Призраки.
Только войдя, я заглянула в комнату маленькой дочки, она сладко спала, укутав
игрушечного кота. "Бывают моменты, которые трогают больше всего, и мне нравится так подолгу сидеть и смотреть.
Но, что такое счастье? Чтобы стать хорошей матерью, требуется много усилий. Любовь – единственный совершенный смысл главных реалий жизни.
И поэтому мне становится на душе спокойно, в дни, когда не всё в делах идёт идеально", я встаю и иду в свою комнату и ложусь на кровать, понимая, что завтра придётся принять контрастный душ, чтобы легче было вставать. Расслабившись, я засыпаю, мне начинает казаться, что наверху кто – то ходит, но, кто может быть там, или все же был кто – то на чердаке? Меня одолела усталость, не хотелось, ни о чем думать, и я забылась во сне, когда вскоре, от разбудившего грохота, похожего на падение огромной плиты я проснулась. С трудом заставляя себя встать, настойчиво в дверь звонили… соседи.
За дверью, на ступеньках, ведущих с площадки квартир на чердак, лежал человек в луже крови. Запах крови, исходящий от трупа, с каждой минутой усиливался, становясь, все невыносимее. Голова его была направлена вниз, с нее уже не стекала кровь. Руки, распростертые в стороны, еще сохраняли тепло. Пульса не было, падая, он сломал себе шею.
Утром приходили соседи, смотрели, но его так никто и не опознал. Одна версия была официальная: - «Человек заблудился в темном подъезде, оступился, поскользнувшись, на лежавшей случайно здесь металлической двери у перил чердака и упал. Он сломал шею при падении с высоты трех метров. Смерть его наступила мгновенно».
Версия вторая у меня появилась после полудня, когда я узнала, что его опознали, его мать, живущая в крайнем подъезде. И, события происшедшие накануне ночью, отчетливей вспоминались... и,яркие огоньки глаз, блеснувшие при вспышке молнии и, сильный удар грома, последовал в ту роковую минуту.. Нет сомнений, на крыше был «мёртвый» свидетель.
Я догадывалась, «не от любовной картины увиденной им, он поплатился жизнью,там что-то гораздо сложней. Возможно, Олег заметил там неизвестного, значит, мне не казалось, что по чердаку кто – то ходит? Что же произошло?
Кто знает, сколько времени незнакомец провел на крыше, пока Олег или кто - то другой не догнал его? Зачем, он следил за нами, заставляет задуматься. И на первый взгляд из нелепых совпадений, снова складывалась загадочная мозаичная картинка. Замысловатые, мрачные детали её выпадали, сохраняя и унося свою тайну в какую – то темноту, пугая своими черными дырами, в не завершенной фреске.
Не жди ничего, воспринимай все как должное
Я рассматривала зимние узоры непривычно холодного декабря, праздничная суета заставляет обычно забыть обо всём, но сидя в кресле салона, листая глянец журналов, возвращалась к несчастному случаю.
Косметолог освободиться минут через десять, пока вы ожидаете, вам кофе принести или предложить чай?
- Крепкого кофе.
И, неожиданно всплывая из прошлого, картинка связывает сюжетом Татьяну с мёртвым, да действительно, однажды он, его звали Эдик, сидел с нами рядом в кафе, предложив в разговоре занести на ремонт Танины туфли, и хотя,через пару дней соседа она в мастерской не застала но, наведывалась к нему. Спрашивается, а зачем, из за простых набоек, когда рядом полно мастерских?
Только, смущает не сама рациональность действий, а то, что и он говорят; он принимал наркоту. И, вечером, он казался каким – то не пьяным, как будто его развезло, Эдик в кафе был один но, и когда уходили, он поплёлся один,- неожиданно раздался звонок.
Как всегда, всё случается в одно время; тебе звонят, тогда же приносится кофе и освобождается косметолог.
Суета, вокруг, я прошу подождать минутку, разговаривая по телефону, слушая, пью кофе небольшими глотками;
Валера ждал нашей встречи, но откладывая ее на некоторое время. Не называя причины, я понимала - эти причины - его лечение. Однажды номер его телефона высветился, я догадалась перезвонить - он звонил из клиники в Москве. Его звонки были для меня сродни новогодним - это как, ожидания праздника.
Все грустные мысли стали неактуальны, я верила в мечту, и в новые перемены, которые меняют жизнь. Его любовь меня окрыляла, после его звонка мне было легко и радостно.
С приближением Новогодних каникул, солнце светило ослепительно ярко, оно меняло мое настроение, и я понимала - печаль - это не для меня. Валера позвонил мне вновь в феврале, предлагая поехать в Испанию - он будет сопровождать группу спортсменов.
- Ирис, ты поедешь со мной?
- А расходы?
- Не думай о них, что ты скажешь?
Я ответила, - с удовольствием, да.
- Тогда машину оставлю в Москве.
- Ирис, мне нужно, чтобы ты была со мной, мы проедем через многие страны, машину поведет мой водитель.
- О кей, сообщишь, когда прилетать в Москву? Валера и, я по тебе скучаю…
В трубке повисла тишина, и затем связь прервалась. Я понимала, ему трудно, и в такие минуты он молчал.
Я любила вспоминать встречи с Валерой но, думая о нем, меня по - прежнему не отпускала одна и та же мысль: «Кто знает, сколько нам отмерено: год, минута, два дня?»
Довольствуйся часом, минутой, в которой ты живешь ". Валера серьезно болен, и то, что я могла бы ему предложить, ухаживать за ним, он отвергнет, не перенося жалость.
Я надеялась на встречу с Валерой, человеком, оценка, его значительна для меня и сейчас.
Она заставляет меня оторваться от привычных стереотипов и вспоминать его; «для тебя предназначено большее.»
Нескончаемые дни ожиданий казались мне бесконечными, я уходила к морю, слушала шум прибоя, крик улетающих чаек, придаваясь мечтаниям и надеждам.