Утром в подвал ЖЭУ спустился тракторист Ринат и сел на топчан напротив сантехника Кротюка. Хохол Кротюк разливает за столом водку в одноразовые стаканчики и нарезает большими ломтями сало. Телевизор гонит бесконечную крымскую эпопею. После вчерашней воскресной попойки на его лице читается усталость. Сало, нарезанное на бумаге, пододвигают Ринату.
- Угощайся! – щедро предлагает хохол.
Ринат, мусульманин, выпивает водку и сморщивается. Хватает ломтик сала, вдыхает полной грудью его копченый запах, кладет в рот и жует. Его круглые карие глаза уставились в низкий потолок, где висит хмурая тусклая лампочка. Задумчивое лицо застыло, будто запорхала какая-то мысль или усилие мысли.
- Аллах велик! - говорю я ему, собираясь домой после дежурства. - Ты что, Ринат, думаешь, если жрешь сало в подвале, то Аллах тебя не видит?
- Ты что! - вдруг уставился Ринат на меня, перестал жевать, смутившись.
- Видит...- вырывалось из его груди сожаление. На его лице всплывает какое-то виноватое выражение. И явно отражается внутренняя борьба, а ведь где-то он уже с утра набрался.
- Давай еще закусывай! – спокойно предлагает ему Кротюк, пододвигая на бумаге нарезанное сало и сбавляя громкость телевизора.
- Нет, нет! - вдруг находит что ответить Ринат и быстро замахал руками, отказываясь от угощения.
Что-то перевернулось в его душе. Карие глаза на виноватом лице стали еще круглее, на щеках появился румянец. Тракторист вдруг резко встал и вышел наружу, оставив открытую дверь.
- Мусульманин, однако! - задумчиво произнес хохол, прибавляя громкость телевизора...
Дневной свет пробивался в подвал через открытые двери.
Март 2014