- Да, не ори, ты Иван. Чего тебя принесло? Да, не ори, я сказал! Говори, быстрее, мне работать надо!
- Товарищ Гитлеров, отдайте ружье, я пристрелю сегодня же этого гада! Опять вцепился! Ну, поглядите-ка? Только залатали рядом, и опять! Вот.
Товарищ Гитлеров переполз через стол, оставляя ноги болтаться. Живот, оголенный от перетуга, растянулся больлее чем, и выполз присосавшись к эмалированному столу.
- Вот видите, это совсем не в куды.
- Ладно, пиши заявление.
- Да не буду я писать. Ружье верните! Пожалуйста Товарищ Гитлеров. Очень прошу. Надо кончать с этой псиной.
Товарищ Гитлеров хрюкнул одноразовым хрюканьем и попытался вернуться в уютный помост кресла, в котором он до этого уютно тяпал грушевочку. Но не вышло. Пузо присоской, крепко село в пупок и не думало сдаваться. Товарищ Гитлеров выругался.
- Ну, что вам не понятно, глядите, глядите, вру я, да, вру, ага. Уже вся деревня ржет надо мной. Все идут, проходят спокойно, а я терпи этого гада.
- Совести, Иван у тебя нет. - Не растерялся, сложившийся в упор ситуации товарищ Гитлеров. - Пес тебе одолжение делает. Повышает твою реакцию. А ты сердишься. Как его зовут, кстати.
- Вот и здесь видите хватанул. Да, Сырник, по-моему.
- Сырник?!- Стол приваренный намертво к полу, еще больше засосал товарища Гитлерова. - А не тот ли это засранец, что Маланью Глумлицкую исходил в ногу под раз двадцать. Мазоль у ей образовалась там на ноге, даже, рассказывали.
Стол скрипнул и приперся уже к шее товарища Гитлерова. От таких засосов стало нечем дышать. Товарищ Гитлеров сделал рывок и тщетно. Иван открыл рот.
- Вы что же присосались?
- Да, ты Иван про ружье спрашивал, значит.
- Иван обошел кругом товарища Гитлерова, остановившись сзади.
- Крепко сели, да?
- Да, а ты что там? Ты если ружье, Иван, так я отдам, ты не думай. Все по описи ведь. Сам знаешь. Положено так. Иван? Иван, ты что удумал там. Мы же вместе все здесь, Иван. Давай по хорошему. Слышишь?
Иван подошел к окну, глянув по сторонам, задернул четко шторы. Дверь закрыл на два замка. Снял куртку.
- Иван, это же нельзя так. Ты же сам потом страдать будешь. Иван, что делаешь? Да, если хочешь я тебе этого сырника из под земли достану. Лично положу его! Зачем штаны снимаешь. Послушай, друг. Иван! Нет!
Иван, снял штаны с товарища Гитлерова, закатал рукава. Положил ноги товарища Гитлерова себе на плече и резко дернул. Стол крякнул и верхний слой эмалированной фанеры поднялся вместе с присосанным товарищем Гитлеровым. Еще пару рывков сзади и вот присосанный товарищ Гитлеров стоит без штанов и отсасывает лохмотья фанеры. Иван помогает товарищу Гитлерову отсасывать по чуть-чуть, отрывая и упираясь ногами во все места.
Потом они сидели на крыльце и курили. Товарищ Гитлеров заглядывал влажными глазами в в глаза Ивана, и будто говорил: а я думал все, а ты оказывается вот какой... честный.