Травка зеленеет, солнышко блестит (Анатолий Ефимов) / Проза.ру

ТРАВКА ЗЕЛЕНЕЕТ, СОЛНЫШКО БЛЕСТИТ

Что-то чистое и необычайно приятное нарушило мой сон. Не открывая глаз, пытаюсь сквозь туман сновидения почувствовать себя.

Кто я есть?

Где я?

И вообще, что со мной происходит?

В последние месяцы моя жизнь ежедневно, а то и ежечасно менялась и обогащалась непрерывными, как в калейдоскопе, событиями, встречами и знакомствами с новыми людьми. Все восприятия прошедшего слились в ощущение ожидания чего-то особенного светлого и одновременно важного. И вот, наконец-то, я приблизился вплотную к цели своего существования. Теперь главное – вдохнуть воздух этой цели, почувствовать её на ощупь, примерить её одежду, содержание и значимость на себя.

Тонкий детский голос весело без запинки читал рядом со мной со школьных лет знакомые стихи:

            Травка зеленеет,
            Солнышко блестит;
            Ласточка с весною
            В сени к нам летит.

Я быстро открыл глаза и увидел сидящую за кустом рябины на пенечке тоненькую девочку - подростка со светло-русыми волосами в голубом, с розовыми маленькими цветочками, ситцевом платьице на бретельках, в простых сандалиях с ремешком. Она громко и звонко читала с улыбающимся лицом стихи, и солнце играло на светлой коже её тоненьких рук и отражалось в счастливых глазах. Я боялся вспугнуть её и нарушить очарование этой идиллии среди первозданного леса. Откуда взялось здесь, в лесу, на проселочной дороге это хрупкое, как стекло, и звонкое, как жаворонок, чудо?

Все встало на свои места. Я, инженер-лейтенант после окончания военного факультета политехнического института, в полевой форме под ремень, в сапогах, с походным рюкзаком на плече иду от железнодорожной станции на берег молодого рукотворного моря, чтобы построить здесь ракетный комплекс для защиты ГЭС Верхневолжского каскада и живущих здесь людей, в том числе этой чудесной девочки.

Пройдя больше половины пути, присел на теплый мох под раскидистой березой передохнуть и задремал после бессонной ночи в объятиях августовского солнечного дня. Девочка, как я узнал позднее, возвращаясь домой от своей бабушки из соседней деревни, не заметила меня в армейской форме защитного цвета среди лесной растительности и тоже творчески устроилась на соседнем пенечке полюбоваться на окружающую ее красоту леса…

– Ой, здесь кто-то есть! – вдруг испуганно вскрикнула она.

– Не бойся, я тебя не обижу, – торопливо успокоил я свою неожиданную знакомую, сожалея, что, видимо, со сна как-то обозначил себя.

Мы достаточно быстро познакомились с Машей и решили, что дальше пойдем вместе, так как нам оказалось по пути, но вначале посчитали необходимым немного подкрепиться тем, что у меня было с собой, и бабушкиными пирожками. Маша оказалась удивительно интересной и словоохотливой попутчицей. Здесь же, на пеньке, я расстелил свою плащ-палатку и, устроившись, болтая, мы уплетали бутерброды и пирожки, по очереди запивая из стеклянной банки вкусным бабушкиным компотом.

– У нас очень красивая деревня, – оживленно рассказывала Маша, – особенно весной. Кругом все цветет: яблони, вишни, черемуха, рябина и столько красивых цветов! Много солнца, грачи кричат в своих гнездах на деревьях. На лето к нам на море приезжает много отдыхающих, и возвращаются с учебы студенты и школьники. Кроме автобусов два раза в сутки ходит по морю из города пароход. От нас до пристани километра три.

При теплой погоде хорошо играть с подружками в лесу и загорать на речке. В клубе каждый выходной танцы, кино, а иногда и концерты. Все люди летом делаются веселее и добрее, чем зимой. Но зимой тоже хорошо кататься с горок на санках и лыжах. А какая здесь рыбалка и на речке, и на море! У нас очень интересная и дружная школа. Преподают хорошие учителя. Все местные. Тоже здесь учились.

Весело шагая по лесной дороге, мы с Машей, подкрепившись, ведем разговор, начатый на привале.

– Теперь, Машенька, у вас в деревне станет еще интереснее.
– Почему?
– За вашей деревней в сосновом лесу начинается большое строительство.
– Это там, где сейчас живут военные, и куда нам родители запрещают ходить за ягодами и грибами?
– Да. Но они сейчас живут в палатках. Видимо, в них будут и зимовать, пока мы, военные строители, не построим для них дома, столовые, казармы и все остальное.
– Значит, сюда приедут еще солдаты - строители. А где они будут жить?
– Еще не определились, но, видимо, договоримся с председателем колхоза и жителями и разместимся в пустующих помещениях и домах, а питаться будем в колхозной столовой. На работу будем ездить на машинах.
– А ты откуда?
– Я родился и вырос в Сибири, а учился на Урале.
– У вас в Сибири холодно?
– Бывает.
– Где ты будешь жить?
– Пока не знаю. Буду искать квартиру.
– А ты что будешь делать?
– Руководить стройкой.
– А ты умеешь?
– Я обязан. Буду учиться и стараться. Но я не волшебник и только учусь.
– Ты не бойся. У тебя все получится. Значит, теперь у нас станет еще веселее.
– Вот это уж я тебе точно обещаю. – Говоря это, я еще не представлял себе, как недалек от истины. Чего-чего, а веселья у нас в течение года хватало через край.
– Вот мы и дошли, – воскликнула Маша и вприпрыжку побежала к показавшимся из-за поворота домам, навстречу выскочившей ей с громким лаем собачке. Я вслед за ней тоже зашагал навстречу своему будущему.

Когда через год уезжал после окончания строительства на новый объект на Север нашей страны, чтобы построить очередной ракетный комплекс для защиты уже другого города и живущих в нем людей, и прощался с жителями этой деревни, среди провожающих я увидел Машу. Она была грустной и выглядела совсем беззащитной в короткой не по росту курточке и поношенных сапожках. Я подошел к ней, улыбаясь, привлек к себе. И под впечатлением новых задач, уже занимавших голову, покинул этот гостеприимный уголок приютившей меня земли с маленькой девочкой, молча стоящей на проселочной дороге на околице села и глядевшей вослед.

Однажды, через много лет, находясь по вопросам службы в тех краях, я приказал водителю Сергею остановиться на выезде из города, чтобы подвезти, учитывая позднее время и дождливую погоду, стоящую на обочине дороги женщину. К своему приятному удивлению, я узнал в ней знакомую из далекой юности Машу. Это была уже не хрупкая, как былинка, девочка, похожая на «гадкого утенка», а статная привлекательная женщина с чуть грустными глазами, которые я сразу же вспомнил.

Вначале она не узнала в бывалом полковнике молодого лейтенанта, а потом очень обрадовалась неожиданной встрече. Мы разговорились, вспомнив первое наше знакомство в лесу, и Маша с волнением призналась, что была в меня очень влюблена, но еще мала, и до сих пор иногда сожалеет об этом:

– Помнишь, Анатолий, как провожал меня зимой в пургу поздним вечером после танцев в клубе к моей бабушке? Дорога была переметена, и мы держались за руки, чтобы не сбиться и не провалиться в снег. В темноте мы определяли направление движения по деревьям, растущим вдоль дороги.

На тебе были огромные серые армейские валенки, и они оставляли в глубоком снегу не следы, а целые траншеи, по которым мне легко было идти в своих коротких сапожках. Я над этим постоянно хохотала, а ты неуклюже объяснял, что валенок другого размера на складе не было.

– Я, Маша, что-то плохо это помню.
– Ну что ты! Как такое забыть! Ты целыми сутками пропадал на стройке, и на танцы в клуб ходил редко и только для того, чтобы контролировать поведение солдат и их отношения с местными ребятами. В деревне все знали, что ты еще не женат, и этот вопрос очень беспокоил местных девушек и их родителей: ты был добрый, веселый и очень внимательный. Но не обращал ни на кого внимания. Говорили, у тебя есть где-то невеста. В один из вечеров после танцев ты предложил проводить меня, когда узнал, что я одна так поздно и в такую погоду пойду к бабушке в соседнюю деревню, чтобы что-нибудь не случилось. Я очень обрадовалась.
– Я надеюсь, ничем тебя не обидел.
– Наоборот, ты вел себя скромно и очень стеснялся, когда передавал меня бабушке. Видимо, боялся, что она что-нибудь подумает, мне же было всего пятнадцать лет. Даже отказался от ее предложения зайти в дом погреться и попить чаю. Мне наша прогулка запомнилась на всю жизнь. Бабушка тоже вспоминала часто тот вечер. Ты ей понравился.
– Простите меня, Маша.
– За что? Это тебе спасибо, что подарил мне, восторженной и наивной девочке, светлое и чистое чувство первой любви. А ты таким же и остался, каким был тогда. Только стал совсем белый. Мне было достаточно только взглянуть в глаза и увидеть твою добрую улыбку. Я тебя всегда так мысленно называю, когда вспоминаю или советуюсь при сложных жизненных обстоятельствах. Какая счастливая у тебя жена!
– Спасибо, Маша, ты тоже почти не изменилась, только стала чуть озабоченнее и грустнее.
– Вот именно, почти, было от чего погрустнеть. У меня две дочери. Они живут самостоятельно и уже подарили мне внуков. Муж не смог преодолеть свои вредные привычки, несмотря на мое терпение и постоянную борьбу с этим, и мы были вынуждены, к сожалению, расстаться.

Я была в прошлом году в нашей деревне, и знакомые мне рассказали, случайно где-то узнали, что ты после многочисленных переездов сейчас живешь в Москве, занимаешь высокий пост, у вас двое детей и несколько внуков. Еще они сказали, – тут Маша запнулась, – что у вас в семье было большое несчастье.

– Да, у нас случилась беда. Погибли от молнии внуки, дети дочки Елены. Первенец Ваня, ему было пятнадцать лет, и он красиво играл на саксофоне, и внучка Маша, ей было пять лет.
– Господи! Страшно-то как! – Маша испуганно перекрестилась и заплакала, закрыв лицо руками. Мы замолчали, не в силах дальше говорить.

Я проводил Машу из машины. Был поздний вечер, в сумерках по небу проносились, подгоняя время, низкие темные тучи. Дул холодный пронизывающий северный ветер. На горизонте темнел мокрый уже осыпавшийся неуютный лес, куда лежала моя очередная армейская дорога. Природа грустила вместе с нами, предчувствуя новое долгое расставание. Вспомнились слова романса:

Две вечных подруги, любовь и разлука,
Поделятся с нами сполна.

Мы молча постояли, держась за руки, под осенним дождем на пустынной дороге, глядя друг на друга повлажневшими глазами, вспоминая далекую юность и думая о своем, обнялись на прощание, и я почувствовал сердцем, что расстаемся навсегда. И пока мы не въехали в угрюмый, уже ночной лес, в заднем стекле машины на фоне темного беспокойного неба на мокрой дороге была видна, как когда-то в далекой юности, фигура одинокой женщины, осенившей нас оберегающим крестом.

Так повелось на Руси издавна, так это делали русские женщины вослед уходящим в неизвестность во все века. «Сохрани вас Господи», – доверяли самых любимых и дорогих людей только на волю Божью, когда уже не на кого было положиться.

Больше я Машеньку не встречал.

Вот ведь как бывает. Вечный вопрос: кто больше счастлив – тот, кто любит или кого любят? Наверное, тот, кто любит сам. Я прожил большую, интересную и насыщенную жизнь, в которой редким воспоминанием мелькнула случайная короткая встреча с маленькой хрупкой девочкой из далекой юности, а она все это время жила со светлым чувством первой неповторимой, пускай даже неразделенной, любви.

Но для меня тоже не бесследной была та короткая, как искорка, встреча, если я о ней вспомнил на склоне лет. Не знаю, какое я бы мог дать Маше счастье со своим походным армейским укладом вечного странника, офицера - строителя. Мы с супругой за период службы сменили более полутора десятков временных жилищ и квартир, а мне, кроме того, пришлось проехать по командировкам весь Советский Союз и даже более того.

Утешением такой беспокойной жизни является неприкосновенность территории державы, даже в период распада страны и ослабления ее могущества. Мы свое дело по её укреплению в отпущенное нам время сделали с большой ответственностью и надежностью, так, что никто не решился рискнуть, нарушить мир.

Благодарю, Господи, что ты вселяешь в человека при рождении бессмертную душу с памятью и способностью любить, которая даже при предельном напряжении и колоссальных нагрузках сохраняет в сердце чистые и светлые чувства – все то, что является смыслом и содержанием жизни.

      Позёмкой ветер заметает
      Среди деревьев тонкий след,
      И на морозе угасает
      Сквозь слёзы сказанное «нет».

      Снежная осень, серое небо,
      Ветер усталый в ночи
      В дальние страны, где ещё не был,
      Прочь от любимой умчи.

      Забыты грустные прощанья.
      Пургу заменит яркий день,
      И слёзы первого страданья,
      Сойдут в весеннюю капель.

      Разлуки нас разъединяют
      И растворяют в сердце боль.
      Любовь пройдёт, как снег растает,
      Лишь на глазах оставит соль.

      Когда дождливою порою
      К нам осень жизни подойдёт,
      Походкой быстрой озорною
      Нас навестить любовь придёт.

      Придёт свечой в студёном мраке,
      Свободная, как и тогда.
      Нам улыбнётся, чтоб не плакать.
      И тихо скажет слово «да».

      Снежная осень, серое небо,
      Ветер усталый в ночи
      В дальние страны, где ещё не был,
      Прочь от любимой умчи.

         Москва, 2014 г.

ред. 19.01.2024