдво-ем.
- Это, было бы не слишком вежливо. – Заметила Франка, сняв с плиты кастрюлю и поставив ее на сосновую подставку. Тоту резко втянула носом, прикрыв глаза. Черт. Это подставка, имела тот же запах, что и Дин. Дин пах лесом. Деревьями, листьями, смолой. Эти запахи смешивались в одну термоядерную для ее воображения, смесь и взрывали мозг. Черт. – С тобой все хорошо?
Тоту открыла глаза, посмотрев на мать.
- Ты покраснела.
Покраснела? Отлично. Вот еще не хватало, чтобы какой-то там запах, смущал меня, как смущал Дин. О, да хватит! Эш достаточно рассказал о нем, чтобы выбросить этого парня из головы. Собственно… меня это не волнует. Сколько у него было девушек, и какова Миранда в постели. Не волнует, насколько сильно он хотел вписать меня в свой список… и почему-то не вписал. Ах, да. Я же не в его вкусе. Тогда, на кой, спрашивается, черт, он называл меня красивой. Ааа… конечно. Очередная уловка, чтобы я расклеилась от комплиментов и прыгнула ему на шею. Тогда погодите… уже дважды я это делала… а он отказывал.
- Тоту? – Франка потрепала Тоту по плечу. – Ты в порядке?
- Да. Я в порядке.
Раздался стук в дверь.
- Я открою.
Открыв дверь, Тоту с улыбкой встретила двух мужчин. Одного из них она знала, как детектива Шайдер. Второго видела только мельком. Он показался ей моложе и улыб-чивей, нежели его напарник.
- Добрый день, Тоту. – Поздоровался Экс. – Это детектив Никс. – Представил он, указывая на Чарли. Тот широко улыбнулся, протягивая руку Тоту.
- Можно, просто Чарли.
Тоту кивнула, пропуская копов в дом. Из кухни показалась Франка. 
- Это моя мама – Франка. А это детектив Шайдер и детектив Никс.
Мужчины наперебой поздоровались, пожимая руку Франки. 
- Очень вовремя. – Заметила Франка. – Мойте руки и садитесь за стол. Тоту, пока-жи детективам ванную.
Пока они следовали за девушкой, Экс успел оглядеть дом. Просторная прихожая, она же гостиная, к которой прилегала свободная столовая и прачечная. Стены и полы из дерева. Ковры спокойных тонов. Простенькие люстры на потолке. Легкие, сатиновые шторы. Ничего яркого, вызывающего. Широкая лестница, ведущая на второй этаж.
Тоту открыла дверь в прачечную. Две стиральные машины, полки с моющими средствами и бытовой химией. В углу, аккуратной стопкой сложены пластмассовые тазы и ведра. Железная раковина. По бокам от нее, две узкие вешалки с полотенцами.
- Вода. Мыло. Полотенце. Думаю, моя помощь вам не потребуется.
- Спасибо. – Кивнул Экс.
- Ладно. Пойду, помогу матери на кухне. – Развернувшись, Тоту вышла за дверь.
- Пахнет охренительно. – Заметил Чарли, намыливая руки.
- Мы сюда не жрать пришли. – Буркнул напарник.
- Конечно. Мы пришли посмотреть картины Пикассо.
- Держи язык за зубами, Чарли. А то я плюну тебе в тарелку. – Предупредил Экс. Он насухо вытер руки полотенцем и вышел из прачечной.
- Как я уже говорил – из тебя хреновый повар. – Парировал Чарли с усмешкой.
Раздался стук. Все, кроме Франки, которая раскладывала рагу по тарелкам, обрати-ли взгляд на дверь. Тоту сузила глаза, и ее верхняя губа невольно дернулась.
- Я открою. – Вызвался Экс, направляясь к двери. Чарли заметил, как девушка напряженно наблюдала за его напарником. Напряжение усилилось, когда из-за двери по-казался Дин. На мгновение ее лицо вспыхнуло, щеки зарделись, глаза заблестели. Мимо-летная реакция была свойственна девушке, которая ждала своего парня. Но, опять же… мимолетная. Тоту резко отвернулась. – Привет, Дин. Проходи. 
- Здравствуйте. – Протянул он. Дин был крайне удивлен, когда дверь открыла не мать Тоту и не она сама… хотя, это было бы чудом, после того, что произошло… открыл именно детектив Шайдер. Черт. Неужели, Миранда нажаловалась полиции, и теперь ей влепят выговор? Но он уже говорил с Валентайл – он обещал, ей ничего не грозит. Тогда, какого хрена они здесь торчат?
- Проходи-проходи. – Поторопил Экс. – В прачечной вымой руки и садись за стол.
Чарли протянул руку Дину.
- Никс. Привет, кстати.
Тот кивнул и поплелся в прачечную.
«За-ши-би-сь». – Подумала Тоту, усаживаясь за стол. Отлично. Детектив Шайдер решил, что имеет право, впускать в дом всех попало? Окей. Она не станет показывать, что расстроена или хуже, того устраивать истерику, бежать к себе в комнату и запираться. Она будет делать вид, что Дина здесь нет. Просто, потому что она хочет спокойно поужи-нать, вкусным рагу и не ощущать его присутствия.
Детектив Шайдер, который, опять же, возомнил себя хозяином положения и со-страдальцем к несчастному мальчишескому сердечку, посадил Дина рядом с Тоту, что было охренительно-хреновым. Сам сел, с противоположной стороны, рядом с ее матерью, напротив девушки. Чарли досталось королевское место, в центре стола.
- Запах изумительный. – Протянул Чарли.
- Кстати. Рагу готовила Тоту. Я только помешивала. – С улыбкой заметила Франка, посмотрев на Дина. Как будто от этой информации он должен тут же преподнести ей кольцо с бриллиантом. Тоту сморщилась.
- Очень вкусно. – Кивнул Экс, коротко улыбнувшись Тоту. Она вздохнула, чув-ствуя себя глупо и частично, истуканом, около которого собрались идолопоклонники, благоговейно восхваляя ее величество. Хм… слишком заносчиво, но это так.
- Да… очень… - проронил Дин, бросив взгляд на Тоту. Она даже и ухом не повела.
Комплименты плавно перетекли в обычный разговор. Обсуждали многое и подол-гу, разжевывая и раскладывая по полочкам. Тоту, молча следила за разговором. Дин, так же молчал, искоса поглядывая на нее.
Она ощущала на себе его взгляд, который не просто раздражал ее… он заставлял ее сердце учащенно биться, а кровь нестись по венам с космической скоростью. Рядом с ним, было невозможно находиться. На какой-то момент, Тоту почувствовала, что задыхается, потому что невольно вдохнула запах, что исходил от Дина. Прикрыв глаза, Тоту, одурманенная его ароматом, мысленно перенеслась в густой лес. Прохладный ветер, тревожит листву. Шум и запах зелени, клубком несется по воздуху, обволакивая ее с ног до головы, проникая в поры, нос, уши и рот.
Нет. Это невозможно. Она распахнула глаза, натолкнувшись на пристальный взгляд копа. Он не ухмылялся. Не улыбался глазами. Он смотрел на нее так, словно пы-тался пробраться в ее голову, чтобы понять, какие мысли заставили Тоту унестись так да-леко отсюда.
Отложив ложку, Тоту глубоко вдохнула, мысленно выругавшись.
- Простите. – Она поднялась из-за стола и вышла. Дин тоже встал, порываясь по-следовать за ней.
- Дин. – В тоне Экса было все. Он мог и не заканчивать фразу. Итак, все было по-нятно – посади свою задницу на стул и не дергайся.
Тоту не было около десяти минут. Дин хотел пойти за ней. Хотел поговорить с ней. Хотел… оказаться наедине с ней в комнате, где нет посторонних взглядов. Но, чертов коп, вмешался. Не то, чтобы этот громила, одним только словом, наводил страх… он вел себя разумно, и старался предложить ему разумный выход – не рыпаться. Окей. Он дождется, когда она спуститься. А после, дождется, когда все разойдутся и тогда они поговорят. 
Дин обернулся через плечо. Тоту направлялась к столу, с черной тетрадкой. Она протянула ее копу и вернулась на свое место.
- Мы можем поговорить? – Шепнул он ей. Тоту коротко взглянула на Дина и вы-дохнула. Окей. Это заслуженно.
Экс открыл тетрадь. Дьявол меня забери! Это не рисунки… это произведение ис-кусства, которым место в музеях, а не на телах. В них чувствуется характер, эмоции. Тоту – современный индиго татуировки. Пролистав тетрадь, он остановился на волке, выпры-гивающий из пламени. Широкий оскал, острых, как бритва зубов. Яростный взгляд, обси-диановых глаз. Землистого оттенка, шерсть с бликами красного.
Он отвел глаза от рисунка и посмотрел на Тоту, что, скрестив руки на груди, слу-шала разговор матери и Чарли. Напарник расспрашивал Франку о том, как она позволила дочери работать в салоне? Тем более, не совершеннолетней. Затем перевел взгляд на Ди-на. Он был сбит с толку. Похоже, правда о том, что его девушка управляется машинкой – была неожиданностью. Дин, не отрываясь, смотрел на Тоту, приоткрыв рот.
- Мистер Клаб – очень хороший и добрый человек. – Ответила Франка. – У него достаточно смелости, чтобы защитить мою дочь от плохого. И я ему доверяю, как себе.
- Тогда, я преклоняюсь перед вами. – Хохотнул Чарли, уплетая вторую порцию ра-гу. – Ну, что, Экс? Нашел себе татуировку?
- Думаю – да. – Экс развернул тетрадь, указав на рисунок волка. – Я бы хотел сде-лать эту.
Тоту кивнула… а Дин сглотнул, точно увидел разлагающийся труп на столе и он жутко вонял.
- Окей. Если хотите срочно, то ее может набить дядя Клаб.
- Нет-нет. Я подожду до выходных.
- Хорошо. – Она забрала тетрадь


После ужина, последовал десерт. Кофе с мороженным. Экс извинился, выбравшись из уютного и теплого дома, на улицу покурить. Чарли состроил недовольную физионо-мию, мол – мог и остаться и поворковать с Франкой, потому что ты ей приглянулся. Франка мыла посуду, хотя Чарли пытался отговорить добродушную хозяйку, предлагая свою помощь… за неимением придурка-напарника. А Дин молча переваривал информа-цию, вместе с вкуснейшим рагу, что приготовила Тоту, которая, кстати, сидела рядом с ним и ела пломбир.
- Значит, ты тату мастер? – Спросил он, развернувшись к ней всем корпусом.
Тоту медленно слизала с ложки мороженное.
- Тебя это смущает?
- Нет. Но ты говорила, что рисуешь для салона. Я не думал, что ты набиваешь та-туировки.
Она ухмыльнулась.
- Ты многого не знаешь обо мне, Дин.
- Нам нужно поговорить.
- Нет. Не нужно. – Тоту отложила ложку и сделала глоток кофе. – Я не хочу слы-шать ничего из того, что ты собираешься мне сказать. Знаешь, почему? – Она повернула к нему голову и пристально посмотрела. – Потому что, Эш не против. – А затем, Тоту вста-ла и двинулась из кухни.
Дин должен был пойти за ней. Должен был объясниться, но вместо этого вышел на улицу, сев на ступеньку.
Потому что, Эш не против.
Потому что, Эш не против.
Потому что, Эш не против.
Дерьмо. Гребаная фраза.
Он взъерошил волосы и посмотрел на дорогу.
Даже если Тоту и выслушает его, это ничего не изменит. Наверняка, Эш рассказал ей то, чем, по его словам, она должна была быть для Дина. А когда девушке говоришь – ты нужна была мне только для секса, это больно бьет по самолюбию. А Тоту из тех, чье самолюбие лучше не обижать. Господи, он сам виноват. Он не должен был допустить это-го дерьма. Должен был выбить из брата все дерьмо, всю охоту говорить с ней. А в итоге… все свелось к нулю. Отлично. За что боролся, на то и напоролся. Надо было все рассказать Тоту. Может, сейчас ему не было бы так хреново. Тоту, хоть и кажется спокойной, но ее запах, выдает эмоции. Можно так сказать, что она на грани того, чтобы врезать ему по яйцам. Что он и заслуживает в полной мере.
- Разговора не получилось? – Раздалось со стороны. Дин искоса посмотрел на копа.
Черт. Еще и копы тут торчат, как ржавые гвозди в ящике. Что же они вынюхивали в лесу?
 - Я думал, вы померились. – Он выпустил колечко дыма, направляясь к нему.
Ага. Скажите еще, что вы так сильно переживали, что подхватили бессонницу.
Дин поднялся, убрав руки в карманы джинсов.
- Брат бомбу подложил? – Не унимался Экс.
- Может, я покажусь грубым… но вам какое дело?
Коп ухмыльнулся и, затушив сигарету о ботинок, убрал бычок в задний карман джинсов.
- Действительно. Не мое.
Экс пристально посмотрел Дину в глаза.
- Почему ты занервничал?
- В смысле? – Ну, конечно. Это было очевидно. Когда коп показал на рисунок вол-ка, Дин чуть не побелел от ужаса… Тоту нарисовала того, кого они ищут уже много лет.
- Когда я указал на рисунок. Ты занервничал. Почему? – Серые глаза прищурились.   
- Не знаю о чем вы. – Он пожал плечами, стараясь выглядеть непринужденным.
Экс встал напротив Дина. Ростом и размерами они не отличались друг от друга. Но взгляд копа был наааамноооогоооо тяжелее и пронзительней. Он затмевал вечернее солнце на небе.
- Я видел тебя. – Произнес коп.
Дин дернул бровями, а потом опустил.
Черт. Да это же тот самый мужик, которого он встретил на дороге. Он еще говорил с ним, как с умственно-отсталым. Рассказывал что-то о своем напарнике… Чарли. Что они поссорились. Вот, дерьмо.
Странно, что он не сразу ему вспомнился, а только сейчас. Видимо, его сознание было занято проблемами с братом и Тоту. А теперь, он, очевидно, помнит их ночную встречу.
- О чем вы? – Дин пожал плечами.
- Ты понял, о чем я. – Экс вошел в дом.
Отлично-твою-мать. Дин взъерошил волосы и поднял голову вверх, услышав, как отрылось окно в комнате Тоту. После, показалась ее голова, а затем ее глаза обратились к нему.
- Ты так и будешь там стоять или поднимешься?
Окей. Он был готов вскарабкаться по стене дома и залезть в окно. Но, учитывая, что здесь копы – это не лучший вариант.
Войдя в дом, Дин бросил взгляд на детективов, что сидели в гостиной/прихожей, на диванчике. Чарли болтал без умолку. Франка хохотала. А Экс, как всегда, был невозмутим. Он поддерживал разговор одним ухом. А глазами сканировал все двигающиеся предметы. Например, Дина. Они переглянулись и коп кивнул.
Перепрыгивая через ступеньку, Дин поднялся по лестнице, и постучал в дверь. За-тем вошел. Тоту смотрела в окно, перегнувшись через подоконник.
- По существу… - начала она, не отрывая глаз от улицы. – Мы с тобой не пара. У нас нет отношений. Так что я, в принципе, не имею права на все те чувства, что испыты-ваю сейчас. Они не заслужены.
- Нет. Ты имеешь полное право ненавидеть меня. – Ответил Дин, встав рядом с ней. – Даже если нас ничего не связывает.
- Почему сразу – ненавидеть? Это твоя жизнь. И твоя личная жизнь.
Дин чертыхнулся. Конечно, она намекает на список и Миранду.
- Просто я не могу одного понять. – Она выпрямилась, повернувшись к нему ли-цом. – У меня сложилось такое впечатление, что Эш правит тобой и твоими решениями, как пожелает. Он пожелал, чтобы ты переспал со мной, и ты прискакал ко мне…
- … но я не сделал этого… - перебил он.
- … дай мне договорить. – Тоту подняла руку. – Да, ты не сделал этого. Не сделал этого дважды. Но не, потому что не хотел. Потому что хотел перерасти в этом своего бра-та. Правда. Мне кажется, что вы вздумали какую-то игру, вроде – кто кого переплюнет. И ты в этом преуспел. Эш желал этого – ты был против, потому что не хотел уступать ему. Хотел остаться гордым. Почему я должен делать так, как сказал мой брат? Вот и вся суть. Так что… я не хочу участвовать в вашей эстафете. Не хочу быть палочкой, которую мож-но туда-сюда передавать.
- Тоту…
- … с остальными было так же? А с Мирандой? 
Дин отвел глаза.
Так было всегда. Эш предлагал – Дин был не против. Он говорил, что надо рассла-биться и трахнуть вон ту девчонку. Дин соглашался, и они поочередно имели ее. Эш все-гда что-то предлагал, а Дин не отказывался.
Эш правил балом.
Пока не появилась она.
- И что со мной не так, отчего ты не захотел внести меня в свой список? – Она скрестила руки на груди, постукивая пяткой об пол. – Ах, да. Как же я забыла. Эш сказал, что я не в твоем вкусе. Вы же предпочитаете красивых, как Миранда. Тогда, зачем все это?
Она злилась. Дин чувствовал запах вскипающей ярости. Чувствовал, как гулко бьется ее сердце и журчит кровь в венах.
- Все это в прошлом.
- Привычки прошлого глубоко врезаются, Дин. – Прошипела Тоту, сокрушенно выдохнув. Она несколько минут, молча ходила по комнате, тихо ругаясь. – Черт. Да меня это вообще не волнует. Что я так завелась, собственно? Просто скажи своему брату, что ты сделал то, что он хотел. И все. Окей?
- Я не скажу этого. – Отозвался Дин, сжав кулаки.
- Но и не сделаешь. – Твердо произнесла Тоту, резко остановившись. – Ты не сде-лаешь этого. Ни-ко-гда. Ясно? Единственной девушкой, которая тебе никогда не доста-нется, буду я. – Она шумно выдохнула, отвернувшись от него. – А теперь, уходи.
- Тоту…
- … уходи.
Дин не хотел уходить. Только не так. Только не рассорившись в пух и прах. Только не после ее слов, которые убивали его. Он не хотел оставлять ее, черт возьми. Он ненави-дел себя. Но он не мог допустить, чтобы эта ненависть к нему, съедала и ее.
Дин подошел к Тоту, потянувшись к ее плечу.
- Тоту…
- … уходи, пока я не сделала того, о чем буду жалеть. – Прошептала она.
Черт. Вот дерьмо. Он двинулся к двери, но остановился, посмотрев на нее, запоми-ная ее хрупкую и напряженную фигурку.
Черт… Эш был прав…
- … я люблю тебя…


ГЛАВА 13


- Где твой брат? – Подал голос Валентайл. Он сидел в своем высоком, кожаном кресле, в окружении, обшитых позолотой стен, Обюссонских ковров, тяжелых бархатных штор и прочей антикварной утварью, среди которых были старинные напольные часы с боем. Книжные шкафы мастеров прошлого столетия. Комоды на резных ножках, с метал-лическими петлями и полками с фарфоровыми статуэтками. На стенах две картины. На одной, его брат Виктор Оуэн, его жена с сыновьями – Эшом и Дином. На второй – портрет Сэмюеля Валентайл, в его излюбленном кресле с сигарой в руках.
Дом, который после смерти родного брата, перешел Сэмюелю, внешне походил на мини-замок, в пять этажей с башенками и остроконечной крышей. С одной его стороны открывался удивительный вид на бездонный, густой лес. С другой – дорога, ведущая к шоссе, которой частенько пользовались автолюбители. На первом этаже размещались две гостиные, кабинет, столовая и кухня. На втором и третьем – спальни, гардеробные и не-сколько ванных комнат. На четвертом библиотека и еще один кабинет. Три двери, на пя-том этаже, были наглухо заперты тяжелыми, навесными замками. Оттуда иногда доносился свист и скрип. Возможно, потому что комнаты были не обжиты и пустовали очень долгое время.
Валентайл развернулся лицом к зажженному камину. Он частенько любил сидеть у себя в кабинете, за бокалом дорого виски и смотреть на огонь. Это успокаивало.
- Сказал, что будет через десять минут. – Ответил Эш, по-мужски закинув ногу на ногу, и барабаня пальцами по щиколотке. Рядом с ним, как и всегда, сидел Мик, прива-лившись спиной к дивану и широко расставив ноги в стороны. Эд, предпочитал молча подпирать стену, словно тень. В принципе, он и был тенью.
- Так значит, копы что-то разнюхивают. – Протянул Валентайл, потянувшись к шкатулке из белого дерева. Достав сигару, он изящно откусил кончик и подкурил спич-кой. – И далеко они продвинулись?
- Мы их видели недалеко от нашего места. Думаю, они что-то знают. – Ответил Эш. – Думаю, их стоит прикончить.
- Ты слишком много думаешь, мальчик мой. – Сухо заметил Валентайл, прищурив желтые глаза. – Твое «думаю», пригодилось бы на уроках. – Он переместил глаза на Эда. Этот парень, хоть и был молчуном, но он говорил все без закидонов, как любил Эш. – Эд, что скажешь по этому поводу?
- Копы, действительно, были недалеко от нашего места. Мало того, они обнаружи-ли кое-какие следы драки Эша и Дина.
- Драки? – Валентайл изогнул брови. – О какой драке идет речь? Эш?
Тот скривился.
- Ничего особенного, дядя. Просто Дин иногда бывает чересчур вспыльчивым. Мне и пришлось ему указать на место.
- Вспыльчивым был ты, Эш. – Эд сделал шаг вперед. – Дин всего лишь пытался те-бя урезонить.
- Я не виноват, что Дин у нас оказался таким слабаком, что не может успокоиться вовремя.
- Говори за себя. – Процедил Дин, закрыв за собой дверь кабинета. Его золотисто-карие глаза были тускло-желтого цвета, словно золото затянутое многолетней паутиной. Лицо мрачным, челюсти сжаты, как будто парень побывал на похоронах.
Эш прищурился.
- Блудный сын вернулся. – Проговорил он, выпятив подбородок. – Все никак со своей девкой не можешь уладить?
- Захлопнись. – Выплюнул Дин, встав рядом с Эдом.
- Вы закончили? – Встрял Валентайл, сквозь дым. – У нас сейчас есть проблема по-важнее, чем ваши постельные забавы. Полиция, если вам известно, уже расспрашивала меня о парне, которого, ты… - он ткнул на Эша. – Прикончил. Вас они тоже допрашивали.
- Не бойся, дядя. Мы ничего не сказали. – Ответил за всех, Эш. – К тому же… этот Мэтью был из других.
Выскочка гребаная. Дин скрестил руки на груди.
Хреновый расклад. Ну, хорошо, что Эд додумался забрать пулю с собой. А вот, ес-ли полиция докопается до сути, смерти им не миновать. Тем более, тот коп, видел его… и намекнул о своих догадках… что тоже хренового. Черт. Угораздило же его столкнуться с ним. Надо было уходить… но он так был зол на Эша, за того парня, что пошел в другую сторону… и на тебе – сюрприз-сюрприз. Хорошо, что его видел только Дин, а не осталь-ные.
- Дин? – Окликнул Валентайл. – Ты с нами?
- Мысленно трахает свою девку. – Буркнул Эш. Дин смерил брата тяжелым взгля-дом, намереваясь сделать шаг вперед. Эд, как всегда остановил его, ухватив за плечо.
- Забей на него, Дин. А если не получиться, я сам лично выбью из него дерьмо.
Эш хохотнул.
Валентайл поднялся с кресла, обошел стол, встав в центре комнаты.
- Заткнитесь оба! – Рявкнул он, шумно выдохнув. – Ну, а что там по охотникам?
- Последнего видели в Олдворде. – Ответил Мик. – А черныш, перед смертью ска-зал, что вожак объявился. Кстати, в Олдворде, его впервые и заметили свои. 
- Как объявился? – Воскликнул Валентайл. – Этого не может быть. Вожак давно мертв. Остались только пешки.
Мик пожал плечами.
- Я всего лишь говорю то, что сказал Мэтью.
- Черт. – Валентайл убрал одну руку в карман брюк от Гуччи. – Дерьмо. У стаи был только один вожак – Черный Тюльпан…
Дин резко вскинул глаза на дядю. Черный Тюльпан. Он слышал о нем. Поистине кровожадный волк. И да, все знали, что он мертв уже несколько лет. Но… что-то в груди заскрипело, как заржавевший механизм. То ли паника… то ли ужас, охватил его, что он едва удержался от того, чтобы не побелеть от мысли, что постигла его голову.
- … хотя… если только у этого говнюка не было детей. – Продолжал Валентайл, поджав губы. – Надо разыскать этого ублюдка, что выдает себя за нового вожака. Но с этим… пока не торопимся. Нам надо избавиться от внимания копов. Мик. Пробей адреса детективов.
- Понял. – Кивнул он, поднимаясь с места.
- Эд, возьмешь с собой Эша, и сгоняйте по адресам. Понаблюдайте, чем живет наша полиция.
Эш лениво встал с дивана, потянувшись.
- Ну, пошли… большой дяденька.
Эд покачал головой.
- Эш. – Когда тот обернулся, Валентайл покачал головой. – Только наблюдать.
Эш недовольно цокнул и скрылся за дверью.
- Дин. Останься. Надо поговорить. 
Оставшись наедине, Дин сел на стул, напротив стола. Валентайл прошелся по ка-бинету, выпуская колечки ароматного дыма. Сукин сын любил роскошь и все, что с ней связано.
- Расскажешь мне, что происходит с тобой?
Дин поднял глаза на Сэмюеля.
- А разве Эш еще не все тебе рассказал? У него такой длинный язык, что хватит прокормить голодающих в Южном Судане.
- Не важно, что он рассказал. Я хочу услышать это от тебя. – Валентайл мягко опу-стился на диван, закинув ногу на ногу. – Ты в последнее время очень раздражительный. Твои мысли далеко отсюда. Ты настроен агрессивно. В частности на своего родного брата. Это неправильно, Дин. Эш, конечно, бывает занозой в заднице. Но он так же переживает за тебя и за дело, как и все остальные. Что происходит? Дело в девушке?
Дин глубоко вдохнул. Опять-двадцать пять. Снова дело в девушке. Снова все кру-титься возле Тоту. И ему снова придется говорить обо всем дерьме, что произошло между ними.
- Допустим.
- Кто она?
- Это важно? – Дин нахмурился.
- Конечно. Я должен понять, что за девушка украла у тебя покой.
- Давай обойдемся без пафоса, дядя Сэмюель. – Небрежно произнес он. Валентайл не ответил. Он ждал ответа, пристально смотря племяннику в лицо. – Ладно. Это девушка учиться со мной в одном классе.
- Имя?
- На кой черт тебе ее имя? – Вспыхнул Дин.
- Расслабься, Дин. В данный момент, агрессия – твой враг.
- Перестань говорить со мной, как с умалишенным.
- Помниться, ты никогда не зацикливался на одной и той же девчонке. Что произо-шло в этот раз? Ты влюбился?
Охренеть. Еще один провидец или это так очевидно написано на его лице?
- Так кто она?
Дин выдохнул.
- … Тоту…
Валентайл вскинул брови.
- Тоту? Тоту Грей? – Он поджал губы. – Я ожидал увидеть с тобой другую девуш-ку, чем… - Валентайл осекся, встретив мрачный взгляд племянника. – И все это из-за нее?
Ради нее.
Только ради нее.
- Эш цеплялся к Тоту без повода. – Бросил Дин.
- Хм. Она для тебя так важна?
Она особенная для меня. Она прекрасная. Нежная. Чувственная. Смелая. Веселая. Умная. Дьявол, да она управляется с машиной, лучше гонщика. Вправляет носы… она… черт… она та единственная девушка, которая нужна ему. Любовь к ней, для меня пытка… желание… плаха…
Дин тряхнул головой, осознав, что несколько минут сидит с глупой улыбкой.
- Да, ты вправду влюбился в нее. Черт, эта девушка лишила тебя не только покоя, но и мозгов. Оставить следы в лесу – это еще полдела. Но, ты чуть не сорвался в школь-ном коридоре. Ты должен быть хладнокровным, даже с ней. Понимаешь? Ты понимаешь, что это опасно для нас… но для нее, в первую очередь. Если она узнает, кто ты… знаешь, к чему все это приведет.
- Ее ты не тронешь. Никто ее не тронет. Ясно? – Прошипел он, вскочив с места.
- Твой отец поддержал бы меня. – Валентайл поднялся с дивана.
«Пошел к черту!». – Хотелось ему крикнуть, но вместо этого, Дин шагнул к двери, схватив ручку и сжав ее до треска.
- Мой отец всегда ставил семью превыше всего. Он бы не причинил боли тому… кем дорожишь больше всего. 
Он почувствовал дыхание дяди за спиной, но не обернулся.
- Мы твоя семья. – Гордо произнес Валентайл. – Запомни. Предашь семью… пре-дашь отца.
Дин резко развернулся всем телом, угрожающе зарычав. Его глаза замерцали ярко-желтым, опасным цветом. Напряжение вспыхнуло между мужчинами. В воздухе поползло удушающе-металлическим запахом.
- Мой. Отец. Не. Монстр.
Отвернувшись, он ударил кулаком в дверь, так что та ударилась о стену, и сорвался на бег.
Валентайл глубоко вдохнул запах, что завис в воздухе. Этот мальчик окажется полным глупцом, если обнажит правду. Потеряет девушку. Потеряет брата. Потеряет лю-бимого дядюшку. Ну… после их разговора, вряд ли он является таковым.
Подойдя к антикварному глобус-бару «Zoffoli», он налил в бокал виски и вернул-ся в кресло, уставившись на пламя в камине.
Мой. Отец. Не. Монстр.
Валентайл зажмурился, сжимая бокал пальцами.
Мой. Отец. Не. Монстр.
Он шумно вдохнул, точно ему не хватало воздуха.
Мой. Отец. Не. Монстр.
Распахнул глаза, ничего не видя перед собой. Комната поблекла. Огонь был сла-бым отголоском прошлого.
Да, Дин… твой отец не монстр. Он никогда не пошел бы против семьи.
Никогда.


Сэмюель Валентайл родился в 1964 году, в городке Мунроад. Он рос без отца, учи-тывая, что его мать – Энни Валентайл, работала в придорожном кафе, и встречалась со многими мужчинами – его отцом мог оказаться каждый из пятидесяти… а может и боль-ше.
Жили, как все – экономили, лишнего не покупали. Исключением было только Рождество, День благодарения и день рождения.
Мать частенько брала Сэмюеля с собой на работу, если его не с кем было оставить. И в этот день, Энни притащила его с собой, приказав сидеть за столом и не мешаться под ногами. Но была и еще одна причина – она хотела познакомить Сэмюеля с мужчиной, в которого, как она выразилась – влюбилась без памяти. Слова – влюбилась без памяти, бы-ло частым явлением для матери, поэтому Сэмюель нисколько не удивился… хотя, у него, как и у всех детей, было желание иметь отца.
Сэмюель сидел за столиком и листал комикс, который ему подарила мать на день рождения. Он сидел на своем любимом месте, лицом к выходу. Так можно было наблю-дать за людьми, что посещают кафе и за машинами, которые катаются туда-сюда.
Почти дочитав комикс, Сэмюель оторвал взгляд, точно его оттянули магнитом. Он увидел мужчину, что вошел в кафе. Мужчина был высоким и очень огромным. Особенно, для маленького Сэмюеля, дядя был настоящим Халком, только его кожа была смуглой и взгляд не такой устрашающий. Энни, увидев мужчину, что-то шепнула своей напарнице и быстренько направилась в его сторону. Она так улыбалась и светилась, что на ее лице выступили морщинки. А потом они подошли к Сэмюелю.
- Сэмюель. Познакомься. Это Рон. Рон, это мой сын – Сэмюель.
Сэмюелю пришлось задрать высокого голову, чтобы встретиться с мужчиной взглядом. Он был необыкновенно красивым… так говорила его мать. И он видел подоб-ных ему, красивых людей с экрана телевизора. Густые черные волосы и необычные золо-тисто-карие глаза. Острый, как стрела нос и полные губы.
- Присаживайся, Рон. Я сейчас принесу тебе обед.
Рон сел напротив Сэмюеля.
- Вообще-то, меня зовут Ронин... но, будет проще – Рон. – Сказал он густым голо-сом и протянул широкую ладонь.
- Сэмюель. – Ответил он, вложив свою крохотную ручку в его огромную руку. Сэмюель увидел на его пальце перстень, с огромным, ярко-желтым камнем. – Вы заболе-ли?
Ронин улыбнулся, что на его щеках показались ямочки.
- С чего ты взял?
- Мама говорит, если руки и лоб горячие, значит, ты болеешь.
- Ну, потрогай лоб. – Ронин нагнулся к нему, подставив свое лицо. Сэмюель при-коснулся ко лбу. Кожа мужчины была такой гладкой, как бархат и горячей, как печка. – Ну, что?
- У вас температура. – Заключил Сэмюель.
Ронин снова улыбнулся.
- Думаю… два молочных коктейля вылечат меня. Верно?
- Думаю… да.
Он кивнул и поднялся с места. Сэмюель смотрел мужчине в спину. Его огромная фигура была облачена в черные джинсы и кожаную куртку. Как оказалось, его волосы были длинными. Волосы доходили до лопаток, туго стянутые в хвост.
Когда Ронин вернулся, он придвинул коктейль Сэмюелю, другой поставил перед собой.
- Вы же сказали, что два коктейля вам помогут вылечиться? – Нахмурился Сэмюель, придвинув свой стакан Ронину. – Болеть – это не очень хорошо.
- Ты очень внимательный. Твоей матери очень повезло иметь такого сына, как ты. Настоящий мужчина.
Пожалуй, с этих слов, Сэмюель, наконец, обрел настоящего отца.
Через два месяца, Ронин и Энни поженились. Ронин усыновил Сэмюеля, дав ему свою фамилию – Оуэн.
Сэмюель Оуэн.
Маленький Сэмюель так привязался к Ронину за неделю, что неосознанно назвал его папой. На что Ронин, рассмеялся и, подхватив его на руки, закружил. Энни не могла скрыть слез от радости. Теперь, он тоже мог хвастаться, своим друзьям, что у него есть добрый и самый лучший папа в мире. 
Его заветная мечта исполнилась – он обрел отца. Обрел полноценную семью.
Сэмюель и его отец много проводили времени вместе. Ходили в походы с ночев-кой. Устраивали пикники. Запускали воздушных змеев. Мастерили лодки, после чего за-пускали их по воде. Они сблизились настолько сильно, что Сэмюель не представлял, если бы на месте Ронина был бы кто-то другой.
Спустя год, на свет появился брат Сэмюеля – Виктор.
Как старший брат, Сэмюель возился с ним, играл, защищал и любил. Но… кое-что, его все-таки смущало. Уже в пять лет, Виктор, как две капли воды, походил на отца. Не-обыкновенно красивый, с густыми темными волосами… и теми необычными золотисто-карими глазами. Сэмюель же был похож на мать. Светлые, с рыженой волосы. Серо-голубые глаза, и кожа куда бледнее, чем благородный оттенок кожи его брата.
В шестнадцать, Виктор по-настоящему расцвел. Он был выше и намного крепче сложен, нежели Сэмюель – худой, с обычной внешностью, к тому же его лицо было усы-пано прыщами.
Он завидовал своему брату, что Виктор в свои шестнадцать познал девушку, а он не имел понятия, что такое поцелуй.
Изо дня в день, зависть съедала его. Он завидовал не только тому, что Виктор при-влекательней и интересней девушкам… он завидовал общению отца и младшего брата. Они сблизились, в то время как Сэмюель отошел на второй план. Теперь, отец больше проводил времени с Виктором, нежели с Сэмюелем… и это его убивало.
Конечно. Виктор его родная кровь и плоть. А Сэмюель приемыш, которого просто усыновили и дали фамилию. Только и всего.
Но это было только первым сюрпризом.
Как-то ночью, Сэмюель спускался в кухню, чтобы выпить воды и увидел Ронина. Он был полностью обнажен. Его мощное тело блестело от пота, а в тишине слышалось приглушенное рычание. Ронин, стоял у открытого настежь, окна и смотрел на полную луну.
- Отец? – Позвал Сэмюель.
Ронин резко развернулся, и обнажил зубы...
Сэмюель чуть не свалился с лестницы, когда увидел не только его клыки… он уви-дел, как ярко сияют его золотые глаза. Пристальный взгляд отца, заставил сжаться кишки Сэмюеля и забыть, как дышать.
Сердце колотилось так сильно, что он слышал, каждый его удар, отдающийся в ушах.
Ронин зашипел и выскочил в окно.
Потрясенный до глубины души, Сэмюель вернулся в комнату, но так и не смог уснуть. Стоило ему закрыть глаза, он видел эти два ярко-желтых света и клыки.
На следующий день, за завтраком, Сэмюель долго смотрел на отца. Но тот вел себя, как ни в чем не бывало. Его глаза были прежнего цвета, да и клыков не было. Может, ему это показалось? Что только не привидеться в темноте?
Не привиделось. Сэмюель еще не раз застанет отца за подобным. Каждую ночь, в одно и то же время, Ронин будет покидать дом, и возвращаться с первыми лучами солнца.
Сэмюель боялся говорить с отцом… вдруг он посчитает его психом… не смотря на то, что это все не выдумка. Поэтому он решил поговорить с Виктором. Может, он что-нибудь знает, что происходит с отцом? Может… Ронин страдает лунатизмом?
После ужина, Виктор собирался на улицу, и Сэмюель пошел с ним… хотя пони-мал… он лишний в компании такого красавчика. Но его это пока не волновало. Его вол-новало – что происходит с отцом. А вдруг это смертельно? Все же он любил его и очень не хотел терять.
- Отец болен? – В лоб спросил Сэмюель, Виктора. Он не стал петлять, подбирая слова.
- С чего ты взял? 
- Я видел его ночью. То есть… каждую ночь. Он уходит из дома… голый. И прихо-дит только утром. Отец что-нибудь тебе рассказывал об этом?
- С чего ты взял, что он будет мне что-то рассказывать? – Удивился Виктор, отведя глаза. Сэмюель прекрасно знал этот взгляд. Виктор что-то знает… а отец наложил табу.
- Потому что вы постоянно торчите вместе. Просто скажи мне, что с ним, и я от те-бя отстану.
- С ним ничего особенного. – Пожал плечами Виктор.
- Да? – Сэмюель резко остановился. Виктор не сбавил шаг, точно его не волновало – успевает за ним брат или нет. – А что с тобой?
Виктор повернулся, продолжая идти спиной. 
- Со мной ничего.
- Лжешь. – Сэмюель догнал брата. – Ты мне должен все рассказать.
- Я тебе ничего не должен. – Небрежно бросил Виктор.
- Только потому, что я приемыш? – Выпалил Сэмюель, о чем после пожалел. За спиной раздался хохот. Друзья Виктора. Брендон, Коди и Арчер. Те еще ублюдки. Он раз-вернулся к парням. – Что смешного? – Ему двадцать один. Но он выглядит, как четырна-дцатилетний подросток. Такой худой, что пальцем ткнуть – и он повалиться на задницу.
- То, что ты приемыш. Вот, что смешно. – Хохотнул Арчер.
- Заткнись. – Нахмурился Виктор, поравнявшись с братом. – Никто не смеет оскорблять моего брата. Ясно?
- Да, ладно тебе, Вик. Он сам себя назвал приемышем.
Виктор вышел вперед, встав вплотную с Арчером.
- Еще одно слово, и я тебя сломаю. – Процедил он.
- Окей-окей. – Арчер сделал шаг назад. – Кстати, тебя Ханна заждалась уже.
Виктор повернулся к Сэмюелю.
- Сэми... иди домой. Потом поговорим.
И Сэмюель ушел, под тихие смешки друзей Виктора.
Наверное, прошла целая вечность, прежде чем вернулся брат. Виктор тихо вошел в комнату, которую он делил с Сэмюелем и лег на кровать, не раздеваясь, потому как знал – Сэмюель не спит.
- Расскажи мне. – Раздался голос брата в темноте.
- Я надеялся, что ты спишь. – Ответил Виктор.
- Расскажи мне, черт возьми. – Сэмюель зажег лампу на прикроватном столике. – Что происходит с отцом.
- С ним все нормально.
- Да? А как ты объяснишь его ночные вылазки голышом? Его клыки? Его глаза… черт, да он похож на Гумангозавра. .
Виктор ухмыльнулся.
- Брат. Ты слишком много читаешь комиксов. – Он стянул футболку, отбросив ее на стул. – Тебе надо поменьше читать и побольше выходить на свежий воздух. Общаться с людьми.
- Общаться? – Сэмюель вскочил с кровати и, ухватив брата за руку, потащил к шкафу. В зеркале отражались две фигуры – тощий Сэмюель и Виктор… без футболки, его тело казалось еще больше. Его мускулы подпрыгнули, когда он скрестил руки на широкой груди. Золотая цепочка с амулетом в форме клыка, которую ему подарил отец, заиграла в желтом свете. Дьявол, как же он ненавидел в этот момент, своего брата. Он ненавидел его за красоту и стать. Ненавидел того, кто дал все, и не дал ничего ему. Сэмюель так хотел быть похожим на своего отца… на брата. Он тоже хотел, чтобы отец подарил ему такой же амулет… но в итоге, у Сэмюеля ничего нет и он лишь безликая копия своей матери. Это было невыносимо, видеть в отражении того, кто превосходил тебя во многом. – Посмотри на нас. Посмотри внимательно, Виктор.
- И?
- Видишь разницу? Мне двадцать один год. Я старше тебя на пять лет. А ты, в свои шестнадцать тянешь на сорокалетнего качка, который не вытаскивает свою задницу из тренажерки. Но я уверен… ты там ни разу не был.
Виктор отмахнулся.
- О, да хватит…
- … нет, уж. То, что происходит с отцом, то же происходит и с тобой. Неужели, ты думаешь, я так глуп, чтобы не заметить… он не обычный человек.
Брат развернулся лицом к Сэмюелю.
- Не обычный человек? С чего ты взял?
- Я не слепой. – Прошипел Сэмюель. – Глаза. Клыки. Только не пытайся убедить меня в том, что это обычное явление. Кто наш отец? Кто ты, черт возьми?
Виктор глубоко вдохнул.
- Успокойся Сэми. Я. Ты. Отец. Мы люди. Если ты об этом. Мы обычные люди. Так что выброси все дерьмо из своей головы и успокойся.
- Ты должен мне все рассказать. – Не унимался Сэмюель. Виктор покачал головой.
- Как я уже сказал, я ничего тебе не должен… и к слову… не потому что ты прие-мыш. Просто забей на все. Окей?
Сэмюель сжал кулаки, решительно направляясь к двери.
- Тогда я заставлю отца, все мне рассказать.
Виктор двигался быстро. Всего в шаг, и он оказался вплотную к Сэмюелю, вжимая его худое тело в стену. Его глаза вспыхнули ярко-желтым, а верхняя губа задрожала.
- Ты не посмеешь говорить с ним на эту тему. Ясно? – Процедил он. – Ты. Никогда. Не заговоришь. С ним. На эту. Тему. Тебе ясно, брат? – Виктор легонько тряхнул его за ворот рубашки. – Все останется там, где и должно быть.
Сэмюель завороженно смотрел в золотые глаза брата и не мог вздохнуть. Он чув-ствовал, как через рубашку, жар Виктора опаляет его кожу, а амулет больно впивается в его ребра. Глухое рычание, было предупреждением, согласиться.
- … твои… глаза… - выдохнул Сэмюель.
Виктор резко отпрыгнул от брата, зажмурившись и обхватив голову.
- Пообещай мне… - проговорил он. – Пообещай мне, черт возьми, что ты никогда не заговоришь с отцом на эту тему. Я не хочу… чтобы тебе было больно.
Сэмюель хлопал глазами, мысленно протестуя. Но он все же согласился.
День за днем, он слышал, как брат выходит из комнаты, в полночь, а под утро воз-вращается. Он уходил… как и уходил отец.
Вскоре, Сэмюель поступил в Йельский университет в Коннектикуте, на кафедру химии и молекулярной биологии.
В этом был какой-то смысл. Он хотел добраться до сути. И если возможно, то изу-чить своего отца и брата. Вероятно, в этом было его призвание, если не быть как они.
За время учебы, он и Виктор часто созванивались или переписывались, но зудящая на языке тема, так и вынуждала его завести старую пластинку. Если Сэмюель и пытался начать разговор, то Виктор обрывал его или переводил на тему.
Что сказать… это была тайна, принадлежащая не только его брату.
В один из дней, раздался звонок. Сэмюель долго смотрел на трезвонящий аппарат, инстинктивно не желая отвечать. Точно он знал, что этот звонок перевернет его жизнь. И все же он ответил…
Так странно… но, услышав о том, что отец мертв, Сэмюель… ничего не испытал. Как будто, это должно было случиться…
Ронина Оуэна нашли голым в лесу, с пулей во лбу.
 

ГЛАВА 14


Прошло много лет, со смерти родителей. Сэмюель добился успехов в работе. У не-го был свой дом. Машина. Женщины. Он проживал свою жизнь так, как живут обычные люди. Временами, Сэмюель вспоминал отца… Виктора. Он скучал по ним. Но время, как говорят, лучшее средство, чтобы забыть прошлое.
И как-то одним субботним утром, раздался звонок. На этот раз Сэмюель не испы-тывал тревоги. В этом не было смысла. Он поднял трубку и ответил.
- Да?
- Сэми. Это Виктор.
Только один человек называл его Сэми. Его брат. Его младший брат, любил назы-вать его Сэми…
Эти три слова, как затянутая рана, зачесалась в его сознании. Он несколько минут молчал в трубку, переваривая голос брата и прошлое, что пронеслось перед его глазами. Смерть отца. Смерть матери, что последний год вела в затворничестве. Потеря брата, что исчез без следа… ему казалось, что его также нет на этом свете. Его жизнь была пуста. Да. Теперь, он понимал, насколько сильно она была пуста без родного голоса. 
- Виктор. – Выдохнул он в трубку, едва удержавшись на ногах. – Виктор… это ты?
Глупо спрашивать. Но он хотел убедиться, что это он.
- Да, Сэми. – Рассмеялся он. – Это я. Как поживаешь?
- Как ты узнал мой номер?
- Это было легко. Ты же у нас узнаваемая фигура в научных кругах. Тем более, о тебе писали в газетах. Твои работы… они заслужены.
Да. Заслужены. Жаль, что только в границах института и науке, а не перед семьей.
- Где ты?
- Я в Хэллвуде. Эээ… если у тебя есть свободное время… вообщем…
- … я приеду. – Быстро согласился Сэмюель.
Черт возьми. Их отделяло каких-то сто миль. Все это время, его брат был так близ-ко. А он не знал. А знал ли Виктор? Давно ли он собирался ему позвонить? Как он жил все это время? Ему было необходимо увидеть его, чтобы понять, насколько сильно они отдалились друг от друга.
Уже к вечеру, машина Сэмюеля стояла у дома в пять этажей, окруженная деревья-ми и зеленой лужайкой.
Направляясь к дому, Сэмюель очень нервничал. Дрожь в коленях и руках, никак не отпускала его. Голова была, как в тумане. Он, точно на автопилоте, ступал сначала на од-ну, затем на вторую ногу. Дом приближался, а он уменьшался. 
 Его сердце гулко забилось, когда на крыльцо вышел Виктор.
Сэмюель замер. Дыхание замерло вместе с ним. Он смотрел на брата… но видел отца. Он так был похож на него. Такой же высокий, огромный мужчина, с густыми чер-ными волосами. Прямой, как стрела нос, идеальные губы и поразительно золотисто-карие глаза. Виктор был идеальным... как и отец.
Боже… ком застрял в горле… и что-то влажное потекло по его щеке. Он плачет. Черт возьми, тридцатилетний мужик плачет, как девчонка.
- Сэми. – Виктор раскрыл объятия и Сэмюель, чтобы не сорваться и не прыгнуть ему на шею… несколько мгновений стоял и просто смотрел на него, а затем уже дал себя обнять. Но по правде, крепче всего, обнимал именно Сэмюель, глубоко вдыхая его запах, впитывая в себя его мягкую, как бархат, кожу… слезы бежали по его щекам, но он мыс-ленно повторял себе – что надо остановиться. Перестать плакать… но, он так скучал по отцу… он так скучал по брату… это все, что ему нужно было в этой скудной жизни. Уви-деть. Почувствовать. Ощутить тепло.
- Виктор. – Выдохнул он, сильнее сжимая брата.
Виктор чувствовал, что Сэмюель едва держится на ногах. Чувства, которые исхо-дили от брата, были похожи на весенний дождь, и он с большой любовью, принимал их на себя.
Несколько минут они стояли, обнявшись. Никто не торопил друг друга. Это время было только для них. И пусть слезы бегут по щекам. Пусть это выглядит по девчачьи. И все же, они вполне заслуживали этого.
- Я так рад тебя видеть, Сэми. – Прошептал Виктор в шею брата. – Я так сильно рад тебя видеть, брат.
Может, прошел час. Может, два. Когда сердце успокоилось, а слезы высохли, бра-тья вошли в дом. В прихожей, их уже встречала миниатюрная девушка, в белом, свобод-ном платье. Он опустил глаза, встретившись с золотисто-карими глазами двух маленьких мальчиков, что прятались за девушкой.
- Познакомься, Сэми. Это моя жена Келли. А это мой сыновья… и твои племянни-ки, Дин и Эш.
Сэмюель сглотнул и сделал шаг вперед. Пожал руку Келли, а после опустился на одно колено перед мальчиками, точными копиями отца. Они выглядели, как херувимы.
- Здравствуй, Дин. Здравствуй, Эш. Меня зовут Сэмюель. Но, вы можете называть меня… - он в очередной раз сглотнул. – Дядя Сэми.
Сэмюель не мог скрыть улыбки. Как и двадцать шесть лет назад, он обрел семью.
Брата. Племянников. Это была его семья.
Вечером, в кабинете Виктора, за бокалом виски, они много разговаривали. Виктор рассказывал о том, где побывал и что видел. Единственное, что он не упоминал – это смерть отца. Для него это было таким же потрясением, как для Сэмюеля, вновь встретить брата.
- Знаешь, Сэми… тогда, я должен был тебе все рассказать. Ты заслуживал этого. Правды. Просто… я боялся, что… - он сделал глоток виски. – Что отец разозлиться. Ведь, это касалось только его и меня. Меня это раздражало. Ты же мой брат… почему я не могу тебе открыться. Но причина была веской, чтобы держать все в тайне. Теперь, я могу все рассказать. – Виктор отставил стакан на стол и прошелся по кабинету. – Ты был прав. Отец… он был необычным. Он… не был человеком.
- Кем же он был? – Прошептал Сэмюель.
- Оборотнем. – На одном дыхании, ответил Виктор, отвернувшись к окну. – Он был... оборотнем.
Сэмюель почувствовал, как зашевелились волосы на голове и по хребту побежали мурашки.
- Но… как?
- Я расскажу тебе историю, которую поведал мне наш отец. Семьсот лет назад, в племени Окунтава, родился ребенок. Необычный ребенок. У него были разные глаза. Один глаз, точно обсидиан. Второй – цитрин. Шаман племени, долго смотрел на мальчика и не мог понять – страшиться ему или благодарить за этот необыкновенный подарок. В своей хижине, шаман долго взывал к духам, моля рассказать, как отнестись к рожденному. И уже вечером, знал ответ. Он сказал, что этот мальчик несет в себе и дар и проклятье. Хорошее и плохое. Оно сможет и защитить и убить. В этом мальчике течет кровь волков двух сторон – добра и зла. Племя, конечно же, испугалось слов… и первой их мыслью, было убить мальчика. Но слово шамана было очень ценно в племени Окунтава. И когда он сказал, что благодаря этому дитя, они смогут процветать, и противостоять другим кланам, племя покорилось. Но вопрос все же оставался. Как его использовать? Шаман снова знал ответ. Он сказал… благодаря его крови, что каждый возьмет по глотку… перейдет сила волчья. Но… только открытый сердцем, возьмет цитрины в свои ладони. Враг же сгинет во тьме. В племени Окунтава было двадцать пять человек. Из двадцати пяти, только шестнадцать облагородилось. Остальные же, обрели телом и духом – мрак.
- Они… они пили из него? Но он же дитя.
Виктор пожал плечами.
- Таково было его предназначенье.
- О, боже. – Выдохнул Сэмюель, жадно отхлебнув виски.
- Как и сказал шаман – племя процветало. Их численность поднялась до сотни. А те девять, «cum non modo» - не прошедшие путь, обозленные и завистливые, решили, что с ними не справедливо обошлись. В итоге, теперь уже два племени, стали враждовать. Каждый намеревался захватить свой кусок.
- Девять против сотни?
Виктор обернулся к брату.
- Они тоже размножались, передавая свое проклятье по крови своим детям. Учиты-вая, как мы быстро растем, численность пополнялась быстро.
- Значит… наш отец родился таким. – Проговорил Сэмюель. 
- Да. Наш отец носил в себе гены волка, но и добро, не смотря на устрашающий вид. 
- Невероятно. – Он встал с кресла и походил по кабинету. – Погоди… твои дети… а Келли знает?
- Нет. И ты ничего ей не расскажешь. – Нахмурился Виктор.
- Конечно-конечно. Просто… черт, я не могу поверить, что это все происходит в реальности.
- Что, комиксы уже не так вдохновляют? – Иронично протянул брат.
- Да, какие там комиксы. Они и рядом не стоят. – Сэмюель почесал затылок и уста-вился на брата. Теперь, когда он все знает, нет нужды злиться на его молчание… да толь-ко, детская зависть почему-то сдавила его горло. Желание быть таким, как его брат и отец, все еще не оставляло его.
- Не смотри на меня так, словно завидуешь этому. – Проговорил Виктор.
Сэмюель шумно выдохнул, подойдя к столу. Он привалился к нему, скрестив руки.
- Ну… вообще-то… как не говори… я завидую тебе. Ты так хорошо выглядишь.
Виктор покачал головой.
- Да. В этом есть какой-то плюс. Мы физически сильны и выносливы. Очень мед-ленно стареем.
- И бессмертны? – Спросил Сэмюель, затаив дыхание.
- Эээ… не совсем. Наш возраст может доходить до трехсот-четырехсот лет… если не браться за серебряные пули.
- Серебряные пули? – А вот это походит на комикс. Получается, все оборотни под-вержены одному священному металлу.
- Да.
Сэмюель кивнул.
Погодите… его отца застрелили. Еще говорили, что пуля была необычной формы и кажется, из серебра.
- Нашего отца убили серебряной пулей?
Виктор отошел от окна, плюхнувшись на диван.
- Видишь ли… наши враги есть и по сей день. Они все еще охотятся на нас. Пыта-ются полностью истребить наш род. 
- Но они ведь тоже оборотни? – Сэмюель нахмурился. – Или я чего-то не понимаю?
- Да, они тоже оборотни. Но они, как и мы можем менять облик по желанию. Надо было быть очень хитрым, чтобы так близко подобраться к нашему отцу.
- Черт, - выдохнул Сэмюель. Он двинулся к дивану, потому что ноги понемногу отказывали, и сел рядом, развернувшись к брату всем телом. – Они какие-то особенные, ваши враги? В смысле… как вы их отличаете?
- Глаза. Но, видишь ли… их глаза становятся полностью черными, что белков не видно, только тогда, когда они обращаются. А так… по запаху. Они пахнут плесенью. И только те, кто уже обращался хоть раз. Новички, которые не достигли пика… их невоз-можно учуять. Но необоснованные вспышки гнева, это первый сигнал к тому, кто перед тобой – твой друг или твой враг.
- Откуда ты все это знаешь?
- Мы как-то поймали новичка и некоторое время наблюдали за ним, чтобы понять поведение. Как говориться – держи друзей близко к себе, а врагов еще ближе.
Сэмюель откинулся на спинку дивана.
- Получается, на отца напал новичок.
- Мы обдумывали такой вариант. Либо это так, либо работал настоящий охотник – профи.
- Охотник?
- Да. Мы их называем охотниками. Среди них, есть самый опасный и самый неис-товый противник – это их вожак. Его имени никто не знает. Но он называет себя Черным Тюльпаном.
- Черт, - Сэмюель выпрямился, упираясь локтями в колени. Информации слишком много для его и без того, раздраженной головы. Оборотни. Охотники. Племена. Дьявол, да это настоящий блокбастер, только в реальном времени. И брат живет с этим уже двадцать шесть лет. Неужели, он не боится за свою семью? Неужели, он настолько глуп, что готов сражаться с этими чертовыми охотниками, ради непонятно чего? Так неправильно. Почему Виктор, а не он? Он все-таки его старший брат. Это бремя, должно было быть Сэмюеля. Это он должен был рисковать своей жизнью, ради брата и семьи. Он должен хоть как-то доказать себе и всем, что родился не для того, чтобы просиживать задницу в кабинете и писать диссертации. 
- О чем ты думаешь, Сэми? – Тихо прошептал Виктор.
Он оторвал взгляд от ботинок, переместил на руки брата. На его правой руке было кольцо. Точно такое же, какое было и у отца. Перстень с ярко-желтым камнем. Похоже, это фамильное кольцо. Оно передается от отца к сыну. Только… Сэмюель не имел такого кольца. Затем, он поднял на брата. Его золотисто-карие глаза мерцали, как начищенное до блеска золото.
- Я думаю… я должен быть на твоем месте… как твой старший брат. Я должен за-щищать тебя и твою семью.
Виктор нежно улыбнулся, обняв брата за плечо.
- Сэми. В жизни все непредсказуемо.
- Получается, в нашей семье, ты был старшим братом. Ты постоянно защищал меня от придурков.
- Но ты тоже защищал меня, когда я был маленьким. – Возразил Виктор.
- Защищал. – Ухмыльнулся он. – Я лишь выполнял ту работу, которую выполняет мать. Купал. Кормил. Гулял. Играл, да менял подгузники. 
- Это тоже важно для меня. – Виктор сжал его плечо, уткнувшись лбом ему висок. – Очень важно.
- Я хочу быть таким, как ты, Виктор. – Произнес, он после некоторого молчания. – Я хочу сражаться с тобой, а не стоять в стороне.
- Что? – Выдохнул он, резко отшатнувшись.
- Я не выдержу… если… и ты покинешь меня.
- Не говори глупостей. – Виктор встал с дивана, спрятав руки в карманах брюк. – Пожалуйста, не говори этого.
- Но это так. Всю свою жизнь я был… вторым… я хочу быть наравне с тобой. Я хочу защищать то, что принадлежит нам.
- Это не принадлежит тебе! – Рявкнул Виктор, вытащив правую руку и указав на перстень. Чертыхаясь, он бродил по кабинету. – Ты, черт возьми, не понимаешь, о чем просишь меня.
- Чего ты боишься? Я же твой брат. – Сэмюель не отрывал глаз от хмурого лица брата.
Виктор остановился, обхватив свою голову руками.
- Дьявол, Сэми. Я знаю, что ты мой брат. Я. Знаю. Это. Но, моя кровь… она может дать тебе… - он судорожно выдохнул. – Другую судьбу. Я не хочу… не хочу чтобы ты стал моим врагом. Я не хочу… убить тебя.
Дыхание Сэмюеля застряло в горле, а сердце тем временем глухо билось в его гру-ди. Но ему казалось, что это только шаги брата… его же сердце пропускало удары, кото-рые с болью отдавались в висках. Виктор действительно боялся этого. Не потому что был гордым… потому что это не зависело от него. Кровь, сама избирала судьбу для каждого, проникая в потаенные уголки души. Своевольная-мать-его-судьба, была верхом Виктора, плотно держа его в своих цепях.
- Если бы я знал наверняка… - отозвался Виктор. – Ты думаешь… я бы не сделал этого? – Он пристально посмотрел в лицо Сэмюеля, и его глаза замерцали цитринами.
- Тогда… что мне делать со всем этим?
Виктор подошел к глобус-бару и, подхватив Грей Гуз, налил в стакан на два дюй-ма. 
- Просто живи. – Его слова отдавали болью.
Сэмюель хотел спросить брата – как ему жить, зная всю правду и опасность. Как жить, если его жизнь превратиться в постоянный страх за брата и его семью. Как жить, с ощущением, что однажды раздаться звонок, и он услышит горькую весть от смерти брата. Как жить… если он не в силах ничего сделать… как… жить…
Но вместо слов, он поднялся с места и подошел к брату. Он крепко обнял его, точ-но заранее прощался. Невыносимая боль, ударила в грудь, стоило ему вдохнуть родной запах. Он задержал дыхание и вместе с ним задержал его запах, чтобы тот просочился в каждую клеточку его организма. Сдерживая поступающие слезы, Сэмюель что-то шеп-тал… или напевал, потому что голос дрожал и выходил только хрип. Это была любимая колыбельная Виктора. Он пел ему каждый вечер, перед сном. Черт, тогда он не понимал, насколько сильно он любит его. Сильнее, чем отца.
Виктор уткнулся в плечо Сэмюеля и… задрожал. Его тело била дрожь, а руки с си-лой сжимали брата.
Они прощались.
Черт возьми.
Они действительно прощались.
Здесь. В этом кабинете. Крепко сжимая друг друга в объятиях.
Они. Прощались.
Сэмюель отстранился, по-мужски шмыгнув носом.
- … прощай… брат. – Он ненадолго задержал на Викторе взгляд. А после, развер-нувшись, быстро вышел из кабинета.
Виктор не понимал, почему Сэми простился с ним. Почему он сказал это таким то-ном, словно он сожалел о чем-то. Спустя несколько минут, он услышал, как завелся мотор его машины, и взвизгнули колеса, срываясь с места.
Не понимал… но что-то горькое съедало его изнутри. Виктор стоял посреди каби-нета и смотрел на дверь. В сознании прокручивалась эта немая сцена – Сэми смотрит на него, а потом уходит. Его спина исчезает за дверью. Исчезает из его жизни… исчезает из его судьбы… навсегда…


Сэмюель отставил бокал на стол и вновь посмотрел на пламя в камине. Извиваю-щиеся красно-желтые волны, как щупальца хватались за поленья, сжирая и очерняя дере-во, изрыгая серые клубки дыма. Воспоминания, точно удар хлыстом, отдавались едким жжением во всем теле. Но больше всего, в сердце. Оно, словно сжалось, выплевывая отравленную кровь мелкими порциями, отравляя и его. Сэмюель посмотрел на перстень, вглядываясь в цитрин. В острых гранях отражалось его красивое лицо, густые темные во-лосы и глаза, что сливались с оттенком камня. Смотря на себя, он ненавидел это отраже-ние. Потому что видел своего брата… только не себя. Себя он уже не помнил. Не помнил, как предал все, что было между ним и Виктором. Это надо было признать с самого нача-ла… но хуже всего было признавать… что судьба была права, дав ему другую жизнь… 
… прощай… брат…
Это все, что он мог сказать… и сделать…
- Будь ты проклят! – Закричал Сэмюель, швырнув бокал в камин. Пламя зашипело, точно поддерживая его слова. – Будь… ты… проклят… Виктор… - он закрыл лицо рука-ми, и дрожь ударила в тело. Глаза закрыты, но лицо брата… его прощальный взгляд, пол-ный ужаса… боли… сожаления… следует за ним хвостом, как напоминание того, в кого он превратился.


ГЛАВА 15


Черный Тюльпан.
Черный Тюльпан.
Эти два слова бились в голове Дина, пока он переводил дыхание в своей комнате.
Раньше, он бы не обратил на это внимания… но сейчас… сейчас, что-то в этих сло-вах настораживало его. Это было знакомо ему. И не со слов дяди.
Татуировка Тоту была приступом паники, что сейчас не отпускала его сознание.
У нее была татуировка Черного Тюльпана… она сделал ее в шестнадцать в честь отца. Кем был ее отец? И почему именно такой рисунок? Потому что отец подарил ей на двухлетие тюльпан?
Дин чертыхнулся, сев на кровать.
Их вожака звали Черный Тюльпан.
Татуировка Тоту – Черный Тюльпан.
Отец.
Рисунок… этот эскиз, который решил набить себе тот коп. Это был не просто волк.
Она рисовала своего отца…
Дьявол. Он взъерошил волосы.
Она не может быть дочерью Черного Тюльпана… она не может стать новым вожа-ком… черт возьми, только не она. Она человек.
Но… господи…
Дин зажмурился, перебирая воспоминания связанные с Тоту.
Ее глаза… они были черными, как ночь… когда у них не чуть не дошло дело до…
… и она рычала… обнажала верхнюю губу… я тогда, еще подумал, с чего бы ей так делать. Так обычно делают животные… а она человек.
И он не чувствовал ее запаха… то есть, характерного для отшельников, запаха.
Значит… даже если Тоту по их сторону, то она еще не обращалась. Не обращалась, но механизм уже запущен.
Действительно… она особенная.
Она другая.
Вот она… угроза. Неужели, его брат снова оказался прав?
Твою. Мать.
Дин вскочил с места, меря шагами комнату.
И эти чертовы копы, лезут не в свое дело.
А они не упустят шанса понаблюдать за ними. Что ооооочень хреново для них. В таком случае, смерти им не миновать.
Никто не намерен обнажать правду.
Я должен поговорить с ней. Черт. Я должен узнать об этом… первый. 
Он вышел из комнаты, направляясь в комнату Мика. Тот, как всегда сидел за ком-пом, играя в гонки.
- Мик. Мне нужен телефон Тоту.
Мик выругался, что какой-то мудак обогнал его и посмотрел на Дина с ухмылкой.
- Ты столько провел с ней времени и не додумался взять телефончик?
Дин нахмурился.
- Ну-да, ну-да. – Он свернул окошко с игрой и ударил по клавишам. – Записывай.
Хорошо иметь в друзьях, компьютерного гения.
- Спасибо. – Дин вбил номер в телефонную книгу.
- Кстати, Дин. Дядя Сэмюель просил распечатать для него дело твоей подружки.
Дин бросило в холодный пот.
- Зачем?
- Желает узнать, насколько она подходит для тебя… я так думаю. А вообще, спроси у него сам. – Мик протянул ему тонкую папку.
Покинув комнату Мика, Дин медленно шел по коридору. Он сверлил взглядом желтую обложку папки, нажевывая нижнюю губу. Желание открыть, было огромным… но он боялся, что его домыслы, окажутся правдой.
Окей. Он должен все-таки узнать, что, черт возьми, здесь происходит.
Быстро пробежавшись взглядом по отпечатанному тексту, у него перехватило ды-хание.
Форкс. 
Филдин.
Олдворд.
Плаймен. 
Именно в этих городках, они чуяли стаю Черного Тюльпана.
Но не вожака…
Судя по дате, шестнадцатилетняя Тоту Грей, была замечена во всех этих городах, если следовать ее выездной карточке.
Но к чему, подростку, одному шататься в незнакомых городах?
Не понимаю. Он заскрипел зубами.
А здесь, в Хэллвуде, им достался только Эд Мэтью, который проговорился, за но-вого вожака, пока ему не всадили пулю в сердце… а Эд не вырвал его, чтобы не оставить улику.
И здесь умер его отец. Здесь же убили Черного Тюльпана. Так сказал дядя Сэми.
И Тоту теперь здесь.
Твою. Мать. Он свернул папку в трубочку и убрал во внутренний карман куртки. Если это попадет в руки его дяди… черт, даже боюсь представить, что будет.
Ему придется делать выбор – пойти против семьи… или прикончить Тоту.
Отлично, мать вашу. Всю жизнь мечтал, оказаться в заднице с сюрпризом.
Сев в машину, Дин набрал номер Тоту. Было только одиннадцать вечера, и он надеялся, что та не спит.
После долгих гудков, сняли трубку.
- Да?
- Я сейчас приеду. – Он отсоединился, вжав педаль газа до упора. Дом Тоту был в четверти мили от его дома… в принципе, Дин мог обойтись и своими двумя ногами… но, разговор требовал уединенное и желательно, нейтральное место. 
Через десять минут, он остановил машину, но не заглушил мотор. В комнате Тоту горел свет и окно, как всегда нараспашку.
Дин снова набрал ее номер.
- Я на месте. Выходи.
В окне, показалась Тоту.
- Зачем?
- Некогда задавать вопросы. Нам нужно поговорить.
- Я не…
- … тащи свою задницу в машину. – Эээ… ну, может, это и было перебором… хо-тя, и подействовало. Через пару минут, Тоту вышла из дома, направляясь к машине.
- Мы с тобой уже говорили. – Она и не собиралась садиться. Дин грязно выругался, выходя из машины.
- Сядь в машину. – Он пристально посмотрел на нее. Его глаза вспыхнули ярко-желтым.
Тоту открыла рот, хлопая глазами.
Понимая, на что она таращиться, он недовольно пробурчал ругательство себе под нос.
- Об этом и поговорим.
Окей. То, что она села в машину – уже хорошо. А вот то, что она продолжает пя-литься на него, как на выкопанный экспонат – немного раздражает.
- Перестань так смотреть на меня. – Буркнул он. Машина загудела, когда он приба-вил газу.
- Твои глаза…
- … твои тоже.
- Что?
- У тебя есть время, придумать достойную отговорку. – Это было последнее, что он сказал, за всю дорогу. Тоту смотрела на его профиль, на то, как желтые блики отражаются в лобовом стекле, и не понимала… она ни черта не понимала, с чего бы ей придумывать какую-то отговорку? И вообще, на кой черт, он увозит ее из города?
Акселератор выжимал под триста. Машина не просто неслась… она летела, как за-пущенная в космос ракета. За окном, мелькал лесной пейзаж в завесе лунного света. Чер-ная дорога с разделяющей полосой, то расширялась, то сужалась, смещая линию, в одну сплошную.
- Куда ты везешь меня?
- Туда, где тебя не почувствуют. – Последнее слово, Дин произнес с холодностью.
Тем временем, Дин думал – как начать разговор. С чего начать разговор. И имеет ли он право, вообще заводить этот гребаный разговор. Потому что эта чертова бумажка ничего не доказывала. Да, города, в которых были охотники, была и Тоту. Но это не зна-чит, что она заодно с ними. Может, это гребаное совпадение, которое крутит ему яйца, и сбивает дыхание.
Он мысленно молил бога, что бы это дерьмо, оказалось только совпадением.
Гребаным-мать-его-совпадением!
Свернув с дороги, машина прямиком двинулась по ухабам, подпрыгивая и вздрагивая, точно ее бьет дрожь.
- Куда ты, черт возьми, меня везешь, Дин? – Потребовала Тоту, ухватившись за ручку. – Если хотел прокатиться по гвоздям, надо было брать танк.
Но он упорно, сбавив газ, вел машину, не обращая внимания на ее возмущение… и на ее обнаженные коленки.
Решив, что место достаточно скрывает от лишних глаз машину и они на другой стороне леса, Дин заглушил мотор… а может, потому что машина сдалась или колеса сдохли.
Он вышел из машины, обошел ее и открыл дверь, ухватив Тоту за руку, вытаскивая на улицу.
- Идем. – Дин тащил ее за собой, вглубь леса.
- Может, объяснишь, какого дьявола тут происходит? – Тоту вырвала руку и оста-новилась.
- Ты придумала отговорку? – Он сдвинул брови.
- О чем ты вообще говоришь? – Она тоже нахмурилась.
- Ладно. – Дин достал из кармана папку и протянул ей. – Читай.
- Ты привез меня сюда, для того, чтобы читать? – Тоту открыла папку. Ее глаза быстро перемещались слева направо, слева направо. Губы беззвучно шевелились. – Ро-мантик из тебя хреновый, Дин. – Заключила она. – И откуда у тебя это?
- Не важно. Я хочу получить ответы.
- Какие ответы?
- Почему ты так часто переезжала?
- Потому что мать искала подходящую работу и дом.
- И, конечно же, нашла его здесь. – Ядовито произнес Дин.
- Да, здесь. Объясни мне, наконец, что…
- … твоя татуировка. – Осек он, скрестив руки на груди. – Ты сделала ее, в память об отце. Почему черный тюльпан?
- Потому что…
- … отец подарил тебе тюльпан на двухлетие. – Снова перебил Дин. – Почему чер-ный тюльпан?
Тоту поджала губы, убрав руки в карманы худи.
- Потому что он умер. Так я выражаю свою скорбь. Это запрещено? 
- А я думаю, наоборот.
- В смысле? – Она вскинула подбородок.
- Кем был твой отец? Ах, да… охотником. Гринписовец… убивал по правилам. Как складно получается.
Тоту выдохнула.
- Тебе нужен доктор, Дин. Ты не в себе.
- Я в себе, Тоту. А может… Черный Тюльпан? Таково твое второе имя? – Он при-щурился, пристально наблюдая за ее реакцией.
- Не понимаю, о чем ты говоришь. – Тоту развернулась, направляясь к машине.
- Мы еще не закончили! – Рявкнул Дин, в шаг, настигнув девушку и преградив ей путь. – Я хочу знать правду!
- О какой правде ты говоришь?! – Крикнула она.
- О том, кто ты на самом деле! О том, что течет в твоих венах! – Его глаза стали кислотно-желтого цвета. Глубокое рычание вырывалось из груди. – Скажи мне, черт возьми! – Он схватил ее за плечи. – Скажи мне, что ты человек!
- Пошел к черту! – Рявкнула она и оттолкнула Дина, шагая прочь.
Был единственный вариант, как заставить Тоту рассказать правду… если она дей-ствительно дочь Черного Тюльпана… то слова, которые Дин собирается ей сказать, дока-жут все. Раз. И. Навсегда. 
- Это мы убили твоего отца. – Он не кричал. Он сказал ровным и нарочито спокой-ным голосом. Хотя, сам испытывал отвращение к себе. Эти слова травили его, как тарака-на. 
Тоту чуть замедлила шаг.
Не стоит делать поспешных выводов, если речь идет о простом убийстве человека.
- Ты слышала меня? Это мы убили твоего отца.
Она медленно повернула лицо в профиль, а затем развернулась к нему всем телом. 
- Не говори так. – Прошептала Тоту.
- Скажи мне. – Дин направился к ней. – Скажи мне… он твой отец? – Он хотел протянуть к ней руки, чтобы встряхнуть. Чтобы она ответила… хоть, что-нибудь… - Черный Тюльпан… он твой отец?
Она подняла на него глаза, после отвела.
- … родителей не выбирают…
- … дерьмо! – Рявкнул Дин и резко отшатнулся. От ее слов ему должно было по-легчать… наверное. Но вместо этого, груз, что давил на грудь, только стал тяжелее. Он зарычал, нервно ходя из стороны в сторону. Что он еще может сделать? Что у него еще осталось, в силах изменить? Ни-че-го. Он может только проклинать тот день, когда заго-ворил с ней. Когда позволил себе… влюбиться в нее… ярость закипала в нем. Воздух стремительно впитал его гнев, став ядовито-металлическим.
– Ты понимаешь, что это значит?! – Крик Дина сорвался на рык. Теперь, он не го-ворил, он рычал, шумно глотая воздух ртом. Его тело задрожало, словно по нему пустили ток. Глаза замерцали, точно луч солнца ударил в неспокойную гладь воды. – Я должен прикончить тебя! За то, что ты все это время знала! Знала, кто мы! Знала, и позволила быть с тобой! Позволила мне касаться тебя! Ты позволила мне… - он откинул голову назад, открыв широко рот. Из груди вырвалось оглушительное рычание. В одни прыжок, его тело, взорвалось, отшвыривая куски одежды на землю… а вместе с ней, на землю при-землился огромный черный волк. Пасть волка раскрылась, обнажая острые, длинные клы-ки. Цитриновые глаза, пылали неистовством.
Тоту не закричала. Не побежала прочь. Она пятилась назад, пока волк медленно надвигался на нее. Тоту наткнулась на дерево, и все равно не сорвалась с места.
Волк издал еще одно рычание. Его длинный розовый язык прошелся по клыкам, словно смакуя ее будущую кровь на вкус.
- Ты хочешь убить меня. – Это не было вопросом. Скорее… она соглашалась с ним. Тоту медленно потянулась к толстовке. Дернула молнию вниз, и, стащив, худи, бросила на землю. – Тогда… сделай это. – Изящно наклонив подбородок, она предоставила ему полную свободу.
Дин подошел к ней очень близко. Его нос касался ее груди, с шумом вдыхая запах.
Он снова зарычал. Но рычание выдавало отчаяние.
Мгновение, и волк исчез, явив прежнего Дина. Он стоял перед ней, обнаженный и измученный, уткнувшись лбом ей в плечо.
- … ты… позволила мне влюбиться в тебя… - его голос еще хрипел.
- Что?
Дин поднял голову и посмотрел на Тоту.
- Я уже говорил тебе… что люблю тебя.
Она сдвинула брови, поджав губы.
- Ты не можешь любить меня. – Процедила Тоту. – Ты должен сделать то, что дол-жен. Ты должен убить меня.
- Я не могу. – Он тяжело вздохнул. – Я не могу этого сделать… черт возьми.
- Можешь. – Она ударила его кулаком в грудь. Но тот не сдвинулся с места. Тоту еще не была достаточно сильной, но ярости хватит, чтобы заставить Дина сделать это. – Можешь, черт возьми! – Еще один удар. А затем он поймал ее дерущиеся руки в свои.
- Я люблю тебя. – Дин говорил это таким тоном, точно ему было горько от слов. Он боролся с собой. С инстинктами, прикончить врага. Но любовь к ней, как оказалось сильнее всего. – Я люблю тебя. – Повторил он, выпустив ее руки и обхватив лицо Тоту ладонями. Он нежно коснулся ее губ своими губами, а когда Тоту ответила на поцелуй, то захватил его уже полностью, жадно сплетая свой язык с ее языком. Дин спустил лямки сорочки с ее плеч, и ткань бесшумно упала на землю. После, он подхватил ее под бедра, а она, застонав, обвила Дина за шею, запуская пальцы в его густые волосы. 
Черт возьми, что она делает? Это недопустимо. Это неправильно. Она должна бо-роться с желанием… должна оттолкнуть его или напасть… но желание невыносимо. Но Тоту хотела этого в первый, во второй и в этот раз. Она хотела его все это чертово время.
Жар, разливающийся между ее ног – напряженная длина Дина, упирающаяся в ее плоть – просто невыносимая пытка, особенно, когда он стал вращать бедрами. Трение бы-ло восхитительным, несмотря на то, что их разделял тонкий хлопок. Легким рывком, Дин сорвал с Тоту трусики, прижимаясь крепче к ее соцветию. Тоту шумно выдохнула, выгнув спину. Она откинула руки назад, ухватившись за ствол дерева, и не могла успокоить свое дыхание, свое сердце, пока порочные губы Дина ласкали ее грудь, а руки сжимали бедра.
Он возьмет ее стоя, как и полагается оборотням. Как полагается тем, кто нашел свою женщину.
Тоту снова хотела возразить, как почувствовала что-то горячее и бархатное, мягко вжимающееся в ее плоть. Одним резким рывком, Дин вошел в нее, и она вскрикнула, впившись ноготками в ствол дерева, еще сильнее выгнув спину. Запрокинув голову, она открыла глаза, ощущая Дина в себе… он был настолько огромным, что заполнял ее пол-ностью. Очередной толчок и ее глаза вспыхнули черным. Она видела черное небо со звез-дами и яркую луну, что манила ее.
- Я люблю тебя… - прошептал он, двигая бедрами, а Тоту крепче сжимая своими ногами его за талию. Темп возрастал, посылая вспышки боли, от того, что ее спина тер-лась о кору дерева, и наслаждения, которое крупными волнами бежали по ее телу. Она опустила голову, смотря в лицо Дину. Он был прекрасен. Сжатые челюсти, напряженные до предела мускулы и яркие, как полуденное солнце, глаза, что неотрывно, с благоговением, смотрели на нее. – Ты такая красивая. – Пророкотал Дин, не смотря на то, что ее карие глаза, стали черными. Он снова поцеловал ее, глубоко и томно, переплетясь с ее языком.
Дин прекратил двигаться, но только потому, что хотел, чувствовать ее изящное, хрупкое тело под собой. Переместившись на землю, он растянулся на ней, упираясь ладо-нями в землю, между ее широко разведенных бедер… внутри ее горячего и влажного со-цветия, и возобновил движения. Она была так восхитительна, выгибая спину, так что ее полные груди и возбужденные соски тянулись к верху. Откинутая назад голова, густо-черные глаза, блестят, вожделением, и приоткрытый рот, сквозь который доносится глу-хое урчание. Каштановые волосы, ореолом лежат на траве, а ее руки блуждают по широ-кой спине Дина, впиваясь ноготками.
- Я. Хочу. Быть. С. Тобой. – Отрывисто проговорил он. Его дыхание стало тяже-лым, мускулы натужились, и Тоту чувствуя прилив дикой пульсации там, где их плоти сошлись, задрожала, настолько сильно выгнув спину, что послышался хруст. Она закри-чала, выкрикивая его имя. Голова заметалась по земле, а рот раскрылся, являя удлиняю-щиеся клыки. Дин крепко вбивался в нее. И с последним неистовым толчком, он взревел, откинув голову назад, горячо изливаясь внутри ее тела.


Зашибись, твою мать.
Эш не только увидел интригующий экшен в стиле лучшего немецкого порно, но и услышал, много интересной и полезной информации.
Зная, что это придурок понесется к своей сучке на первых порах, он проследил за ним, с другой стороны леса. Любовь не только окрыляет, но и прибавляет тупости.
А Дин с этой дрянью, в конец отупел, что не почувствовал его. Оно и лучшему.
Значит, Тоту Грей – дочь Черного Тюльпана.
Она новый вожак.
Тоту Грей – вожак по имени Черный Тюльпан.
Отлично.
Впервые слышу, чтобы девка возглавляла стаю. Ну, что сказать… это дерьмовая стая, всегда отличалась своей недалекостью.
Дааааа… а Дин, как добрый самаритянин развесил ушки и принял врага в свои объятия. Да, он предатель после этого. Мало того, что он трахнул ее, зная кто она. Так еще и в любви признался, чертов мудак. Дядя будет в восторге, когда узнает об этом.
Эш чувствовал запах их сношения, запах эмоций, бушующих в этих обнаженных и распростертых на траве, телах, и от этого его только сильнее коробило.
Он предал все, к чему мы стремились.
Предал все эти несколько лет поисков, что мы потратили, чтобы разыскать убийцу отца.
Даже если и Черный Тюльпан мертв – истинный убийца отца, это ничего не меня-ет.
Новый вожак – новая угроза.
Ах ты, придурок. Я же говорил тебе, что она угроза. И не только потому, что ты втюхался в нее, как малолетний школьник. Она была угрозой с самого начала, как только вступила в их класс. Уже тогда, Эш чувствовал некоторое беспокойство. Но ссылался это на подростковые гормоны, которые требовалось усмирить.
Но этот идиот, зашел слишком далеко.
Что касается копов… вот это интересненько. Они вздумали за ними приглядеть. Как забавно. Ну-ну. Только попробуйте сунуть свой глаз в замочную скважину, и я вырву его, как резинку из трусов. Конечно, не лучшее сравнение, но в этом весь Эш.
Эш справлялся с тем, чтобы не появится раньше времени. Ярость. Обида. Преда-тельство. Взрывоопасный коктейль Молотова, рвал его на куски. Но он ждал в кустах, на той стороне леса, обратившись в слух.
ГЛАВА 16


- Черт. – Выругалась Тота, сев. Она обхватила себя руками, сбитая с толку – что сейчас произошло? Она только что переспала с Дином… с тем, с кем воевал ее отец. С тем, который по крови ей должен быть противен. Но не ярость давила в грудь, а паника. Дин предал своих, и теперь его ждет расплата. – Что я сделала с тобой?
Дин повернулся на бок, упираясь на локоть. Вторая рука нежно гладила ее бедро. Он не мог перестать восхищаться ей, даже после того, как вкусил ее плоти, ее тела. Она была необычайно красивой. Такой хрупкой, стройной, с крепким телом, упругой грудью, плоским животом, и крутыми бедрами. Длинные ноги, до чего же они сильно сжимали его, пока он входил в нее. Дин прикрыл глаза, прокручивая эти сладкие моменты экстаза в своей голове. Он чувствовал, что глупая улыбка застыла на лице, но ничего не мог с этим поделать. Страх за то, что он предал свою семью, отступил на последнее место, уступив ленивой истоме.
- Ты подарила мне то, о чем я мог только мечтать. Ты лучшее, что было в моей жизни.
Тоту посмотрела на Дина. Он и вправду так думает? Тогда он сумасшедший, раз считает, что она лучшее в его жизни. Лучшее, это оправдать свою семью, а не подставлять ее.
- Ты сумасшедший. – Она вскочила на ноги, подбирая сорочку и толстовку. – Ты знаешь, к чему все это приведет.
- К продолжению рода? – Пошутил Дин, вставая на ноги.
Тоту натянула сорочку, затем худи.
- Не смешно.
- Окей. – Он поднял руки, сдаваясь. – Но то, что мы делали, кое к чему привело. – Дин лукаво улыбнулся. – Мне придется везти машину голышом.
- Господи, Дин. Ты можешь думать, о чем-нибудь другом? – Сокрушенно восклик-нула Тоту.
- Когда ты рядом – нет.
Она выругалась, раздраженно шагая к машине.
Дин последовал за ней, с легкостью обогнав Тоту. Затем развернулся к ней лицом, продолжил идти, не сбавляя шаг.
- Перестань. Я знаю, к чему все это ведет. Но… прости, я ничего не могу с собой поделать.
- Можешь. – Она отвела глаза, чтобы не пялиться на его… - для начала прикрыться.
Упс. Дин прикрыл руками пах.
Добравшись до машины, он полез в багажник. О, слава тебе яйца, там лежала пара джинсов. Правда, старые, в дырках, и пятнах от мазуты, но все, хоть какое-то представле-ние одежды.
- Окей. – Сев за руль, выдохнул Дин. – Ты расскажешь мне все?
- Все? – Притворно удивилась она, поведя плечами. Спину жутко жгло – милое напоминание Дина в животной страсти. – Эээ… ладно. Я дочь Черного Тюльпана.
Дин издал невнятный слог. Ну, то, что она дочь его врага, едва ли было всем, что он ждал от нее услышать.
- Послушай, - Тоту заправила за ухо прядь волос, и повернулась к нему всем кор-пусом. – Мы приехали сюда, не только чтобы мать нашла достойную работу и дом. Здесь умер мой отец. В этом городе. Десять лет назад.
- Десять?
- Да. Твой отец тоже погиб, когда тебе было столько же, сколько и мне… семь лет.
Дин округлил глаза. Ему не понравилось это – тоже.
- Погоди. Но… ты же сказала, что последнее твое воспоминание об отце осталось, когда тебе было два года.
- Да, это так. – Она долго молчала, уставившись в лобовое стекло. – Мать, как-то рассказала мне, что они расстались не лучшими друзьями. После дня рождения, родители очень сильно поссорились. Я думаю, он сделал это специально. Он очень любил мою мать и меня. Сам понимаешь… если у тебя есть слабое место, туда обязательно ударят. Вот он и ушел, что бы оградить нас от зла. – Небольшая передышка и немного тишины, что по-требовалась ей, прежде чем, она продолжила. – Когда мне исполнилось шестнадцать, я устроилась в тату салон «Падший ангел», к дяде Клабу. И в тоже время, ко мне пришел делать татуировку один парень… Эд Мэтью. Он учился в нашей школе… но, как оказа-лось, он был из стаи моего отца. Отец наказал Эду передать, мне конверт, если с ним что-нибудь случиться. Там было письмо и нож отца. Из письма я поняла, что отец мертв. – То-ту судорожно сглотнула. – Это был дневник отца. В нем отразилась вся его жизнь. Он просил у меня и матери прощения. И прощался сам. Но… так же он писал ужасные вещи, что ждут меня в будущем. Там говорилось о моем превращении. Что я должна буду занять его место. А я этого не хотела. И сейчас не хочу. Я не хочу войны, понимаешь? – Она по-смотрела на Дина, который оторопело смотрел на нее. – Я хочу быть обычной девчонкой, с обыденной жизнью, привычками, мыслями. А не думать, куда привязать узелок, чтобы переодеться, ведь мои шмотки к чертям все порвутся, когда я буду обращаться. – Она сжала переносицу, опустив брови. – Что касается, тех городов… я была там… глупо, ко-нечно, убеждать себя в обратном, что отец все еще жив. Но этот нож… пожалуй, он был веским аргументом и остановившись в Хэллвуде, я… я вроде, как успокоилась.
Дин взъерошил волосы, со свистом выпустив воздух из легких.
О-го-го… надеялся ли он на такую откровенность с ее стороны? Желал ли он услышать больше, чем Тоту уже сказала?
- Почему ты… сказала – тоже?
Тоту вскинула брови, после нахмурилась.
- Твоего и моего отца убили в одно и то же время. И я думаю… это был один и тот же ч… - она запнулась, не зная, человек ли это был или кто-то из стаи?
- Один и тот же? – Он нервно ухмыльнулся. – С чего ты взяла? Может, это был но-вичок…
- … как я? – Встряла она, пристально посмотрев в глаза Дину. – Имеешь полное право обвинять.
- Я не обвиняю…
- … бессмысленно. – Выдохнула Тоту, выбираясь из машины. Она обошла ее, при-валившись к капоту. Дин так же вылез из машины. – Скажи мне, Дин. Какова была чис-ленность стаи твоего отца?
- Около двух сотен. Они по всему миру. – Он не понимал, к чему Тоту клонит, но, похоже, это еще не полная версия ее рассказа. Дин подошел к ней, стоя за спиной.
- У отца было столько же, и они стараются лишний раз не пересекаться. Живут на противоположных берегах. А сколько было волков в этом городе, на момент смерти твое-го отца?
- Почему ты спрашиваешь? – Проговорил он. Тоту обернулась через плечо.
- Я не говорю, что мой отец ангел. Но… эти две смерти, определенно очень стран-ные. Так сколько?
Дин нахмурился. Здесь… кажется было два или три волка.
- Два-три.
- А скольких учуял твой отец, волков из Черного Тюльпана?
Он обошел Тоту, встав прямо перед ней.
- Что ты хочешь сказать?
- Тот парень, Эд… он нашел моего отца подвешенным на цепи. На шее ошейник из серебра... от прежнего тела остались только кости… кожа, словно сдулась… а знаешь по-чему? Потому что из него высосали всю кровь.
Вампиры? Это было первая мысль, что пронеслась в голове Дина. Но эти пиявки не существуют… в принципе, как и они.
- Что ты еще знаешь? – Твердо спросил Дин, сжав кулаки. Его грудь глубоко взды-малась. Мускулы сокращались от сдерживаемого напряжения.
- То, что твоего отца не убивал мой отец. Никто из клана не притронулся к нему. Это мог сделать только свой.
- Ты не знаешь этого. – Процедил Дин, напрягая желваки. – Ты не знаешь наверня-ка.
- Я знала, что ты так скажешь. Думаешь, мой отец прикончил твоего, а потом вскрыл себе вены? Только откуда там взялся серебряный ошейник. Твой клан никогда не использовал его. А клан отца, использовал пули… и то, это в прошлом веке.
- И все это ты узнала из дневника? – Ядовито спросил Дин, шумно фыркнув.
- Эд тоже многое рассказал… пока вы не убили его… его же оружием.
Дин долго вглядывался в лицо Тоту, пытаясь, справится с мыслями, как с застряв-шей в топи, очень ценным грузом. 
Тоту закусила нижнюю губу, нажевывая ее. Когда-то этот жест возбуждал в Дине желание сделать это самому, своими губами… сейчас же, в его глазах сверкала ярость, а внутренности кипели.
- Ты и я… мы оба знаем… что только при наличии вожака, стая имеет право напа-дать. А так как мой отец был мертв в то время, твоего отца не могли убить…
- … хватит! – Рявкнул он, резко схватившись за голову. Не только внутренности закипали, его мозг едва справлялся, чтобы не свариться в собственной черепушке. – Ты говоришь, что моего отца прикончил свой? Ты в своем уме? Это невозможно!
- Естественно. Тебе проще обвинить в этом того, кто уже был мертв, в то время, ко-гда твоего отца только собирались убить! – Закричала Тоту. – Пуля в лоб – не слишком ли трусливая смерть для вожака стаи?!
- Замолчи! – Зарычал Дин, ударив в дерево, так что на стволе, осталась приличная вмятина от кулака. – Ты ни черта не знаешь! – Он ткнул на нее пальцем. – И не смей меня в этом убеждать. – Дин направился к машине.
- Думаешь, мне было приятно читать его дневник? – Тоту последовала за ним, вце-пившись в раму окна. 
Дин не слушал ее. Он молча повернул ключ в зажигании.
- Я знаю имя убийцы!
Его словно ударило шлакоблоком… или он все же нажал на газ и врезался в дере-во?
- Что… - одними губами проговорил он.
- Последняя запись в дневнике отца. Он писал о твоем дяде Сэмюеле Оуэне. Он приходил к нему. Хотел, чтобы отец дал ему своей крови. Он хотел сражаться с твоим от-цом, своим братом, бок о бок. Но так как, тот и другой, отказали ему… Сэмюель убил мо-его отца. Он обескровил его тело. А теперь… догадайся, что он сделал со своим братом.
Организм намеренно вытолкнуть порцию углекислого газа, заполняя легкие. Дин не мог дышать. Грудь настолько сильно сдавило от боли, что в самое время отдаться при-ступу и отправиться к Создателю.
Сэмюель… дядя Сэми… он убийца его отца? Родного брата?
Дин с силой сдавил руль, что побелели костяшки.
- Ты. Лжешь. – Процедил он, отказываясь от слов, вылетающих из ее рта. – Ты лжешь. Ты говоришь это специально, чтобы выгородить своего отца.
- Конечно. – Медленно произнес Эш, появившись на поляне.
Тоту стрельнула в него яростным взглядом. Дин выбрался из машины, загораживая девушку своим телом. Пусть она говорит что попало, но защищать ее – он будет до конца.
- Какого черта ты тут делаешь? Ты что следил за нами? – Прорычал Дин. Тоту ухватилась за его руку, крепко сжимая.
- Ну… я не только следил… - вяло протянул Эш. – Но и кое-что слышал и видел. Потрясное шоу-герлз.
Дин зарычал.
- Убирайся отсюда!
- А не думаешь ли, придурок, что это тоже меня касается? Эта сука поливает гря-зью нашего дядю, а ты ей веришь?! – Эш оскалился. – Этот дневник – дерьмо. И все что она рассказала тебе – дерьмо!
- Заткнись!
Эш сделал несколько шагов вперед.
- Не ожидал от тебя такого… брат. – Брат, он произнес с ненавистью. – Но все же есть и хорошие новости… мы нашли вожака Черного Тюльпана. Пришло время, платить по счетам, сука. – Эш сверлил ярко-желтым взглядом девушку.
- Ты. Ее. Не. Тронешь. – Прошипел Дин, медленно пятясь назад.
- В этот раз, я сделаю с ней все, что захочу. И твое – только ты и я, не прокатит. Ясно?
- Черта с два! – Он резко оттолкнул Тоту в сторону и в прыжке налетел на брата. Трансформация братьев заняла какие-то доли секунды. Мощные, черные, как смоль тела слились в одно огромное пятно и закружились по поляне, кусая и вырывая друг другу клочки шерсти. Разъяренное рычание сотрясало лес, как и их тела, ударяющиеся о дере-вья, и ломая их в щепки.
Тоту не собиралась бежать, хотя был такой соблазн. С другой стороны… она не могла оставить Дина наедине с безумством брата.
Она быстро разделась и, задрав голову вверх, раскинула руки в сторону, мысленно зажигая свое тело.
Воздух был прохладным. Дымок, что курился от ее кожи, и поднимался вверх, по-полз по лесу, быстро наполняя его .
Еще одно усилие, и Тоту взревела, чувствуя, как адское пламя пожирает ее кожу, а внутренности от ужаса сжимаются, пытаясь, вытолкнуть друг друга.
Она упала на землю, сжав с силой челюсти, превозмогая боль. Боль была невыно-симой, но Тоту с рычанием, концентрировала жесткие удары, пронизывающие ее тело, в ярость.
- Я говорил тебе, она угроза! – Рычал Эш. Из его шеи текла кровь, но рана была не-значительной.
- Не твоего ума дело! – Рыком, ответил Дин, прижавшись к земле и готовясь к прыжку.
Позади, раздалось рычание. Эш перевел глаза на белого, как первый снег, волка. Черные, точно обсидиановые глаза, блестели от ярости. Широкая пасть волка, открылась, обнажая острые, как бритва, клыки. Дин резко повернул голову, и в его глазах вспыхнула паника, но не за себя… за брата.
- Почему бы тебе не поиграть со мной, Эш? – Прорычала Тоту.
Эш оскалился, ударив лапой о землю.
- Тоту, - рыкнул Дин, в шаг, закрыв собой брата. – Нет.
Глаза Тоту прищурились.
- Он достал меня уже. Пора бы твоему братцу прищемить хвост, чтобы успокоился. – Она обнажила челюсти.
- Нет, я сказал. Ты не тронешь его. Никто никого не тронет!
Тоту дернула ушками, услышав приглушенный бег. Из-за деревьев появился Эд и Мик.
- Твою мать. – Выдохнул Мик.
- Черт. Черный Тюльпан. – Проговорил Эд.
Дин в прыжок, оказался перед Тоту, повернувшись к ней спиной.
- Успокойтесь все! – Рявкнул он, перемещая взгляд с брата на парней, которые ски-нули куртки. Их глаза уже озарились ярко-желтым светом, а лица помрачнели. – Она зна-ет, кто убил нашего отца!
- Я не собираюсь верить в это! – Прорычал Эш, делая шаг вперед. – Если надо, я буду драться за дядю!
- Тогда, ты окажешься там, где сейчас твой папаша.
- Заткнись, Эш! – Рявкнул Дин, не сводя глаз с парней. – Дневник твоего отца, где он? – Не глядя на нее, спросил он.
Тоту склонила голову набок.
- Дома. Хочешь удостовериться?
- Да.
- Хорошо. – Она глубоко вдохнула, возвращая себе прежний человеческий облик. Совершенно не стесняясь, а наоборот, покачивая бедрами так, словно танцует стриптиз, двинулась к машине, за одеждой.
Парни синхронно произнесли очередное – твою мать, ошалело хлопая глазами.
- Хватит пялиться на нее! – Рыкнул Дин.
- Что происходит, Дин? – Спросил Эд, нахмурившись.
- Это я и собираюсь выяснить. – Ответил он, вернувшись к человеческому облику.


ГЛАВА 17


Копы торчали в машине уже почти три часа. Они припарковали свой автомобиль на противоположной стороне улицы, всего в пятидесяти футах от дома Сэмюеля Валентайл.
За три часа ничего особенного не произошло, за исключением того, что Дин со-рвался на своей машине, точно за ним гнались злые призраки. А спустя еще час, Мик и Эд, повернули свою машину в туже сторону, далеко за город. Конечно, им стоило после-довать за ними, но главной фигурой в этой истории был пока что – директор Валентайл. Экс пригнулся, взглянув в окно четвертого этажа, где горел свет. Они взяли другую ма-шину, с тонированными стеклами, чтобы лишний раз не привлекать внимания, тем более, все обитатели этого дома, в курсе, какая у копов машина.
Чарли уже выпил три кружки кофе с термоса. Экс скурил пол пачки сигарет. В кармане у копов лежало по оружию, что подогнал им Хайник. И полный магазин серебряных пуль. Что конечно, было очень дико… дико в том смысле, что они не привыкли иметь дело с нечестью. Обычно, для них нечестью были, придурки вроде хулиганов и безумных мародеров, которые не только оскверняли могилы, но и оскверняли магазины, оставляя после себя бардак. Вообщем, они привыкли к обычной преступности, и Академия не подкидывала им теста на профпригодность к нестандартным ситуациям, вроде этой. Все это было, охренительно странным. Может, именно после такого, люди открывают у себя третий глаз, пятый палец и шестую ноздрю ясновидения.
Дьявол, от таких мыслей мозги кипят. Экс потянулся к очередной сигарете. Чарли выругался.
- Слушай, ты бы завязывал с трубкой мира.
- Не понял? Ты волнуешься за меня?
- Я волнуюсь за наши задницы. Потому как уверен, рядом с машиной собралась не-хилая кучка окурков, по которой, благодаря кое-кому, наши задницы получат по пинку с отпечатком йети.
- Сам понял, что сказал? – Ухмыльнулся Экс, нарочито выпустив колечко дыма в лицо напарника.
- Говнюк. – Чарли замахал руками, развеивая дым.
- Никаких бычков на улице. У меня есть пепельница. – Он достал кружку с надпи-сью – я «I Boss-man». У Чарли округлились глаза.
- Ты используешь мою кружку для окурков? – От возмущения, его голос пищал. Экс рассмеялся.
- В моей, было кофе.
- Ну, знаешь. – Он надулся.
- Не плач. Я вымою ее с мылом.
- Ты купишь мне новую. – Чарли прищурился. – Хотя, нет. Ты купишь мне фарфо-ровую кружку Имари.
- Да, что ты? – Притворно удивился Экс, скинув пепел в кружку. Чарли передерну-ло. – Ты знаешь, сколько эта дрянь стоит?
- Зато в следующий раз, прежде чем использовать мою кружку для бычков, вспом-нишь, что ты ее купил на свои деньги. Может, тогда поймешь – брать чужие вещи, плохо.
- Съешь аскорбинки и успокойся. А то ты нервный какой-то. – Буркнул Экс. – Ты когда в последний раз был с женщиной.
Чарли метнул на нее злой взгляд.
- Сам знаешь – когда.
Окей. Возвращаться к прошлому с Нэнси, было дрянной идеей.
Кстати, о подружке Чарли. Она звонила ему, и спрашивала – собирается ли он ее навестить. На что, Экс послал ее к такой-то матери и более не поднимал трубку.
Чарли заерзал на сидении, словно у него завелось шило в штанах. Он грязно выру-гался.
- Черт, ненавижу слежку.
- Это часть твоей работы. – Заметил Экс, барабаня по рулю. – К тому же, нам ну-жен Валентайл. Он у них главный.
- Если ты говоришь, что они оборотни, а судя по Мэтью, его прикончили именно они, то этот говнюк, мог отдать приказ своим мальчикам, и в данный момент, они кого-то уже убивают. Зачем ему марать свои руки, когда можно воспользоваться чужими?
- Никого они не убивают. – Вздохнул Экс, отчего-то уверенный, что это действи-тельно так.
- Уверен?
- Моя интуиция молчит.
- Твоя интуиция курит, как и ты, бросая окурки в мою кружку.
- О, да перестань уже. – Устало протянул Экс. – А то я выкину тебя из машины. Ноешь, как девчонка.
Чарли в очередной раз выругался, скрестив руки на груди.
- Так, ты взял телефончик Франки? Она от тебя была без ума.
Экс медленно повернул голову в сторону напарника и вскинул брови, вроде – что за хрень ты мелишь?
- Переквалифицировался из нюни в сваху?
- А что? Было бы прикольно. Чистая одежда. Уютные занавесочки. Вкусная еда. Ежедневный секс.
- Не вешай на меня ярмо. – Пробурчал Экс. У него даже и в мыслях не было, чтобы крутить роман с матерью Тоту. Да, Франка привлекательна, в свои тридцать с хвостиком и со стройной фигурой, о которой молодые могут только завидовать, а толстушки исходить слюной. Но он не собирается впускать в свою жизнь женщину, которая, после будет его ненавидеть. Характер у него дрянной, да и работа тоже. К чему лишняя нервотрепка? – Предпочитаю быть в свободном плавании.
- Это я заметил. – Пробормотал Чарли.
- Надеюсь, ты не имеешь в виду Нэнси?
Похоже, им снова придется пережевывать, уже пережеванную сотни раз, тему с бывшей подружкой.
- Нет.
- Говори, если начал. – Экс пристально посмотрел на напарника. Чарли вздохнул.
- Она… она любила тебя?
Экс подавил смешок, покачав головой и цокнув.
- Чарли. Я не хочу обидеть тебя, но… это был просто секс. Не больше. И она не го-ворила мне, о любви. Мы просто встречались, когда у меня было свободное время и… ну, понимаешь. – Он вставил сигарету между зубов и прикурил. – А тебе она говорила?
- Нет. Скорее, это я был в нее влюблен. – Чарли поджал губы. – Наверное, мне так хотелось в это верить.
- Каждый желает в это верить, дружище. Но не каждому дано это испытать.
- А ты когда-нибудь любил?
Если вспомнить всю череду любовниц, что побывали в его постели… то вряд ли из них, он мог выделить хоть одну достойную. В основном это были либо проститутки, либо женщины, которым он приглянулся. Черт, да он ходячая эскорт услуга, только бесплатно. И он нисколько не гордился своими постельными заслугами. Особенно с Нэнси. Он разрушил их будущий брак… и чуть не потерял друга. И чем он, позвольте спросить, должен гордиться?
- Исключая Анжелину Джоли… то нет.
Чарли хохотнул.
- Даже в детстве не был влюблен?
- Неа. Нравились некоторые девочки, но чтобы влюбляться… такого не было. – Экс снова посмотрел в окно. Свет так и горел. Может, этот говнюк о чем-то догадался и вышел через черный ход, оставив свет?
- А я был влюблен. В пятом классе. – Чарли довольно улыбнулся, как будто пере-несся в прошлое. – Ее звали Сисси Йоркс. Настоящая куколка. Белые, волнистые волосы. Голубые глаза. Крохотные губки. Она была выше меня на десять дюймов, но я не особо переживал за это. А фигурка, какая у нее была… Сисси была гимнасткой. Ты только представь, насколько гибкой она могла оказаться в постели.
- Давай ты не будешь посвящать меня в подробности своей педофильной фантазии. – Проговорил Экс. 
- Эй, - Чарли толкнул Экса в плечо. – Я говорю о ней, как о взрослой девушке. О… я бы с ней такие пируэты выделывал…
- … тебе, следует найти себе женщину и трахнуть ее. – Перебил Экс. – А то у меня волосы шевелятся от твоих рассказов.
Чарли устроился по удобнее на сидении, поерзав задницей.
- Неее… если я и найду себе женщину, то она будет, как Сисси Йоркс.
- Жду не дождусь. – Хмыкнул Экс, затушив сигарету. – Только не жалуйся потом, что твоя будущая гимнастка случайно спутала тебя с бревном.
- Пошел ты. – Чарли открыл термос, наливая кофе. На его лице зияла дурная, какая-то пошлая улыбочка.
У дома припарковались две черные машины. Экс потянулся на заднее сидение за биноклем.
- А вот и мальчики. – Он всматривался в окуляры бинокля. В «эскалейде», сидел громила – Эд. Мик и Тоту. Из второй выходили Дин и Эш… обнаженные.
- Что за… - Чарли чуть не подавился кофе. – Какого черта они голые?
- Вот и мне интересно.
- Ты уверен, что они оборотни? Судя по их голым задницам, они смахивают на лю-бителей свингерства. В фильмах, про оборотней, на них остаются хотя бы трусы.
Экс снова перевел бинокль на «эскалейд». Либо их тонировка – полное дерьмо, ли-бо Тоту знала, что они наблюдают за ними, по тому как, ее взгляд был обращен прямо на них. А затем в ее руке появился сотовый… и его мобильник завибрировал в кармане куртки.
Черт. Вот дерьмо. Экс достал телефон. Номер Тоту.
Что за…
- Кто звонит?
- Ты не поверишь. – Медленно произнес он и нажал на прием. – Да?
- Если вы надумали сделать татуировку… то вам стоит поехать домой и отдохнуть. – Миленький намек, уносить свои задницы отсюда. Пока она говорила в трубку, Экс не отводил бинокль. Она действительно их видела. Но, как, черт возьми?
- Вы о чем? – Он даже пожал плечами, не понимая, на кой черт это сделал.
Он увидел, как Тоту улыбается, а ее черные глаза прищурились.
- Вы понимаете, о чем я. – И она отсоединилась.
- Вот, дерьмо. – Экс отбросил бинокль на сидение. – Нас видят.
- Кто? Что? – Встрепетнулся Чарли. Он, даже непроизвольно втянул голову. Мож-но подумать, это как-то спасет. – Как? Ты, что взял машину с внутренней тонировкой?
- Ничего я не брал. – Процедил Экс. – Она увидела нас. Походу, они все нас видят. Твою мать. – Он повернул ключ в зажигании.
- Ты что, мать твою, делаешь?
- Собираюсь поговорить. – Медленно тронувшись с места, Экс двинулся к дому Валентайл. – Ты сам говорил, что тебе надоело торчать в засаде. Вот и пройдемся.


Дин первым делом вбежал в свою комнату, чтобы одеться. Эш сделал тоже самое. Через несколько минут, они вдвоем неслись в кабинет Сэмюеля.
- Дядя? – Когда они вошли внутрь, кабинет был пуст. Только антикварные вещи, окружали стены. В воздухе пахло слабым оттенком виски. Дин подошел к столу, огляды-вая его. Под подошвой военных ботинок, треснул осколок бокала. Похоже, дядюшка был не в себе.
Дин выдвинул все ящики в столе, просматривая содержимое. Бумаги. Бумаги. Сплошные бумаги. Под ворохом бумаг, он увидел бархатную коробочку. А внутри… о, боги… это был амулет отца – золотой клык.
Эш подошел к нему, выхватив коробочку.
- Это же амулет отца. Откуда он у дяди? Я помню… когда отца увозили на скорой, мама хотела забрать амулет, потому что… боялась, что его не отдадут… а его… не было… - с каждым словом, Эш говорил все медленнее и тише. Его взгляд обратился на Дина. – Этого не может быть.
Он вытащил амулет, сжав его в ладони.
Глухое рычание вырвалось из его груди.
- Я убью его. 


Экс остановил машину, но не заглушил мотор, на случай, если ребятки решат улиз-нуть.
Чарли проверил «магазин» в пистолете и, засунув его за пояс штанов, вышел из машины. Следом, Экс.
- Вот, дерьмо. – Выругался Мик, выскакивая из машины. – Детективы? Что-то слу-чилось? – Спросил он с улыбкой.
- Можешь не скалиться, парень. – Ответил Чарли. – Куда-то собрались?
Экс подошел к двери, с той стороны, где сидела Тоту. Он постучал по окошку, же-стом, предлагая выйти из машины.
- На вечеринку. – Пожал плечами Мик. – Это противозаконно?
- А дядюшка в курсе вашей вечеринке? Если нет, то мы можем вас проводить. – Проговорил Чарли, скрестив руки.
- В этом нет необходимости. – Эд вышел из машины. Черт, этот парень был почти на два фута выше «эскалейда». – Мы сами доберемся.
- Думаю, ты здесь самая разумная, Тоту. – Заметил Экс, когда она вышла из маши-ны, привалившись к ней. – Объяснишь, что происходит?
- Я уже сказала вам, детектив Шайдер. Вам и вашему напарнику, лучше вернуться домой. Сейчас не самое подходящее время для разговоров.
В ней определенно, что-то изменилось. Ее тон голоса, ее взгляд. От былой про-стушки не осталось и следа. Перед ним стояла, зрелая, уверенная и опасная девушка… ин-туиция Экса никогда не ошибается.
- Что вы задумали?
- Эй? – Окрикнул Эд. – Детективы. Вам лучше уйти. Это не для людей вечеринка.
- Так ничего, - Чарли откинул куртку в сторону, демонстрируя оружие. – Мы по-терпим.
- Откуда у вас это? – Тоту шагнула к Чарли.
- Знакомо?
«Еще бы». – Подумала она. На рукоятке пистолета гравировка ее клана – Черный Тюльпан. Точно такая же гравировка и на ноже отца.
- Как думаешь, Экс. Сразу посвятим девушку в подробности или пойдем окольным путем?
- Сейчас же отвечайте! – Прошипела Тоту, оскалившись.
- Оу-оу, - Чарли сделал шаг назад. – Похоже, эта штучка тебе дорога. Окей. Некто по прозвищу Черный Тюльпан, заказал эти пистолеты и серебряные пули. Но прошляпил заказ…
- … потому что моего отца убили. – Процедила она.
- Твоего отца? – В унисон спросили копы. – Твой отец – Черный Тюльпан? Так… кто-нибудь может мне объяснить, что за дерьмо тут твориться? – Чарли прищурился, оглядывая парней и девушку.
- Какого хрена вы тут делаете?! – Рявкнул Эш, сбегая по лестнице. Он решительно направлялся к копам и, судя по его мрачному взгляду и сжимающимся кулакам, был настроен выплеснуть свою агрессию на детективов. – Я задал вопрос. – Процедил он, встав нос к носу с Чарли.
- Отойди от меня, парень. Меня не вдохновляет прилюдный интим с таким, как ты.
Эш оскалился.
- Эш! – Крикнул Дин. – Полезай в машину. У нас нет времени.
- Думаю, у меня найдется лишняя минута, чтобы прикончить одного копа.
Послышался щелчок взводимого курка.
- Тебе придется встать в очередь. – Мрачно произнес Экс. Дуло пистолета упира-лось в висок Эша. – Ну, как? Все еще думаешь?
Все с напряжением, наблюдали за затянувшейся паузой между двух огней.
- Твой напарник очень смелый. – Заметил Эш, с кривой ухмылкой. Правда, было не понятно, к кому лично обращался он. Но, видимо, Эш оценил по достоинству, Чарли, что выдержал его пристальный золотой взгляд и смелость Экса. А после он медленно ото-шел от Чарли, и сел в машину.
Когда «эскалейд» сорвался с места, копы побежали к своей машине. Экс выжал газ, хвостом следуя за подростками. Опасными подростками.
- Ты в порядке? – Спросил Экс.
- Как мило, мать твою. Ты за меня беспокоился?
- Не все же тебе переживать.
- Твои легкие я уже похоронил. А что касается моей задницы, так в любом слу-чае… она и после моей смерти, не достанется тебе.
Окей. Значит, Чарли в норме.
- Мне же не показалось? У него серьезно глаза горели, как фонарный столб?
- Не показалось.
- Вот дерьмо. – Чарли взъерошил идеально уложенные волосы. – В какое дерьмо мы с тобой влезли, Экс?
В полное дерьмо, Чарли. В полнейшее абсурдное-мать-его-дерьмо.


Эш нервно теребил амулет в руках. У него не укладывалось в голове – как дядя, мог переступить черту и убить своего родного брата? Если говорить о себе, он много ду-мал, что будет, если до этого дойдет с Дином? И каждый раз, ругал себя за это. Он и в жизни, не сможет прикончить родную кровь. Максимум, чтобы он сделал – так это нада-вал по заднице своему брату и только. А дядя… этот чертов сукин сын, смог. Он смог сделать это. И как этот говнюк спит по ночам? Не снятся ли ему кошмары? Эш надеялся, что дядя испытывает хоть каплю вины, за свое грязное дело. Лишить двух детей и мать отца и мужа – это было охрененно плохо. Неправильно. Даже он, со своими дебильными закидонами, осознавал это так ярко, как и чувствовал, что грудь ныла от боли. Потерять отца в шесть с половиной лет, было очень больно. Черт, а каково было Дину? Он видел отца мертвым. Черт.
- Эш, поговори со мной. – Подал голос Дин, глянув на бледное лицо брата. Тот свел брови, сжав с силой амулет. Клык воткнулся в ладонь и вспышка боли, была мизерной, по сравнению с той, что сейчас творилось с ним. – Слышишь? Эш? – Он бросил взгляд в зеркало заднего вида. Эд и Мик сидели по бокам. В центре, Тоту. Ее взгляд тоже витал где-то в прострации.
Дерьмо.
- Ты не хочешь слышать мои мысли. – Холодно произнес Эш. Его взгляд не отры-вался от дороги.
- Мы во всем разберемся. – Уверил Дин, хотя сам не был до конца уверен. Даже убив дядю… они не вернут своего отца… не вернут отца Тоту. Эта боль останется, крепко ухватившись корнями за сознание.
- Как… как… я не понимаю… - прошептал Эш, опустив глаза. – За что…
Дин снова посмотрел в зеркало. Взгляд Тоту был обращен на его брата. И она ис-пытывала к нему сочувствие, не смотря на все дерьмо, что говорил ей Эш.
Заглушив мотор, все вышли из машины, двигая к дому Тоту.
Братья шли позади. Дин обнял Эша за плечо.
- Обещаю тебе… его смерть, будет ужасной.
Когда они вошли в дом, Тоту зажгла свет в гостиной и столовой. Мама работала в ночную смену, так что можно было не переживать, за ночных гостей и опустевший холо-дильник, который она отдала Эду и Мику на растерзание, их голодных желудков.
Поднявшись в свою комнату, Тоту вынула из стенного шкафа две полки с одеждой и надавила на заднюю стенку.
- Вот он. – Она протянула дневник Эшу, который плюхнулся на кровать. – Ты уве-рен, что готов прочитать его?
- У меня нет выбора.
Тоту кивнула. Схватив джинсы и футболку, она ушла из комнаты. Братьям нужно было остаться наедине.
В кухне, парни уминали сэндвичи с индейкой, тихо переговариваясь между собой. Она тоже сделала себе сэндвич и подошла к окну. Машина копов, стояла неподалеку. До чего настырные эти полицейские. Так и не терпится схватить на свою задницу приключе-ний.
«16 апреля 2004 год.
Сегодня утром, Ойл привел к моему дому человека. Именно человека. Он пах чело-веческой кровью и одеколоном. Незнакомец поздоровался со мной и сказал, что его зовут Сэмюель Оуэн. С его слов, он является братом Виктора. Врага, с которым я веду уже несколько столетий эту войну. Хотя… я уже устал от нее, как и мои воины. Что каса-ется Виктора… мне кажется, его нежелание воевать, так же основывается на устало-сти. За последние сорок лет, между нами было некоторое затишье.
Я спросил его, что ему нужно от меня. Он сказал, что ко мне есть особо важное дело. На что я ответил – не веду дела с людьми. А он ухмыльнулся и сказал – это касает-ся Виктора. Твоего врага.
Что мог рассказать этот человек о Викторе, я не имел понятия, да и не хотел. У меня было полно и своих забот. К тому же… я собирался посмотреть на свою дочь. Жаль, что не обнять… но, в моем выборе, и этого было достаточно. Несмотря на за-тишье, я все же боялся, возвращаться в семью. Может, когда-нибудь я добьюсь полного покоя.
Я спросил, чего ты хочешь. А он ответил – что ему нужна моя кровь, потому что Виктор отказал ему. Я его родной брат, и желаю быть с ним… а так как он не захотел дать мне крови, то ты дашь свою. На что я, в свою очередь сказал – Моя кровь переда-ется по плоти. Только так. Как и кровь твоего брата. Ты человек, так что живи с чело-веческой кровью. И как я уже сказал… я не имею дел с людьми.
А он ответил – Ты дашь мне свою кровь, Черный Тюльпан. Дашь ее любой ценой, которую я потребую.
Я понимал, этот человек, не просто безумец. Он гонимый завистью и обидой. Виктор лишил его такой привилегии… поэтому он пришел ко мне. Но, я не собираюсь да-вать то, что храню для своих потомков. Это запрещено законом. 
Уходи. – Сказал я. А он в свою очередь рассмеялся, пообещав, что я буду умолять его о том, чтобы мои слова сбылись.
После его ухода, я долго думал о словах этого человека. И мне казалось, что он действительно возьмет то, что ему не принадлежит».


ГЛАВА 18


Обида снова вернулась к нему.
Так же он был уверен – не только к нему, но и к его любимым племянничкам. Вос-поминания о брате, были существенным минусом к его и так порядком, дерьмовой жизни.
Он отказал ему. Отказал не просто в глотке крови. Виктор отказал ему в доверии. Впрочем, как и его отец, раз не посвящал его в свою тайну. Окей. С этим он мог хоть как-то смириться, а вот с предательством брата – никогда.
А может, он обезумел? Что только не делает с людьми зависть?
Зависть – хреновая вещь, если дело касается тех, на кого желаешь быть похожим. А тебе за это нож в спину.
Сэмюель обратил взгляд на стену перед собой. У него было достаточно времени, чтобы придать безликой поверхности тот самый вид, от которого, яйца попеременно сжи-мались. На стене были укреплены две широкие металлические пластинки крест-накрест, длиной от потолка и до пола. На пластинах, оковы. Импровизированное распятие, которое предназначалось для той, которая сейчас морочит головы его мальчикам… но раз так, то ее местечко пока пригреет, заботливая мамаша.
Он небрежно, как мешок с песком, закинул себе на плечо женщину. Ее руки и ноги были связаны. Во рту кляп, плюс скотч, крепко скрепивший губы. Женщина была в сознании, и ее пылкие попытки сопротивляться, только больше злили Сэмюеля.
- Прекрати дергаться! – Рявкнул он, жестко ухватив женщину за волосы, и при-гвоздив ее к пластинам. Послышалось сдавленное мычание и стон. – Будешь дергаться, и я тебя прикончу.
 Женщина в ужасе, вытаращила глаза на Сэмюеля. Она глухо простонала, когда он с легкостью разорвал веревки на ее запястьях, и также с легкостью поднял ее тело в воз-дух, заковывая руку. Когда с ногами и руками, было покончено, Сэмюель прижал ее голо-ву к пластине, накинув металлическую петлю ей на шею. Она дернулась всем телом, что было лишним. Чем больше она двигалась, тем сильнее давила петля. Полнейшая беспо-мощность… обездвиженность… и гипоксия.   
- Ну, ладно… ты не должна меня бояться… пока что. – Нежно проговорил Сэмюель, погладив ее по лодыжке. Он почувствовал что-то липкое и теплое. В нос ударил металлический запах. Переведя глаза, Сэмюель увидел, как из-под оков, сочится тонкая струйка крови. – М-да, с размерчиком я ошибся. – Сказал он, скорее себе, нежели женщине. – Ну, конечно… я делал расчеты по твоей дочери. Она скоро будет здесь.
Женщина замычала, хлопая глазами, как крыльями.
- Ну, не делай таких глаз, Франка. Ты испортишь всю картину. Кстати, как там по-живает твой муженек?
Женщина замычала.
- Не знаешь? Конечно. – Он кивнул. – А я знаю. Он мертв. А знаешь – почему? – Сэмюель подошел к стулу, подхватил его и поставил в центре зала. – Потому что я его убил. – Он увалился на стул, закинув ногу на ногу. После достал из кармана пиджака си-гару. – Твой муж был не обычным человеком, дорогая моя. Он был оборотнем. – Откусив кончик у сигары, он раскурил ее. Густой клубок дыма на мгновение окутал его довольное лицо, прежде чем подняться вверх. – Тебя это не удивляет? То, что ты спала с оборотнем? Конечно. Он был таким привлекательным... и наверняка, хорош в постели. А бросил он вас, потому что был трусом. Вот так вот, моя дорогая Франка. Ну, ничего. Ты здесь, пото-му что мне кое-что нужно от твоей дочери. Дневник Черного Тюльпана… или Анро. Так, кажется, его звали?
Франка дернула руками и ногами, застонав. Оковы плотно впивались в кожу, до крови.
- Твоя дочь уже достаточно растрепала моим племянничкам. Придется и их при-кончить. А что делать… я не могу потерять доверие остальных в клане. Так что приго-товься к тому, чтобы увидеть, как подыхает твоя любимая доченька.
Франка закричала. Но сквозь скотч, крик был приглушенным, и она безвольно опу-стила голову вниз.
Сэмюель с улыбкой наблюдал за распятой женщиной. Ее платье было в грязи. Ко-ленки исцарапаны в кровь. Зрелище было прекрасным, и одновременно отвратительным.
Боже… ему становится все хуже и хуже… кажется, он дошел до белого каления.


Десять лет назад…

 
Сэмюель сел в машину и надавил на газ. Он хотел, как можно быстрее уехать от-сюда… лучше всего, уехать из города. Навсегда. Боль, была не просто ощущением… она была грубым, с острыми краями лезвием, что вспорол не только его сознание, он ударил намного глубже, провернув острие несколько раз. Сэмюель желал только одного – отклю-читься в этот момент, чтобы пережить невыносимую ломку. Возможно, Виктор и был прав… кровь сама делает выбор. Но ему было плевать – будет ли он против или за… по крайней мере, он будет в мире с Виктором. В том мире, в котором ему был наглухо закрыт доступ. В мире, где существовал его отец. В мире, о котором он мечтал и пытался заглянуть хоть одним глазком. Но фраза – это не принадлежит тебе, была как топор, резко опустившийся на его шею. Получается, он всегда был и остается для них чужаком. Очень прискорбно. А ведь Сэмюель готов был пожертвовать всем, что у него было… господи, да что у него было? Дом. Машина. Женщина. Работа. Он готов отдать все… только за близость с этим миром. Маленький мальчик проснулся в нем и он желал. Нет. Требовал, получить заветное. Как же не справедливо. Все к чему он стремился, так это походить на них. Он ходил в тренажерный зал. Посещал спа-салоны, солярии, чувствуя себя последним педиком… но, ничто не приближало его к идеалу. Это паранойя преследовала его несколько лет. После утихла, пока не раздался тот гребаный звонок и он не услышал голос Виктора. Паранойя вернулась в стократном размере. Огромный, шипастый шар, покатился на него, жестоко подминая под своим мощным, каменным телом. Боль. Обида. Зависть. Да, он погряз в грехах, как шелках. Гнусные мысли прорвались в сознание, сдвинув все и вся и уступив место злобе. Ненавидел ли он себя, в данный момент? Нет. Злость, тем самым шаром, заполнило его голову. Перед глазами мелькала не дорога и не витрины магазинов. И не люди, неспешно двигающиеся по тротуару… и не машины… он видел смерть своего брата. Очень четко. Он видел руки, что ведут Виктора к создателю. И это были его руки. И они ничуть не дрожали, хотя дыхание от мыслей сперло так, что легкие сжались и, защемили сердце, которое глухо забилось в его груди. Уже пустой груди. Эта пустота разрасталась, как мокрое пятно на потолке, пуская корни глубоко и охватывая его кишки.
Злость. Теперь, обида переросла в злость. Толстый, не сгибаемый ствол злобы, плотно втиснулся между его ребер и давил в глотку, вынуждая хрипеть, как от удушья.
Но он не собирался кричать от безумия, что накатило на него. Он собирался взять то, что, по его мнению, так же принадлежит и ему. Частицу крови… он достоин ее.
Первым делом, оставалось найти Черного Тюльпана. Это будет сложно. Но, у него есть время, чтобы потратить на поиски.
Сэмюель ездил из города в город, расспрашивая людей о Черном Тюльпане. Он бывал в тех местах, где в основном кучковались местные сектанты или сатанисты, кото-рые поклонялись темным силам. Он убил на поиски этого ублюдка, чуть больше года, и уже терял надежду, что когда-нибудь найдет его. За это время, Сэмюель превратился в нечто отдаленно похожее на человека. Так как дорога занимала большую часть, он не хотел тратить ее на гостиницу и прочие привилегии. Сэмюель похудел и его волосы отрасли, доходя до лопаток. Почти, как у отца – говорил он себе. Только его волосы были светлыми и не такими блестящими и гладкими. Он не раз смотрел на себя в зеркало и задавался вопросом – на кой черт, он все это задумал? Неужели, кроме этого, у него нет цели в жизни? Например, писать очередную диссертацию по мутирующим бактериям в сезон предтраникового периода. Или заниматься изучением молекул Тафинии. Похоже, эта дрянная цель, захламила его светлую голову, заткнув дыру, в которую еще хоть как-то протискивались здравые мысли, посеяв полный мрак и хаос.
Времени уходило больше, а вот терпения оставалось все меньше. К тому же, не-сколько раз звонил Виктор. Сэмюель боролся с собой, чтобы не ответить на звонок. Но… тогда, к чему все это дерьмо? Он не смог бы вернуться к нему и жить с мыслями, что хо-тел предать брата, взяв кровь врага. Либо пулю в лоб, либо идти до конца. И он продол-жал поиски, выбросив к чертям мобильник.
Остановившись в Плаймен, Сэмюель вошел в один из подпольных готик-баров. Сев за стол и заказав себе выпить, он оглядывал местную толпу. Все по графику: кожа, боевая раскраска и отравляющая музыка, как и воздух, что царил в атмосфере бара. Полу-голые девицы, с поясками, скрывающими грудь и то, что ниже пупка, расхаживали по бару, клеили лохматых и окосевших псевдоготов. На сцене, извиваются танцовщицы под могильную музыку. И в этом мире он должен был жить, по словам Виктора? Да, он изде-вается над ним. Нет. Он не хотел такой жизни.
Осушив стакан с виски, Сэмюель откинулся на спинку стула. Может, это конец? Он не сможет обежать Землю за свою жизнь.
Гребаный Черный Тюльпан. Где же ты, черт бы тебя побрал.
Его усталый взгляд уловил мужчину в толпе. Он заметно выделялся из всех. Муж-чина был очень привлекательным, несмотря на ярко подведенные черным карандашом глаза и черную помаду на губах. Его большое тело, облаченное в кожу, несло опасность и сексуальность. В походке, в движениях. Этот мужчина очень походил на Виктора или его отца. Даже, если этот говнюк окажется просто хорошо натренированным качком, ему сто-ит удостовериться.
Сэмюель дождался, пока парень войдет в мужской туалет и последовал за ним.
Уборная напоминала сарай, с характерным запахом испражнений и блевотины. На кафельных стенах фривольные надписи и рисунки. На полу, бычки и разорванные упаковки от презервативов. Прямо, от двери, четыре кабинки. Слева широкий лоток со льдом, который именовался писсуаром. Справа, две раковины и широкое, без оправы, зеркало.
Он подошел к раковине и повернул вентиль. Кран с хлопком выплюнул порцию воздуха и пустил воду.
Пока парень мочился у писсуара, Сэмюель повернулся к нему, достав из куртки ошейник. Он убрал его за спину и сделал шаг вперед.
- Как поживает Черный Тюльпан? – Этот вопрос он задавал каждому, кто подходил под описание – не такой, как человек. Парень застегнул молнию на штанах и обернулся.
- Чего?
- Ты слышал меня, парень. Как поживает твой вожак?
Парень прищурил темно-карие глаза.
- Ты кто такой? – Его взгляд резко метнулся в отражение зеркала. Конечно, Сэмюель и рассчитывал на это – что бы парень увидел ошейник и выдал себя. Что соб-ственно и произошло. Парень бросился к двери, но Сэмюель ловко накинул ошейник ему на шею и, дернул, так что зубья с силой впились в горло. Парень, чуть не взвыл, когда ме-талл опалил кожу. Сэмюель толкнул его к двери лицом, пригвоздив своим телом.
Он задрал рукав, и улыбнулся, увидев татуировку в форме цветка – черный тюль-пан.
- Попался. – Проговорил Сэмюель. – И кстати, не советую дергаться. Этот ошейник из серебра. А ты же не хочешь причинить себе боль? Скажи мне свое имя, парень.
- Какого хрена? – Сквозь зубы, процедил парень.
- Я не повторяю вопроса! – Рявкнул он, туже затянув ошейник. – Имя!
- Ойл. – Прохрипел он.
- Хорошо, Ойл. А теперь я задам тебе важный вопрос – где твой вожак?
- Не понимаю о чем ты. – Ойл ухватился за ошейник, и тут же одернул руки.
- У меня нет времени! Говори, где твой гребаный вожак?! Где Черный Тюльпан?!
- Какого хрена тебе надо от меня? – Прорычал Ойл.
- Я хочу знать, где твой вожак. – Процедил Сэмюель. – Я хочу, чтобы ты отвез меня к нему.
- Ты больной придурок! – Ойл дернулся, скосившись от боли. Кожа, под ошейни-ком шипела. – Он не станет говорить с тобой!
- Это моя забота. На сегодня, твоя работа отвезти меня к нему.
- Я никуда не повезу тебя!
Сэмюель ударил его лбом о дверь.
- Ты повезешь меня, понял, ублюдок? – Прошипел он. – А чтобы у тебя появился стимул к веселой поезде. Так вот знай – я брат Виктора Оуэна. Знаешь такого?
- Подкидыш. – Скривился Ойл, за что получил очередной удар в лоб. – Черный Тюльпан не станет говорить с человеком.
- Как я уже сказал – это моя забота. Ну, так как? Отвезешь меня и будешь свободен.
- Мы прикончим тебя, прежде чем ты сделаешь шаг.
- Не угрожай мне, Ойл. Я в не настроении. – Сэмюель резко развернул Ойла лицом к себе. – Твой ответ? – Чтобы парень понял всю серьезность вопроса, он откинул куртку, показав оружие. – Или хочешь схлопотать пулю в лоб?
Ойл оскалился, дернув верхней губой.
- Это не предательство, Ойл, если ты об этом. Я просто хочу поговорить с твоим вожаком. Только и всего. Конечно… если разговора не получиться, я дам себя прикон-чить. Так сойдет? – Он улыбнулся.
- Ты будешь умолять об этом. – Прошипел Ойл.
- Как скажешь. – Сэмюель сделал шаг назад. – Кстати… как имя твоего вожака?
- Это тебя не касается. – Прорычал Ойл.
- Знаю, наглость – второе счастье. Меня, кстати, зовут Сэмюель Оуэн. Тебя зовут Ойл. Я же не могу обращаться к вожаку по кличке, как к дворовой псине.
Глаза Ойла сверкнули яростью.
- Не смей называть моего вожака – дворовой псиной.
- Тогда, скажи мне его настоящее имя. В противном случае… я так и обращусь к нему. А перед этим, я скажу – что один из твоих волков не проявил желание, проинфор-мировать меня, как следует достойно называть вожака. – Сэмюель терпеливо ждал, пока Ойл бурчал себе под нос проклятия.
- Анро. 
Сэмюель и не собирался снимать ошейник с Ойла. Его совсем не смущало, вести почти двухметрового парня на цепи, как раба. Да и остальные, не особо обратили на это внимание. Готик-бар позволял многое и давал все, что поганой душе, угодно. Здесь это было обычным делом. Ну, что же… Сэмюель мысленно порадовался, что клиентура при-няла его выходку, за круто оплаченный хардкор.
Все же с ошейником были некоторые трудности. Сэмюель не мог выпустить парня из рук и не мог дать ему прикончить себя, прежде чем дойдет до намеченной цели. По-этому в машину, сначала сел он, передвинувшись с водительского, на ближнее, кресло. Затем, сел Ойл.
- А это стоит того, чтобы устраивать тут комедию? – Проговорил Ойл, повернув ключ в зажигании. – Ты собираешься держать меня в ошейнике всю дорогу?
- Конечно. А ты думал, что у нас с тобой доверительные отношения? Извини, Ойл. Если я тебя не трахал, значит, я тебе не доверяю.
- Можно подумать, трахая своих человеческих женщин, ты им душу обнажал. – Буркнул Ойл, ухмыльнувшись.
- Следи за дорогой и меньше разговаривай.
Все оказалось чертовски прозаично. До-мать-его-охрененно-глупо. Это понял Сэмюель, когда его машина пересекла стенд с надписью Хэллвуд. Год назад он покинул его, чтобы вернуться.
Отлично-мать-вашу.
- Арон в Хэллвуде?
- Допустим. Есть проблемы?
- Нет. – Да. Это охренительная проблема. В Хэллвуде живет его брат. Что само по себе… кроме, как дерьмово и хреново, он не мог подобрать должного объяснения. Почему Черный Тюльпан припарковал свою задницу именно здесь? Они же, черт возьми, враждуют… а живут в одном городе.
- У тебя есть шанс, Сэмюель Оуэн. – Произнес Ойл, бросив взгляд на него.
- Что?
- У тебя есть шанс, чтобы все это прекратить. Снять с меня ошейник и убрать свою задницу из города. Потому что, как только мы пересечем наши границы, иного выхода у тебя не будет.
- Это ты смелый, потому что большой и сильный.
- А ты, потому что держишь меня на поводке. – Криво ухмыльнулся Ойл.
- Каждый проявляет свою смелость по-своему.
- Для тебя это не смелость – это глупость.
- Разве я не говорил тебе заткнуться? Так я могу повторить. – Раздраженно шикнул Сэмюель.
- Дело твое. – Ойл пожал плечами.
Миновав город, машина выехала на свободную дорогу. Несколько миль, в полной завесе леса. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь пушистые кроны, мигая, как пре-дупреждающие фонари.
Выдохнув, Сэмюель не отводил глаз от дороги, несущейся под колеса машины. Черт, возьми… чем быстрее приближалась машина к границам Черного Тюльпана, тем сильнее он нервничал.
Пытаясь выстроить свои мысли по порядку, он вновь и вновь прокручивал разго-вор с Виктором.
… я знаю, что ты мой брат. Я. Знаю. Это. Но, моя кровь… она может дать те-бе… другую судьбу. Я не хочу… не хочу чтобы ты стал моим врагом. Я не хочу… убить тебя.
… если бы я знал наверняка… ты думаешь… я бы не сделал этого…
Никто не знает наверняка. Сэмюель просто слепо следует своей цели… глупо и настойчиво, пытается угробить не только себя, но и брата.
Что же будет с ним… когда он станет другим? Именно другим. Иного выхода у не-го нет… он уже чувствует, свою отравленную кровь на языке. Мысли отравили ее еще в тот вечер, после разговора с Виктором. Он хотел видеть в зеркале такое же отражение… и гордиться им, гордиться тем, что он не просто похож на брата или отца. Он хотел гор-диться тем, что он является одним из них.
Сэмюель почувствовал, что машина снизила скорость, выезжая на ухабистую доро-гу. Казалось, что они едут в гору, так как его тело клонилось назад, либо с гравитацией у него хреново? Скорее всего, он настолько извел себя поисками, мыслями, что не способен справиться с внутренним расколом.
Дорога кончилась, потому что Ойл заглушил мотор. Впереди были не проезжаемые джунгли.
- Дальше пешком. – Сказал он, открыв дверь. Ойл вышел из машины, за ним, Сэмюель. – Тебе стоит снять с меня ошейник. Вожаку не понравиться такое приветствие.
- Только не говори, что проникся ко мне симпатией. – Скривился Сэмюель.
- Дело не в симпатии, человек. Я чувствую твой страх. И я чувствовал его на про-тяжении всей дороги. Если ты боишься, к чему все это?
- Не твоего ума дело. – Сэмюель пихнул Ойла в спину.
Окей. Давать волю страху – было глупостью. А то, что он идет в логово волков, не глупость ли космического размера?
Но… наверное, уже не важно. Дороги назад нет.
- Сними ошейник, человек. – Потребовал Ойл, ловко лавируя между деревьями. Сэмюель едва поспевал за ним, запинаясь о коряги. У него сперло дыхание, а мускулы горели огнем, точно он пробежал пару десяток миль, без остановки. Он просто устал. – Я не трону тебя… если вожак не прикажет.
- Так это для вас закон? – Прищурился Сэмюель.
- Закон. – Кивнул Ойл и остановился. – Снимай. – Он чуть пригнулся, наклонив голову.
- Ты можешь и солгать.
- У тебя есть оружие.
Ах, да. Как же он забыл.
Одним рывком он скинул ошейник, убрав его в куртку. Ойл поморщился, сжав че-люсти. Он хотел коснуться шеи, но зашипел. Ярко-красная полоска ожога пузырилась, источая запах плесени.
И все же, этот парень сдержал слово. Он не напал на Сэмюеля, только ругался, что ожог чертовски чешется, и надо бы ему надрать задниц за это.
Пробежав еще около ста футов, Сэмюель оказался на зеленой поляне, окруженной деревьями. Среди гвалта от чириканья птиц и шарканьем полевых мышей, он услышал монотонные, как метроном, глухие удары. Продвигаясь дальше, Сэмюель чуть не рассме-ялся. Он думал, что все вожаки живут в дорого обставленных домах, как его брат. Но Черный Тюльпан предпочитал проводить свою жизнь не только в лесу, но и в лесных до-миках, коих тут было четыре. Все они походили на грубо сколоченные сарайчики. Рядом с одним, высилась аккуратно сложенная стопка поленьев.
Шаг за шагом, желудок Сэмюеля все больше сжимался, а дыхание сбивалось. Сердце громыхало в груди, отдаваясь в ушах. Бросив взгляд на Ойла, он заметил ухмылку. Его сердце так громко стучало, что и глухой услышит.
Грохот сердца, почти совпадал с ударом топора. Острое лезвие жестко впивалось в полено, рассекая его пополам. Мужчина, что колол дрова, стоял к ним спиной. Его мощ-ная фигура и бронзовая кожа, блестела от пота. Длинные, большие руки сжимали рукоять топора, занося его над головой. Мускулы подпрыгивали, когда топор опускался, вбиваясь в дерево. А затем, он резко повернул голову вбок.
- Ойл. – Его голос был низким и теплым, как молоко.
- Черный Тюльпан. – Ойл коротко поклонился.
Арон повернулся всем телом, взглянув на Сэмюеля.
Черт возьми. Похоже, эти волки действительно заимели не только силу, но и красоту ангелов. Арон был высоким и мускулистым. Каштановые, чуть вьющиеся волосы, каскадом спускались до плеч. Темные брови, нависали над темно-карими глазами. Нос… его рот… его пропорции лица… он был идеальной картинкой для журнала. Сэмюель бросил взгляд на его предплечье, где виднелась татуировка – черный тюльпан.
- Посмотри, как там младший. – Приказал он Ойлу, не особо справляясь о том, что, черт возьми, случилось с его шеей.
«Значит, умен, раз промолчал». – Подумал Сэмюель, собирая воедино, всю сме-лость, что у него осталась. 
Анро втянул носом воздух и его верхняя губа дернулась.
Сэмюель был уверен, этот мужик по запаху определил, что он человек.
- Черный Тюльпан. Приветствую. Меня зовут Сэмюель Оуэн… я брат Виктора.
Анро прищурил темно-карие глаза.
- Чего тебе надо от меня, человек?
- У меня к тебе особо важное дело.
Анро покачал головой.
- Я не веду дела с людьми.
Сэмюель ухмыльнулся.
- Это касается Виктора… твоего врага, с коим ты воюешь.
- Меня это не интересует. – Анро поставил полено на колоду и ударил топором.
- Не интересует? Как странно… я думал, враждующие стороны заинтересованы в друг друге. Только не говори, что эта война сдружила вас.
Анро продолжал заниматься дровами.
- Думаешь, имеешь право приходить сюда и говорить со мной в таком тоне, чело-век? Назови хотя бы одну причину, чтобы я не отослал твою задницу к Виктору? – Раз-дражено проговорил он.
- Я хочу всего лишь поговорить с тобой. Но, прежде чем мы начнем беседу, непло-хо было бы уйти от лишних ушей.
- Ты не такой смелый, каким хочешь выглядеть передо мной. – Он всадил лезвие топора в колоду и собрал дрова, направляясь к своему домику. Сэмюель поспешил за ним. – И если уж на то пошло… то кто и уйдет, то это ты без своих ушей. А может и без ног. – Анро сложи дрова на земле. – Я могу это сделать, хотя бы, потому… что ты причинил не-удобства Ойлу.
- У меня не было выбора. Иначе, он не привел бы меня к тебе.
Анро оглядел Сэмюеля с ног до головы, и, скрестив руки на груди, дернул желва-ками.
- Говори.
- Знаешь ли ты, кто был мой отец? – Сэмюель убрал руки в карманы куртки.
- Знаю. Ронин Оуэн. Но, также я знаю, что ты не родной его сын.
Ауч. Сэмюель вскинул брови, подавив желание оскалиться в ответ. Вот это было больно. Похоже, вся эта гребаная собачья свора в курсе, что его усыновили.
- Так чего ты хочешь? Не думаю, что ты здесь, чтобы похвастаться некоторым родством с Виктором.
Сэмюель набрал воздуха в легкие, ясно осознавая, что собирается сказать. Это бы-ло одновременно дико и до невозможности убийственно.
- Я хочу, чтобы ты дал мне своей крови.
Теперь, Арон вскинул брови. Он смотрел на Сэмюеля, как на безумца, слетевшего не только с катушек, но и с высоченной башни, который уверен в том, что умеет летать.
- Почему ты пришел ко мне, и просишь моей крови, а не своего брата?
Сэмюель ожидал такого вопроса и долго искал к нему ответ, внутри себя. Разум-ный ответ, а не ответ пятилетнего обиженного ребенка. Но, получается, возраст не изме-нил восприятие вещей и ответов на него.
- Виктор отказал мне в этом. – Да. Это охренительно глупая причина. – Я хочу сражаться с ним бок о бок. Я его родной брат, и желаю быть с ним… но он отказал мне. Его решение… оно неправильно. Поэтому ты дашь мне свою кровь.
- Сражаться? С кем ты собрался сражаться, человек? – Анро прищурился. – С нами? Глупее не слышал.
- Это не твоя забота, Анро. – Сухо произнес Сэмюель, пристально вглядываясь в темно-карие глаза вожака.
- Ты не понимаешь, о чем просишь, Сэмюель. – Ядовито улыбнулся Анро. – Зна-ешь ли ты, что кровь делает с людьми?
- Знаю. – Кивнул он. – Знаю, и поэтому я здесь.
- Видимо, ты не достаточно знаешь предыстории крови.
- Я знаю достаточно. – Выдохнул Сэмюель. – Меня просветил Виктор. И какая соб-ственно разница? Разве тебе будет лишним, заиметь очередного воина в своей стае?
- Стае? – Анро рассмеялся. – А не кажется ли тебе это предательством, по отноше-нию к своему брату?
- Не читай мне нотации, Анро. – Прошипел Сэмюель, сжав кулаки. 
- Какое же я имею право читать нотации, такому мальчику, как ты, Сэмюель? – Иронично протянул он. – Мальчик. Потому что мужчиной назвать тебя, у меня не повора-чивается язык. Только маленький обиженный мальчик, вздумал прибежать к тому, кто по его словам решит все его проблемы.
Сэмюель стиснул зубы. Его рука метнулась к ошейнику. Анро опустил брови, но не сдвинулся с места.
- Ты дашь мне свою кровь, Анро… – его затрясло от ярости.
- … моя кровь передается по плоти. Только так. Как и кровь твоего брата. Ты чело-век… так что живи в том мире, который был тебе уготован судьбой. – Он повел плечами. – И как я уже сказал… я не имею дел с людьми. Уходи.
- Ты дашь мне свою кровь, Черный Тюльпан. – Повторил Сэмюель, пятясь. – Дашь ее любой ценой, которую я потребую. – Он рассмеялся. – Ты будешь умолять меня, чтобы твои слова сбылись.
Сэмюель бежал со всех ног, не чувствуя под собой земли. То ли безысходность, то ли безумие охватило его, но он готов был поклясться – последние его слова, будут испол-нены… даже если для этого, ему придется потратить еще времени на поиски доказа-тельств.
Он так просто не сдастся. Брат отказал. Этот ублюдок тоже.
Ну, ничего. Время покажет. 


ГЛАВА 19


Сэмюель сутками караулил Анро. И, Аллилуйя! У этого поганца, на его удивление и огромную удачу, была дочь. Он несколько раз видел Анро у школы Валентайл. Прямого контакта между семилетней девочкой, жутко похожей на отца, и Анро, не было. Он наблюдал за ней издалека. Как и Анро, девочка выделялась из толпы сверстников. Она была красивой, со смуглой кожей, с длинными каштановыми волосами. Темно-карие гла-за.
«Вот и доказательство. Теперь, ты, Анро, отдашь мне все до последней капли». – Мысли кружились в его голове вихрем. Предвкушение того, что он собирается сделать с вожаком и что хотел бы сделать с этой девчонкой, не давали покоя. Он несколько дней не спал и не ел. Но сил, на удивление, только прибавилось. Злость – была хорошей порцией глюкозы.
Оставалось только дождаться удобного момента и получить свое.
Похоже, удача была на его стороне.
На пятые сутки, стая отправилась на север, кормиться. Черный Тюльпан остался в своем охотничьем домике. Естественно, риск был. Такой громила, как Анро, с легкостью прикончит его одним щелчком. Но безумие и злость – гнали Сэмюеля в самое пекло мон-стра. Он вооружился ошейником и пистолетом с серебряными пулями. Он использует и то и другое, в равной степени.
Выбравшись на поляну, Сэмюель тихо ступал на землю, двигаясь к домику вожака. С острым слухом Анро, это было наивысшей глупостью, но не будем сейчас заострять на этом внимания.
Была уже глубокая ночь. Лесная завеса приобрела монохромный оттенок от лунно-го света. Где-то вдалеке ухнула сова и встрепенулась белка. Сэмюель пытался унять вол-нение в коленях и дышать спокойно. Сердце бешено отплясывало в груди, и этот гудешь гремел в его голове, точно техно музыка на танцполе. Приблизившись к домику, он акку-ратно заглянул в окно. В комнате, что заливал свет от настольной лампы, склонившись над столом, сидел Анро.
У Сэмюеля подпрыгнуло сердце, и активизировались надпочечники. Но отступать слишком поздно. У него не так много времени, чтобы прикончить вожака и уйти не заме-ченным. Скоро стая закончит с ночной вылазкой и вернется.
Подойдя к двери, он достал пистолет. Взвел курок и резко распахнул ее, выстрелив в Анро. Пуля угодила тому в легкое. Анро взревел, дернувшись в сторону. Еще выстрел. И еще. В полумраке, фигура вожака напоминала брезентовую палатку, подбрасываемую ураганом. Он скакал по комнатке, изрыгая проклятья и рыча.
- Ублюдок! – Взревел Анро, бросаясь на Сэмюеля.
Очередная пуля, пробила Анро грудь, в трех дюймах от сердца, отшвырнув того к противоположной стене. 
У Сэмюеля было достаточно времени, чтобы отточить мастерство по стрельбе. А что касается живой мишени – так это был тот еще адреналин. Ничего подобного он еще не испытывал… это было и всепоглощающе и одновременно ужас драл его горло, так что Сэмюель вжимался в стену, во все глаза смотря на исходящего кровью, вожака.
- Я предупреждал тебя, Анро. – Проговорил он, вытаскивая ошейник. – Ты не по-слушал меня. – Сэмюель накинул ошейник на вожака, крепко затянув цепь и скрепив концы тяжелым замком из серебра. Так он не сможет обратиться и не станет сопротивляться. – И откуда такая гордость, Анро? – Спросил он, шагая по комнате. Тот приглушенно застонал.
Он остановился у кровати, над которой висели две головы медведя, с раскрытой пастью.
- Если бы ты дал мне своей крови… мне не пришлось бы поступать так с тобой. К тому же, Анро… - Сэмюель обернулся через плечо. – У тебя красивая дочь.
Глаза Анро вспыхнули черным. Он оскалился, но серебро не давало хода полному обращению.
Сэмюель залез на кровать, сдернув головы.
- Почему ты не подходил к ней? Потому что трус?
- Пошел к черту… - процедил Анро. Пули приносили невыносимую боль, а ошей-ник выбивал весь воздух из легких.
- Не думаю, что сейчас пришло мое время. – Он подергал крюки, на которых были посажены головы животных. – Поезд приехал за тобой. – Сэмюель расстегнул куртку. На его талии, в несколько витков, была повязана цепь. Он размотал ее и подошел к вожаку. – Маленький обиженный мальчик, говоришь? – Его глаза жестко улыбнулись. – Как тебе приятная шалость маленького обиженного мальчика?
- Тебя прикончат. Не успеешь вздохнуть… и тебя… - он рыкнул, так как Сэмюель, дернул его за ошейник, пристегивая карабин к замку. – Прикончат…
- Не думаю, что я тот, кому стоит угрожать. Поэтому, - он присел перед вожаком на корточки. – У меня к тебе есть предложение. Если ты хочешь, чтобы твоя дочурка прожи-ла достаточно долго, ты сделаешь, так как я скажу. Ясно?
Анро зарычал.
- У меня нет дочери. У меня нет семьи, кроме своих волков.
Сэмюель вздохнул.   
- Я понимаю… ты пытаешься убедить меня в этом… и это с какой-то стороны пра-вильно. Но, я знаю… это не так. У тебя есть дочь – Тоту. И жена – Франка.
Анро выпучил глаза.
- Ты…
- … просто сделай так, как я хочу, и твоя семья будет жить долго и счастливо.
- Чего ты хочешь. – Процедил вожак.
Сэмюель выпрямился.
- Залезь на свою кровать, чтобы я привязал тебя.
- Ты безумен. – Прошептал Анро.
Черт, да он гребаный маньяк, после этого.
- Скажи спасибо моему братцу. – Улыбнулся он, потянув цепь на себя, чтобы Анро пошевеливался.
- Он пытался тебя уберечь. Ты не понимаешь… - он выдохнул. – Насколько все опасно. Это сведет тебя с ума… это убьет тебя.
- Я уже мертв! – Крикнул Сэмюель. Его зеленые глаза горели яростью и нежелани-ем выслушивать подобное дерьмо от какой-то псины. – Тащи свою задницу, Анро!
Анро с трудом перенес весь свой вес на четвереньки. Дыхание из его груди выры-валось со свистом. Пули жгли плоть. Кровь заливала футболку, но он крепко сжав челю-сти, выпрямился, медленно ступая к кровати.
Забравшись на кровать, он расправил руки в стороны, покорно подчиняясь воле этого безумца. Сэмюель обмотал его запястья цепями, закрепив на крюках.
- Я слышал, что ты самый опасный и кровожадный враг. Но на деле, застать тебя врасплох, оказалось проще, чем я думал.
Анро горько улыбнулся.
- Я знал… что ты вернешься. Думаешь, я не чувствовал тебя?
- Тогда, почему не убил меня? – Прищурился Сэмюель, доставая нож. – Ааа… ис-пугался за свою доченьку? Тебе стоило прикончить меня еще в первую нашу встречу, Ан-ро. Но… думаю, ты ждал и этого.
Анро ничего не ответил. Он только закрыл глаза, откинув голову назад. Его пре-красное лицо, превратилось в маску. Брови чуть опустились, а желваки напряженно под-прыгнули.
Сэмюель распорол ножом его футболку, обнажив гладкую, как шелк, смуглую ко-жу. Она была такой великолепной, правда всю картину портила пуля, уродуя красоту яр-ко-черным пятном. Он провел лезвием ножа, вдоль груди, опуская его к крепкому животу.
- Я всего лишь хочу быть рядом с братом.
Анро открыл глаза, и посмотрел на Сэмюеля.
- Но вместо тебя… я буду с ним. – Мрачно сказал он, дернув губой.
Сэмюель понял смысл его слов. Он кивнул, соглашаясь с вожаком. Может, этот па-рень умел читать мысли… или читать лица людей. Но в одном он был прав – эти вожаки вскоре встретятся.
Он ударил ножом ему в сердце. Анро взвыл сквозь сжатые челюсти, ухватившись за цепь.
- За новую жизнь. – Сэмюель выдернул нож и присосался к ранке, делая глубокие глотки.
- … одумай… ся… - тяжело проговорил Анро. 
Но Сэмюель не слушал, он жадно поглощал отравленную злом, кровь, чувствуя как, она опаляет его язык и горло. Как заполняет желудок, окутывая кишки. После третье-го глотка, его голова пошла кругом. Тошнота подходила к горлу, намереваясь вытолкнуть все, что он только что проглотил. Но Сэмюель сдерживал порыв тошноты, давясь теплой и густой кровью. Его рука опустилась и ударила Анро в живот, прокручивая нож. Вожак издал хриплый стон. Цепи вяло дернулись, когда он потянул их на себя.
- … остановись…
«Не в этой жизни». – Подумал Сэмюель, ненавидя себя за эти слова. Он ненавидел все, что сейчас делал… и то, что собирается сделать впоследствии. Оторвавшись от ранки, Сэмюель посмотрел в бледное от боли и увядающей жизни, лицо вожака. Его черные глаза тускло ответили ему взглядом.
- Передавай привет, моего брату…
… а после он убегал. Он бежал с такой скоростью, что казалось, это ветер гонит его под ноги, хотя погода была тихой и безветренной. 
Добравшись до дома, Сэмюель первым делом бросился в ванную. Стоя перед зер-калом, он долго смотрел на себя в отражение. Его трясло, как от лихорадки, что едва зуб на зуб попадал. Стаскивая с себя одежду, он некоторое время, держал ее в руках и смотрел на кровавые пятна, зияющие на ткани.
Кровь Анро пропитала не только его одежду и кожу. Она пропитала его изнутри. Гул в ушах, в груди ревел, точно это был пятитонный грузовик, что гнался за ним. Перед глазами вспыхивали обрывки смерти вожака. Его изрезанное, исходящее кровью, тело, подвешенное на крюках. Бледное, осунувшееся лицо. Красота покинула его, ударив в Сэмюеля, смертоносной силой, что теперь неслась по венам.
Шагнув под воду, он упал на колени. Тошнота и боль в животе вернулась к нему. Он силился сдержать рвущуюся на волю кровь, хватаясь за горло, но не получилось. Его вырвало несколько раз. Кровью и еще каким-то дерьмом, возможно, это было что-то из еды, которую он съел несколько дней назад… а может, это были его кишки. Острая, жа-лящая боль ударила в тело, парализуя его ноги и руки. Позвонок гремел, как мешок с ло-то, в черепе раздавался зловещий хруст. Смотря, как кровавая блевотина воронкой убегает в сток, он мысленно хотел собрать ее и выпить… но вовремя остановился. Сэмюель надеялся, что большая часть крови уже впиталась, прямиком отправляясь в пункт назначения – сердце. Его тряхнуло, что Сэмюель резко развернулся, плюхнувшись на задницу, ударившись спиной и затылком о стену душевой кабинки. Сэмюель взревел, ударив кулаками в пол. Пальцы заскрипели по кафелю. Глаза жгло не только от воды и слез, что бежали по щекам… агония в груди нарастала, остро сжимая его сердце, выдавливая из него остатки человеческой крови и обрастая отравленной. Пустота разрасталась, пуская не только корни, но и стальные нити, крепко связывая его по рукам и ногам.
… он пытался тебя уберечь. Ты не понимаешь… насколько все опасно. Это сведет тебя с ума… это убьет тебя...
… он пытался тебя уберечь. Ты не понимаешь… насколько все опасно. Это сведет тебя с ума… это убьет тебя…
Слова Анро, в унисон с глухими ударами сердца, выворачивали Сэмюеля наизнан-ку. Его тело неконтролируемо дергалось, в попытке избавиться от боли, отрезать себя от реальности… от мира, который он так ненавидел… от любви к отцу… и от брата…
… это убьет тебя…
… это убьет тебя…
… я уже мертв!
Сэмюель закричал, не щадя своего горла, которое кипело от жжения и казалось, разрывалось от ужаса. Он кричал, ударяя руками в пол, в стены... понимая… что это смерть.
Смерть пришла за ним. Она уже здесь. А может, стоит над ним, запустив свои ког-ти ему в грудь и проворачивает, пытаясь вырвать его к чертям…


Нет. Это не конец. Сэмюель открыл глаза, осознав, что так и лежит в душевой ка-бинке, крепко прижав колени к груди. Вода барабанила по кафелю, точно град по стеклу. Вибрация от ударов, проходила через его тело, отчего он на дюйм подпрыгивал… или ему так казалось?
С трудом сев, он посмотрел на стены кабинки. Трещины на матовом стекле, были ярким доказательством его безумия, в которое он добровольно себя загнал. Поднявшись, Сэмюель ухватился за ручку, сделав не твердый шаг. Пятки кололо, как будто он шел по битому стеклу. Сжав челюсти, он вышел из кабинки, шаркая по холодному кафельному полу. А вот сейчас пол казался ему ковром из живых червей, кишащих под ногами.
Добравшись до кровати, Сэмюель плюхнулся на нее, вытянув свое измученное те-ло. Холодная ткань обожгла кожу.
Ему надо успокоиться и взять себя в руки.
Что он и сделал, спустя полчаса. Поднялся. Оделся. Вооружился и вышел из ком-наты.
Через десять минут, Сэмюель стоял у дома Виктора. В окне четвертого этажа горел свет. Хорошо. Значит, ему не придется будить весь дом.
Рысцой, он добежал до двери веранды и повернул ручку. Все же судьба-сучка играет заодно с ним. Что же… я потом ее лично поблагодарю.
Войдя в дом, Сэмюель прислушался. В доме тишина. Только едва слышимые шаги и легкий звон стекла. Тихо взбежав по лестнице, он остановился перед дверью в кабинет, успокаивая рвущееся дыхание из легких. Сердце давно не отвечало на страх. Скорее, оно работало в обратном направлении. У него не дрожали руки, поворачивая ручку двери. Не дрожали ноги, когда Сэмюель ступил в кабинет.
Виктор стоял спиной к Сэмюелю, у глобус-бара, наливая виски. Он замер со стака-ном. Затем медленно опустил его на подставку и медленно повернулся.
Дьявол меня забери! Виктор отшатнулся, едва на рухнув на пол.
- … это… это не можешь… не можешь быть ты… - на выдохе, прошептал он. – Только… не… ты… - Виктор не отрывал глаз от лица брата… которое, едва ли походило на то родное, что отпечаталось в его памяти. В этом искаженном неистовством, лице, он не видел… не узнавал Сэмюеля. Это был не он. Это было что-то, вырвавшееся изнутри, из-под корки… маска опасного чудовища, с темно-зелеными глазами и грудным, преду-преждающим рычанием. Сбитый с толку, в полной дезориентации, Виктор попятился назад. – Сэми… брат… господи, что же ты наделал…
Полные губы Сэмюеля раскрылись, в хищной улыбке, обнажив клыки.
- Твой брат умер год назад, Виктор. Остался только я. – Направляясь к нему, он до-стал из кармана пистолет, направив на Виктора.
- Зачем… - в ужасе, прошептал он.
Сэмюель дулом пистолета указал на кресло.
- Садись Виктор.
- Пожалуйста, скажи… что это не правда… - грудь брата затрясло от боли и под-ступающих слез.
- Сядь. – Сухо приказал Сэмюель, прищурив глаза. Когда Виктор тяжело опустился в кресло, он поджал губы и кивнул головой. – Я просил тебя, Виктор. Я хотел быть с то-бой. Но ты отказался.
- Я пытался защитить тебя. – Его голос дрогнул, а золотисто-карие глаза увлажни-лись.
- Не. В. Этой. Жизни. Виктор. – Он встал от брата сбоку и приставил дуло к его виску. Холодный метал, опалил кожу. – Прощай… брат…
С выстрелом, по щеке Виктора скользнула слеза.


Улыбка исчезла с лица Сэмюеля, как только в голове всплыло последнее воспоми-нание.
Доли секунды прошлого разбудили в нем ощущения привкуса крови Анро. Как будто, только что она коснулась его языка и вскоре, ему придется пройти через кошмар, как тогда в душе, заново.
А затем снова убить Виктора. Увидеть его смерть. Увидеть ту слезу, застывшую на его прекрасном лице. Коснуться его быстро остывающей кожи и забрать, тот чертов аму-лет с собой, как напоминание, о том, какой сволочью он стал.
Гнать машину на полной скорости не понимая, что теперь ему делать с той жиз-нью, которую он обрел.
Не понимать, как дальше дышать и делать шаги. Он почувствовал себя немощным стариком, у которого ничего нет… нет семьи, к которой он так стремился… нет жизни о которой так мечтал…
Сэмюель зажмурился, обхватив голову руками. Пальцы ощущали под собой шелк волос… но это были не его волосы… они принадлежали Анро. И кожа, и красота, и си-ла… даже его глаза… они не были черными, как у Анро… они были грязно-зеленого цве-та… все это дерьмо было чужим. Ничего не осталось, только жуткая, отвратительная ко-пия урода, которую он носит с нарочитой гордостью.
Твою. Мать.
Он обхватил себя руками за плечи и сжал, чувствуя подходящую тошноту к горлу. Ему были ненавистны глаза, которыми он смотрел на мир… и на себя в зеркало… хуже всего было не ощущать своего запаха… от него не исходил запах Анро или запах Викто-ра… он потерял его, с глотком отравленной крови… гребаный ад, даже трупы источают свое амбре. А Сэмюель ничем не пах… он как приведение в плотной обложке.
Боже, что же он наделал… боже, что он, мать твою, наделал?
Лишил жизни родного брата… лишил мальчиков отца… лишил себя жизни…
Он уже мертв.


Эш немигающим взглядом уставился в одну точку, но видел не обклеенную стену, обоями… он видел записи Черного Тюльпана.
Сэмюель…
Его дядя хладнокровно прикончил Черного Тюльпана…
Хладнокровно убил их отца…
Боже, за что? За что, черт возьми, его отец заслужил такой исход судьбы?
За что?
Десять лет, дядя втирал им, что надо избавляться от врагов.
Десять лет он внушал им, что клан Черного Тюльпана – кровожадные убийцы… хотя, сам был намного хуже…
Десять лет, он хранил эту чертову тайну…
Десять лет, он скрывался под гребаной маской заботливого и обиженного неспра-ведливой смертью, брата…
Десять лет, он тратил на поиски на не известно кого… когда настоящий убийца был на расстоянии вытянутой руки.
Боже, это дерьмовая правда была худшим его испытанием… наверное, смерть отца не была так болезненна, как предательство дяди.
- Эш? – Прошептал Дин.
Когда Эш перевел взгляд и посмотрел на брата, Дин сжал челюсти. Правда, отрав-ляет его. А эти глаза… такие зрелые, такие тусклые, как изношенное временем золото… за несколько минут правды, его брат состарился на несколько десятков лет.
Дин сидел рядом, чувствуя исходящий от брата холод. В комнате завис металличе-ский запах. Боль боролась с яростью, кипящей в крови брата… и ярость, на шаг станови-лась ближе к финишу.
- Мы найдем этого ублюдка и прикончим.
Эш зажмурился.
- Прости меня, брат. – Он резко обнял Дина, крепко сжимая в объятиях. Эш уткнулся лицом ему в шею и его плечи задрожали. – Прости, что я такой придурок.
- Брат…
Ему нужно было время, чтобы избавиться от боли и дать выход ярости. Дин это понимал. Понимал по тому, как его плечи трясло, а грудь судорожно поднималась. Изо рта вылетал сдавленный стон. Он ощущал, как по шее течет что-то горячее с запахом до-ждя… а после, все резко прекратилось. Эш напрягся всем телом, вбирая в себя холод и остатки самоконтроля, которого точно надолго не хватит. Приглушенное рычание смени-лось на угрожающее. Металлический запах стал удушающим, он плотным коконом оку-тывал двух братьев, как одеяло. Волны зла пульсировали в воздухе.
Ярость. Месть. Боль.
Все связалось воедино.


ГЛАВА 20


Эш отстранился от брата, опустив голову вниз. На его щеках больше не было слез, и дыхание было странно-прерывистым, словно он пытается сдержать что-то…
Он медленно повернул голову к Дину, который сидел в той же позе.
- Твоя девушка сможет найти его по запаху? – Спросил Эш.
Дин посмотрел на брата. Его брови дернулись.
- Я надеюсь, что сможет. – Ответил Дин, удивленный словами брата. Он не назвал ее сучкой или врагом… он назвал ее – девушкой. Его девушкой.
В комнату тихо постучали, затем вошла Тоту.
Парни подняли на нее глаза. Она нахмурилась, потому, как ее нос дернулся, здесь определенно не пахло истерикой или чем-то подобным.
- Извините, я только возьму кофту и уйду. – Тоту направилась к шкафу, достав черную толстовку. Она уже собиралась уйти, как Дин молча встал и прошел мимо нее, выходя из комнаты.
- Останься… Тоту. – Тоту замерла. Развернувшись, она натолкнулась на взгляд Эша. – Присядь рядом со мной… если ты не против.
Оу… ну, это было сюрпризом для нее. Во-первых, Эш никогда не называл ее по имени. И уж точно, не спрашивал разрешения. Что-то изменилось в нем. Конечно, смерть близких меняет людей… а предательство, переворачивает все внутри, с ног на голову. Преданный человек, безвольно оказывается в своем же зазеркалье.
Тоту села рядом с Эшом, положив кофту на колени.
- Могу я спросить у тебя, Тоту… - он взлохматил волосы. – Когда ты узнала, имя убийцы своего отца… почему ты ничего не сделала? Не убила его?
Она вздохнула. А что она могла сделать? Да и тогда… она до последнего не была уверена в этом. К тому же тот гул, что Тоту испытала, оказавшись в кабинете, наедине с Валентайл… случился у нее впервые. Может, потому что время обращения приближа-лось? Это было предупреждением, не смотря на то, что в нем течет такая же кровь, как и в ней. Боже, этот человек иссушил ее отца… наверное, тот гул, как знак свыше, как голос отца, приказывал ей бежать со всех ног. Вот откуда взялась необоснованная паника.
- Это было бы не справедливо. – Ответила Тоту и посмотрела в глаза Эшу. – Не справедливо по отношению к вам.
Эш кивнул, соглашаясь с ней. Правда, он сам не уверен… поступил бы он также на ее месте?
- Могу я сказать откровенно, Эш?
- Да, конечно.
Она закусила губу, нервно теребя веревочки на толстовке.
- Я… я завидую вам.
Эш нахмурился.
- Я завидую вам, потому что вашему отцу не пришлось узнать столько мук, сколько испытал мой отец. – Тоту поднялась, но Эш поймал ее за руку, тоже вставая с места.
Он ничего не ответил, просто нежно обнял ее, что было полной неожиданностью для Тоту. 
- Извини меня за… ну, ты понимаешь. Я не хотел тебя обидеть. И… я рад, что у моего брата есть такая девушка, как ты. – Прошептал Эш. – И ты… – Тоту почувствовала, как его нос коснулся ее шеи и замерла. – Пахнешь приятно. Листьями, после дождя.
Когда Дин вошел в комнату, он не ожидал увидеть Эша и Тоту в объятиях друг друга. Это, конечно, не было похоже на сладкие объятия, скорее на примирение сторон во имя мести. В каком-то смысле, Дин был рад такому стечению обстоятельств. С другой стороны… им придется пройти еще через гору дерьма, прежде чем каждый насытить свое мщение.
Эш отстранился от Тоту, неловко улыбнувшись ей. Встретившись взглядом с бра-том, он кивнул и вышел из комнаты.
- Твой брат… - Тоту все еще стояла там, где ее оставили. Она медленно перевари-вала жест Эша, который шел из дальнего уголка его души и остатка разума. – С ним все будет хорошо? – Она посмотрела на Дина. 
- Да. – Не знаю. Сможет ли он дальше жить с этим? Предательство длилось не день, месяц и даже не год. Десять гребаных лет. Слишком большой срок, чтобы отдаться ремис-сии. Дин подошел к Тоту. – Он что-нибудь говорил?
Тоту закусила нижнюю губу.
- Он… он сказал, что я пахну листьями после дождя.
Дин мягко улыбнулся ей и притянул к себе.
- Так и есть. Ты пахнешь тем, что я больше всего люблю.
Они встретились взглядами.
- Но мой запах… мой природный запах… я должна пахнуть плесенью.
- Неважно, чем ты пахнешь. – Дин поцеловал ее. – Я люблю тебя любую.
Тоту крепче прижалась к нему, положив голову ему на грудь.
- Ты сможешь его найти… по запаху? – Спросил он, нежно поглаживая ее по спине.
- Отец писал в дневнике, что волки единые по крови, имеют одну связь. Но, когда я была наедине с Сэмюелем… я не чувствовала этой связи, не смотря на кровь, что была в нем… я чувствовала опасность. – Она чуть отстранилась и посмотрела на Дина. – Кровь дала ему оболочку… но не дала того, ожидаемого эффекта. Она исказила его, а не изме-нила.
Дин был согласен с Тоту. Он временами задумывался, зачем Сэмюель так часто жжет ароматные травы в камине и выливает на себя тонну одеколона? Возможно, потому что хотел скрыть свой грязный запах.
- Я не могу понять одного… он мог скрывать глаза, одевая контактные линзы. Но запах. Неужели вы его не чувствовали?
- Он хорошо скрывал его.
Слишком хорошо… гребаный ублюдок.
- Мы найдем его. – Сказал он. Мы найдем его и прикончим, как собаку.
Выходя из комнаты, Тоту прихватила с собой нож отца. Он пригодиться ей… когда она всадит этому ублюдку его в сердце. За отца… за всю боль, что отец испытал… за все…
В гостиной, парни чудом уместились на диване, за телевизором. Мик хохотал над диснеевским мультфильмом. Эд молча наблюдал за комичной эпопеей погони кота за мышонком. Эш смотрел перед собой, скрестив руки на груди. Тоту ощущала его боль, как свою, когда узнала правду о смерти отца.
Шагнув к окну, она увидела машину копов. До чего глупые, эти копы. Не сидится им в участке за кофе.
- Что будем делать с копами? – Спросил Мик, не отрывая глаз от телевизора. – Они будут только мешаться. А нам надо разыскать Сэмюеля.
- Они смелые парни. – Произнес Эш, посмотрев на Тоту. – Копы могут пригодить-ся, если Сэмюель решит призвать остальных.
- Они люди, Эш. – Возразил Эд.
- У них оружие моего отца. – Сказала Тоту. – Оружие против оборотней.
- Нам это не помешает. Просто будут прикрывать наши спины. – Согласился Дин.
- Черт. – Выдохнул Эд. – Как хотите.


- Вот, дерьмо. – Буркнул Чарли, заерзав на сидении.
- Что у тебя опять случилось? – Недовольно проговорил Экс. Они припарковали свою машину в пятнадцати футах от дома Тоту.
- Кофе требует вылазки. – Он поморщился.
- Термос тебе в помощь.
- Ты охренел? – Обиделся Чарли. – Когда все это дерьмо прекратиться, я потребую Фила о переводе. Ты сводишь меня с ума.
- Скучать не будешь, Чарлик. – Иронично протянул Экс, вскинув домиком брови.
- Кончай называть меня псиновой кличкой.
Экс рассмеялся. А после его смех резко осекся, когда в поле зрения появился Дин. Он шел прямо к ним.
- Вот, дерьмо.
Напарники вылезли из машины.
- Привет, детективы. Как насчет того, чтобы зайти в дом. Мы собираемся малость перекусить.
У одного и второго детектива сразу всплыла мысль – кем или чем они собираются перекусить?
Экс с недоверием уставился на Дина. Чарли чуть ли не подпрыгивал, сдерживая истерику мочевого.
- Ладно. Мы пойдем… но с одним условием. Вы все нам рассказываете.
- Окей. Но, у нас встречное условие – вы используете это оружие с умом.
Согласный кивок и троица двинулась к дому.
Экс подумывал покурить, перед тем, как войти в дом… но оставлять Чарли наедине с шайкой оборотней, как-то не располагало к вредной привычке.
Внутри, копы наблюдали такую картину. Три здоровенных парня, втиснувшись, не по яйцам, размерчик, на крохотный диван, молча смотрели телевизор. Тоту готовила сэндвичи, орудуя… мясницким ножом. Она ловко, тонкими ломтиками, срезала мясо с индейки, напевая себе под нос. Чарли переминался с ноги на ноги, думая только о спаси-тельной утке. Экс мысленно закуривал вторую сигарету.
Тоту подняла глаза на копов и улыбнулась.
- Туалет, рядом с прачечной. – Эти слова были обращены Чарли, который коротко кивнув, пулей умчался в уборную. Экс последовал за Дином на кухню. – Доброе утро, детектив Шайдер. – Ну, да… учитывая, что уже три часа утра… какое там к черту оно доброе? Обычно в это время, он дрыхнет, либо торчит у себя за столом с бумажками. Когда он сел за стол, она придвинула ему тарелку с двумя сэндвичами… а большое блюдо с горой еды, передала Дину. – Многое узнали? 
- Есть кое-что. – Он пристально смотрел за тесаком в ее маленькой ручке. Тоту сре-зала пластик мяса и отправила в рот. – Где твоя мама?
- На работе, в ночную… иначе, - она ухмыльнулась. – Здесь был бы фуршет. Так что вы знаете, детектив?
На кухню вошел Чарли, чье лицо являло не только удовольствие, но и муку. Види-мо, его мочевому пришлось оооочеееень несладко. Дин прислонился к косяку, пережевы-вая сэндвич.
- Я и Чарли, мы думаем, что… в Хэллвуде объявился оборотень.
Послышался хохот из гостиной. Экс повернул голову. Но смех был обращен к те-левизору.
Окей. Он чувствует себя полным придурком. Полнейшим-мать-его-дебилом, гово-ря такие вещи.
- А еще мы думаем… что вы тоже оборотни.
Очередной смешок. Экс поерзал на стуле.
- Так вы думаете или уверены? – Уточнила Тоту, уперев нож острием в стол и по-кручивая его.
- Уверены. – Ответил Экс, откусив добрый кусок сэндвича.
- Шайдер уверен, - встрял Дин, сосредоточенно работая челюстями. – Потому что видел меня на дороге.
Экс обернулся, встретившись с глазами парня.
Черт, так значит, он не ошибся. Этот парень… и есть тот оборотень, что встретился ему на шоссе.
- Почему ты не убил меня?
Дин доел сэндвич, отряхнув руки.
- Мы не убиваем людей.
- А Эд Мэтью? – Спросил Чарли.
Тоту и Дин переглянулись, словно спрашивая друг у друга разрешения.
- Эд Мэтью не был человеком. Он был оборотнем. – Ответила Тоту.
- И вы его прикончили. – Согласился Экс.
- Мы этого не хотели… - Покачал головой Дин. Если бы ублюдок, Сэмюель не от-дал им приказ убить, по его словам – чужака. Десять лет между ними был, так сказать – мир. А Сэмюель хотел полностью изжить клан Черного Тюльпана… хотя в его венах тек-ла кровь вожака. Отличный, черт возьми, план. Интересно, искоренив клан Черного Тюльпана, кто был бы следующим? – Это не зависело от нас.
«Охренеть». – Подумал Экс. Этот худосочный, невзрачный панк, Эд Мэтью, был оборотнем? Если сравнить парнишку, с этими качками, то Мэтью походил на Гуффи, но не как, на четвероногого чудовища с острыми зубками.
- Могу я посмотреть оружие, детектив? – Она положила нож на стол и протянула руку Эксу.
И почему к нему? Может, потому что Чарли выпучил глаза, едва не подавившись сэндвичем, когда заговорили о Мэтью? Или… он просто импонировал Тоту?
Окей. Экс достал ствол и протянул ей. Тоту пробежалась пальчиками по холодному металлу, очертила гравировку – черный тюльпан, печально улыбнувшись.
- Хайник – волшебник. – Проговорила она, вытащив «магазин» и проверив пули. – Истинный волшебник.
Копы смотрели на Тоту, разинув рты. Особенно Чарли…
Помимо того, что она школьница… татуировщица… оборотень… так она еще и умеет управляться с оружием… гребаный-мать-его-ад! Это просто охрененно-неправильно. Чарли только в восемнадцать взял в руки оружие и научился стрелять…  и это было в Академии… а эта девчонка, точно родилась с пистолетом в руках… если она и стреляет также хорошо, как и держит его… то, все… Чарли идет в отставку.
- Как он кстати, поживает? – Тоту протянула ствол Эксу, посмотрев на Чарли, ко-торый моргал, как огонек сигнализации. – Я его видела год назад.
- Откуда ты знаешь о Хайнике? – Спросил Чарли, а потом округлил глаза. – Только не говори, что он тоже… оборотень.
Она улыбнулась.
- Он добрый оборотень. Это единственный оборотень, который не сражается… он делает пули. Точнее… делал, пока мой отец был еще жив.
- Погоди, - встрял Экс. – Сколько вас таких, в городе?
- Теперь трое. Я, Хайник и дядя Клаб. Но… Хайника могло и не быть… если бы ваш напарник не вмешался. – Она кивнула на Чарли. 
Чарли шумно выдохнул, чувствуя изжогу, то ли от правды, то ли от большого ко-личества майонеза.
Экс нахмурился, сверля напарника взглядом.
- Он вам не рассказывал? – Притворно удивилась Тоту. – Ваш доблестный напар-ник Никс, вмешался в потасовку, в которой частично пострадал Хайник. Если вы замети-ли, он слеп на один глаз. Спугнув трех громил и с тех пор, Хайник, не скажу что его должник, но благодарности от этого не меньше.
- Но если Хайник тоже оборотень, почему он не…
- … обратился? – Она вздохнула. – Как я уже сказала, Хайник – добрый оборотень. Он самовольно посадил своего зверя на цепь. Об этом знаю немногие, но на шее и на за-пястьях, у Хайника серебряные пластины, вроде оков. Он никому их не показывает, скрывая их под закрытой одеждой.
Действительно. Тогда Экс еще удивился, почему громила вырядился в плотную во-долазку с высоким воротом, хотя на улице было градусов двадцать.
- Понятно. – Экс усиленно потер лицо. В Хэллвуде оборотни… и они, явно что-то замышляют. – Так… значит, Черный Тюльпан был твоим отцом. И его убили. Кто и за что?
- Это сделал предатель. – Дин подошел к Тоту. – И сейчас нам нужно его найти и… - прикончить. – Поговорить. – Процедил он.
- Не уверен, что поговорить, именно похоже на то, что я думаю. – Произнес Экс. Чарли кивнул. – Похоже, вы парни задумали, что-то хреновое… и я хочу знать – что?
- Это касается нас, детектив. – Раздался голос Эша за спиной Экса. – Ваша задача, прикрывать наши задницы, используя оружие.
Коп обернулся, встретив мрачный взгляд парня. Ух, не к добру все это дерьмо. У парня такое лицо, точно он побывал в автокатастрофе и выбрался из нее чудом, но оста-вил там по мере, добрую половину своего разума.
- Это не дело для полиции… но вы сумели отличиться.
Экс выдвинул стул, поднявшись с места.
- В какое дерьмо вы влезли, парни? – Спросил он, встав с Эшом нос к носу.
Эш не ответил.
В кармане джинсов завибрировал телефон. Тоту достала сотовый, взглянув на дис-плей. Номер матери. Очень странно… она никогда не звонила, зная, что в это время, обычно ее дочь спит. Холодок пробежался от поясницы до затылка, поднимая подкожный загривок. Она нажала прием, мысленно борясь с мыслями, что на том конце провода мо-жет раздаться вовсе и не голос матери…
- Тоту Грей.
Тоту так широко открыла глаза, что на белках выступили капилляры.
Тело с такой силой напряглось, что превратилось в одну сплошную каменную мышцу. Руки машинально потянулись к ножу, ухватившись за рукоять. Лезвие заскрипело по глади стола.
Звук телевизора резко стих. Парни и копы обратили взгляд на девушку с бешенным выражением лица и абсолютно, зловещими черными глазами. Ее губы задрожали, из груди вырывалось рычание.
- Сделаешь. Ей. Больно. И я. Покажу тебе. Что. Такое. Боль. – Клыки ныли от же-лания вонзить их в паршивую глотку Сэмюеля и вырвать ее к гребаным чертям.
- Мне нужен дневник. – Спокойно ответил голос в трубке. – Принесешь его… и может быть… я дам ей несколько минут жизни, чтобы ты успела попрощаться со своей матушкой.
- Где и когда.
- Через час. В пяти милях от города, есть заброшенный дом. Там и встретимся. – И он отсоединился.
Тоту сжала телефон, что тот треснул в ее руке. Она перевела взгляд на Эша. Его глаза горели ярко-желтым светом. Верхняя губа обнажена, так что видны острые клыки. Тело напряжено до предела. Даже тогда в лесу, Тоту не видела настолько явной ярости в нем. Сейчас, все было по-другому… очень-мать-его-серьезно. Дело касалось не только предательства… дело, касалось всего. Тоту услышала позади себя рычание. Это рычал Дин. Дин также был в хреновом расположении духа.
Копы… может, это дерьмо передается воздушно-капельным путем. Но их мрачные лица были лучшей картинкой для фильмов ужаса.
Настало время мести.   


ГЛАВА 21


Сэмюель выбрал это место по двум причинам. Первая – он далеко от города, и скрыт деревьями, это значит, лишний глаз не привлечет внимания. Во-вторых… собаке – собачья смерть.
Будь он хоть немного смелее, он бы не стал созывать всех волков сюда. Не стал бы убеждать их в том, что любимые племяннички пошли не только против него, они пошли против стаи, идя на поводу у новоиспеченного вожака – Черного Тюльпана. Их немедленно надо утилизировать, как отравляющий мусор, дабы избавить мир от грязного предательства по отношению к его не справедливо убитого, брата и вожака – Виктора.
От этих слов, его тошнило. Пока они потоком вырывались из его рта, Сэмюеля, чуть не скрутил приступ перистальтики прямо на глазах у волков. Его руки дрожали, по-этому ему пришлось спрятать их в карманах брюк и выдавливать из себя нарочитое хлад-нокровие.
И стая поверила ему. Она пошла за ним, и теперь их глухие шаги слышались ото-всюду. На улице, карауля периметр у дома и внутри дома, под скрипы рассохшихся сту-пенек и полов. За прошедшие десять лет, стая вполовину уменьшилась. А из пятидесяти, прибыло только двадцать. Остальные, он надеялся, на подходе. Но и двадцать волков, то-же численность, которая легко справиться с пятью доморощенными щеночками.
Смяв сигару, Сэмюель бросил ее на пол. Поднявшись со стула, он подошел к окну, выглядывая на улицу. Сплошь лес, и кое-где проглядываются обрывки дороги. Яркое солнце, не смотря на утро, уже жарит. В воздухе несет распустившимися цветами и зре-лыми ягодами.
Меря шагами первый этаж, Сэмюель изредка бросал взгляд на женщину, что не двигалась уже несколько часов. Либо ее схватил глубокий шоковый обморок, либо она напрашивалась на то, чтобы ее разбудили. Потому что торчать в этом дерьмовом месте, в тишине, Сэмюелю было не ахти. Он стащил с себя пиджак, небрежно бросив на стул. Ослабил галстук, после и вовсе вытянул его из-под воротничка белой рубашки.
Еще как минимум, час Сэмюелю ждать, пока его навестит свора молодых волчат… и, наверное, те два копа, притащат свои задницы, как заблудшие овечки. Хм… в качестве гарнира, можно и ими перекусить.
Скинув туфли, его передернуло, когда он опустил стопу, подумав – белым носкам пришел трендец. Замусоленный от пыли и грязи, пол был поистине отвратительным, что-бы к нему прикасаться чистой кожей. Ах, да… как же он забыл. Он сам был грязным, так что однояйцевые близнецы нашли друг друга, и вскоре его задница прочно срастется с бетонном. Хрен с ним. Раздевшись до боксеров, Сэмюель потянулся, вынуждая расслабиться мышцам. Да, вот как-то не помогло. Он скользнул вдоль своего безволосой груди. Кожа гладкая, как шелк, только мягкая, как желе. Может, он того… разваливается потихоньку? Еще немного и свариться, как медуза на жарком солнце.
Отлично. Он отхватил от Анро внешность… а вот внутренность сгнила к чертям… и гниет уже десять лет. Понемногу внутренности варятся в своем же соку, как в кислоте, обретая подходящую ему упругость, под названием – дерьмовей и не сыщешь. Сукин сын был прав. Это убьет меня. Ну, то, что его заранее похоронили, с этим Сэмюель согласился еще десять лет назад. А вот принимать это дерьмо в данный момент, как-то не разумно. О, да, какой там разумно? Это он говорит себе о разуме, что покинул его, как только в голове зародилась такая паршивая мысленка, прикончить братца и врага. И спрашивать себя – жалеет ли он о содеянном. О, падре… я хотел бы покаяться, да только вот твоя задница после этого, окажется в полном дерьме, потому что я заставлю твои кишки не только испражниться… твою мать. Сэмюель посмотрел на перстень. Заслужено ли было забирать его у брата… и тот амулет. Черт возьми, амулет! Он оставил его в доме. Аааа… ну, конечно. Даже если эта сучка и рассказала племянничкам о дневнике, то амулет отца, который он прихватил с собой, было большим-мать-его-доказательством, охренительной любви к брату. Сентиментальный ублюдок! Ну, а что же ты тогда не носил его на своей гребаной шее, а предпочел похоронить в бархатном гробике, и хранить среди бумаг? Что, совесть, изъявила желание запустить коготки? Конечно. Дьявол. Это самобичевание… ежедневное самобичевание было основой его жизни. Он отвлекался от этого, только когда касалось поимки стаи Черного Тюльпана. Ночь – это кошмары. День – это пытка. А лица племянничков – контрольный выстрел в его гребаное сердце, которое захлебнулось болью и исходило кровью, как страдающий неконтролируемым мочеиспусканием инвалид.
Жалей-жалей себя, ублюдок. Ты же сам этого хотел. Хотел вкусить другой жизни. Хотел быть рядом с братом. А что в итоге? Будешь хлебать ярость, взбесившихся чертят в стократном размере, и только попробуй пролить хотя бы одну унцию этого чудного напитка.
Дом, в котором сейчас торчал Сэмюель и его свора, попался ему на глаз, опять-таки чисто случайно. Чтобы избавиться от мыслей, он покидал свои хоромы и уезжал из города, рассекая дорогу на своем дорогом автомобиле. Часами наворачивал круги по городу, приостанавливаясь у местных магазинчиков, он смотрел на людей, что шастают туда-сюда… завидуя их обыденной жизни, которой у него никогда не было. Никогда, благодаря отцу. Потому как он вошел в их жизнь, его жизнь кончилась в том кафе, где работала мать.
Покидая город, на полной скорости, Сэмюель на всю громкость включал музыку, заглушая нескончаемый поток голосов, в основном голос Виктора и Анро. Пока машина несла его к чертям, он думал о своей порочности. Но, в итоге приходил к одному выводу – все это было из-за отца. Оказывается, все случилось из-за него. Из-за него, он захотел быть похожим на него. Из-за него, он прикончил брата. Из-за него, он прикончил Анро. Хорошо, когда есть на кого все свалить, чем признать себя виновным. Но вина, была, и он знал о ней. Короче говоря, у Сэмюеля было раздвоение личности. Одна его сторона была зла на отца и винила во всем его. Вторая – вторила, что это ты самодовольный ублюдок виновен. Твои желания и твои действия воплотились в жизнь, благодаря твоей же руке. И никто иной не виновен в том, что твоя психика была нарушена уже в утробе. Спасибо господь за сперму, что оказалась в матке его матери и явила на свет такое чудовище, как он. Ну, это ли не чудо?
Остановив машину, Сэмюель вышел навстречу прохладному воздуху. Он брел вдоль дороги, не оборачиваясь. Ему казалось, что в машине осталось его безумие, с кото-рым он не мог совладать. А здесь, как никогда было лучше. Немного лучше дышалось грудью. Запахи леса не манили его, как остальных волков. Он ни разу не обратился за эти десять лет. Что было очень странно и прискорбно. Хотя… с другой стороны, может это и к лучшему. Сэмюель не хотел видеть себя другим. Боялся заглянуть в свое внутреннее ис-каженное «я». Резко свернув с дороги, он зашагал вглубь леса, поднимаясь в гору. Среди кольца, больших и стройных деревьев, на зеленой поляне, перед ним возник дом. Трех-этажная постройка, стояла уже давно, может лет двадцать или тридцать, так как ее стены обросли сорняками и мхом, а на крыше, змеей, вились корни.
Внутри, излюбленный ужастик – пустые комнаты. Скрипучие половицы и лестни-ца, убегающая до третьего этажа. Отсутствие окон, только рассохшиеся рамы. Кое-где осталась деревянная мебель, затянутая паутиной. На потолках ржавые потеки, и облупив-шаяся краска. Грязные, заляпанные каким-то дерьмом, стены, исписанные граффити и пошлятиной. В воздухе плотной завесой стоит сырость, смешанная с гнилью. Вонь настолько густая, что у Сэмюеля свело легкие.
Безумие вернулось к нему.
К черту… это отличное место, для того, чтобы прикончить сучку Анро. Его люби-мую дочурку и тем самым полностью искоренить его клан.
Снова взглянув на женщину, он подумал, что подобная картинка уже однажды ему встречалась. Только на ее месте был Анро и… вместо пластины, были обычные крючки для чучел.
Чувствуя себя полным извращенцем… что совсем не уместно сейчас, Сэмюель по-дошел к женщине и коснулся ее колена, поднимая руку вверх, под платье.
Он почувствовал, как ее кожа покрылась мурашками, а нога напряглась.
- Каково это было спать с Анро? – Тихо спросил он. – Я знаю, ты слышишь меня, Франка. – Сэмюель поднял ее лицо за подбородок. Ее лицо было бледным, с блестящими полосками на щеках, от слез. Покрасневшие, но красивые зеленые глаза. – Тебе нравилось трахаться со своим мужем, Франка? Лучше кивни, потому что я не приму иного ответа.
Она кивнула, хлопая глазами.
- Он брал тебя сзади… как животное? – Сэмюель жестко улыбнулся, не понимая, на кой черт ему знать подробности их случки. Дьявол, он и вправду, больной на всю гре-баную голову. – Кивни.
Франка снова кивнула.
Сэмюель причмокнул.
- И тебе это нравилось. Конечно, нравилось, похотливая сучка. – Он одним рывком разорвал на ней платье. Обхватив ее полную грудь, он чувствовал, как тонкий хлопок де-рет его ладони, а гладкая кожа опаляет. – А что если я скажу тебе… в моих венах течет кровь твоего мужа… ты позволишь мне трахнуть тебя сзади?
Она округлила глаза, замычав. Ноги и руки задергались в панике.
Сэмюель всего лишь хотел поглумиться над ней, а в итоге, разговор пробудил его член. Он опустил глаза вниз и ухмыльнулся. Надо же… счастье привалило. Сэмюель не был с женщиной года два… вот и сказалось.
- Как я уже сказал… во мне течет кровь твоего благоверного… я бы не стал этого делать, а ему видимо, очень хочется.
Франка закричала сквозь кляп, вертя головой из стороны в сторону. Тесная петля, в кровь сдирала кожу.
- Обещаю… буду с тобой нежным. – Жестко улыбнувшись, он ударил ее в лицо ку-лаком. Когда Франка затихла, Сэмюель мысленно выругался, что у них есть только час… хотя, с другой стороны, никто и не говорит о взаимном удовольствии.
   

 Оборотни неслись на «эскалейде». Копы на «мустанге».
То, что в руках этого безумного ублюдка, оказалась мать Тоту, было очень хрено-вой новостью. Только одному дьяволу известно, что он может с ней сделать. Экс ненави-дел таких говнюков, которые используют любую силу во имя своей грязной мести. Если она пострадает, он сам превратиться в оборотня и живьем порвет его на куски. Не то, что-бы Франка запала ему в душу… но эта милая женщина не заслужила подобного к себе от-ношения. Чарли нервно барабанил пальцами по двери, не отрывая глаз от «эскалейда».
Самое-мать-вашу-время, чтобы устроить дискотеку кулакам и раздразнить надпо-чечники. Представляю, что сейчас твориться с девочкой. Черт, да на ней не просто лица не было… на ней была чудовищная маска смерти, обещающая все райские нежности той грязной заднице, которая похитила ее мать. А парни. Ну, это отдельная история. Стайка бешеных псов, вооруженные зубами, когтями и все это упаковано в восьмифутовых го-рилл. Наверное.
Ага. Всегда мечтал сходить в 3D. Говорят там, отличный долбисураунд и видеоэф-фекты…
- Думаешь об отчете? – Спросил Экс. 
Чарли оторвал взгляд и посмотрел на суровое лицо напарника.
- Ага. Думаю, как бы, мать его, красиво все расписать, чтобы потом нас не упекли в гребаную психушку.
- Не думаю, что до психушки дойдет. Скорее до похорон с волынкой. – Ухмыль-нулся он.
- Окей. Тогда я согласен. – Кивнул Чарли.


Солнце, побелевшее, будто его много часов тошнило, поспевало за машиной, бро-сая лучи на машину, и черную, словно плотно натянутый, пыльный брезент, дорогу. По обеим сторонам, мелькал лес, сменяясь на далекие очертания гор.
Тоту сидела на переднем сидении, рядом с Дином. Остальные, теснились на зад-нем.
Ее мать у этого ублюдка.
Отлично. Если он хоть пальцем ее тронет, то экзекуция этому мешку с дерьмом обеспечена. Этот ублюдок получит сполна, за каждую каплю крови ее отца и упавшую слезу ее матери.
Молись, сукин сын! Молись, подонок! И как можно лучше молись, громче, своему гребаному божку, потому что другого шанса у тебя не будет! Потому что я вырву тебе глотку, и заставлю ее проглотить!
Волны ярости витали в салоне машины. Парни, на заднем сидении, застыли, как каменные изваяния, только ярко-желтые глаза, бегали слева направо, слева направо.
Тоту сжав челюсти, едва совладала с возникшим в кухне гулом. Плоть горела ог-нем, норовя к чертям, выскочить, и понестись на четвереньках, к такой-то матери.
Господи… если этот ублюдок причинить матери боль… она зажмурилась… убить этого говнюка будет не достаточно, черт возьми. С болью не вернешь любимых.
Желваки запрыгали, а руки сжались в кулаки.
Будь она человеком, испытывала бы только страх, панику и злобу, с которой равно, что биться рыбой об лед. Но в данный момент, ее распирало от бурлящей ярости. Казалось, кипящая кровь двигалась под кожей, причиняя невыносимую боль.
Она почувствовала, как горячая ладонь Дина накрыла ее руку и легонько сжала. Тоту посмотрела на его прекрасный профиль. Он же не посмотрел на нее… было и так понятно, о чем Дин думает. В его профиле было, и обещание любви и неземных бла-женств… и боли.
Ооооочееееееньььь мноооогооооо бооооолиииии.
Может это сейчас и не уместно, но Тоту улыбнулась той улыбкой, от которой хоте-лось не только перекреститься, еще и выстрелить себе в висок, потом уложить себя в гроб и утрамбовать под землей.
Вот оно, истинное лицо мести. Похуже будет смерти, которую все так бояться.
Смерть – это короткий легкий спуск.
Месть – это ад с кучей невообразимых падений. 


Сэмюель отвлекся от Франки, удовлетворенный и чуть расслабленный. Она же в свою очередь, сжалась в комок и рыдала сквозь кляп. Пока он яростно вбивался в нее, Франка извивалась под ним, как змея и кричала. Хватило и нескольких минут, чтобы спу-стить все, что он держал в себе… правда, истома прошла также стремительно, как и одно-стороннее соитие. Но ему понравилось трахать женушку Анро. Какой-то частью, он по-чувствовал с ней полное воссоединение, словно не видел Франку много сотен лет. Может, это кровь так восприняла этот неполноценный акт, или его безумие сыграло на его разуме, но вдыхать ее запах страха и слез, было охренительно хорошо.
Поднявшись на ноги, он натянул боксеры и глубоко выдохнул. Пятиминутная раз-рядка, была той самой необходимостью, чтобы полностью уничтожить Анро. Он взял его кровь. Поимел его жену. А теперь прикончить его дочь.
Схватив Франку за волосы, он поднял ее и отнес к распятью. Закрепив оковы на ногах и руках, Сэмюель подтянул на ней трусики и отошел в сторону. Сигара бы не по-мешала сейчас. 
- Я был достаточно нежным с тобой, Франка? – Ухмыльнулся он, бросив взгляд на раскрасневшееся и мокрое от слез, лицо. – Точнее… это муж был с тобой нежным. Обо всем остальном, благодари меня.
Ухмылка спала с его лица, как только на улице раздался визг тормозов. Две маши-ны. Ну, конечно. Копы. Как я и рассчитывал.
Не стоит так торопиться, друзья мои. Для начала, вам придется пройти эстафету с препятствиями. 


Как только Дин заглушил мотор, парни выскочили из машины, побросав свои куртки в салон. Тоту тоже сняла толстовку, достав нож отца. Она несколько минут смот-рела на него, подумав – что в данный момент, сейчас он ей не пригодиться, особенно ко-гда обратиться в волка. Она попросту потеряет его. Не зачем рисковать такой дорогой ве-щью. Тоту использует его, когда придет время пиршества. Она положила нож на прибор-ную панель и потянулась к двери. Дин ухватил ее за плечо.
- Тоту…
- … ты же не станешь останавливать меня. – Мрачно проговорила она, бросив на него взгляд через плечо.
Зная, что слова на нее не подействуют, он сжал челюсти. Ее смелость убивала Ди-на. Но он должен был сказать… по крайней мере предупредить, что этот день может ока-заться для них последним. Слишком все опасно. И он не хотел терять ее… он потерял от-ца и мать, но потеря Тоту будет равносильна самоубийству.
- Там моя мать, Дин.
Ах, ты черт. Как же он мог забыть. Ради нее, Тоту готова голыми руками порвать Сэмюеля. Но, дьявол, он не хотел этого допустить. Господи, если с ней что-то случить-ся…
- Я знаю, Тоту. Но я не хочу, чтобы ты шла туда. Дождись, пока мы сделаем всю грязную работу… ты отомстишь этому ублюдку… когда опасности не будет.
Глаза Тоту вспыхнули гневом.
- Ты не остановишь меня… и знаешь – почему.
Господи, ее решимость во взгляде и голосе, убивала его.
Дин развернул ее к себе и притянул, глубоко и пылко целуя. Этот поцелуй мог быть последним, и он вложил в него всю свою любовь и свои эмоции, брызжущие через край. Он жалел, что именно благодаря ублюдку Сэмюелю их свела судьба. Он жалел, что не было иного выбора, как дать ей сражаться с его братьями. Дьявол, он не хотел этого… но придется покориться. Больше, Тоту не человек… она одна из них.
Обхватив ее лицо ладонями, упиваясь драгоценными мгновениями, поцелуя, сейчас Дин любил ее больше, чем когда-либо.
Разорвав поцелуй, он прислонился своим лбом к ее лбу. Его взгляд не отрывался от ее сжатых в кулак рук. В носу защипало от страха. Тоту тоже боялась этого. Черт, боялась, но упорно шла к цели. И кого-мать-его, ему благодарить за это?
- Прошу… я умоляю тебя... – Дин чуть отстранился, чтобы посмотреть в ее глаза. - Будь осторожна.
Она кивнула.
Выходя из машины, Дин хотел взять ее за руку… или обнять ее, а лучше к чертям увезти ее отсюда. Но обернувшись, он понял… это будет полнейшей глупостью. Лишить ее мести ради отца и матери, это было бы неправильно, как бы его грудь не ныла от боли.
- Они здесь. – Процедил Эш. – Этот ублюдок призвал братьев. Сукин сын.
Парни вышагивали впереди. Копы и Тоту плелись позади. Она говорила по сото-вому одного из копов.
- Черт. Отличное утро, чтобы сдохнуть Сэмюелю. – Проговорил кто-то из парней.
Отличное не отличное. Только вот яркое солнце внезапно скрылось за тучами, что затянули голубое небо. Ветер поднялся, трепыхая кроны деревьев и, неся за собой запах опасности с поляны. Где-то раздался раскат грома.
Миновав деревья, пятерка вышла на поляну. Перед ними высился дом, заросший листьями и сорняками. С виду он походил на дряхлого вьетнамца в камуфляже. Раскосые рамы, и скрип шаткой двери, встречал гостей, с приторно-ядовитым восторгом.
Волки синхронно втянула носом, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. Ши-пение листьев и треск сучьев под ногами, было хреновым знамением.


ГЛАВА 22


Эш развернулся к копам.
- Тащите отсюда свои задницы.
Экс нахмурился, вплотную встав с парнем.
- Ты это серьезно, парень? Не забыл? Мы договорились – я и мой напарник при-крываем ваши задницы.
- Только не здесь. Спрячьтесь за деревьями.
Экс откинул полы куртки, указывая на заряженный ствол.
- Я не собираюсь торчать в кустах, как какой-то извращенец. Предпочитаю участ-вовать.
Эш жестко ухмыльнулся.
- Детектив, ты видимо забыл, как выглядел Дин, в костюме к Хэллоуину? 
Экс дернул щекой. Еще бы забыть такое страшилище.
- А вот теперь представь, что здесь будет хренова туча таких мохнорылых. – Он от-вернулся от копа. – Потом не жалей себя, когда кучка обезьян будет играть в регби с твоей головой.
- Прикрывайте нас, но не высовывайтесь. – Сказал Дин, соглашаясь с братом.
- Окей. – Чарли потащил за собой напарника, хотя тот и вырывал руку, точно у не-го была необходимость участвовать в подобных боях. 
- Кому ты звонила? – Шепнул Дин Тоту.
- Тем, кто хорошо умеет драть задницы.
Окей. Они могут пригодиться, и пусть парни с другой стороны. Если дело дошло то того, что им придется сражаться с братьями, то придется играть по грязным правилам.
Сэмюель, до чего же ты обезумел, что поставил против нас родную кровь. Знал бы это отец… что было бы с ним?
Пятерка резко остановилась, потому как раздался скрип, точно дом недовольно по-тянулся. После глухие хлопки. Дин интуитивно встал перед Тоту, закрывая ее собой.
В воздухе пронеслось напряжение. И оно исходило не только от тех, кто вышел вперед. Оно исходило от дома. Один огромный заряженный механизм нетерпеливо отсчитывал минуты до взрыва.
- Явились. – Произнес с угрожающей улыбкой один из… черт возьми, да их тут де-сять человек, не меньше. И все они не слишком доброжелательно настроены, учитывая их светящиеся глаза и оскалы.
- Тургор. – Сказал Эш. – Сэмюель не тот, чьи приказы стоит выполнять.
Тургор ухмыльнулся.
- Он предатель. Он убил нашего отца и твоего вожака.
Тот кивнул, иронично растянувшись в улыбке. Остальные подхватили.
- Не веришь? – Эш вытащил из-за пояса джинсов дневник Анро и тряхнул его в ру-ках. – Так я тебе зачитаю из дневника Черного Тюльпана. – Но он не стал листать днев-ник… слова, как вбитая в рану, кость, как выученное наизусть, гребаное заклинание, вы-летали из его рта. – Сегодня ко мне приходил человек. Он представился именем Сэмюель Оуэн. Он сказал, что является братом Виктора. Этот человек, просил моей крови. Я отка-зал ему, но спросил – почему он пришел ко мне, а не обратился к своему брату? Потому что он отказал мне – ответил Сэмюель. И поэтому ты отдашь мне свою кровь. Теперь, ты понимаешь, чей приказ собираешься исполнить? – Эш пристально вглядывался в доволь-ное лицо Тургора.
- Сэмюель предупреждал нас, что ты будешь клеветать его честное имя.
Эш округлил глаза.
- Честное имя? Честно-мать-его-имя?! – Закричал он, вытащив из-под футболки амулет отца. – Спроси меня, где я взял амулет отца, придурок!
Тургор наклонился в сторону, изогнув бровь.
- Сэмюель был прав. Вы связались с этой сучкой. Пошли у нее на поводу.
Дин зарычал, прищурив глаза.
- Прикончить, предателей. – Бросил Тургор.
Люди, которые стояли по обе стороны, зарычали, растопыривая пальцы, точно ког-ти. Их глаза засияли ярче солнца, а клыки удлинились. Когда Тургор махнул рукой, толпа ринулась к пятерке, сокращая тридцатифутовое расстояние до нуля.
Прежде чем, броситься в атаку, Дин посмотрел на Тоту. Ее кожа дымилась сквозь футболку, затемняя такое прекрасное и в тоже время, бешеное выражение лица. Она взре-вела, парни подхватили. Клочья одежды полетели в стороны, являя разношерстных вол-ков, несущихся в лобовую, как товарный поезд.
- Твою мать… - прошептал Экс, выглядывая из-за дерева, которое стояло дальше, но вибрация, что исходила от земли, казалось понемногу выдергивает мощный ствол с корнями наружу. Шум листьев и дождя, заглушал нескончаемый рев и клацанье клыков. Волки. Их было очень много. И все они, черт возьми, были охрененно здоровыми. На поле вырвались не просто сибирские волчатки, а иступленные мохнатые монстры, со светящимися, как фреон, глазами. И они рвали друг друга в клочья, вгрызались в глотки, царапали когтями, проливая все больше и больше крови. Рев смешивался с хрипло-булькающим рычанием.
- Вот же дерьмо… - выдохнул Чарли. Он был на взводе, что пальцы то и дело по-рывались схватить пушку и выпустить чертову пулю. – Знаешь, Экс… после подобного дерьма, что я сейчас вижу… я сменю витамин С на настоящее успокоительное. Потому что, мать твою, это дерьмо хрен забудешь. Мне, блин, после этой лохматой мясорубки, будут сниться кошмары.
Экс внимательно наблюдал за битвой. Черт, и как тут разберешь – где враг, а где наши мальчики? Ну, допустим с Тоту проще… она по крайней мере отличается своей шерстью. А вот остальные… хрен разберешь. Желтые глаза горят, шерсть клочками взле-тает в воздух, когти, как лезвия ножей, сверкают, только и слышно, как с треском рвется кожа да мышцы… и все, мать вашу, на одну морду. Коп выхватил пушку, нацелившись на серо-коричневого волка, который бросился на Тоту. Он ударил ее лапой по морде, сбивая с ног. Короткий вдох. Выстрел. Пуля угодила паршивцу прямо в бедро, отшвырнув того в сторону. Волк взвыл, крутясь по земле.
- Это… Аааа! – Дикий вопль Чарли, заставил вздрогнуть не только Экса, но и не-скольких волков, что поддались секундной заминке. А в следующую секунду, на копов уже летел огромный черный волчала, с раскрытой пастью. – Твою…
Волка что-то сбило с ног. А потом послышался хруст, словно чьи-то кости только что прошли через мясорубку.
Экс замер, вжавшись в дерево. Он во все глаза таращился на снежно-белого волка, что появился из ниоткуда. Настоящий шерстяной снеговик, размером с грузовик. С ним поравнялся еще один, точно такой же.
- Экс… - пропищал Чарли.
Когда волк обернулся на копов, Экс встретил его мрачный взгляд. Один его глаз был черным, второй бледно-серый, с мутным зрачком.
- Хайник. – Выдохнул Экс.
Волк коротко рыкнул и сорвался с места, с ревом бросаясь в толпу.
- Это… это был Хайник? – Чарли пару раз хлопнул глазами, смотря как добрый по словам Тоту, оборотень, подбрасывает волков в воздух, с яростью вгрызаясь в глотки. – Черт возьми… я точно, после танцев с волками, перееду к тебе.
- Что? – Оторопел Экс.
- А ты думал, все так просто? Да после такого кошмара, мне потребуется не только специалист по вправке мозгов, а еще личная нянька, которая будет заботливо успокаивать меня во сне.
- Пошел ты. Я не собираюсь быть твоей нянькой. И в мою кровать ты не ляжешь.
- Лягу, еще как лягу. – Закивал Чарли. – Более того, ты лично будешь баюкать меня в своей кровати.
- Может еще тебе и сказку перед сном читать? – Шикнул на него Экс. – Про доб-рых оборотней?
- Пошел в задницу.
- Вот этого, я тебе не обещаю.
Уже час, копы наблюдали за волчьим фуршетом. За это время, они умудрились снести несколько деревьев, переломав их пополам, проломить дыру в доме, отчего тот, с ужасным скрипом, накренился в сторону, точно его схватил паралич и прополоть землю, как будто здесь пронеслось стадо волов с колесницами. И все это под аккомпанемент па-рящей в воздухе шерсти, что подхватывал ветер и разносил как семена одуванчиков.
Из всей толпы, особенно выделялись братья – Дин и Эш и белый волк, с измазан-ной в крови мордой – Тоту. Видимо, гены хорошо постарались, чтобы наделить детишек не только выносливостью, но и титанической силой. С какой скоростью и грацией они расправлялись с волками. Два других белых волка, были намного крупнее, и кровожаднее. Две массивных белых катка, подминали под собой всех подряд. Постепенно, поляну заполнили спутанное лаянье и скуление.
Дин вцепился в глотку Тургора. Тот в свою очередь рассек когтями его исполин-скую грудь, пустив брызги крови. Дин взревел, повалив волка, и клацая зубами.
- Неужели ты не понимаешь, за кого идешь умирать!? – Прорычал Дин, ударив Тургора лапой. – Ты, тупой сукин сын! Он предал вас, а ты готов умереть за предатель-ство?!
- Пошел к черту! – Зарычал Тургор, оттолкнув Дина задними ногами, и вскакивая на четвереньки. – Я прикончу тебя и твою сучку!
Тургор прижался грудью к земле, готовясь к прыжку, как огромный белый волк ухватил щенка за холку зубами и дернул в сторону. Псина с визгом полетела в сторону, прошибая своим телом дерева.
Дин дернул головой и рыкнул.
- Тоту, ты в порядке? – Спросил он, смотря на прекрасного белого волка.
- С тобой было лучше. – Она подмигнула ему, издав кашляющий лай.
- Черт, я тебя обожаю. – Дин хотел потереться носом о ее мордочку, но время для любезностей еще не скоро. Он оглядывался по сторонам. Господи, Сэмюель, что ты натворил. Ты повел братьев против братьев. Заставил драться и убивать тех, кто, верно, служили отцу… которые глупо доверились твоим сумасшедшим убеждениям.
В итоге, братья-волки, измученные, израненные, теперь скулят от ран своих же со-братьев. Большинство из них, уже обратились в людей и стонали, захлебываясь собствен-ной кровью.
Тупой и трусливый ты сукин сын, Сэмюель! Что же ты такое… он заметил, как То-ту, уже на своих двоих, вбежала в дом, и поспешил за ней.
Одно слово.
БОЛЬ.
Это чертово слово, крутилось в полыхающем от агонии, сознании Тоту. Стоило ей пересечь порог дома, она в ужасе попятилась назад, будто увидела гребаное приведение. Привалившись к стене, ее дыхание застряло в горле. В висках билась, как рыба об лед, единственное объяснение тому, почему ее мать распята и ее халат разорван.
Рука Тоту взметнулась к горлу, вцепившись в ногтями. Может, небольшое удушье поможет ей пережить тот кошмар, который возник в ее голове, четкими картинками.
Боль разъедала ее грудь с неимоверной силой. Приложите раскаленную кочергу к заднице, и это будет милая физиотерапия. В данной ситуации – боль была только словом, на букву «б», которую проще употреблять для простачков… а она ощущала все в стократ-ном размере. Она, мать его, волк, у которой нюх, как у пылесоса тяга к пыли… запахи, собравшиеся в комнате, слишком ощутимы… слишком живые, для ее понимания… слиш-ком жалящие для ее раздраженного ума.
Тоту оторвалась от стены, и не твердой походкой двинулась к матери. Колени дро-жали, хоть чечетку отбивай, руки и того хуже, скрутило так сильно, будто дремлющий артрит – бодренько проснулся в костях.
Резким движением, она сорвала скотч со рта Франки, и к чертям срубила оковы, поймав ее в объятья. Мягко опустившись на пол, Тоту крепко сжимала, казавшееся сей-час, невесомое тело матери.
- Мама… мама… - зашептала Тоту, раскачиваясь из стороны в сторону. Зажмурив-шись, она мысленно перенеслась на год назад… рассказ Мэтью, был высшей степенью эктомии. Незнакомый парень, просто вошел в салон и рассказал в подробностях, как был убит ее отец. Подвешенный на крюках… серебряный ошейник, сжимающий его массив-ную шею… изрезанный, истыканный… истекающий кровью… мертвый и побежденный ублюдком Сэмюелем.
Открыв глаза, она ничего не видела. Трубчатое зрение, резко затуманилось, и ме-таллическое распятие на стене, задвоилось в глазах. Тени вокруг креста двигались, точно отблески солнечного света, а затем тень, легла на крест, раскинув руки в стороны и по-корно опустив голову.
Боже… она сойдет с ума, если не прикончит этого ублюдка.
- Тоту…
Тоту отстранила мать, вглядываясь в ее тусклое измученное лицо. Прекрасные зе-леные глаза, стали бледными и смотрели на нее отстраненно… точно кукольные, такие же прозрачные и холодные, как стекло. На скуле зиял синяк, а губы потрескались и кровоточили.
- Девочка… моя…
Боже этот запах… отвратительный запах, что исходил от матери… запах грязного семени и пота. Кровь, иссохшая на запястьях и лодыжках и то пахла приятней. Тоту уткнулась в плечо матери, и когда та вяло, обняла дочь, она заплакала.
Судя по звукам на улице, лай стих. Вообще все стихло. Даже шум листвы и дождя перестал бить по асфальту и тревожить лесных жителей. Стоны еще доносились, но уже где-то далеко отсюда. 
Копы выбежали из своего укрытия, несясь к дому. На поляне остались два белых волка, может, на случай, если появятся остальные. Они рыкали, беспокойно ходя из сто-роны в сторону… хотя, черт их разберешь, может они так переговаривались.
Когда Экс и Чарли вошли в дом, они застали четверых голых парней и голую де-вушку, сидящей на коленях, крепко обнимающую Франку.
Не то, чтобы он одобрял движение нудистов… вуайеристов или эксгибициони-стов… алло? Эти детишки оборотни и вряд ли они таскают с собой шкаф со сменной одеждой. Никто из них не позаботился раздеться до того, как началась бойня… да и было бы странно, выходить к потенциальным врагам, голышом. Но их это не особо смущало, учитывая наэлектризованный воздух внутри дома. Волны абсолютного зла пульсировали в воздухе, пропитывая одежду насквозь, добираясь до самых костей. Экс сглотнул, но су-хость во рту была похожа на то, как будто он пытался проглотить наждачную бумагу.
Копы осторожно двинулись вперед. Когда Экс присел на корточки перед Тоту и Франкой, он… ну, наверное, стоит что-то сказать… черт, в такой ситуации он впервые… нет, ему конечно же встречались жертвы подобных обстоятельств… но, чтобы подонками оказывались оборотни, бравшие женщин самым скотским образом… это было слишком.
Тоту повернула голову в сторону копа. На ее щеках блестели полоски от слез. Чер-ные от ярости глаза, казались лоснящимся омутом. Губы дрожали.
- Ты отвезешь ее в больницу. – Это не было вопросом. Это было приказом. Экс кивнул и, стянув с себя куртку, накинул на плечи Франки. Он помог женщине подняться на ноги, поддерживая под руку. – Ты позаботишься о ней. – Ее голос хрипел, а взгляд поднялся к кресту на стене. – Как о самом себе.
- Тоту… - слабо отозвалась мать, протянув к ней руку, но Тоту не реагировала. Она просто сидела, сгорбившись, а ее плечи подергивались от напряжения.
- Мы… - замялся Мик. – Мы проверим дом.
- Тоту, - Дин опустился перед ней на колени. – Посмотри на меня. Слышишь? То-ту?
- Он иссушил моего отца. – Гробовым голосом произнесла она. – Надругался над моей матерью. – Повернувшись к Дину, ее глаза не видели его, они смотрели сквозь него. – Что он может сделать со мной? – Вопрос безумной, которая свихнулась от выходки Сэмюеля. По ее губам побежала та улыбка, от которой у Дина встали волосы на голове. Она улыбалась улыбкой сумасшедшей суки, которая прикончит его не только ради мести, а ради удовольствия. Дин будет не удивлен, если Тоту вздумает искупаться в крови Сэмюеля.
Дин поднял Тоту за плечи и поставил на ноги.
- Ты не станешь делать глупостей, Тоту. Слышишь? – Он легонько встряхнул ее за плечи.
Ее бровь изогнулась, типо – да, ладно, твою мать?
Он свел брови, заискивающе всматриваясь в ее лицо, а затем припечатал ее к стене своим телом.
- Ты не посмеешь, твою мать. Этот ублюдок, не сведет тебя с ума. Поняла?
Она хищно улыбнулась.
- Перестань, черт возьми, улыбаться! – Рявкнул он, жалея, что не он испытывает эту боль, которая подбила Тоту на ровном месте. Обхватив ее лицо руками, Дин смял ее губы в крепком поцелуе. Она застонала, вцепившись в его мощные плечи, но не закрывала глаза, неотрывно следя за лицом Дина. Он, хоть и целовал ее, вжимаясь всем телом, и его руки скользили по ее плечам и спине, Дин был напряжен. Тоту чувствовала, как перекатываются под ее пальцами его мышцы и тяжело опускаются, и поднимаются ребра при дыхании. – Останься со мной. – Прошептал он у ее губ. – Будь со мной… будь со мной.
- Этого ублюдка нигде нет! – Крикнул кто-то сверху.
Дин выдохнул, отстранившись от Тоту. Она некоторое время смотрела на его пре-красное лицо и мягко улыбнулась.
- Я буду с тобой… - ее взгляд метнулся за плечо Дина, став неистовым. Движения ее были быстрыми и точными. Собрав всю силу, она отшвырнула Дина в сторону, что тот прокатился задницей по полу, так что в воздухе запахло паленой кожей.
В другое мгновение, нечто огромное, с диким ревом, вынесло Тоту за пределы комнаты, проломив дыру в доме. Горячие когтистые лапы, вцепились в шею, сдавливая до треска. Искаженная, морда монстра, чьи глаза пылали яростью, раскрыла широкую пасть, обнажая ряд неровных, но длинных клыков.
Полет длился какие-то доли секунды, но за это время, Тоту успела обратиться в волка, изворачиваясь и кусая чудовище, скрутившее ее, как куклу. Перелетев деревья и рухнув на дорогу, они кубарем покатились к другой стороне леса, сшибая и подминая под себя деревья. Тоту ударилась затылком с такой силой, что ее зубы клацнули, чуть не при-кусив язык. Монстр взревел, вновь атакуя своей челюстью, цепляясь в плечо Тоту. Она взвыла, рассекая уродскую, будто побывавшую в пасте акулы, морду, когтями.
- Ты заплатишь мне, сука! – Прорычал монстр, увернувшись от очередной порции когтей Тоты. Он отпрыгнул в сторону, выпрямившись во весь рост. Тоту не могла пове-рить своим глазам. Перед ней стоял Сэмюель… тот самый, что вылакал всю кровь ее от-ца… но отнюдь, он походил на оборотня. Это было нечто, на двух ногах, с обожженной кожей, где местами торчала светло-рыжая шерсть. Голый череп, на широкой, покрытой бугристыми, сизо-пурпурными венами, лоснился, как отполированный камень. Впалые глаза с грязно-зелеными зрачками, впалые щеки и вытянутый подбородок. Рот будто раз-резанный, от уха до уха.
- Ублюдок! – Рычала она, угрожающе ощерившись. Ее белоснежная шерсть была вымазана в крови. Плечо ныло и распухло от укуса. – Я прикончу тебя, мразь!
Позади, раздалось рычание.
Грязно-зеленые глаза Сэмюеля оглядывали волков. Среди них он видел своих пле-мянников и их дружков – Эда и Мика. Два белых, были чужаками. Их глаза были черного цвета, а шерсть белой. 
Он оскалился, зарычав.
- Ну? Теперь довольны, мои любимые племянники? – Ядовито прорычал Сэмюель.
Твою же мать.
Дин и Эш округлили глаза. Настоящий дьявол. Дьявол в грязной, отвратительной оболочке, которую теперь носит Сэмюель. Кровь полностью вознаградила его, дав ему то, что он заслуживал.
Охренительно болезненная пощечина по эго дядюшки.
- Тебе некуда бежать, ублюдок. – Прошипел Эш.
Сэмюель быстро оглянулся назад. Несколько миль леса, резко сменяющийся гор-ным уступом, который ведет прямо к пропасти.
- За что ты убил нашего отца? – Процедил Дин. – Что он сделал тебе, чтобы полу-чить такое? А отец Тоту? Чем он заслужил свою смерть?
Грязно-зеленые глаза прищурились, а рот расплылся в омерзительной улыбке, настольно широко, что были видны сухожилия. 
- А чем я заслужил такую жизнь? – Протянул он.
- Только не надо строить из себя обиженного мальчика! – Рявкнул Эш. – За что ты убил их? Отвечай!
Потому что… потому что…
Скажи… скажи им правду… скажи им, почему ты сделал это…
Потому что…
Но Сэмюель сорвался с места и побежал. Он бежал, прыжками пересекая расстоя-ние, и убегал не от волков, что преследовали его, издавая рычание, он бежал от своих мыслей.
Мысли лихорадочно проносились сквозь него, как и деревья, которые он ловко огибал.
Скажи им… скажи… почему…
Зависть… обида… зависть…
Скажи…
Обида…
Боль…
Скажи правду…
Потому что я хотел быть…
Скажи…
Гомон голосов визжал в его голове, как предупреждающие выстрелы в воздух, только пули били в грудь.
Скажи… скажи… - Вторили голоса.
Я хотел быть таким, как они… я хотел… я завидовал их силе и свободе…
Я хотел быть свободным…
Лжешь!
Внутренний голос ударил в череп, дробя кости в порошок.
Скажи!
Я хотел иметь то, что они имели… я хотел быть…
Дьявол! Я хотел забрать у них жизни…
Еще!
Я хотел забрать у них жизни, чтобы быть единственным!
Скажи!
Я хотел быть всем! 
- Я хотел быть всем! – Кричал Сэмюель во все горло. – Я хотел быть всем в этом поганом, гребаном мире! – Он резко остановился. До обрыва оставалось несколько футов.
Развернувшись, он тут же оказался на земле, придавленным семью парами лап. Когти и зубы с неистовством вгрызались в его омерзительное тело, с рычанием вырывая куски.
Сэмюель не сопротивлялся. Он закрыл глаза, медленно погружаясь в течение боли и темноты.
Внезапно яркий свет ударил ему в глаза. Он огляделся. Вокруг, все застилало дым-кой, точно воздушной пеной. Вдалеке, виднеется огромная серая тень. Сэмюель побежал, вглядываясь в силуэт. Это был Ронин. Это был его отец.
Как же… он помнил этот день. Было яркое солнце и небо без единого облачка. Ему почти семь лет, и они с отцом собирались на прогулку. Он ждал отца на улице, и когда дверь открылась и показалась фигура Ронина, Сэмюель бросился к нему. Отец поймал его в объятия и поднял в воздух, хохоча, как мамонт.
Сэмюель смотрел в красивые золотисто-карие глаза отца и не мог не любить его еще больше.
Я так горжусь тем, что ты мой сын. 
Эти слова были самыми прекрасными и самыми дорогими в его посредственной жизни. Как же он мог забыть об этом воспоминании? Возможно, именно эти слова отца, могли остановить его… но… всегда есть одно но…
Сэмюель все бежал и бежал к силуэту. Он знал, что сейчас Ронин должен поймать на руки и сказать эти слова. Должен… черт, возьми, должен сказать…
Но чем быстрее бежал Сэмюель, тем быстрее силуэт отца отдалялся от него, пока серая фигура не потеряла очертания и не растворилась.
«Нет! – Кричал он. – Ты должен сказать их! Ты должен сказать их!».
Это смерть.
Это конец.


ЭПИЛОГ


- Твою мать, не могу поверить, что я делаю это. – Проговорил Экс, развернув стул спинкой от себя и усаживая свою задницу.
Прошло около двух месяцев, с той заварушки, что устроил Сэмюель. Правда, его тело так и не нашли. Ну, не стоит спрашивать с волков… похоже, этот ублюдок научился не только летать, но и правильно использовать плащ-невидимку.
Что касается пятерки волков, так у них все отлично. Они воспарили духом, успокоились и продолжают жить обычной жизнью. Временам, по ночам все же носятся по лесу и воют, распугивая местную живность и напрягая жителей Хэллвуда.
Копы. Ну, Чарли несколько дней жаловался, что ему сняться кошмары, и в нем на него летит этот огромный оборотень раскрывший пасть. Ему даже пришлось прибегнуть к настоящим успокоительным, что порадовало Экса… ему не придется греть по ночам голую задницу напарника.
Но все же некоторая проблемка была – Эд Мэтью. 
С загадочной смертью оборотня пришлось повозиться, учитывая, кем он был, и кто его прикончил. В итоге, все слилось к тому, что якобы в Хэллвуд случайно забрел голод-ный медведь и порвал мальчика, который оказался в лесу, чтобы расслабиться и раскурить косячок. Дело закрыли и вздохнули с облегчением, что не придется ворошить волчьи тайны. Фил, как всегда недоверчиво оглядел копов, после еще несколько раз перечитал отчет и послал тупоголовых придурков к такой-то матери. Окей, теперь можно расслабиться.
Экс поморщился, поведя плечами.
- Хочешь, я возьму тебя за руку? Буду держать все это время, как любящую супру-гу? – Издевался Чарли, развалившись на стуле, напротив напарника. – Будем вместе ды-шать и тужиться. Дыши… дыши… тужься…тужься, дорогая… вот так…
Экс смерил гаденыша убийственным взглядом, мысленно давая, пинка под зад паршивцу, за то, что он притащился с ним в салон. Черт, он собирался набить себе татуи-ровку того волка. А вместо того, чтобы помалкивать, этот ублюдок издевается над ним, как над распухшей беременной, у которой проблемы с газообразованием.
- Тоту, - процедил Экс. – Набей этому засранцу на лбу – задница.
Тоту хихикнула.
- Дядя Экс, ты сегодня очень раздражительный. – Заметила она, смазывая спину какой-то вязкой дрянью.
Дядя Экс. Ага. Ну, теперь, они вроде как родственники. После, опять же возвраща-ясь к обстоятельствам связанным с Сэмюелем, Экс отвез Франку в больницу. Вскоре, он проявил к ней не только заботу, но и кое-что другое, что было ооооочееееееньььь, мать его, странно. С его работой, дрянным характером и количеством шлюх, коих он перетра-хал, связываться с милой и нежной Франкой, было большим удивлением. Но Тоту была даже очень рада, что у мамы появился такой мужчина, как Экс. Естественно, предупре-ждение о том, чтобы он был с ней очень нежным, слышалось из уст Тоту, как мягкая, но понятная угроза.
- Ты не забыл, сегодня мама ждет тебя у себя.
Экс тихо выругался. А Чарли заржал.
- Давай я почитаю тебе? – Предложил напарник. – Что ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты заткнулся.
Когда раздался перезвон колокольчика над дверью, Тоту бросила взгляд на четве-рых парней, что входили в тату салон. Эти парни мгновенно заполнили своими габарита-ми пространство, сделав его на редкость мизерным.
Клаб коротко взглянул на вошедших и снова продолжил работать машинкой. Де-вочка, которая сидела в той же позе, что и Экс, набивала себе на плече ангела.
Тоту улыбнулась, встретившись с единственным, привлекательным парнем из всей четверки, хотя, чего греха таить – эти волки были не только сильными и с излишками шерсти в полнолуние, они были истинными красавцами. Золотисто-карие глаза, магнитом притягивали к себе, а греховно-мощные тела, обещали не только защиту.
Она смотрела на Дина. Для нее он был самым-самым. Любовь – такая глупость.
Парни поздоровались с Клабом, называя его «дядюшкой». Смерть Сэмюеля спло-тила кланы. Те, кто остались в живых – раскаялись в своей глупости. Те, кто погиб, был похоронен, как этого заслуживает волк – сожжен на костре. Дым, вздымающийся к небу, уносил дух волка на ту сторону тропы, в бесконечное забвенье.
Парни поздоровались с копами, пожав руки. После с Тоту, с благоговением улыб-нувшись ей, и уселись на диванчик, у стены. Дин подошел к Тоту и нежно поцеловал ее в губы, отчего ее карие глаза заблестели. Ему чертовски нравился ее взгляд, когда он цело-вал ее.
- Черт. Мне нужна сигарета. – Буркнул Экс, чувствуя на себе взгляды волков. В особенности Мика и Эша, которые тянули ироничные улыбки. Эд, как всегда, молча ли-стал папку с эскизами татуировок. Дин уселся за стойку – рабочий стол дядюшки Клаба, и не сводил глаз со своей любимой.
- Может, магнезии? – Предложил Чарли, хохотнув.
- Дядя Экс, законы для всех едины. – Заметила Тоту, приложив копирку с рисун-ком, крепко прижимая ее к коже. Татуировка имела свое начало от плеча и доходила по-чти до поясницы. Черт, Экс именно тот человек, кто заслуживает обратную сторону лица Анро – отца Тоту. Он как никогда подходил на роль носителя бессмертной памяти.
- Гребаный закон. – Прошипел Экс.
- Окей. Ты можешь курить… но в себя.
- В себя? – Он посмотрел на девочку через плечо. – Это как?
- Глубоко и неторопливо. – С улыбкой протянула Тоту, бросив взгляд на Дина, что заерзал на стуле. Парни заржали. Чарли придвинулся к напарнику, вытянув губы трубоч-кой.
- Милая, держись. Дыши глубоко и не думай о том, что вылезет у тебя из…
Очередной ржач. Теперь и Клаб не удержался от смеха.
- … кончай! – Рявкнул Экс.
Тоту аккуратно сняла копирку.
- Дядя Экс… тебе не стоит быть такой букой… особенно когда у тебя намечается свидание с моей матерью. – Она со шлепком надела резиновые перчатки и включила устрашающую бормашинку. – Поэтому… расслабься.
Когда Тоту эротично протянула – расслабься, Дин мысленно выругался. В этом тоне было куда больше, чем  дыши глубоко и спокойно. Он снова заерзал на сидении, скользя взглядом по своей девушке. Сегодня, она была чертовски съедобна. Длинные каштановые волосы, рассыпались по плечам, несколько прядок она заплела в косички. Простая, облегающая черная футболка, полукругом показывала ее плоский живот. И ко-роткая, плиссированная юбка, открывала ее длинные и стройные ноги. Черт, а когда она придвинулась к стулу, обхватив его ногами, чтобы было удобнее, Дин подавил рычание. Дьявол, он превращается в ревнивого бычка, чьи животные инстинкты – рвать на клочья всех, кто неправильно посмотрел на нее, сводили Дина с ума. Даже, Экс был для него противником, не смотря на то, что коп встречался с матерью Тоту. Он взъерошил волосы, развернувшись спиной к стойке, и расставил ноги в стороны, чтобы не раздавить яйца. Совсем не вовремя они занялись перезвоном.
Дин осматривал салон.
На пурпурно-зеленых стенах, в рамках, висели фотографии тех, кто когда-либо де-лал здесь татуировку. Расписанные конечности, так и пестрили за стеклом. Множество грамот и дипломов за победы в конкурсах. На потолке флуоресцентные лампы, а в центре лампа с металлическим каркасом. Очень много света, но все равно, здесь попахивало мрачным готизмом. Да, и сам дядя Клаб, относился к той категории людей, которые пред-почитали тяжелый рок, кожу и пирсинг. Его руки полностью скрывали татуировки. Как и шея. В ушах по туннелю, в сосках кольца и если бы Дин был педиком, он бы с восхище-нием разглядывал «Принца Альберта», относя его член, к искусству вышей категории. Два кожаных диванчика – один у левой стены, на возвышении лестницы в пять полукруглых ступенек. Второй – чуть ниже, но на той же стороне. Справа стойка, за которой либо Клаб, либо Тоту, принимают клиентов и там же делают эскизы татуировок. Над стойкой, на потолке висят две колонки, откуда доносится, метал, смешиваясь с жужжанием тату машинок. Куча папок с рисунками и большой квадратный стол с подсветкой. Прямо, еще одна лестница и здоровое, во всю стену зеркало, рядом с ним лежак на колесиках. Дин перевел взгляд на парней. Это хорошо, что все вернулось на круги своя. Но, не смотря на будни, никто из них никогда не забудет, как рвал на куски, Сэмюеля, пока от него не осталось полуобглоданное месиво. И пока их зубы вгрызались в плоть, их дядюшка стонал, с мукой на лице. Каждый из них молил о том, что боль, которую он испытывал, была не только физической. А теперь, его брат, друзья и Тоту, вернулись к старой и простой жизни. Эд, как всегда, молчит и лишь иногда вставляет спицу в колеса. Мик, продолжает гоняться за юбками. Эш… ну, брат старается улыбаться, хоть в глазах и пусть мельком, пробегает печаль. А его девушка, его Тоту… черт, они страстно любят друг друга по ночам… ну, и по всем свободным часам.
Кстати о страстных ночах. Вот зря он только что припомнил их последнюю встре-чу… яйца дин-дон… хорошо, что у него длинная куртка, и она достаточно прикрывает его распухшее достояние.
Так… надо отвлечься и подумать о чем-нибудь не таком дискомфортном. Напри-мер, о предстоящей школьной вечеринке, которая состоится в эту субботу. О, говоря о том, что Сэмюель Валентайл бесследно исчез, не слишком многих огорчило. Так что ему быстро нашли замену. Теперь, школу возглавляет учитель биологии, мистер Диксон. Бла-годаря Эшу, конечно же. Что касается фамилии его дядюшки… хм, так он отказался от фамилии Оуэн, когда погиб отец. Видимо, решив, что, таким образом, он оградит себя от некоторого груза скорби и несправедливости. Какой наивный и глупый дурак.
Тоту отключила машинку, стерев салфеткой лишние чернила с кожи.
- Как ты, дядя Экс?
- В норме. – Процедил он, чувствуя, как кожа горит от иглы. Он старался дышать, мать-его-дери, глубоко, как и советовали все присутствующие, будь он после этого сопливой девчонкой.
- Окей. – Она снова включила свою жужалку и игла быстро заработала, кромсая его кожу, втискиваясь глубоко в поры и впрыскивая унции черно-коричневой краски.
Раздался очередной звон колокольчика. Все… хм, даже Дин повернули головы к двери. Клиентка, определенно переборщила с нитратами, так как ее хрупкую фигурку украшали идеальные силиконовые выпуклости. Мик, который до этого присел на ушки девчонке, что набивали ангела, оценил красотку по своему личному трахометру, откро-венно пожирал глазами стройную блондинку. Заерзав на диване, он мысленно ругал свое похотливо-озабоченное эго и подгонял Клаба, что бы ни упустить очередную кандидатку в его большую постель.
Силиконовая кукла, грациозно спустилась по лестнице, разглядывая присутствую-щих. Ее густо накрашенные взгляд, а-ля – законченная шлюшка, скользил по лицам пар-ней, оценивая не только внешние данные.
Клаб как раз закончил с ангел, чему был безмерно рад Мик и, смазав татуировку пахучей мазью, наложил повязку.
- Вы пришли сделать татуировку? – Он поднялся с кресла на колесиках.
- Мне бы посмотреть эскизы. – Проворковала она.
- Папки на столе.
Покачивая бедрами, она подошла к стойке. Дин спрыгнул со стула, на длинных ножках и, отодвинув его чуть дальше, снова плюхнулся на сидение.
- Привет, красотка. – Мик прискакал, как только клиентка Клаба вышла за порог салона. – Как твое имя?
Она улыбнулась ему во весь рот, выпятив грудь вперед. 
- Тиффани.
- О, Тиффани, - он нежно взял ее за запястье и поцеловал руку. – А меня зовут Мик. А это мои братья. – Мик кивнул на парней. – Эд. Эш и Дин.
Тиффани просканировала всех, особенно застряв на Дине, который занимал себя разглядыванием стен.
- Вы, правда, братья? – С недоверием протянула она. Но судя по ее взгляду, Тиф-фани с удовольствием бы трахнула всех, не спрашивая подтверждения слов Мика.
- Ага.
Дин ухмыльнулся. Мик всегда брал то, что хотел. Но, черт возьми, не стоит гонять-ся за каждой, у которых вместо мозгов силикон. Он повернул голову, натолкнувшись на ревностный взгляд Тоту. Ее глаза потемнели. Кстати, не только он почувствовал на себе ее ревность, Эксу тоже досталось, когда игла ушла под кожу чуть дальше, чем надо.
- Твою мать. – Дернулся Экс. – Полегче, я что, по-твоему, подушка для иголок?
Дин улыбнулся. Ревность Тоту охренительно возбуждала его.
Пока Тиффани и Мик переговаривались, Клаб бурчал себе под нос, что очередная бабочка сведет его в могилу раньше, чем он откусит себе пол задницы. Эд продолжал ли-стать эскизы, не обращая внимания на куклу в ярко-розовом коротком платье. Эш трещал по телефону.
Тоту отключила машинку.
- Перекур, дядя Экс.
Тот облегченно вздохнул и, поднявшись со стула, размял плечи.
- Только… - она хотела добавить – только накинь на плечи рубашку… но Экс уже был за дверью, жадно втягивая никотин в легкие.
- Черт, этот парень точно человек? – Спросил Мик, пялясь в широкую, мускули-стую спину копа. – По мне, он танк на двух ногах. Может, он тоже…того, обращается в полнолуние?
- Да, нет. – Покачал головой Чарли. – Он скорее смахивает на перекаченного вьет-намца. Солдафон с хреновыми легкими. Черт, если он будет так курить, его легкие в ско-ром времени, будут размером и плотностью, как мои яйца.
Парни заржали.
- А ты я смотрю, любишь своего напарника. – Заметил Мик, привалившись к стой-ке. – Вы, как случаем не геи?
Чарли хохотнул. 
- Предпочитаю женскую грудь и задницу тоже. А вот ты, Мик, зря к этой девчонке подкатил. От нее за версту несет нитратами.
- Зато, ее ботексные губки хорошо будут смотреться на моем члене.
Дин покачал головой. Черт, подобные разговоры в присутствии Тоту, ну полней-шая ересь.
- Кстати, что ты ей сказал, что ее щеки так покраснели? – Спросил Эш, убрав теле-фон в куртку. – Девочка, чуть не нарушила диету после шести.
Мик лукаво улыбнулся, выпятив грудь, как Тарзан.
- Сказал, что хочу облизать ее соски и еще кое-что…
- А как же та девушка, которую ты клеил? – Встряла в разговор, Тоту. Она развер-нулась к парням всем корпусом. – По мне… так у той грудь была куда натуральнее.
- Вам бы все натуральное. – Улыбнулся Мик. – Твоя г…
- … полегче. – Рыкнул Дин.
- Я хотел сказать комплимент. – Картинно надулся Мик, а Тоту рассмеялась. Один – один в счетчике ревности.
Дин слез со стула и подошел к Тоту. Он наклонился к ее ушку и прикусил мочку зубами. Щеки Тоту вспыхнули.
- Тебе еще долго? – Пророкотал он, потираясь носом о ее шею. 
- Около часа. – Выдохнула Тоту. – А что?
- У меня для тебя сюрприз. Так что… если тебе интересно, то поторопись. – И он вернулся на место.
Ооооуууу… хотелось ей простонать, но она удержалась, сосредоточившись на за-правке машинки.
Вернулся Экс, немного расслабленный дозой никотина. Пока он стоял, на улице, проходящие мимо люди, пялились на него… ну, особенно на его голый торс и блаженное выражение лица. Густой никотиновый дым курился над его головой, точно его волосы подпалили.
- Кстати, о бабочках. – Завел пластинку Чарли, скрестив руки на груди. – На кой черт девчонки, колют бабочек себе на поясницу? Это типо, когда ее долго трахаешь, мож-но увидеть, как бабочка запорхает крылышками?
- Ага. Вроде прикола с двумя точками. – Ответил Эд, не отрывая глаз от рисунков. – Чем дольше смотришь, тем явней становится картинка, спрятанная за ними.
- И многих таких бабочек ты поимел, коп? – Поинтересовался Мик.
- Я? – Чарли ткнул себя в грудь пальцем. – Неа. Лепидоптерология  не мой про-филь. По части бабочек – это Экс. Он у нас лепидоптеролог. 
- Ты это меня сейчас так на хрен послал? – Процедил Экс. – Я тебе за это, нежно кулаком бабочку на лбу оставлю.
Парни разразились хохотом.
- Черт, дядя Экс. Ты сегодня явно в плохом расположении духа. Тебе бы не поме-шало расслабиться.
- Если, помимо задницы на лбу этого говнюка, ты набьешь еще и ублюдок, я дам себя живьем закопать.
Тоту ухмыльнулась, бросив взгляд на Чарли, точно примеряясь.
- Без проблем. Выбирай шрифт и цвет.
Спустя час, игла перестала бить по коже, хотя Экс уже с трудом различал где боль, а где щекотка и жужжание машинки стихло. Коп поднялся, разминая плечи и руки. Все к чертям затекло. Подойдя к зеркалу, он смотрел в отражение, через плечо. Волк получился слишком натуральным, особенно его взгляд и пылающие огненные блики, проходящие сквозь шерсть. Казалось, эта хрень сейчас вырвется из спины… и Чарли придется бежать в аптеку за очередной баночкой успокоительного.
- Охренеть. Тоту… ты…
- … ага. Только несколько условий. Пару дней не мочить… и не давать ноготкам моей матери портить всю картинку. Ясно?
А что так очевидно? Черт возьми, он собирался провести этот вечерок с Франкой, более фривольно и горячо. Ну, раз так… тогда его бурная фантазия пока притормозит на нескольких возможных вариантах. 
Ауч.
- Ну-с, - Мик потер ладони. – Я хочу тоже себе чего-нибудь набить.
Дин подорвался с места, бросившись к Тоту.
- Клаб займется с тобой.
Он втащил Тоту в крохотную комнатку, что располагалась у стойки. Вроде мини-кабинета, с большим столом и кучей ящиков, вжав ее своим телом к стене, и крепко поце-ловал. Тоту застонала, обняв его за талию.
- … мне понравился твой взгляд. – Сквозь поцелуй, прошептал он.
- Какой взгляд? – Промямлила она.
- Ты приревновала меня. – Дин самодовольно улыбнулся, отстранившись от нее, а Тоту фыркнула.
- К этой перекачанной кукле? Вовсе нет.
Очередной глубокий и томный поцелуй, от которого у Тоту вспыхнул пожар между ног.
- Ты, кажется, говорил о… - она мысленно выругалась, пока губы Дина проклады-вали дорожку из поцелуев вдоль ее шеи. – Сюрпризе.
- Говорил… - сжав ее груди, он стал вращать бедрами. Тоту закусила нижнюю гу-бу, сдавленно стоная, пока его длина, терлась о ее бугорок. – Боже… как я люблю, когда ты так делаешь…
- … как… - ее веки затрепетали, а пальцы, переместившись на задницу, впились.
Вместо ответа, Дин захватил ее нижнюю губу, мягко посасывая, а после и вовсе смял ее губы в поцелуе.
- Дин… сюрприз.
- Ты такая нетерпеливая, малышка. – Он заправил прядку волос ей за ухо. – Первую часть моего условия ты уже выполнила. – Дин снял куртку. – Осталась последняя.
Дьявол, его голос был таким греховным, что хотелось выпрыгнуть из собственной кожи и раскинуть ноги в стороны.
- Ты в трусиках? – С эротичной ноткой в голосе, спросил он. – Не отвечай… я сам проверю. – Его руки заскользили под юбку, поднимаясь выше и выше, сначала к бедрам, мягко сжимая их, а затем к самому горячему источнику. Дин простонал, ощутив не только жар ее плоти, но и влажность. – Как же я люблю тебя…
Тоту выгнулась, откинув ногу в сторону и давая его пальцам полную свободу. Другая его рука переместилась на затылок, притягивая к себе, жадно целуя, пока томление стало невозможным, пока ее дыхание не стало прерывистым, и она не вскрикнула, сжимая в тисках его пальцы.
Затем он прервал поцелуй, любуясь ее красивым с румянцем на щеках, лицом. Она смотрела на него из-под прикрытых ресниц и кусала губы.
- А теперь… мой сюрприз. – Дин снял с себя футболку, бросив ее на пол.
Глаза Тоту расширились. Это невозможно было не заметить. На гладкой, бронзо-вой кожей, точно на сердце вырисовывалась татуировка. Ее имя – красивыми завитками, а над ним, аркой лежал Черный тюльпан.
Чертовски романтично было с его стороны, оставить на себе метку не только ее клана… но и ее имя.
- Дин, - она провела пальчиками по рисунку. – Это…
Он не дал ей закончить, накрыв рот поцелуем.
- Бабочку я не хочу. – Отмахнулся Мик.
- Наколи себе второй член на заднице. – Предложил Эш, рассмеявшись.
- Издеваешься? – Обиделся Мик, листая эскизы. – Хочу себе голую бабу, и чтобы ее ножки были разведены в стороны… а мой пупок был ее киской. А под тату надпись – люблю трахаться. Кончаю стоя. 
- Фу, до чего ты омерзителен. – Заметил Эд, покачав головой. – Лучше сходи к сек-сопатологу.
- А они красивые?
Эш и Клаб заржали.
- Это врачи. Чаще мужчины.
Мик скривился. Походил по салону, разглядывая фотографии. Из комнатки доно-силась возня и сдавленные стоны.
- Черт, что они…
- Твою мать! – Раздалось из комнаты. Это выражение принадлежало Тоту.
- Твою мать? – Уточнил Мик, нахмурившись. – У него там что, бревно?
- Не пошли. – Эд поднялся с дивана. – Она о другом. – Он указал на грудь.
- Ааа… ну, тогда ладно. А то я испугался, что мне действительно придется наби-вать второй член на заднице.
- Лучше наколи себе задницу на рот, меньше трещать будешь. – Вставил Эд.
- Зато ты будешь чаше целовать ее. – Хохотнул Мик, чем разозлил Эда. Никто не смеет выставлять молчуна в глупом свете.
- Ну, ублюдок, молись, чтобы твой сфинктер был крепким, пока я буду выбивать из тебя все дерьмо.